355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Новиков » Башня » Текст книги (страница 9)
Башня
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 15:11

Текст книги "Башня"


Автор книги: Александр Новиков


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Трещал горящий можжевельник, ветер шевелил кроны, сидел, прислонившись к граниту, безголовый труп… По-звериному кричал чеченец.

А всего в трех десятках метров в лесу притаился тот, кто это сделал. Он смотрел на происходящее равнодушно. В нем не было ни злобы, ни злорадства. Он просто сделал то, что должен был сделать. То, что он считал справедливым.

Мовлади передернул затвор «калашникова», и Адам мгновенно отреагировал на этот звук. Еще бы – этот металлический лязг он слышал много лет почти что ежедневно. Правда, последние годы это случалось реже, но характерный этот звук нельзя забыть и ни с чем нельзя перепутать. Адам вырвал автомат из рук племянника, закричал гортанно и дал длинную очередь в сторону леса.

Срезанная пулей ветка упала на голову Ивану.

Адам стрелял пока не кончились патроны. Потом он бросил автомат на землю и двинулся к телу брата… И тогда зазвонил телефон. Оглушенные стрельбой чеченцы не услышали звонка. Но зато увидели мерцание дисплея между корнями сосны. Адам замер. Потом как зачарованный подошел к телефону.

– Все, – шепотом произнес Иван, – теперь можем уходить.

Адам поднял дорогой, в позолоченном корпусе телефон, несколько секунд смотрел на него. Потом нажал на кнопку… и услышал голос Исы Магомедова.

Под утро из ворот поместья чеченских Магомедовых выкатили четыре автомобиля. В них находились одиннадцать мужчин из клана Магомедовых. Первым катил пикап «Ниссан-Наваро». В кузове пикапа стоял на треноге «браунинг» калибром 12,7.

Глава клана ингушских Магомедовых – Иса Магомедов, жил в просторном новом доме на окраине Сортавалы. Четыре автомобиля с выключенными фарами проехали по темным улицам спящего городка. Три из них остановились довольно далеко от дома Магомедова, и только пикап «Наваро» подъехал ближе и встал в пятидесяти метрах от входа. Адам Магомедов залез в кузов пикапа, заправил в лентоприемник конец ленты на сто патронов. Была темная ночь. На небе сверкали тысячи звезд. Девять мужчин с оружием в руках двинулись в сторону дома, охватили его с трех сторон.

Магомедов навел ствол пулемета на белого мраморного льва, который стоял на постаменте у входа в дом. Где-то на улице завыла собака. Адам Магомедов стиснул зубы и нажал на гашетку. Ствол «браунинга» полыхнул огнем, голова льва разлетелась на куски. Адам прошелся по фасаду дома и сосредоточил огонь на двери. Чуть позже с трех сторон заговорили автоматы, ахнул ручной гранатомет. Стрельба продолжалась около минуты. Потом чеченцы вошли в дом и убили всех, кто там находился, включая детей, женщин и двух собак. Старший Магомедов был уже мертв. Его тело нашли в холле первого этажа. Иса Магомедов сжимал в руках «калашников». Ему отрубили голову и поехали к следующему брату…

Когда раздалась пулеметная стрельба, Робинзон и Братишка были уже на борту катера. Катер двигался к выходу из шхеры. Иван сидел на корме и слушал звук перестрелки.

Утром он проспал долго. Когда проснулся, солнце было уже высоко. Навскидку прикинул: около десяти часов, одиннадцатый. Иван сел, сразу увидел записку на столе: «Тов. Р., как проснетесь, загляните, пожалуйста, ко мне. С.». Иван оделся, умылся, побрился, постучал в стенку. Через полминуты пришел Братишка: чего стучишь?

– Мне нужно к Седому. Вызывает.

– Так иди.

– А как же..?

Братишка ощерил стальные зубы, произнес:

– А тебя, брателло, перевели на бесконвойный режим.

– Поздравляю, – сказал Седой, когда Иван вошел в его «кабинет». – Операцию вы провели блестяще. Можно сказать, по учебнику.

Иван не знал, как ответить, поэтому просто пожал плечами.

