Текст книги "Живите и помните!"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Когда владелец магазина вынес охапку рационов, он увидел, как я неуверенно показываю Майку на охотничий костюм Гилли, который ничуть не хуже армейского.

– А было бы неплохо. А то помнишь, как в прошлый раз…

– Ваши рационы, сэр. – Хозяин бухнул на прилавок рационы.

– А вон это… это что такое?

– Это костюм для охоты на уток, сэр. Маскирует на местности.

– Боже, какая мерзость – убивать ни в чем не повинных птиц. А у вас есть костюмы нашего размера?

– Сэр, этот костюм идет в трех типоразмерах, подгоняется по фигуре. Полагаю, найдется.

– А сколько стоит?

– Триста девяносто девять фунтов, сэр.

– Тогда нам две штуки. И вон те камуфлированные спальные мешки тоже.

– Да, сэр.

– И маскировочные сети. Так, чтобы хватило… как можно больше, сэр. Мы покупаем.

На прилавке появились два костюма Гилли, мешки и маскировочная сеть. Много маскировочной сети, а она никогда лишней не бывает.

– Палатку. Большую, и чтобы был полог от комаров.

На прилавке появилась упакованная палатка.

– И еще… пленка для фотоаппаратов есть? Для съемки со вспышкой.

– Боюсь, что нет, сэр. Придется вам зайти в супермаркет, он на той стороне улицы, выйдете и сразу увидите.

– Двухэтажное здание?

– Да, сэр, оно самое.

– Хорошо, зайдем. Спасибо, вам. Хотя я бы все же перестал продавать патроны и стал продавать пленку. Заработаете больше.

– Да их и так никто не покупает уже… – пожаловался со вздохом хозяин, производя окончательный подсчет. – Как стали добывать нефть севернее нас, так зверье из лесов пропадать стало. Да, сэр.

Лучше бы он этого не говорил.

– Вот! Вы сами признаете, что мы варварски относимся к природе, губим ее – и в то же время торгуете тем, что помогает убивать животных и птиц, – я жестом Цезаря обвел стойку с ружьями, – но мы собираемся прекратить все это, сэр. Мы снимем, что происходит с вашими ручьями и деревьями, снимем, во что здесь превратилась земля, потом покажем это по телевизору. И добьемся слушаний в Парламенте по этому вопросу, сэр, вот вам мое слово, добьемся!

– Верю вам, сэр.

– Верите, но в то же время сами…

Нет, этот не сообщит. Если кому и сообщит, так вечером за кружкой пива бригадиру лесорубочной бригады, что в округе появились чертовы экологи и теперь надо ждать проблем. И если даже сюда приедет контрразведка, пока она поймет, кто же все-таки мы, военные, экологи или вороватые снабженцы с нефтяных приисков, нас здесь уже не будет.

Ловите конский топот. Да, сэр.

21 июля 2012 года
Британская Канада
Семьдесят миль от точки А

Наше возвращение с двумя как нельзя более подходящими машинами и кучей всякого добра произвело фурор. После рассказа Майка в своем кругу о том, как мы все это добыли, на меня начали поглядывать с опаской, точнее даже с опасливым уважением. Североамериканцы – люди большей частью простоватые, честные, так перевоплощаться по несколько раз за час они не могут. Видимо, только сейчас до них начало доходить, с кем бы им пришлось иметь дело, начни они воевать против нас. В японском языке, очень образном, один из терминов, обозначающий разведчика, – человек с тысячей лиц. Вот и я – человек с тысячей лиц.

В тот же день мы переехали намного ближе к объекту, но не так близко, чтобы вызывать подозрения. Под вечер, уже расположившись и создав новое гнездо, запустили легкий беспилотник и произвели, как смогли, доразведку местности, нанеся полученную информацию на карту. Теперь, с беспилотниками, это было делать проще, а к самому объекту мы не совались, только оглядели окрестности.

Заодно мы увидели совершенно непредставимую вещь. Оказалось, что заложники пользуются какой-то степенью свободы. Я не поверил и даже переспросил, но морские пехотинцы-наблюдатели видели выезжающую машину с женщиной за рулем и видели играющего за пределами периметра мальчика. Получается, что режим содержания заложников был не таким строгим, как мне представлялось.

