355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Говоров » История книги: Учебник для вузов » Текст книги (страница 1)
История книги: Учебник для вузов
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 03:11

Текст книги "История книги: Учебник для вузов"


Автор книги: Александр Говоров


Соавторы: Л. Волкова,О. Хромов,Т. Куприянова,И. Тихомирова,М. Крылова,О. Андреева,Р. Симонов,Н. Чекрыжова,А. Самарин

Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)

А.А. Говоров, Т.Г. Куприянова
История книги

Предисловие

Книга развивалась одновременно с развитием общества, воплощая в себе его основные достижения и отвечая требованиям той или иной исторической эпохи. Книга как продукт, созданный в сфере материального производства, имеет вещественную форму, отличающуюся своеобразием и индивидуальностью элементов, характерных для каждого исторического отрезка времени. Вместе с тем она оказывает воздействие на самую тонкую сферу человеческой личности – на его духовный мир. Под влиянием книги у каждого индивида возникают различные идеи, образы, мысли, которые в процессе бытования формируют совокупное знание, дающее толчок новому витку в развитии общественного сознания. Несмотря на дуализм, заложенный в природе книги, она является единым целостным организмом, имеющим своеобразную, характерную для каждой эпохи эстетику, воплощенную в художественно-графических формах.

Исторические закономерности развития книги с точки зрения ее производства, обращения и бытования, основные этапы эволюции ее форм, содержания, особенности формирования тематики и типов, факторы культурно-исторического воздействия книги являются важными аспектами истории книги.

В соответствии с изложенными проблемами организована структура книги, состоящей из трех частей.

В первой части раскрываются вопросы возникновения и развития истории книги как науки, методы ее изучения, историографический и источниковедческий аспекты изучения истории книги.

Вторая часть посвящена истории книги зарубежных стран – от начала письменности у древних народов до современного состояния.

В третьей, наиболее объемной части, рассматриваются основные этапы развития русской книги с древнейших времен до конца XX века. Эта часть представляется наиболее важной и актуальной, поскольку в нее включены новейшие материалы, освещающие современные проблемы исторического развития книги, книгоиздания, книготорговли. Многие главы, посвященные советскому периоду, базируются на архивных документах, восполняющих недостающие сведения и дающих наиболее объективную и достоверную картину процессов развития отечественной книги.

Характерная особенность данной работы – изложение истории книги в контексте общеисторической обстановки и во взаимосвязи с различными явлениями социально-экономической жизни общества.

Над текстом книги работал коллектив авторов:

А.А. Говоров (гл. 1, 2, 4, 5-10, 18). Р.А. Симонов (гл. 3, 11). О.Р. Хромов (гл. 11, 12), Т.Г. Куприянова (гл. 13, 14, 15). А.Ю. Самарин (гл. 15), ЛЛ. Волкова (гл. 16, 17), И.В. Тихомирова (гл. 19), Н.Е. Чекрыжова (гл. 20). О.В. Андреева (гл. 3, 21), М.Д. Крылова (гл. 22, 23).

ЧАСТЬ 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИИ КНИГИ
Глава 1. КНИГА КАК ПРЕДМЕТ ИСТОРИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ1.1. ПОНЯТИЕ И ЭТИМОЛОГИЯ СЛОВА «КНИГА»

В одном из самых знаменитых словарей русского языка слову «книга» придается три значения. Первое – «сшитые в один переплет листы бумаги или пергамена» (то есть формальный образ книги как материального предмета), второе – «писание, все, что в книге содержится» (то есть, выражаясь современным языком, смысловая сторона понятия). И, наконец, третье – «раздел, отдел в обширном письменном сочинении». Если не принимать в расчет не научных толкований, весь основной смысл слова «книга» так или иначе, связан с ученостью, с информацией и распространением сведений среди себе подобных, то есть, распространением знаний и образов.

Исторически сложилось так, что в европейских и переднеазиатских языках содержание термина (его понятие, смысл) одинаково. Греческое "библио", латинское "либер", семитическое "сефер", арабское "китаб", подобно славяно–балтийскому "книга", трактуются одинаково: 1) предмет, 2) произведение, 3) часть сочинения. Раз появившись, как бы давно это ни было, термин этот сохраняет свою корневую неприкосновенность и до наших дней.

