Текст книги "Пират. Потерна в прошлое (СИ)"

Автор книги: Александр Алефиренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5

– Ксанка, ты помнится, говорила, что стрельбой из лука занималась?

– Было дело. Даже призовые места на соревах занимала. А что?

– У нас есть одна штука, давным-давно искал для себя, но когда мечта сбылась, то всё же отдал предпочтение люгеру с глушителем. В лесном схроне уже много лет без дела лежит арбалет. Вот я и подумал…

– А ты его случайно не Людмилке в своё время подарил? – прервала мужа Белка.

– Я ей Сайгу дарил, а арбалет после перенёс в блиндаж. Надо будет заскочить туда и посмотреть. Давненько в блиндаж не заглядывали.

У девчонки от этой новости загорелись глаза.

– Ну-ну, – Пират на всякий случай поспешил её предупредить, – ты заранее не сильно радуйся. Я мог и ошибиться. Столько лет прошло.

Пират зевая, вышел из терема. Сладко потянулся, разминая мышцы и вдыхая полной грудью свежий утренний воздух. С удовольствием пробежался босым по росной траве.

– Хорошо то как!

Вернувшись назад, принял душ. Белка тем временем сварила кофе и позвала его к столу.

– Молодёжь ещё спит? – спросил Пират, наслаждаясь ароматным напитком.

– Как же – спит! Ещё на рассвете со спиннингами на рыбалку отправились. Я в окно видела, как они вдвоём лодку тащили.

– Чёрт! Ты чего меня не разбудила?! Рано им ещё одним выходить за пределы острова.

– Ага, попробуй, удержи их. Даже пытаться не стоит.

– Я всё понимаю, но мне почему-то тревожно.

– Не накручивай себя, Пират. Дело молодое, не всё время им сидеть с нами.

– А ты не забыла случайно, что мы сейчас не на Земле? Послушай – я тебе удивляюсь. Ты, как мать, должна больше меня переживать! Не обратила внимания – они хоть с оружием шли?

– Да, у обоих автоматы с собой были.

– Слава Стиксу! Хоть это я им в головы вдолбил – без оружия никуда. Увы, это суровые реалии нашего мира. Да, что я тебе это говорю! Сама ведь хорошо знаешь.

Солнце уже высоко поднялось и начало припекать, а рыбаки с утренней зорьки ещё до сих пор не вернулись домой.

– Что-то наша молодёжь загуляла…. Ох и получат они у меня! Неделю из нарядов не вылезут…

Белка лишь усмехалась, слушая мужа. Хотя, если честно признаться, нет-нет и её брови хмурились в нехорошем предчувствии. Волна тревоги периодически накатывала на неё, заставляя беспокойно сжиматься сердце. Откуда-то издалека донёсся раскатистый дробный стук.

– Дятел тарабанит. Санитар леса…, – прокомментировал Пират, но тут же вскочил из-за стола, опрокинув стул резким движением.

– Стоп! Какой на хрен дятел! Это же автоматная очередь! Вот и вторая! Белка, хватай оружие и на катер быстро! – сам скорее надел разгрузку, схватил автомат. Окинул себя взглядом – всё ли на месте и скорее выбежал из дома, но тут же вернулся в дом за пулемётом и патронами. Вчера ведь вечером сам снял его с катера. Обвешанный оружием, да ещё в руках по коробу с патронами к пулемёту, пыхтя и тяжело ступая, Пират направился к пристани.

– Догоняй! – только и крикнул он, не оборачиваясь.

Белка ойкнула и скорее вытерла руки полотенцем. Как раз перед этим занималась приготовлением обеда. Подхватив свою СВД и разгрузку, поспешила по дорожке вслед за мужем.

После манёвров по протокам среди тростника, катер вышел на чистую воду.

– Куда идём? – Белка обеспокоенно вертела головой, не зная, в какую сторону далее вести катер. Словно в ответ на её вопрос, со стороны далёкого песчаного пляжа донеслись два одиночных пистолетных выстрела.

– Давай туда! – Пират поднёс к глазам бинокль и буквально впился пристальным взглядом в береговую кромку. Никакого движения. Берег выглядел безжизненно. Нет, он по-прежнему зелёный, с жёлтыми песчаными проплешинами пляжа. Лёгкий ветерок шевелит кроны деревьев. Вот только не видно не единой живой души, а вот мёртвой...

На пляже, у самой кромки воды Пират рассмотрел неподвижную тушу твари. Кто именно лежит – не понять. Всё же далековато. И неизвестного стрелка также не видно.

– Пират, вижу нашу лодку! – Белка через оптику СВД, наконец, обнаружила пропавших детей.

– Где?! – обеспокоенный рейдер принялся осматривать поверхность водоёма.

– Не туда смотришь. Возьми левее, – сама же снова навелась на замеченную ею на воде лодку. То, что это лодка их ребят, сомнений никаких. Просто других здесь быть не могло. После очередной перезагрузки кластера, они постепенно очистили водохранилище от всех плавсредств, оставшихся без хозяев. И точно, метрах в пятидесяти от берега, на воде покачивалась двухместная лодка. Вёсла опущены в воду, но ими никто не гребёт. Пират рассмотрел в бинокль Мирослава, который прижав к себе Ксанку, обнимал её за плечи.

– Им там больше делать нечего?! – разозлился рейдер, глядя на влюблённую парочку.

– Белка, полный вперёд!

Но чем ближе катер приближался к лодке, тем быстрее менялось выражение лиц у родителей. Услышав шум двигателя, Мирослав с трудом поднял голову и посмотрел на катер. Первый раз в жизни Пират увидел плачущего сына. Тот нежно прижимал к себе Ксанку, не подающую признаков жизни. Её льняные волосы перемазанные кровью, слипшимися комками, разбросаны в стороны. Бундесверовская куртка, вся в бурых пятнах, располосована от плеча и до самой кисти руки. В разрыве белел наспех намотанный бинт. На мгновение в глазах сына загорелся радостный огонёк, но тут же быстро потухший. Мирослав опустил вниз голову и отключился. Его правая рука соскользнула с тела Ксанки.

– Твою мать! – вырвалось у Пирата. Белка, давясь слезами, подвела катер вплотную к лодке. По очереди подняв ребят на катер, Пират с помощью длинного фала закрепил лодку и они немедля отправились обратно на остров.

Пока плыли к острову, Пират осмотрел Ксанку. Бинт не стал снимать до возвращения в терем. Лишь слегка оттянул неплотную, второпях сделанную намотку. Увиденное его совсем не обрадовало – рука оказалась рассечена вдоль от плечевого сустава и до кисти. Насколько он смог понять, мышцы и сухожилия не пострадали. Сняв колпачок со шприца, вколол Ксанке спек.

– Надавать бы тебе по шее! – сказал он пришедшему в себя сыну. Но тот и без нравоучений выглядел жалко и подавленно. Мирослав сильно переживал за свою названную сестру. Хотя, вероятно, она скоро поменяет свой статус в их семье. Мирослав посмотрел на отца полными слёз глазами, хотел что-то сказать, но не смог. Было видно, как он сам переживает и корит себя за случившееся. Смахнув ладонью слёзы, Белка завела катер в протоку. Весь путь она молчала, мысленно ругая ребят и в тоже время их понимая.

Ксанку перенесли в родительскую спальню и положили на кровать. Что бы лишний раз не тревожить её раны, камуфляж просто срезали. Белка чистым бинтом, смоченным в живчике, обтёрла края длинной продольной раны. Раненая по-прежнему находилась в бессознательном состоянии. Что собственно и хорошо в данный момент.

– Придерживайте её, – и принялась сшивать рану, стягивая нитками кожу. За годы жизни в Улье, ей не раз приходилось штопать раны Пирата. Так что определённый практический опыт у неё имелся. И ещё один нюанс – спасибо Стиксу, у мужа не осталось ни одного шрама. Одна из положительных сторон этого мира. Вот и сейчас она не заботилась о красоте стежков. Главное рану скорее закрыть. А волшебный инфицированный воздух Улья, плюс молодой организм и непосредственно живчик, после не оставят и следа на нежной девичьей коже.

– Отрежь, – попросила мужа, закончив сшивать и натягивая нить, – ну, теперь всё в руках Стикса. Тебе придётся некоторое время спать в зале. Ксанка останется здесь.

– А, я? – спросил Мирослав.

– А, что ты? У себя будешь, как обычно. Теперь будем тебя смотреть. Снимай камуфляж. Так, майку тоже. Слава Стиксу, повезло тебе Мирослав, всего лишь кожа на плече сзади рассечена. Пират, я ему рану пластырем стяну, вот только живчиком оботру. Камуфляж новый одень, этот я точно стирать и латать не собираюсь. В шкафу посмотри, один комплект точно должен быть.

Мирослав быстро переоделся, стараясь не подавать вида, что ему пока ещё больно.

– Ну, теперь пошли вниз, расскажешь нам с отцом, что у вас произошло. А Ксанка пускай отдыхает…

Мирослав вертел чашку с чаем, пытаясь собраться с мыслями.

– Ну и чего молчим, герой? Давай рассказывай уже.

– В общем, я вчера предложил Ксанке выбраться ночью на рыбалку. Не совсем, конечно, ночью, а как светать начнёт. Хотели наловить свежей рыбой.

– А, то у нас дома она не свежая, – зло посмотрел на него Пират.

– Батя, ну ты…

– Что батя?! Ты головой думал, когда ночью на прогулку собрался? Ладно, мы с мамой тебя внимательно слушаем, рассказывай дальше.

– Короче, мы тихонько встали и пошли. Лодка же в сарае всегда накаченная стоит. Не хотели вас будить.

– Я вас видела в окно. А почему вчера нам не сказали?

– Боялись, что не отпустите…

– Правильно, что боялись, – согласился с ним Пират, – сам теперь видишь результат вашего похода. Что дальше было? Да не молчи ты, раньше нужно было бояться.

Мирослав с робостью посмотрел на обозлённого отца и продолжил: – Ксанка поймала двух килошных щучек, а я одну только. Правда, двушку. Знаешь, батя, на блесну щука лучше брала. У меня воблер в начале был…

– Мирослав! – повысил голос Пират, – я, конечно, люблю рыбалку, но сейчас жду от тебя совсем другую историю! Бля, ты меня сегодня точно из себя выведешь!

– Ну, мы нарыбачились, – сбивчиво заторопился рассказывать сын, – и хотели уже возвращаться домой, но Ксанке захотелось в туалет…. Мне захотелось, – быстро поправился Мирослав, – ну и решили причалить к берегу.

Пират с Белкой улыбнулись, услышав, как их сын пытается выгородить Ксанку. Но Пират быстро убрал улыбку с лица и придал ему строгость.

– В общем, мы оставили лодку на берегу и пошли к кустам, что за пляжем. Ксанка ещё засмеялась – девочки налево, мальчики направо. Я отошёл в сторону, только повернулся спиной к берегу, как что-то сильно ударило мне в спину и словно огнём обожгло плечо. Я не устоял на ногах и полетел на землю. Почти сразу Ксанка закричала и принялась стрелять из пистолета. А потом завизжала. Я вскочил на ноги, из оружия только люгер в кобуре. Автомат слетел с плеча, когда я падал. Тварь, а это оказался бегун, успел располосовать Ксанке плечо и руку. Откуда на поляне взялась эта сволочь, я не понял. Увидев, что я поднялся и собираюсь подобрать автомат, бегун бросился ко мне. Меня одновременно и страх и злость разобрали. Удивляюсь, как я не обмочился в тот момент. Тем более по этому вопросу к кустам и пошёл.

– Юморист, блин…. Что дальше было?

– Тварь на меня прыгнула – поднять автомат или вынуть пистолет из кобуры я просто физически не успевал. Машинально выставил вперёд руки и произошло чудо. Оказывается, в момент нападения у меня открылся дар кинетика. Бегун отлетел в сторону, но сразу же попытался подняться. Теперь уже осознано, я «ударил» его ещё пару раз. После успел поднять автомат и добить его, хорошо, что магазин снаряжён бронебойными пулями. С Ксанкой пришлось помучиться. Она уже без сознания лежала и оказалась тяжёлой, я даже не ожидал. Автомат её пришлось оставить на месте. Я её пока дотащил, по пути несколько раз останавливался. Когда пришла в сознание, напоил её живчиком. Сам тоже пил – после кинетических ударов, оказывается, большой расход энергии, плюс Ксанку ещё тащил на себе. Она, по пути много крови потеряла, некогда было перевязывать, твари нагоняли. Только в лодке её наспех и успел перевязать. На берег выскочил лотерейщик, его я кинетикой сбил с ног – специально по коленям целил. Пока Ксанка без сознания и меня не отвлекает, я поспешил отплыть от берега, а после принялся лотерейщика расстреливать. Я убил его?

– Убил. Мы эти выстрелы и услышали. Еле слышны были, но всё же услышали. А с пистолета чего стрелял?

– В автомате патроны закончились. Пытался ещё привлечь внимание. Ну, а потом и вы приплыли.

– Да, Мирослав, заставили вы нас поволноваться.

– Мама, папа, простите…

– Подожди, – вдруг встрепенулся Пират, вспомнив важный момент, – ты, сколько ей живца дал?

– Не помню, – тихо ответил Мирослав, ещё не понимая, к чему клонит отец. Белка нахмурилась и прикусила губу.

– У нас было две полных фляжки. Одну она точно выпила. А, что? – насторожённо спросил Мирослав и внезапно замолчал. Лицо его выглядело растерянным и немного испуганным.

– Будем надеяться на лучшее. Мы её тоже напоили. Погоди, а ты чего вдруг замолчал? Есть ещё какие моменты, о которых мы не знаем?

– Я ей дал чёрную жемчужину…

– А нах…, в смысле, зачем ты её давал?! – Пират еле себя сдержал, что бы ни выразиться покрепче.

– Я думал, что она ей поможет…

– Мирослав, жемчуг не лекарство! И в случае с Ксанкой, он не только может улучшить ситуацию, а наоборот, ухудшить её. Пора уже запомнить – приём жемчуга желательно согласовывать со знахарем или, в крайнем случае, предварительно проверить свои ощущения, подержав его в руке. Будем надеяться на лучшее.

Утром сверху спустилась усталая Белка. Глаза красные и воспалённые.

– Совсем не спала, – объяснила она, увидев вопрос во взгляде Пирата, – Ксанке всю ночь плохо было. Нет, рана не воспалилась, а вот температура высокая. Не пойму почему, но точно не из-за раны. Постоянно бредит, лоб горячий и сухой. Я, собственно, за тазиком спустилась. Помоги мне – набери воды в него и полотенце возьми. Посмотри на кухне – в шкафчике слева от окна, должно быть на второй полке и отнеси всё в спальню, а я пока по-быстрому душ приму. Хоть усталость сниму.

Пират, с тазиком воды и полотенцем в руках, поднялся в спальню. Раскинув руки в стороны, Ксанка беспокойно лежала на спине, вздрагивая всем телом. Русые волосы рассыпались на подушке вокруг головы, кровь с них ещё вчера смыли. Лицо её покраснело, бисеринки пота блестели на лбу. Постанывая и тяжело дыша, неразборчиво что-то бормотала. Её состояние гнетуще сильно подействовало на рейдера. Пират почувствовал, как задрожали у него ресницы и появилась резь в глазах.

– Посторонись, – Белка села на кровать рядом с раненой и удивлённо посмотрела на мужа.

– А, ты, что до сих пор с тазиком стоишь? Поставь его на тумбочку.

Пират, так и державший его в руках, опомнился и подошёл к тумбочке. Поставив, украдкой смахнул со щеки слезу.

– Надо бы Ксанку в госпиталь стаба отвезти.

– Боюсь, что может транспортировку не перенести. Ей покой необходим, – влажным полотенцем Белка аккуратно промакнула лицо. Снова погрузила его в тазик, слегка отжала и положила приёмной дочери на лоб. Ксанка застонала, мотнула головой из стороны в сторону, сбросив полотенце.

– Всё будет хорошо, моё солнышко, – с нежностью проговорила Белка, – ты выздоровеешь. Здесь все выздоравливают.

Подняв полотенце и прежде чем его снова положить, она поцеловала Ксанку в лоб и недоуменно замерла.

– Что с тобой? – обратил внимание на странное поведение жены Пират.

– Не поняла…, – растерянно ответила она дрогнувшим голосом.

– Температура спала?

– Нет. Температура по-прежнему высокая. У неё лоб сейчас шершавый, а ещё час назад кожа гладкая была. Теперь, если сказать точнее, вроде грубее стала. Ничего не понимаю…. Сама рана, чистая, не воспалена, – Белка устало прикрыла глаза, и не удержавшись, зевнула. Встряхнула головой и умоляюще посмотрела на мужа.

– Посиди с ней, а я в зале посплю. Боюсь, что в любой момент с ног свалюсь. Но если, что – буди!

– Не волнуйся, я конечно посижу. Иди, отдыхай, родная…

После ухода жены, Пират задумчиво посмотрел на Ксанку, поправил одеяло и сел напротив кровати в кресло. Одна беспокойная мысль ещё со вчерашнего вечера не давала ему покоя.

«Чёрт возьми! Неужели это то, о чём я подумал? Очень надеюсь, что я не прав…».

Раненая продолжала метаться на кровати. Пирату пришлось не раз встать с кресла и придерживать её, что бы она резкими движениями не потревожила свою рану. Приподняв край бинта, взглянул на рану, вернее на шов. Самой раны уже не видно, на её месте неровный, слегка выпуклый продольный шрам, с розовой тонкой кожицей. Лишь нитки не изменились, на них чары Стикса не воздействуют.

Внизу скрипнули деревянные ступени лестницы.

«А говорила, что очень спать хочет».

– Батя, как Ксанка? – в спальню заглянул обеспокоенный сын.

– Тихо, ты! И её и маму ещё разбудишь!

– Ага – мама даже не услышала, как я мимо неё прошёл. А, что у Ксанки с рукой?

– Так ранена же! Забыл уже что ли?

– На пальцы посмотри…

Пират взглянул на руку Ксанки и вздрогнул. Её пальцы стали узловатыми, ногти потемнели и вытянулись, а кожа напоминала гусиную, что у птицы на лапах. И по виду и наощупь, – Пират подушечками своих пальцев явно ощутил струпья.

– Небольшое осложнение. Скоро пройдёт. Ну, что – проведал? Теперь быстро вниз, нечего тебе здесь делать.

– Ну, батя…

– Кстати, ты вчера стрелял?

– Ну, да…. Ты же знаешь прекрасно, чего спрашиваешь то.

– Тогда ноги в руки и пошёл оружие чистить! Задача поставлена – выполняй! Время пошло!

Ошарашенный таким жёстким напором отца, Мирослав поспешил скорее вниз. Убедившись, что сына рядом уже нет, Пират внимательно принялся осматривать тело Ксанки. Вторая её рука также подверглась изменениям. Узловатые пальцы, а удлинённые ногти больше напоминали когти. Из-под края одеяла виднелись деформированные пальцы ног. Пират готов поклясться, что одеяло, ещё совсем недавно, внизу полностью укрывало раненую и не сдвигалось ни на сантиметр.

«Она…. Она растёт!» – словно кипятком его обожгла догадка. – «Не может быть! Она всё же превращается в кваза! Я, оказывается, был прав…».

Весь день они провели у постели с раненой. Следующая ночь оказалась не менее бессонной, как и предыдущая. Полночи с Ксанкой сидел Пират, вторую половину Белка. Мирослава, как он не старался попасть в спальню, прогнали. Пират специально нагрузил его кучей всяких заданий, дабы он меньше был свободен и не мешал им. Поздно вечером следующего дня, усталый Пират в полудрёме сидел в кресле, а Белка спала в зале.

– Пить, – услышал Пират слабый голос Ксанки. Посмотрел на неё и по телу пробежал холодок, рейдер непроизвольно передёрнул плечами. Глаза раненой в этот момент напоминали взгляд заражённого. К счастью, из-за своего тяжёлого состояния, она не обратила внимания на его замешательство. Провела сухим языком по шершавым губам и повторила: – пить…

Кожа её лица потеряла нежность, образовались, пока ещё слабозаметные, струпья. Пирата поразила скорость её превращения. Печально вздохнув, налил воды в стакан и поднёс к губам Ксанки, другой рукой приподнял ей голову. Она с жадностью припала губами к стакану, глотнула и тут же скривилась. Протестующе замотала головой, оттолкнув руку рейдера.

– Живчик. Пить…

«Начала изменяться и расход резко энергии возрос. Процесс пошёл необратимый, если не дам ей живчика, я ничего уже не изменю, лишь только хуже сделаю».

Скрипнув от безысходности зубами, Пират взял с тумбочки бутылку с живчиком. Вновь приподнял её голову. Ксанка обхватила горлышко губами и, торопливо, давясь при этом, принялась глотать живительное содержимое.

– Хватит, – он попытался убрать бутылку, но Ксанка, не выпуская из губ горлышка, протестующе, замотала головой. Наконец утолив жажду, посмотрела на Пирата и высказала новую просьбу.

– Я кушать хочу.

– Сейчас, дочка, сейчас…, – закрутив пробку, поставил полупустую бутылку обратно на тумбочку и быстро спустился вниз. На кухне подогрел оставшуюся после ужина картошку, открыл банку с тушёнкой. В тарелку с картошкой положил пару ложек мяса, подумал и вывалил туда всю тушёнку. С подносом в руках направился к лестнице. Не успев подняться на несколько ступенек, от неожиданно раздавшегося истошного вопля из спальни, Пират пошатнулся. Тарелка соскользнула с подноса и, упав, разбилась. Картошка с тушёнкой рассыпались по ступенькам. Он рванул наверх и едва не упал, поскользнувшись на кусочках жирного мяса, лишь в последний момент успел ухватиться за перила.

– Что случилось?! – Белка вскочила с раскладушки и полусонная побежала наверх. Тожепоскользнулась и больно ударилась коленом о ступеньку. От сильной боли ей спать сразу расхотелось, прихрамывая и постанывая, поднялась наверх.

Ксанка сидела на растерзанной кровати (простынь и одеяло вместе с подушкой валялись на полу) и с ужасом смотрела на свои руки с огрубевшей кожей, покрытой вдобавок струпьями. Медленно покрутила перед лицом, вытянувшиеся узловатые пальцы с когтями, вместо аккуратно подстриженных ногтей. Слёзы ручьём потекли по щекам.

– Зеркало! Где зеркало?! – Ксанка вскочила с кровати на пол и вертела головой с растрёпанными волосами.

– Доченька! – опередив мужа, Белка бросилась к почти обезумевшей девчонке. Обняла её и, с трудом усадила рядом с собой на кровать. Успокаивая, по-матерински нежно гладила, шепча ласковые слова. Успокоившись, Ксанка уткнулась приёмной матери в плечо и зарыдала.

– Всё будет хорошо, моя девочка, всё будет хорошо – шептала, целуя её, Белка. В спальню вбежал Мирослав, но Пират быстро его перехватил и вывел из комнаты.

– Тебя ещё здесь не хватало! Видишь, ей сейчас не до тебя. Иди к себе, – отправил он сына в гостевой домик и сам спустился вниз.

– Что со мной, мама Белка? – всхлипывая, дрожащим голосом, спросила Ксанка.

– Ты была сильно ранена и спасая тебя, мы передозировали живчик. Иного выхода просто не было. Ещё Мирослав, боясь, что ты можешь умереть, дал тебе чёрную жемчужину. Она, видимо, в совокупности с большим количеством выпитого живчика, вместо положительного результата, наоборот навредила.

– И что теперь?

– У тебя начался процесс изменения организма…

– Что это значит? – Белка почувствовала, как дочь напряглась и задрожала.

– Ты…. Ты станешь квазом…, – приёмная мать вынуждена была сказать правду дочери.

– Что?! – Ксанка не могла поверить в сказанное. – Мама, этого просто не может быть!

– Доченька, солнышко моё, ты должна смириться с этим.

– Нет. Я не хочу жить, – тихо произнесла Ксанка.

– Ты, что?! Как такое можно говорить?! – всполошилась Белка. Дочь подняла голову и посмотрела ей в глаза, – кому я нужна буду такая? Мирослав на меня даже не взглянет. Я ведь стану похожа на тварь? Ведь, правда?

Белка ничего ей не сказала и в этом молчании Ксанка получила ответ на свой вопрос. Помолчала, а затем неожиданно спокойным тоном и с улыбкой на лице попросила: – мама Белка, я очень кушать хочу. И ещё принесите мне чистую одежду из моей комнаты.

Её бундесверовский окровавленный и разорванный камуфляж Белка выбросила ещё днём раньше. В спальне на спинке стула висели лишь её брюки.

– Хорошо, доченька, – ответила Белка, обескураженная резко сменившимся настроением дочери и пошла на кухню. Пирата же отправила за одеждой в гостевой домик, а сама занялась приготовлением еды. Убедившись, что рядом никого нет, Ксанка поднялась с кровати и сняла брюки со стула. Кобура на офицерском ремне оказалась пустой – люгер она выронила во время нападения. А вот нож в ножнах так и остались висеть на ремне. Ксанка осторожно провела пальцем по острому лезвию.

– Ой! – из пореза на подушечке указательного пальца выросла алая капелька крови и Ксанка инстинктивно поднесла палец ко рту. Но, вспомнив, ради чего он вытащила из ножен нож, горько усмехнулась и села в кресло. Зажмурившись и собравшись с духом, полоснула себя ножом по запястью левой руки. Вот только она не приняла во внимание, что её, ещё недавно нежная кожа, уже значительно отвердела и огрубела. Острое лезвие лишь слегка рассекло её. Острая боль обожгла руку и Ксанка вскрикнула от боли, выронив на пол нож. До Белки, возившейся с приготовлением бутербродов, донёсся крик дочери. Бросив всё, она поспешила наверх. Вбежав в спальню и взглянув на Ксанку, Белка сразу всё поняла.

– Что же ты делаешь, дурочка! – вынув из тумбочки бинт, быстро наложила тугую повязку.

– Ой, дурочка, – повторила она, качая головой, но посмотрев в глаза Ксанке, поняла, что та попытку покончить с собой вновь повторит.

– Я взял несколько твоих…, – не договорил Пират. Зайдя в спальню, он так и замер со стопкой одежды в руках.

– Что у вас здесь происходит? – хотя он мог и не спрашивать. Безучастное лицо Ксанки и свежий бинт на другой её руке, а также возбуждённая Белка и лежавший на тумбочке нож с красной кромкой лезвия, красноречиво говорили о происшедшем. Теперь до него дошло, что просьба Ксанки об одежде, всего лишь повод для того, что бы остаться в спальне одной.

– Так дело не пойдёт. Ты ещё молода и вся жизнь ещё впереди. Извини, но я должен это сделать, – с этими словами он достал из шкафа большую простынь. Расстелив её на кровати, он решительно и бесцеремонно уложил безучастную ко всему Ксанку и туго спеленал. Вдобавок для надёжности закрепил ремнём.

– Зачем? – посмотрела на него жена, не совсем понимая происходящее.

– Пошли, выйдем. Поговорить надо, а она пускай так полежит. Я хоть буду уверен, что не сможет новых глупостей натворить, пока мы не вернёмся.

– Мама, папа, что с Ксанкой?

– Сын, дай нам с мамой поговорить!

– Что с Ксанкой?! – повторил свой вопрос Мирослав. Глаза его нездорово блестели, а сам весь возбуждён. Белка с Пиратом переглянулись. Скрывать состояние дочери бессмысленно, всё равно ведь узнает, не сегодня, так завтра.

– Понимаешь, Мирослав, она, – Белка запнулась, но справившись с собой, продолжила, – она превращается в кваза.

– В кваза?! – Мирослав внезапно побледнел и покачнулся. Закрыл ладонями лицо, пробормотал: – это я виноват…. Теперь понятно, почему вы меня расспрашивали – чего и сколько я ей давал.

Он отнял руки от лица. Слёзы текли из его глаз, но он их не замечал. С мольбой и надеждой посмотрел на родителей и скорее простонал, чем попросил:

– Сделайте хоть что-нибудь. Спасите её!

– Она жива, сын. Лишь внешне немного изменилась.

– Я всё равно её люблю, – тихо пробормотал Мирослав.

– О, боже, – всхлипнула Белка, – и этот тоже….

– Всё будет хорошо, сын, мы её спасём, не сомневайся, – твёрдо пообещал Пират и посмотрел на жену.

– Ты об этом хотел со мной поговорить? – догадавшись, в чём дело, всё же уточнила Белка.

– Да.

– Так чего тогда стоишь?! Действуй, пока эта глупышка новых бед не натворила!

Пират вытащил из кобуры на поясе свой люгер. У сына округлились глаза и он завороженно уставился на пистолет в руке отца, его губы при этом задрожали.

– Вы, что задумали?

– Успокойся, ничего плохого, – Пират рукоятью вперёд протянул пистолет жене – подержи. – А сам, придерживая пустую кобуру, расстегнул и вытянул из брюк офицерский ремень. Кобуру, что бы она ему не мешала, также передал Белке. Мирослав с изумлением смотрел на жемчужину в руке отца, которую тот извлёк из потайного карманчика с внутренней стороны ремня. И не чёрную и не красную. А белую! Мирослав ни разу в жизни не видел белую жемчужину, но догадался сразу, что лежит сейчас в ладони у отца. Он так и остался стоять с широко раскрытыми глазами, не сводя взгляда с легендарного белого шарика. Пират забрал у жены кобуру с люгером, а ей взамен вручил жемчужину.

– Ступай…

– Папа, это…?

– Да, сын, ты угадал.

– Но, откуда?!

– Подарок нашего друга. Кстати, ты родился и жив благодаря такой же жемчужине, но это наша семейная тайна и о ней никто не должен знать.

– Так у вас их две было? Ни чего себе! – вырвалось у Мирослава, после кивка отца. Через полчаса вернулась Белка. Пират с сыном вопросительно уставились на неё.

– Проглотила, теперь спит…. На самом деле спит, не притворяется. Перед тем, как уснула, очень просила, – Белка посмотрела на сына, – не пускать тебя к ней. Не хочет, что бы ты видел её уродиной.

– Я понял, – потупился Мирослав.

– Ну и хорошо. Раз понял, то иди теперь к себе…

Мирослав повернулся к родителям спиной и хотел уже выйти из дома, но вдруг развернулся и обнял их: – папа, мама, я люблю вас. Спасибо…

– Иди уже…

– Да, мать, они такие же, как мы с тобой были в юности, – Пират задумчиво посмотрел на закрывшуюся за сыном дверь.

– Ну, мы тогда года на два постарше были, – возразила ему жена.

– Не важно. Главное, что у них сильные чувства друг к другу. Когда Ксанка восстановится – поговори с ней по-женски. А я в свою очередь с Мирославом поговорю. Не то натворят дел, а у нас жемчуга белого больше нет…