Текст книги "Путь в надвремени. Книга 1"

Автор книги: Александр Шпильман

Соавторы: Мила Дворецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Александр Шпильман
Мила Дворецкая
Путь в надвремени
Часть 1. Вернуть любимую

Футуристический, философски-приключенческий роман

Предисловие

История началась с того, что мне позвонил Петр Игоревич, давнишний знакомый и редактор местной газеты. К нему на работу пришел человек и попросил дать номер телефона специалиста по физике, уфологии и парапсихологии – для консультации по поводу того, что с ним произошло.

Первой моей мыслью было отослать просителя к одному из знакомых мне парапсихологов. Но я не нашел подходящего физика. Пришлось согласиться и дать визитеру мой номер телефона.

Через несколько минут я опять поднял трубку телефона и назначил встречу моей знакомой. Журналисту. В надежде, что ее профессиональные вопросы направят повествование визитера в конструктивное русло. У журналиста, возможно, будет новая газетная статья, а заодно и я удовлетворю свое любопытство.

Но встреча прошла не так, как ожидалось. Незнакомец задал кучу странных вопросов, а по намеченной теме заявил только то, что он путешественник во времени. Он из будущего. На наши скептические вопросы отвечать не стал, сказав, что ночью нам присниться сон, в котором мы найдем на них ответы. И пояснил, это будет сон – исторический роман, действие которого начинается примерно в наше время (в начале 21-го века). И то, что мы увидим, не обязательно произойдет в нашей страте времени, особенно учитывая автоколебания вероятностей.

Напустив такого тумана, визитер удалился. Мы вежливо с ним распрощались, подумав: «Люди бывают с разными заскоками». Потом мы с Милой обсуждали эксперименты с моими приборами. А через пару дней (точнее, ночей) нам начали сниться почти одинаковые и очень реалистичные сновидения. В течении нескольких ночей мы смотрели «мультики» в цвете и с запахами. И с мысленными комментариями невидимого автора. В итоге мы попытались увиденное изложить в этом романе.

Мы предлагаем вам поучаствовать в эксперименте наших потомков. И желаем приятного чтения!

Глава I. Предыстория всего

Он стоял в центре каменистой овальной полянки и смотрел на свои руки. В правой он держал пушистый светящийся шар. Руки и все тело были покрыты толстым слоем призрачно-прозрачного, фосфоресцирующего инея. И всеми фибрами души Тим чувствовал исходящую извне большую опасность.

Серую полянку окружал лес из спрессованного сплетения причудливых, взаимно пересекающихся спиральных линий, арочных структур, лент, объемов и того, чему у завороженного жутким зрелищем Тима и названия не было. Зачарованная роща непрерывно плыла и изменялась под его взглядом. И все это фантастическое зрелище подсвечивало здешнее солнце, чудовищными силами выгнутое в форму чаши. Оно, словно в ужасе от увиденного, стремительно удалялось, раскинув космы протуберанцев во все стороны.

Неожиданно в его голове раздался пронзительный визг металла и женский крик – «Тимур, Тиму-у-у-р!» – Он обернулся и увидел силуэт человека в скафандре с протянутыми к нему руками, которого уносил невидимый поток. Не раздумывая, Тим кинулся следом. Сердце сжал ужас падения в бездну…

Он толчком очнулся от кошмарного сна. Рот сушило ощущение неминуемой потери…

Глава II. История любви

Тим в раздумье строил карточный домик – он уже вырос до третьего этажа и стоял вполне устойчиво. Вроде бы тренировка для рук, а мысли могут уноситься далеко-далеко. Счастливый он все-таки человек – работа такая, что приносит только радость. Даже когда он не на арене и не показывает свои фокусы и трюки, то все равно готовится к выступлению. И при этом ему совсем не тяжело – только в радость. Но вспомнился кошмарный сон и он не мог понять – откуда эта нелепица могла прорваться в его размеренную жизнь? Сердце наполнила тревога, которую незаметно сменила грусть – предстояли гастроли на несколько месяцев, а уезжать не хотелось.