Тем хуже для них.

Этому, кстати, есть объяснение, вполне разумное. Первое – что рано или поздно заложников придется возвращать, и британцы хотят оставить себе хоть какую-то лазейку. Да, мы захватили их, но мы не причинили им вреда и хорошо с ними обращались, все равно, что они были у нас в гостях. В наших общих интересах не поднимать шума, тем более что мы вам их возвращаем в целости и сохранности. Второе – аристократы всего мира все-таки связаны некоей общностью между собой, аристократия наднациональна. Захват в заложники супруги Правящего Монарха и Наследника Престола – сам по себе вопиющий акт. Еще более вопиющим он станет, если выяснится, что с ними плохо обращались. Это вызовет возмущение даже британской аристократии, и правительству придется пойти на неприятный разговор в Палате Лордов. А это никому не надо.

Вот только они просчитались. Просчитались, что русские это просто так оставят. И будут ждать, пока нам добром вернут Наследника и Ее Величество. Нет, господа хорошие, шалите. Что наше, то с руками оторвем!

Доразведка произведена, теперь надо было установить контакт с теми, кто находился внутри, с пленниками. И я знал, как.

Я столкнулся с дамой, делавшей покупки на выходе из дешевого торгового центра маленького провинциального городка, рядом с которым располагался объект, известный как «точка А». Просто столкнулся в дверях торгового центра, простого и примитивного, как и все в этом городе, – двухэтажный стеклянный кубик. Вообще, чем дольше я пребывал здесь, в канадской глуши, вдалеке от разразившейся войны, тем больше мне этот городок напоминал Твин Пикс. Вымышленный североамериканский городок из гениального североамериканского сериала, который смотрели и в Империи. Тихий, патриархальный городок, в котором под покровом ханжества клокочет даже не грязь, а вселенское зло…

Моника Джелли, или, как теперь звали Ее Величество, Государыня Мария, чуть отшатнулась, пакет с покупками упал на асфальт. Чистый, как и все в этом городке.

– Извините, мэм.

Она посмотрела на меня, нечесаного, с наметившейся бородой, и в глазах ее промелькнул страх.

– Александр…

– Тихо… – предупредил ее я, вручая пакет, – следят со всех сторон. Мобильник в пакете. Включите музыку в машине. Езжайте медленнее. Еще раз прошу прощения, мэм. Вы, кстати, новенькая здесь?

Последние два предложения я сказал довольно громко. Моника Джелли не была бы актрисой, известной всему цивилизованному миру, если бы не поняла и не приняла игру.

– Вы невоспитанный нахал, сударь! Извольте!

Пакет с покупками перекочевал из рук в руки. Прекрасная дама резко развернулась и пошла к своей машине. Я стоял на тротуаре, сраженный ее красотой, и смотрел вслед.

Когда мы только начинали наблюдение, нам важно было понять, как осуществляется наблюдение. Камеры? Снятые напрокат номера и дома, соглядатаи из четырнадцатого спецотдела Скотланд-Ярда, которых не увидишь, пока не станет слишком поздно. В маленький патриархальный городок не внедришь разом большое количество посторонних людей, они будут выделяться, как бельмо на глазу. Чужие машины, чужие люди, закупающие большое количество продуктов, приставания к местным женщинам и связанные с этими неприятности. Мы осторожно, по одному, под видом проезжающих выходили в город, присматривались, прислушивались – важно было не переборщить, любой посторонний человек мог стать поводом того, что Высочайших пленников немедленно заберут отсюда. Но ничего подобного не было – город жил, как и жил, и порядок тут охраняли всего лишь местные королевские констебли, не более.

Потом мы поняли. Сам городок – это и есть и ловушка, и охранная система вместе взятые. Здесь все друг друга знают. О любом подозрительном чужаке сообщат местному констеблю немедленно. Местный констебль сообщит куда следует. Программа «Соседский пригляд» – соседи стучат на соседей. Для Российской Империи это выглядит дико, здесь же является цивилизованной нормой.

Играя игру до конца, я побежал к лавке, где в витрине были выставлены цветы. Сраженный стрелой Амура должен был сделать именно это.

– Умоляю… лучший букет… что у вас есть! – заявил я, вытаскивая и кидая на столик смятые банкноты с профилем Ее Величества – новые банкноты, с профилем Его Величества, сюда еще не доходили.

Продавец, он же хозяин лавки, как это бывает в местных городках, взглянул на отъезжающий внедорожник, усмехнулся в усы. Это был пожилой, много повидавший на своем веку и безусловно по-житейски мудрый человек.

– Приспичило, что ли, парень?

– Быстрее. Умоляю.

– Как знаешь…

Расставшись с несколькими фунтами стерлингов, я получил взамен букет из роз, лучший, что был в лавке, и выбежал на улицу как раз тогда, когда солидный «Фарго» тронулся в путь, направляясь к северному выезду из города.

Опоздал.

Повесив нос, я вернулся в лавку торговца цветами. Черт, надо было мне не на писательской, а на актерской стезе себя пробовать. Может быть, сейчас стоял бы на сцене Императорского и аплодисменты благодарной публики принимал, а не рисковал жизнью на британской территории.

– Уехала? – Хозяин подвинул в мою сторону лежащие на прилавке деньги.

– Уехала… – Я положил рядом букет, но деньги брать не торопился. – Кто она? Она местная?

– Не знаю, парень. Бывает здесь, покупает продукты и уезжает. В горах живет, там есть места. А сам-то ты кто?

– Да я тут приехал… Слышали, дальше на север прииски, там нефть в карьерах добывают [28]28
  Битуминозная, очень тяжелая нефть. Ее добывают в карьерах открытым способом. Ее запасы в Канаде просто чудовищные. Впрочем, у нас в Сибири открыли более чистую, но все же очень вязкую нефть на больших глубинах. Для добычи – очень тяжелая, просто ее качать не получится, зато запасы – по прогнозам, сто миллиардов баррелей, если не больше.


[Закрыть]?

– Инженер, что ли?

– Да нет. Я финансовый аналитик, Северо-западная поисковая компания. Due diligence [29]29
  Подготовка к публичному размещению акций, расширенная оценка.


[Закрыть]провожу…

Насколько я знаю такие городки – людей, работающих финансовыми аналитиками и проводящими due diligence, не уважают, здесь уважают тех, кто может и умеет работать руками, а не занимается финансовыми спекуляциями. Так что меня разом опустили в социальной иерархии до самого низа, но сообщить, куда следует, не сообщат. Сообщают о тех, кто вызывает подозрения или непонятно, кто это.

– А… Ну, работай, парень.

– Вы ее не знаете? Когда она здесь бывает? – Я начал выкладывать на прилавок новые десятифунтовики, соответствуя своему образу.

– Каждый день она здесь бывает. Парень. Хочешь – рискни. А деньги забери. У нас тут не любят незаработанного.

– В это же время?

– Да в это же, в это же… – Хозяин лавки уже начал злиться.

Оставив деньги на прилавке – сорок семь фунтов [30]30
  В этом мире в Канаде ходили британские фунты.


[Закрыть]– я выбежал из лавки…

Конечно, хозяин может сообщить обо мне куда следует. И сдать деньги на экспертизу отпечатков пальцев – семь фунтов, пятифунтовая и две бумажки по фунту. Но вот сорок семь фунтов – он вряд ли сдаст. Пожалеет.

А если и сдаст, то ничего не найдет. Потому что на пальцах у меня слой канцелярского клея, искажающего отпечатки пальцев. Да и найти нормальные отпечатки на захватанной руками купюре – задача не из легких.

Так что – хрен поймаете. Не тот уровень…

Да, и кстати. «Прогнав» такую легенду, я залегендировал и все последующие появления в городе. Пусть рискованно, но залегендировал. Сраженный стрелой Амура мужчина поджидает свою даму сердца. Просто и понятно.

Только не переборщить. Не привлечь внимания.

Пробежав какое-то время, я ввалился в машину, за рулем которой сидел опять-таки Майк, морской пехотинец, который наконец-то вырастил себе на голове что-то похожее на нормальную гражданскую прическу и перестал походить на огородное пугало. В нормальном виде морской пехотинец – он и без формы морской пехотинец, видно сразу, можно даже не маскироваться.

– Поехали!

– Куда, сэр?

– Северная дорога! И не гони!

– Да, сэр!

Я поднял стекла – они были тонированными, как на всех американских и канадских машинах. «Акадиан», солидный внедорожник, на котором мы ехали, вполне мог принадлежать и нефтедобывающей компании, и крупному банку, занимающему размещением акций.

Телефон. Номер… черт, только бы они не поставили микрофон в салоне. То, что там есть радиомаяк, отмечающий положение машины на спутниковой карте – это к гадалке не ходи, он есть, это гражданское оборудование, все машины для прокатных и прочих бизнес-флотов [31]31
  Развозные и прокатные машины. Они закупаются оптовыми партиями, которые носят название «флоты».


[Закрыть]с такими маяками выпускаются, тут нет проблем. Маяк покажет и несанкционированную остановку и будут вопросы сразу по возвращении, а вопросы это само по себе плохо, если есть вопросы – будут и ответы, нет вопросов без ответов. Даже если заглушить разговор музыкой, отфильтровать все равно можно, да и мобильный телефон при звонке вызывает специфические помехи в работе звуковоспроизводящего оборудования, опытный человек это поймет сразу, даже без сложной работы по фильтрации звуков. Черт, возьми же трубку…

Моника взяла трубку после третьего звонка.

– Александр?

– Это я. Ведите машину и говорите тихо.

Я слышал, что Моника, как я ей и сказал, включила музыку, причем громко. Моцарт, Вольфганг Амадей, шестая симфония. Молодец.

– Хорошо. Вы…

– В машине есть микрофон?

– Не знаю.

– Где Павел?

– У них.

– В здании?

– Да.

– Цел? Кто-то пострадал при захвате?

– Нет. Вас прислал Николай?

– Да.

– Господи… – В микрофоне трубки послышался вздох.

– Держитесь. Мы вытащим вас.

– Как?

– Вытащим. Павла отпускают гулять?

– Да, он бегает по лесу.

– С охраной?

– Нет… Александр, господи…

– Не время. Началась война. Где вас держат? Где вы спите?

– Второй этаж… комната… окнами на дорогу.

– Вместе? Павел с вами?

– Да… я просила.

– Сколько человек вас охраняет?

– Восемь… не знаю.

– Одновременно восемь?

– Да…

Значит, не меньше чем двадцать четыре человека на объекте. Вооруженных, скорее всего, из САС. Отряды по восемь человек, значит, получается одна дежурная смена, одна бодрствующая, одна отдыхающая. Возможно даже, что смен не три, а четыре – одна в резерве. Черт, ублюдки.

– Вооружены?

– Да, все вооружены. Автоматами.

Моника Джелли играла в боевиках, североамериканских боевиках, и знала, что из себя представляет автоматическое оружие, пусть и в теории.

– У здания есть какие-то скрытые средства безопасности. Мины, датчики движения?

– Не знаю… что это?

– Как обеспечивается безопасность? Они вас отпускают одну?

– Да… Если я вне дома, выезжаю за покупками, Павел остается с ними. Если Павел выбегает поиграть в лес или во двор, в доме остаюсь я.

Англичане… ублюдки, твари проклятые… педерасты… надо было давно их с лица земли стереть. Твари скотские… получается, что они… Господи, до какой же низости надо дойти, чтобы шантажировать мать сыном. Чтобы похищать Царствующую Особу и Наследника, и шантажировать этим отца.

Ничего… До всех доберемся…

– Александр…

– Да.

– Вас тут много?

– Достаточно, Ваше Величество.

– Тогда… Павел побежит гулять… Берите его и уходите. Меня оставьте здесь.

– Не говорите глупости. Мы вытащим вас…

– Нет, не вытащите. Берите Павла и уходите, я вам приказываю. Я все-таки ваша Императрица, Александр.

– Мне может приказать только Николай. Выбросьте телефон в окно сейчас же и езжайте так, как ехали, до самого дома. Мы придем за вами. Скоро.

Я отключил телефон, немедленно вынул аккумулятор. Больше им пользоваться нельзя.

21 июля 2012 года
Британская Канада
Точка А

Командир специальной группы, назначенной на точку А, виконт Александр де Вальмонт из обедневшего, но родовитого рода де Вальмонтов, стоя на третьем этаже деревянного терема, так называемой izba [32]32
  Конечно, это была не изба. Но британский аристократ не знает, как должна выглядеть изба, и поэтому употребляет именно этот термин.


[Закрыть] – смотрел в бинокль на приближающийся по узкой горной дороге внедорожник. Смотрел в весьма расстроенных чувствах.

Виконт де Вальмонт, третий сын одиннадцатого графа де Вальмонта, старого французского дворянского рода, бежавшего в Англию еще во времена революционной резни, был крепко сложенным молодым на вид человеком тридцати семи лет от роду. Он получил приличное домашнее образование, затем пошел в армию. Служил в полку Герцога Йоркского, затем прошел отборочный курс и был зачислен в САС. Двадцать второй полк, эскадрон А. Участвовал в борьбе с терроризмом в Северной Ирландии, сначала как прикомандированный специалист, потом перешел в так называемый SAS Counter Revolutionary Warfare (CRW). Отряд контрреволюционной войны, который между своими назывался «отряд Пагода». Этот отряд официально специализировался на борьбе с терроризмом и захватом заложников, на самом же деле – занимался подрывной деятельностью, террором и политическими убийствами во славу Британской Короны. Там, где сил не хватало у СРС, в дело шли они. Несколько лет провел в Британской Индии, занимался заброской диверсионных отрядов в Персию, сам дважды побывал в ней, получил ранение. Сейчас его и еще троих из спецотряда «Пагода» перебросили сюда, в глушь Британской Канады – охранять Высочайших пленников, которых перед этим похитили из Североамериканских соединенных штатов.

По сравнению с адом городских боев Вашингтонской агломерации здесь работенка была – не бей лежачего. Женщина и маленький ребенок, англоязычные оба, особой опасности не представляют. Восемь человек в патруле, один специалист из САС (всего их было четверо), остальные – из парашютистов или морской пехоты Его Величества. Сильно укрепленный особняк с подземным этажом, распложенный на господствующей над местностью точке, всего одна дорога, простреливаемая насквозь, забор в пятнадцать футов высотой. Размеренная и нехитрая служба – восемь часов ты стоишь на посту или ходишь в патруле, еще восемь – занимаешься хозяйственными или личными делами, еще восемь – давишь на массу, дрыхнешь, нагуливаешь жир. И так – день за днем. Заняться тут было особенно нечем, однообразный пейзаж действовал на нервы, виконт, ставший командиром отряда после гибели предыдущего командира в Персии, запретил выезжать в город, чтобы не нашуметь и не нарваться на неприятности. Их снабжали машиной, привозили даже пиво, настоящее холодное пиво, нектар для любого пехотинца. Чего было еще желать.

Вот только была небольшая проблема. Виконт полюбил.

С первой подружкой, с которой они жили вместе, он расстался потому, что армия и жизнь женатого человека, по крайней мере на первом этапе, когда «разрешите бегом» – малосовместима. Вторую, на какое-то время ставшую ее супругой, он нашел в госпитале, где его латали после жуткой перестрелки в Лондондерри, ее звали Мелинда, и она совершенно не прочь была стать супругой виконта. Потом оказалось, что любви-то и нет, а звание виконтессы де Вальмонт и деньги – все, что было нужно Мелинде. Расстались со скандалом, виконт остался без жилья и вынужден был кантоваться в общежитии для офицеров, пока не съездил в Персию. Вернувшись, с боевых купил дом, небольшой, но уютный, в Дерри, просто, чтобы вложить деньги и чтобы было куда вернуться. Больше о свадьбе он даже не помышлял – Мелинды хватило.

Остальных своих женщин он даже не помнил. Лица, тела… все тонуло в алкогольном угаре, в сигаретном дыму прокуренного паба, в дыму горящих машин на серпантине и в ярких, цветных картинках восточных городов, приходивших ему во снах, – ярких, цветных и страшных. Стандартный набор – девица, выбравшаяся в паб за новыми впечатлениями, да и просто перепихнуться, журналистка, задумавшая получить горячий репортаж, расплатясь за него не менее горячим собственным телом, медсестра, просто патриотка, решившая облегчить немного жизнь доблестному британскому томми. Все это не имело никакого значения – имели значения только друзья, живые и те, кого убили у него на глазах, да враги, которых они отправили на тот свет, а бабы – это так, проходной эпизод. Новое задание – похитить женщину с ребенком – он воспринял совершенно нормально, потому что точно так же воспринимал любые приказы командования, это было то, для чего он служил Ее Величеству. Похитили, переправили сюда, остались здесь чего-то ждать. И вот тут-то он понял, чего не давало ему покоя с тех пор, как перед ним в Герефорде положили на стол фотографию темноволосой, очень привлекательной женщины в вечернем платье.

Он влюбился. По-настоящему влюбился в актрису Монику Джелли, ставшую Ее Величеством, Императрицей Российской. И сделать с этим ничего не мог.

Если брак с Мелиндой родители не одобрили потому, что та была простолюдинкой, а не аристократкой, то тут были свои проблемы. Во-первых, неравнородность тут была, получается уже вверх, даже если они завоюют проклятую Россию, прервут династию Романовых – Моника Джелли навсегда останется не североамериканской киноактрисой, а императрицей и матерью Наследника. А род графов де Вальмонт хоть и родовитый, но совершенно не подходящий для такого мезальянса. Второе, он понимал, что это невозможно. По многим причинам. Хотя бы потому, что Британия находилась в состоянии войны с САСШ и почти что в состоянии войны с Россией. У этих отношений не могло быть ни начала, ни продолжения, ни конца. Ничего не могло быть.

Но Романов-то ее бросил, услужливо подсказало подсознание, все это знают. Он ее бросил, она переехала сюда, вместе они не живут. Почти что разведенная женщина, только запись сделать осталось. Дерзай! Ты же не урод и не дурак.

– На дороге чисто! – доложил стоящий рядом снайпер, державший дорогу под прицелом винтовки пятидесятого калибра.

– Отбой. Иди вниз.

– Есть.

Внизу машине открывали ворота…

Виконт де Вальмонт встретил Высочайшую пленницу под навесом, куда загнали машину. Сид, один из сасовцев, помогал ее разгрузить. Здоровенный шотландец безропотно принимал пакеты, которые складывались ему на руки. Ничего удивительного в этом не было – все знали, что Сид подкаблучник, и как-то раз его дражайшая половина вызвала его на КП части в Херефорде и прилюдно лупцевала по физиономии, а тот, вместо того чтобы указать женщине ее место, стоял, опустив руки, и что-то там говорил в свое оправдание. Положение подносчика пакетов после закупок в супермаркете для него было привычным.

– Все в порядке, мэм? – вежливо спросил виконт.

Высочайшая пленница достала один из пакетов, подала его виконту. Тот удивился, но взял, посмотрел внутрь. Внутри была бутылка джина «Бифитер» ноль семь литра и бутылка дорогого виски «Катти Сарк». Ничего крепче пива им сюда не доставляли.

– Это нам, мэм? – удивился виконт. – Большое спасибо…

– Пустое… – отмахнулась Моника, доставая очередной пакет и складывая на руки Сиду. – Где Павел?

– Где-то в доме, мэм.

– Вы опять его учите…

Павел, Наследник Русского Престола, оказался самым обычным мальчишкой этого возраста, живым и смышленым. Он был абсолютно двуязычным, и с самого начала завоевал сердца большей части британцев – в конце концов, он был обычным ребенком, а британцы тоже были люди, и у них у многих были дети. Дошло до того, что недавно лейтенант Опри, десантник из специальной части, занимавшейся охраной, вечером подошел к виконту и сказал, что он не уверен в том, что все то, что они делают, это правильно и это нужно Англии. В особых частях британской армии было немало людей, говоривших по-русски, и маленький принц, от нечего делать, вел что-то типа занятий с бодрствующей сменой. Они разговаривали с ним по-русски, усваивали новые слова, правила этикета и даже писали небольшие диктанты. Для своих лет Павел был необычайно смышленым мальчишкой, а впрочем – чего еще ждать от паренька, обучение которого началось в четыре года лучшими домашними учителями, каких только можно было себе представить.

Павел, в свою очередь, интересовался оружием. Виконт знал, что русские очень любят оружие, в отличие от почти безоружной Англии, в России в некоторых местах вооружен каждый взрослый мужчина, причем боевое оружие продается наряду с охотничьим, и в этом не видят ничего такого. Он не знал, почему пацану так хочется научиться стрелять, но как-то раз застал двоих из бодрствующей смены, которые в подземном тире «ставили руку» принцу, то есть учили его правильно выхватывать пистолет и правильно удерживать его при стрельбе. В САС, в парашютно-десантных частях с непрекращающимся городским террором в Северной Ирландии, с адом севера Британской Индии, были едва ли не лучшие в мире боевые стрелки-пистолетчики, и британцы были на самой вершине этой пирамиды достижений. Сначала виконт хотел выругать их, потом махнул рукой и просто сказал, чтобы были осторожнее. Вообще, если бы пленники проявляли агрессию по отношению к ним, им было бы проще, и ему было б проще, а так…

– Мэм, если вы желаете, я запрещу моим людям учить ребенка этому.

Моника горько улыбнулась – эта ее улыбка сводила людей с ума, – сказал Опри.

– Пустое, офицер. Он очень непослушный. Да и ваши люди, я вижу тоже… Все, пойдемте, Сид.

Императрица Российская захлопнула багажную дверь внедорожника и направилась к дому, шотландец Сид шел за ней, таща покупки. Виконт де Вальмонт посмотрел в пакет и чуть не грохнул его об землю. Он просто не знал, что делать.

– Сворачивай сюда. Осторожнее.

Мы съехали с дороги, дальше ехать было нельзя, не вызывая подозрений, я помнил карту. Свернули на тропинку, которая вела от дороги в лес и там упиралась в большое, с раскидистой кроной дерево. Доехав до означенного дерева, мы остановились.

– Сэр?

– Давай накроем машину. И прогуляемся.

Машину было почти не видно, но мы все же достали маскировочную сеть, которую купили в магазине для охотничьих и рыболовных товаров, и накрыли машину целиком. Майк достал из разгрузки гранату, намереваясь то ли сделать растяжку, то ли еще что.

– Не надо, – я покачал головой.

– Но почему, сэр?

– Потому что, если тут просто найдут накрытую сеткой машину, у них возникнут вопросы, на которые они будут искать ответы. А если они тут подорвутся на растяжке, они потеряют людей, но выиграют время, потому что ответ будет ясен. Теперь понял?

– Понял, сэр, спасибо.

– Одеваемся.

Мы натянули на себя костюмы Гилли, которые у нас были с собой. Отойдя в сторону – у самой машины ломать нельзя, это сразу заметят – мы наломали веток кустарника, папоротника и, как смогли, приспособили свои костюмы к местности, на которой нам придется действовать. Вооружились – Майк взял винтовку AW-50, которая у него была вместо привычного ему Barrett SASR M107, у меня был мой DIEMACO, и к нему я взял шестидесятикратную подзорную трубу «Барр и Страуд» на тот маловероятный случай, если придется корректировать огонь. Покрыли лица маскирующим кремом. В костюмах Гилли было жарко, тем более летом, но приходилось терпеть. Закрыв машину, мы углубились в лес…

Мин тут точно не было. И датчиков тоже. Это был заповедник, лес был полон зверья, птицы. Если благородный олень подорвется на мине, а дятел будет сводить с ума своим стуком акустические датчики – будет несколько не комильфо. Да и… если бы тут что-то было, Наследника просто не отпускали бы в лес погулять, никому не надо, чтобы заложник подорвался на мине.

Нет, тут ничего нет.

И все же – какие мерзкие скоты!

– Есть…

Майк все же был очень опытным снайпером, в Морской Пехоте САСШ чрезвычайно сильная снайперская школа, это у них не отнять. Он передвигался по лесу очень плавно и в то же время быстро, ни одного резкого или дерганого движения, я знал, что с дальнего расстояния такое движение в оптический прибор наблюдения можно просто не заметить. Сейчас он разложил сошки винтовки, потом глянул наверх.

– Вон там, сэр.

Я посмотрел туда, куда указал мне снайпер, и увидел довольно приличную развилку, на которой можно удобно разместиться. Одному.

Если бы эта развилка была недалеко от объекта, я был бы категорически против размещения снайпера там, потому что такие развилки служба безопасности, конечно же, отслеживает, и при нападении обрушивает туда огонь в первую очередь. Но тут расстояние – километр, да и стрелять мы пока не собираемся.

– Давай, подсажу.

Я подсадил на ствол снайпера, он полез вверх, стараясь не повредить кору. Потом он спустил мне веревку, и я привязал к ней его винтовку.

– Первый, прием, – сказал я в микрофон.

– На связи.

Пользоваться связью было довольно опасно, но еще опаснее остаться без связи. Мы пользовались специальной системой, она использовала так называемую скачущую частоту и пакетную передачу информации. Не зная алгоритма – перехватить что-либо было нереально.

– Обстановка?

– Три этажа. Крыша. Ротный пулемет, один танго. Один клик [33]33
  Одно из обозначений заложников.


[Закрыть].

– Понял.

– Закрытый двор. Наблюдаю частично. Один танго. Вооружен. Один клик.

– Ангелы [34]34
  Километр, армейское обозначение.


[Закрыть]?

– Отрицательно.

– Я намерен продвинуться вперед. До предела.

– Прикрываю, сэр.

Конечно, оставлять снайпера без прикрытия нельзя, это азбука. Но и железо надо ковать… не отходя от кассы, в общем.

Кстати, совсем обнаглели. Пулемет на крыше – они что, не знают о спутниковом наблюдении? Или думают, что нам в лицо плюнули, а мы утремся и дальше…

Виконт де Вальмонт сидел в своем небольшом кабинетике на первом этаже просторного деревянного особняка, схватившись за голову, когда на столе противно затрещал телефон. Телефон был здесь только один, проводной, его номер знали очень немногие. Сотовых телефонов не было ни у кого, да и дом в зону покрытия сотовой связи не входил. Заповедник…

Выругавшись, виконт взял трубку.

– Да.

– Сэр…

Виконт узнал голос Пембриджа, королевского констебля, упертого и честного служаки, прошедшего Индию и участвовавшего в подавлении третьего и четвертого восстаний. Это был небогатый военный, жесткий, честный и правильный, которого было не подкупить, не запугать и не совратить. На таких людях держалась Империя.

– Да, Пэм…

– Сэр, тут у нас небольшое дело…

– То есть? – насторожился виконт.

– Тут та дама… за которой вы просили присматривать…

– Я слушаю, Пэм.

– Короче, сэр, тут небольшой инцидент произошел. Один городской хлыщ… ну знаете… такой… столкнулся с ней в дверях супермаркета мистера Нортона, потом за цветами побежал. Она в это время уехала… вот так вот, сэр… теперь здесь все об этом судачат… тут у нас посудачить не о чем… да, сэр.

– Он с ней разговаривал, Пэм?

– Нет, сэр, я же говорю. Растерялся парень, за цветами побежал. Она в машину, и уехала.

Узнал?!! Это само по себе очень опасно, пойдут слухи, дело дойдет до газет и попадет в Интернет. Оглянуться не успеешь, как тебе на голову свалится какой-нибудь русский… взвод глубинной разведки. Это не шутки, шутники в Персии остались.

Навсегда.

– Он все еще там?

– Нет, сэр, уехал.

– Куда?

– Да, говорят, на север поехал. Он… там в той стороне какие-то месторождения, нефть из песка добывать собрались… природу поганят, да, сэр.

– Инженер?

– Да нет, сэр… Какой-то там… банкир, что ли.

Интересно…

– Пэм, я приеду. Надо поговорить.

– Буду ждать, сэр.

Виконт бросил трубку на рычаг, потом шарахнул кулаком по столу.

Твою мать!!!

Все-таки засветились… на ровном месте вляпались.

Виконт прошел к шкафчику, снял куртку лесничего и надел вместо нее короткую, черной, телячьей кожи, его собственную. Сунул во вшитую кобуру «браунинг» одинарного действия с увеличенным магазином. В другой карман сунул два запасных – тот, кто побывал на севере Британской Индии, по-другому не делает.

Выйдя, запер дверь.

Поговорить? И что он ей скажет? Только дураком будет выглядеть, вдобавок она поймет, что в городе за ней тоже следят, и неизвестно, как это воспримет. Но разобраться все же надо.