В русской письменности слово "книги" встречается впервые в Остромировом Евангелии (1056/1057), самом раннем из датированных рукописных памятников, и употребляется во множественном числе, что позволяет давать ему расширительное толкование – скорее знание вообще, чем просто книга. Употребление слова "книга" в единственном числе зафиксировано у нас значительно позже, в 1263 г., у одного из монастырских писцов.

Бытует, однако, и мнение о неславянском, даже вообще неевропейском происхождении слова "книга". Термин выводили из древнекитайского, угрофинского, ассирийского, тюркского языков, не затрудняясь доказательствами.

Нам представляется, что не позже 863 г. (времени знаменитого путешествия св. Кирилла в Корсунь, после чего он взялся за изобретение алфавита), в языках славян и прибалтов уже имелся древнейший, устойчивый и совершенно определенный термин "книга". Удивляет здесь только то, что наши отдаленные предки не использовали с этой целью лексику ближайших культурных народов, которая им, конечно, была знакома: "библио", "либер", "манускрипт", "хартия", "грамота", а предпочли словообразование от праславянского "кнети", то есть "знать". Впрочем, упомянутые термины активно применялись и применяются в качестве синонимов.

Ученые убедительно доказывают родство русского слова "книга" с понятиями, означавшими знание вообще. Выделение его в самостоятельный семасиологический ряд произошло, очевидно, в первобытную эпоху, когда праславяне прикочевали на восточноевропейскую равнину.

Одним из веских доказательств самобытности упоминаемого ряда служит то, что в ходе развития в нем образовались производные, и не просто прилагательные и эпитеты. В славянских языках возникли термины "князь" (русский), "ксендз" (польский), "кнез" (болгарский) и другие, относящиеся к племенным вождям, жречеству и так или иначе связанные с семасиологией знания ("четеху и гаатаху…"). Таким образом, этимологически "книга" образуется от глагола "знать".

Для древнего человека устная поэма, вроде "Илиады" или "Махабхараты", одна могла быть полновесным источником информации обо всей вселенной, заменяющим все книги, газеты, картины, радио– и телепередачи нашего времени. В лучшем случае он расширял свой арсенал наскальными рельефами или пещерной росписью. Таков синкретизм первобытной культуры. Книга прошла большой исторический путь – от неразвитости, примитивной слитности до современной изощренности высокотехнических средств передачи информации.

История изучает, каким образом в определенной, веками выработанной последовательности взаимодействуют составляющие процессы: наука, литература, искусство – формы творчества, как воплощаются они в книге, как возникают и трансформируются физико–технические и химико–технологические способы изготовления книги, как рождаются и вырастают столь специфические действия, как, допустим, иллюстрирование, переплет, библиографическое описание, реклама, наконец, потребление, собирание, хранение и т. д. В итоге перед нами сквозь толщу веков возникает образ книги, этого действительно чудеснейшего из достижений человека.

1.2. ДИАЛЕКТИКА КНИГИ, ЕЕ ФОРМ И ФУНКЦИЙ

Книга есть продукт труда и результат общественного развития. Однако при всей сложности, а подчас и противоречивости составляющих ее философских, понятийных, этимологических особенностей, книга сама есть предмет, не просто отражающий действительность. Она выступает как фактор диалектики, потому что благодаря своим содержательным и вещным свойствам может влиять на развитие общества. Более того, без предмета, который мы привыкли называть книгой, в истории современности нет развития вообще.

Очевидно, что в данном случае речь идет не столько о привычной нам бумажной книге в переплете, сколько о понятии, гораздо более абстрактном. Философ говорит, что если мы не хотим наши ощущения воспринимать как простую копию окружающего мира, мы должны предполагать наличие некоторого фактора–посредника, который сам, являясь продуктом исторического бытия и имея индивидуальный опыт развития, будет влиять на отражаемые и ощущаемые через него реальности. Такой посредник и есть книга – неразрывная часть всей системы, то самое субъективное средство, через которое воспроизводится образ объективного мира. Подобных предметов–посредников множество в окружающей нас действительности, и не только то, что мы привыкли именовать книгой. И даже не столько искусство и литература (например: зрелища, изображения, фольклор и т. д.). Здесь и факторы природы: электромагнитные волны (свет), колебания воздуха (звук), радиомагнитные средства, используемые для передачи информации.

