Текст книги "Теория невероятности (СИ)"
Автор книги: Александр Скляр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Идея была хороша, но на сердце ложилась тяжёлой грустью. "И всё же, попытка не пытка, всё ещё может развернуться удачным боком – успокаивал себя Николай, – ввяжемся в бой, а там посмотрим, куда эта дорожка выведет".
Привыкнуть после Наталии с её изысканными манерами, тактом, умом, юмором к незнакомой француженке будет очень не просто – это-то Николай понимал. Но что поделать, увы, этого требовали государственные дела, а точнее – ужасающее положение этих самых дел.
Званый обед в посольстве должен был состояться через неделю. А пока, настроение портило мероприятие, озаглавленное в подготовленном документе, как "Случайная встреча президента с гражданами".
По уведомлению секретаря начался забег. Забегали врач, массажист, психолог, политолог, парикмахер, гримёр, костюмер, дизайнер-модельер и ещё целая ватага специалистов узких профессий, обеспечивающих выход президента в люди. Среди них, озираясь по своим секторам наблюдения, столбами возвышались телохранители.
Ох, как не хотелось ехать Николаю на встречу с народом, который тоже должен был случайно встретиться на его пути. Вот не лежала душа и всё. А не лежала, потому что путного сказать гражданам было нечего. Конечно, подготовленные помощниками тезисы лежали в папке для выступлений, и в них всё было расписано, как по нотам: убедительно, живо, красочно, да ещё и не без фантазии. Казалось бы, беспокоиться и нервничать было не о чем. Однако, что-то необъяснимое неприятно донимало, как мухи тёлку в летний зной. Но тем и отличается президент страны от рядового гражданина, что не имеет права показывать своё дурное расположение духа.
– Как живёте, граждане? – обратился Николай не по протоколу, расписанному в плане встречи, к обступившему его народу.
– Перебежками... – последовал маловразумительный ответ от немного смущённой публики.
– Это как же?..
– От аванса к зарплате, а от зарплаты опять к авансу. Как слепые лошади на деревенской мельнице – ходим по кругу и толком не знаем, куда следуем, – ответил гражданин неопределённого возраста и такой же внешности.
Телохранители строго на него посмотрели.
– А вам, разве, ориентиры в виде агитационных плакатов не вывесили? Следуете вы к лучшей жизни, не сомневайтесь, – уточнил направление всеобщего движения президент. Трудности для того и организованы на пути, чтобы преодолевая их, человек стремился к лучшей жизни.
Николай попробовал раздвоить сознание и послушать себя со стороны. Ему нравился монолог главы державы. "Складно я им про трудности загнул", – похвалил он себя.
"Может быть им конфеты раздать, чтобы подсластить настроение от встречи? – спросил тихонько на ушко президент у помощника. – Не стоит изощряться... Посмотрите в папке приготовленные темы для общения", – также тихонько порекомендовал советник.
Как только в общении возникла пауза, из толпы раздался возглас подготовленного для такого случая агента из службы безопасности:
– Спасибо, господин президент, за вашу заботу о народе. Вот вчера ещё здесь, совсем рядом был пустырь, а ныне – клумба. И дома строятся и дети растут, что ещё надо, чтоб быть счастливым?
Вокруг сразу же зашумели, заговорили, заспорили.
– А будет ещё лучше! – сам не зная к чему, выкрикнул Николай, и направился в сопровождении охраны к машине. – Но вы тоже без дела не сидите: думайте, делайте, участвуйте, – это был личный экспромт для завершения слишком короткой встречи.
* * *
Алексей Александрович, – Изабелла Викторовна с момента поступления зятя на службу в администрацию президента стала называть его исключительно по имени-отчеству и на вы, – вы бы построже обходились на работе с народом. Без строгости вмиг ноги на стол покладут. Хочу вам сказать два слова на вечную память. Помните, как только человек занимает высокую должность, у него начинает появляться неизвестно откуда куча друзей. И они, эти друзья, как и наши скаредные соседи, начнут понемногу садиться на шею. То им ворота отремонтируй, трубы поменяй в доме, крышу почини... Начнешь помогать – тут же сядут на голову и ножки свесят, и будут всё новые и новые заказы заказывать. И последнее. Чтобы вам, Алексей Александрович, не говорили окружающие завистники, всегда помните, что место красит человека, а не как считают некоторые умники – мозги, и умение ими пользоваться. Знайте, что это общественное заблуждение. Что ещё может сказать человек, у которого в кармане, кроме фиги ничего нет?
