Текст книги "Попутчик (СИ)"

Автор книги: Александер Уваротопулос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

  Он вошел на какой-то не очень большой станции после Саратова. Поезд стоял минут пять, затем тихо тронулся, а ещё через минуту Он открыл дверь в купе.

  Среднего роста худощавый мужчина лет тридцати.

  «Добрыденькнув» и скользнув по мне взглядом, он закинул небольшую сумку – весь свой багаж – на пустую верхнюю полку и сел у двери.

  Ещё минутой позже, держа в руках четыре бутылки пива, пришли двое с нижних мест.

  – ... тогда мы снимаем этот блок целиком и, не вскрывая, везем на фирму... о, у нас уже полный комплект, – сказал первый из них, невысокого роста толстоватый мужчина со взглядом начальника средней руки.

  – Да, – с полуулыбкой ответил новый попутчик. – Не помешаю?

  – Ну что вы. Я только ... – мужчина просунулся за столик, к окну – вот, теперь садитесь.

  – Посмотрим, что за пиво, – с интересом сказал второй, осматривая одну из бутылок, – Вы не здешний?

  – Нет,– произнес новенький, – проездом.

  – Самое лучшее пиво, – сказал знающим тоном первый – его, кажется, звали Михаилом, – это «Жигулевское». Сколько не пил, лучше не встречал.

  – Не скажи, – ответил второй, Виталий, ловко сбивая крышку ударом об алюминиевую кромку стола. – Прибалтийское тоже хорошо. Помню в Таллине два года назад пил «Портер». Не пробовал? Рубль пятьдесят, кажется. Хорошее такое пиво. Где наши стаканы... угощайтесь!

  – Спасибо, – отказался новенький.

  – Ну, а армия?

  – Нет, я тоже не буду, – ответил я.

  – Так ты же не службе?

  – Все равно, не пью.

  – Молодец, что не пьешь, – похвалил Михаил, – ну, а у нас такая работа, что иногда без этого никак.

  – Кстати, а ведь в армии ещё как пьют! – заметил Виталий.– Ну и чем там дело закончилось?

  Михаил понизил голос, но все равно было слышно.

  – Привезли, поставили на стенд, включаем – работает.

  – Да ну? – удивился громко Виталий.

  – Да, тогда военпред, ты его знаешь, Сергей Валерьевич, толковый парень, говорит: «Ставьте на вибрацию, а потом прогоним снова всю периодику...»

  Открылась дверь, и в купе зашел проводник-казах с лицом, похожим на только что испеченный блин, лоснящийся и ноздреватый.

  – Билеты, – проговорил он равнодушно.

  Попутчик достал из кармана рубашки свернутые листки.

  – Кызыл-Орда? – спросил казах, читая станцию назначения.

  Попутчик кивнул:

  – Белье будет?

  Теперь кивнул проводник:

  – Рубль. Придешь ко мне.

  С какой-то полуулыбкой попутчик вручил казаху рублевую бумажку.

  – ... провели все испытания, включаем – работает! – продолжал шушукаться Михаил. – Пишем тогда акт, что изделие соответствует техническим условиям. Подписываем: мы, приемка, цех, технологи, надежность. Все, пакуем, везем обратно...

   Поезд, набрав ход, маятником стучал на стыках. Неслись за квадратным окном словно кадры кинохроники: дома, огороды, дороги с автомашинами – обычный железнодорожный фильм.

  Судя по звяканью металлических частей и звону бутылок, в коридор вагона ввалилась тележка с продуктами. Затем раздался звучный голос продавщицы: «Лимонад, кефир, конфеты, комплексный обед! Лимонад, кефир, конфеты...»

  Михаил оживился и полез к призакрытой двери купе.

  Голос то затихал, то крепчал: «Кефир... семьдесят пять копеек... у нас ресторанные наценки, поэтому так дорого... кому лимонад, кефир, конфеты...»,

  – А что входит в обед? – попробовал вторгнуться в этот поток Михаил.

  – На первое лагман, – громко, как и кричала, отозвалась продавщица. – На второе шницель с гарниром. Будете?

  – Гарнир какой? – не унимался Михаил.

  – Рис, – отпечатала та.

  Михаил повернулся к приятелю.

  – Я бы шницель без гарнира взял, – с сомнением произнес Виталий. – Но она ведь не продаст раздельно. Нужно в ресторан идти.

