Текст книги "Острова"

Автор книги: Алекс Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

33

Несмотря на то что сам приказал практиканту опустить бронежалюзи, капитан Кворт снова открыл их и увидел отходящие от борта штурмовики. Форсажные струи самых первых из них уже полыхали далеко впереди.

– Разве можно выполнять перехват на «шершнях», сэр? – спросил подошедший сзади Френе.

– Согласно боевому уложению, нельзя, но ракеты им под брюхо тоже кто-то цеплял.

– Я видел их ракеты – «эрхо-два», перехватывают цель в трех режимах.

– Ну, а чего тогда спрашиваешь?

– Можно честно, сэр?

– Ну, разумеется.

– Мне немного не по себе.

– Трусишь?

– Есть немного. Оттого и гнусности говорил, хотел поддержать себя.

– С гнусностями – это к Олверту, он по гнусностям эксперт.

Первый помощник на эти намеки никак не реагировал, поскольку следил за показаниями радиолота.

– Что там, Луи?

– Похоже, правда, что-то сюда прет…

– Эскадрилья муглов?

– Может, эскадрилья, а может, одиночная торпеда.

– Торпеда на сверхмаршевой скорости?

– А почему нет? Рванет в сотне миль от нас, а посудина расползется на молекулы в течение часа.

Кворт вздохнул.

– Вот ведь мерзость какая, раньше все было как-то честнее, ударили из пушек, корпус в клочки, а ты им ракетный залп в ответ. Но все наглядно, открыто. Я когда лейтенантом на «Эркандере» служил, такого насмотрелся – на сто лет жизни хватит! Но и там все по-честному было, никакого тебе сверхмарша! Свистели осколки, и были все ужасы разгерметизации, но чтобы такая пакость, как молекулярная дефрагментация, причем в тот момент, когда ты и думать о ней забыл…

– Я вижу «шершни», они возвращаются! – сообщил Френе.

– Я тоже вижу, – сказал капитан. – А что зенитчики, они в курсе?

– Полагаю, что да, у них с летчиками один начальник – майор Лаври Гринн.

Между тем штурмовики не возвращались, они пытались быть готовыми к выходу вражеского аппарата, который определенно следовал встречным транспорту курсом.

Вдруг яркая вспышка полыхнула в паре километров от судна, и промелькнул ярко-оранжевый силуэт остроносого перехватчика.

С башен прицепленной секции ударили зенитки, желтая плазма врезалась в корпус нарушителя, отчего он снова полыхнул ярким, почти белым пламенем и исчез, как будто его и не было.

Следом роем пронеслись «шершни».

– Сбили, да? Они его сбили, сэр? – спросил Френе.

– Не знаю, парень, – покачал головой капитан. – Тут ничего нельзя знать наверняка. Если сбили – где обломки? Где брызги металла?

– А может, он весь превратился в излучение? – предположил практикант.

– Как думаешь, Олверт?

– Едва ли такое возможно, – пожал плечами первый помощник. – Что-то должно было остаться, какой-то мусор. – Но это точно был стратосферный перехватчик, обводы у него будь здоров, не то что наши разлохмаченные «шершни».

– А если это был разведчик? – спросил Френе.

– Если это был разведчик – ему удалось уйти… – Олверт откинулся на спинку кресла и поскреб подбородок. – Тогда это очень хреново. Он засек наши координаты, снял показатели динамики, массы…

– И приведет друзей, – добавил Кворт.

Тем временем встревоженные «шершни» продолжали кружиться вокруг судна. Загудел вызов радиосвязи.

– Слушаю, Кворт, – ответил капитан.

– Сэр, это командир летной службы майор Гринн…

– Я видел, что произошло, майор. Вы об этом хотели мне сообщить?

– Об этом, сэр, и кое о чем еще. Я могу зайти?

– Ну, разумеется. Я на мостике.

Связь отключилась, и стало тихо. Вокруг продолжали носиться штурмовики, заставляя всех нервничать еще больше.

– Спустись в штурманскую, Френе, подожди там, – сказал капитан.