Заиграл звонок входной двери. Изабелла Викторовна вскинув брови, попридержала зятя взглядом, и добавило веское слово, что отныне только она будет открывать двери и быть чем-то вроде секретаря у ответственного государственного лица.
Изабелла Викторовна открыла дверь и осталась по "эту" сторону квартиры. Пожаловавшие "гости" же остались по ту сторону двери стоять на лестничной клетке, и доносившаяся оттуда речь расплывалась в сплошное гу-гу-гу... Зато Люсину маму было слышно прекрасно.
– Гу-гу-гу...
– О, явились, не запылились. Только вас тут не хватало, заждались уж, – не очень любезно встретила пришедших хозяйка.
– Гу-гу-гу...
– У всех проблемы. У кого их нет? Вон, моя Люся носки штопает, а вы крышу заштопать не можете. Возьмите отпуск, закатите рукава, штанины и вперёд... и будет вам крыша. Без труда, сами знаете, где рыба водится... – заблудилась в поговорках тёща.
– Гу-гу-гу...
– Вот что, дорогие соседи: завтра с утра запишитесь на приём к президенту. Там вас ждут с нетерпением. Если президент даст добро, то и с крышей всё у вас будет в радость.
– Гу-гу-гу...
– Ну, а если нет, тогда рукава... штанины... и вперёд к победе. А впредь помните – здесь не приёмная президента. Тут люди отдыхают после упорного труда. Желаю вам добить вашу проблему до фундамента, – и захлопнула дверь.
Брыня подошёл к тёще и сказал:
– Нас же эта проблема тоже касается – живём-то в одном доме.
– Нет, не касается. Мы живём на третьем этаже, а проблема живёт – на последнем, – и чему-то радуясь, убежала к дочке на кухню.
– Мама, не учите Лешу жить – мы сами разберёмся, что делать, и как поступить, – встретила на кухне Люся маму.
– Если бы не я, Люсичка...
– Знаю, знаю! Если бы не ты, мама, то Леша не попал бы в психиатрическую лечебницу.
– Заметь, дорогая дочь – оттуда он вышел с нимбом над челом, а следом попал на службу к президенту.
– Не хочешь ли ты, мама, сказать, что психбольница даёт возможность человеку продвинуться по жизни? Если так, может быть, тебе бы там немного отдохнуть, да набраться святости?
– Не благодарная ты, дочь! Я всю жизнь...
– Не надо, мама, не продолжай. Я знаю это и ценю. Но отодвинься немного в сторону. Твой паровоз начинает серьёзно отставать от века, и приходится только брюзжать в ущерб делу...
* * *
Яше Мухоморкину пришла в голову потрясающая идея, которую необходимо было срочно представить умным людям для дальнейшего воплощения в революционные принципы поиска научной информации. Идея казалась ему настолько интересной, что он не находил себе места дома и выскакивал под воздействием въевшейся научной мысли то и дело во двор. Увы, во дворе достойная публика для представления гениального Яшиного открытия предательски отсутствовала, и Мухоморкин бился в распирающих голову потугах. Хотелось быстрее раскрыть глаза миру на полезную находку и получить заслуженные дивиденды.
Метания новоявленного пионера науки дали свой результат и первооткрыватель пришёл к выводу, что полученное изобретение необходимо доложить с университетской кафедры перед соображающей публикой. После такой свежей мысли, ноги сами понесли Яшу в пивной бар.
Он зашёл в помещение, как заходил, вероятно, морской пират Френсис Дрейк в таверну после удачного набега на богатый город. Его победоносный взгляд шарил поверх голов присутствующих. Мухоморкин взял у стойки бокал пива и сел за столик, за которым расположились его друзья. Друзей было мало. Яша молча цедил пиво. Докладывать про открытие в присутствии редкой публики – цена не складывалась.