Тим улыбнулся кончиками губ своим мыслям – как он все-таки изменился за эти полгода после встречи с Томой! Да и она разве чем-то напоминает ту капризную девчонку, которая дразнила его на вечеринке! Похоже, у них действительно всё серьезно, раз оба изменились до неузнаваемости. Раньше он тяготился зимами в городе – всё одно и то же, а гастроли – это новые города, люди, встречи. Кайф! Полет души! Но теперь он летает только рядом с этой кареглазой стройной девчонкой…

…Все начиналось осенним хмурым вечером. Друзья-акробаты уговорили его пойти на вечеринку, которую устраивали альпинисты в студенческом общежитии университета. Обычно Тим не любил такие мероприятия вне круга циркачей – у людей все по-другому, чем у них, служителей арены. Но в тот вечер заняться было совсем нечем, а на party будут и свои – акробаты Дана и Данир. Точнее, Данир уже больше не акробат – пять лет назад сорвался почти из-под самого купола (у них с женой был совместный номер). И только благодаря Дане он остался жив, да еще и работает (врачи пророчили полную неподвижность). Правда, пришлось освоить трюки клоуна – под купол ему больше не взобраться, а вот жена по-прежнему выделывает умопомрачительные кульбиты на высоте. Семья друзей для него была идеалом – он и сам мечтал о таких отношениях, где любовь переплетается с дружбой и взаимопониманием. В шутку (но в каждой шутке, как известно, есть доля истины) он до сих пор объяснял свое холостое положение так:

– Вот жду, когда Ярка подрастет…

Дочери Даны и Данира было восемь, но она уже работала на арене (номер «Девочка на шаре») и всегда с восхищением смотрела на 25-летнего Тима. А он в свою очередь вздыхал – повезет же какому-нибудь циркачу помоложе, ведь лучше этой живой малышки жены не найдешь. Всю их «кухню» знает не понаслышке – выросла за кулисами, а от родителей унаследовала не только прекрасную внешность, но и золотое сердце. Не чета современным черствым девчонкам, которые только и думают, как бы побольше денег из мужчины выкачать. «Вот, одна такая уже уставилась на меня – все глаза проглядела. Ха, видно привыкла, что к ее ногам мужики штабелями падают! Не на того попала, крошка!»

И Тим с холодным выражением лица отвернулся от кареглазой красавицы в умопомрачительном прикиде, которая как бы ненароком крутилась возле него и то и дело заводила громкую беседу так, чтобы и он в нее включился. Но, несмотря на внутренее сопросивление Тима, разговор все-таки завязался – посодействовал Данир (он давно мечтал женить своего коллегу):

– Тома, разреши тебе представить самого талантливого, но самого скромного члена нашей цирковой труппы – Тима. У него руки – золотые, такие фокусы показывает, закачаешься! Если вы очень попросите, то он сегодня устроит маленькое представление.

Присутствующие оживленно загудели, но Тим явно не горел желанием импровизировать. Тома быстро сориентировалась в ситуации:

– Я тоже умею показывать один фокус. Называется «похищение фокусника»!

И под дружный смех своих друзей-студентов она взяла Тима за руку и потащила его танцевать медленный танец. От этого смелого прикосновения ему почему-то стало очень хорошо. И девушка уже не казалась холодной и расчетливой, скорее импульсивной.

…«Похищение фокусника» получилось по полной программе – Тим не расставался с Томой весь вечер, а потом они пошли гулять по ночному городу.

Тяжелые тучи укрывали улицы и как бы создавали интимную обстановку – хотелось уютно прижаться к кому-то теплому. Причем не только телом, но и душой. Впрочем, Тим ничего такого себе не разрешил – воспитание не позволяло. Весь вечер активной была именно Тома. Девушка оживленно рассказывала про учебу (она собиралась стать переводчиком), про семью и друзей. Живет она с родителями, но частенько остается в общежитии – тут веселее, чем с «предками». Тем более, что она единственная дочь на маму, папу, бабушку и дедушку:

– Я им собаку завела, чтобы от меня немного отцепились. Думала, другая «игрушка» будет, – увлеченно рассказывала девушка, играя большим желтым листом клена. – Но получилось наоборот – теперь и Алмаз за мной присматривает! Только выведу его гулять, сразу всех кавалеров отгоняет, как рыкнет, мало кто из парней хочет продолжать знакомство!