  – Да, – согласился Михаил.

  Пропустив буфетчицу, они начали собираться.

  – Вагон ресторан у нас где? – напоследок спросил у меня Михаил.

  – Восьмой вагон. Туда.

  С их уходом стало совсем тихо.

  Попутчик сходил за бельем, заправил постель и ловко запрыгнул на свою полку.

  – На службу? – спросил он, устроившись поудобнее.

  – Да, – односложно ответил я.

  – В каких войсках, если не секрет?

  – ВВС.

  – Понятно. И в каком звании?

  – Старший лейтенант.

  – Летаешь или техник?

  – Инженер.

  Он странно усмехнулся.

  – Я ведь тоже кадровый. Только уже не в армии. И тоже инженер...

  Я согласно качнул головой и спросил как можно более непринуждённо:

  – Понятно. А где служили?

  – В Казахстане.

  – Где именно?

  – Слышал такое название: «Тюратам»?

  – Да, – изобразил я интерес, – сам там служу.

  – Да ты что? – обрадовался он. – Какая площадка?

  – Сто тринадцатая.

  – Ну, надо же!

  На лице его отразилась сложная смесь чувств – радости, сомнения, тревоги, любопытства. Во всяком, случае, мне так показалось.

  – А я на девяносто пятой служил. Тебя как зовут?

  – Андрей.

  – А меня – Сергей, – сказал попутчик. Он протянул руку, и мы обменялись пожатием.

  – Давно уволился? – поинтересовался я.

  – Да вообще-то, давно... – ответил он неопределённо. – Как там сейчас, расскажи? Часто «Энергию» запускаете?

  – Последние два года все реже. Зато «Вулкан» часто. Чуть ли не раз в четыре месяца.

  Он с какой-то неудовлетворенной жадностью посмотрел в окно и сказал.

  – Завидую. А что там Ещё нового? Как на нашей площадке? Часто «Протоны» летают?

  – Последнее время – да. Ну, это и понятно.

  – То есть, понятно? – удивился он.

  – Так ведь разворачивают наш ответ СОИ, – понизив голос, сказал я. Какие могут быть секреты от сослуживцев, причастных к одному делу. Впрочем, я не открывал военной тайны. Все это можно было, проанализировав факты, узнать из открытой печати.

  – А разве СОИ... – начал говорить Сергей, но осекся. – Я был в командировке очень долго, газет не было, вот и не знаю ничего...

  – Да, – согласился я. – США официально с девяносто пятого года начали разворачивать космическую компоненту своей системы противоракетной обороны. Ну, и мы не отстаем.

  Я улыбнулся как можно доверительнее.

  – Вот как. А не знаешь, кто сейчас командир части... – он назвал номер.

  – Не слышал.

  – Не Коваленко?

  Я знал фамилию командира части. Да, это был Коваленко.

  – Нет, не знаю.

  Он начал вспоминать подробности своей службы. Некоторые совпадали с тем, что имелось сейчас. Какие-то мне были внове. Я поддакивал, ненавязчиво поощряя Сергея выговориться, и осторожно корректировал темы.

  Технические детали, комплексы, стоявшие на вооружении, жизнь в городке...

  – Как? – переспросил он. – На Московском снабжении?

  – Да, за последние четыре года его так отстроили – не узнать. Население чуть ли не в два раза увеличилось. Впрочем, это понятно – столько нового запускаем. Плохо только, что Сыр-Дарья совсем обмелела, в августе почти пересыхает.

  – Вот, оказывается, у вас как! – его взгляд на мгновение вспыхнул, и он тихо ругнулся.

  – А ты что оканчивал? – спросил я, запоминая его необычную реакцию.

  Сергей ответил, думая о своём.

  – И чем потом занимался, после того как уволился?

  – Всем понемногу.

  Эта тема явно его не интересовала или же он уходил от нее.

  – А в Кзыл-Орду чего едешь? – спросил я.

  – Просто так. Никогда не был, решил посмотреть.

  Он усмехнулся и добавил.

  – Решил весь Союз объездить, все республики. Потянуло. Бишкек, Ташкент, Баку, Тбилиси, Грозный...

  На последнем городе Сергей странно ухмыльнулся.

  – Понятно, – сказал я.

  – Ты не представляешь, до чего это хорошо: ездить по стране. По стране, в которой родился!

  Странно, но он был взволнован.