В течение последующего часа столик заполнялся потенциальными слушателями, каждый из которых претендовал, как минимум на уровень неглупого человека, во всяком случае, поумнее всяких-разных чиновников, наевших животы в ущерб мозгам.
Последним пожаловал Илюша Кац, прервавший свой медовый месяц ради встречи с друзьями. Он оглядел собравшуюся компанию, и устремил свой взор на опущенную к бокалу Яшину голову.
– Что, Яков, – сказал он доброжелательно, – опять новое открытие принёс нам к пиву? Не скрывай от товарищей таинство своей души. Поделись с друзьями, чем бог послал. И вместе посмеёмся или поплачем, как сложится...
Все, кроме Мухоморкина, рассмеялись.
– Смейтесь, смейтесь, – несколько свысока разрешил Яша, – но идея, явившаяся мне на мысль, когда я временно замещал на должности очень важного человека... На столько важного, что вы, дорогие друзья, даже представить себе не можете.
Все дружно засмеялись, а Яша продолжил свой монолог:
– ...Потому и говорить не буду, так как с одной стороны – не поверите, а с другой – подписку дал о неразглашении государственной тайны.
Многоярусный смех друзей волнами разошёлся по помещению. Случайным посетителям стало завидно, что их минул случай быть представленным в веселой компании, собравшейся за одним столом. Знакомые лица потянулись к очагу веселья.
– Над этим можете посмеяться – вам за это ничего не будет, – важно разрешил Мухоморкин. – А вот над тем, о чём сейчас скажу – подумайте, мозги не отсохнут.
Окружающие затаились в ожидании нового повода для смеха. Пиво отставилось в сторону. Комар жужжал свою оду, получив долгожданную тишину.
– Высказанная мысль, пройдя через разум другого человека, часто, приобретает иной смысл, значение...
– Это ты про старушек, сидящих на скамейке у подъездов и их сплетни, – подметил кто-то.
– Они случайно попали в эту категорию, – огрызнулся Яша. – Я о другом. О научном применении данного явления. Слушайте и не перебивайте! Высказанная мысль, идея, пройдя через мозг других индивидов, на выходе приобретает отличное от первоначального смысла значение. Вдруг у того, иного, раскроются на неё более глубинные мысли, или нечто такое, что и вовсе не подразумевалось сказанным. Таким образом, можно насобирать уйму интересных открытий, позаимствовав генерированные по-новому идеи из других мозгов. Генерировать и генерировать, открывать и открывать... Вон сколько умов не задействовано в деле по всей стране. А если каждого, вот так...
– Я же говорил: он на скамейке возле старушек посидел немного...
Мухоморкин раскраснелся от захватывающего дух собственного открытия. Посторонние реплики на него в этот момент не действовали.
– Яша, – сказал сидевший до этого тихо, как всегда с полным бокалом пива, умник и философ Михась Сиськин. – Яша... – многозначительно повторил он. – Этот твой чудной закон давным-давно работает в каждом научном учреждении. Только вывел ты его зачем-то уж слишком дальним путём. Это сродни удалению гланд через прямую кишку.
Окружающие заржали, Яша позеленел.
– Тут не в количестве мозгов дело, а в их качестве. Мозгов, ты прав, много, самородков – мало. Как их из общей человеческой кучи вычленить изумруд – над этим работает куча учреждений, начиная со школы. И то, некоторые проскальзывают между пальцев и предлагают свои услуги другим искателям самостоятельно. А в худшем случае – пропадают почём зря.
Клятый Михась добивал поверженного Яшу у всех на глазах. Разгорячённый обидой Яков еле сдержался, чтобы не бросить присутствующим дерзкое слово. Мол, я, временами, президента замещаю и решаю неразрешимые государственные задачи, а вы насмехаетесь надо мной того не зная. Но удержался на грани...
