Текст книги "Alpha Leоnis (СИ)"

Автор книги: Алекс Дартмонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

====== 1. Tenebrae mortis. ======

24 июня 1995 года

... Угасающий взгляд Гарри Поттера устремлялся в темнеющее небо. Последние мгновения... Когда вся Жизнь проносится перед глазами...

Стоят ли все эти события столь громкого названия, когда по сути это просто существование? Прозябание в чулане нелюбимых родственников до одиннадцати лет – Жизнь ли это? Сплошные упреки и наказания, политые острым соусом ненависти и непонимания. Чёрная и неблагодарная работа, плохое питание – по вашему идеальные условия?

Неудивительно, что он был рад, когда узнал, что уедет с Тисовой. Ненадолго – десять месяцев. Для тех детей, кого любили и которые были нужны родителям воистину гигантский срок! Для него же это меньше мгновения...

Удивительным было волшебство. То, чего, он так думал, не умел. Первые знакомые, такие разные: богатые и бедные, глупые и умные, странные.

Старинный Замок.

Распределение.

Враги и друзья...

Приключения...

Он думал, что у него времени уйма. Что у него впереди целая жизнь. Но...

Конец второго курса, и клык Василиска подписал ему смертный приговор. Конечно, слёзы Феникса – это известное противоядие, но не в его случае. У него уже был шрам... От смертельного проклятия.

Никто не знал, что он медленно умирал. Только он и Мадам Помфри. Он не желал лишиться последних крох счастья и вернуться к тете. Нет. Пусть недолго, но он будет счастлив.

Приговор был неоднозначен: все зависит от магии. Точнее от того, как часто он её применяет. Каждое заклинание медленно, но неумолимо его убивает...

Яд неумолимо разрушал его магическое Ядро, параллельно с этим и организм. И это в школе! В Хогвартсе, где все кому не лень колдуют! Где магия льется рекой! Где магии учат и требуют повторения пройденного! Благо летние каникулы у Дурслей ставили под вопрос последнее.

На третьем курсе неожиданно для себя и своего окружения ему полюбились история магии и ... Зельеварение! Последнее он, правда, скрывал как можно тщательнее: в глубине души тлело, томилось в его сердце надежда...

Смерть не бывает беспечной. Эта мысль не покидала его голову после избрания его четвертым Чемпионом. Мало того, что от него отвернулся почти весь Хогвартс, оставив наедине с его проблемой и Гермионой. Нет. они стали изгоями. Даже в родной спальне ему уже не было место. Его отовсюду гнали. И его новое пристанище – библиотека.

Ужасным был вердикт: во исполнения контракта Кубок тянул из участника магию, и не важно, что он не бросал того пергамента.

Время убегало от него все быстрее, забирая последние крохи магии и жизнь... Если бы не участие, он дожил бы и до двадцати... Но Турнир перечеркнул все.

Гермиона пыталась “помочь”. Он делал все, улыбаясь, когда она настаивала, что “именно это заклинание тебе сильно поможет, если...”– далее шёл перечень ситуаций, когда нужно применить магию, определённое заклинание или зелье.

Магический мир и знания заиграли в новом цвете. Много новых заклинаний, опробовать которые было нельзя. Много открытий. Много нового, интересного и запретного. Ведь магия по сути для него стала запретной.

Какая, по сути, разница: когда ему умирать? Кого это волнует? Дамблдора? Не смешите! Вот, он лежит сейчас, умирая, и где же директор? Где он был, когда он находился на грани отчаяния? Все то время, когда была больше всего нужна поддержка и понимание, а не когда тебя спрашивают от том, что у тебя нового, слушать при этом не желая. Не заглядывая дальше стандартного: ‘все нормально’!

Да разве взрослый, который по-настоящему все понимает, не увидит за этим проблему? Не начнёт расспрашивание, дабы убедиться, что он все правильно понимает, и на самом деле многое не в порядке, и уж точно не нормально! Нет. Всем плевать. Он в этом убедился.