  – Почему же, представляю, – ответил я. – Что здесь такого? Я и так езжу каждый год.

  – Это новая газета? – он увидел среди стопки газет, лежащих на столике, «Правду». – Гляну-ка я. Это их?

  – Да, их, – солгал я. Газеты были мои. «Правда», «Труд», «Известия». Обычно в поездку такое не берут – что-нибудь развлекательное, какой-нибудь журнал вроде «Наука и Жизнь» или «Советский экран». Но тут случай был особым. И лежали они не случайно.

  Он застопорился на передовице «Правды», читая ее по-настоящему, долго и вдумчиво.

  Потом перелистал вторую и третью страницы, просмотрел остальные, после чего откинулся на подушку и долго смотрел в потолок.

  Я выждал паузу, как мне показалось, какую нужно.

  – А не хочешь снова вернуться в армию?

  – Куда мне, время ушло. На всякую... – Сергей ругнулся. – Вот если бы только посмотреть. Но там пропускной режим.

  – Да, – согласился я. – Пропускной режим. А сейчас совсем стало круто... – он странно улыбнулся на последнее слово. – Закрывают площадки даже со стороны степи. Растягивают сетки. Я видел, когда ездили смотреть на марсианский старт – сплошная линия проводов в степь идёт.

  Да, как и ожидалось, это оказалось правильной тактикой. Сергей оживился от подробностей.

  – Марсианский старт?

  – Ну да, в прошлом году, осенью. Так передавали же по центральному телевидению.

  – Ах, точно, я забыл ... – это ему самому показалось неубедительным, потому что он добавил: – Знаешь, ни радио, ни газет не было, вот и не знаю ничего.

  – Понятно. Ты не представляешь, какое зрелище! У нас кто-то даже фотографировал. Ясное дело, втихую, чтобы в первом отделе не узнали.

  – Расскажи!

  – Словами не передать. Во-первых, «Вулкан» с обвеской и обтекателем – такая красота! Ослепительно белый на светло-жёлтом фоне самого старта. А потом, когда двигатели заработали, и он плавно-плавно начал подниматься, чуть вбок и вверх – это совсем невообразимо! Мы в километрах пятнадцати стояли, и то до нас гул дошел! А столб от газов какой!

  К сожалению, я не видел старта экспедиции к Марсу сам. Но воспроизвел почти дословно слышанное пару дней назад.

  – Представляю, – взгляд его снова потух и Сергей замолчал.

  Я не уловил причину этой перемены.

  Разговор иссяк, нужно было начинать сначала, но только позже, чтобы мой интерес не выглядел намеренным.

  Через два часа вернулись соседи.

  – ... а я ему говорю, за такие дела можно и партбилет на стол положить, – продолжая разговор, вошел в купе Михаил. – Заходи.

  – Погоди, сейчас станция какая-то будет, – ответил Валерий из коридора.

  – «Аральское море», кажись.

  – Это где рыбу носят?

  – Да рыбы там давно уже нет, море-то почти высохло.

  – Совсем высохло? – удивился Валерий.

  – Нет, какой-то кусок остался. Будем проезжать за станцией, увидишь, как в песке суда лежат.

  – Интересно, почему так? Каспий же поднимается.

  – Вся вода уходит на узбекистанский хлопок, в Арал ничего и не попадает. Вот и пересыхает.

  – Дай-ка мне «Космос», там, на столике лежат.

  Михаил протянул приятелю синюю пачку сигарет и тоже подался в коридор.

  Они стояли в коридоре, но их было хорошо слышно, несмотря на громкий ритмичный стук колес на стыках рельс. И мне, и Сергею.

  – Я знаю, было заседание Политбюро по Аралу. Решили вроде слить в него часть Каспия.

  – Хотелось бы на море глянуть, – произнес Виталий. – Там есть один остров, читал в «Технике-Молодежи». Как-то по-казахски называется, не помню. Переводится «Пойдешь – не вернешься». И на нем странные вещи творятся.

  – Какие? – равнодушно спросил Михаил.

  – Вроде как люди пропадают, а потом появляются через несколько месяцев. Причем, по их времени, прошло всего несколько часов.

  Сергей, я заметил, ощутимо напрягся.

  Что? Теперь напрягся я. Почему он так среагировал на командировочную болтовню? Остров? Что-то с людьми на острове?

  – И ты этому веришь? – спросил Михаил.

  – Да как сказать, интересно написано.