– Присядьте, – сказал Седой. Иван сел на табуретку. – Иван Сергеич, нам нужно поговорить.

– Я готов.

– Иван Сергеич, я хочу сделать вам серьезное предложение… Вы, наверно, догадываетесь, какое?

– Догадываюсь.

– Очень хорошо… И что же вы мне скажете?

– Прежде я хочу задать вопрос.

– Слушаю вас.

– А почему «Гёзы»?

Седой улыбнулся.

– Да, в общем-то, случайно получилось. Дело было так: когда организация еще только-только формировалась, в одной передачке Березовский высказался о нас следующим образом: шпана, деклассированные элементы, голодранцы… А Полковник в тот момент как раз перечитывал «Легенду об Уленшпигеле». Это одна из его любимых книг. А там, если вы помните, фламандские борцы с испанским владычеством называют себя «гёзы», что означает нищие… Полковник услышал Березовского и сказал: «Прекрасно! Значит – „Гёзы“»!

Иван подумал: каким, однако, причудливым образом пересеклись Шарль де Костер и БАБ.

Седой сказал:

– А ведь вы мне не ответили.

– Извините… Разумеется, да.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ,
ОСОБЕННАЯ[17]17
  К прочтению необязательная.


[Закрыть]

Северная Атлантика, платформа «Голиаф»

Вертолет заложил вираж. Земля осталась позади, внизу раскинулся океан. Он был насыщенного стального цвета. С севера катились длинные-длинные и совершенно одинаковые валы. А за ними, как погонщики за стадом, двигались айсберги. Солнце висело очень низко, касалось нижним краем горизонта. Частный «S-92» рубил лопастями воздух, шел на северо-восток. В комфортабельном, изготовленном по индивидуальному проекту салоне сидели двое – госсекретарь Соединенных Штатов Америки Каролина Хамилтон и Джозеф Апфель, помощник мистера S.D. Помощник, наклонившись к госсекретарю, давал пояснения:

– Именно здесь погиб «Титаник». Причем это произошло сто один год назад – в апреле тысяча девятьсот двенадцатого года.

Мисс Хамилтон кивала и улыбалась. У Апфеля она вызывала ассоциации с предыдущим госсекретарем, сучкой Прайс. Да что там ассоциации? Мало того, что обе тварюшки были темнокожими, так они даже внешне были похожи. Иногда у Апфеля возникала мысль: Каролина – это реинкарнированная и прошедшая омоложение Кондолиза. Каролина, как и Конди, выглядела маленькой ручной обезьянкой – милой, дружелюбной… способной мгновенно броситься вперед, вцепиться в лицо, откусить нос, вырвать кадык… А что? Эта тварь запросто откусит нос, выплюнет его и будет так же мило улыбаться. Помощник не считал себя расистом, но черных недолюбливал, а эту сучку Прайс просто ненавидел. Доброжелатель из Госдепа как-то передал ему слова Кондолизы о нем: «Старый онанист с перхотью». Эта тварь сказала про него «старый онанист». С перхотью!.. Да, у него есть проблемы с перхотью. С детства. Никакие средства не помогали. Самые знаменитые светила не смогли помочь. Но ведь в этом нет его вины. А Конди, сучка такая, сказала о нем: онанист с перхотью… Два года назад ее убили на частной вилле в Майами. Кондолиза погибла от руки своей любовницы. Впрочем, определить пол этого существа было уже затруднительно. Она была немкой, по документам носила охренительное имя Брунгильда, а в лесбийских кругах ее (его?) знали под кличкой Леди Конь. Внешне она выглядела как женщина, при этом роскошная женщина, но на лобке у нее был мужской член с двумя большими яйцами. Апфель просматривал материалы дела и видел фотографии – этот «член» был похож на бледную толстую сардельку. Один из заместителей директора ФБР рассказал Апфелю, что «член» был почти как настоящий. Можно сказать, восхищенно добавил фэбээровец, что это шедевр, квинтэссенция современных достижений биологии и электроники – он самым натуральным образом встает и даже «кончает» синтетической спермой… Так вот, этот самый «шедевр» Леди Конь по самые яйца загнала в рот Кондолизе. Кончила, выпустив порцию «спермы», и задушила ею старую сучку Конди… Обстоятельства смерти госсекретаря Соединенных Штатов сразу же засекретили – уж больно скандальными они оказались. Впрочем, позже кто-то слил часть секретных файлов в Сеть. Этот кто-то и был Джозеф Апфель. Так он отомстил этой суке Кондолизе… Пусть и посмертно.

