Текст книги "Проклятое золото"

Автор книги: Александр Масалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Едва управился, подошла молодая женщина с ребенком лет пяти. Критически глянула на товар:

– Почем?

Владимир ответил.

– Мама, мама, – залепетал ребенок, дергая ее за руку. – Хочу мороженое!

– Вася, помолчи немного! – И Владимиру: – Дайте две кучки!

Заплатила, получила товар и ушла.

Владимир тут же достал новую порцию. На соседа справа, который тоже стоял с грушами и нехорошо косился, не смотрел.

После второго покупателя прогулялся к ближайшему ларьку и купил пачку сигарет. Не без удовольствия затянулся сигареткой, купленной на «свои».

– Как минимум, на десятку дешевле продаешь, – не сказал, а прошипел сосед. – Это демпинговые расценки!

– О-о, – сказал Владимир. – Похоже, у вас экономическое образование. Какими судьбами на рынке оказались, профессор?

Сосед промолчал. А вскоре отошел, попросив посмотреть за своим товаром, – в туалет приспичило… Не было его много дольше, чем полагалось. А когда появился, молча встал в ряд.

Еще минут через десять появился парень. Коротко стриженный, в майке и полосатых шортах. Слишком чернявый даже для середины лета. Остановился напротив Владимира. Глянул на груши и спросил с тяжелым азербайджанским акцентом:

– Пачем?

Владимир мигом смекнул, что черный появился здесь не случайно.

– Сто баксов одна кучка.

– Ты не выеживайся. – Парень вскинул на продавца черные глаза. – Цена у всех должна быть одинаковой. Не знаешь сколько – спроси у соседа. Понял?

– Конечно! Спасибо за консультацию. В первый раз стою…

– Стоимость места – сотка.

– Я на столько еще не наторговал, – сказал Владимир. – Хочешь, грушами возьми.

– Груши ты себе в задницу засунь. – Черный еле сдерживался. – Я через час подойду. Понял?

– Само собой!

Гад, подумал Владимир. Садоводов, приторговывающих за пределами рынка, обычно не трогают. Плату берут лишь с цветочников и лоточников.

Отдавать «честно заработанное» не хотелось. Торговля шла бойко, и голову Владимира посетила мысль: я не местный, в Аксае проездом. Когда товара останется на пару-тройку кучек, может, отлучиться на пять минут под благовидным предлогом – в туалет или в забегаловку, перекусить? А самому – бросить все и к автобусной остановке?

Идея понравилась.

Судьба распорядилась иначе. Когда груш осталось совсем немного, по рядам пронесся шепоток.

А затем все разом наклонились, хватая сумки и сгребая в них товар.

– Что такое? – не понял Владимир.

– Менты! Щас штрафовать будут за торговлю в неположенном месте!

Тремя движениями Владимир бросил груши в пакет и метнулся в людской поток, движущийся на территорию рынка.

Насколько он понял, наряд милиции появился из соседнего переулка. Тех, кто попытался уйти через площадь, брали.

Не без злорадства Владимир увидел, что его сосед, натравивший контролера, тоже попался. «Профессор» дергался, пытаясь высвободиться, и что-то объяснял сотрудникам милиции, но его крепко держали за предплечье. Надо полагать, приглашали в отделение милиции при рынке – разбираться. А вернее будет сказать: раскошелиться, без составления протокола.

Владимир со своим тощим пакетом больше напоминал покупателя, чем продавца. Бродить по территории опасно: можно напороться на того самого азербайджанца. Поэтому он первым делом нырнул в туалет, заплатив кассиру – толстой полусонной женщине – десятку. Закрывшись в кабинке, пересчитал деньги. Сто шестьдесят один рубль. Неплохо. Оставил двадцать один рубль, а остальные спрятал в носок.

Затем он еще немного погулял по мясному павильону, вдумчиво рассматривая окровавленные туши и куски, выложенные на деревянные прилавки. Даже приценивался. В последний раз он покупал мясо месяца два назад. И хоть слышал, что цены сильно подскочили, но такого он не ожидал… Это ж сколько надо зарабатывать, чтобы каждый день позволить себе гуляш, бифштекс, отбивную?!