И Тома в очередной раз звонко рассмеялась. Каштановые волосы мягкими волнами потекли на плечах. Девушка поднесла к лицу лист и блаженно вдохнула его запах:

– М-м-м-м, осенью пахнет! Почему-то мне больше всего нравится кленовый запах осени, впрочем, тополиный тоже ничего!

Тома искренне улыбнулась и посмотрела Тиму прямо в глаза. Он залюбовался этой картиной при свете не частых фонарей:

– Ты очень красивая. Парней у тебя, наверное, столько…

Тома на мгновение замолчала – какое-то новое чувство зародилось в душе. Впервые в жизни ей не захотелось похвастаться своими победами перед парнем (хотя в ее 19 лет их было немало). Наоборот, мелькнула какая-то дикая мысль сказать, что у нее вообще никого никогда не было. До тебя. То есть до Тима. Но он же не поверит…

– Нет, не очень… Учеба ведь… А вечеринки – так от учебников же тоже надо отдыхать… Да и жизнь проходит, надо же от молодости память какую-то оставить…

Тома как-то неловко улыбнулась, и сверкнула глазами поверх листа, за которым она прятала губы.

– А я, когда учился в цирковом, только и делал, что занимался… Конечно, дни рождения отмечали, но чаще лимонадом, и всё на арене…

Тим тоже почувствовал неловкость от того, что так «неправильно» прожил свою молодость, которая вот уже почти прошла, а следов никаких и не осталось.

– Интересная у тебя, наверное, жизнь – выступления, арена, аплодисменты!.. – с какой-то завистью протянула Тома.

– Ха, типичное заблуждение! Действительно, моя жизнь – это арена, только на публику и аплодисменты приходится очень малая доля! Чтобы тебе захлопали, знаешь, сколько надо поработать на репетициях! Да и не только – ведь каждый трюк рождается сначала в голове, потом ищешь информацию о том, кто и как его раньше делал. Стараешься найти свою изюминку, свое отличие. После этого готовишь реквизит для номера, и начинаются репетиции, репетиции, репетиции…

Тома с интересом слушала – для нее это было прикосновением к чему-то неизведанному раньше. Обычно кавалеры говорили о ней прекрасной, «пели дифирамбы» да старались поближе подобраться к телу. А этот взрослый по сравнению с ней мужчина идет рядом, смотрит на предрассветное небо и рассказывает про цирк…

– Куда тебя проводить? – как бы опомнился Тим (он редко говорил так много).

– К общежитию. Родителям я сразу сказала, что там останусь. Впрочем, через полтора часа уже на первую лекцию…

– Извини! Я и забыл о времени! У меня арена сегодня только в 11, успею поспать немного, а вот ты…

И Тима захлестнуло неизвестное до этого чувство – ему стало жалко эту девочку, которая всю ночь пыталась казаться взрослой. Но на самом деле она такая нежная, беззащитная и хрупкая. Ему страшно захотелось ее обнять, но не в порыве страсти, а чтобы согреть, сберечь, оградить… Тим усилием воли не позволил себе сделать этого. Хотя, наверное, зря – Тома смотрела на него ожидающе, когда они подошли к двери общаги.

– Спасибо за прекрасный вечер… – выдохнул Тим и несмело потянулся к руке девушки. Тома «обалдело» смотрела, как он целует ее наманикюренную ручку (современные кавалеры не так прощаются), а потом спросила:

– Когда еще увидимся?

Они встретились на следующий, точнее, в тот же день – Тома пришла на представление к Тиму. И взглянула на цирк другими глазами – вместо яркого праздника и вечно счастливых людей увидела тружеников. А потом впервые в жизни зашла за кулисы и окунулась в мир, о существовании которого вообще не подозревала. С тех пор они встречались почти каждый день и становились необходимы друг другу все больше и больше. Тим стал ловить себя на мысли, что Тома нужна ему постоянно, а не на несколько часов в день. И вот сейчас перед гастролями он всерьез задумался о том, чтобы сделать ей предложение. Правда, оставалось много вопросов, которые еще не понятно как предстоит решить, но разве это главное? Просто у них обоих такой накал чувств, что он должен во что-то вылиться. Или это весна пьянит и без того пьяные головы?..

Глава III. Два друга

– Здорово, старик! – Тима остановил ощутимый хлопок по плечу. Рядом стоял Серж – его давний приятель. – Давно не виделись. Месяца, наверное, четыре. Ты куда пропал-то?