  Нельзя было упускать этот миг!

  Я прикрыл двери, чтобы нас не было слышно из коридора. Остров... остров... что же сказать ему, чтобы он поддался, раскрылся?!

  – Кстати, в «Технике-молодежи» не все написали, – произнес я.

  Сергей неожиданно резко развернулся ко мне, поразив своей реакцией.

  – И что там такое?

  Испытания? Тайная военная база? Секрет? Или что-то именно с этой ситуацией пропавших людей?

  – Там потом проводили исследования. Да, с этим островом что-то странное. Со временем.

  Оно!

  На последнее слово Сергей чуть ли не встрепенулся, хотя изо всех сил старался выглядеть равнодушным.

  Значит, время! Но что, что конкретно?! Просто совпадение или как-то связано с этим человеком?

  Он даже не поинтересовался, откуда у меня эта информация, так был взволнован.

  – Меня однажды туда в командировку посылали, – сказал я и улыбнулся. – Нужно было офицера и меня, молодого лейтенанта, выперли. Решили, что от отсутствия лейтенанта вред минимальный.

  Он кивнул, думая о своём.

  – Тебе ничего не купить? – поезд замедлял ход, стуча колесами и раскачиваясь Ещё сильнее. Степь за окном сменили глинобитные строения, штабели шпал. Приближалась станция. – Я хочу выйти проветриться.

  Он отрицательно качнул головой. Я знал это, он не согласится, занятый своими мыслями. Мыслями, пока неизвестными мне.

  Я вышел в тамбур.

  Проводник уже стоял у отрытой двери и возил грязной тряпкой по поручню.

  – Сколько стоим? – Хотя, сколько бы не стояли, поезд не поедет дальше, пока я не скажу.

  – Пять минут, – сказал проводник в пустоту.

  Едва, лязгая сочленениями, поезд остановился окончательно, я соскочил на перрон и не быстро, но и не медленно, обходя многочисленных продавцов дынь, кукурузы и носков из верблюжьей шерсти, прошел в здание вокзала.

  Дверь начальника была заперта. До отправления оставалось три минуты. Успею!

  Я прошел к военному коменданту. Тот, общевойсковой капитан, сидел на месте. В помЕщёнии кроме него зевал Ещё на стуле солдат.

  – Товарищ, солдат, выйдите.

  – В чем дело? – спросил неприязненно капитан.

  – Выйти, кому сказал, – командирским тоном прикрикнул я на рядового. И затем, капитану:

  – Комитет госбезопасности. Быстро! Задержать поезд.

  Офицер встрепенулся.

  – Без причины. Просто задержать минут на десять, пятнадцать, пока не скажу.

  – Есть!

  Комендант рванул выполнять приказ.

  Через стекло я видел, как он показался на перроне, глянул в одну сторону, другую, поспешил куда-то скорым шагом.

  Вернулся, молодец, через минуту.

  – Теперь мне нужна ВЧ связь. Где ваша линия?

  Он не без почтительности, но с изрядной долей независимости, показал.

  Через узел военной связи меня соединили с кем-то наверху, потом Ещё с кем-то, и, в конце концов, с родным учреждением.

  – Кто у телефона? Это Смирнов. Слушай внимательно. Код «Вторжение», – рукой я показал капитану, чтобы он вышел, но тот, потрясенный важностью происходящего, сам перемещался к двери. – Записывай. Во-первых, подтвердилась информация из Министерства обороны. Второе. Мне нужна вся информация по острову в Аральском море. Как называется – не знаю. Переводится – «Пойдешь – не вернешься». Или как-то так. Была про него статья в «Технике молодежи», вроде как на острове люди пропадали. Больше ничего сказать не могу. Ни год, ни номер журнала. Но мне все нужно это срочно! Погоди!

  Я позвал капитана.

  – Какая следующая станция за «Аральским морем»?

  – Разъезд Алты-Кудук, но там поезда не остана...

  – Мне нужно, – продолжил я в трубку, – чтобы на следующей станции мне дали полную информацию: кто, когда и что там происходило. Это будет Алты-Кудук. Как? Сейчас спрошу.

  Я обернулся к капитану, стоявшему в готовности у двери.

  – Через сколько минут там будет поезд?

  Капитан, волнуясь, ответил. Я передал.

  – Мало? Погоди. А следующая какая?