С несколько испорченным настроением зашагал в сторону ближайшей автобусной остановки. И через квартал увидел трансформаторную будку, стоявшую на краю детской площадки.

– Вот черт! – вскрикнул Владимир. Прохожие оглянулись на него. – Ах я, дурак!..

* * *

– …Тогда я вернулся на пустырь, – рассказывал он Кольке вечером. – Рощу помнишь? Ну, ты еще бежал в ее сторону… Так вот, я залез на самое высокое дерево, огляделся. И увидел трансформаторную будку, ту, в которой пытался укрыться «фашист». Она была заперта, а он побежал дальше…

– Молоток, Вован, – сказал Колька. – Соображаешь! Эйнштейн, блин, однозначно! Налить?

– Одно другому не помеха.

Приятели выпили, закусили.

– От будки осталась одна коробка. Внутри пусто, потолок как решето, даже входной двери нет. Зато я определил направление, а еще через десять минут нашел балку – ту самую балку…

– Хорошая новость, продолжай.

– На этом хорошие новости заканчиваются. Понимаешь, все – и слева от балки, и справа – застроено дачами.

– М-да… – Колька мигом увял. – Понимаю. Трехметровые заборы, охрана…

– Заборы от земли до неба там тоже есть, но большинство дач – достаточно скромные. Участки огорожены сеткой-рабицей, дома полутора– и двухэтажные. Наш дом – номер шестнадцать – вообще одноэтажный, с мансардой. Он стоит на косогоре, дальше участок спускается в балку. Косогор засажен деревьями и кустами. На дне балки – только трава. И стоит каменная беседка типа ротонды.

– Вот же идиот! – возмутился Колька. – Каждую весну и осень эта беседка в остров превращается!

– Насколько я разглядел, все сделано с умом. У беседки высокое бетонное основание. Беседку и косогор – там, где начинается асфальтированная дорожка – соединяет бетонный мостик. Очень красиво. Там и в разгар таяния снега чаи гонять можно.

Колька промолчал. Только хмурился.

– Я поговорил с каким-то местным мужиком, – сказал Владимир. – Прикинулся, будто родственники попросили до осени снять дачу. Узнал, что владелец дачи – ростовчанин, приезжает в основном на выходные.

– Это уже лучше. Кто такой?

– Служит в каком-то департаменте. Второй или третий замначальника отдела. Мелкая сошка, в общем.

– Не бандит, не денежный мешок и не большая шишка… – подумал Колька вслух. – Это хорошо. Предлагаешь рыть в его отсутствие?

– Есть другие идеи?

Колька молча налил. Выпили.

– Ты прав, – произнес Колька, закусывая. – Завтра посмотрим. Потом примем окончательное решение.

– В каком часу отправимся? – спросил Владимир, утирая губы.

Тут под потолком оглушительно щелкнуло. Свет погас.

– Черт! – произнес в темноте голос приятеля. – Похоже, лампочка перегорела…

«То ли еще будет!..» – подумал Владимир.

* * *

Сегодня идти домой на ночевку было не так муторно, как обычно. Окрыляло решение найти клад вкупе с выпитой водкой – Владимир был уверен, что он обязательно найдет клад и все проблемы в ближайшее время будут решены.

Вот показался и отчий дом. Еще немного, затем надо открыть калитку и…

На скамейке у калитки – вместо бабы Тани – сидел парень лет двадцати пяти. Драные – по последней моде – джинсы. Майка с надписью «Нью-Йорк» (русскими буквами). Пляжные тапочки на ногах. Лицо знакомое. Живет в поселке. Кажется, Женей зовут. Но не местный. Кто-то рассказывал, вспомнил поддатый кладоискатель, будто он недавно перебрался сюда, к родственникам, из Ставропольского края…

Увидев Владимира, парень встал.

– Добрый вечер, – сказал Владимир, пребывая в самом благодушном настроении.