– Полгода, – тихо улыбнулся Тим. – Да, знаешь, мне как-то ни до кого было… Ты уж не обижайся!

– Да ну! Давно бы так! И как эту «ни до кого» зовут? – хитро рассмеялся Серж.

– Тома. Вот как раз к ней и иду. Конечно, надо увидеться, поговорить. Вот только не знаю, когда…

– Поздравляю, старик! А то у тебя одна работа на уме была! Кстати, ты с Томой и заходи, кое-что интересное покажу.

– А кошек опять приносить?

(Осенью Тим таскал своему другу-изобретателю приблудных мурок. В цирке всегда много беспризорных кошек, а Сержу они зачем-то понадобились. Правда, любитель животных Тим сначала получил от школьного друга заверение, что никакие издевательства кискам не грозят).

– Нет, кошачий этап закончился, – рассмеялся Серж. – Теперь другой начался. Впрочем, об этом действительно стоит поговорить.

– Обязательно зайдем! – пообещал Тим и поспешил на свидание к Томе.

Они дружили класса с пятого, причем все поражались несхожести этих двух пареньков. Однако противоположности, как известно, притягиваются, и различия в характере и интересах, казалось, только дополняли дружбу. Сержа в школе прозвали Кулибиным – он постоянно что-то изобретал, и в шутку грозился получить Нобелевскую премию, когда подойдет время. Тим же был гуманитарием, от точных наук шарахался, как от ладана, и смиренно сносил беззлобные поддевки Сержа – ну как можно не понимать таких простых вещей, как, например, закон Ома или… (Тим уже запамятовал, как его школьные трудности назывались). Тут же всё даже коту было понятно! Впрочем, симбиоз «физика» и «лирика» имел весьма практичное применение – сочинения писались в двойном экземпляре Тимом, а контрольные по алгебре и физике – Сержем.

После школы дружба только укрепилась – Тим делился своими успехами в цирковом училище, а Серж помогал ему разрабатывать техническую часть для умопомрачительных фокусов. Да и не только ему – акробатический номер, в котором участвует Дана, получил кучу призов именно благодаря хитроумному приспособлению Сержа. Представьте, катится огромный шар по тонкому стальному тросу под куполом, а на нем еще и девушка идет. И при этом никто не падает. А все дело в механическом наполнении чудо-шарика – конструкции из подвижных маховиков и магнитов. Из-за них-то шар и ведет себя, как шест для канатоходца – активно помогает удерживать равновесие. Раньше такого никто не делал.

Но последний год Серж очень неохотно откликался на просьбы цирковой братии помочь – отнекивался занятостью. Что-то он там такое изобретал, и совсем не мог отвлекаться. Тим же не очень пытался проникнуть в суть экспериментов – все равно его гуманитарно ориентированные мозги для этого не приспособлены. А шепотом сказанная фраза про машину времени вызвала у Тима улыбку – какой же он еще мальчишка, этот Серж! До сих пор мечтает о лаврах великого изобретателя! Хотя давно мог бы сделать хорошую карьеру в каком-нибудь институте. Если бы вместо утопических проектов занимался диссертацией.

… – Здравствуй, любимая! – Тим ждал Тому на ступеньках университета.

– Ой, привет! Какой приятный сюрприз! А ты говорил, что будешь репетировать сегодня… – Тома была искренне рада такому повороту событий.

– Увы, буду, – с грустью сказал Тим. – Даже самому странно – любимым делом иду заниматься через «увы»… Впрочем, я не для этого пришел. Давай завтра устроим особенный вечер. Мне сказали, открылось новое кафе, где есть специальные столики для влюбленных. Представляешь, такая кабинка, вход в нее в виде сердца, а внутри столик на двоих и свеча…

– Как здорово! – захлопала в ладоши Тома. – Конечно, пойдем! А что, есть повод?

Тим не слишком часто приглашал любимую в увеселительные заведения, но если случалось, то обязательно по какому-нибудь случаю. Вот и сейчас Тома пыталась понять, не забыла ли она какую-то важную дату. Но Тим только хитро улыбнулся:

– Завтра и узнаешь. А теперь мне и правда пора. Значит, встречаемся на остановке в шесть. Успеешь нарядиться?