Обстановку остудил Илюша Кац. Он встал со своего места и сказал:
– Я хочу рассказать об открытии реальном, надёжном, которое принесёт успех. Но не каждому его оценить. Вот Яше оно в самый раз по зубам.
– Огласи... Послушаем и тебя, – зашевелился народ вокруг.
– О, нет, – сказал Илюша. – Только самому достойному и лично в уши. Пойдем, выйдем, – обратился он к Яше, – я тебе такую теорию открою, что глаза засветятся, пальчики оближешь... А остальные пусть пиво пьют и нюни пускают.
Они долго шли молча. Илюша свободно, расковано, довольствуясь пейзажем под носом и вдали. Яша – собранный, зажатый, не замечая ничего вокруг, приготовился внимать тяжёлую науку.
– Хочу тебя познакомить с одной девушкой, – наконец произнёс Илюша.
Мухоморкин вопросительно покосился на приятеля.
– С Зиной Княжной...
– Так я её давно знаю. Знакомы... – отмахнулся Яша.
– Ты с ней плохо знаком. А я познакомлю тебя с ней с хорошей стороны.
– Есть и такая?
– Ещё и какая... Вот ей и расскажешь о своих теориях – она поймёт...
– Ты это сам... экспромтом? Чтобы вытащить меня из пивного бара?
– Нет, она попросила. Нравишься ты ей. Так что, заходи завтра ко мне часа в два. Покалякаем, поумничаем, повеселимся, если получится...
– Ладно, – ответил Яша, – подумаю, – и направился в противоположную сторону, задумавшись над новой мыслью, неожиданно осложнившей его голову.
На следующий день, ровно в два часа дня, Яшин палец приник к кнопке звонка Илюшиной двери. В руке он судорожно сжимал букет цветов. Дверь открыл хозяин, и выявил радость на лице. У Яши изобразить улыбку не получилось.
– Входи, как есть, не стесняйся... – понял проблемы товарища Илюша. – Маша, Зина, – позвал он женщин, – к нам пожаловал, без пяти минут – можно сказать, лауреат нобелевской или ещё каких-нибудь будущих премий. Он вчера такую теорию загнул в пивном баре, что публика со стульев попадала. Мало кому удалось усидеть... Но это было вчера. А сегодня идёмте есть пирог с яблоками, приготовленный золотыми руками моей Зинули.
Все и пошли, шумя дорогой, о чём попало и чем пришлось. Воздух разрядился, и движение эфира приобрело вольный хаос.
Ясное дело, Яша провожал Княжну. Он рассказывал ей теорию о генерации идей разными мозгами, и получением в итоге, преобразованных новых идей. Зина спросила, желая поощрить ухажёра:
– Яша, ты не работал, случайно, в научном институте?
На что, на удивление Княжны, кавалер взбеленился и резко ответил:
– Как? И ты тоже... с ними заодно?..
Но тёплый, роскошный вечер легко смазал эту неувязку.
* * *
Прозвучал гимн Франции. Все сели. Посол произнес речь. Все встали, чтобы заполнить зал для приёмов перезвоном хрустальных бокалов. Банкет вошёл в оживлённую часть программы. После пятого тоста во славу Французской революции, присутствующие начали склоняться к совместным мероприятиям или же уединяться парами и группами в кулуарах.
Грянула музыка, и процесс общения, знакомства и сближения взглядов и увлечений пошёл значительней активнее.
Ближе к полуночи президент пытался танцевать танго с мадам Крозен. Это выглядело бы смешно со стороны, будь завзятые ценители танцев на приёме с их требованиями к качеству, технике и артистизму исполнителей. Но к счастью, таковые не были приглашены, а исполнители и деятели тусовки находились в задорном праздничном угаре, и им было совершенно безразлично кто, с кем и как общается в танце.
К этому времени мадам Крузен начинала нравиться президенту, хотя ещё накануне, он ясно понял для себя, что это не его пара. Чувство притяжения усилилось, когда при расставании, обмениваясь визитками и договариваясь о встрече, мадам Крозен по нерасторопности и в пылу бушующих внутри страстей подала Николаю визитку в вензелях на имя madam Pothschild Victoria, экономиста. Но тут же, приметив свою оплошность, постаралась вернуть её, обменяв на более свежую в тиснениях и с голограммой, на имя madam Crozen, экономиста посольства.