Все то время, когда была больше всего нужна поддержка и понимание, а не длинные и пустые речи, в реальности ничего не решающие? Ведь даже умная всезнайка так и не поняла, что с ним. Считала, что он грустит и переживает разлуку предателем Роном. Как бы не так! Он видел, как стая голодных до чужих бед собак повинуясь слову, сплетни, готова была наброситься и растерзать. И что друзей у него нет. Есть только он. Гермиона. И проблема. Беда. Несказанная. Гнетущая. Тяжёлая. Смертельная... Но больше всего на свете Гарри боялся, что его начнут жалеть. Нет. Хватит. Пусть лучше так. Он не скажет. Это очень больно.

Sic transit gloria mundi!..

Вот он, всеми почитаемый Мальчик-который... Лежит и умирает. И сил его не осталось даже на то, чтобы вызвать красные искры: вызвать себе помощь. Где все? Кому он нужен?

Какая ирония!.. Какая странная ситуация. Живой лабиринт, в котором где-то далеко спрятан магический Кубок, который неизбежно его убивает. Как все неправильно и несправедливо. Ему даже не с кем попрощаться. Нечего вспомнить. Говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами промелькнет? Нет. Это ложь. Только если есть, что вспомнить. О чем жалеть.

Глаза юноши закрылись, чтобы открыться немигающим взглядом, взирающим с немым укором в извечную темноту звездного неба...

Комментарий к 1. Tenebrae mortis. 1. Темнее смерти.

2. Так минует слава земная...

====== 2. Lucerna tenebrosa nimis in flamma. ======

24 июня 1975 года

Утро четверокурсника факультета Слизерина Регулуса Януса Блэка достойного (кто бы сомневался!) сына Древнего и Благородного Дома выдалось напряженным.

Приближалось сразу несколько важных событий: завершение весенних экзаменов, знаменующих близость мимолетного лета, неизбежный пятый курс, приближающееся день рождения (на первое августа), на которое ожидалось, что ему от имени Лорда озвучат самое важное в его жизни предложение.

Рыцари Смерти! Почетно попасть в их число. Неудивительно, что он испытывал волнение!.

Сири – его старший брат связался не с той компанией и увлечен пагубным их влиянием: маглы, их изобретения…– не то, чем пристало восхищаться Наследнику столь знатного Рода. Теперь же, вся надежда на него, младшего: ему импонируют некоторые идеи потомка Великого Салазара, Лорда столь значимого Рода, хоть настоящее имя он и скрывает…

Да, Блэки древнее, но не принимали участия в Основании.

Семья же делает Лорду величайшее одолжение: позволяет вступить в его ряды младшему сыну своего Рода. И это ещё не учитывая, что за его сторонников сговорены трое дочерей.

Юноша разволновался. Ко всему прочему, ему ещё предстояло узнать результаты традиционных годовых экзаменов. Он кинулся опрометью из давящей своею тишиной комнаты вниз, в гостиную, где можно было бы отвлечься от этих дум хоть на мгновение… Сбегая по лестнице он оступился… И был найден без сознания первокурсниками.

Nos lumen silentium indicens…

Первое что увидел он – был свет. За ним появились звуки.

Это раздражало.

Сколько можно?

Когда же его оставят в покое? Даже умереть не дадут спокойно!

Гарри с трудом открыл шире глаза. Раз уж они не могут вести себя тихо, то он их успокоит, – подумал про себя он.

Первое, что он увидел – что-то зеленое, подвешенное у него над головой.

Замечательное сочетание: золотисто-алая оторочка мантии и зелёная обивка гроба, – едко подумал он, – впрочем, гроб просторный, наверняка влезет минимум четверо покойников его хлипкого телосложения.

Далее мутному взору юноши предстали каменные стены, задрапированные гобеленами. «Склеп!» – подумал с ужасом герой. Это же чем так надо было отличиться, чтобы хоронили с такими почестями?

Воздух был немного спертый и без характерного запаха. Он немного приподнялся.

Рядом обнаружился столик с различными флаконами и платяной шкаф впечатляющего размера. «Неужто гробница?» – забеспокоился юный волшебник.

– Эй, – решил подать он свой слабый голос.– Я живой!