Джозеф посмотрел на миниатюрный рот Каролины, накрашенный лиловой помадой, и подумал: в эти лиловые губешки я бы тоже засадил сардельку. Как бы ты тогда улыбалась, обезьянка?

– А северные сияния бывают здесь? – спросила госпожа Хамилтон.

– О, да! Бывают. Но не в это время года… Если вы навестите мистера S. D. в ноябре—январе, то вполне вероятно, что вы сможете полюбоваться этим явлением.

– Благодарю вас за приглашение, мистер Апфель.

– Для нас высокая честь, – наклонил лысеющую голову помощник.

Госсекретарь Соединенных Штатов подумала: господи милосердный, да у него же перхоть! Море перхоти!

– А вот, кстати, и наш «Голиаф», – произнес помощник, кивая на иллюминатор. Внизу, на стальной воде, лежала платформа. Сверху она казалась маленькой.

– Она кажется отсюда маленькой, – произнес помощник. – В действительности это целый остров размером больше футбольного поля. А суммарная площадь его палуб составляет более трех гектаров.

– А гектар – это сколько? – спросила Королина. Помощник S. D. подумал: она действительно не знает или издевается? – и невозмутимо произнес:

– Это мера площади, равная десяти тысячам квадратных метров. То есть квадрат со стороной сто метров.

– Понятно, – кивнула госсекретарь и улыбнулась. Вертолет тем временем описал круг, приблизился к платформе. Вот теперь стало понятно, что сооружение действительно огромное.

«Сикорский» завис над площадкой с разметкой в виде буквы «Н» в центре и очень аккуратно сел. Стихли двигатели, лопасти начали замедлять свое вращение.

Подбежали парни из палубной обслуги, закрепили вертушку на палубе.

Апфель предупредительно помог госсекретарю выйти. Она спустилась на стальную палубу, рукой в перстнях сжала у горла ворот шубки и с любопытством осмотрелась по сторонам. Вертолетная площадка находилась на самой «крыше» буровой платформы. До поверхности воды отсюда было не меньше сотни футов. А над платформой на сотни футов вздымались какие-то трубы, стальные фермы и грузовые стрелы. В общем, вокруг было очень много холодной воды и очень много металла. Невероятно много металла. Тысячи тонн металла. Это производило странное ощущение. Каролине однажды довелось побывать на борту авианосца «Рональд Рейган». Там тоже было очень много металла и воды вокруг, но ощущения были иными… В чем разница, понять она не могла.

Каролина повернулась к Апфелю.

– S. D., – произнес помощник Старика, – уже ожидает вас.

Он сделал жест, предлагающий проследовать к небольшой надстройке за пределами вертолетной площадки. В это же время из надстройки вышли двое. Второй человек был определенно из тех, кто носит портфель за боссом, то есть из породы секретарей. А первый сам был боссом. На нем была великолепная шуба из русского бобра (в мехах Каролина разбиралась), а из-под шубы выглядывал смокинг с бабочкой. Госсекретарь подумала, что уже где-то видела этого человека. Она всмотрелась – человек был почти лыс, остатки редких, седых волос прилизаны вдоль черепа. На лице дымчатые очки и усы с проседью… Каролина точно знала, что видела его раньше – память на лица у нее была хорошая, – но вот где?