– Обе ваши визитки мне очень дороги, – сказал Николай, игриво обнимая женщину.
Они договорились встретиться уже сегодняшним вечером, созвонившись предварительно. По пути в апартаменты, Николай просмотрел довольным взглядом обе визитки, и, сунув их в портмоне, подумал: "Отменное, однако, шампанское делают эти французы. Да и предложенный коньяк был превосходен. Вот только женщины у них, уж, слишком плоские..."
Уже засыпая, Николай анализировал прошедший банкет: "Программа минимум выполнена... На фотографии она была привлекательнее. Да ещё эта картавая речь... Только налаживание контактов с Ротшильдами могут заглушить не совсем приятный осадок от этой иностранки. Хотя, после коньяка и шампанского..."
– Яков, – сказал президент Мухоморкину, – возвращаясь к вопросу вашего зачисления на службу и начисления заработной платы, наши экономисты подсчитали, и выявили, что вы ещё должны доплатить за полученное удовольствие и съеденные продукты – их объем оказался чрезмерным. Потребность в специалисте, той профессии, на которую вас пригласили, является востребованной в непредсказуемо возникающих случаях. Потому зарплату вам назначить крайне сложно.
– Как часто такая необходимость возникает? – поинтересовался Яша, что-то соображая в уме.
– Это не твоего ума дело... Но учитывая то, что ты – патриот страны... Ты же патриот страны, Яков?
– Да, да, конечно, – поспешил подтвердить маг-чародей свое отношение к родине.
– ...Мы назначим тебе оклад в размере... – президент задумался.
– Но можно же рассчитать вероятность таких необходимостей в месяц и определить оплату согласно прейскуранту, – расхрабрился Яша, когда дело подошло к определению уровня зарплаты.
– Поймите Яков, – президент позволял себе вольность в переходе при обращении "ты" на "вы" и наоборот, в зависимости от одному ему известных факторов, – вероятность рассчитываешь ты, а невероятность рассчитывает тебя. Невероятность рассчитывать можно – рассчитать невозможно. Она является сама, как снег на голову в мае, когда всё цветёт, и на голове панама, а на ногах сандалии. Так-то, Яков – оформить на работу можно, но просчитать затраты невозможно. Поэтому, поступим, думаю, так – ты сам меня разубедил – возьмём тебя на испытательный срок. Вызов по необходимости, харчи наши, единоразовое финансовое пособие за каждое приглашение на уровне оплаты услуг экстрасенса, плюс – привязка к батарее и язык на замке, а там – куда невероятность выведет.
– Согласен, – быстро согласился Яша, пока президент не передумал. Такая несложная и неотягощённая заботами работа вполне его устраивала. Она напоминала ему времяпровождение в ресторане, жаль, что только женщин не было.
Несложная проблема была разрешена и на том обе стороны соглашения остались довольны.
Через две недели президент республики, Есентук Курил Кириллович, сделал официальное предложение гражданке французской республики Крозен Виктории о сочетании законным браком, и в случае, если она даст согласие, то свадьба должна состояться через неделю. Избранница, удивившись такой поспешности, дала согласие, не особенно раздумывая и не утруждая себя заумными размышлениями. «Если мужчина просит... – надо соглашаться», – таково было её жизненное кредо.
Единственно, чем она поинтересовалась – это спешкой, с которой всё должно было произойти. Президенту на подобные вопросы отвечать не сложно, сославшись на уйму неотложных дел впереди, которые не позволят изыскать время после... И для подтверждения важности мероприятия, он напомнил, что согласно регламенту, в некоторых случаях, он должен присутствовать на встречах с главами государств с супругой. "У нас – у государей, – сказал Николай, – важные персональные разговоры; у жён свои дамские мероприятия, а вместе сложится общее дело". Звучало убедительно.
Единственно, что беспокоило нареченную, что за неделю будет трудно приготовить брачный наряд и предусмотреть тот миллион мелочей, которые должны сопутствовать невесте на её пути к алтарю.