– До шести – вполне! Какой ты милый!

Тим поцеловал девушку в немножко вздернутый носик и заспешил к цирку. Даже удивительно, как легко ему стало на душе – принял решение и всё. Конечно, надо пожениться, и пускай весь мир подстраивается под них! В конце концов, они это заслужили! Он уже устал делать постоянные скидки на Томину учебу, ее старомодных родителей, свое не блестящее финансовое положение, а теперь еще и эти гастроли. «Вот поженимся и точка! Так завтра и скажу!».

И вместо репетиции Тим отправился в ювелирный магазин – он был весьма старомоден в каких-то вопросах. Как, например, просить девушку выйти за него замуж и при этом не подарить ей колечка? К своему удивлению он очень быстро нашел то, что ему надо – маленький перстенек с голубым камешком. «Сверкает, как слеза», – мелькнула у Тима мысль. Цена и размер тоже вполне подошли, и Тим полетел в цирк – он еще успевал немного захватить свое время арены. Во внутреннем кармане у него лежало колечко – завтра оно засверкает на пальчике у Томы и будет постоянно ей напоминать о его любви. Завтра в шесть. На остановке.

Глава IV. Трагедия

Ветер с силой бросал в оконное стекло пригоршни дождевых капель и снежной крошки. Тим посмотрел в окно – по небу стремительно неслись низкие серые облака. Тугая масса воздуха текла с бешеной скоростью между домами – сгибала кроны деревьев, ломала ветки. По лужам на тротуаре непрерывно бежала рябь. «Как в аэродинамической трубе», – вспомнилась где-то слышанная Тимом фраза. Тревога нарастала – подходило назначенное время свидания, а буря не утихала.

Тима раздирали противоречивые чувства – с одной стороны он с трепетом ожидал особенного свидания с любимой, а с другой – боролся с желанием никуда не выходить из дома. «Или погоды плохой боюсь, или отказа… А чего больше-то?». У Тима всегда так было – если нет желания что-то делать, то и не надо – всё равно не получится. Если не хотелось идти в кино – то билетов не хватало. Если ехать куда-то не было желания – то ломалась машина. Если встречаться с кем-то – то вместо приятного вечера выходил скандал и т. п. «Интересно, что будет сегодня? Все столики окажутся занятыми? Сломается автобус, на котором мы туда поедем? Или Тома откажет?..» О последнем варианте думать хотелось меньше всего. От этих размышлений Тим окончательно разволновался и решил позвонить любимой.

– Алло, Тома? Ты в окно выглядывала? Что, только в зеркало? Знаешь, на улице черти что творится с погодой. Может, никуда не пойдем?

– Но я же прическу сделала, и туфли новые примеряю…

– Я просто волнуюсь за тебя… Знаешь, ветер, вдруг простудишься и всё такое…

– А разве ты меня от ветра не закроешь? – в голосе Томы послышались знакомые нотки – сейчас с Тимом говорила та озорная девчонка, которая дразнила его на первой в их жизни вечеринке.

– Разумеется, любимая! – Тим даже устыдился своих опасений – действительно, ветер, и что? В нашем городе это не новость. В детстве в сильный буран катались на санках с горки, а в трескучие морозы, когда отменяли уроки в школе, он с друзьями шел гулять. Да и переносить романтическое свидание сейчас будет подобно тому, как если отобрать любимую игрушку у ребенка. То есть у Томы, ведь она так готовится…

– Знаешь, а ты мне сегодня снился, – вдруг прервала неожиданную паузу Тома. Ее голос звучал непривычно задумчиво и тихо. – Будто я лечу. Мне хорошо. Я смотрю вниз и вижу тебя. Бросаю тебе свою туфельку. А ты поднял туфельку и заплакал… Обещай, что никогда не будешь обижаться на меня!

Тим улыбнулся – какая она всё-таки еще девчонка! Обижаться на ее… Как только в голову такое придет!

– Хорошо, не буду. По крайней мере, постараюсь. Но если ты опоздаешь сегодня…

Тим попытался сделать голос строгим, но это не очень получилось. Он вообще не мог без улыбки и захватывающего теплого чувства разговаривать с любимой.

