Текст книги "Этикет следствия (СИ)"
Автор книги: Алекс Келин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Но их прервали. В приемную впорхнула секретарша шефа Светочка, юная красотка с идеальным почерком и прекрасной памятью. Она писала постановления для суда, регистрировала дела, вела архив и регулярно крутила романы – с кем угодно, кроме сотрудников управы. Даже самые восхищенные ее красотой сотрудники давно смирились со Светочкиной принципиальностью. Правда, нашелся один раз дурак, который решил, что он лучше всех. Шеф устранил проблему в полминуты, и нахального стажера, баюкающего правую кисть, здесь больше никогда не видели.
Сейчас, видимо, в разгаре был очередной роман – Светочка прижимала к груди огромный букет разноцветных хризантем.
– Анька! – радостно воскликнула секретарша, увидев магичку, – а я тебя искать собиралась! Ты не поверишь, у меня такое!
Анна примирительно посмотрела на Виктора.
– Вы дадите нам пятнадцать минут? Сейчас только полдень, нам хватит времени на все допросы.
"Всего полдень? – удивился про себя Виктор. – А, кажется, весь день прошел. Но нет, все правильно. Место убийства осматривали до шести утра, в полвосьмого эксперты начали работать над двумя телами, закончили они около половины одиннадцатого... вот черт, а поспать мне сегодня снова не светит"
– Вить, ну пожалуйста! – жалобно попросила Светочка. – Не сбегут ваши злодеи, пока мы тут чуть-чуть посплетничаем!
Виктор вежливо поклонился обеим и вышел. Его снова догоняла усталость после суток без сна. А ведь еще допросы проводить... Нужно выпить побольше кофе и хотя бы чуть-чуть посидеть в тишине. Иначе толку от следователя (уже не младшего!) будет, как с козла молока.
Сообщить шефу о том, что он валится с ног, Виктору в голову не пришло. Горностай в лучшем случае просто похохочет. В худшем – разочаруется и заберет дело вместе с новой должностью.
Так что заливайся кофеем, следак, и радуйся нечаянной передышке.
Виктор спустился на первый этаж, в дежурку.
– О, господин Берген! – приветствовал его недавно заступивший сержант. Виктору показалось, что он еле-еле сдерживает хохот. – А к Вам тут посетитель... Посетители. Свидетели по ночному убийству. Только я их сюда не пустил, на улице ждут. Сами увидите, – уже не скрываясь, хихикнул он.
Выяснять причины веселья Виктор не стал. Кивнул и вышел на крыльцо.
Неподалеку от входа, рядом с чахлой клумбой, мялся давешний сменщик покойного сторожа.
На клумбе лежал комок грязной рыжей шерсти солидного размера. Из этой кучи меха тянулась измочаленная веревка, которую сторож держал в руке. Громадная тварь подмяла под себя почти все полузасохшие цветы, только какой-то очень везучий темно-синий бутон торчал радом с мордой.
Глаза были закрыты, но морда слегка подергивалась – ее обладателю явно что-то снилось.
Виктор шагнул в их сторону. Сторож радостно подался ему навстречу, веревка натянулась, и улицу огласил жуткий визг. Тварь подпрыгнула, дернулась, сторож чуть не полетел с ног, но зверюгу удержал.
– Вы, начальник, давеча велели Рыжего привести, как появится. Ну вот, я привел. Забирайте, – и сторож протянул Виктору конец веревки.
Следователь слегка опешил.
– В смысле – забирайте? – строго спросил Виктор. – Это же ваша, сторожевая собака. Как осмотр проведем, верну. Нам еще надо протокол изъятия улики оформить, так что пойдемте-ка в управу.
– Не, начальник, не пойду я, у вас там сержант злющий, – замотал головой сторож. – Да и зачем идти-то? Рыжий теперь ничей, хозяин склад закрыл и всех уволил, гад, – он зло сплюнул на тротуар. – Говорит – скобянка нынче дело неприбыльное, гётские петли-гвозди, мол, с рынка местных, тьфу, вытесняют. За копейку давиться не надо, так и не вытеснят! А он, выжига... – Сторож сделал непристойный жест в сторону складов. – Так что это, вот, забирайте. Да и толку от него уже никакого, напужалась псина, на каждый чих визжит. Какой он теперь сторож. А вам, вон, улику надо. Вот вам улика. А я пойду, работу искать. Чтоб хозяину бывшему, козлине, икнулось, и все его железяки заржавели нахрен.