– Возьмите меня с собой, – попросил Женя негромко.

– Что?

– Я все умею, работы не боюсь… Мне деньги нужны.

– Положим, деньги всем нужны. Только я что-то не пойму…

– Говорят, вы клад ищете, – все так же негромко продолжал парень.

Владимиру припомнился разговор с малознакомым мужичком, потомственным бугровщиком. «Черт, и кто меня за язык тянул?! В сельской местности новости и сплетни распространяются быстрее скорости звука».

– Друг мой, в этом поселке раз в жизни каждый второй пытался клады искать. Почему ты решил обратиться именно ко мне?!

– Говорят, ты место знаешь. Точное место. Надо только прийти и выкопать.

– Точное место? – Владимиру стоило большого труда засмеяться. – Неплохо бы…

Открыл калитку и направился в дом, чувствуя спиной, что парень стоит и смотрит ему вслед.

Всю ночь снились какие-то кошмары.

День третий
(с десяти утра до трех часов дня)

Утром выяснилось, что Колька на рассвете ходил по металлы. Что-то он раздобыл и, едва открылся приемный пункт, сдал. Но заплатили ему вдвое меньше, придравшись к тому, что сданный металлолом больше похож на заготовки для фабричной штамповки. А раз так, придется, значит, платить ребятам в соседней автомастерской, чтобы они деформировали сомнительный товар прессом…

В общем, Колька пребывал не в духе.

– Как лоха развели, с-с-с-суки! – кипел благородным негодованием. – Ну как будто я им раньше только металлолом сдавал!..

Потом выдохся и всю дорогу до Аксая молчал.

Когда дошли через пустырь до дачных участков, принялся ворчать, что Ленина не любит, но что-то правильное в его учении все-таки есть. Давно пора устроить экспроприацию зажравшимся буржуинам!..

А увидев дом номер 16, заметил:

– Для чиновника слишком скромно, я ожидал большего…

Что и говорить, дом не впечатлял. Сложен из белого облицовочного кирпича. Перед домом – небольшой палисадник. Дорожка, берущая начало от ворот с калиткой, огибала палисадник, а дальше разветвлялась. Можно было подойти к крыльцу или пройти в глубь участка, где дорожка терялась за какими-то хозпостройками и деревьями.

– Эй, хозяева! – гаркнул Колька.

– Ты чего? – остановил его приятель. – И так ясно, что никого нет… Только соседей привлечешь!

Колька воровато огляделся, не без облегчения перевел дух: «Не бзди, в Багдаде все спокойно!..» – и достал из кармана кусачки.

– Погоди, – сказал Владимир. – А это тебе зачем?

– Через сетку фиг перелезешь… Надо дыру сделать.

Очень мило, подумал Владимир. Как сказал капитан Сопуцкий? «Сперва, значит, цветные металлы. Потом – домики в садово-дачных товариществах. А от них до обычных квартирных краж один шаг…» Даже мороз по коже пошел. Несмотря на почти что сорокаградусную жару.

– Убери кусачки. Пойдем, я покажу – там дерево есть, очень удобное…

* * *

Дерево росло в непосредственной близости от забора. Молодая яблоня. Тонкий ствол – не больше двадцати сантиметров в диаметре. Пара веток, не выдержавших бы и котенка, тянулась поверх забора к проезжей части.

Владимир подошел к сетке почти вплотную. Примерился, подпрыгнул и ухватился за ветку. Но не за кончик или середину, а у самого ствола. Дерево сильно наклонилось, шелестя листвой. На землю шлепнулось несколько яблок. Владимир подтянулся, суча в воздухе ногами, и вцепился в другую ветку, сантиметров на тридцать выше. Затем – в следующую. Яблоня накренилась еще сильнее. Когда верхняя кромка проволочного забора оказалась где-то на уровне пояса, кладоискатель перебросил через нее ноги, оттолкнулся от ствола («Только бы штанами не зацепиться!..») и спрыгнул на вскопанную землю.

– Теперь ты.