  – Разъезд Тасбогет, – быстро ответил офицер, – но там тоже... потом Сапак...

  – Значит так, чтобы на разъезде Сапак мне эту информацию передали. Буду ждать в тамбуре. Хорошо. Да, есть. И очень сильный результат. Но нужно обдумать Ещё. И главное – позарез нужна информация по этому острову. Понял? Все. Отбой.

  Комендант, замерев, продолжал стоять у дверей.

  Я подошел к нему и протянул руку.

  – Извини, капитан, что так резко. Сам понимаешь, служба. У тебя своя, у меня – своя.

  – Да, конечно!

  – О том, что слышал – никому ни слова. Ни жене, ни сослуживцам.

  – Я понимаю.

  – Есть,– поправил я его и улыбнулся.

  – Есть! – четко ответил он.

  – Я сяду в вагон, а ты подожди Ещё так минуты с три, и тогда отправляй поезд.

  – Есть!

  – Что там такое, чего стоим? – спросил Виталий, когда я вернулся в купе.

  – Не знаю, вроде локомотив меняли.

  – Тут всегда меняют, – согласился Михаил.

  Сергей молча лежал на своём месте.

  Я одним движением вскочил к себе на полку.

  – Вот что значит армейская выучка, – заметил снизу Михаил и поглядел на свой выпирающий из спортивных штанов животик. Затем он перевел взгляд на только что купленную толстую дыню. В его глазах снова потеплело.

  – Ну что, попробуем дыньку?

  – Да,– согласился Виталий и через минуту они уже дружно чавкали и облизывались.

  Сергей молча смотрел в потолок.

  – Эй, вы там, сверху, спускайтесь дыню есть.

  Сергей не ответил.

  – Спасибо, я на них уже смотреть не могу, – солгал я, поддерживая легенду. – Столько ел...

  Хотя сколько я их ел, пока был пару недель на Байконуре! Раза два, кажется – и все. Времени не хватило – мотался туда-сюда, запоминая, что и где находится, названия, жаргон, быт, привычки военнослужащих. Чтобы не выделяться из массы офицеров Космических войск Союза Советских Социалистических Республик. Конечно, это негласное название, официально-то никаких подобных войск и нет. Мы мирная страна и оружием без дела не бряцаем.

  А потом пришел приказ закончить свой «отпуск» и срочно лететь в Москву, где уже меня ждал билет на поезд Москва-Алма-Ата. В короткой поездке из аэропорта на Казанский вокзал мне передали последние сведения: наш подопечный день назад взял билет до Кзыл-Орды.

  Странный человек. Странный и загадочный. Хотя сейчас уже менее загадочный, чем раньше. Подтвердились сведения, что он служил на Байконуре. С одной стороны, хорошо, а с другой прибавляет вопросов так, что главный остается по-прежнему закрытым ворохом других: откуда взялись вещи, которые он положил в ячейку вокзальной камеры хранения. Совершенно бессмысленные паспорт и деньги, архичудовищные и невозможные – несуществующего государства «Российская федерация»? А мелочи и детали поведения, говорящие о том, что человек находится не в родной стране? Словно он пытается вспомнить или получить заново десятки привычек. И теперь ко всему эта странная реакция на глупый разговор... Что это за остров, интересно знать?!

  Перед разъездом Сапак поезд прочно встал на месте. Пять минут, десять, час... Только через три часа томительного ожидания состав лязгнул сочленениями, толчок передался по всем вагонам и мы вновь медленно тронулись вперед.

  Ещё через пятнадцать минут, сразу после станции, я вышел в тамбур. В нем находилось двое. Один, в майке и спортивных штанах курил, другой, в плаще просто стоял лицом к окну. Возможно, этот второй – тот, кого я ждал.

  На мой кашель он обернулся, осмотрел меня цепким взглядом и кивнув, позвал за собой. В третьем по счету вагоне незнакомец зашел в первое купе, оказавшееся совершенно пустым, подождал, пока войду я, и закрыл дверь на защелку.

  – Смирнов?

  – Да.

  – Я вас узнал по описанию. Извините за задержку. Я летел специальным рейсом и пока добрался... – Он снял плащ и расположился на диване напротив меня.

  – Я слушаю, – сказал я.