Сторож впихнул Виктору в руку конец веревки, и, ссутулившись, побрел по улице в сторону речного порта.
Псина, выбравшаяся из клумбы, оказалась не такой уж огромной, просто очень лохматой дворнягой. Стоя он доставал головой Виктору головой примерно до середины бедра. На собачьей морде было много седых волос. Двигался пес неуверенно, часто вздрагивал. Уходящего сторожа проводил тоскливым взглядом, но не попытался пойти следом, как будто все понял.
Виктор присел на корточки и погладил его между ушей. Пес неуверенно мотнул хвостом.
– Э, приятель, да ты седой, – успокаивающе приговаривал Виктор, продолжая гладить собаку, – ты старенький уже, но молодец, вернулся, хоть тебя и напугали. Хороший пес, хороший... И совсем ты не злющий, ты умница...
Рыжий завилял хвостом и ткнулся носом в грудь Виктору.
– Ну и что с тобой делать теперь, а? Ты же важная улика, тебя к делу приобщать надо, бумажки писать и инвентарный номер присваивать... А в хранилище тебя не сдашь, тебе бы колбаски... Хороший пес, молодец... Ладно, пойдем. Начнем с колбасы.
Пес одобрительно засопел и покорно пошел за Виктором в управу.
Виктор выдал курьеру, скучавшему в дежурке, несколько медяков и велел метнуться на рынок, за колбасными обрезками или требухой. Курьер на Рыжего посмотрел с опаской, протиснулся мимо сержанта и через несколько минут вернулся со свертком кусочков колбас, ветчины, шкурок от окороков и прочих не имевших товарного вида вкусностей. Мясники обрезки продают недорого, небогатый народ расхватывает этот товар на лету, так что курьеру сильно повезло.
Виктор частенько покупал похожие свертки, когда до жалования оставалось несколько дней, а денег было совсем немного. Если эту колбасу пожарить с капустой или яйцом, получалась вполне пристойная еда.
Сейчас Виктор с трудом сдержал желание вытащить из свертка немаленький обрезок грудинки с веревочкой, за которую ее подвешивали в коптильне, и съесть самому.
Рыжий потянул носом и жалобно посмотрел на Виктора. Получив кусочек, мгновенно сжевал и посмотрел снова.
– Господин следователь, вы бы налаживали контакт со свидетелем где-нибудь в другом месте, а? – осторожно попросил Виктора сержант. – А то свидетель ваш, простите, воняет псиной. Посетители вон, жмутся, опасаются к дежурке подойти, пока тут эта зверюга сидит.
Рыжий зевнул в сторону сержанта, продемонстрировав нехилые зубищи.
– Пойдем, свидетель, – сказал собаке Виктор, сложив сверток в карман мундира, – нас тут не любят.
Пес с тоской проводил глазами колбасу и послушно пошел следом за Виктором, цокая когтями по плиткам пола.
Рядом с управой работала кофейня, исправно снабжавшая следователей крепким кофе, булочками и блинчиками. Виктор взял пару кружек и устроился на скамейке – ждать, пока эксперт насплетничается. Веры в «пятнадцать минут» у следователя не было никакой. Он собирался допить кофе и сгонять сержанта за магичкой.
Но сначала хоть капельку отдохнуть.
Пес вел себя нервно. Пугался любых громких звуков, жался к ногам и явно хотел куда-нибудь спрятаться. Прихлебывая кофе, Виктор принялся скармливать Рыжему остатки колбасных обрезков. Тот самый кусок грудинки с веревочкой следователь, воровато оглянувшись, слопал сам. Внезапно Рыжый напрягся, как-то по-щенячьи запищал и рванулся в сторону. Виктор еле успел поставить кружку, поймать веревку и кое-как его удержать. Пес дергался, рычал, выл и пытался унестись куда подальше. Виктор краем глаза заметил приближавшуюся к ним Анну, но, хватая рвущуюся и почти плачущую собаку, поприветствовать эксперта должным образом не мог.
Надо же, и правда – пятнадцать минут, – мельком удивился про себя Виктор, заметив время на часах ратуши, стоящей через площадь от управы.
Анна ускорила шаг. Виктор наконец-то сумел крепко взяться за ошейник, посмотрел на магичку, и ему показалось, что Анна как-то неуловимо меняется. Холодная, слегка жутковатая, но чем-то очень довольная дама становилась доброй и милой. От этого изменения Виктору снова стало не по себе.
Анна с ходу встала на колени перед псом, взяла его за морду обеими руками и пристально посмотрела в собачьи глаза. Рыжий больше никуда не рвался, только пискнул и обмяк. Магичка аккуратно придержала мгновенно заснувшую собаку и уложила его на землю.
– Вы решили завести домашнего любимца? – с улыбкой поинтересовалась она, отряхивая платье. – Любопытный выбор.
В другой момент Виктор, по въевшейся в управе привычке, ответил бы на такую подколку ехидной шуточкой. Но сейчас, наоборот, он почувствовал желание рассказать Анне о тяжелой судьбе Рыжего и посоветоваться, что с ним делать дальше.
"Во дает эта девка! – изумленно подумал он. – Некромант, мучитель-профи, а как умеет втираться в доверие! И Светочка с ней дружит... Нет уж. Надо работать – будем работать. А болтает пусть с кем другим"
– Сударыня, – вежливо поклонился Виктор, прежде всего – спасибо за помощь. Собака так напугана, что шарахается от каждого куста. И я хочу попросить Вас о содействии в допросе свидетеля.
– Его? – кивнула Анна на пса.
– Да, его. Пес, скорее всего, был рядом со сторожем в момент нападения. Вы сможете разобраться, что он видел?
Рыжий всхрапнул и перевернулся на бок, тяжело дыша.
– Натерпелся, бедолага, – сочувственно проговорила Анна. – Я могу попытаться. Но собачья память намного короче человеческой, и восприятие мира совсем иное, так что я бы не стала рассчитывать на серьезные результаты. Вот когда у нас будет подозреваемый, можно попробовать провести опознание по запаху. Но все равно вряд ли что-то дельное получится.
– И все-таки, необходимо попробовать.
– Сделаю, что смогу. Отдайте его пока хозяину, пусть поспит и успокоится. А вечером приводите.
– Это вторая проблема, госпожа Мальцева. Хозяина у него теперь нет. Сторожа убили, склад закрыт, и пес оказался никому не нужен.
– М-да, – протянула Анна. – Есть идеи, куда его девать?
Это было серьезной проблемой. В управу не пристроить. У дежурного сержанта своих дел хватает, а в вольере служебные псины могут и порвать Рыжего. Да и не возьмут "собачники" к себе какую-то старую дворнягу. В хранилище улик? И заставить смотрителя выгуливать? Ага, два раза. Смотритель устроит жуткий скандал, потребует предписание, завизированное шефом... В итоге ухнется масса времени, а время сейчас дороже всего.
Похоже, вариантов немного.
– Сударыня, – поинтересовался Виктор, – Вы сможете сделать так, чтобы пес вел себя тихо и прилично?
– Запросто. Хотите взять его с собой на допросы? – удивилась магичка. – Прекрасный план, одобряю. И я это говорю без тени сарказма.
Она погладила спящую собаку. Рыжий открыл глаза, но взгляд был совершенно мутный, не проснувшийся.
Анна пристально посмотрела на Виктора снизу вверх.
– Господин Берген, а вы когда последний раз спали?
Следователь промычал что-то среднее между "я в порядке" и "какая разница?"
– Так, ясно. Уважаемый, вы рискуете свалиться прямо посереди следственных действий. А у нас с вами еще масса дел на сегодня. Вы позволите? Она протянула ему руку, как будто для рукопожатия, и Виктор, не задумываясь, взял ее тонкую ладонь.
Рука Анны оказалась на удивление мягкой и теплой.
Что ж ты творишь? Идешь на поводу у некроманта? Но не отпрыгивать же теперь...
Он почувствовал покалывание в пальцах, в глазах на пару секунд потемнело... Почти мгновенно все прояснилось.
Теперь он чувствовал себя намного лучше. Да что там – прекрасно себя чувствовал! Как будто в кои-то веки выспался от души, плотно поел и теперь сидит на солнышке с кружкой кофе.
"Матерь божья... – пронеслось в голове у Виктора. Вот нихрена себе... Это что было? Черная магия? Ментал? Черт лысый в образе белобрысой сплетницы? – и, завершая внутренние метания, пришла единственно верная мысль: Да какая, нахрен, разница, если для пользы дела?"
– Как вам наверняка, известно – я по контракту должна оказывать следствию всяческое содействие, – устало усмехнулась магичка. – Этой энергии Вам хватит до вечера. Но сегодня обязательно выспитесь, не издевайтесь над организмом. Вы, конечно, очень молоды – но все равно не стоит.
– Спасибо, – только и смог проговорить изумленный Виктор. – Вы ведь не обязаны...
– Конечно, не обязана. Но мне очень хочется посмотреть в мерзкие глазёнки нашего некроманта-недоучки. Так что – вперед, пойдемте ловить гада.
Повинуясь безмолвному приказу магички, пес встал и потрусил следом за ней. Разлохмаченный поводок волочился по земле.
Виктор с сомнением покачал головой, в два шага догнал их и подхватил веревку.
Магия – это, конечно, очень удобно. Но все-таки жутковато.
Глава 6
– Анна Георгиевна! А мы вас не ждали так рано! Проходите-проходите!
Монументальная мадам Илона (Нездецкая Лариса Иннокентьевна, происхождение крестьянское, содержит бордель тринадцать лет – машинально вспомнил Виктор строчки досье) от почтительной радости при виде магички чуть не выпрыгивала из своего роскошного декольте.
Виктор удивленно кашлянул.
– И вам здравствуйте, господин следователь, – чуть менее радушно поздоровалась мадам, сделав какое-то подобие книксена. – Всегда рады доблестным служителям порядка...
На псину она покосилась с сомнением, но никак не прокомментировала. Надо мистрисс Анне лохматую рыжую дворнягу с собой таскать – значит, надо.
– Добрый день, Илона, – кивнула магичка, – мы по другому делу. Где можно поговорить?
Виктор и Анна прошли через аляповатый, старательно отделанный в стиле "дорого-богато" приемный зал для посетителей борделя и оказались в небольшом, страшно захламленном кабинете мадам. Хозяйка суетилась, освобождая кресло от вороха ярких тряпок. Из вороха выпала продолговатая штука с ремешками, мадам бросила на Виктора хитрый взгляд, подхватила сомнительный предмет и сунула куда-то вглубь шкафа.
Виктор чуть было не спросил, что это, но вспомнил коллекцию похабных картинок, изъятую у одного барыги. Поздравил себя с тем, что не начал проявлять любопытство – а то Илона ведь объяснила бы, во всех подробностях... Нахрен такое счастье.
От нечаянного каламбура Виктор фыркнул.
Анна уселась в кресло. Рыжий лег на пол рядом с ней, она погладила собаку между ушей, и пес снова мгновенно заснул.
– Так чем могу быть полезна страже? – радушно поинтересовалась Илона. Похоже, она и у клиентов так же спрашивает: "С кем бы вы хотели развлечься сегодня? Специальные приспособления нужны?"
– Три дня назад, в ночь убийства Веры Ивонич, у вас были посетители, – начал Виктор официальным тоном, чтобы перебить свое дурацкое желание нелепо острить. – Нам нужно знать, кто они.
– Так ведь у нас никто своими именами не называется, да мы и не спрашиваем никогда! У нас солидное заведение! – мадам не на шутку встревожилась, и торжественно проговорила явно заученную фразу: Конфиденциальность превыше всего!
– Ни секунды не сомневаюсь, но информация нам необходима, – жестко отрезал Виктор. – Может быть, в участке у вас и ваших... сотрудниц память проясниться? Могу устроить прямо сейчас, посидите до выяснения обстоятельств.
Виктору эти препирательства, случающиеся почти с каждым свидетелем, надоели хуже горькой редьки. Диалог: "Не скажу!" – "А в участке?" или "А в морду?" – "Ладно, начальник, ты чего, я сейчас, как на духу!" регулярно повторялся. Похоже на этикет ведения следствия, чтоб ему.
– Так ведь правда, не представляются... – протянула Илона.
– Ничего. Нас устроят словесные портреты. Сначала сами расскажете, что помните, потом вызовите сотрудниц, которые тогда работали.
– Так ведь убивец Веркин у вас уже сидит! Благородные господа-то вам зачем? – искренне недоумевала Илона.
Виктор уже собирался рявкнуть и обещать неприятности покруче, чем недолгое задержание, но тут вмешалась магичка.
Она слегка наклонилась к мадам и ласково попросила:
–Илона, пожалуйста. Это действительно важно. Мы не можем разглашать тайну следствия, но эти твои посетители нам очень нужны.
Виктор не одобрял таких методов – зачем просить, если она и так все сейчас расскажет? Но, похоже, сработало. Илона картинно вздохнула.
– Пятеро их было. Двое пониже, один – повыше, еще двое росточку среднего. Богатенькие, но не из самых сливок. С ними поначалу еще компания пришла, но те, которые с ними, ушли довольно быстро, а эти почти до рассвета сидели...
Виктор записывал все дословно, уточняя, кто "те", кто "эти" и кто-как выглядел. Магичка иногда задавала Илоне короткие вопросы, но в основном тихонько сидела и, кажется, даже дремала с открытыми глазами. Рыжий иногда тяжело вздыхал, но потом утих и стал абсолютно незаметен. Казалось, у ног магички просто лежит драная шуба.
– Спасибо, – кивнул Виктор, записав показания Илоны, – а теперь пригласите, пожалуйста, своих сотрудниц.
Илона вышла, и через пару минут в комнату стали заходить ее подчиненные.
Скоро Виктор был уверен, что ад – это не черти и сковородки. Это махонькая комнатушка, наполненная ярко накрашенными женщинами, шелестом юбок, запахами пота, духов, алкоголя и благовоний. Полные, худые, блондинки, брюнетки, рыжие и даже одна совершенно лысая, но с тяжелым кожаным ошейником.
Виктор рявкнул на девиц, велел заходить по одной, но это его не спасло.
Анна хмыкнула, глядя на это безобразие, и встала.
– Извините, коллега, мне нужно навестить пациента. Это рядом. А с допросами я вам все равно не помогу.
Виктор пробурчал ей вслед что-то неодобрительное, но увидел только мелькнувший в двери собачий хвост – Рыжий, как привязанный, пошел следом за магичкой. Так что следователю осталось только вернуться к допросам.
Девицы строили глазки, говорили томным голосом, норовили споткнуться и красиво упасть к нему на колени. Виктор был абсолютно уверен, что на следующий день не узнает никого, настолько прочно они слились в хихикающую, притворно вздыхающую и искренне сожалеющую о судьбе Верки череду.
Виктор узнал, что он симпатяга и милашка; что ему сделают скидку, и пусть хозяйка хоть удавится; что томная брюнетка на самом деле – похищенная во младенчестве княжна, и он просто обязан на ней немедленно жениться...
В общем, кошмар отдельно взятого борделя. Виктор подозревал, что хитрая Илона тихонько попросила девиц с ним сотрудничать, но постараться достать до печени, чтобы больше следователю не хотелось вести допросы в этом заведении.
О репутации заботится, зараза!
Когда Виктор допрашивал последнюю свидетельницу, беззвучно вернулась магичка и встала в дверях. Выражение лица напарницы показалось Виктору каким-то неправильным. Странным.
– Ой! – дернулась девица, – а я вас и не заметила!
– Ничего, – отмахнулась магичка, – я вообще очень незаметная... Тень, буквально...
Виктор вопросительно уставился на нее.
– Извините, Виктор, вам нужно кое-что увидеть, когда здесь закончите, – бросила Анна. Она потрясла головой, как будто отгоняя назойливые мысли, и погладила взъерошенного Рыжего.
Виктор кивнул, едва заметно пожал плечами и обернулся к свидетельнице:
– Итак, до какого времени у вас был клиент?
Виктор немного лукавил, когда говорил, что дело окончится только опросом. Он планировал выяснить, кто, где и когда был, а потом девиц, которые лучше всех помнят недавних посетителей, отвести к рисовальщику, чтобы сделать портреты.
Виктору даже думать не хотелось, как он будет выглядеть, сопровождая пеструю компанию проституток в управу. Но – таковы парадоксы работы следователем. Не тащить же рисовальщика сюда! Он, как сплетничали в управе, разругался с женой из-за очередной музы, ночевал в каморке при дежурке и горько вздыхал о тяжелой судьбе творческого человека. При визите в бордель рисовальщик запросто может увлечься "поиском вдохновения", а Виктору нужны портреты к завтрашнему утру.
Закончив опросы, Виктор велел девицам никуда не расходиться, и стал быстро просматривать протоколы, чтобы определить, кого вести к художнику.
Судя по показаниям девиц, с которыми вместе работала покойная Верка-Хохотушка, никакой связи между ней и сторожем Юркой, убитым этой ночью, не было. Они не были знакомы, а у сторожа никогда не хватило бы денег на это заведение. Так что, очень похоже, что дело все-таки в сходстве Верки и благородной дамы Ингрид Альградской. Но Юрка-то тут причем? Просто случайная жертва, или все сложнее?
Будем надеяться, при допросе окружения Юрки что-нибудь да всплывет.
– Сударыня? – обернулся Виктор к Анне, – что мне нужно увидеть?
Магичка отрешенно постучала пальцами по косяку.
– Верку убили в десяти метрах отсюда, – мертвым, пустым голосом сообщила она. – В двух шагах, почти у всех на виду... Под носом практически. Когда я вышла во двор... неважно. Рыжий учуял кровь.
Виктор аккуратно сложил протоколы в папку и встал. Очень хотелось воскликнуть: "Что ж ты раньше молчала!", но он обошелся коротким:
– Показывайте.
Это был полуразрушенный сарайчик на заднем дворе заведения, спрятанный за зарослями колючей акации. Прямо за ним – невысокий обрыв над рекой Нестриж. Зачем сарай построили и почему забросили, Виктору было совершенно не интересно.
Анна со скрипом потянула на себя дверь из серых гнилых досок, Виктор шагнул поближе... ох ты, ммать!!!
В нос ударил жуткий запах разложения и гнили.
Следователь выругался про себя и заглянул в сарайчик через плечо магички. В полутьме и вони на земляном полу копошились белесые черви.
– Ее убивали здесь. На полу кровь, везде кровь... и до сих пор пахнет черным ритуалом, – Анна к нему так и не обернулась, смотрела на червей, как завороженная.
– Потом он скинул тело с обрыва, – Виктор показал на пролом в задней стене сарая.
Следователь аккуратно, стараясь не наступить в гниль, прошел к задней стенке. Чтобы проломить ее, никаких сил не потребовалось, доски держались на честном слове.
Сразу за проломом, на примятой траве и сломанных стебельках каких-то засохших растений были еще видны бурые полосы.
– Он должен был испачкаться в крови с головы до ног, – вслух отметил Виктор, – но почему-то никто ничего такого не видел. Есть идеи? Магия, может быть?
Анна с видимым трудом оторвала взгляд от гнилой крови.
– Вполне возможно, что и магия. Есть такой амулет, "светский лев" называется. Приводит одежду в порядок, будто она только что из ателье, – она говорила медленно, без интонаций, будто читала строчки энциклопедии. Или думала о чем-то своем, таком, что не расскажешь никому. – Ни пылинки, ни соринки, и костюм будет отглажен идеально. Дорогущая штука, но если убийца – из благородных, мог запастись, ради княжеских-то балов.
– М-да... богатенький некромант-любитель?
– Или он просто тихонько ушел, никем не замеченный.
Виктор вызвал экспертную группу, осмотреть место преступления. Пока они с Анной ждали, снова просмотрел протоколы.
Вот черт. Постоянно на глазах у девиц был только один из пятерки. Тот самый высокий нескладный шатен. Остальные – кто спал, умаявшись, в отдельном кабинете, кто проветриться выходил...
– Госпожа Мальцева, дайте экспертное заключение – они нам много наврали? – спросил Виктор у магички.
– Думается мне, что не очень, смысла не было, – хмыкнула она. – Но с чего вы взяли, что я могу точно определить, врут они или нет?
– Вы же маг! Мысли читаете, враньё чувствуете...
– Ага. Еще мы на драконах летаем и убиваем взглядом. Это сказки, Виктор. Ментальщик может как-то воздействовать на человека только с его согласия, и обязательно к нему прикасаясь. Или если тот в беспамятстве. Некромант работает с энергией распада и боли... или с тем, что когда-то было живым. Сознание и разум ему неподвластны, может только парализовать жертву, да и то – сил на это нужно немало. Так что забудьте про "тыжемаг!". Мы не всемогущи. И учтите – если вы рассчитываете, что я мгновенно определю, кто наш убийца, только его увидев, вы сильно ошибаетесь. Пока маг не колдует, он ничем не отличается от любого другого человека. А проводить тесты на магические способности с применением серьезных артефактов нам никто не даст.
– А жаль... – протянул следователь. Он и правда надеялся, что рыбак-рыбака... ну или колдун-колдуна определит мгновенно.
– Увы. С живого человека следы энергий смываются очень быстро. Вот то, что когда-то было живым, хранит память довольно долго.
– И еще, – будто между делом, спросил Виктор, – почему Илона на вас чуть не молится? И какое "другое" дело у вас с ней есть?
– Я уже говорила, что часто работаю в веселом квартале врачом от больницы Спасского монастыря. У меня здесь много самых разных пациентов, – отрезала магичка, явно не собираясь обсуждать детали. – Мы закончили здесь?
Чего только не наслушался Виктор, когда привел в управу четырех девиц для составления портретов.
– Девочки, бросайте этого зануду, давайте к нам!
– Малыш, ну ты даешь! Все свое ношу... а, да, вожу с собой?
– Витька! Я с тобой дружу!
– Вот это запасливость! Или самомнение?
– Теперь выражение "бардак на рабочем месте" расцветает новыми красками...
Дорогие коллеги изощрялись в остроумии на всю катушку. Особо старательным сослуживцам хотелось дать в морду, потому что искрометно отшучиваться Виктор так и не научился, а объяснять каждому, что привел свидетелей по делу... Да кого это вообще интересует?
Так что Виктор ответил коллегам: "завидуйте молча!" и побыстрее загнал девиц к рисовальщику.
Зато девицы веселились вовсю...
Вечером, умудрившись даже выкроить час на портного, Виктор получил от томно закатывающего глаза рисовальщика портреты фигурантов «Малыш, тебе точно больше никаких портретов клиентов этих муз не нужно? А то я с удовольствием, они меня вдохновили...».
Теперь следователь составлял схему – кто из них, по словам работниц салона мадам Илоны, где находился в ночь убийства.
Виктор разложил перед собой пять листков с лицами клиентов борделя. Рисовальщик постарался – портреты были выполнены цветными карандашами, лица получились очень живыми, и, будем надеяться, точными.
Ну что, ребята, вы пока что наши первые подозреваемые. Особенно ты, – Виктор придвинул поближе портрет сухощавого блондина. Ты у нас, увидев Верку, заорал, что хочешь именно ее, а остальные пусть убираются. Разом четверо про это рассказали, включая Илону – и, похоже, не врали. Могли сговориться, но уж больно по-разному рассказывали, при сговоре обычно с одних слов твердят.
Виктор почувствовал какую-то недосказанность. Будто что-то ускользало... Он потер пальцами виски, прикрыл на несколько секунд глаза, и только после этого нехитрого ритуала снова стал смотреть на портреты и схему.
Портреты оказались знакомыми. Где же он их видел? Ага. Сегодня утром. "Белый Ферзь", приятная компания подвыпивших гуляк во главе с племянником князя. Ну что ж, завтра познакомимся поближе... А сейчас пора к шефу, за инструкциями.