– Это радует, Регулус, – раздался незнакомый голос за его спиной.

Юноша резко обернулся. Но от своей неосторожности снова потерял сознание.

В очередной раз разум поглотила спасительная темнота.

В этот раз юноша решил быть осторожней. Мало того, что он ничего не понимает и не знает, как оказывается, что имя которым к нему обращались, тоже не его! Нет!!! Он – Гарри!

Неужели…

Юношу охватил страх понимания. Он осмотрелся внимательней, на сколько это возможно, из-за приоткрытых узкой щелочкой глаз.

Картина не изменилась: он по-прежнему лежит на кровати с изумрудно-зеленым балдахином, каменные стены закрывают гобелены, в углу стоит массивный шкаф. Возле изголовья – изящный столик, на котором помимо различных склянок стоит поднос, с которого на всю комнату распространяется такой аппетитный запах…

В желудке заурчало. Какой же он голодный! – парень в мгновение ока набросился на оставленный перекус.

Не важно, что он считал себя мертвым, сейчас – он живой! А имя… с этой ерундой можно разобраться и после!

– Вижу, что тебе полегчало, – раздался голос от двери, – ешь, не стесняйся. Только будь осторожней, пожалуйста! – юноша осторожно повернул голову.

В дверях стоял парень, года два на вид его старше. Тёмная мантия с зелёным галстуком и оторочкой, серебряный значок перфекта с извивающейся на нем змеей. Тёмные, длинные волосы, глубокий и завораживающий голос.

– Рад, что ты в порядке, Регулус.

«Что делать?» – лихорадочно думал Гарри. Но неизвестный сам пришёл ему на помощь.

– Ты упал, ударился головой и потерял сознание, потеря памяти в таких случаях – довольно частое явление, не волнуйся, это временно. Хотя… всякое бывает.

– А вы…прости, ты?..– у юноши непроизвольно вырвался давно его мучавший вопрос.

– Не волнуйся, не все на Слизерине напыщенные снобы, – с иронией в голосе ответил ему собеседник, – Раз уж ты ничего не помнишь, представлюсь: Северус Снейп, перфект Слизерина, перфект школы, после этого лета – седьмой курс.

– Я…– растерялся в ответ юноша, – Ты ведь меня знаешь?

– Не думал, что все настолько плохо. Что же, передо мною, на этой невозможно пафосной кровати, валяется Регулус Янус Блэк. И кое-кому пора уже подниматься.– толщина иронии еле вмешалась в голосе Снейпа.

– Сегодня?..

– Ежели ваше величество желает вызвать гарем и закатить приём, то с сожалением вам сообщаю, что в этом замке такого не бывает.

– Нет, я…– смутился Регулус.

– Ладно, расслабься, я просто смеялся. Ты хотел, наверное, узнать сколько был без памяти? Какое сегодня по-твоему число?

– Двадцать четвёртое июля…

– Что же, поздравляю! В этом отношении ты в порядке! Сегодня – утро двадцать пятого. Ты проспал только ночь.

– Но я… Все равно ничего не помню! Не понимаю!!! – Регулус (так решил называть для безопасности себя Гарри) разозлился.

– Спокойнее! Это бывает… Надеюсь, что для Прощального Пира твоих знаний хватит. Экзамены уже сданы, иначе все было бы печальней.

– Постой, сегодня Пир?

– О, это ты вспомнил вовремя! Голоден? Или ты о чем-то своём?

– Если были экзамены, я имею ввиду, что они закончены, это означает, что я где-то учусь? – Гарри решил продолжить играть свою беспамятную роль.

– Где-то! Тоже мне скажешь! Где-то – Дурмстранг в Болгарии, а это Хогвартс! И ты завершил четвёртый курс!

– Извини, что я ничего не помню, – покаялся Гарри.– Мне же ещё и дальше как-то учиться придется.

– Обычно это не мои проблемы.– Снейп снова принял картинную позу и начал говорить с иронией.– Конспекты-то у тебя остались? Вот и повторяй все по ним! Читать, думаю, ты не разучился? —

Снейп посмотрел на своего невольного подопечного.