– Ой, тогда я побежала наводить красоту. Встречаемся на остановке!

… Тим сегодня опаздывал – что само по себе было необычно. Он вышел пораньше и надеялся встретить Тому на автобусной остановке, но транспорт ходил на удивление плохо. Он уже жалел, что не поймал такси, а теперь оставалось только следить за стрелками часов, пока автобус плелся до нужной ему остановки.

Ветер тем временем продолжал буйствовать. Тим с жалостью смотрел на людей, которые пытались укрыться от непогоды за железными клетками остановок – приходилось стоять с подветренной стороны и время от времени выглядывать, не подошел ли автобус. «Хороший хозяин собаку в такую погоду из дома не выгонит, а я любимую девушку на свидание потащил! Надо было все-таки отменить встречу. Ведь Тома нарядилась ради меня, а красота и теплая одежда у девушек – вещи несовместимые», – думал Тим, подъезжая к остановке. Вот и Тома промелькнула – точно, как воробушек, нахохлилась, стоит среди других людей. Тим подъезжал с другой стороны, поэтому ему еще предстояло перейти дорогу, чтобы обнять и согреть любимую.

Он вышел из автобуса, махнул рукой Томе, девушка с радостью замахала в ответ. Он залюбовался ее ручкой в модной обтягивающей перчатке. Ее глаза блестели и, казалось, видели только его. То, что в этот момент под порывом ветра заскрежетала и качнулась остановка, Тома не заметила – не отводила глаз от любимого. Тим тоже замер на пронизывающем ветру от нехорошего предчувствия. Хотелось крикнуть что-то, махнуть рукой, чтобы Тома скорее уходила, но тело не слушалось. Другие пассажиры быстренько отбежали от дрогнувшей железной громилы, Тома тоже опомнилась – обернулась и с ужасом взглянула на наклоняющуюся железную остановку. Девушка сделала резкий рывок, но туфелька на огромном каблуке соскочила с ноги, она замешкалась, и в тот же момент ее накрыло тяжелым коробом остановки.

– Тома! – надрывно закричал Тим. Ему казалось, что он бежит через дорогу, но ноги еле двигались от неожиданной дрожи. Еще секунду она махала ему ручкой и улыбалась, а сейчас на этом месте опрокинутая остановка… Только туфелька на шпильке лежит сиротливо рядом в грязной луже. Когда Тим добежал до места трагедии, к туфельке медленно подползала струйка алой крови…

– Надо же что-то делать! Давайте уберем остановку! Да люди вы или нет?! – в панике Тим пытался расшевелить оцепеневших от ужаса пассажиров, которых почти сдували новые порывы ветра. В этот момент рядом тормознул синий «Жигуль»:

– Парень, я по мобильнику полицию вызвал и «скорую». Скоро приедут. По крайней мере обещали…

Мужчина средних лет спортивного телосложения, наклоняясь от ветра, вышел из машины к Тиму.

– А вот остановку я бы трогать не стал – тяжелая, мы сами не удержим. Представляешь, еще раз уроним на того, кто там…

Но Тим, казалось, не слышал – он изо всех сил пытался приподнять уголок железной коробки. Рядом с местом, где валялась в луже туфелька Томы. Теперь она плавала уже не в темной воде, а в красной – ручеек крови становился все сильнее… Ветер раздувал полы его куртки, попадал в рот – дышать было трудно. А на глаза навертывались слезы – тоже от ветра, наверное.

– Тома! Томочка! Любимая! Не молчи! Все будет хорошо, помощь едет, и я здесь! Всё хорошо будет, ты слышишь?!

Но в ответ только завывал ветер. Пассажиры, оставшиеся чудом в живых, отворачивали лица – по щекам текли слезы. Теперь уже они переживали не за себя – больно было смотреть, как мучается этот парень, помочь которому никто из них не мог…

Взвизгнув тормозами, возле поваленной остановки остановилась машина полиции. Двое гаишников только присвистнули, когда увидели наделанное ветром.

– Срочно нужны спасатели с техникой – ветер опрокинул железную остановку, под ней люди, – проговорил один из них в рацию.

– Отойдите подальше, могут быть другие порывы ветра, – обратился второй страж порядка в первую очередь к Тиму. – Зачем нужны еще жертвы?