– Да, сэр, конечно, – с готовностью отозвался практикант и выскочил из рубки, как будто именно в ней скопился весь его страх.

– Может, мне тоже уйти? – поднялся Олверт.

– Шутишь? Ты первый помощник и свидетель всего произошедшего.

Прошло еще минут пять, никаких вспышек вторичной интерференции навигационная аппаратура не замечала, и это слегка остужало ситуацию. Впрочем, Олверт и Кворт понимали, что вражеский аппарат, если он уцелел, вряд ли успел вернуться и доложить о результатах. Вот через час-другой ждать визитеров уже можно. Если это был разведчик. И если он уцелел.

В дверь постучали.

– Входите, майор! Мы вас ждем! – крикнул Кворт.

Вошел Гринн, коротко стриженный нороздул, с лицом какого-нибудь сержанта-морпеха, но никак не летчика.

– Здравствуйте, сэр, – сказал он и покосился на Олверта.

– Это первый помощник, при нем можно говорить обо всем. Мы только что были свидетелями случившегося.

34

Капитан указал гостю на стул и даже поинтересовался, не желает ли тот тако, но майор отказался.

– Нет, благодарю вас, я просто присяду.

Майор сел, поддернул брюки, чтобы не смялись двойные стрелки, и поправил аксельбанты. У него было «серебро второй степени», такое надо было заслужить.

– Мы обязаны докладывать вам как капитану транспорта. Это необходимо…

– Да, я слушаю, майор.

– В общем, если вы все видели, то это был не разведчик, наша аппаратура показала нестабильность его спектров, попросту говоря, при выходе он терял массу – материал его машины попросту распался.

– А он, что же, сам вышел к судну, по приборам? – уточнил Олверт.

– Нет, его выбросило возле подходящей массы – солидная масса нашего грузовика спровоцировала выход.

– А потом его уничтожили? – спросил Кворт.

– Не думаю, сэр. Показания спектрометра не дают нам оснований говорить о разрушении материи, только холодный распад.

– Холодный – в кавычках? – уточнил Олверт.

– Разумеется, первый помощник.

– М-да, – покачал головой капитан. – Но мы можем рассчитывать, что он не вернется с целой эскадрильей перехватчиков? Мне показалось, это был перехватчик?

– О да, сэр, у вас наметанный глаз. Это был перехватчик типа «женева», когда-то подобные машины поставляли нам инсайдеры.

– Там, где инсайдеры, всегда подстава, – сказал Олверт.

– Ты еще по фризонталам пройдись, – напомнил ему Кворт, вызвав улыбку майора Гринна.

«Улыбка монстра – это симпатично», – отметил про себя Кворт.

– Нам осталось идти шесть суток. Шесть суток, и мы на твердой земле, под присмотром местной ПВО и перехватчиков. Дотянем без приключений, как думаете, майор?

– Уверен, что дотянем. Появление истребителя муглов было случайностью.

– Хорошо. Это все?

– Так точно, сэр, – сказал майор, поднимаясь и снова машинально поправляя аксельбанты.

«Франт», – подумал Кворт и сказал:

– Не смею вас больше задерживать.

– О да, сэр, но вы останетесь мне должны…

– Что же?

– Чашку тако.

Они посмеялись и расстались вполне пристойно, хотя Кворту этот майор с оскалом хищника не понравился.

– У тебя устаревший взгляд на личности, босс, – сказал ему Олверт, который давно служил под началом Кворта и хорошо его знал.

– И что, на самом деле он ягненок белой шерсти?

– Необязательно. Но он исполняет свою работу, а мы свою, и если у нас совместно все получается, то он ягненок белой шерсти.

35

Жизнь в бюро разведки была не сахар. Особенно в отдаленном бюро, где нет поддержки дюжих шефов и за каждый байт информации нужно отвечать собственной шкурой.

В воздухе стоял устойчивый запах фишки, смешанный с ароматами машинных масел от систем охлаждения серверных устройств. Настольная лампа освещала сразу два стола, за одним из которых сидел худой нороздул и, глядя в одну точку, «добивал» окурок с фишкой.