«Бобер» тем временем увидел помощника S. D., стремительно подошел. Он был явно возбужден и даже не обратил внимания на Каролину. А может быть, не узнал ее. Он подхватил Апфеля под локоть, увлек в сторону, что-то быстро заговорил. Апфель отвечал сдержанно. «Бобер» снял очки. Оказалось, что у него собачьи глаза… Каролина подумала: как же я ошиблась? Какой из него босс? Из человека с собачьими глазами никогда не получится босса – только лакей… Апфель произнес что-то успокаивающее, похлопал лакея по плечу и вновь повернулся к Каролине:

– Мистер S. D. ждет вас, госпожа Хамилтон. Лакей услышал обращение «госпожа Хамилтон», вскинул глаза на Каролину. В них мелькнуло изумление. Каролина поняла: сейчас он подойдет. Напомнит о знакомстве и заведет беседу, которую непременно сведет к какой-то личной проблеме… К черту! К черту!.. Каролина Хамилтон, госсекретарь США, громко и повелительно произнесла:

– Идемте, господин Апфель. У нас очень мало времени. Каролина прошла мимо «бобра», как проходят мимо уличного попрошайки. Она вдруг вспомнила: Канны. Русский режиссер. Зовут Ник Михулков. Тогда его картина с треском провалилась… Интересно, что ему здесь надо?.. Госсекретарь и помощник S. D. скрылись в надстройке. Оказалось, что здесь находится лифт и довольно широкая лестница, ведущая, естественно, вниз. Апфель сказал:

– Это парадный подъезд дворца «Голиаф».

– Дворца? – с иронией спросила Каролина, вспомнив довольно непрезентабельный наружный облик платформы. Апфель тонко улыбнулся. Те немногие, кто побывал здесь, тоже иронизировали. Сначала. А некоторые даже спрашивали: что же это мистер S. D. живет на какой-то нефтяной качалке в море?.. Потом, конечно, им становилось не до иронии.

Апфель и Хамилтон вошли в лифт – просторный, с бархатным диваном, старинным телефоном на круглом одноногом столике в углу и большим зеркалом в резной позолоченной раме. Апфель закрыл дверь, повернул надраенную латунную стрелку на цифру два, нажал кнопку. Лифт издал мелодичный звонок и поехал вниз. Каролина Хамилтон подумала, что сейчас наконец-то познакомится с самим S. D.! С великим Стариком.

Лифт проехал три этажа и остановился. Апфель распахнул двери: прошу вас. Впереди был просторный холл в дубовых панелях. Бра на стенах давали мягкий, рассеянный свет. Каролина ступила на ковровую дорожку. Помощник мистера S. D. и государственный секретарь Соединенных Штатов Америки двинулись по ковру. Он глушил звук каблуков Каролины.

Апфель остановился перед деревянной дверью, произнес:

– Нам сюда.

Они вошли. В приемной сидела дама средних лет, в старомодных очках, печатала на компьютере. Она посмотрела на Каролину поверх очков, кивнула и произнесла:

– Здравствуйте, мисс Хамилтон. Мистер S. D. ждет вас.

Дама выглядела как и положено выглядеть консервативной секретарше. Если бы кто-то сказал мисс Хамилтон, что в ящике стола этой консервативной дамы лежат два пистолета и что она великолепно стреляет с обеих рук, госсекретарь, вероятно, не поверила бы… Разумеется, никто ей этого не сказал.

Апфель распахнул дверь: прошу.

Госсекретарь США вошла в кабинет великого человека.

S. D. сидел в кресле за большим столом, писал что-то. На нем был серого цвета пуловер и светлая сорочка с немодным галстуком в полоску. Он был аскетически худ, сед и не похож на те фотографии, которые Каролина видела. Но более всего Каролину поразило, что он писал ручкой. На столе стоял раскрытый ноутбук, но мистер S. D. писал ручкой.

Великий человек поднял голову и посмотрел на Каролину Хамилтон. Потом снял очки и улыбнулся. Каролина по-прежнему стояла на пороге. S. D. поднялся со своего места и, обогнув стол, пошел навстречу Каролине. Она подумала, что сейчас он поцелует ей руку. Конечно, это не принято, но этот человек как-то странно соответствовал понятию старомодность. И, возможно, галантность. Каролина сделала несколько шагов навстречу мистеру S. D. Они оказались рядом, и теперь стало видно, что Каролина почти одного роста с S. D. Он не сделал ни малейшей попытки поцеловать ей руку, а протянул свою для рукопожатия. Рука была сухой и холодной.

– Рад познакомиться с вами, мисс Хамилтон, – произнес S. D. довольно высоким и неприятным голосом.

– Я тоже весьма рада, – ответила Каролина.