– Я прошу тебя, дорогая, – сказал президент избраннице, постарайся решить все свои вопросы в отведенное время. Прикажи людям и они всё исполнят в указанные сроки. Поверь, это очень важно.
– Ладно, дорогой, – ответила мадам Крозен, – ради тебя и твоих неотложных дел.
Николаю страстно хотелось встретиться с Наташей, но понимал, что дух и мысли его будут скованы изменой, и скрыть это вряд ли удастся. «Как смотреть ей в глаза, как говорить что-либо?» – задав себе эти вопросы и не найдя ответов, решил сделать паузу в их встречах, а после – надеяться на очередную невероятность, которая куда-то да выведет. «Гадкая всё же, временами, бывает жизнь, – вторил он себе. – Если Ротшильды не помогут – даже страшно подумать, что будет с экономикой страны, с её гражданами. Был бы обычным человеком – жил бы простыми надёжными радостями, а так...»
* * *
В субботу, когда птицы весело щебетали и солнце светило всем на радость, Брыня взял из кладовки кувалду, ломик и направился к двери.
Этих телодвижений не могла не заметить Изабелла Викторовна.
– Алексей Александрович, что вы задумали? – запричитала тёща. – Богом прошу, оставьте ваши дела дома.
– Ворота надо попробовать починить, – грубо ответил зять, и нагой захлопнул за собой входную дверь.
– Позор, ой какой позор! – причитала Изабелла Викторовна. – Где это видано, чтобы государственный человек мужицкой работой занимался? Люся! Скажи ему немедленно, оттащи его за штаны, делай что хочешь, но верни мужа в дом!
– Мама, давай я тебе лучше укол сделаю, и приляг, отдохни. Леша починит ворота и вернётся.
– Как ты можешь так спокойно говорить, когда наша семья утрачивает авторитет, который разобьётся...
– Авторитет не разобьётся, а наоборот, восстановится, – возразила дочь, и заперлась в кабинете для личных нужд.
Во дворе дети, и кто был из взрослых, обступили Брыню и сопроводили его к объекту общей тревоги. Дети шли за ним гурьбой, взрослые держались на некотором расстоянии. Алексей ринулся на ворота, как бык на тореадора. В белках его глаз обнажились красные прожилки. Бой предстоял не шуточный.
Брыня осмотрел ворота, петли, на которых они держались, и долго щупал теплый металл руками. Крепёжные стержни были изогнуты вместе с петлями и требовали замены. Ворота накренились и пугали своим весом и углом наклона проходивших рядом граждан. При виде дворовых ворот всех посещали одни и те же нехорошие мысли. Дворовые старушки, проходя мимо, крестились и заученно повторяли одну и ту же фразу: "Господи, пронеси!" Так ворота получили своё железное наименование.
– Надо вызывать подъёмный кран и снимать ворота. А после, рихтовать в положенном для реставрации месте, – сказали великоразумные зеваки.
Алексею стало обидно, что они были правы. Он выглядел со своим ломиком и кувалдой неубедительно, и очень напоминал Дон Кихота с сабелькой у ветряных мельниц.
Брыня поддел ломиком петли ворот – они не поддались, и даже не скрипнули. Он зашёл с другой стороны и подцепил створку ворот, а второй рукой, с молотом, ударил по петле-держателю. Ворота отозвались мрачным гулом, но не сдвинулись ни на миллиметр.
Алексей откинул лом в сторону и взялся двумя руками за молот. Дети отошли подальше в сторону. Взрослые зажмурили глаза. Гул от ударов пошёл по всей вселенной. Брыня всё более и более увеличивая замах, крушил петли ворот. Ворота издавали недовольный звук, но уступать храброму молотобойцу не торопились. Он размахался, чисто кузнец в кузне.
После очередного удара, что-то скрипнуло – это лопнула петелька, и створка ворот, почувствовав свободу, не преминула вырваться на волю.
– Берегись! – раздался истерический призыв, но увлекшегося работой Брыню он осенил слишком поздно.