На экране подрагивал готовый пакет, ожидая дальнейшей передачи, но связи не было, и оператор коротал время, покуривая фишку.

Можно было, конечно, добавить рипоницила, но эффект от него всегда непредсказуемый – за такое могли попереть со службы, поэтому оператор ограничивался фишкой. Крепкой адсорбированной фишкой, от которой дохли даже микробы.

Возможно, кто-то стал бы осуждать Линкса Фео за это пристрастие, но случалось, он неделями ждал вестей с той стороны, а потом они вдруг обрушивались водопадом, так что даже окурок с фишкой воткнуть было некогда. И потом снова – тишина на пару недель, как будто они там все сговорились.

Распахнулась дверь, и в бюро вошел его начальник – майор Хонсейн.

– Опять залил шары, придурок?

– Я на грани стресса, сэр…

– Я это вижу. Что, «эвкатлон четыре» молчит?

– Что «эвкатлон четыре», что пять или восемь, они все, гады, ушли в отпуск, и только мы вдвоем здесь колупаемся. Вы, кстати, фишку-то курите?

– Заткнись, пока я тебя не убил, – просто сказал майор Хонсейн, проходя вдоль серверов и приглядываясь к регистрационной информации на экранах. Но что он мог там увидеть? Только отчеты о расходе охлаждающего масла и больше ничего.

– Ты знаешь, что у нашего бюро новое начальство, Линкс Фео?

– А чем было плохо старое, сэр?

– Оно не понравилось гризоттам.

– Гризоттам? Но разве они не в зоопарке?

– Замолчи, несчастный, это теперь наша власть, понял?

– Не понял, сэр, но я вам верю. Я давно вас знаю.

– Ох, Линкс, боюсь, при новых порядках ты долго не протянешь.

– Вы то же самое говорили Бергу Лормону, при том, что сами же его и нокаутировали, сэр.

– Ладно, давай о деле. Что нового?

– Ничего нового, сэр. Как вы ушли, так вы и пришли – тихо, как у инсайдера в одном месте.

– В пословице говорится – «как у мугла»…

– Я ведь не сумасшедший, скажи я, как в пословице и отправлюсь в больницу следом за Лормоном. Оно мне надо?

– Второй раз такой ошибки я не допущу.

– Хорошо, ловлю вас на слове, сэр. Тогда расскажите мне – давно хотел спросить, каково это быть муглом среди нороздулов и фризонталов, и терпеть их насмешки.

– А я их не терплю.

– Ну да, сломанные ребра Лормона тому подтверждение. Но вы ведь не всех колотите в стиле «эн-ванжу»? Кто-то ведь также оскорблял вас, а вы не могли ему ответить. Где, кстати, вы этот «эн-ванжу» изучили, его ведь не каждому нороздулу преподадут, не говорю уже о фризонталах. А вы и вовсе мугл, прошу прощения.

– Я не просто мугл, я мугл-савояр, а им многое прощается за их отчаянный нрав.

– Это да, с савоярами лучше не связаться. Но каково вам, сэр, работать против своих?

– Что значит – против своих? Я вырос среди нороздулов и фризонталов, я учился, был в школе одним из первых, я продвигаюсь по службе не хуже других. Я не чувствую себя чужим, Линкс.

– А вот я, хотя и нороздул, таковым себя чувствую, – вздохнул оператор.

На экране подскочила точка приема, показывающая активность в эфире.

– Что там? – спросил майор.

– Я полагаю, к нам прибивается агент. Сейчас будет сообщение.

Майор подошел ближе, его тоже угнетал этот двухнедельный штиль, в то время как на «новый блок» донесения прибывали одно за другим. В некоторые дни, по его сведениям, прибывало до десяти депеш, правда, на «старый блок» шли самые ценные сведения, а на новый всякие прихлебатели слали гризоттам «заверения в своем почтении».

Хонсейн вспомнил, когда к ним в бюро гризотты вломились первый раз. Их штурмовой взвод был похож на обожравшиеся фишкой бронемашины. Они даже стрельнули пару раз в потолок, пока их не остановил прибывший с ними «офицер по наведению связей». Потому и стал курировать СГБ и создал «новый блок», в который следовало пересылать все депеши, приходившие на позывной «старого блока».

Позже этот гризотт всех вызывал на беседу, прощупывал, выискивая нелояльных. Но нелояльных не оказалось, народ в бюро был тертый, видевший немало проверок и тренировочных допросов.

36

Файл «упал» в накопитель и начал разворачиваться. Сам текст был коротким, но, скрывая его смысл от муглов-людей, агент многократно шифровал донесение, чтобы для непосвященных оно выглядело совершенно безобидно.

– Странно, что, несмотря на то что муглы-люди не используют трехвекторного общения, а значит, являются малоразвитыми, шифроваться от них приходится в восьмиразрядном порядке, – заметил Линкс, следя за диаграммой загрузки сервера.

– Они могут оказаться интуитами, – предположил майор, также не открывая взгляда от экрана.

– Что это значит, сэр? Я знаю интуитивное мышление, это оттуда?

– Отчасти. Интуиты не укладываются в логические рамки, их не может просчитать, ни нороздул, ни гризотт, ни даже предполагаемая «призрачная нация».

– Ну, нороздулы отнюдь не самые умные, просто у нас понахальнее морды, побольше клыки и когти, отсюда и самомнение. Всем известно, что фризонталы умнее нас, в усредненном порядке, конечно.

– Покороче давай, ты не в университете, – напомнил майор.

– Да, сэр, конечно. Я думаю, что «призрачная нация» все же понимает муглов-людей, ведь именно ее представители собирали наши народы в своих лабораториях. Неужели вы думаете, что они не знали, что делали?

– Они могли ошибиться.

– «Призрачная нация» не могла ошибиться, они видят на миллионы километров и многие тысячи лет вперед.

– Не буду с тобой спорить, Линкс. Что там?

– Так, тут у нас следующее… – произнес оператор, глядя на развернувшийся текст. – «Агент «Стронс» сообщает, что, по последним сведениям, предположительно к базе «Дельфин» движется семнадцать десантных кораблей типа «чеппия пятнадцать» и «кольдерон». На борту пехота и бронированные силы – в основном пилотируемые роботы. Кроме того, корабль, на котором находится агент, располагает отрядом перехватчиков типа «гонзаг-тридцать восемь», известный в нашей среде как «женева». Пилоты машин проводят много обучающих действий, и не исключено, что постараются наладить дальнюю разведку.

– Это все?

– Все, сэр.

– Нужно отослать в «новый блок».

– Прямо так сразу?

– Но мы же ознакомились, а в приказе сказано – отсылать после ознакомления, так что отсылай.

– Да не вопрос, – пожал плечами Линкс и, пробежавшись по клавишам, щелкнул когтем по последней.

– Все, уехало. Гризотты вас не забудут, сэр.

– Вот и отлично. Скажи мне лучше – почему он сообщил о дальней разведке? «Гонзаг-тридцать восемь» так себе машинка, видел я ее в ознакомительном ролике еще в училище.

– Я ее вовсе не видел, сэр, но в ней стоит трехступенчатый генератор с гравитационным ротором.

– И что?

– Этот генератор может увеличить маршевую скорость в десятки раз.

– Да ладно тебе, – отмахнулся Хонсейн.

– Не верите? Загляните в справочник.

– Верю, все же у тебя университетский диплом, но вот интересно – как удается достичь такой скорости?

– Об этом знают только инсайдеры, сэр, но они сейчас не на нашей стороне.

– «Белое крыло» инсайдеров – с нами.

– Но это они так решили, чтобы не нарушать тысячелетних традиций, а на самом деле они на стороне муглов-людей, ведь все их руководство находится там.

– Тут с тобой не поспоришь, приятель. Инсайдеры – с людьми, это так.

– Так что будем делать?

– Что делать? «Новый блок» мы известили, теперь нужно составить телеграмму для капитана грузовика, который зафрахтовали для десанта, а потом и командование базы «Дельфин», куда этот десант направляется. Люди могут доставить массу проблем и тем, и этим.

– И обоим сразу.

– Да, это тоже исключать нельзя. Составляй текст, а я проверю.

37

Иногда Джек, Шойбле и Хирш навещали свои машины, спускаясь на нижние грузовые палубы, но для этого требовалось договориться с суровым офицером внутренней службы, отвечавшим за сохранность груза.

– Но почему, сэр, вы каждый раз требуете у нас документы, хотя знаете, что у военных на этом корабле никаких документов нет?! – недоумевал Джек, когда их с Шойбле в третий раз отправили на фотосканирование.

– Таков порядок, дорогой капрал, – развел руками пехотный капитан с пышными усами, каких не носили уже лет двести. – И я не вправе его изменить.

– Но мы приходим не в первый раз, нас уже должны запомнить, заложить в какой-то архив.

– В какой-то мы не можем, дорогой капрал, какой-то это в гражданском ведомстве, а у нас архив вполне определенный, и находится он в офисе дежурного офицера охраны. Сегодня это лейтенант-инструктор Хейфиц. Уверяю вас, дорогой капрал, лейтенант весьма толковый человек, он быстро вас сосканирует, проверит соответствие с базой данных, выпишет пропуск, вы отметите его у комендантов второго и третьего охранных периметров, и милости просим в хранилище боевой техники.

– Но, сэр, это же форменная волокита, – вмешался Шойбле. – А если завтра в бой, вы тоже заставите нас бегать по комендантам?

– Дорогой мой сержант, вы же сами будете благодарить нас за то, что у вас не стащили какую-нибудь выхлопную трубу или рычаг переключения скоростей. Представьте, вы приходите, а рычага нету. Вам в бой идти, а как без рычага? А у нас все строго гаечка к гаечке. Оформите пропуск, придите и милуйтесь со своим железным конем сколько хотите, разумеется, в рамках указанного в пропуске времени.

Давить на капитана было бессмысленно, он всегда выглядел так, будто только что пообедал. Но не успели Джек и Шойбле обменяться мнениями о личности капитана-охранника, как вдруг где-то вверху громыхнуло по стене, да так, что замигали осветительные панели, а часовые в будках заволновались и стали выглядывать – нет ли какого-нибудь нападения? Но нападения не было.

– Давай наверх, это где-то на четвертом ярусе! – определил Шойбле, и они помчались по коридору прочь от удивленного капитана-пехотинца.

Грузовой лифт поднял их на четвертый ярус как раз в тот момент, когда к узким овальным иллюминаторам сбегались все, кто слышал этот грохот.

Примеру прочих зевак последовали и Джек с Шойбле и, прилепившись носами к бронестеклу, увидели перехватчик «сармат», висевший вниз носом.

Он удивительным образом держался рядом с десантным кораблем и совершал плавные движения, раскачиваясь из сторону в сторону, как попавший в реку лист.

– Посторонитесь! Отойдите! Всем отойти от стены – немедленно!

Джек узнал этот голос, не было нужды оборачиваться, чтобы понять, что это майор Браун, отвечавший в отряде летчиков за внутреннюю безопасность. А может, он отвечал за весь корабль, ведь СГБ своих структур не открывало.

– Уйдем? – спросил Шойбле.

– Ну вот еще. Будем стоять, пока не оттащат. Эй, смотрите, пилот внутри кабины, кажется, он просит о помощи!

После этого сообщения Джека в коридоре поднялся невообразимый гвалт, и все, кого майору удалось отогнать от иллюминаторов, снова бросились к ним, ведь там за прозрачным колпаком кабины действительно был виден пилот. Он сбросил шлем, колотил руками по «фонарю» и что-то кричал.

– Эй, смотрите – эвакуатор!

И действительно, откуда-то сверху, с ремонтных ярусов, к беспомощному истребителю стал подходить буксир с манипуляторами. Заметив его, пилот возбудился еще сильнее.

– Наверное, кислород кончается, – предположил Шойбле.

– Ужас просто, – вздохнул Джек, невольно почувствовав удушье.

– А ты знаешь… Мне кажется, он похож на Реми.

– На Реми? – переспросил Джек, и в этот момент кабину закрыл клепаный корпус буксира. Он спеленал истребитель сочлененными манипуляторами и, коротко отрабатывая двигателями, стал разворачиваться в сторону шлюзов ремонтных ярусов.

38

Когда буксир со своей добычей исчез, смотреть стало не на что, и Джек с Шойбле отошли от иллюминатора. Майора Брауна уже не было.

– Хорошо бы к ремонтникам сунуться, посмотреть, Реми это или нет, – сказал Шойбле.

– Ну, туда-то нас точно не пустят. Ты видел, какие там ворота?

– Видел. Никакие часовые не нужны.

И приятели были правы, потому что закрытыми оказались не только ворота ремонтных ангаров, но даже сам выход на ярус, поэтому, потоптавшись перед створками, перекрывавшими выход из лифтового холла, они отправились восвояси, а за двумя рядами ворот тем временем проходила операция по спасению пилота.

Машина была заведена в просторный бокс, в который снова закачали воздух, и затем осторожно, под защитой изолирующих костюмов с дыхательными масками, к ней стали приближаться две бригады ремонтников.

Чуть поодаль у стены, тоже в герметичном костюме, находился командир летного отряда полковник Стоун.

Майор Браун шел вместе с бригадой спасателей, он должен был лично убедиться в состоятельности лейтенанта Ренатто.

Рядом с ним следовал врач, вооруженный целым набором инструментов, в том числе анализатором, определяющим стабильность материи, в данном случае это было не лишним, поскольку дистанционные анализаторы еще до заведения истребителя в док определили на его корпусе признаки нестабильности.

Поначалу даже представитель производителя и главный инженер ремонтной службы не были уверены, что обшивка машины на воздухе не загорится, но повторные измерения показали, что этого не случится, и тогда было получено разрешение на спасательную операцию.

– Сэр, мы ждем вашего приказа, – произнес по радио бригадир спасателей.

– Действуйте, сержант, – ответил майор Браун, поочередно подключаясь к панорамным камерам, которые снимали все происходящее со стен бокса.

– Начали, – скомандовал бригадир, и тотчас к истребителю подкатили две платформы с лесенками.

– Как думаете, доктор, он еще жив?

– Трудно сказать, майор, вроде бы шевелится, но…

– Это могут быть судороги?

– Все, что угодно, учитывая обстоятельства, в которых он оказался.

– Сэр, они подцепили фонарь! – сообщил бригадир. – Снимать?

– Снимайте, сержант, – разрешил Браун.

Щелкнули захваты, гидравлика разомкнула замки, и колпак из бронированного стекла штатно поднялся и встал на стопор.

– Как будто порядок, а, сержант?

– Как будто, сэр.

– Доктор, вы готовы? – спросил Браун.

– Готов.

– Тогда – вперед. Сержант, обеспечьте доктору доступ к пилоту.

– Есть, сэр. Прошу вас, доктор.

Доктор начал взбираться по лесенке, не расставаясь с металлизированным чемоданчиком и приемником спектрометра на запястье.

Браун нервно покосился на висящие под плоскостями истребителя ракеты. Четыре штуки «бласт-четыреста». Одна такая ракета могла разнести треть этого корабля, а уж четыре… Разумеется, они не были поставлены на боевой взвод, но все же.

«А не могли норзы намеренно испортить машину?» – подумал майор. Вот только вопрос, как это можно сделать? Нужно хорошо разбираться в такой технике – это раз, нужно пройти несколько уровней охраны – это два, и, наконец, нужно находиться на этом корабле, но и это майор Браун очень даже допускал. Десять тысяч военных – это почти наверняка шпион, а то и пара.

Во все сферы человеческой деятельность норзы с фризами напихали столько агентов, что они порой начинали следить друг за другом, из-за чего часто попадались в руки контрразведчикам.