– Прошу вас располагаться, – сказал S. D. и указал рукой на кресла в углу кабинета.

Апфель спросил:

– Я вам нужен, мистер S. D.?

– Нет, Джозеф, вы можете идти. Попросите Риту, чтобы принесла нам чаю. – S. D. повернулся к Хамилтон – Вы будете чай?

Каролина сказала:

– С удовольствием.

Апфель вышел. Хозяин кабинета и гостья опустились в кресла. S.D. вдруг произнес:

– Посредственности.

– Посредственности? – переспросила Каролина.

– Да, посредственности… Все дело в посредственностях. Кто, думаете вы, управляет миром? Посредственности! В этом-то, мисс Хамилтон, все и дело. Так было всегда. Но если в Средневековье цена ошибки какого-нибудь крупного феодала или короля была относительно невелика, то в двадцать первом веке она возросла в тысячи, в десятки тысяч раз… согласны со мной?

– Э-э… согласна.

– Вот потому я и говорю: главная проблема человечества – посредственности во власти… Но где, скажите мне, найти людей, способных мыслить категориями веков, континентов и цивилизаций? – S. D. улыбнулся: – Вопрос риторический, отвечать необязательно… Кстати, это я посоветовал Хиллари назначить вас госсекретарем.

– Благодарю вас, мистер S. D., – выдавила Каролина. Она была поражена, считала, что госпожа президент сама выбрала ее кандидатуру.

– Не стоит, – взмахнул S. D. узкой ладонью. Дверь в кабинет распахнулась, Рита внесла поднос. Пока она его разгружала, Каролина Хамилтон рассматривала кабинет: вдоль одной стены – книжные полки и модель «Титаника», на другой – огромная карта мира. На третьей висели два мужских портрета. Хамилтон узнала только сэра Уинстона Черчилля.

– Благодарю вас, Рита, – сказал S. D., когда секретарша направилась к двери. Рита с достоинством наклонила голову. S. D. взял в руки подстаканник, обхватил его бледными пальцами.

– Ну что ж, – сказал хозяин, – давайте перейдем к делу. – Итак, я хотел познакомиться с вами раньше, но в мои планы вмешался медицинский фактор. Годы, знаете ли. А эта современная медицина… Они только уверяют, что могут все или почти все, а в действительности… Впрочем, это не имеет отношения к делу. Итак, я пригласил вас, чтобы познакомиться и поговорить. Как вы думаете – о чем?

Три дня, что прошли с того момента, как Апфель позвонил и передал Каролине приглашение от S. D., Каролина только об этом и думала: какие вопросы он задаст? Что интересует великого S. D.? Бомбардировка Венесуэлы? Неудачное начало суда над Бин Ладеном? Инцидент в Молуккском проливе? Или эпидемия в Конго?

А может, S. D. интересует ситуация в Стране Басков? Или похищение сотрудников международной миссии на Кавказе?

– Вероятно, вы хотели поговорить об эпидемии в Конго мистер S. D.?

– Нет. Я хочу поговорить с вами, мисс Хамилтон… о России.

Это было неожиданно… совсем неожиданно. О России? А что говорить о России? В России достаточно стабильная и управляемая ситуация, контролируемое правительство. Бог мой, ну почему именно Россия?!

– Я вижу, вы удивлены, – сказал S. D.

– В некотором смысле – да. Мне представляется, что на сегодняшний день у нас есть более острые вопросы, нежели Россия.

– Вот! – S. D. поднял вверх указательный палец. – Вот это-то и есть самое распространенное заблуждение… и очень опасное. Ваша предшественница, госпожа Прайс, о трагической смерти которой мы все, разумеется, сожалеем, специализировалась именно на России. Она хорошо понимала, что недооценивать Россию нельзя… А вы, кажется, специализируетесь на исламском мире?

– Совершенно верно, – подтвердила Каролина. Про себя подумала: ах ты, иезуит: «кажется»… Да ты же изучил мою биографию «от» и «до». Пожалуй, знаешь даже, какого цвета белье я предпочитаю.

– Исламская составляющая, разумеется, невероятно важна… Если вы помните, Бжезинский говорил: кто владеет Евразией, тот владеет миром.