– Соображаешь, что говоришь? – окрысился Колька. – Это дерево тебя еле выдержало. А я килограммов на тридцать тяжелее.

– И давай быстрее – ты не у себя дома.

– Ох!.. – Колька подпрыгнул, вцепился в ветку. – Тяжела ты наша доля, доля кладоискательская! – Подтянулся. – И чего только не сделаешь ради бабок… больших бабок! – Наконец, после нескольких рискованных телодвижений, оказался в саду. – Чего лыбишься? – буркнул, одергивая майку.

Владимир нагнулся, подобрал только что упавшее яблоко. Вытер о штаны, с хрустом надкусил.

– Не повезло мне, – произнес, чавкая. – Есть японская поговорка: «И обезьяна падает с дерева…» Была у меня надежда своими собственными глазами увидеть, как вместе с деревом падает здоровенный бабуин, но оно – в смысле дерево – устояло…

– Вот гад, а! – возмутился Колька. – Еще и издевается!.. – Зрачки у него вдруг расширились. – Шухер! Ложись!!!

– Еще чего! – отмахнулся Владимир, вгрызаясь в яблоко. – Дудки, не куплюсь!

– Люди идут, болван!

Владимир обмер. Первый позыв – бежать без оглядки – он погасил. Вместе с приятелем рухнул в заросли малины и замер.

Голоса, звучащие в отдалении, стали громче. А потом на обочине дороги показались трое – он, она и девочка лет десяти в цветастом платье. Он, неся две сумки и брюхо, свисающее над брючным ремнем, не без раздражения говорил:

– Нет, Таня. Мы ничего продавать не будем!

Она – с туловищем как у селедки и с головой вяленого сома:

– Зачем, ну зачем нам этот сад? Объясни, я этого не понимаю!

– Отдыхать.

– Ага, с тяпкой в руках. Это, по-твоему, отдых?! Большую глупость и придумать нельзя!

– После грязного и пыльного Ростова…

– …Мы приезжаем в эту дыру, чтобы все выходные корячиться!

– Ой, много ты корячишься!

– Больше, чем ты пива пьешь!..

Идущие скрылись за поворотом.

– Вот она, семейная жизнь – во всей красе… – сказал Колька. – Слышь, Вован, если узнаешь, что я еще раз жениться надумал, возьми дрын и бей меня по голове, пока не одумаюсь, – разрешаю…

– У меня к тебе аналогичная просьба. Секс – это увлекательно, любовь – благородное сумасшествие… Но зачем все это низводить до бытового уровня?!

Когда голоса стихли, приятели спустились по дорожке, вьющейся серпантином, в балку. Спереди и сзади вздымались пологие стены, напоминающие торт «Наполеон», – слой чернозема, слой глины, слой известняка, снова глина… Кое-где на выступах росла трава и чахлые кустарники. Только на дне балки зеленела какая-то невысокая сорная растительность.

Дорожка заканчивалась перед бетонным мостком, ведущим к беседке. Ступили на мост.

– А ты был прав, – сказал Колька. – Чаи тут классно гонять… Ну, что скажешь?

– Многое изменилось, – сказал Владимир. – Ход, если я ничего не путаю, находится где-то здесь. – Он широко повел рукой.

– Офигенная точность! – проворчал Колька. – Плюс-минус сто метров. Это ж надо весь склон превратить в кусок сыра! Представляешь, сколько работы?!

– А кто говорил, что будет легко?

– Ты прав, Вован… – Затянувшись сигареткой, Колька направился в беседку. Сел на деревянную скамейку, вытянул ноги, по-хозяйски огляделся: – Место хорошее, глухое. Работы предстоит много, но это не важно. Цель оправдывает усилия. Есть только одна проблема: куда землю будем девать? Ну, в смысле, из штрека?

Ответить Владимир не успел. Совсем рядом оглушительно щелкнул взводимый курок.

Приятели вздрогнули и оглянулись.

* * *

Шагах в пяти от мостика стоял мужчина лет сорока с двустволкой наизготовку. Брюки из джинсовой ткани, белая рубашка-шведка, туфли с дырочками. Какое-то среднее, незапоминающееся лицо. Очки в тонкой золоченой оправе.

