Текст книги "Два корабля (СИ)"

Автор книги: Алекс Слайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Нет, Наташ, я не хочу… танцевать… – а про себя Дим добавил: «А ещё больше не хочу напрягов с Игорем…».

– Ну, Дим… Я очень-очень хочу, чтобы ты со мной потанцевал… – протянула девушка, состроив, готовое разревется личико.

– Нет… Извини, меня ребята зовут… – и, сделав вид, что высматривает кого-то в толпе, Дим двинулся в сторону выхода из танцевального зала. Как раз туда, где располагалось местное кафе.

Отстояв небольшую очередь, он взял себе стакан с «клюковкой» и пристроился за одинокий столик. Хотелось чего-то покрепче, но в клубе алкогольные напитки крепостью выше пяти градусов были под запретом. А вот «клюковка» и «медовуха», которую варили на маленьком заводике специально для молодых людей, пожалуйста. Местные выборные считали, что спиртное молодежь всё равно найдет, а так хотя бы не напьются. Да и проконтролировать легко, танцы то только по субботам.

Прикончив напиток, и немного побродив по клубу, Дим опять вернулся к танцевальному залу. Переступив порог помещения, он замер как вкопанный. Плотно прижимаясь к партнёру, Наталья весело танцевала с Игорем…

Отогнав непрошеные воспоминания, Дим вернулся к действительности. Остановившись на дальнем краю оврага, он вслушался в окружающий лес. Внутри все напряглось. Поддавшись непонятному порыву, юноша развернулся и, не целясь, выстрелил в направлении своих следов. Тяжелая разрывная пуля двенадцатого калибра ударила в наст шагах в тридцати от парня и сдетонировав, подняла фонтанчик снежной пыли…

Огромный сугроб, метров на пятнадцать дальше от места, куда попала пуля, внезапно обернулся медведем. Одним прыжком преодолев метров десять, косолапый беззвучно скрылся в кустах. Пара секунд и в тайгу опять вернулась тишина.

– Хитрый мишка… И умный… На выстрел не полез, – досылая патрон в ствол карабина, пробормотал охотник и двинулся дальше.

– Дим, да она сама меня на площадку потащила…

– А ты и рад, – Дмитрий коротко, без замаха ударил, целя в челюсть. И сразу нырнул, уходя от ответного удара. Блок на попытку Игоря ударить ногой и тут же, припав на колено, Дим крутанулся, сбивая противника с ног. В следующую секунду два парня сцепились на снегу, нанося друг другу беспорядочные удары и пытаясь подмять противника под себя. Удачно извернувшись, Дим оказался сверху и уже замахнулся для удара, когда чьи-то руки перехватили его, а спустя миг и их оттащили друг от друга.

– Да вы что? Охренели… – голос был знакомый, но кто именно заломил Диму руку, он не видел. Да это было и не важно, гораздо значимей было содержание отповеди. – Мать… Да пока вы тут друг друга хренячите… эта лять с Витькой при всех целуется… Ещё и хихикает над вами идиотами… Да не про себя… А вслух, перед подружками…

Гнев, на секунду завладевший Дмитрием, как будто что-то переключил внутри. Спокойно, и даже как-то лениво, парень освободился из захвата. Заодно узнав своего доброхота, которым оказался их бывший школьный староста Костя, сын поселковского урядника. А затем Дим набычившись, обошел замершую троицу из Игоря и удерживающих его двух парней и направился в сторону клуба.

– Пипец… Сейчас он всех поубивает, – произнёс Костя, вылезая из сугроба, где он оказался после легкого тычка своего бывшего одноклассника. – Вы как хотите, а я его останавливать больше не полезу. У него сейчас глаза как у отца. Шею свернёт и не заметит.

Внутри клуба возле входа на танцплощадку к Диму подскочила ещё одна одноклассница. Лизка собиралась что-то сказать, но короткий толчком в плечо, он отправил ее в объятья к кому-то из стоявших слева от входа парней. Шаг и он замер на пороге…

То, что он увидел, в точности соответствовало услышанному. «Лизка сучка, должна была его отвлечь и своими воплями предупредить подружку», – промелькнула мысль, а память услужливо подбросила сразу несколько похожих случаев. Наталья, и правда, самозабвенно целовала Витьку, сидя у того на коленях. При этом было видно, как сквозь прикрытые, словно от удовольствия веки, она бросает призывные взгляды на других парней.

Внезапно её глаза в ужасе распахнулись.

– Дима… Это…

– Блядь… – тихо обронил Дмитрий, и все как-то вдруг поняли, что это не простая приставка к слову. Развернувшись, он прошел мимо притихших парней, лишь на мгновение, задержав взгляд на Лизе, к которой до этого момента, в общем-то, неплохо относился. И которая спряталась от него за спины парней. И, наверное, взгляд был не очень хороший, потому что сын урядника, несмотря на своё обещание больше не ввязываться, угрожающе выдвинулся вперёд.

– Спокойно Кость… Не трону я… ни ее, ни тебя, ни их… – мягко произнес Дмитрий. – У вас водки с собой нету?

– Не-а…

– Ну и хрен с ней…

– Дим… – с порога клуба окликнул его Игорь. – Она, и правда, сама…

– Верю… – мрачно ответил ему Дмитрий, проходя мимо по коридору. Выйдя на улицу, он глубоко вдохнул морозный воздух и посмотрел на звёзды. Рядом остановился Гор.

– Пойдём ко мне, я знаю, где батя водку от матери нычит…

– Пойдём…

Слева чётко и ясно хрустнул снег. Оборачиваться времени уже не было. Выстрел не глядя в строну звука. После чего дикий, чудовищный рёв прокатился по округе, а в следующее мгновение Дима смело могучим ударом медвежьей лапы. В левом плече вспыхнула острая боль. Не обращая на неё внимания, Дмитрий вскочил перекатом на ноги и, увернувшись от второго удара огромной лапы, отпрыгнул в сторону. Оставшейся рабочей рукой, он вскинул карабин и выстрелил в поднявшегося во весь рост медведя.

Теперь его было очень хорошо видно. Пуля от первого выстрела угодила зверю в правое ухо, оторвав его вместе с приличным куском скальпа. Ржавая кровь, пульсируя в такт с ударами сердца, заливала белоснежную шкуру зверя. От прямого попадания в грудь зверь вздрогнул и остановился, рана размером с кулак выплеснула наружу кровь вперемешку с кусками легких.

В следующее мгновение зверь прыгнул. Огромная пасть сомкнулась в районе нижней челюсти Дмитрия. Мгновенно размозжив кости, зверь мотнул головой и отбросил человека в сторону. Ударившись спиной о дерево, Дим услышал, как жалобно хрустнул его позвоночник. Медведь, судорожно кашлянул кровью, и опять шагнул в сторону обидчика.

«Все равно ты не жилец мишка, я тебя достал…», – отрешенно подумал Дмитрий. Боли он почему-то не чувствовал. Появившаяся в поле зрения огромная медвежья лапа обрушилась на него, подбрасывая в воздух. Перевернувшись в воздухе, он упал лицом в снег. Последнее, что он ощутил, так это прохладу снега на останках лица…

* * *

Игорь спешил, как мог. Хорошо смазанные, широкие охотничьи лыжи без труда скользили по снежному насту. Глаза внимательно отслеживали еле заметные следы на снегу. А в голове хаотично крутилась одна и та же мысль: «Ну, какого хрена он меня не подождал? Каким долбоком нужно быть, чтобы пойти на медведя в одиночку?»

Вчера вечером, уйдя из клуба, они разместились у Игоря в гараже, где и приговорив бутылку водки. И при этом опять сильно поругались. А сегодня, рано утром, когда Гор пришёл к Дмитрию мириться, то застал лишь его удивленного отца.

– А вы что, не вместе пошли?

Бегом, вернувшись, домой Игорь схватил карабин и, накинув лыжи, побежал в тайгу. И вот сейчас уже третий час бежал по следу.

Взбежав на очередную возвышенность, он тревожно замер. Взгляд юного охотника заметался, внимательно осматривая детали открывшейся картины. На довольно большой поляне, вытянувшейся вдоль ельника, в пяти метрах от Игоря лежал труп медведя. Из спины косолапого торчал наконечник рогатины. А в стороне, чуть левее туши, валялась вторая половина копья.

Приблизившись, Игорь разглядел на снегу две гильзы. Подняв одну из них, поднес к прикрывающей лицо от мороза маске и понюхал. Разочаровано покачав головой, он начал двигать по спирали вокруг туши, внимательно рассматривая следы…

Та-ак… Здесь он вышел… Медведь был на другой стороне поляны… Они увидели друг дуга… Мишка побежал к Диму… Тот успел всадить в него два заряда, а потом мишка смог добежать до парня и зверя пришлось брать на рогатину… А дальше… Дальше Диму не повезло, и зверь сломал рогатину… Да нет, нормально всё, сдох мишка… Почти сразу, как переломил древко, так и сдох… Но почему Димка в ельник побежал?

Игорь более внимательно пригляделся к трупу, и по его спине ощутимо пробежало холодком. Всё встало на свои места. Зверь, которого завалил Дмитрий, был медведицей. Пройдя к другой стороне поляны, Игорь увидел то, что и ожидал найти – следы более крупного зверя.

– А вот и самец… Чёрт, вот же угораздило, – пробормотал Гор и, взяв след, побежал дальше.

След петлял и вился по тайге. Иногда он замирал на месте – там, где останавливался его друг, а иногда внезапно меняя направление. Через полтора часа погони, Игорь, пробегая мимо глубокого оврага, услышал звук выстрела. На слух, определив направление, он отбросил палки, скинул с плеч карабин и поспешил в ту сторону.

Огромный, залитый кровью зверь шагнул вперёд, придавливая неподвижного человека лапой к снегу. Десятисантиметровые когти, прорвав охотничью куртку, с легкостью вошли в тело. Пуская кровавую пену изо рта, зверь нагнул голову и потянулся к шее человека. Мгновение и правый глаз медведя выплеснулся наружу, спустя секунду, по округе заметалось эхо выстрела. Замерев на месте, зверь мёртвой тушей рухнул на Дмитрия.

Игорь стоял в полусотне метров от схватки, пытаясь успокоить дыхание. Ему лишь каким-то чудом удалось разглядеть сквозь просвет в деревьях голову медведя, и он не думая вскинул карабин. Теперь всё зависело от того, насколько точным был выстрел. Хотя, судя по всему, он попал – зверь, упав на снег, продолжал лежать без движения.

Гору потребовалась целая минута, чтобы унять заходящее в истерике сердце и отдышаться. Придя в себя, он подбежал к медведю. С большим трудом спихнув тушу с Дмитрия, Игорь осторожно перевернул друга на спину. То, что он увидел, заставило его невольно содрогнуться. Нижняя половина лица Дима была смята и разорвана, а на прокушенном горле еле пульсировала открытая сонная артерия.

Игорь перевел дух. Если его товарищ жив до сих пор, то с большой долей вероятности можно утверждать – он уже не умрёт. Вытащив из нагрудного кармана рацию, Игорь набрал непослушными пальцами код медстанции села:

– Лариса Васильевна… На связи Гор… Срочно ответьте…

– Стрельников? – спустя несколько секунд откликнулся сельский доктор. – Игорь, что случилось?

– Срочно отправляйте вездеход по моим координатам… Нужен врач… И камера реанимации… Димку медведь задрал…

– Поняла… – в рации прозвучали несколько щелчков, и донёсся голос женщины, приказавшей кому-то срочно прыгать в вездеход и выдвигаться на юго-запад. – Игорь, переместись метров на пятьдесят на запад, если можешь. Мне нужно взять пеленг…

– Минуту… – определив по компасу направление, Игорь быстро переместился немного западнее. – Готово…

– Спасибо… От вас до села семь километров… Вездеход уже ушел…

Рация пискнула ещё одним входящим сигналом, и в разговор вклинился старший Бероев.

– Игорь… Что с Димой?

– Живой… Медведь порвал… Сильно…

– Жди, я уже еду… Лариса… дай направление…

– Олег Борисович… не нужно… Помощь уже пошла…

– Лара… у меня снегоход… и полевой армейский комплект первой помощи… я быстрее доберусь…

– Хорошо… Направление… юго-запад… девять градусов четыре минуты… Удачи…

– Спасибо… Игорь жди…

– Жду… – Игорь, вернувшись к товарищу, тяжело опустился на снег. Включив режим пеленга, он убрал рацию в карман и посмотрел на свои руки. Они явственно дрожали. Переведя взгляд на Дима, Игорь в очередной раз выругался. – Чёрт, ну нахрена ты один попёрся?..

Через четверть часа, он услышал звук двигателя снегохода. Передернув затвор карабина, Игорь выстрелил в воздух и, подождав с полминуты, повторил выстрел. Надрывный вой мотора стал значительно ближе. А через пару минут, отец Дима аккуратно проехав между деревьями, спрыгнул со снегохода и, сдернув с багажника пакет КПП, бросился к сыну.

Подбежав к телу, Бероев рывком раскатал пакет первой помощи, отдалённо похожий на спальный мешок и, откинув прозрачную пленку, бросил Игорю:

– Помогай…

Рывком, выдернув окровавленное тело из снежной каши, они на «раз» переложили Дмитрия на нижнюю часть КПП, накрыв сверху прозрачной пленкой. А затем Олег Борисович отжал клавишу в изголовье пакета.

Подтвердив свою готовность писком, комплект первой помощи вытянул лишний воздух из-под пленки. На глазах у изумлённого Игоря, КПП начал выращивать внутри себя комплекс медицинских инструментов и, одновременно с этим, уничтожать одежду Дима. Буквально через полминуты тело его друга было раздето догола. А ещё через полминуты Дмитрий оказался опутан трубками внутривенного питания и подключён к системе искусственного дыхания. В изголовье КПП сформировалась пленка дисплея, на которой тут же отобразились графики и диаграммы, тем самым сообщая о состоянии пострадавшего.

– Олег Борисович как он?

– Плохо… Видишь вот эту диаграмму? Она почти чёрная, а это значит пятьдесят на пятьдесят…

– А откуда у вас КПП, да ещё и военный?

– Со службы остался…

– Понятно, а что теперь делать?

– А чёрт его знает, никто ведь толком не знает, как эта штука работает. Вон там, на графике это пульс, энцефалограмма, дыхание. А вот что конкретно означают эти кривые, все уже забыли.

КПП в очередной раз пискнул и вывел на экран заковыристую надпись, а так же пару кнопок с подписями «да» и «нет».

– Чёрт…

– Что-то случилось?

– Да кто его знает? Что-то ему надо, а что непонятно, – немного подумав, Олег Борисович всё же ткнул в правую клавишу с эмблемой «да».

В боковой стенке кокона мгновенно сформировался небольшой карман с откидывающимся клапаном.

– Теперь понятно… Ему биомасса требуется.

Поднявшись с земли, Бероев подошел к мёртвой туше медведя и, вынув из чехла свой охотничий тесак, профессионально быстро вырезал печень и ещё несколько приличных кусков мяса. Сложив добычу в карман кокона, он закрыл клапан и нажал подтверждение на дисплее. Пару секунд ничего не происходило, а затем на дисплее появилось добавочное окно. После нажатия клавиши «Да», рядом с первым карманом проявился ещё один.

– Ага, теперь вода…

Набив, растянувшуюся в три раза ёмкость снегом, Бероев повторно нажал клавишу. Через пару минут пакеты полностью втянулись в кокон КПП, а автоматика, пискнув, выдала на подтверждение очередное диалоговое окно. Отец Дима снова со всем согласился.

После нажатия кнопки на дисплее, кокон затвердел, а пленка, обтягивавшая Дмитрия, помутнела и утратила прозрачность. На экране, появившемся справа от дисплея мониторинга жизненных показателей и управления, замигала надпись:

КПП-6С2B-297312 Готовность пациента к транспортировке.

– Ну вот, теперь всё зависит от этого ящика…

– Олег Борисович, а что теперь будет? – Игорь пытался сохранить видимость спокойствия, но глядя на озабоченное лицо отца Димы, и сам начинал сильно нервничать.

– Ну, умереть не умрёт, а вот, сколько потребуется на восстановление это большой вопрос. У нас в части как-то в подобный КПП только голову да пару рук запихали, и ничего. Через два года как новенький был, только странный стал…

– Как странный?

– Да помнить стал, чего раньше не знал.

– Как так?

– Игорь, что ты у меня спрашиваешь? Я двадцать лет по всему миру воевал, а так ни от кого не добился ответа на вопросы: почему после катастрофы люди и жить стали дольше, и живучее стали, и от деструкторов, если их пара кластеров, отбиться могут? Все только и говорят, что отличались чем-то выжившие от остальных. Было у них внутри что-то, что позволило выжить, а что неизвестно. Одно я только знаю наверняка – человек, живший до катастрофы, после таких ранений как у Митьки не выжил бы точно.

– Понятно…

– И что же тебе понятно?

– Ничего не понятно… – слабо улыбнулся Стрельников.

Минут через десять до них добрался дежурный вездеход. Погрузив Дмитрия в пассажирский отсек и закинув в кузов тушу медведя, все уж было собрались ехать в поселок, как вдруг Игорь хлопнул себя по лбу и подскочил к оседлавшему снегоход ветерану.

– Олег Борисович, давайте я снегоход отгоню. А по дороге второго медведя подберу.

– А их что два было? – удивлённо приподнял брови Бероев.

– Ну да. Медведицу Дим в трёх километрах отсюда завалил. Она же и рогатину сломала, а потом уже этот появился, – кивок в сторону кузова.

– Хорошо, а дотянешь?

– Справлюсь… Не хочу, чтобы Димкины трофеи пропали. Всё-таки не каждый охотник с медвежьей семьей справится…

– Самца же вроде ты завалил… Хороший выстрел – прямо в глаз попал…

– Нет, Олег Борисович. Его Димка завалил. Можете сами, потом посмотреть. Он ему в грудину разрывную всадил почти в упор. Там легкие в фарш… Так что, самец и без моей пули через пару минут подох.

– Ладно, потом…

Олег Борисович запрыгнул на борт вездехода и скрылся в салоне. Через минуту, вездеход, рыкнув двигателями, развернулся на месте, и, проламывая снег гусеницами, резво покатил в сторону поселка. Игорь, проводив взглядом спасателей, запустил двигатель снегохода, и поехал в сторону места, где он нашел медведицу…

* * *

Лог интеллект-компьютера системы КПП-6С2B-297312

Пациент: Мужчина.

Возраст: 19 лет 4 месяца 3 дня 16 часов 32 минуты.

Статус: Не определен.

Состояние: Множественные повреждения мягких тканей, критические травмы спинного мозга и позвоночника, критическая травма нижней челюсти, множественные переломы ребер, ранение верхнего отдела дыхательных путей, повреждение легочных тканей осколками костей, перелом левого предплечья, разрыв левого плечевого сустава, перелом левой ключицы, сотрясение мозга, гематома правой затылочной доли головного мозга.

Дополнительная информация: Пакет биороботов медицинского обеспечения тридцать восьмая цепь производства, функционирование в норме.

Отчет пакета биороботов: пациент переведен в состояние комы, тяжелые травмы центральной нервной системы, разрушены участки памяти, повреждены резервные банки памяти 7893, 9247, 12342, 12343, 12344, используются резервные банки памяти с 1231 по 1236.

Прогноз: Восстановление пациента с вероятностью 98 %, время полного выздоровления 11 месяцев 26 дней, процент ошибки прогноза плюс минус 1 %, ошибки восстановления памяти пациента 15 %.

Оценка: Прогноз лечения признан удовлетворительным.

На дисплее КПП подключенного в больнице поселка к стационарному комплексу медицинского обслуживания, высветилась зеленая надпись с диаграммой времени лечения больного. Увидев результаты, Бероев подошел к лежащему под защитной пленкой и опутанному медицинскими приборами сыну и долго стоял рядом, пытаясь что-то разглядеть сквозь одетую на лицо сына плотную маску. На лице самого Олега Борисовича уже не отражалось беспокойство. Теперь было ясно, что с сыном всё будет в порядке. Вернувшись в кресло, мужчина снова крепко задумался.

Там, на поляне, рассказывая Игорю о возможностях армейского КПП, он не стал упоминать, что история о «солдате неудачнике» – это история о нём самом. Это его, тогда ещё совсем зеленого солдата саперного отделения, подорвавшегося при деактивации противотанковой мины и разорванного на части, упаковали в этот самый КПП. Через два года, он пришел в себя, полностью здоровым. Вот только с памятью действительно что-то случилось. Олег вдруг обнаружил, что теперь прекрасно знает не только устройство мин и способы их установки, но и отрывочно помнит совсем другую войну. Часть памяти и вовсе оказалась чужой. А вот некоторые личные воспоминания пропали.

Сначала это его сильно напугало. Но потом, со временем, всё само собой улеглось. В условиях боевых действий, как-то не было времени рефлексировать. Постоянные бои за Норвежский Производственный Комплекс не оставляли место для личных переживаний. После семи лет сражений между европейцами и россами, Бероев вернулся в родное село, в глухой Сибирской тайге и вообще перестал обращать внимание на эту странность.

Чуть скрипнув дверью, в палату вошла Лариса Васильевна Старицкая, «рулившая» всем управленческим комплексом посёлка.

– Как он?

– Уже хорошо… Через год выйдет из ящика здоровым как медведь… – улыбнувшись, ответил Олег. Женщина, посмотрев на дисплей с мониторингом процесса выздоровления, кивнула и присев на стоящий возле кокона стульчик, спросила:

– Его матери сообщишь?

– Если вспомнит, что у неё есть сын и позвонит, то скажу. А сам звонить не стану.

– Почему?

– Последний раз она интересовалась Димой два года назад. И выходит, что не очень-то её беспокоит его судьба…

– Не понимаю… Он же ее сын. Как так можно?

– Не переживай, люди разные бывают и такие тоже. К тому же в Москве слишком бурная жизнь, чтобы отвлекаться на детей.

– Ты на неё злишься? – внимательно глядя в глаза Бероева, спросила Лариса.

– Нет… – печально вздохнул Олег. – Понимаешь, Лара… Мне не за что на нее злится. Когда мы поженились, я только-только вернулся на гражданку после Норвежского конфликта. Герой, медалей десяток, на карточке денег куча. Вот и приглянулся столичной красотке. Да только вся любовь осталась там, в Москве. Здесь ей было скучно и душно. Развернутся негде… Сама же знаешь, как ко мне на селе народ относится…

– Нормально, относится… уважает…

– Вот-вот, поэтому и Ольгу все за версту обходили. Знали, что если вдруг чего подумаю… то вмиг голову откручу. В Москве, помнится, чуть ли не на всех балах да приемах приходилось осаживать разных, – грустно улыбнулся Олег. – А тут для нее, с таким уважением, как в тюрьму попасть. Ей же было нужно внимание…

– А то-то, ты её чуть ли не на руках носил…

– Носил, да только ей видно этого было мало, вот и уехала.

– Все равно, я ее не понимаю.

– А и не надо… Пойдем лучше чаю попьем, нечего тут сычами сидеть. А мониторинг состояния сына, я уже давно на свой коммуникатор перенаправил.

– Как так? Никто же не знает, как вообще с этими комплексами можно напрямую работать?

– Ну, я например, знаю… Просто объяснить не смогу как. Знаний не хватает.

– Олег, а сколько у тебя ещё таких секретов? Вон и КПП у тебя армейский имеется, и на медведя ты только с одним ножом ходишь?

– Ходил, Лара, ходил… Ты ведь знаешь, как Димка появился, я такой ерундой страдать сразу перестал… – Олег тяжело поднялся из кресла, в котором сидел возле сына.

– А год назад? Это что, по-твоему, было? – взрослая женщина удивленно захлопала ресницами, словно меленькая девочка.

– Так я же не на медведя, а за грибами пошёл. Потому и взял с собой только нож. Неудобно же с ружьем за грибами – засмеют, – смутился Бероев. – Откуда я мог знать, что этот «дурилка плюшевый» зачем-то к поселку притопает?

– Ага… а почему тогда никто в тайгу без ружья не ходит?

– А чёрт его знает… Медведя наверно боятся… – улыбнулся Олег, открывая Ларисе дверь и пропуская её вперед.

– А ты, значит, не боишься?

– И что его бояться? Палку в глаз и тащи шкурку домой, – поделился охотничьей премудростью Бероев.

– Вот так вот просто? Ни за что не поверю…

– Не, ещё надо от когтей увернуться, – состроив дебильно-задумчивое лицо, ответил Олег. – И это… палку найти. Без острой палки ну никак не получится… Хотя… Можно, конечно, и задушить… Или шею сломать, – продолжил дурачиться Олег.

Лариса, наконец, не выдержала и звонко рассмеялась.

– Ага, особенно шею сломать, Олег ты издеваешься? Он же в пасти бревно в полтонны поднимает. И может рывком головы оборвать стальной трос в два сантиметра, которым капканы крепят. Ты хоть примерно представляешь, какая для этого силища нужна?

– Угу, угловое усилие в три тонны. Повернуть башку на 93 градуса вбок и пять градусов вверх. Лучше рывком… Но можно и медленно. Только тут навык нужен, и тренировка…

– И на ком же ты тренировался? – как бы между прочим спросила Лариса.

Олег на мгновенье нахмурился, вспоминая, как вернувшись в свой взвод после лечения, пошёл с напарником минировать мост. Операция прошла как по маслу и инженерный объект (мост) они подорвали… Ага, вместе с пятой частью вражеской колонны. Вот только, когда они уже решили, что удалось уйти без последствий, на них, как черти, выскочили три английских десантника в тяжелых боевых скафандрах. А это явная смерть, потому как сапер в легком скафандре таким ребятам не противник.

В следующую секунду его напарник рухнул, прошитый сразу двумя очередями, а у самого Олега, успевшего рвануть навстречу десантникам, выстрелом повредило интерфейс шлема. И его легкий скафандр, потеряв управление, отрубился. Вот тогда-то и случилось с ним в первый раз непонятное и необъяснимое… Прямо перед глазами, без всякой помощи электроники, вспыхнула надпись:

Индивидуальный Тактический Комплекс ТК-3А. Тридцать седьмая цепь производства.

Боевой режим! Дополнительные боевые системы: отсутствуют.

Активировано: Режим «Берсерк» и Автономная Система Боевого Ориентирования.

Мир в глазах Олега стал черно белым, мелкие детали исчезли, а контуры десантников расчертили снабженные стрелками векторов и указателями скорости движения линии кинематики. Поле зрения сократилось до пяти метров. Самое удивительное, что он увидел, как автоматный ствол десантника относительно быстро, но при этом вполне различимо, выплёвывает шарики пуль. В следующее мгновение Олег уже не думал, проснувшаяся память чётко сообщала порядок действий, раскладывая по полочкам и частично объясняя, что с ним сейчас происходит. Тот, кому ранее принадлежал этот участок памяти, не просто знал что происходит, но и умел этим знанием пользоваться.

Через три секунды Олег стоял над тремя трупами, и тупо смотрел на свои, затянутые в перчатки мертвого боевого скафандра, руки. Но, при этом легко свернувшие головы двум десантникам и пробившие насквозь, вплоть до задней стенки, шлем третьего.

Мир вернулся к привычному порядку вещей, наполнившись деталями и красками. Исчез «туман войны» скрывавший остальное пространство. А перед глазами вновь появилась надпись:

Произвести анализ боя?

Олег непроизвольно подумал «Да», и спустя некоторое время, он вдруг осознал, что помнит весь бой буквально по миллисекундам. Знает каждое свое движение, силу, с которой они выполнялись, и сколько потратило его тело энергии на всю схватку. При желании он мог просмотреть весь бой в движении с любой скоростью или наоборот, что называется по кадрам. А ещё, он теперь знал, что такое ТК-3А, и как его запустить в ограниченном режиме защиты.

Для запуска в полном объеме требовался код личной активации и сигнал компьютера командования ВМФ России. Но ни того, ни другого у него не было. Первого он не знал, а второго не существовало уже 1930 лет. Ограниченный режим тоже запускался личным кодом, только более низкого уровня. А вот откуда он его знает, Олег так и не понял.

С того момента он не один раз пользовался возможностями ТК, но рассказывать об этом ни кому не собирался. Кусочек чужой памяти хранил также знание о том, что этот комплекс является секретным, и при попытке рассказать о нем лицу без соответствующего допуска, он просто умрет в тот же момент. Программа комплекса сама определяла, когда её секретность подвергалась угрозе. Секретом было даже само существование этого комплекса…

Улыбнувшись Ларисе, Олег прошёл вслед за ней в кабинет и достал из шкафчика бутылку водки.

– Вот смотри, Лара. Для того, чтобы просто отломить горлышко этой бутылки, требуется угловое усилие в 24 килограмма на сантиметр под углом в 85 градусов, – чиркнув ногтем по основанию горлышка, Олег непринужденно его отломил и, поставив на стол отдельно бутылку и отдельно стеклянное горлышко. – Приложенное усилие 92 килограмма на сантиметр угол приложения силы 84 градуса пять минут… Точность выкладок можешь проверить на компьютере.

– Но как?

– На войне научился… – пожав плечами, ответил Олег. – Стопочки то найдутся? Или из ножки стула слепить?

– Не трогай стулья, варвар, в шкафчике рюмки стоят.

– Ну, если ты настаиваешь… – разлив по стопкам водку, Олег присел к столику.

– За что пьем? – спросила Лара.

– За Димкино здоровье… – звякнули рюмочки, и Олег опрокинул напиток в себя. На секунду задержав дыхание и почувствовав, как по груди прокатился огненный ком, он резко выдохнул. Лариса внимательно посмотрела на Олега и, употребив свою порцию водки, спросила:

– Рассказывай уже, что такое у Димки случилось, что он на медведя один попёрся?

– А я знаю? Только и могу, что догадываться. Любовь у него, вот и дурит…

– Это к Ильеной Наташке, что ли?

– К ней… Язве болотной…

– Она же с Витькой крутит… Об этом весь посёлок судачит…

– А ещё она перед Димкой с Игорем хвостом крутит…

– Так поговорил бы с ним.

– Думаешь, он меня слушает? Сразу замыкается, и говорить отказывается.

– Ну, тогда я сама с ним поговорю. Расскажу кое-что из врачебной тайны. Хотя, какая к чёрту тайна на третьем месяце…

– Как так?

– А вот так! Допрыгалась вертихвостка. Позавчера приходила, просила аборт сделать.

– То есть как аборт? Это же десять лет тюрьмы… – Олег изумлённо уставился на Ларису. – Да и не по-людски это…

Дело в том, что ещё в далёком прошлом, когда только-только закончилась ядерная зима, и немногие выжившие люди начали помаленьку выходить из убежищ, обустраиваясь на изменившейся за пятьсот лет земле, были приняты несколько весьма строгих законов. В том числе был принят запрет на прерывание беременности. Приравнявший таким образом аборт к убийству. Причём, это касалось и женщины, решившей это сделать, и врача. Наказание было одно для всех – десять лет тюрьмы строгого режима. И никаких поблажек и исключений. Людей осталось очень мало, и каждый ребенок был дороже всего на свете. Только благодаря этому закону прирост населения увеличился на двадцать процентов. А потом, как-то само собой поменялось и общественное мнение, и женщину, даже замыслившую такое, люди начинали просто-напросто презирать.

– Не ершись, сама знаю. И я ей не завидую. Хотя, где-то даже чуть-чуть понимаю… – Лариса показала пальцами насколько, заставив Олега невольно усмехнуться – волосок не пройдет. – Женщина своего ребенка всегда чувствует, а она дура не от Вити залетела, а от…

– Даже слушать не хочу, сама пусть выкручивается. – Олег поморщился, словно сжевал лимон. Разлив водку по рюмкам, он продолжил. – И вообще, ну ее… на хрен … Выживут ее наши бабы… Зуб даю…

– Как родит, точно выживут… Ладно, бог с ней… Теперь-то за что пить будем?

– За тебя… И не смотри на меня так…

– Как?

– А вот так…