– Да, конечно, – кивнула Каролина.

– И в этом контексте нам невероятно важно иметь правильное представление об исламе, но… Но Евразию невозможно представить себе без России. А Россию уже начали сбрасывать со счетов. Преждевременно, мисс Хамилтон, преждевременно.

Мистер S. D. сделал маленький глоток чая и поставил подстаканник на стол. В течение всей последующей беседы он так и не прикоснется к нему.

Каролина тоже сделала глоток чаю и осторожно заметила:

– Мне представляется, что теперь, когда в Кремле сидит посаженное нами правительство, развалены армия и флот, когда страна превращена фактически в сырьевой придаток… Той России, которая являлась противостоящим нам вектором в глобальной системе сдерживания, больше нет.

– Это правильно, – согласился S. D. – Сейчас Россия похожа на полупарализованного великана. Но – заметьте, мисс Хамилтон! – я сказал «полупарализованного».

– Я позволю себе добавить: и полностью деморализованного.

– Вы так думаете?

– Да. За двадцать пять лет массированного промывания мозгов мы внушили русским комплекс неполноценности и чувство вины за коммунистическое прошлое… не так давно я смотрела результаты психологического тестирования выпускников одной из русских школ.

– Выпускники полной школы?

– Нет, полных школ там почти не осталось. Мы внедрили там так называемое базовое образование – пятилетнее…

– Мне это хорошо известно, – с ноткой раздражения в голосе произнес S. D.

Каролина Хамилтон осеклась, потом продолжила:

– Так вот, почти половина из них тяготится тем, что им пришлось родиться русскими и жить в России. Они оценивают эту ситуацию как «мне не повезло».

– Ну что ж… я выслушал вас. Ваши аргументы, мисс Хамилтон, понятны. А теперь я предлагаю взглянуть на ситуацию в России под иным углом зрения.

– С интересом выслушаю вас.

– Благодарю… Заранее прошу простить меня за то, что иногда мне придется говорить общеизвестные вещи. Однако они необходимы нам для целостности восприятия. Пожалуй, я начну с того, что позволю себе несколько развить уже упомянутое мной высказывание Бжезинского. В современных условиях его тезис о мировом господстве я бы сформулировал так: кто хочет управлять миром, должен контролировать нефть. Всю нефть. Где бы она ни находилась. – Каролина Хамилтон слушала S. D. очень внимательно. – Теперь мы отлично понимаем, что углеводороды не вечны. Их запасы истощаются на глазах. И на всех их элементарно не хватит. А реальность такова, что появляются все новые глобальные угрозы. Например, изменение климата. Если еще пять лет назад ученые дискутировали на тему: а существует ли это явление? – то теперь уже дискутировать бессмысленно. Или – болезни… Какова, кстати, ситуация в Конго?

– Скверная ситуация. Количество умерших достигло двенадцати тысяч человек, и эти чертовы медики не знают, что это такое и что с этим делать. Пока что нам удается скрывать подлинные масштабы проблемы, но долго так продолжаться не может. Утечка неизбежна, и когда она произойдет… Боюсь, будут серьезные проблемы.

Мистер S. D. побарабанил длинными пальцами по подлокотнику кресла, сказал:

– Черт знает что… Однако, даже из этих примеров понятно, что мир меняется стремительно и непредсказуемо. Именно поэтому мы обязаны взять под контроль естественные ресурсы планеты. Для этого необходимо вывести из игры всех противников. В первую очередь – Россию.