Книга как средство исторического воздействия есть результат такого уникальнейшего свойства человеческого организма, как чтение, и всего, что психологически связано с этим, в том числе шрифт, алфавит, тираж. Это позволяет рожденную мысль почти одновременно сделать доступной для каждого потребителя и не просто сообщить, а обеспечить ее длительное творческое усвоение. Книгу можно не только читать, но и просматривать, пролистывать, разглядывать, изучать полностью или выборочно, просто хранить и т. д.

Проблема еще более усложнится, если представить себе, что потребление книги, его формы и способы изменялись из века в век. Потребление книг – папирусных свитков, естественно, происходило по–иному, чем, скажем, потребление книг – глиняных табличек. Примерно до Крестовых походов (X‑XII века) люди читали только вслух, чтение "про себя" есть одно из завоеваний раннего Возрождения. Потребление церковных книг, когда диакон, например, читал громко, а остальные вне зависимости от своей грамотности слушали, внимали, никак не сравнить с потреблением современных бестселлеров или комиксов, например, при содействии аудиовизуальных средств.

Любая вещь, добытая из природы, изготовленная человеком и обладающая для него полезностью, рассматривается как  потребительная стоимость. Книга как продукт сложнейшего труда, конечно, тоже есть потребительная стоимость. Однако она не просто материальный предмет, носитель информации. Она сама по себе информация культуры на определенной стадии ее исторического развития. Словно некий инструмент, она участвует в создании других потребительных стоимостей: сооружений, технологий, духовных ценностей, в формировании интеллекта и способностей самих потребителей. Но даже если книги непосредственно не выполняют функций инструмента, они выступают как катализатор, ускоритель развития.

Таким образом, книга на протяжении всей своей истории проявляется как потребительная стоимость особого рода. Степень способности конкретной книги к выражению, хранению, передаче конкретной информации и есть уровень ее полезности для общества. Книга есть выражение и результат исторического развития такого важнейшего свойства человечества, как коммуникативность– информация, связь.

Информативность заключается уже в самом факте существования книги, а также в этическом, моральном, психологическом воздействии как на потребителей, так и на самих производителей информации, наконец, в общественной ценности книги.

Философы находят, что объем семантической информации в культуре нарастает по формуле падающей лавины. Через каждые сто лет потребность в информации поднимается на математический порядок выше. В отношении книги как средства информации это и есть главный стимул ее развития.

Самым существенным отличием современной книги как продукта человеческой деятельности является взаимозависимость всех ее элементов, порожденных процессами создания и существования.

Синкретизм современной книги есть историческая слитность, творческое единение всех отраслей и процессов, которые поднимают на высшую ступень и сами эти отрасли и процессы. Современная номенклатура издательского дела насчитывает более двух тысяч разнообразных должностей и специальностей, и большинство специалистов испытывает потребность в освоении исторического опыта развития книги.

Глава 2. МЕТОДЫ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИ КНИГИ2.1. ВСЕОБЩИЙ И СПЕЦИАЛЬНЫЕ МЕТОДЫ ПОЗНАНИЯ И ИСТОРИЯ КНИГИ

Наука со всеми своими атрибутами – системой доказательств, внутренней соподчиненностью, внешними связями – оформилась в самостоятельный род человеческой деятельности сравнительно недавно, в эпоху Просвещения. От древнейших времен ее функции исполняли другие сферы умственной жизни: вера (не только религия, но и просто суеверие), практический опыт. Наука и выросла из них, претерпев драматическую историю непонимания и гонений, однако заставила уступить себе место. Но и опыт не исчез бесследно, он служит науке, а вера пользуется научными выводами. Наука в принципе едина, но состоит ныне из сплетения направлений, отраслей, дисциплин, имеющих свои самостоятельные цели, но так или иначе обеспечивающих общее движение.