Падая под непреодолимой силой тяжести, и понимая, что произошло нечто непредсказуемое, Алексей успел выкрикнуть:
– Не дайте нимбу упасть! – совершенно неуместную фразу, перед тем, как быть придавленным тяжёлой металлической створкой.
Скорая помощь, тёща и жена Люся одновременно встретились в одной точке – у распластавшегося тела человека, мужа, зятя. Его уже освободили от настырных объятий ворот, и он лежал, подавая скромные признаки жизни.
– Засужу всех пожизненно!.. – завизжала было тёща, но тут врачи принялись за дело, да и дочь зажала ей рот ладонью.
Когда машина скорой помощи увозила Алексея, Изабелла Викторовна подскакивала к собравшимся соседям и настырно спрашивала, заглядывая в глаза:
– Вы видели, с ним был нимб? Не закатился ли он куда-либо, во время события? Народ пошёл такой воровистый – так и норовит присвоить чужое.
В ответ в уши ей неслась жуткая тишина. Солнце смеялось...
* * *
Президентская свадьба прошла красочно, ярко, единой вспышкой. Выступали артисты, юмористы, певцы и акробаты. Подвыпившим гостям казалось, что и они так могут... и тут же старались доказать это.
Мишуры было много. После дворники жаловались на её количество. Но кто их слышал? Говоря о бракосочетании, народ повторял известные слова: "Пришёл, увидел, победил. Лихой мужчина, наш президент".
Сообщения в газетах пестрели заголовками одобрения и подхалимства: "Наш Курил раскурил трубку мира и взаимопонимания с сильными мира сего" и тому подобной ереси.
Свадебное турне обещалось, но не предвиделось. Николай сулил супруге путешествие, но пока не видел возможности из-за отсутствия таковой. Его мысли занимали могущественные Ротшильды и его предполагаемое сосуществование с ними. Короны, старинные конские экипажи, золотые купала, почести мутили рассудок.
Оттрубили фанфары, отрокотала музыка, разъехались званые гости. Пережил Николай первую брачную ночь, а следом вторую и третью.
Когда наступил день и улеглись страсти, президент нежно склонил голову и ласковым голосом попросил суженную:
– Расскажи мне о своей семье, дорогая. Мне интересно знать каждую мелочь, связывающую и роднящую вас, все семейные узы, какими бы дальними они не были...
Супруге стало приятно на сердце, от того, что мужа интересует её семья, и она разлилась в щедрой улыбке.
– Наше семейство Потшильдов происходит с берегов реки Луары. Там жили мои родители, и дедушка с бабушкой, и их родители... В основном все родственники у нас служили и служат по почтовой или экономической части. Мы, Потшильды, любим бережливость, экономию, послушание... Это в крови у нас.
– Почему Потшильды? Ротшильды! – удивлённо настоятельно поправил Николай.
– Почему Ротшильды? – Потшильды, – уверенно настояла супруга. – Я же, дорогой, дала тебе свои визитки и там чётко написано: madam Pothschild Victoria. Не Rothschild, а Pothschild, – повторила Виктория, разрезая сердце Николая пополам. Латинская буква "Р", читается, как ваша "П" – ты видно и спутал. Правда, забавно, дорогой? Впрочем, какое это имеет значение...
Николай стоял побледневший, челюсти ему свела судорога.
– Впрочем, – продолжала супруга, – у нас есть дальние родственники по фамилии Ротшильд. Но они не из тех Ротшильдов – банкиров, а рядовые служащие. Я тебе расскажу историю, которая произошла с моим дядей Луи Ротшильдом, ты обхохочешься. Пошёл дядя Луи наниматься на работу в контору небольшой фирмы, производящей инвентарь для сельскохозяйственных работ. Они согласились взять его экономистом, но посмотрев документы, сказали: увы, мы не можем предложить достойную вас зарплату, да и условия работы у нас не простые. Мы небогатая фирма и нам требуются обычные служащие. А с вашей фамилией... обратитесь-ка лучше в финансовое учреждение, где-нибудь в столице. Так и не приняли на работу, как он их не разубеждал. Правда, смешно? – не сомневаясь в юмористичности рассказа, тараторила Виктория, называя Николая Курилом, при этом картавя букву "р" до неузнаваемости.