Тот был растрепан и растерян.

– Ладно, давай собирайся! Мы опаздываем. Пир уже скоро, и если вовремя не придем, мне до отправления проест плешь своими нотациями Дамблдор.

Услышав знакомую фамилию Гарри чуть было себя не выдал, благо Снейп направлялся в сторону шкафа. Из которого извлек костюм и парадную мантию.

– Что бы с тобой, или у тебя не произошло, ты не должен этого показывать – это первое правило! – со скучным тоном и едкой иронией в голосе произнёс будущий мастер-зельевар.

Сидящий на своей кровати Гарри даже проникся толикой уважения, так филигранно это было проделано. Странно, что раньше он этого не замечал, что декан Слизерина такой талантливый актёр. Так быстро и непринужденно менять настроение. Одним тоном голоса показать скрытый смысл или своё отношение! И пока он был поглощен своими мыслями, его собеседник тихо вышел из комнаты.

Non omne quod nitet aurum.

Юноша увлечённо разглядывая себя в зеркале: после получаса усилий в нем отражался совершенно другой человек.

Нет, не только потому, что он видел это лицо впервые.

Наверное, его больше впечатлил его внешний вид.

Гарри (он все ещё путался как к себе обращается) никогда не думал, что простая на вид одежда может дать такой впечатляющий результат. Привыкший к тому, что он был всегда одет «во что придётся» и «все равно Дадли это уже мало», сейчас он выглядел по-другому.

Дорогой крой, фасон ткани, правильно подобранные цвета и сочетание оттенков, делали из заурядности настоящего аристократа!

Ему это нравилось! Хотелось даже соответствовать!

Лицо также было другое: похожее на его крестного (только значительно моложе), без жутких очков-велосипедов, перемотанных скотчем, и главное, без шрама! Волосы были аккуратно подстрижены и не создавали впечатление неряшливости.

Но больше всего его радовало новое зрение. Столько новых красок, полутонов и яркости…будто его прошлая жизнь была абсолютно серой. Со всех сторон.

В двери комнаты постучали, и голос Снейпа посоветовал «их высочеству не дожидаться камердинера, потому как его не предусмотрено», и «если мелкий за*****ц не пошевелит своей з******й то все уже сожрут эти голодные трогдолдиты с Гриффиндора». Регулус вышел из комнаты, встретив оценивающий взгляд Снейпа, немного смутился.

– Ну, и чего ты так долго возился? Забыл как штаны надевать? – едко поинтересовался перфект.– Впрочем, пойдём быстрее!

Они спустились в гостиную, в которой уже никого не было. Мельком окинув помещение Гарри (Регулус он, Регулус, сколько можно называть себя Гарри? Все никак не привыкнет!) поспешил за своим проводником к выходу.

– Смотри, будь внимательным! Не хватало тебе ещё пострадать и от ‘мародеров’! – тон Снейпа не предвещало ничего хорошего.

– Мародёры?..– заинтересовался Гарри, вспомнив, что такое прозвище было на его карте.

– Кучка придурков с Гриффиндора, попадаться которым, не советую. Мордред!

Незаметно выйдя из подземелий они наткнулись перед означенной компанией кого-то ожидающей в дверях Большого зала.

На шум из коридора обернулись двое: очкастый и вихрастый, похожий на более взрослую версию его самого в недавнем прошлом, и похожий на Регулуса парень (уже лучше!).

Первый, а это несомненно, был Джеймс Поттер, ухмыльнулся.

– Ты только погляди, Бродяга, наш Нюниус подобрал себе змейку в слуги…

– Ты ошибаешься, Сохатый, это их темнейшество соблаговолили снизойти до нюнейшего убожества! – оба Гриффиндорца мерзко захохотали.

Регулус (молодец, Гарри!) почувствовал себя как оплеванный.

«И это мой отец!», – подумал Регулус.– «Странно, что про это мне так не рассказывали. Интересно было бы увидеться и с мамой. Какая была она?»

Не видя реакции от подопечного Снейп подался немного вперёд.

