Текст книги "Аллергия на №1 (СИ)"

Автор книги: Алекс Мейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Привет. Я не знала, что кто-то есть дома, – пробормотала я, нервно заправляя локон за ухо. – Я, наверное, поеду домой.

– Да ты останься. По-моему, мы с тобой от силы раза два-три разговаривали, да? – произнёс Илья, проходя в комнату и садясь на кровать.

Я опустилась рядом, больше всего на свете желая уехать в свою маленькую уютную квартирку. Но было неудобно отказывать Илье, ведь я действительно с ним не общалась за все годы проживания здесь.

– Как твоя учёба?

– Спасибо, неплохо, – проговорила я, ежась от изучающего взгляда Ильи.

– Ты стала настоящей красавицей, – улыбнулся парень. – Лев – придурок, раз не замечал тебя.

– Просто я была в три раза толще, – пошутила я. Мне не нравилось куда шёл разговор. А значит пора его заканчивать. – Слушай, я поеду к себе. Мне ещё нужно написать реферат, так что…

Но неожиданно Илья резко схватил меня за руку, удерживая на месте. Я испуганно вскинула глаза на него. Что бы не происходило, мне это не нравилось… Господи, да я в ужасе! Судя по какому-то ненормальному блеску глаз и запаху спирта, парень был конкретно пьян.

– Я хочу с тобой поговорить, так что будь добра оставаться, когда я говорю с тобой, – холодно прочеканил он. Затем парень дотронулся рукой до моего лица, провёл пальцами по шее. – Хотя… поболтать мы с тобой ещё успеем.

Словно парализованная я не могла сдвинуться с места. Для меня стало полнейшим шоком, когда мужские губы накрыли мои. Поцелуй был мокрый и глубокий. Меня затошнило, когда горячий язык протиснулся мне в рот, в дополнение к этому руки парня сняли с меня мою джинсовую курточку, а затем расстегнули пуговицы моей синей рубашки.

Я часто задышала, пытаясь побороться с приступом паники и рвоты, от того как руки мужчины лапали моё тело сквозь одежду. Я читала много о домогательствах, делала статистику среди стран, где женщины насильно подвергались этой мерзости, и писала исследование, и первое, что рекомендовали – это не показывать ни в коем случае страха. Насильники упиваются страхом и морально добивают. Много сил уходит на страх и борьбу. А с пьяным мужиком бороться – не вариант. Всё равно ничего не добьюсь, а значит выход один – обмануть и быстро бежать. Но… чёрт побери, как же страшно.

– Такая невинная, – шепнул Илья, касаясь моей груди. – Тебя кто-нибудь касался?

Илья прикоснулся губами к шее, его рука двинулась по моему животу к джинсам. Пальцы лениво начали расстегивать пуговку джинсов и ширинку, намереваясь пробраться… Так, всё! Громова, очнись уже!

Отрицательно качаю головой. А потом резко выдыхаю:

– Я в… в ванную зайду?

Тёмные глаза с сомнением смотрят на меня, а потом он говорит:

– Не думаю, что стоит терять вре…

– Стоит! – чуть ли не воскликнула я, быстро вставая и застегивая непослушными пальцами рубашку. – Я очень грязная. После спортзала и маршрутки. А у меня это же в первый раз. Я сейчас!

Быстро выбежала из комнаты, захлопывая дверь. Обогнув угол, я слетела с лестницы и подбежала к выходу, как услышала:

– Саша, стой!

Откровенно задыхаясь от разрывающих меня эмоций, я сбежала по лестнице и выскочила из подъезда. Меня не волновало, что у меня остались там рюкзак и джинсовка, а погода на улице испортилась. Главное, убежать. Дать себе спастись и не случится чему-то ужасному с собой.

Я не знаю сколько времени бежала, но остановилась лишь на какой-то безлюдной остановке. Сев на скамейку, я осознала, что меня колотило, словно от озноба. Зуб на зуб не попадал, а силы куда-то резко иссякли. Застегнув до самого горла рубашку, а потом и ширинку; обняла себя за плечи.

У меня было полуобморочное состояние, пока я не осознала, что меня пытался изнасиловать человек, которого я знаю и прямо в доме, который я считала пару лет своим домом! Дрожь заколотила с бешеной силой меня, а слёзы брызнули из глаз. Тошнота подкатила к горлу. И хоть ничего ужасного не случилось, но я почувствовала себя… грязной.

Вытащив телефон из кармана джинс какими-то одеревеневшими пальцами, я набрала номер Димки. Тот нехотя ответил, тихо зашипев:

– Сань, ты не вовремя…

– Д-Дим… – выдавила из себя я, всхлипывая. – Забери меня, пожалуйста…

В телефоне раздалось шуршание, чьи-то голоса, а затем он серьёзным голосом спросил:

– Что случилось?

– Ничего, пока не спрашивай. Просто забери меня отсюда, – заревела откровенно я. – Боже… Дим, я никогда… просто никогда не буду ни с кем… Уроды… – отрывками говорила я, размазывая слёзы по лицу. Нехорошо, конечно, что у меня началась истерика, когда люди подошли к остановке… Но, боже, мне ещё никогда не было так плохо и тошно.

– Саша, пожалуйста, не пугай меня, – начал переживать Дима. – Давай ты мне спокойно скажешь где ты и я тебя заберу, хорошо?

– Ты имеешь в виду тот случай, когда ты попытался меня в доме отчима изнасиловать? – прорычала я, чувствуя поднявшуюся в душе ярость.

– Льву же ты этого не говорила, верно? – усмехнулся Илья. А затем прошелся по камере и хохотнул: – Конечно же нет, иначе бы братик снова показал свою несдержанность и попытался бы выбить мозги. Всегда поражался тому, как вы оба друг друга всегда отстаивали, хотя ругались чуть ли не до смерти. Ты его перед отцом отмазывала, а он же тебя защищал перед Викой. Жаль, что я так и не смог получить тебя раньше него.

Как можно быть таким мерзким? Пытаться заразить всех своим ядом. Что мама, что Илья, но они оба однозначно стоили друг друга. Они продолжали верить в свою исключительность и недоумевали, что их план провалился, а теперь же пытались спастись.

Взглянув на Илью с откровенной жалостью, я уже хотела позвать дежурного, чтобы он вывел меня, как услышала знакомый саркастичный голос:

– Какой любопытный диалог.

Я резко повернула голову и увидела Рода, прислонившегося к двери. Промозглый взгляд чёрных глаз прожигал дыру во лбу Ильи. Оторвавшись плавно от двери, он подошёл ко мне и угрожающе процедил:

– Она в последний раз тебя видит, так как ты сядешь в тюрьму. – Парень подошёл ближе к камере, загородив меня своей спиной. – А если я ещё раз узнаю, что ты шантажируешь и угрожаешь кому-то из моих друзей, то, поверь, я смогу сделать так, чтобы твоё пребывание в тюрьме было крайне малоприятным. Не думаю, что ты пожелаешь связываться с моей семьей, – раздался еле слышный шепот.

– Не думаю, что твоя семья надолго сможет сохранить прежнее влияние, – усмехнулся ядовито Илья. А затем взглянул в недоуменное лицо Рода и мерзко улыбнулся. – Оуч, так твой пронырливый папаша тебе ещё не сказал?

– В моей семье с делами, как и с деньгами, всё в порядке. Так что твои намёки на…

– Да-да, я отлично знаю, что в семье Вьюгиных ещё пять поколений могут жить спокойно и не работать. Но я совершенно не про это. Впрочем… ты сам всё узнаешь, Род, – протянул Илья. Неожиданно карие глаза жестко взглянули на нас. – Ладно. Этот бой вы выиграли. Но я не останусь за решёткой надолго и всё равно выйду. И тогда и ваша тройка друзей поплатится, и… хотел бы сказать, что ты, Саш. Но на тебя я зла не держу.

– Спасибо, – язвительно сказала я.

– Но зато я здорово отыграюсь на маленькой Ниночке. Я сделаю с ней то, что должен был сделать ещё с тобой пару лет назад. И когда я доберусь до неё, то она во всём обвинит тебя…

– Закрой свой вонючий рот! – сурово рявкнул Родион, хватая дрожащую меня за руку и выводя из камеры, где продолжал что-то говорить Илья и смеяться нам вслед. Стало жутко, ибо так ведут себя люди, которые совершали действительно ужасные вещи. Но даже не это пугало. А тот фактор, что все его поступки тогда сходили ему с рук.

Когда мы вышли из участка, я присела на корточки и закопалась руками в волосы. Всё-таки, мама с Ильей настоящие энергетические вампиры, которым всегда всё мало. Меня покоробило, что по сути ничего нового от Ильи – я так и не узнала. Зачем такая ненависть к девушке, у которой и так жизнь не малина? И почему мама ничего не упомянула о отце?

– Не обращай внимания на его слова, Саш. Он просто знает, что тонет и хочет побольше людей утянуть на дно с собой, – проговорил парень, садясь на корточки напротив меня.

– Да я знаю, – тихо сказала я.

Встав, я прошла к джипу и облокотилась спиной о прохладный металл. Глубоко вдыхая в себя свежий воздух, я попыталась избавиться от тяжести в сердце.

– А что ты здесь делаешь? – вдруг дошло до меня.

Родион выудил из пачки сигарету, вложил между губ и зажег кончик белой трубочки зажигалкой. Вдохнув в себя никотин, парень запрыгнул на капот машины и с улыбкой проговорил:

– Лев – паникёр. Отследил джип и потребовал, чтобы я проверил тебя. Как оказалось, не зря. – Вьюгин скосил на меня проницательный чёрный глаз. – Почему не говорила Лёве, что этот дерьмоглот пытался сделать с тобой?

– Да какая уже разница? – вздохнула я, отмахнувшись. – Мы тогда перестали общаться, а мне хоть и было девятнадцать, но я была чертовски невинна и свалила на то, что он просто напился. Ведь потом уже не упоминал об этом.

– Лев говорил, что ты не приезжала на праздники домой. Но он думал, что это из-за него, а оказывается… – Родион откинул от себя окурок. – Я позвоню сегодня утром Нико и попрошу помочь с удалением записи, что есть на твою младшую сестричку. Так что не волнуйся.

– Спасибо, – тепло улыбнулась я.

– Но ты расскажешь Льву о том, что чуть с тобой не сделал Илья, – строго говорит Род, поднимая на меня пристальный взгляд обсидиановых омутов. – И о шантаже.

– Зачем? – буркнула я.

– Я не хочу, чтобы мой друг был в дураках. В особенности, сейчас. Когда он наконец знает, чего хочет в жизни и куда стремиться. Лев заслуживает, чтобы с ним были честными те, кто ему небезразличен, – проговорил брюнет.

***

Домой я вернулась лишь к утру. Не потому что боялась, а просто выехала за город. Проехала километров семьдесят и заехала за угол в лес. Надо было немного побыть одной и всё поразмыслить в тишине, где нет людей. Подумала и поняла, что правильнее всё же будет рассказать Льву. Род прав. Так будет гораздо порядочнее и честнее. Недомолвки чаще всего людей раздражают и вызывают подозрения.

Так же позвонила Димке. Тот оказывается так резко сорвался в отпуск, из-за расставания с Виталиком… а затем так же быстро помирились они и в итоге паренёк едет тоже на курорт вслед за своим возлюбленным. И самое забавное, что даже не помнят из-за чего расстались. Эх, вот они идеальные отношения.

– Саш, ты столько лет убивалась по Ельскому, а теперь сидишь в лесу и прячешься от него, – хихикнул Дима.

– Ни от кого я не прячусь. Просто думаю, – шикнула я на него.

– Мне кажется гораздо легче думать рядом с горячим, слегка побогатевшим и очень секси-телом одного парня, который настолько переживал за тебя, что прислал одного из своих лучших друзей… Ты в него вроде была влюблена с восьмого класса… Не напомнишь как его звали?

– Ох, заткнись, а? – рассмеялась я, разваливаясь на капоте машины и глядя в небо. Выдохнув воздух сквозь полураскрытые губы, я умиротворённо прикрыла глаза и спросила: – Просто… а вдруг мама права и…

– Прикрой клюв, курица бестолковая, пока я тебе не вмазал через телефон, – взвыл мученически парень. – Ты отлично знаешь, как относится к своим девушкам Ельский. Да, вы ругались, придумывали всякие оскорбительные клички друг другу и дрались в школе раз семьсот. Но это всё меркнет, Саш, с тем, что вы оба знаете друг друга лучше всех. Только вся история Льва – у тебя на ладони. Он позволял всегда тебе узнать себя. А Ельский совершенно далёк от идеала! Меня бесит, что ты боишься показать ему свои темные закоулки прошлого и чего-то неприятного.

– Ага, типа того, когда Виталик узнал, что у тебя целый стеллаж с секс-игрушками? – съехидничала я.

– По крайней мере я не коллекционирую игрушки из "Макдоналдса", – отпарировал Дима, припомнив два моих стеллажа с игрушками не только из "Макдоналдса", а так же с аниме-фигурками и коллекцией игрушек "Pop". – Короче, поговори с ним.

В итоге, дорога обратно занял гораздо больше времени, так как глаза слипались, а машин на дорогах стало больше. Заехала купить кофе и, кое-как взбодрившись, продолжила обратно путь, думая, что нужно в лагерь заехать за вещами. Ну, до того, как я обратно вернусь на работу.

Правда, каково же было моё удивление, когда проезжая мимо детской площадки, что была в двадцати метрах от моего дома, я заметила знакомую фигуру на турниках. Припарковав джип возле подъезда на освободившееся место, я обошла дом и прошла к детской площадке, из которой оглушающе грохотала песня Warrant – Cherry Pie.

По пояс голый парень согнул ноги в коленях, ухватившись руками за железный поручень, и быстро подтягивался. Мышцы под смуглой кожей на спине сокращались и ходили ходуном от каждого поднятия тела. Между мощных лопаток пробежала капля пота, очерчиваю линию позвоночника. Да и темные волосы тоже были влажными, что говорило о довольно-таки долгой и интенсивной нагрузке. Я ощутила, что в груди затрепетало от мысли, что это секси-шмекси-тело теперь в моём полном доступе.

Чёрт. Согласна, что смотреть на такое гораздо приятнее, чем есть торт.

Я села на скамейку и взяла в руки чёрную колонку "Sony", из которой собственно и играла музыка. Помимо колонки, на скамейке лежали полотенце и бутылка воды.

– Не хочу пугать, но на этой площадке обычно играют очень злые дети, – весело крикнула я, решив выдать своё присутствие.

Лев опустился на землю и повернул голову в мою сторону. Легкая улыбка тронула его губы, когда я чуть помахала кончиками пальцев ему.

– Уверен, что меня они не тронут, – усмехнулся парень, подходя ко мне. Мужская грудь тяжело вздымалась, а волосы прилипли ко лбу. Он взял полотенце и вытер лицо, сказав: – Род ещё вчера приехал домой, сказав, что с тобой всё в порядке. Но приехала ты только сейчас. Что там случилось?

Он выключил музыку из колонки и сел рядом, пристально глядя на меня темно-зелёными глазами.

Собравшись с мыслями, я рассказала о разговоре с мамой и Ильей. Лев молча слушал меня, уточняя иногда, но, когда я рассказала о том случае с Ильей, что произошёл четыре года назад, то парень просто замер. Глаза шатена похолодели, став похожими на два кусочка изумрудного льда.

– Почему ты никогда не следуешь моему совету? – тихим, полным ярости голосом произнёс Лев.

– Какому?

– Я тебе с пятнадцати лет говорю, что если у тебя будут проблемы или же кто обидит говори мне! – вспылил Ельский. – А это… Твою ж мать! Саша, такое нельзя было скрывать ни от меня, а тем более тогда от папы! А если бы это повторилось, а? Что бы ты тогда сумела сделать?!

– Думаешь мне бы тогда кто-то поверил? – негромко спросила я.

– Я! – крикнул он, вставая со скамейки и нависая надо мной. – Я бы поверил!

– И сделал бы всё гораздо хуже…

Глаза парня превратились в две злые щелочки, а на скулах заходили желваки. Я прикусила губу, чувствуя, что задела за больное.

– Да, сделал бы! Что угодно, лишь бы не чувствовать себя дебилом, который, оказывается, не в состоянии защитить близкого человека! – полностью вышел из себя Лев. – А теперь даже не думай, что я буду стоять и курить в сторонке, пока тебя обижают! Боже, щекастая, я, может быть, и разгильдяй, в чём-то несерьёзен, но, твою мать, я буду всегда заступаться за того, кто мне дорог. Нравится тебе, чёрт побери, это или нет! – кричал зло парень, а затем резко присел на колени перед перепуганной мной и заглянул в широко распахнутые глаза. – А теперь, когда я знаю всю правду, то просто хочу задушить своего брата. Плевать, что посадят. Но я смогу отстоять своё.

Я же в свою очередь сидела и до ужаса боялась пошевелиться. Мне ещё никогда не приходилось видеть его в таком гневе. В особенности, без его арсенала шуточек и подколок. То есть у меня просто шок, если кто не понял! Ибо я не ожидала как-то такой реакции.

– Этот неловкий момент, когда я хочу поспорить на счёт "моё и твоё", либо же отмотать время назад и зайти домой – спать, – ошарашено выдохнула я, облизывая пересохшие губы.

Тяжёлый взгляд Льва упал на мои губы, затем прошёлся лениво по телу и остановился на ключах от машины, что я сжимала в руках. Усмехнувшись, он закинул полотенце на плечо, отобрал у меня быстро ключ и схватил за руку, утаскивая за собой и говоря по пути:

– У меня есть идея получше.

Не прошло и двух минут, как меня затолкали на заднее сиденье джипа. Кинув колонку, телефон и полотенце на переднее сиденье, Лев притянул меня к себе на колени, впился быстрым и настойчивым поцелуем в мои губы, одновременно стягивая с меня толстовку.

Тягучее тепло разлилось между ног от мысли, что Лев, похоже, собирается владеть мною в машине, окна которой лишь сзади сильно затонированы, а спереди же нет. Внутри всё съежилось от мысли, что нас кто-то может увидеть, хоть сейчас и было раннее утро.

Я положила руки ему на плечи и отстранила от себя, изумлённо сказав:

– Ну не здесь же, Ельский.

Рука парня внаглую залезла под ткань моих спортивных штанов и трусиков. Я сдавленно охнула, когда проворные пальцы начали тереть мой клитор, слегка надавливая и перекатывая чувствительный бугорок между пальцев.

Язык ласковым касанием прошелся по моей нижней губе. Глаза парня с вызовом смотрели в моё лицо, пока я еле сдерживалась, чтобы не застонать, ибо мне показалось, что я услышала голоса рядом.

– Отбрось мораль и стыд, пока я не буду тобою сыт, – промурлыкал Лев, опуская неаккуратным движением вниз к талии мой топ и лифчик. Его рука легла на мою грудь, начав играть с ней; то дразняще сжимая и опуская или же потирая большим пальцем затвердевший сосок.

С губ сорвался протяжный стон, когда темноволосая голова опустилась к моей груди, пока пальцы проникли в меня, работая быстрее и сноровистее. Руки беспорядочно блуждали по великолепному телу парня, затем закопались в его влажные у корней волосы.

Мне приходилось оглядываться назад и глушить в себе крики, что Лев будто специально вызывал во мне. Словно проверяя долго ли я смогу сдерживаться. Знал бы он, что у меня мутнеет рассудок, когда я ощущаю себе его руки или же чувствую его запах на себе или же на подушке, на которой мужчина спал. Я догадывалась, что всё это было затеяно с целью закрепить свои слова, но всё же ошиблась.

Когда я наплевала уже откровенно на то, кто нас увидит и начала двигаться на нём, соединяя наши тела, то вдруг услышала хриплое:

– Забудь, что было тогда и вчера. Есть только сейчас. – Лев взглянул мне проникновенно в глаза, закопался рукой в волосы и выдохнул в губы: – Здесь нет вредной журналистки Александры Громовой или же раздолбая-управляющего ресторана Льва Ельского. Здесь Саша и Лев. И они сегодня не знакомы с теми людьми.

Боже, что он со мной делает? Ведь я могу действительно конкретно втрескаться в него, что потом с Димой буду ходить и сталкерить его. А у меня в этом огромный опыт… Так, не о том я думаю!

Ладно, пускай говорит, что хочет. Ибо я ему немного даже поверила.

– Впервые о этих кретинах слышу, – шепчу я, вбирая глубже в себя его и припадая к теплым губам.

Глава 16

Спустя месяц

Лев

Выходя из высокого стеклянного здания, я ослабеваю галстук и стараюсь не улыбаться от уха до уха. Кто бы мог подумать, что меня действительно возьмут в эту престижную школу бизнеса? Без взяток, а с моим скудным портфолио и грандиозными идеями.

Увидев светловолосую девушку в светло-голубом брючном костюме у джипа, я постарался придать себе серьёзный вид, даже опечаленный. Склонил голову, чуть сгорбился, как какой-то Квазимодо-лузер. Да, это конечно не тот вид, с которым стоит появляться перед девушкой, которую обожаешь. Ну что поделать? Себя не переменишь, как и великий дух авантюризма.

– Ну что? – жадно спросила Саша, увидев меня.

Голубые глаза обеспокоенно всмотрелись в моё лицо. Держу пари она, как истинная жалостливая русская женщина, придумала тысячу и один способ утешить меня и обругать приёмную комиссию.

Прикусываю с силой щёку изнутри, чтобы не расхохотаться раньше времени. Боже, дай мне сил.

– Сказали, что мест нет, но они могут связаться с другими учреждениями. Предложили в Кострому, – начал выдумывать я на ходу. – Ты же поедешь со мной, Громова?

Девушка всмотрелась в моё лицо и чётко вдруг выдала:

– Нет.

Я удивленно изогнул бровь. Не такого ответа я ожидал. Даже интересно выслушать аргументы.

– Извини, Лев, но я не оставлю свой родной город, – продолжила грустно Саша. – Если ты так хочешь, то езжай. Я не буду тебя останавливать. Мы можем попробовать свободные отношения на расстоянии.

– Какие ещё свободные отношения на расстоянии? – прищурил зло глаза я, засовывая руки в карманы брюк.

Саша тяжело вздохнула и посмотрела мне в глаза, ласково положив руку на щеку. Во взгляде девушки так и сквозила скорбь и вселенское, блин, понимание.

– Мы будем, как бы, вместе, то есть парой, но можем быть и с другими людьми. Ими восполнять тоску по друг другу… – Её ладонь опустилась на моё плечо и ободряюще похлопала меня. – Ради нас, я готова на такое пойти.

Я скинула с себя её руку и с возмущением взглянул в невинные глаза.

– Громова, да ты совсем охренела?! – в ярости прорычал я.

Она с искренним удивлением посмотрела на меня и спросила:

– А что-то не так?

Что-то не так?! Она это серьёзно или мне кажется?

Я открываю рот, чтобы высказать всё, что думаю о её "гениальной" идее. Но Сашка вдруг громко прыснула со смеху, закрывая ладонями рот.

– Боже, видел бы ты своё лицо, Ельский! – хохотала девушка, аккуратно вытирая указательным пальцем уголок накрашенного глаза. Отсмеявшись, она выдала: – Да мне Нико за минуту до твоего выхода позвонил и сказал, что тебя взяли, пошутист, блин, фигов.

Улыбка тронула мои губы, а потом я рассмеялся. Блин, повёлся на шутку, которую бы и третьеклассник разгадал. Как придурок последний. Всё. Вот она и пришла старость, пора забивать место на кладбище.

– Вот гад. То названивал мне всё собеседование, то теперь и шутку всю запорол, – честно посетовал я, качая головой. – Не забуду. Вам двоим отомщу теперь. Потом.

– Ну и слава богу, что запорол! – воскликнула Саша, пихая меня локтем по рёбрам.

Затем посмотрев в мои смеющиеся глаза, девушка подбежала ко мне и подпрыгнула, с криком:

– Ура-а-а!

Я поймал её под бедрами, чувствуя как руки крепко обняли меня за шею, а ноги обвили талию. Саша заглянула мне в глаза и, поцеловав коротко в губы, шепнула:

– Горжусь тобой. Ты даже не представляешь, как я рада за тебя.

– А я рад, что ты смогла отвлечься от своих журналистских расследований с Димой и приехать сюда, – отвечаю я, ссаживая её на капот джипа и проводя носом по её щеке.

Через два дня после событий в участке Саша сразу же вышла на работу. Но до этого мы извлекли компроматную запись с телефона Ильи на младшую сестру Громовой, а затем просмотрели в квартире Ильи все гаджеты и бумаги. Ничего, к счастью, не нашли. Хотя мы очень хотели услышать их голосовую запись. Нина мне почему-то показалось слишком практичной и здравомыслящей девчонкой. Мне не верилось, что такая девушка так быстро и слепо поддалась своей ярости. Саша к ней заезжала и попыталась аккуратно разузнать "что" да "как", но девушка молчала. И больше Громова не делала попыток расспросить, а светить записью перед сводной сестрой она не пожелала. Это было умно. Зачем напрасно нагонять тревожные мысли, когда и так полно забот? И да, от финансовой помощи, которую я осмелился предложить, дабы помочь спасти конюшню, Громова-младшая наотрез отказалась.

С Ильей же дело шло слишком медленно. Брат напрочь отказывался признавать свою вину и нанял тучу заносчивых адвокатов, что докучали не только мне, но и моим друзьям. Разбирательство с делом Ильи грозилось затянуться на несколько месяцев в лучшем случае. Помимо этого меня и всю мою семью начали подстерегать журналисты. Пару раз я давал журналу Саши интервью по поводу скандала с мачехой и старшим братом, чтобы нас не так сильно докучали. Правда, это не работало. Саша безутешно сказала, что так будет долго. По крайней мере, пока Илья стопроцентно не сядет в тюрьму отбывать срок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Мы искали ещё доказательства всех его темных дел. И мне казалось, что видео с Ниной не было особенно чистым. Брат специально убрал звук. Нужно будет восстановить как-то это видео.

Помимо разбирательств с Ильей, мы съездили в лагерь – забрать свои вещи. Там же Саша долго говорила с печальным Марком, а затем заставила меня пожать руку ему. И ещё раз извиниться за то, что я спёр его костюм Сириуса Блэка на дискотеке! Я извинился. Правда, не понял зачем. Смысл извиняться за гениальную шутку?

Короче, Аверин не поверил в искренность моих слов. Я бы тоже себе не поверил, но Саша была довольна. А потом и я был доволен, когда у нас случился великолепный (другого и не держим… или же не бывает) секс в лесу. Громова потом заставила меня сделать осмотр её тела на наличие клещей. К счастью, кровососущих насекомых не наблюдалось.

А вот после этого началась рутина. Я зубрил всё, что надо молодому бизнесмену и получал затрещины от Саши, когда отвлекался. А Громова появлялась дома у отца через раз. А когда приехала её "голубиная команда" из отпуска, то Саши не наблюдалось двух ночей и столько же дней. Оказывается она с Димой пасла в аэропорту выходцев из скандально известной франко-русской семьи Венюа, что были из финансовой династии и прославились своими грандиозными архитектурными проектами в России и махинациями в мире бизнеса во Франции. Так она объяснила. Сам я не изучаю все эти сплетни и скандалы всяких знаменитостей. Даже не из мира шоу-бизнеса.

Но я теперь искренне рад, что она оставила слежку за своими заграничными миллионерами, ради меня и моего небольшого триумфа. Тем более, когда я знаю, что для Саши значит её работа.

– Кстати, у меня есть сюрприз, – сказал я, вспомнив о том к чему готовился неделю.

– Человек в костюме Скуби-Ду, что вручит мне тот огромный сэндвич из мультика? – хихикнула Саша.

– Вообще-то это моя мечта, Шегги, – пожурил я её. – Садись в машину. Съездим кое-куда.

– К батюшке в церковь? – развеселилась не на шутку девушка, воздевая глаза к небу.

Ни минуты серьёзности от неё в нужные моменты. Ведь даже мою роль шутника себе перехватила. Эх, Нико, я тебе это ещё припомню!

– Лучше.

– Что может быть лучше, чем очистить свою душу от грязных помыслов, грешный похотливый мужчинка? – ехидно рассмеялась она, спрыгивая с капота и идя походкой благочестивой монашки.

– От такой же грешной… Нет. Ещё более грешной и похотливой женщины слышу! – отпарировал я, садясь на переднее сиденье. Но в мыслях уже задумался о том, что заказанный мною секси-костюм монашки уже ждёт меня на почте. Саша меня прибьёт, когда его увидит. Но это ничего. Главное, чтобы надела.

***

Саша

Я была очень рада за Льва, но искренне не понимала зачем мы приехали в это здание. Нет, здание новое и находится не так далеко от центра, а помещение, в которое мы зашли было просторным, но кроме бетонных стен, валявшейся пленки и каких-то строй-материалов здесь не было ничего.

– Что это за место? – спросила я, проводя кончиками пальцев по холодной бетонной стене.

– Здесь будет кондитерская. А точнее одна из первых в целой сети. Её владелец подумывает сначала посмотреть на прибыль, но судя по статистике здесь хорошая проходимость, – говорит Лев, расстёгивая пуговицы своего бежевого пиджака.

– Ельский, стоит звать в кондитерскую, когда она уже будет открыта, – ворчливо отвечаю я, подходя к окну в пол, где был красивый витражный рисунок с каким-то зверьком с орехом. Белка, вроде, или бурундук. Но такие окна с витражными рисунками недешево стоят, но красиво. – Дядя Андрей открывает?

– Нет, – вдруг широко улыбается Лев. – Этот владелец стоит прямо перед тобой.

Я удивлённо моргнула, но потом поняла и…

– Ого, – выдохнула я.

– Пока кондитерская строится я работаю у отца управляющим в ресторане, а потом уже живём на заработанное здесь, – сообщил Лев, подходя ко мне. – Я принял такое решение.

Парень как-то робко (а это слишком удивительно для Ельского, что не знает слово "стыд") взял меня за руку и потянул к дверям, где судя по всему будет находится кухня. Здесь не было уже бардака. Наоборот было чисто очень и стоял длинный, уже накрытый всякими вкусностями, стол и два официанта в чёрно-белой форме из ресторана "Золотой Лев". А с потолка затейливо свисали гирлянды.

Один из официантов подошёл ко Льву и подал пухлый букет нежно-розовых роз. Лев развернулся ко мне с этим букетом, как я тут же быстро и сбивчиво сказала:

– Ельский, если это то, о чём я думаю, то остановись.

Лев закатил глаза и впихнул мне тяжеленный букет, ответив:

– Вечно ты портишь, Сашка, всю романтику. Не беспокойся, это не то, о чём ты думаешь.

Господи, спасибо! Нет, я конечно люблю эту зеленоглазую бестолочь, но замужество это и быстро слишком, и пока не… Короче, слишком быстро и всё. Моему впечатлительному мозгу нужно чуть больше времени, чтобы переварить мысль, что любовь всей моей жизни испытывает ко мне те же чувства.

– Фуф! Слава богу, – выдохнула облегченно я, обнимая букет крепко.

– Знаешь, твоё показное облегчение даже задевает, – саркастично проговорил Лев, доставая из кармана пиджака белую коробочку, в которой что-то звенело. – Короче, согласна ли ты делить со мной жилплощадь? А так же быть уничтожителем всего сахарного и мучного, чтобы я и дальше оставался в нашей паре самым красивым?

Последнее предложение пропустила мимо ушей, зацепившись за суть главного вопроса.

– Ты серьёзно хочешь жить вместе? – уточнила я.

Лев тепло улыбнулся мне и сказал:

– Да, хочу. В конце концов прожили четыре года вместе, когда были подростками и даже выжили. Просто… – Парень подошёл ко мне, отдал букет обратно официанту и взял меня за руки. Затем заглянул проникновенно в глаза и проговорил: – Просто оказывается я слишком часто воспринимал дорогих мне людей, как должное. Не хочу терять ещё столько же лет, чтобы снова и снова до этого допирать. Хочу быть с любимой девушкой, заниматься тем, что выбрал и иногда развлекаться и бедокурить с лучшими друзьями. Мне кажется у нас с тобой те же цели, Саш.

Улыбнувшись, я кивнула. Взяв коробочку с его рук, я увидела связку ключей с брелочком в виде миленького енотика и листок с подписью: "Так и знал, что согласишься. Лев".

– Ну и гад же ты, Ельский, – процедила я, захлопывая коробочку.

И без того широкая улыбка парня стала ещё шире, а изумрудные глаза сверкнули озорным блеском.

– Да ладно тебе, Саш. На мне будет самое сложное по дому – забивать гвозди, чинить краники и поднимать диван, чтобы ты достала свою закатившуюся серёжку, пока ты будешь готовить, стирать, убираться и… Короче, поддерживать уют и комфорт.

– Я тебе не Золушка, Лев. Могу соль перепутать с мышьяком, – тут же срубила я его, ибо нефиг на меня вешать все домашние хлопоты.