– Очень, – ответил президент, то белея, то зеленея, и готовый от позора разорваться на части.
Супруга заметила нездоровый вид мужа и заботливо предложила лечь полежать и вызвать врача. Николай извинился, чувствуя полную свою никчемность, сослался на усталость, накопившуюся за последние дни.
– Ничего страшного, всё нормально, – солгал он. – Необходимо немного поработать и всё пройдет, – соврал он повторно. Извинился, кивнул и направился в свой рабочий кабинет.
"Забыться, забыться, забыться! – пульсировала кровь в висках. – Вот тебе и выигрышная карта. Вот тебе тройка, семерка, туз..."
– Я вывалял себя в грязи, я предал свой народ, пустил его по миру! – надрывно ругал себя Николай вышагивая из угла в угол просторного кабинета.
– Не может конь обгадить оглобли, как бы не старался, – эта фраза принадлежала пожилой женщине, непонятно как оказавшейся в его кабинете.
– Вы как здесь оказались? Кто вас пропустил? Где охрана, где секретарь? – взбесился Николай, и тут же замер, вспомнив, как устранили его предшественника, как он организовал устранение своих "хозяев". У него ёкнуло сердце от нехорошей догадки.
– Брынюк Алексей у вас служит. Пострадал за народ безвинно. Подсобить бы надо финансово... Я только ради Алексея и жены его Люси. Я тёща его, Изабелла Викторовна...
– Ах да, что-то такое было... Я вспомнил вас...
В этот момент в кабинет ворвалась многочисленная охрана во главе с секретарём.
Президент унизительно посмотрел на своё войско и тихо, но грозно спросил:
– Как получилось, что посторонний человек проник беспрепятственно в кабинет президента, пусть даже и родственница нашего служащего? А?! – "А" прозвучало намного резче сказанной фразы и с неприятной перспективой.
– Она под поручнями пролезла, и у охраны между ног ужом, а после... ей богу намазана маслом, телохранители руки сцепили, а она выскользнула без особых усилий. Пронырливая дамочка – таких голыми руками не возьмёшь, – заключил начальник президентской охраны. И добавил убежденно, – а секретарь для неё и вовсе не препятствие.
– Прошу всех покинуть помещение, – мрачно велел президент, желая как можно быстрее остаться одному. Психоневротическое состояние тому способствовало.
Президент стоял в глубоком раздумье, рассматривая картину «Витязь на распутье». Он был полон великих дум, которые рассыпались на мелкие осколки.
Неожиданное ощущение, что в кабинете ещё кто-то присутствует, охватило Николая. Он нехотя, не торопясь повернулся от картины и увидел у окна огненный шар с тарелку величиной.
– А-а, старая знакомая, – совершенно не удивился появлению молнии Николай.
И вдруг, его охватила истерика.
– А ну-ка, лети к себе на небо! Расскажи всем, что я липовый президент, присвоил и пользуюсь чужим именем и должностью, предал любимую женщину...
Молния, словно замерла и раздумывала, не трогаясь с места. Николай же, как на исповеди, изливал бурным потоком свои грехи, оплошности, промахи, подлости...
Ярчайшая вспышка потрясла зал. Молния взорвалась, окропив пространство вокруг миллионом пылающих брызг.
Завыла пожарная сигнализация. Сработали автоматические системы тушения пожара, выбрасывая клубы пены в установленном количестве. Раздались топот, крики: "Пожар! Горим! Спасайте президента!..
А после наступила безразмерная тишина...
* * *
То ли ночью дело было и сон навеял, то ли наяву происходило – явился к Брыне конь с огромными крыльями. Очень похожий на того, что изображен на пачке сигарет «Пегас», и ткнулся мордой в лицо нежно, но убедительно. Поди, хотел ещё и лизнуть, но Брыня уклонился. Уж больно шершавый и слюнявый у них этот орган, коней этих...