  – Информация для Вас: сведения по острову Барса-Кельмес не подтвердилась. Ничего подобного тому, о чем Вы упоминали, на острове не происходило. Там находится зоологический заповедник, остров часто посещается людьми. Информация по периодическим изданиям отрицательная, данной статьи не существовало. По всей видимости, данные об аномальных явлениях являются выдумкой. Возможен интерес к соседнему острову Возрождения, на котором военные проводили испытания бактериологического оружия.

  Я задумался.

  Интерес у моего подопечного был к острову или ситуации? И почему командировочный упомянул именно 'Технику-Молодежи'?! Просто выдумка? Нет, нет, что-то не складывается...

  – Кроме того, в связи с появлением этих данных об острове руководство сочло необходимым срочно свернуть разработку объекта и вывезти его в Москву. В Кзыл-Орде вас будут встречать.

  Я остолбенело посмотрел на него.

  – Простите, мне кажется, я вас где-то видел раньше? Вы ведь не просто связной?

  – Да, – ответил незнакомец. – Зовите меня Ярославом.

  – Это именно из-за нестыковки с журналом? Вот это решение прекратить поездку.

  – Как долго вы занимаетесь Им? – спросил Ярослав вместо того, чтобы ответить на мой вопрос.

  – С самого начала.

  – Вы в курсе решения по последнему варианту? Думаю, да.

  – Да, он выделялся в отдельную тему...

  Мой коллега сделал предупреждающий жест рукой, чтобы я не продолжал.

  – Все остальные версии закрыты. Теперь основная – именно она. Более того, к ней подключено Ещё три отдела. Один наш, два других от военных и Академии наук. Руководим пока мы, но кажется, это ненадолго...

  – Как же так?!

  – Слишком все серьезно: теме присвоен высший уровень секретности.

  До этого было «совершенно секретно». Теперь стало... Неужели?!

  – Да, – словно отвечая на незаданный вопрос, произнес Ярослав, – расскажи мне, на чем вы остановились.

  – Нет, не может быть! – сказал я.– Чтобы случайно сказанные слова о несуществующей заметке могли так повлиять???

  – Нужно тебе пояснить, а заодно и представиться, – он назвал свое звание и должность.

  Ну да, точно, я видел его раз в управлении! Значит, соседи.

  – Данные, которые ты сообщил, укладываются в общую картину, которая тебе не до конца известна. Это как кладут гирьки на чашу весов, уравновешивая большой груз. До какого-то мгновения весы неподвижны, а потом достаточно маленького усилия, чтобы они пришли в движение. Считай, что твоя информация – последний грузик. Ты ее не успел оценить, но мы, кто занимался этим ранее, смогли.

  – Не совсем понимаю, – я наморщил лоб.

  – Никакой заметки не существовало, – пристально смотря мне в глаза, произнес Ярослав.– Ещё три часа назад.

  – То есть, не существовало? Тогда получается, что наши соседи, что едут с нами...

  – Нет, Андрей, нет, эти двое тут не причем! Журнал и статья – ерунда, мелочи, главное не они, главное, что мы случайно зафиксировали момент Изменения! До сегодняшнего вечера в нашей истории не было ни самого этого эпизода, ни единой статьи про него в каком бы то ни было журнале. А теперь есть! И это появление зафиксировано объективно, несколькими людьми, которые искали информацию. Можно сказать, она появилась у них на глазах.

  Кажется, у меня приоткрылся рот.

  – Понимаешь, что это означает ?! Что тот, кого ты опекаешь...

  – Понимаю! Так вот почему последний вариант... – я задумался. – У меня, честно говоря, мурашки по коже!

  – Ну, ну. Расскажи лучше, что узнал Ещё.

  Я как можно подробнее передал разговор с Сергеем, а затем спросил:

  – Можно узнать подробности того, что произошло в Москве?

  – Только вкратце, позже все прочитаешь сам.

  Ярослав коротко и быстро рассказал о том, чем занималась его группа и что произошло в управлении – от момента, когда пришел мой запрос, до последних экстренных решений.

  Я молчал, потрясенный.

  – Что собираешься делать дальше? – спросил мой новый начальник.

  – После того, что Вы сообщили... сейчас все летит кувырком! Думаю, нужно Сергею открываться.

  Ярослав кивнул:

  – Согласен. Что расскажешь?

  – Всю предысторию, а вот про последний вариант... какие указания сверху?

  – Инициатива отдана тебе. На месте виднее, как поступить в том или ином...

  – Нет, я имею ввиду, может, есть какие-нибудь ограничения, о которых я не знаю? И ему нецелесообразно говорить обо всем?

  – Я понял, не продолжай. Нет, Сергей случайная фигура. Крайне полезная нам, но случайная. Не думаю, чтобы его знание повлияет на ситуацию, так что можешь открываться. Тем более, ему теперь работать вместе с нами.

  – Понятно. Я иду.

  – Да. Я буду все время тут. Встретимся в Кзыл-Орде.

  Я кивнул и покинул купе.

  Сергей лежал на своём месте и, казалось, спал. Сопели внизу Василий и Михаил.

  Я взобрался на полку, достаточно шумно, чтобы мой попутчик это услышал.

  – Не спится?

  – Что? – спросил он. – Нет, я дремал.

  – Ты куришь?

  – Нет, бросил два года назад.

  Два года, что-то было тогда, два года назад?!

  – Хочу с тобой поговорить. Может, пойдем, покурим в кавычках?

  Он удивлённо посмотрел на меня.

  – Ну, идем.

  Мы вышли в пустой тамбур.

  – Я видел, ты очень сильно заинтересовался этим островом в Аральском море, Барса-Кельмес, – начал я разговор.

  – И что?

  Сейчас Сергей оставался спокоен.

  – Не скажешь, почему?

  – Тебя это заинтересовало?

  – И очень сильно.

  – Да так, просто интересный случай.

  – Ты там бывал, на этом острове?

  – Нет, не довелось.

  Он не мог понять, что мне нужно, я это видел. Ещё немного и начнется раздражение.

  – Мне кажется, ты с этим как-то связан. И у тебя случилось нечто подобное, что и с теми людьми. Что-то, связанное с ходом времени.

  Да! Он не сдержал эмоций. Изумление на мгновение изменило его лицо.

  – Не хочешь мне открыться?

  Не «рассказать», а именно «открыться» – в этом слове больше доверия. А, кроме того, в эту фразу я постарался вложить и просьбу, и готовность хранить тайны – чтобы она выглядела рукой помощи, протянутой верным другом...

  Он молчал с полминуты, затем произнес:

  – Да, ты прав. Такое слишком тяжело все время хранить в тайне, никому не рассказывая!

  Он пристально посмотрел на меня.

  – Ты ведь не просто старлей?

  – Я капитан.

  – Гэбист?

  – Давай сделаем так, Сергей. Мы не совсем в равном положении, – он усмехнулся. – Нет, ты неправильно понял. Я знаю, что твоя история для нас очень важна. А вот ты этого не знаешь, и колеблешься.

  – Важна? – переспросил он.

  – Очень! Ты даже не представляешь, насколько. Я не просто готов, я хочу тебя выслушать с абсолютной серьезность и поверить во все, что ты скажешь!

  – Да, вот что значит класс, – сказал он. – Как ты это делаешь?! Ведь у меня к тебе сейчас ну абсолютное доверие.

  – Не хочешь пойти в ресторан?

  – Нет, люди помешают. Здесь самое то.

  За окном было темно и только редко мелькающие огоньки показывали, что там что-то есть, и это не просто темное полотно на стекле, отражающее слабый желтый свет лампы тамбура и нас.

  – Теперь выслушай, и не перебивай, даже если будет совсем странно, просто выслушай, потом поймешь.

  Я с готовностью кивнул и замер.

  – Вот только с чего начать... давай, наверное, со звонка.

  В июне этого года Серега – мой друг Серега Любомыслов, мы с ним служили в одной части и увольнялись вместе, а потом поддерживали хорошие отношения,– попросил помочь перегнать купленную машину домой, в Алма-Ату. Одному ехать, понятно, дурость, – Сергей посмотрел на меня, – ну ты этого не знаешь. Приехал он, побыл пару дней в Москве и ранули мы в Кахазстан. За три дня доехали, не без приключений, конечно, границу пересекали где-то в степи, не смотри на меня так, просто слушай, граница между Казахстаном и Россией, но все обошлось. Отоспался я в Алма-Ате, Серега Ещё предлагал съездить посмотреть на новую столицу, Астану, да, да, новую столицу, но я не захотел. Взял билет до Москвы и уехал. И, наверное, из-за того, что ехал без багажа, меня стали «пасти». Может, подумали, что везу деньги. Не сразу понял, что это за братки возле меня ошиваются. Хотя, если бы знал, все равно, мало что мог бы поделать. В любом случае, не сплоховал. Когда началось выяснение отношений, не долго думая, сиганул из поезда. Лучше уж сам, чем они меня избитого и без сознания скинут. И паспорт цел остался и деньги. Конечно, ушибся сильно, но что ж поделать! Отлежался и пошел по шпалам. Степь, ночь, звезды огромаднейшие. Красиво, если бы не было так паскудно! Через часа два добрался до какого-то разъезда. Никого нет, только огни железнодорожные горят. Ещё через пол-часа появился какой-то казах, вроде железнодорожник. Думал, по-русски не понимает, но нет. Рассказал я ему, как здесь оказался. Он поцокал, поцокал языком и говорит, поезда тут не останавливаются, разве что перегонный какой можно будет тормознуть. Посидел Ещё часок, пришел товарняк. Остановился. Мой казах, молодец, договорился, махнул мне рукой. Я им денег дал на радостях, да, они Ещё брать не хотели. Так вот, сел к машинисту в будку. «Сиди и ничего не трогай, – говорит тот. – Это, конечно, не по правилам постороннего пускать в локомотив, но разве мы не люди! Сам-то цел?»

  Слово за слово, разговорились. Совсем немного проехали, тут машинист и говорит: «А знаешь, тут иногда такая чертовщина вылазит. Когда приходится одному ехать, так ну его! Хорошо, сегодня хоть кто-то рядом».

  «А что такое?» – спрашиваю.

  «Да вот так, однажды еду и вижу – встречный. Я мать-перемать, кто пропустил, и на тормоз! А тот прет на полной! Ну, думаю, хана... бросился в тот конец, упал на пол. Локомотив остановился. И тишина. Минуту, две лежу – ничего. Ну, пронесло! Поднимаюсь, иду в голову – а там пусто. Ни поезда, ничего! Так веришь, не показался он! Что, я встречных не видел? А этот прет и прет! Расскажи такое – не поверят, а то и вообще выгонят. Ну, уж нет! И что самое странное, этот поезд уже несколько наших видели. Чертовщина, одним словом! Я вот даже в церковь сходил и крестик ношу...»

  Проехали мы Ещё немного, что-то мелькнуло, и впереди показалась станция.

  Машинист начал притормаживать.

  «Станция?»– спросил я.

  «Да не должна вроде... – удивился тот, – может, заболтались... по виду на Джусалы похоже, да только ехать до него сколько Ещё!»

  Он остановил поезд. Я вышел вместе с ним.

  «Странно как-то».

  Да, было совсем тихо. Ни людей, ни звуков. Знаешь, обычно что-то стучит или лязгает, или ветер что-то бьет. А тут вообще тихо, как в вате! Пошли мы к станции. Или, наверное, пошел один я, потому что у входа смотрю – машиниста нет нигде.

  Внутри была небольшая комната с лавкой и закрытым окошком кассы в стене. Я это окошко хорошо запомнил, полукруглое такое, закрытое окошко. Людей – никого. Ещё помню, расписание висело на стене. Вообщем, все, как обычно. Постоял я, посмотрел и пошел назад. А там уже моего товарняка нет. Совсем нет, пустые рельсы! Когда же он успел уехать, я не слышал ничего, ни звука, ни лязга. И главное, зачем? Подумал, может, он специально меня тут оставил, а чтобы я не заподозрил, всякой ерунды наплел...

  Вообще, обозлился я на этого придурка и вернулся в зал.

  На лавке вздремнул, а где-то под утро пришел поезд. Какой-то почтово-багажный. Остановился, стали из него что-то выгружать, а я к пассажирским вагонам прошел. Проводник спал. Не стал его будить, нашел себе место подальше, забрался на вторую полку и заснул. Знаешь, от всех этих передряг провалился в сон, ничего не помню. Проснулся от жары. Внизу люди сидят, вагон почти полный. Едем где-то. Солнце невысоко, значит почти день спал. Пить, есть хочется... Спрашиваю, где едем. Оказывается, к Саратову подъезжаем. Думаю, выберусь, куплю перекусить что-нибудь, какой-нибудь хот-дог с пивом. Ах да, ты же не знаешь! Это такая сосиска в булочке и кетчуп сверху. И случайно увидел, как кто-то мелочь пересчитывает. Думаю, дурдом, на улице девяносто восьмой год, мужик рубли и копейки советские держит!