Полицейский дотронулся до плеча молодого человека. Тим механически повернул голову, но смотрел на полицейского стеклянными невидящими глазами, в которых стояли слезы. Когда ветер рванул с новой силой, полицейский постарше просто силой оттащил Тима от места трагедии и как раз вовремя – новый порыв повернул коробку остановки еще раз.

– Аааах! – выдохнули почти все свидетели трагедии одновременно – поднявшаяся остановка открыла жуткую картину. В луже крови лежала прекрасная, но неестественно бледная девушка. Одну руку она прижимала к груди, вторую откинула в сторону. Из уголка рта стекала струйка крови, а широко открытых невидящих глазах отражалось низкое небо. Полицейские не смогли удержать Тима – он кинулся к любимой.

– Девочка моя, я тут. Вот и врачи приехали, сейчас увезут тебя в больницу… Я поеду с тобой, я буду с тобой, всё будет хорошо… – бормотал Тим, несмело прикасаясь к руке любимой.

– Что, почему вы уходите?! – дико закричал он врачам в спину (после проверки отсутствующего пульса они поспешили укрыться от ветра в машине). – Заберите ее сейчас же!

Казалось, Тим не понимал (или не хотел понять), что Тома мертва. Губы его дрожали, он готов был сорваться на истерику. Женщина-врач, которая только что дала шоферу команду трогаться, махнула рукой – подождите. И быстро начала рыться в чемоданчике – девушке уже не поможешь, а парень может наломать дров в таком состоянии. Успокаивающий укольчик – вот что ему сейчас надо.

– Парень, мы ей уже не поможем…

Рядом опять стоял мужчина из «Жигуленка», который вызвал помощь. После инъекции Тим остался на пронизывающем ветру в каком-то отупении. Не отрываясь, он смотрел на накрытое синей пленкой тело любимой. И на ее туфельку, которая по-прежнему лежала на боку в луже ее же крови. «Если бы она меня послушалась, и мы не пошли в кафе…» – мелькнула у Тима мысль. «…Обещай, что никогда не будешь обижаться на меня!» – всплыли в памяти слова любимой. Что она там рассказывала? Сон? Она смотрит на меня сверху, а я держу в руках ее туфельку?!

Тим задрожал от накатывающегося рыдания, взглянул на небо и потянулся к туфельке Томы.

…

– Давай-ка я тебя домой подвезу, – предложил мужчина из «Жигуленка» и почти силой повел Тима к своей машине. – Ты где живешь? Адрес помнишь?

Тим неуверенно кивнул. По дороге мужчина пытался отвлечь его разговором:

– Я раньше думал, что столбы перебегают дорогу только в анекдотах. А сегодня, представляешь, перед моей машиной упал железобетонный фонарный столб. Когда ехал сюда. Еле успел увернуться…

– А я бы сейчас не хотел увернуться… Уж лучше сразу, чем так жить. Без Томы…

Мужчина осекся и сочувственно посмотрел на Тима – извини, парень, молчу…

Тим сбросил мокрую и грязную одежду в прихожей, прошел в комнату и упал на диван. Лекарство подействовало (врач вколола ему двойную дозу успокаивающего), и Тим провалился в забытье. Проснулся среди ночи – отупление прошло. Он вспомнил Тому, и глаза сами наполнились слезами – Тим заплакал навзрыд, как, наверное, не плакал с детства.

А в голове роились мысли: ну почему их жизнь зависит от конструкторов, абсолютно лишенных интуиции? Почему он сам не послушался своего внутреннего голоса? Почему не настоял остаться дома в такую погоду? В конце концов, он же старше, значит, должен быть мудрее… А если бы он поехал на такси, то успел бы забрать Тому с остановки раньше того рокового порыва ветра. Или если бы он приехал раньше, и они там стояли вдвоем, то он успел бы рвануть ее в сторону на секунду раньше. Или…

Вариантам развития событий не было конца. Но вывод кругом один – его любимая мертва… В ушах звучало «Обещай, что никогда не будешь обижаться на меня»… Эх, если бы можно было вернуть время назад… Какая-то мысль робко проклюнулась в его воспаленном сознании – Тим сразу ее и не осознал, уж слишком она отличалась от его теперешней боли. Серж, машина… Стоп, какая машина? Времени?!