– Прошу прощения, мистер S. D., – встряла госсекретарь. – Но мы уже вывели Росс… – Не перебивайте меня, – сварливо произнес мистер S. D. – Не перебивайте меня, мисс Хамилтон. В своей работе «Глобальное сверхобщество и Россия» Александр Зиновьев… Кстати, вы были знакомы с Зиновьевым? – Каролина качнула головой: нет. – Жаль, великий был человек. Как раз из тех немногих, кто способен к глобальному мышлению… Так вот, в этой своей работе Зиновьев пишет. – S. D. взял со стола книгу с закладками, быстро нашел то, что искал, и прочитал вслух: «В антирусском проекте можно выделить три этапа. Первый – низвести русских до уровня народов третьестепенных, отсталых, неспособных на самостоятельное существование в качестве суверенного народа. Второй этап – направить русский народ на путь биологической деградации и вымирания, вплоть до исчезновения в качестве этнически значительного явления. Планируется его сокращение до пятидесяти девяти и даже до тридцати миллионов, а потом и того менее. Разработан богатый арсенал средств – недоедание, разрушение даже примитивной системы гигиены и медицинского обслуживания, сокращение рождаемости, стимулирование детских заболеваний, алкоголизма, наркомании, проституции, гомосексуализма, сектантства, преступности… Суть таких планов – довести русских до такого состояния, чтобы они не смогли удерживать занимаемую ими территорию, которая стала величайшим соблазном для западного мира». – S. D. закрыл книгу, положил ее на место и взглянул на Каролину: – Как видите, Зиновьев очень хорошо понимал суть наших планов.

Каролина заметила:

– Зиновьев понимал, а мы их реально осуществляем. Мы проводили и продолжаем проводить системное разрушение сохранившихся советских социальных, экономических и государственных структур – здравоохранение, образование. На очереди разрушение больших систем жизнеобеспечения. Например, структуры, которую в России называют жэ-кэ-ха.

S. D. сказал:

– Боюсь, что этого недостаточно.

– Недостаточно?

– Недостаточно, мисс Хамилтон. Я вижу, что после того, как нам удалось осуществить Березовую революцию в России, многие посчитали дело окончательно закрытым. Но с Россией, мисс Хамилтон, не все так просто. Я осмелюсь напомнить, что Россия – прямой наследник Советского Союза. И у немалой части населения Советского Союза – России сохранилась память о могущественной Советской империи. Это не те полуграмотные выпускники с образованием пять классов, на которых вы, мисс Хамилтон, ссылаетесь. Это совсем другие люди. Они не приняли новое мироустройство. Фактически они считают, что потерпели поражение в Третьей мировой да и в гражданской тоже.

– России удалось избежать гражданской войны.

– Поверхностное суждение… Я считаю, что гражданская война в России все-таки была. Но это была война нового типа – экономическая гражданская война. Большинство в этой войне проиграло. Победу одержало меньшинство. А суть войны в том, что меньшей частью населения произведен захват необходимых для жизнеобеспечения страны и ее населения ресурсов. Общих ресурсов. Сейчас наступило… хм… перемирие. Если можно так сказать. Но оно крайне неустойчиво. При этом новая власть не принята народом.

– Они поддержали нашего кандидата.

– Бросьте, – поморщился S. D., – бросьте, мисс Хамилтон. Вы же отлично знаете, как это было сделано. В какую сумму вам обошлось избрание этого деятеля?

– Ответ зависит от того, как считать. Если начинать с поддержки оппозиционных движений… – Да не мелочитесь! Поддержка всех этих клоунов – так называемой оппозиции, все эти фонды, марши недовольных – ерунда, мелочь… Сколько всего денег вложили вы в операцию по смене режима?

– Думаю, что от семи до восьми миллиардов, – осторожно ответила госсекретарь.

– Большие деньги.

– Да, немаленькие. Но учитывая масштаб цели…

– А цель не достигнута! Новая власть встречает пассивное сопротивление населения. И не только пассивное – на территории России действуют несколько организованных групп, которые оказывают активное сопротивление.

– Они разрозненны, малочисленны, не имеют единого центра.

– И тем не менее они опасны. Но еще более опасно пассивное сопротивление населения! Следует иметь в виду, что в недрах масс скрыта мощнейшая потенциальная энергия… Поэтому мы должны активизировать процесс окончательного разложения России. Мы должны превратить страну в территорию. Я бы сказал даже: в местность. Державу, империю – в местность. Я буду спокоен только тогда, когда труп России будет расчленен на несколько частей.

Госсекретарь ответила:

– Этот процесс идет. В русский Калининград возвращаются немцы. Курильские острова уже фактически заняты японцами, весь Дальний Восток находится под китайским влиянием.

– Это ничтожно мало. Я имею в виду полное расчленение страны. На отдельные государства. И в каждом мы посадим своего Михулкова…

– Михулкова? – удивленно переспросила Хамилтон.

S. D. рассмеялся и сказал:

– Михулков – русский режиссер. Был у меня незадолго до вас… Знаете, чего хотел?

– Нет.

– Хотел стать русским царем.

– Простите?

– Да, да, мисс Хамилтон, – русским императором… Он почти час рассказывал мне о царской династии. О том, что только при монархии Россия будет двигаться в правильном направлении. При этом довольно ясно давал понять, что он, Никита Михулков, потомственный аристократ, представитель старинного рода Михулковых, готов взять на себя эту тяжелую ношу.

– Он это серьезно?

– Абсолютно. Он считает, что народ России только этого и ждет. Потому что в России сейчас явный и глубокий кризис доверия к власти. Любая власть в глазах русского человека – нелегитимна. И только власть монарха – от Бога…

Хамилтон с нескрываемым интересом спросила:

– И что же вы ответили мистеру Михулкову?

– Ответил, что если власть монарха от Бога, а он, режиссер Михулков, хочет стать царем, то и обращаться ему нужно к Богу… а не ко мне.

Каролина расхохоталась. S. D. тоже довольно улыбнулся и сказал:

– Однако вернемся к теме… Итак, нам необходимо активизировать процесс разложения России. Вы согласны?

– Собственно говоря, мы двадцать лет занимались этим… но осторожно, контролируя динамику. Мы даже несколько тормозили процессы, опасаясь лавинообразного нарастания недовольства. Мы, например, заблокировали попытку нынешней администрации ввести обязательное страхование жилья.

S. D. улыбнулся:

– Это решение, мисс Хамилтон, было принято с моей подачи. – Каролина смутилась – этого нюанса она не знала. – Да, да, мисс Хамилтон, с моей подачи. Два года назад закон об обязательном страховании жилья действительно мог привести к социальным возмущениям. В тот момент российское общество было шокировано законом о реституции. Поэтому закон об обязательном страховании жилья мог послужить детонатором. Да и сейчас может… Тогда я порекомендовал воздержаться от радикальных действий. Потому что от стабильности в России напрямую зависит стабильность Европы. Пока еще властям удается манипулировать населением. Как долго это может продолжаться? Не знаю. Именно поэтому я настаиваю, чтобы мы активизировали действия по разложению и расчленению России. Разбитой на части, управляемой подконтрольными нам марионетками страной управлять будет гораздо проще. Вы согласны со мной?

– В принципе, да, – осторожно ответила Каролина. – Хотя у меня есть некоторые сомнения.

– Какие? – живо спросил Старик.

– Не сгущаете ли вы краски, мистер S. D.? Россия уже сегодня деградирующая страна. Я регулярно получаю отчеты нашей особой группы «Кремль-2»… Россия сегодня – это безработица, охватившая четверть населения, поголовное пьянство, массовая преступность. Отмечены даже случаи каннибализма! Ежесуточно в России регистрируется свыше двухсот суицидов. Наши специалисты даже поместили в русскоязычной Сети сайты-пособия для самоубийц. Два последних года численность населения сокращалась более чем на процент в год. В общем, это обреченная страна, сэр!

– Я тоже получаю «кремлевские» отчеты, мисс Хамилтон. Цифрами владею. И тем не менее должен заметить, что рано считать Россию поверженной. Это страна с необычной историей. Много ли вы знаете стран, которые три столетия жили в условиях вражеского нашествия, а потом нашли в себе силы подняться?

– Я не знаю таких стран.

– Потому что их нет… А Россия есть. Кстати, монгольское иго – величайшее благо для Европы и для европейской цивилизации.

– Простите, сэр?

– Если бы не трехсотлетнее подавление Ордой, то Россия – я в этом убежден – была бы мировым лидером… А ведь Россию терзали не только с Востока, но и с Запада. Россия справилась со всеми врагами – с крестоносцами, поляками, шведами. В девятнадцатом веке именно русские остановили армию Наполеона, а в двадцатом сломали хребет Гитлеру. Поэтому повторю: Россия исключительно опасна. Мы просто обязаны использовать уникальный исторический шанс и уничтожить этот народ и эту страну. Вы согласны со мной?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю