Текст книги "Неодаренный (СИ)"

Автор книги: Алекс Руз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– Ох, Луцкий, Луцкий… – покачала головой Варвара и пошла разгонять толпу девушек. – Дел ни у кого нет? Где ваше благородство и добродетель?

– Уж кто бы говорил, – лукаво улыбнулся Луцкий, разглядывая Варвару, которая снова была в откровенном наряде.

– Она не аристократка, ей простительно, – сказал Филиппов. – Идемте уже.

Мы сели в машину к Филиппову и направились в его поместье. Уже подъезжая было заметно много машин. И судя по тому, как напрягся Роман, стало ясно, что это не их автопарк.

Как только водитель припарковал машину Филиппов выскочил и побежал к дому. Мы с Луцким ринулись за ним.

– Еще раз спрашиваю, что именно вы хотите найти у нас и какое отношение к потерянным документам имеет наша семья? – говорил статный высокий мужчина на пороге дома.

То, что это отец Филиппова не вызывало подозрений. Похожи они были не только внешне, но и манерой речи и даже позой в которой те стояли.

Роман подошел к отцу и будто помог держать оборону.

– Добрый день, Роман Евгеньевич, – сказал Рогачев, стоявший впереди всей делегации. Видать все из тайной канцелярии. На нескольких молодых парнях была форма и они выжидали команды «Фас». – скажите пожалуйста, а где вы вчера были с восьми до десяти вечера?

– Можешь не отвечать, – спокойно сказал Филиппов старший.

– Да, нет, почему же. Отвечу. Примерно в это время мы были у герцога Лаврова в гостях.

– Кто мы? Сколько человек это сможет подтвердить? По закону…

– Не менее трех правильно? – уточнил Филиппов и краем глаза посмотрел на нас. Мы с Луцким слегка кивнули, – нас там было пятеро. Братья Луцкие, сам Лев Дмитриевич и Алексей Павлович.

– Что еще за Алексей Павлович? – чуть психованно спросил Рогачев.

– Романов Алексей Павлович, – сказал я. – Честь имею.

– Романов, – слегка растерялся Рогачев, – тот самый… – еле слышно добавил тот. – Голос у вас до боли знакомый… Мы встречались раньше?

Глава 21

– Не имел чести с вами познакомиться, – ответил я Рогачеву.

– Видимо обознался. – Рогачев снова повернулся к Филипповым. – У нас есть разрешение на обыск.

– В законе четко указано, что в разрешении указывается, что именно вы ищите.

– Это секретные документы, мы не можем разглашать информацию.

– А эти секретные документы кому принадлежат? – приблизился Филиппов старший и спросил у Рогачёва.

У того аж желваки сводить начало. Он сглотнул ком и направился к машине.

Шах и мат! Конечно же все присутствующие понимали, что Рогачев ищет те самые документы, что мы вчера забрали из его дома, но эти же самые документы люди Рогачева выкрали у семьи Филипповых ранее. Поэтому он и не указал их в документах на обыск. Это было бы тоже самое, что сознаться в собственном преступлении.

– Мы еще вернемся, – напоследок прорычал Рогачев.

– Мы будем вас ждать. Конечно же через главный вход, – спокойно ответил отец Филиппова. На его лице скользнула довольная улыбка. Затем он повернулся к нам с Луцким, – Господа, приношу извинения, за этот спектакль. Приятно познакомиться Алексей Павлович.

– Мне тоже, – кивнул я.

– Проходите. Агриппина сейчас подаст чаю в гостиную.

– Мы сразу пойдем на полигон, – сказал Филиппов.

– Полигон, – нахмурился его отец, – зачем?

– У Алексея Павловича появилась магия земли, совершенно недавно. А в его семье только маги воды и воздуха. Я его тренирую.

– И как же она так внезапно появилась? – сдвинул брови Филиппов старший.

– Дарована богиней, – спокойно ответил я.

Возникла неловкая пауза. Которую разбавил стук каблуков.

– Ушел? – спросила изящная дама лет тридцати, спускающаяся по лестнице.

– А ты сомневалась? – переключился отец Филиппова на нее.

– От этого скользкого типа можно ожидать чего угодно. Роман! – резко она переключилась на Филиппова младшего, – ты очень меня расстроил…

– Ирина Михайловна, я очень занят. До свидания, – спокойно развернулся Рома и спустился с крыльца. – Нам туда, – указал он на отдельно стоящее строение.

– Роман, я не договорила!

– Ириш, я сам с ним позже поговорю, успокойся, – сказал Филиппов старший.

– Это твоя мать? – спросил я.

– Последняя жена отца. И считает, что главная. Только вот наследник все ровно я, – довольно улыбнулся Филиппов, – пусть хоть сто сыновей нарожает…

Ох уж мне эти обычаи здешних аристократов… Они тут точно не скучают, имея столько жен.

– После того, что ты вчера провернул, теперь все до единой копейки наследство будет твоим, – усмехнулся Луцкий.

– Не думаю, – спокойно ответил Филиппов, – но, как минимум расположение отца точно, а значит больше воли в действиях.

Филиппов закрыл дверь на засов и достал из полки коньяк и бокалы.

– Что ж, мы не успели вчера отметить. Благодарю за помощь! Теперь я с гордостью могу назвать вас своими друзьями, соратниками и…

– Ой, ну пафоса то нагнал! – перебил его Луцкий. Быстро разлил коньяк в бокалы и поднял один. – Вздрогнем!

Мы стукнули бокалами и выпили залпом коньяк. Как только стаканы коснулись стола Луцкий вновь стал разливать коньяк.

– Ты только так не расслабляйся. Рогачёв привык доводить дело до конца. Он так просто не отстанет, – сказал Луцкий, – но ты всегда можешь рассчитывать на меня.

– Кстати, что именно хочет от вас Рогачёв? – спросил я.

– Да тоже самое, что и от семьи Луцких, – сделав глоток, сказал Филиппов.

– Только вот в нашем случае он добился своего и отжал наш бизнес. Скотина. Я все же думаю, где-то он прячет ментала. Как еще объяснить такое влияние на императора? – сказал Луцкий.

– Главное, чтобы он не стал бороться за власть, а то страшно подумать, что за делишки он будет проворачивать, – сделав глоток сказал Филиппов.

– Не станет. Кишка тонка.

Я внимательно слушал разговор Луцкого и Филиппова, стараясь уловить все детали.

Они довольно-таки осведомлены. Видимо специально рыли информацию, чтобы с Рогочевым справиться. Одно не давало мне покоя. Рогачев свои дела проворачивает в нашей губернии, как же он может воздействовать на императора?

– А он, как с императором связан? – спросил я.

– Так он действительный статский советник. Руководитель департамента экономической безопасности при тайной канцелярии, – сказал Луцкий.

Благо не стал акцентировать на том, что я и этого не знаю.

– И что он забыл в Нижегородской губернии?

– Да вот и нам всем очень интересно, – нахмурил брови Филиппов. – Отец недавно был в Воронеже. Так он два месяца назад там такие же делишки проворачивал. Они с Карпухиным рейд по губерниям проводят. Один разведку проводит внутриполитическую, второй эконмическую безопасность проверяет…

– А по факту оба что-то замышляют не доброе. Один бизнес отнимает, второй заговоры строит… Он так кстати приехал за день до того инцидента с Коганом… А ведь никто и не знал, что он над тем артефактом в нашей губернии работал.

– Вот ты сказал, и я задумался, а ведь он тогда тот разлом и закрыл…

– Карпухин? Так он руководитель департамента безопасности… Еще бы не закрыл.

– Оказался в нужном месте, в нужное время, так еще и с нужным артефактом… Странно это…

– А потом еще и у Когана имение Рогачев забрал в свое пользование. Теперь где бы не ступала нога Рогачева у него появляется новая жилплощадь. И наша Губерния не исключение. Так удачно он с дружком скооперировался.

– И куда Рогачеву все эти имения и бизнесы? Неужели все себе? – сдвинул брови я.

– Друзьям, себе, родственникам, – сжав губы сказал Луцкий. – Многие своих сынков из столицы перевезли сюда, вести дела.

– Что же тогда им нужно от семьи Когана? – продекларировал свои мысли я.

– Слушай, здесь что-то посерьёзнее захвата бизнеса, – задумался Филиппов.

– Да и не было его у Когана. Он всю жизнь на правительство работал. Как война закончилась… – сказал Луцкий.

– И какие у тебя предположения? Зачем под него роют? – спросил Филиппов.

– Может и правда виновен. Умышленно или нет… – пожал плечами Луцкий.

– Мне так не кажется, – потер подбородок я.

– Что-то прочитал в тех письмах?

– Да, но там слишком все расплывчато. Главное, что было понятно – рукописи к Когану попали не случайно.

– Мммм, а поподробнее, – оживился Луцкий.

– Не стоит, – сухо сказал Филиппов.

– Ты что ж считаешь мне нельзя доверять? – вспылил охмелевший Луцкий.

– Я считаю, что в наши с тобой головы Льву, да и любому менталу, уровня выше третьего, проход открыт, а вот Алексею пока единственному удалось мало-мальски закрыть свой разум.

– Здесь ты прав… – успокоился Луцкий.

– Почему вы так не доверяете Льву? – спросил я.

– Во-первых по тому, что он не замешан ни в одном заговоре и на него не ведется охота, – спокойно ответил Филиппов.

– И в его альтруистские мотивы слабо верится, – усмехнулся Луцкий.

– Во-вторых, он скрытный, он открыт только с Вячеславом, который тоже не сильно общительный. Ну и третье, даже, если поверить в его честность с нами и благородные намерения, все же он ментал седьмого уровня… – замялся Филиппов.

– И? – нахмурился я.

– И значит он может в любой момент, – покрутил у виска Луцкий, – и как это отразиться на нас не известно. Может разболтает, может будет использовать информацию против…

– А возможно сможет исползать знания о нас, чтобы затуманить наш разум.

– А такое случалось? – уточнил я.

– Он даже газет не читал, пока лежал в кровати, – закатил глаза Луцкий. – Эх, Леха, Леха.

– Бывали, – сказал Филиппов. – И не раз. Поэтому чем меньше он роется у тебя в голове, тем лучше. Он и сам это понимает, поэтому сильно не пристает.

– Я бы не сказал, – уж слишком он ко мне липнет. Явно что-то ему от меня нужно. А главное при любом удобном случае лезет в голову.

– Ты новенький… – спокойно ответил Филиппов.

– А может, ты его чем-то привлек, – лукаво улыбнулся Луцкий, – ты же у нас такой особенный. Богиня, вон, тебе даровала магию…

– И все же мне не дают покоя два вопроса…

– Какие? – нахмурился Филиппов.

– Что делал вчера на том собрании Столыпин, и что за Иван Абрамович… На это имя была странная реакция у окружающих.

– Ну с первым все просто, – сказал Луцкий. – Отец Антошки имеет обширные связи. Ко многим подлизался. Нет в Новгородской губернии аристократа с кем бы он не был знаком. Видать через сына решили на него воздействовать.

– За то, что не предупредил про Милославского прошу прошения… – сказал Филиппов. – Это приглашения попало мне в руки совершенно случайно, и я решил воспользоваться этим шансом.

– Так кто он? – нахмурившись спросил я.

– Его последний раз видели в десятилетнем возрасте, – сказал Луцкий, – сейчас ему примерно столько же лет, что и тебе.

– В десятилетнем возрасте у него погибли родители и его взял под опеку дядя – граф Стольников. Который тоже стал нелюдимым. Он конечно покидает имение по своим делам, но ни с кем не общается. Вроде к ним ходят проверки. Но слухи ходят разные.

– Например?

– Я не доверяю неподтверждённым суждениям, – сухо сказал Филиппов.

– Например, что дядя его давно кокнул, – улыбнулся Луцкий, – его дядя занимается демонологией и давно уже одержимый бесами. Мало ли что он натворил.

– Николай, хорош, никакой он не одержимый. Общался я с ним. Вполне себе адекватный дядька. Пуганый только и тревожный. Но рассуждает здраво.

– Благодарю за пояснение, – сказал я.

– В любом случае, если понадобится помощь – я в твоем распоряжении, – сказал Филиппов.

– Я, вообще, за любой кипишь, – ухмыльнулся Луцкий. – И за это надо выпить, – поднял он бокал.

– Вздрогнем! – прокричали мы.

– Это мой последний, – поставил я бокал на стол, – мне еще завтра на соревнования.

– Говорят, в этом году Воронежская академия участвует, – покрутил коньяк в бокале Луцкий. Я кивнул. – Тогда не парься, ты все ровно не победишь.

Как спортсмена, меня такие слова только еще больше подзадоривают. И судя по тому, каким тоном сказал это Николай, он тоже это понимал.

– Так понимаю, сегодня мы заниматься уже не будем?

– А ты собирался? – удивился Филиппов.

– Были предположения. Я тогда пойду. Еще заглянуть в одно местечко нужно.

– Еще раз, благодарю за помощь, – пожал мне руку Филиппов.

– И ты там, это, поосторожнее… – сказал Луцкий.

– С Рогачевым?

– С Симоном. Присмотри за ним. Если все настолько серьезно, Рогачев перейдет к активным действиям. И ты попадешь под раздачу.

– Тем более он понимает, что те письма могли попасть к нам в руки…

– Хорошо.

В голове куча разбросанных пазлов. Как в детстве на полу. Теперь нужно собрать картину воедино. А, это не так просто. Ведь у меня нет нескольких деталек, и, что-то мне подсказывает, они важны.

Я решил все же заглянуть на огонек к Орлову и Смирнову. Хоть, Саша и советовал нам в Пери пока не ходить. Водитель Филиппова довез меня до ресторана и уехал. Я вошел и сразу услышал бас Орлова. Он очень громко и эмоционально рассказывал зайкам о том, как завтра всех одолеет. Показушник. Его было слышно, даже сквозь музыку.

– Оооо, все-таки нашел время! – увидел меня Смирнов. – Присаживайся.

Гостей в ресторане было немного и у нас был самый ближайший столик к сцене. Мне тут же принесли пиво и закуски.

– Романов, – оправился Орлов и хлопнув по попке зайку, отправил ее на сцену. – неожиданно.

– Ты чего так переполошился? – засмеялся Смирнов, – боишься, что Лешка Ольге расскажет? Он ее боится хлеще тварей магических, – толкнул меня в плечо Смирнов.

– Ничего я ее не боюсь, – нахмурился Орлов. – Кстати, она сегодня опять у вас ночует. Что-то она зачастила к Ульяне бегать.

– Да ты, что? Прям зачастила говоришь? – наигранно кивал головой Смирнов и поглядывал на меня.

– Да, сказала, после тренировки с этим… Твоим братом, – показал он на меня, – сразу к Ульяне.

– Ага, – отпил пива Смирнов. – Прям сразу… К Ульяне.

– Слушай, Лех, – подвинулся ко мне Орлов, – а ты нормальный парень оказался. Смотри там, завтра постарайся.

– Он в первом же спарринге с Московским, – вздохнул Смирнов.

– Ууууу. Ну, тогда хотя бы покажи себя достойно, – похлопал меня по спине Орлов.

– Что, уже расписание боев есть?

– Ага, – довольно кивнул Смирнов. – Демидов передал.

– А со мной не связался, – сдвинул брови я.

– Потому что мы к тебе собирались заглянуть после Пери, – попивая пиво сказал Орлов.

Хорошо, что не заехали, а то удивился бы он, увидев Ольгу.

– А что не так с этим столичным? – спросил я.

– Скользкий тип, четыре года подряд победитель. В этом году выпускается, получается, это его последний турнир. Он будет делать все, чтобы победить. А любит он приемы использовать запрещённые.

– Например?

– Этого я не знаю, но соперники от него полудохлые выходят.

– Хм, – задумался я.

Бывали у меня с такими скотами бои в прошлой жизни… Главное – пресечь их приемы нечистые и отплатить за все сполна.

– Смотри, – достал исписанный клочок бумаги Смирнов. – Первые два боя идут с промежутками в полтора часа. Третий бой после обеда. Получается, там около двух часов перерыв. Но главное все же в групповом победить, поэтому силы береги.

– Конечно, победим, – вклинился в разговор Орлов.

– Там три ментала… – с усталостью сказал Смирнов. Видимо не в первый раз объясняет. – Это будет сложно.

– Тююю, сам говорил, третий уровень.

– Это у борца третий. Демидов узнал, что у мечника пятый.

Орлов сходу стал серьёзнее. Он медленно поставил стакан на стол и посмотрел на меня.

– Ты с Львовом вроде якшаешься… узнай, как можно противостоять менталам. Главное, заостри внимание на иллюзиях, – сказал Орлов пронзительно смотря на меня. Он хотел создать впечатление, что просто обсуждает план действий, но глаза все же его выдали. Он испугался.

– Обещать не могу.

– Просто, Женек думал вы друзья, – сказал Смирнов, – а я сразу сказал, что просто однокурсники.

– Скажем так, мы неплохо ладим.

– Хм, – искоса посмотрел на меня Смирнов. – Хорошие связи.

Мы еще немного обсудили противников и расписание боев и решили покинуть заведение.

Смирнов сам предложил закинуть меня домой, увидев, что я без авто.

– О, знакомая машинка у вас около дома припаркована… Не доехала видать Ольга до Ульяны, – рассмеялся Смирнов.

Я устало на него посмотрел, показывая всем видом, что я понял его намеки.

– Скажи брату, пусть завтра приходит. С утра дивиденды придут, отец всегда в хорошем расположении духа в такие дни. Каждой сестре по букету цветов. Ульяна любит тюльпаны. Это, наверное, единственный его шанс. Титул у вас конечно низкий, но Ольга его очень хвалит, и твой брат на слуху в последнее время. Пусть скажет, что собирается быть военным. Отец, это приветствует. Да и, если все получится, продвинет по службе. Может, хоть титул поднимет. Повезло еще, что он маг воды. Это увеличивает шансы. Какой уровень у него?

– Девятый.

– Хм… Почти, как у меня. Ладно. Бывай.

Зайдя домой я увидел свет в гостиной.

Очень странно в такое время. Может Тоша на огонек зашел? Хотя так поздно, не думаю.

Я вошел в комнату и увидел картину маслом.

Пу-пу-пууууу

Недовольная Ольга сидела на против стоящей у стены Аленки, которая не сводила с нее взгляд.

– Леша.

– Алексей Павлович.

Заголосили они, увидев меня.

– Твоя служанка не пустила меня в твою спальню, – сказала Ольга стараясь держать себя в руках.

– Алена, в следующий раз можешь пускать Ольгу Федоровну в мою комнату, если она пожелает отдохнуть, после тренировки, – спокойно сказал я.

– Хорошо, прошу меня простить, – виновата опустила голову Аленка.

– Не стоит извиняться, я сам тебя не предупредил, – подмигнул ей я.

– Ваш камзол я не стала стирать, – увидев, как мы с Ольгой разворачиваемся сказала та.

– Отлично, – повернулся я к Аленке, – где он?

– В вашей комнате.

– Спасибо, Ален.

– Какая ответственная у вас прислуга, – сказала Ольга, – даже злиться не могу. Я б свою Глашку со свету сжила, если бы она кого без моего ведома в комнату пустила.

– Аленка, умничка у меня.

– Ага, – с недоверием посмотрела она на меня, – услужливая.

Мы зашли в комнату, и я потянул Ольгу к себе. Сегодня она была слишком скромно одета, но я-то знаю, что там под одеждой.

– Нет, Леша, сегодня у тебя не получится провернуть тот же фокус.

– О чем ты?

– Что за бумаги ты вчера читал у меня дома?

– Оль, не бери в голову, – потянул я ее к себе.

– Я успела прочитать про слежку, – села она рядом и взволновано посмотрела на меня. – Давай я скажу отцу. Он может разобраться. В чем вас обвиняют?

– Ни в чем, – спокойно сказал я.

– Не доверяешь мне?

– Обвинений нет на нашей семье, я не вру…

– Тогда зачем слежка?

– Тебе официальную версию или нет?

– Ааааа, снова темные делишки этого… – терла пальцы Ольга, пытаясь вспомнить фамилию.

– Рог… – начал говорить я.

– Борисова⁈… Рог… Ты о ком?

– Да, не важно. Что за Борисов?

– Неприятный тип. Говорят, он у Филипповых бизнес забрать хотел. Он заправляет экономической политикой в регионе. Там запутанное дело.

– А мы то ему зачем? Вряд ли он…

– Леш, – тихо сказала Ольга, – только не говори мне, что вас хотят приплести к делу Когана…

– Не буду.

– Леш!

– Сама же попросила, – посмеялся я, желая развеять обстановку.

Я, конечно, понимал, что обещал не впутывать Ольгу в эту историю, но уж больно интересно, какой она владеет информацией.

– Просто… Ладно… – встала она и подошла к окну, сложив руки на груди. Она терла пальцами кулон. Видно, что переживает. – Я не должна распространяться. Я случайно узнала…

– О чем? – спросил я.

– Леша… Если кто-то узнает, что наша семья владеет такой информацией, нас ждет тоже самое, что и семью Симона. Понимаешь?

– Понимаю. Ты расскажешь?

– Хорошо… Только надо убедиться, что нас не услышат.

Глава 22

Ольга развела руками и комнату опутали фиолетовые нити потоков маны.

– Надолго меня не хватит… Поэтому быстро. Готовится заговор против императора. Причем его приближенными. Заговорщики уже по всей империи, в каждом городе, в каждом подразделении. Они вербуют и перетягивают на свою сторону аристократию. И знаешь, чем они угрожают?

– Слушаю.

– Отъёмом титула и лишением всего нажитого. Многие семьи уже пострадали. Но самое страшное, участились в нашей и прилегающих областях мошенничество с алхимиками, и аристократами занятыми добычей Орихалка. Воровство артефактов, разработок и ингредиентов. Мой отец уже со счету сбился сколько таких дел упало за неделю. Сопоставив факты, отец пришел к выводу, что все это связанно…

– С демонами…

– Да…

– Ты думаешь и Когана подставили?

– Все… мана закончилась… Ццц…

– Я удивлен… – посмотрел я ошарашено на Ольгу, – а кто твой отец?

– Полицмейстер Новгородской губернии. Я думала ты знал…

– Понятно, – задумался я.

– Если рассказать ему про те бумаги…

– Нет. Не надо впутывать вашу семью. Сама же сказала… Лезть в это опасно. Тем более у меня теперь связи имеются, – подмигнул я Оле.

– Львов и Донской?

– В том числе.

– Они такие скрытные… Но раз ты им доверяешь, я тоже. И еще… Вот… – Ольга сунула мне в руку сверток. – Там письмо… Прочитай, когда меня не будет…

Ольга поцеловала меня в шею и пошла к кровати, скидывая с себя одежду.

Утром нас разбудила Аленка, тактично постучав в дверь. Она не заходила пока я не позвал ее. Затем молча поставила завтрак на стол и начала готовить мне одежду.

– Господин, что прикажите делать с камзолом?

– Точно, – отложил я завтрак и подошел к Аленке.

И правда, что же с ним делать? Я достал документы и отдал камзол.

– Можешь постирать.

– Как скажите.

Аленка покинула спальню, а я застыл в раздумьях, глядя на документы.

– Хочешь я к себе их возьму?

– Нет, я уже придумал, куда их отвезти, – поцеловал я ту в лоб.

Перед выходом я поднялся к Симону. Тот только проснулся, это было видно по его заспанным глазам, когда он открыл мне дверь.

– Прости, что разбудил.

– Ничего, – зевая пробормотал тот.

– У тебя есть, что от похмелья. А то вчера с друзьями посидели слеганца.

– Да… Подожди.

Он порылся в своей сумке, с которой ходит в академию. Хоть Саша и запретил носить зелья домой, Симону все еще нужно было делать домашнее задание и нет-нет, да что-то домой проникало.

– Вот, – дал он мне пузырек.

– И, что это?

– Россол.

Это шутка? От недоумения я приподнял одну бровь.

– Что? Лучшее средство… Отец каждый день продаёт по тридцать таких у себя в лавке.

– Просто рассол?

– Российский сольник. Сокращенно Россол. Солевой раствор с добавление экстракта огурца и авентума. И пара специй, которыми отец довел до совершенства сольник.

– Благодарю, – выпил я раствор и отдал пузырек Симону.

Затем спустился к Ольге, и мы вышли во двор, где уже стояла машина. На крыльце я столкнулся с Ваней, которому передал слова Смирнова. Тот аж расцвел.

– Ура! – уже сидя в машине сказала Ольга, – на свадьбе скоро погуляем.

– Еще ничего не решено.

– Валера подсуетится. Минус одна девка в доме, он будет только рад.

Это я уже понял. Его можно понять. Как в бабьем монастыре живет. Бедолага.

В связи с турниром все занятия отменили, но в академии было даже более людно, чем обычно. Многие пришли поддержать нас, а делегации приехали со своими болельщиками.

Толпы просто не давали проходу. Еле протиснулся к спортивному залу. Ольга поцеловала меня в щеку на удачу и пошла занимать место на трибуне.

На открытие приехал губернатор. Я удивился насколько он молодой. Лет тридцать. Видимо благодаря этому его речь была быстрой и ненапряжной.

Сама церемония открытия длилась минут тридцать. Затем все разошлись по локациям. Я остался в зале. Первый бой начинался после мечника. Я решил посмотреть, как он справится.

На улице проходили поединки в двух локациях: главное поле – лучники и маги воздуха; малое поле: маги земли, огня и воды.

Большая часть зрителей ушла на малое поле. Видимо самые эффектные поединки.

– Так и не удалось все обсудить утром, – подсел ко мне Демидов.

– Я пока через пробку проехал и через толпу пробрался уже час прошел, – с выдохом сказал я.

– Я тут про Московского разузнал…

– Слушаю.

– Он маг земли. Будь аккуратнее, он может…

– Кулаки камнями делать.

– Именно. Это сложно доказать…

– Я вижу потоки маны.

– Вон мужик сидит в жюри, Агапов. Тоже видит потоки. Только есть специальные артефакты, через которые эманации не видны. Если они не пройдут во вне, их не засекут.

– А то я смотрю он возится с бинтами в раздевалке, – нахмурился я. – Думал кисти бережет. Ладно, с этим понятно… Что про других узнал?

– Либо не в полную силу на тренировке бились, либо слабаки. Ментал не тренировался в зале вовсе.

– Благодарю.

– Я пошел, удачи.

– И тебе.

Поединок начался и в туже минуту я увидел, что в зал вошла троица моих знакомых. Луцкий, Донской и Лавров. Они сели прямо за моей спиной на трибуны.

– Ты какой выступаешь? – спросил Луцкий.

– Через бой.

– Чего напряженный такой? – спросил вальяжно, раскинувшись Лев, – расслабься, это должно быть в удовольствие, иначе смысла нет.

Я вкратце обрисовал ему ситуацию с Московским борцом.

– Ты же с ним одной крови, – с ехидством на меня посмотрел Лев.

– У него артефакт, а у меня?

– А у тебя я, – приподнял брови Лев, – не люблю, когда борются нечестно. В чем смысл? Все веселье исчезает, скажи, – толкнул он Славу.

– Ага, – вздохнул устало тот.

– Используй все свои таланты, мой дорогой друг, – довольно сказал Лев. – А ты говорил скучно будет, – снова обратился он к Донскому, – веселье только начинается.

Я так и не понял, как мне поможет присутствие Льва, но раз этот столичный козел использует магию, то я не смертник, чтобы не защититься.

– Будет бить в голову – ставь не барьер, а отражение. Так он потеряет равновесие, – сказал тихо Луцкий, наклонившись ко мне.

– Понял. Главное, чтобы не засекли…

– За это не переживай.

Пока мы общались, продолжался поединок. Мечник сражался со слабым соперником. Даже не удивлен, что он победил. На первом же раунде трибуны начали пустеть. Настолько это было скучное зрелище.

Ближе к своему бою я отправился в раздевалку. Москвич уже сидел с перемотанными руками и слушал наставление тренера. А Захар Васильевич даже не удосужился проведать, как обстоят дела. Хотя без него спокойнее даже. Пусть носится, курирует.

Что интересно, эти двое смотрели на меня так, будто перед ними опасный соперник. Значит медлить он со своими приемчиками не будет. Вот он удивится тому, что я ему приготовил.

Я быстро переоделся и вышел на импровизированную арену. Когда посмотрел на трибуны. Удивился, что все места забиты, да и еще часть людей стоит на лестнице. Этот Москвич – суперзвезда. В плохом понимании. Людям же всегда приятнее смотреть на боль других. А этот звездец дает им зрелище. Антипиар, тоже пиар. Только вот таким образом имя делать – себя не уважать.

Не было привычных аплодисментов. Трибуны просто в такт скандировали:

– У-у-у, – как на гладиаторских боях в предвкушении крови.

И сейчас она прольется… Вот только не моя.

Я дам тебе возможность ощутишь себя на месте всех твоих соперников.

Покрутил запястьями, локтями, размял плечи и попрыгал. Теперь точно готов.

Москвич встал в помпезную позу. Аки девочка на смотринах. Тьфу… Борец называется.

– Ожидаю честной борьбы, – протянул я ему руку для рукопожатия.

– Ага, – будто набрал в рот каши ответил тот и пожал мне руку. Которую я стиснул и подвинул столичного павлина ближе к себе.

– Я не для красного словца сказал. Смотри аккуратнее с приемчиками, – тихо добавил я.

Видать он этого не ожидал, раз спесь мгновенна испарилась.

– Бой! – крикнул судья.

Погнали!

Тот сразу же замахнулся ногой для удара в челюсть, да еще и так размашисто. Боже, что за техника? Видать ты из себя, чудо в перьях, ничего не представляешь. Руками махал невпопад. Так ни разу за пять минут и не попал. В отличии от меня.

Краем глаза заметил, как Лев скучает. Походу ему и не продеться использовать магию. Справлюсь сам.

Единственное, что меня смущало, что мои удары парня не сильно выводили из себя. И когда мои кулаки его касались, я будто бил дерево, а не человека.

Первый раунд закончился ничьей. Я увидел на трибунах братьев и Симона, который показывал на грудь и пытался, что-то объяснить.

– Чего? – нахмурился я и скривил губы, чтобы понять.

Он стал сильнее открывать рот, но увы, по губам читать не умею.

Зато видимо умеет Захар Васильевич, который все же решил поинтересоваться, как проходит поединок.

– Уважаемые судьи, – подошел он к столу, – спортсмен из Московской Академии использует амулет защиты. Как это понимать?

– Мы подавали заявку, – спохватился тренер индюка, – у Михалева травма, и чтобы не провоцировать ее, он надел амулет.

– Да, – порылись судьи в документах. – Вижу. Амулет не выше третьего ранга?

– Вот, – снисходительно снял амулет москвич и отдал судьям.

– И, как, простите, его можно победить? Если его ударить невозможно? – возмутился Захар Васильевич.

– Ударить его можно и сбить с ног тоже. Захар Васильевич, вы же сами знаете, что третий уровень для амулета – это нет-ничто.

– Жулики, – с придыханием сказал препод подойдя ко мне. – Сколько лет выступают, а все новые методы изобретают. Будто специально в правилах лазейки ищут.

– Так и есть, – ухмыльнулся я. – Если победить не смогу, ничью обеспечу, – сказал я.

Одно знал точно, первый магию не буду использовать. И, если честно, уже ждал, когда же тот первым начнет жульничать.

Я мельком посмотрел на братьев, и тут Санька напомнил мне один прием. У нас были, своего рода, условные обозначения.

Пора переходить к восточным единоборствам. Пусть звездочка полежит, отдохнёт.

– Бой!

Я мгновенно взял его за руку и используя прием из дзюдо, потянул к себе и перекинул через бедро. Он даже опомниться не успел как лежал на полу. Дал ему время оклематься. Тот поднялся одним прыжком и слету хотел зарядить мне пяткой по подбородку. Неее, это слишком простой прием. Я схватил его за ногу и перекрутив положил уже на живот. Тот быстро встал и обманным хуком заставил меня заблокировать голову, а сам ударил по животу.

Суууукаааа! Он все-таки превратил руки в камни… Хоть я и успел заблокировать магией пресс, но отдача была такая, что боль волной прошлась по всему телу. Ну, вот и все… Ты сам подписал себе смертный приговор. Тебя я, конечно, не убью… Но репутация подпорчу.

Он удивленно посмотрел на меня, затем на судей. Никто не заметил использование магии. Та-дам, звездочка! Ты оказывается не самый продуманный тип.

А теперь, лови ответочку. Я сделал раунд кик и в то мгновение, что моя нога коснулась подбородка противника, она на мгновение превратилась в камень.

Звездочка ушел в нокаут. Устал видать, отдохнуть прилег.

Один из судей поднял руки и скрестил их. А значит этот раунд закончен и победил я.

Если столичная звезда оклемается, будет еще и третий.

Я посмотрел на судей, которые даже были довольны, в какой-то мере. Видимо они и сами понимали, что борец жульничает, по подловить не могли столько лет. А тут справедливость!

– Это ты, как это его? – удивился Захар Васильевич.

– Видать и правда амулет слабенький, – пожал я плечами.

Максимальный перерыв между раундами пять минут. И соперник выждал их полностью. Крепкий малый… Все же оклемался.