Несмотря на воинственную позу, выглядел стрелок очень несолидно. Он не держал ружье, а буквально вцепился в него, как утопающий в соломинку.

– Во, бли-и-ин!.. – пробормотал Колька. – Мы попали!

– Доброе утро! – крикнул Владимир.

– Руки вверх, – приказал мужчина. – И без глупостей!

Приятели тут же выполнили приказ.

– Наконец, я вас, сволочей, поймал! Вы мне за все ответите! Я не последний человек в Ростове – так что сядете! И надолго!..

– Может, вы опустите ружье и мы поговорим спокойно? – предложил Владимир.

– Буду я с вами разговаривать! Сейчас вызову милицию и…

– Так ведь ружье выстрелить может. Еще убьете случайно кого-нибудь – не дай бог… Вы – хозяин этого участка?

– Да!

– В чем вы нас обвиняете?

– А то вы не знаете?

– Мы виноваты только в одном: захотелось посидеть в беседке. Не удержались. Уж слишком она необычная. Я, во всяком случае, никогда не видел подобную ротонду в сочетании с мостком, стилизованным под венецианский…

Ружье дрогнуло в руках. Ствол начал было опускаться, но через мгновение вновь нацелился на приятелей.

– Не надо мне голову морочить! – заявил ростовский чиновник. – Ишь, какие любители прекрасного, даже сердце щемит! Такие уроды, как вы, за год три раза мой дом грабили. И постоянно яблоки воруете!

– Сочувствую, но мы к этому непричастны. А за то, что хотели беседку посмотреть без вашего разрешения, готовы принести извинения.

– Да мы вообще час назад в Аксай приехали! – подал голос Колька. – Не надо на нас всех собак вешать!

Мужчина призадумался.

– Вы не местные?

– Из поселка Тихого. Это неподалеку от станицы Старочеркасской…

– Зачем приехали?

– Работу искать, – ответил Владимир. – Хотите, покажем паспорта и билеты? Коля, ты билеты не выбросил?

– Нет. – Колька сунул руку в карман.

– Руки!!! Я кому сказал?!

– Расслабься, хлопец, это только билеты, – сказал Колька. – Нету у нас оружия, нету…

– Медленно вынь руку из кармана. Отдай билеты и свой паспорт приятелю. Пусть он подойдет к краю мостка, положит на перила и вернется на место…

– Хорошо-хорошо! Ты только не горячись!

* * *

Это очень непросто – изучать билеты и документы, держа при этом собеседников на мушке и каждую секунду ожидая подвоха. Минут пять мужик смотрел документы и билеты. Затем осторожно положил на перила. Вернувшись на дорожку, сказал:

– Можете забрать. Ваши фамилии и адреса я запомнил. Если у меня в саду что-нибудь случится, милиция будет знать, где вас искать. Молите Бога, чтобы ничего не произошло!

– Ты на нас свой головняк не перекладывай! – возмутился Колька. – Мы к ограблениям никакого отношения не имеем! Что думаешь – козлов отпущения нашел?..

С каждой фразой Колька заводился все сильнее. А напрасно. Ясно было, что владелец сада лишь пугает – хочет обезопасить участок от нового вторжения. Дескать, в случае чего вы – первые подозреваемые…

Вместо того чтоб накалять обстановку, лучше уверить чиновника в безгрешности намерений. И не только для того, чтобы он ментов не вызвал. В районе этого сада придется долго околачиваться – здесь вход в подземелье. Зачем с первых же шагов настраивать владельцев против себя?

Владимир толкнул приятеля в бок, открыл рот… И по наитию вдруг произнес совсем не то, что хотел озвучить секундой раньше:

– Кажется, вы сказали, будто сад несколько раз грабили?

– Да!

– А что ж вы удивляетесь? Территория огромная, охраны нет…

– Есть сторож.

– Один на двести или триста участков? Это несерьезно. Хорошо, если за день он пару раз обойдет территорию. А ночью? Приходи и твори, что хочешь!