Все действия для каждой науки специфичны: физик, скажем, или языковед разрабатывает приемы, способы, доказательства, присущие только его предмету. Но общая закономерность распространяется на всех: ничто не принимается на веру. Любой обнаруженный факт (изобретение, анализ, эксперимент) должен быть сопоставлен со всем достигнутым уровнем знания, объяснен, обоснован. Подобно всем другим ответвлениям науки, история книги выполняет следующие функциональные действия: устанавливает общую философскую платформу, находит источники, определяет сферы, где будут происходить изыскания, разрабатывает систему методов и затем приступает к исследованиям.

Метод в науке есть подчиненная исследовательской цели совокупность, последовательность действий и суждений. Методы отражают общее мировоззрение исследователя, степень познания им реальной действительности, наконец, – особенности, частности предмета изучения. Число методов неограниченно, как неограниченно число теорий, гипотез, школ и учений. Сложилась иерархия методов, в основе которой – всеобщий метод познания, затем методы фундаментальных наук и, наконец, конкретные и индивидуальные методы специальных дисциплин.

В истории книги выбор и соподчинение методов определяются факторами, которые заложены в названии этой дисциплины: книга как предмет исследования.

Всеобщий метод познания в современной науке есть диалектика – философское единство противоположностей, непрерывность развития, отрицающего всякий застой или движение вспять. Даже регресс рассматривается как этап прогресса, когда устаревшие факторы обновляются, перерождаются в силы, разрушающие прежнее и созидающие новое. В классической философии это именуется отрицание отрицания.

В эпоху господства марксистско–ленинской диалектики пытались доказать противостояние идеалистических (развитие духа, идеи) и материалистических (развитие природы) взглядов в диалектике. На самом же деле такой дуализм противоречит истине. Природа, развитие, познание изначально едины. "Идеалистическое и материальное – две стороны одного и того же основополагающего явления, имя которому жизнь".

Современная историческая наука далека от представления о каком‑нибудь сверхъестественном влиянии на ход развития человечества, как далека она и от утверждения, что история определяется только борьбой классов. Конечно, в мире существуют и действуют классы. Издание и распространение книг во многом диктуется классовыми интересами. Однако человечество на протяжении всей истории стремится к достижению всеобщего благоденствия и единства. Беспристрастное изучение истории показывает, что человечество стремится к такому общественному состоянию, когда не надуманное социальное положение, а личные способности и инициативность каждого и всех вместе будут влиять на ход мировой истории. Таким образом, для нас главный критерий исторического познания есть объективная полезность всякого явления или процесса для общечеловеческого единства на его пути вперед. В исторической методологии это выражено через известное положение, выработанное еще в XVIII веке: конкретный анализ конкретных исторических ситуаций.

Сравнительно–исторический метод, традиционный для мировой и отечественной науки, широко применяется не только в истории, но и в социологии, политологии, экономической теории, филологии и других фундаментальных науках. Он ставит свершившийся факт в основу всех рассуждений и выводов. Изучая факты (события, явления, биографии, процессы) в их диалектической связи, историк ищет их соответствие с явлениями предшествующими или параллельными, производит группировку по наиболее общим признакам, по степени отражения в них закономерностей процесса. Для нас важно, что сравнительно–исторический метод есть главный критерий и для реконструкции прошлого книги, связанного с общим развитием культуры, экономики, техники, промышленности.

Из других общеисторических методов важен эвристический метод – как система по разысканию и оценке исторических фактов. В свое время В. И. Ленин справедливо писал, восставая против манеры делать оценки на основе произвольных характеристик: "Необходимо брать не отдельные факты, а совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого исключения…". Совокупность фактов достигается путем сплошного поиска в источниках и последующей их классификации, группировки, отделения главного от второстепенного, доказательного от вероятного. При этом степень доказательности источника, где содержится информация, прямо пропорциональна его достоверности.

Метод статистических группировок, используемый в экономической науке, эффективен и для истории книги. В исследование вводятся как экономические данные (товарооборот, цены, общие хозяйственные показатели), так и социологические (демография населения, культурный и экономический уровень, этносостав) и книговедческие (объем книгоиздания, типы, тематика книг). Метод статистических группировок имеет своим предметом количественные показатели, которые рассматриваются как исторический факт, а их статистическо–математическая обработка дает основание для выводов о качестве процесса.

Метод моделирования, один из наиболее эффективных в сфере естественных и технических наук (особенно при широком применении компьютерных технологий), употребляется и в истории книги. Метод моделирования, например, использовался для того, чтобы доказать, что так называемые «анонимные», или «безвыходные» издания (по косвенным данным, напечатанные ранее федоровского «Апостола» 1564 г.) могли быть напечатаны только в столице, только в государственной типографии.

Историко–книговедческий анализ как метод имеет задачей исследование конкретных изданий. Изучаются исторические условия возникновения книги как произведения, как издания, как товара. В случае необходимости производится датировка и атрибуция издания. Изучаются биографические сведения об авторах, редакторах, печатниках, оценивается не только содержание книги, но и элементы ее формы: шрифт, переплет, владельческие знаки и др.

При всей своей методологической конкретности (он применяется в истории книги, в антикварно–букинистической практике и музейном деле) историко–книговедческий анализ широко использует приемы и способы литературоведческого, искусствоведческого, археографического методов.

Философ, однако, говорит, что метод "не просто нагромождает полученные результаты. С помощью полученного он всякий раз перестраивает себя для того или иного нового подхода". Новые исследовательские задачи рождают совершенно новую методологию, и лишь организованная совокупность и логическая целесообразность каждого в отдельности и всех вместе дают результат, который приводит к истине.

2.2. ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ДИСЦИПЛИНЫ И ИСТОРИЯ КНИГИ

Всемирная историческая наука с течением времени разбилась на неисчислимое множество как фундаментальных, общих, так и специальных, частных наук и дисциплин. Состав их и число, согласно законам диалектики, непрерывно меняются. В особую группу выделились так называемые  вспомогательные науки, каждая из которых имеет собственные установочные принципы и присущие ей методы. Такова, скажем, археология – традиционнейшая из наук. При посредстве раскопок в местах древних поселений она находит материальные свидетельства, которые могут служить всем другим наукам для их выводов и заключений. Для истории книги археологи, находя остатки застежек, переплетов, деталей печатного оборудования, предоставляют данные о грамотности населения, обеспеченности его книгами. Для историка книги важна также геральдика, изучающая гербы, символы, родовые знаки, сопоставляя которые можно датировать, атрибутировать издания, устанавливать их историческую принадлежность. Нумизматика (наука о монетах и медалях) и сфрагистика (наука о печатях и других знаках владения), казалось бы, далекие от задач и методов истории книги, предоставляют ей сведения о датах жизни, царствования, деятельности лиц, участвовавших в книгоиздании, уровне цен, различных событиях. Определенную ценность для историков книги представляет археография – важнейшая наука о местах и способах хранения, о методах публикации исторических документов, письменных памятников.

Среди вспомогательных исторических наук существуют и такие, которые непосредственно исследуют форму и содержание книги, однако своими собственными, присущими им методами. Такова кодикология (от лат. "кодекс" – книжный блок, том, книга из страниц, в отличие от книги–свитка). В течение Х1Х–ХХ веков она понималась как наука о рукописях (папирусах, манускриптах). Теперь под кодикологией понимается все, что связано с содержанием, типологией, формой книги – от существенных ее признаков (объем, формат, постраничная структура, титульные и библиографические данные) до самой подробной маргиналистики. Современная кодикология методологически объединяет и другие вспомогательные дисциплины: например,  палеографию – науку о книжном письме, изучающую древние почерки и материалы для письма. Палеография разделяется на греческую, латинскую, славяно–русскую, армянскую, арабскую и т. д.

К вспомогательным наукам относятся эпиграфика (наука об отдельных надписях), маргиналистика (наука о записях, заметках и знаках на полях), филигранология (наука о водяных знаках на бумаге), текстология (раздел филологической науки, изучающей рукописи с целью их критической проверки и воспроизведения документов и письменных источников). Текстология очень важна для современного книгоиздания, в особенности если речь идет о редактировании или реконструкции исторических текстов, подготовке различных собраний сочинений или научных переизданий.

Чрезвычайно важный комплекс методологических вопросов в истории книги связан с ее научной периодизацией, а через это с  хронологией как вспомогательной исторической наукой.

Наука об изменении времени (хронология) подразделяется на хронологию астрономическую и историческую. Первая занимается соответствием человеческих представлений о времени, различных системах летосчислений. Историческая хронология на основании источников – письменных, археологических, книжных и других – определяет даты событий и процессов, помогает датировать и атрибутировать документы, издания, книги.

Хронология разрабатывает системы счисления времени, например, в качестве отправной точки отсчета она принимает Рождество Христово (Р. X. или н. э. – сокращенно), что теперь признано во всем мире. Хронология соотносит даты с другими системами счисления, существовавшими исторически, например с библейским Сотворением мира. Астрономы и богословы подсчитали, что по Библии (Священному Писанию) Рождество Христово произошло в 5508 г. по Сотворении мира. Эту разницу учитывают историки–книговеды при датировке древних рукописных книг, поскольку писцы проставляли даты в основном от Сотворения мира. Так же точно хронология осуществляет перевод летосчисления от Хиджры (даты переезда Пророка Мухаммеда в Медину, в 622 г.). Это важно, потому что мусульманские книги датированы по Хиджре. Историки французской книги учитывают так называемый Республиканский календарь, который постановлением революционного Конвента был введен с 1792 по 1806 гг.

Хронология активно вторгается в исследовательские процессы, особенно когда дата издания той или иной книги неизвестна или оспаривается учеными, как это было, например, в вопросе о начале книгопечатания в Москве (в 1553 или 1564 г.) Но наиболее серьезные задачи решаются хронологией в связи с разработкой  исторической периодизации. Это деление исторических процессов на этапы, периоды, эпохи. При этом важно определить критерии деления.

В эпоху феодально–монархических порядков, когда те или иные достижения общества связывали с личными качествами властелинов, периодизация истории проводилась по царствованиям. Это поощрялось, потому что идеологически укрепляло правящий строй. Примеры этому можно найти и в истории книги. Книговед С. Ф. Либрович в известном труде по истории книги так располагает события: "Книга в царствование Иоанна Грозного", "Книжное дело при Александре I", "Книжное дело при Николае I" и т. д. Автор подчас не учитывает того, что в описываемом им периоде нет закономерностей, требующих выделения.

В советское время периодизация истории печати и книгоиздательства разрабатывалась в соответствии с партийными мероприятиями (съездами партии, постановлениями ЦК и т. п.).

Согласно марксистско–ленинской теории история в целом, а значит, и история книги, определялась борьбой классов. "Тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная сила". Этим закреплялись такие формулировки, как "феодально–помещичье книгоиздание", "монополистический период в истории книги", "социалистическая книга".

Вместе с тем неправильно было бы представлять историю как процесс неделимый. "…Подобное бессмысленное сцепление внешних фактов, в которых нет внутреннего сравнения, – убедительно говорит философ, – антиисторично".

Периодизация истории книги остается одной из самых сложных проблем. В последние годы все чаще книговеды склоняются к мысли о создании новой периодизации мировой истории книги. Вопрос состоит в том, чтобы определить основные критерии, поскольку, по мнению А. С. Мыльникова, «привычное членение материала „по столетиям“ в конечном счете неудовлетворительно». Для решения этой задачи предстоит разрабатывать основы исторической типологии книги.

Книга отражает развитие общества в целом, поэтому общеисторические явления могут быть положены в основу деления на периоды. Эта точка зрения ранее была высказана А. Я. Черняком: "Тысячами зримых, а подчас и незримых нитей книга в целом связана со многими явлениями общества, уровнем развития производительных сил, универсумом знания, другими аспектами духовной культуры и пр. – и, следовательно, ее история – это история общества. Этим нужно руководствоваться при периодизации истории книги". К этому следует добавить, что закономерности эволюции книги рассматриваются с точки зрения единства книгопроизводства и книгораспространения в целях удовлетворения потребностей общества в книге.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю