Текст книги "Живите и помните!"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Ночь на 14 июля 2012 года
Сэн-Симон, Джорджия

В городе англичан и в самом деле не было.

Объяснялось это прежде всего тем, что у них не хватало сил на все. Они – морская держава, любая авианосная группа им жизненно важна. Это мы, русские, можем направить в открытое море все десять ударных авианосных групп, какие у нас есть, и не создадим угроз своей стране, потому что мы сможем защитить ее и на суше. Англичанам же было важно защитить свой маленький проклятый остров от возможной атаки русской палубной авиации, поэтому они вынуждены были держать два авианосца в Восточной завесе и один – в западной завесе. Еще три авианосца были вынуждены контролировать восточное побережье САСШ, прежде всего Норфолк, основную базу североамериканского военно-морского флота, и часть северо-восточного берега, где сейчас происходили основные боевые действия за так называемую «большую восточную агломерацию». Западный берег контролировали японцы, но и там британцы были вынуждены держать свой авианосец, потому что японцы могли в любой момент переметнуться по своим соображениям или под угрозой нападения и бомбежки Токио. Оставшиеся вынуждены были выстраивать завесу в Атлантическом океане, противодействуя (пока невоенными методами) выходящим на позиции русским ударным авианосным группам. Нельзя было забывать и о Священной Римской Империи Германской Нации – с укрепленных до предела бункеров на западном побережье Европы в плавание выходили субмарины, которых у германского флота исторически было больше, чем у любого другого. Не подводные атомные ракетоносцы, корабли судного дня, а небольшие, смертельно опасные охотники с торпедами и противокорабельными ракетами. Все хорошо помнили тотальную подводную войну, которую развернули немцы в ответ на действия Объединенного флота союзников в Мировую войну, и никому не хотелось повторения. Если германцы решат установить морскую блокаду Англии силами подводного флота, Англия просто вымрет от голода.

Все готовились к большому сражению, флоты маневрировали, стремясь занять наиболее выгодные позиции, и никто не знал, что начало этого сражения зависит только от нас, от маленькой, русско-американской группы, продвигающейся сейчас к восточному побережью на бывшем фермерском грузовике, прикрывшись брезентом.

На въезде в город нас остановили национальные гвардейцы, у них была бронемашина и старый, оставшийся без топлива, но с исправной пушкой, танк из резервов. Винтовки у них тоже были старые, со складов резерва – это были булочники и почтальоны в форме, которые в свое время польстились на льготы по налогам и небольшую доплату к жалованию, а сейчас из-за этого дьявол пришел за их душами, и они попали на войну. Поговорив с ними, полковник Ругид выяснил, что в городе англичан и в самом деле нет, они видели истребители, которые определили как «Харриеры» и палубные «Молнии», но они просто пролетали мимо и не бомбили. Судов они не видели и попыток высадиться не было, но вот в Чарльстоне, одном из крупнейших портов в этой части света, однозначно высадилась английская морская пехота. Их можно понять, англичан: сил мало, а Чарльстон – там и наливники, и огромные запасы топлива, которым можно заправлять в том числе и неатомные суда, и огромный контейнерный терминал, в котором добра на всю метрополию хватит, если вывезти. Да и если… русские и германцы, скажем, начнут совместную операцию по переброске сюда своих наземных сил с танками, разгрузить танковозы можно будет только в нескольких портах по побережью, и если их занять, а при невозможности обороны взорвать…

Проблема оказания действенной помощи Америке усложняется. Хотя, на мой взгляд, самое действенное – асимметричный удар через Аляску в направлении Канады всеми силами, с переправкой танков тактическими, а не стратегическими средствами.

Ладно…

Проехав по улицам города, мы не нашли ничего, кроме брошенных машин и следов поспешной эвакуации, которой англичане не препятствовали, – мне вообще казалось, что они хотели захватить столицу страны, подписать вассальный договор и прекратить все это, чтобы потом начать уже против России. Брошенные машины, самодельные плакаты, указывающие направление к пунктам эвакуации, заклеенные крест-накрест окна. Город патрулировали малочисленные части Национальной гвардии, патрули на два-три человека на реквизированных гражданских пикапах, несколько раз мы встречались с ними по дороге. Если бы англичане решили сюда высадиться, их ничего бы не остановило в продвижении в глубь страны. Кроме разве что авиации и сковывающих действий с моря.

Рыбный порт находился, как это и положено порту, на самом побережье, в порту я заметил самые разные плавательные средства, от древних шаланд до вполне современных яхт и рыболовных траулеров небольшого и среднего размеров. Тут же было довольно много буксиров, как мне потом сказали – в этом порту была фирма, занимающаяся профессиональным ремонтом и обслуживанием двигательных установок, а это – именно то, что чаще всего требует обслуживания у буксира. Прямо у самого бетонного причала стояли ангары и здания из бетонных плит, они были огорожены забором из сетки-рабицы и имели удобные выезды на шоссе. Судя по количеству машин-рефрижераторов и рефрижераторных полуприцепов, сейчас брошенных прямо здесь, здесь раньше принимали и перерабатывали рыбу.

– Разживемся рыбными консервами? – спросил я, ткнув пальцем в первое попавшееся здание.

– Черт… неплохая идея, – сказал один из морских пехотинцев, тот самый Вермеер, который был у Ругида за правую руку, – убил бы за сэндвич с тунцом.

– Черт, сэр, у нас полно возможностей убивать просто так… – сказал еще кто-то из морских пехотинцев.

Кто-то засмеялся – сейчас нет ничего лучше хорошего, чистого, искреннего смеха, такой редкости в наши поганые времена.

– Кажется, приехали…

Наш «Форд» остановился около одного из зданий, на вид такого же, как и все. Полковник вышел, огляделся по сторонам, внешне лениво, но я-то знал, что он все подметит своим несуетным и внимательным глазом…

И я подметил то, что одна из камер системы видеонаблюдения, установленная на здании, чуть повернулась, чтобы видеть нас. А это значило, что, в отличие от многих других зданий, здесь это не заброшено.

– Что здесь?

Полковник Ругид обернулся, широко улыбаясь.

– Здесь пещера Алладина, парень. Держу пари, ты и не видал никогда такого.

– Сэр, вы так и не отдали деньги за мое предыдущее пари.

– Ах, да… Точно.

Сотня перекочевала из одного кармана в другой. Все равно она мало чего сейчас стоила.

Полковник склонился над панелью системы контроля доступа и принялся нажимать на кнопки. Я попытался запомнить комбинацию, но бросил, слишком сложно, много цифр, да и полковник стоит так, что мне не видно половину панели.

Наконец что-то едва слышно щелкнуло, и полковник открыл калитку в воротах, а потом и сами ворота.

– Двигаемся. Безопасно.

Мы подъехали к зданию из белых бетонных плит, и я еще кое-что заметил. Уж очень хорош бетон! В порту – тут и морская соль, и ветер, и перепады температуры – все здания или ржавые, или крошащиеся, очень агрессивная среда. Есть специальные марки бетона, они применяются в том числе для тампонирования нефтяных скважин, при его изготовлении применяется так называемый «восьмисотый» цемент, но он очень дорог, и ни один гражданский подрядчик не будет строить из такого. А вот военный – вероятно, будет. Это, похоже, и не здание вовсе, а настоящее фортификационное сооружение!

Полковник повторил те же манипуляции с пультом системы контроля доступа уже на двери. Я заметил, что здесь можно было открыть либо маленькую калитку для того, чтобы прошел человек, либо большую, чтобы прошла средняя транспортная машина, либо можно было открыть створки на весь лоб здания, чтобы могло пройти что-то очень большое.

– Безопасно. Вперед.

Держа на всякий случай руку на рукоятке пистолета, я шагнул следом за морпехами внутрь и…

Натуральным образом обомлел.

Это было не здание завода по переработке рыбы, не место, где производят филе и рыбные консервы. Это был самый настоящий замаскированный сухой док! Подобные сооружения я видел в Крыму, в том числе огромные схроны для подводных лодок, но тут маскировщики сего сооружения поработали на совесть и, похоже, превзошли нас. Что мы, что немцы, строили укрытия для подводных лодок в скальных толщах, во фьордах, в заливах, используя огромные количества армированного бетона и естественные укрытия в скалах. Но на любое укрытие найдется достаточного калибра бомба, пусть даже и атомная. Но североамериканцы поступили хитрее – они замаскировали объект на самом берегу под обычный рыбоперерабатывающий завод. Я не сомневаюсь, что соседние здания, построенные точно так же, построены специально для маскировки, и перерабатывают рыбу на самом деле. Просто правительство построило и сдало их в аренду по льготной цене, чтобы все думали, что здесь и в самом деле рыбоперерабатывающий завод, и нет ничего другого. И никто, даже анализируя спутниковые снимки, не задастся мыслью, а почему одно здание как бы пустует. Ну не сдали его! Может быть, сюда для маскировки тоже машины подъезжали в мирное время.

Гениально!

Я достал из кармана сотню, вернул ее полковнику.

На бетонном полу, на специальных подставках, стояло судно. Катамаран с высокими надстройками, с двумя грузовыми стрелами, большой и малой, с высоко поднятой вверх вертолетной площадкой. Было на нем место для стандартных грузовых контейнеров, но не так много, как на platform support vessel, судне для обслуживания нефтяных платформ в открытом море. Высокая надстройка, радиооборудование на вид гражданское, но очень мощное, что-то мне кажется, что ни один рачительный хозяин не станет тратить свои денежки на такое радио– и навигационное оборудование для судна, вся задача которого заключается в том, чтобы чапать от платформы к платформе. Похоже, что это судно с двойным дном, так скажем.

– Добро пожаловать на «Леди Залива», мистер, – сказал Вермеер, – прибежище для хороших североамериканских парней.

На судно вели сходни, а вот сбоку было что-то вроде быстросборного военного городка, сделанного из стандартных морских контейнеров. Имея такие контейнеры, можно было возвести настоящую опорную базу в диком месте примерно за сутки. Видел я подобные городки в Мексике и Бразилии, видел своими глазами.

– Опорная база поддержки?

– Она самая, мистер. Она самая. Добро пожаловать на борт.

Судно кто-то законсервировал, и законсервировал очень грамотно, я даже смазку увидел, чтобы предохранять механизмы от ржавчины. Если выходить в море – целый день провозимся с расконсервацией.

Ругид открыл какой-то люк в надстройке.

– Сюда…

Генератор еще не пустили, в надстройках было темно, но видно было, что этот корабль строился по военным спецификациям. Кремальеры! Самые настоящие кремальеры, способные намертво задраить люк, и которые надо взрывать, чтобы вскрыть. Гулкая пустота коридоров, каждый шаг отдавался в ушах.

– Не споткнетесь?

– Полковник, и мой прадед, и мой дед, и мой отец, и я сам – офицеры Российского Императорского флота. Как-нибудь пройду.

На самом деле сказал я это зря, из чистой гордости. Набить тут шишку, ныряя в незнакомый люк, как нечего делать…

– Налево и ступеньки вниз.

Налево так налево…

Мы прошли отсеками и вышли в нечто наподобие ангара. Закрытого. Полковник неизвестно откуда раздобыл мощный аккумуляторный фонарь на ручке, включил его, и, увидев то, что высветил мощный белый луч, я непроизвольно присвистнул.

Вот это да…

– Мистер военный моряк в четвертом поколении, на судне нельзя свистеть, дурная примета, – укоризненно сказал Ругид.

Я, не обращая на него внимания, подошел к находившейся в сложенном состоянии винтокрылой машине, потрогал ее, чтобы убедиться, что это наяву.

Это был «Пейвхаммер», «Отбойный молоток», специальный конвертоплан от «Белла» и «Боинга» (совместная разработка, в одиночку никто бы не потянул) в военно-морском исполнении. Назывался он, по-моему, RH-22, спасательный вертолет двадцать второй модели, хотя могу и путать. Два двигателя и два режима полета – он мог лететь со скоростью турбовинтового самолета, а мог приземляться наподобие вертолета на ограниченной площадке благодаря поворачиваемым гондолам с винтами. В сложенном состоянии он как бы приседал на сложенном шасси, сами гондолы были установлены на мощной поперечине, перпендикулярно, а не параллельно направлению полета – так вот, эта поперечина в транспортном состоянии поворачивалась на девяносто градусов, гондолы тоже укладывались, складывались винты. В результате, если по длине и высоте спасательный вертолет оставался тем же самым, то по ширине он уменьшался раза в три. «Боинг» работал над этим аппаратом более пятнадцати лет, и он был одним из того немного, чего не было на нашем флоте. Мы пользовались морскими вариантами обычных вертолетов, разрабатывались и проходили испытания скоростные аппараты с толкающим винтом – в САСШ подобные работы вела фирма Пясецкого, но мы пока лидировали, а вот конвертопланов на нашем флоте не было совсем. И ни у кого их не было – североамериканцы их не продавали никому.

Я погладил машину по боку, покрытому каким-то специальным материалом черного цвета. Он был чуть шершавым.

– Спасательный?

– Особая модель, мистер Рейвен, гибрид спасательного и ударного. DAP, Direct action penetrator. Два пулемета, один в носу – GAU-19, другой в десантном отсеке, М3 Dover Devil [21]21
  Дьявол из Довера – пулемет североамериканской разработки. Существовал и в нашем мире, почти в два раза легче «Браунинга М2», но на замену не выделили денег. В итоге – конструкцию продали в… Сингапур, где он успешно выпускается под маркой CIS-50.


[Закрыть]. Плюс возможность подвешивать либо подвесные пулеметные контейнеры, либо дополнительные баки, либо вооружение. До двенадцати ракет «Стингер» в авиационном варианте, до восьми ПТУР Hellfire, правда, применяться они могут только с внешней подсветки, у нас нет станции лазерного прицеливания. В максимально облегченном варианте несет до двадцати четырех человек, но мы его так никогда не применяли. У нас они применялись парами – один транспортный и один ударный, но с запасом по грузоподъемности и небольшим спасательным отрядом – четыре человека, которые во время операции могут оказывать и снайперскую поддержку.

– Какова дальность?

– На ваши километры – боевой радиус девятьсот пятьдесят километров при стандартной загрузке. Почти тысяча.

– Скорость?

– Примерно триста восемьдесят миль в час максимум.

Я перевел на привычные километры – неплохо, больше шестисот километров в час. Очень даже неплохо.

– Дозаправка?

– Если найдется кому дозаправить. Стандартная штанга.

Я прикинул – у нас на авианосцах система была точно такая же, размеры не совпадали, но переходник должен был быть.

– Полагаю, что найдется…

Отсюда мы вышли на связь сначала с Галвестоном, где сейчас работал временный оперативный штаб ВМФ США, потом с одним из наших авианосцев, через которые удалось установить связь с Главным морским штабом. К концу дня пришло подтверждение одновременно с двух мест – теперь мы работаем вместе.

Работа нашлась всем и быстро. Здесь было законсервировано не только само судно, но и целый полевой штаб, а контейнеры, которые нашлись в ангаре, были предназначены для самых разных операций разведывательного и боевого характера и могли как устанавливаться на судно, так и использоваться на земле. В них был стандартный набор аппаратуры, вооружения и снаряжения.

В одном из контейнеров мы нашли полный набор небольших беспилотных летательных аппаратов, а в другом – даже сложенный MQ-1 Mariner с полным набором – запасные части, топливо, четыре ракеты Hellfire, компактный пульт для приема информации и управления. Как запускать эту птицу, мы не знали и поэтому оставили контейнер в покое. А вот в другом нас ждали несколько беспилотников малого класса, в том числе и сверхмалых, которые можно запускать с руки. Вот это нам надо, вот это мы берем.

В других контейнерах мы нашли форму и оружие. И документы. Здесь вообще были несколькы контейнеров, в которых было аккуратно упаковано снаряжение, вооружение, униформа армий разных государств мира. По понятным причинам мы вскрыли контейнеры, в которых были принадлежности для «британского» маскарада. Автоматические винтовки DIEMACO – это «кольты», производимые для некоторых британских частей в Канаде по лицензии, но со своими доработками, на мой взгляд, делающими оружие лучше. Хорошо, что там были они: тягот пользования тяжелой и неудобной L85 «Энфильд» я бы просто не вынес. Тяжелая, неудобная, ненадежная, плохо сбалансированная, вдобавок сделана по схеме булл-пап, которой в русской армии отродясь не было, и ни один русский солдат просто не знает, как пользоваться построенным по подобной схеме автоматом. Ручные пулеметы – те же LSW от «кольта» и С9 – лицензионные валлонские «Миними», тоже с существенными доработками, и тоже, на мой взгляд, в лучшую сторону. По крайней мере настраиваемый по длине приклад североамериканского типа мне всегда нравился. Пистолеты «кольт» под патрон.455 Веблей и лицензионные «браунинги», более устаревшие по сравнению с выпускаемыми в Льеже и Сестрорецке, но сойдет, тем более, что тут обтянутая резиной рукоять и пятнадцать патронов в магазине вместо тринадцати. Великолепные британские снайперские винтовки – вот тут британцы могли дать фору любому. AW – первая винтовка, построенная по схеме «жесткого шасси», когда весь механизм монтируется на него, а ложе всего лишь используется для удобства удержания, не более того. Винтовку AW можно было бить об стену, топтать, закапывать в землю, но она все равно продолжала бить, и бить точно. Тем более тут были самые разные варианты – и Covert, бесшумная версия в чемоданчике, и.338, одна из первых успешных снайперских винтовок этого калибра, хотя первыми с подобными патронами начали экспериментировать мы. И мощнейшая AW50 – винтовка под патрон от тяжелого пулемета, очень точная и дорогая. Еще были бесшумные полуавтоматы – те же DIEMACO с удлиненным стволом и глушителем. И гранатометы – британцы сами их не разрабатывали; как и многие в атлантическом союзе, пользовались лицензионными шведскими. Непривычно – наши гранатометы имели в своей основе германский «Панцершрек», но не мне его таскать. Штука, кстати, тяжелая, о чем только думали шведы, делая такую трубу.

Я подобрал и натянул на себя подходящее снаряжение – это была форма ирландского королевского стрелка, шестнадцатая десантная бригада, снаряжение подходило мне как нельзя лучше, потому что я четыре года жил в Ирландии и говорил по-английски с ирландским акцентом, что еще имел честь подметить недоброй памяти баронет Харрис, бывший посол Ее Величества в Персии. Оставил свою SCAR, вместо нее вооружился автоматическим DIEMACO C8SF. SF, Special forces, вариант для сил специального назначения с тяжелым стволом и режимом полностью автоматического огня. На нее я поставил универсальный прицел типа Elcan в металлическом корпусе, защищенный от ударов, переднюю рукоятку и глушитель, тоже британского производства. Среди оружия, предназначенного для того, чтобы изображать североамериканцев, нашлись магазины Surefire на шестьдесят и сто патронов, четырехрядные. Я взял по два и тех и других. Четырехрядные магазины есть и у нас на шестьдесят и на девяносто патронов, они выдаются солдату на случай попадания в засаду. В этом случае нужна максимальная огневая мощь, чтобы оторваться, как можно больше пуль, и как можно быстрее, пусть даже не в цель, просто, чтобы сорвать атаку. Что «калашников», что «коробов» [22]22
  Конструкции автоматов, состоящие на вооружении русской армии. Автомат Калашникова заменялся на более точный автомат Коробова.


[Закрыть]выдерживали это издевательство безропотно, не знаю, как выдержит канадская винтовка. В конце концов, здесь стоит старый вариант отвода газов, прямо в механизм винтовки, североамериканцы уже от этого отказались, но чертовы кузены чтут традиции, мать их. Правда, винтовка эта сделана специально для затрудненных условий стрельбы, в Канаде так же холодно, как и у нас, вот почему в свое время канадские варианты винтовок ценились намного больше, чем родные, от «кольта». В крайнем случае, уже будучи здесь, в чертовой эмиграции, я отработал ситуацию, которую русские стрелки не отрабатывают просто за ненадобностью. Автомат отказывает – бросаешь его и выхватываешь пистолет, открываешь огонь, любой североамериканский солдат или морской пехотинец отработал это движение до автоматизма, русские солдаты его не отрабатывают, потому что русское оружие в бою просто не отказывает. Здесь у меня будет «браунинг», еще старой конструкции, одинарного действия, но у него очень легкий и короткий спуск, почти как у «кольта-1911». Я взвел пистолет так, как все это делают с «кольтом», поставил его на предохранитель и убрал в кобуру. Пусть будет.

И поймал себя на мысли, что думаю точно так же, как североамериканец, как эти североамериканские морские пехотинцы, сейчас сосредоточенно расконсервирующие судно и готовящиеся к боевому походу. Вот что эмиграция делает.

Кстати, русские и североамериканцы работали вместе, и было такое ощущение, что они из одной армии. Даже на учениях в Священной Римской Империи, с «Людьми – лягушками» Опладена [23]23
  Опладен Михаэль, капитан-лейтенант. Основатель школы германских амфибийных сил, боевых пловцов. В нашем мире – служил третьему рейху.


[Закрыть] – сразу было понятно, кто есть кто: кто немец, а кто русский. Тут – сразу и не скажешь.

Как же все-таки искорежила нас пропаганда. Мы считали североамериканцев злоумышляющими вместе с британцами подонками, североамериканцы же считали нас рабами кровавой романовской деспотии, и одновременно с этим – коммунистами! Более дикого определения для русских людей невозможно было придумать, но нас упорно считали коммунистами. Как будто это не мы в шестнадцатом первыми приняли на себя удар учения безумных немецких теоретиков, алкающих переделать мир по-своему.

Покончив со снаряжением магазинов, я рассовал их по карманам, обзавелся солдатской карточкой. Оборудование для их изготовления было тут же, стандартное оборудование, сейчас такое же используют для изготовления карт доступа и банковских карт. Фотография на цифровой фотоаппарат, несколько минут работы в программе с изображением, печать на специальном станке, который печатал на пластике, – и вот у меня в руках еще горячая заготовка с печатью. Капитан (ниже звание делать просто опасно из-за моего возраста, возникнут вопросы) ирландских королевских стрелков, шестнадцатая десантная бригада Алекс Рейвен. Имя и фамилию придумал я сам, было желание назваться Алексом Кроссом [24]24
  См. «Адепты стужи».


[Закрыть], из чистого вызова, но я эту идею отмел. Не то сейчас время, чтобы бросать кому-то глупые, рыцарские вызовы, черт бы все побрал.

Снарядившись, я посмотрел на себя в зеркало. Если не присматриваться – можно сойти за британского офицера. Вопрос только в том, что делает в такой глуши офицер десантной бригады. То ли дезертировал, то ли еще что.

Полковник в рубке занимался тем, что настраивал какую-то ерунду. Электронную, что-то наподобие радарной системы.

– Кто поведет корабль?

Ругид провел пальцами по седым волосам, как расческой.

– Мы и поведем, да, сэр. Хоть это и не совсем наша обязанность, но у каждого из нас есть своя судовая роль, а само судно почти полностью автоматизировано. В машинном можно и вовсе ни одного человека не держать.

– А вертолеты?

– На один можем экипаж найти. Но…

– Связь есть?

– Как затопим канал – будет. А что?

– Хочу попросить прислать людей. Лишними не будут.