– Не пойму, к чему вы клоните.

– Мы, как вам известно, безработные. И я сомневаюсь, что найдем приличную, хорошо оплачиваемую работу. Поэтому мы хотим сделать вам очень интересное предложение: наймите нас в качестве сторожей.

От такой наглости чиновник рот разинул. А вот лицо Кольки вдруг посветлело: он понял.

– Мы приглядим за домом, садом и вашим участком, – продолжал Владимир. – Когда придет время, поможем собрать урожай. Плату возьмем по минимуму – тысяча рублей в месяц каждому плюс десять процентов урожая. Жить будем во-о-он в том сарайчике. Он на отшибе, так что вам и вашей семье глаза мозолить не будем. Люди мы тихие, спокойные, работящие – проблем не доставим.

Владелец сада наконец очухался.

– Из всего сказанного я понял, что вы намерены сторожить до осени – сарайчик как решето…

– Посмотрим, как сложатся отношения, – с достоинством произнес Владимир. – А вообще-то жизнь меня научила не заглядывать дальше завтрашнего дня.

– Гм… Предложение, конечно, интересное…

Владимир по интонации понял: сейчас последует отказ.

– Обратите внимание, – перебил он. – Мы люди далекие от спорта и не обучены всяким воровским хитростям. И все же без труда проникли на территорию вашего сада. А что может случиться с садом, если – не дай бог, конечно, – сюда наведаются люди, руководствующиеся иными, не эстетическими намерениями? Даже подумать страшно. Они дом не только ограбят, они его и сжечь могут. Причем совершенно безнаказанно.

Один из смыслов этой тирады угадывался без труда: не согласишься – мы тебя накажем. И налет организуем, и «красного петуха» устроим… А себе – железобетонное алиби. Ничего потом не докажешь!

Чиновник все понял. Задумался.

– Водку пьете?

– Мы не трезвенники, – с достоинством ответил Владимир. – Иногда выпиваем. В меру.

– Мне надо с женой посоветоваться, – буркнул владелец сада. И зашагал вверх по дорожке.

– Ну ты, блин, Макиавелли! – шепнул Колька.

– Какие ты слова знаешь… А скажи-ка быстренько: Макиавелли – это художник или футболист?

– Не прикалывай!

– Как думаешь – согласится?

– А куда он денется с подводной лодки? Ты его сделал!

* * *

Пока владелец дачи разговаривал с женой, приятели стояли неподалеку. Курили, поглядывая на белую «Волгу» за воротами.

Наконец ростовчанин вернулся к приятелям. За ним тенью следовала жена. Вся в белом – белые брюки, белая блузка, белые туфли… Только цвета воронова крыла прическа – мастерски сделанное каре – выбивалась из общего стиля.

– Поздравляю, – произнес чиновник. – Владимир Юрьевич и Николай Иванович, вы приняты. Сейчас для порядка составим договор на тех условиях, которые вы озвучили.

– Договор? – Колька встрепенулся. – Какой еще договор?

– Вроде расписки. О ваших обязанностях. Предупреждаю: в случае малейшего нарушения отношения с вами будут прекращены. А если обнаружится кража или порча имущества, обязаны возместить…

– Ну… – Колька пожал плечами. – Это справедливо.

– Давайте знакомиться, – сказал ростовчанин. – Я – Андрей Сергеевич. Моя супруга – Виктория Олеговна…

– Очень приятно. – Владимир растянул губы в дежурной улыбке.

Тут он впервые глянул на лицо чиновничьей жены, и улыбка сменилась очень странной гримасой. Причудливая смесь удивления, недоверия и даже страха.

– Как? Это вы?!

– Вы знакомы? – удивился ростовчанин. Повернулся к жене.

– Я?! – Виктория Олеговна удивилась не меньше мужа. – Нет. Разве мы встречались когда-нибудь?

Сказать, что она – та самая красавица из сна? Только лет на десять старше. И уже начавшая полнеть… Нельзя. За шизика сочтут.

– Пардон, – сказал Владимир. – Я обознался. Вы поразительно похожи на одну бывшую сослуживицу – Анну… э-э… Петровну. Только я ее сто лет не видел.

– Бывает, – сказала Виктория Олеговна.

– Принеси из машины бумагу и авторучку, – приказал муж.

* * *

Вдоль стен в сарае стоял ржавый инвентарь – несколько лопат, тяпка, вилы, коса… И тачка с колесами от детского велосипеда.

Андрей Сергеевич решительно махнул рукой:

– Возьмите все это и…

– Не стоит, – сказал Владимир.

– Жить будет неудобно.

– Зато далеко ходить не надо, если лопата понадобится. Например, дерево окопать.

– А спать на чем?

– Мешок, набитый сеном, лучше матраса.

– Сеном?

– Ну, сухой травой.

– Ваше дело, – сказал ростовчанин. – Сколько потребуется времени, чтобы перебраться?

– Полтора часа туда, полтора обратно. Итого: три – три с половиной часа…

– Торопиться не стоит. Я в полседьмого к саду подъеду.

– Очень хорошо, – сказал Владимир. – Тогда мы не прощаемся. – Он бросил Кольке: – Пошли.

Минутой позже, когда приятели оказались за воротами, Колька произнес:

– Блин, прямо не верится!

– Мне тоже, – признался Владимир.

– А что это за история «узнал – не узнал»? Ты что, знаком с его женой?

– Если я тебе скажу, ты не поверишь…

– Неужели знаком? А может, даже того… трахал?

– Она мне вчера приснилась. Хотела голову отрезать.

– С бухлом пора кончать, – решительно произнес Колька. – А то снится всякая фигня!

Лицо у него при этом стало такое…

– А тебе что снится? – спросил Владимир.

– Не важно! – отмахнулся Колька. – Меня, Вован, сейчас больше другое интересует… А вдруг муж захочет в беседке посидеть и спустится в балку? Увидит дыру в склоне, горы земли… Спалимся вчистую.

– Я все продумал. Копать будем ночью. Штрек в полный рост нам не нужен. Хватит сантиметров восемьдесят – девяносто. Утром вход нетрудно прикрыть листом фанеры и присыпать сверху грунтом. Что касается земли, то ее придется ссыпать в мешки, а мешки прятать…

– Это ж сколько мешков понадобится! – подумал Колька вслух.

– Десятка два. По моим прикидкам, от поверхности склона до стены подземелья от метра до трех. Будем копать по четыре, для подстраховки.

– Если б знать место…

– Завтра я осмотрю склон, намечу наиболее вероятные точки.

– А штрек не обвалится?

– Риск, конечно, есть, – ответил после паузы Владимир.

Колька поежился.

– Но ты не забывай – копать придется не землю, а глину. Вода размягчает глину. А без воды, на глубине, та слеживается и каменеет. Поэтому придется несладко: штыковой лопатой ковыряться тяжело, а ломом бить нельзя – это может вызвать обвал…

– Слышь, я знаю, где можно достать строительные каски, – вдруг сообщил Колька. – Только съездить придется в одно место…

– Очень хорошо, – сказал Владимир.

А сам подумал, что каска только на стройке хороша, – если кирпич упадет. Когда на человека в штреке обрушится пара тонн грунта, она не поможет. Но ничего не сказал. Зачем? Если товарищу будет спокойнее в каске, то пусть носит. Хоть две.

Сады давно закончились. Переговариваясь, приятели неторопливо шли по роще. Настроение – радостное, предпраздничное. Как будто они уже нашли клад.

– Вован, а как тебе… – начал Колька.

Тут неподалеку бабахнул выстрел. Что-то пронеслось совсем рядом, срубая ветки. И почти сразу – еще один выстрел.

– Ложись! – крикнул Колька, ничком падая на землю.

Уговаривать не пришлось, Владимир тут же растянулся рядом. Напряженную тишину разорвали два новых выстрела. Колька прикинул направление огня и, тяжело дыша, пополз вправо.