– Кого я тут наблюдаю? Рогатые, но не жирафы, бродящие, а не дрожжи, мохнатые, но не овчина, трусливые как опоссумы? О! Я знаю кто это! Это – стоящие передо мною бравые гриффиндорцы! Что, толпа храбрецов собирается напасть на одного жалкого перфекта и слабого четверокурсника?!

«Снейп так же не идеален» – подумал Гарри (Снова! Да Регулус, ты Ре-гу-лус! Привыкни!), – «Необычно, что он меня защищает». «Для него я —слизеринец!», – догадался он немного позже. «Какой же Поттер… отец… такой… неприятный!».

Тем временем между ‘мародерами’ и «Нюниусом» шла привычная перепалка и поливание грязью. Тут Регулус (наконец-то!) заметил незнакомого мужчину, поднимающегося по коридору из подземелий, и решил помочь.

– Здравствуйте, профессор…– имени преподавателя он не знал, но поздороваться посчитал правильным.

– О, мистер Блэк, приветствую! Как ваше самочувствие? – поинтересовался у него дородный мужчина с моржовыми усами в шикарной мантии в цветов Слизерина.

– У меня все нормально, сэр.

Спорщики услышали, что он с кем-то разговаривает временно утихли.

– Что тут за столпотворение? – поинтересовался декан, – Впрочем, вижу: известная кампания! Мистер Поттер, мистер Блэк, мистер Снейп, мистер Люпин и мистер Петтигрю. Вы все никак не успокоитесь?

– Профессор Слагхорн, господа мародёры переживали за свои балы по экзаменам, и любезно просили меня поделиться доступной мне информацией.– ядом из голоса Снейпа можно было замариновать ‘господ мародеров’ в полный их рост, всей кампанией, и ещё на пол-Хогсмида бы осталось.

Профессор принял все за чистую монету, ну или сделал вид, что поверил.

– В любом случае, молодые люди, мне кажется, что у вас будет достаточно времени, для этого в поезде. Сейчас же нас всех ожидает Прощальный Пир!

– Конечно, профессор! – спорщики ответили практически хором и под внимательным взором мужчины вошли в Большой Зал.

Регулус зашёл следом за профессором, и чуть было не направился по привычке за алознаменный стол, но вовремя опомнился, и занял место среди зелено-серебрянных.

Весь Прощальный Пир прошёл как в тумане, и юноша опомнился только тогда, когда студенты гурьбой повалили на поезд. Регулус был слишком поглощен своими мыслями и на многое не обращал внимания. Было то, над чем он хотел хорошенько подумать.

А ещё он сегодня впервые увидел свою живую и молодую маму… Зрелище, которое ему так же не понравилось, он даже не понял: чем или почему?..

Юный волшебник не знал, что все это время за ним наблюдали, жгли и просто оценивали, такие разные, и с различных столов: внимательные, равнодушные и просто спрятанные за очками-половинками взгляды.

Комментарий к 2. Lucerna tenebrosa nimis in flamma. 1. Темней всего под пламенем свечи.

2. Свет нас манящий...

3. Не все то золото, чо блестит.

====== 3. Non est vita talis est obvious. ======

1 сентября 1975 года

Поезд в очередной раз стучит колесами. В купе сидит одинокий пятикурсник со Слизерина. Он размышляет над летними событиями. А произошло воистину многое…

Начать с того, что всю дорогу до Лондона Регулус терзался сомнениями: уезжать на учёбу ему приходилось по-разному. Но по возвращении его на перроне всегда встречали Дурсли! Как это им удавалось? Он же их никогда не предупреждал! Но они всегда стояли на вокзале! Тут у Гарри-Регула закрались первые сомнения…

Но сейчас-то проблема совершенно другая! Во-первых, Дурслей не будет! (И слава Мерлину!) Во-вторых, он не знает, куда ему направляться! Дома у крестного он не был, и как-то сомневается, что туда волшебники добираются обычным транспортом. Есть вариант проследить за Сириусом. Но после сегодняшнего представления… Да и он, вроде как, обмолвился было, что его на последних курсах уже не было дома… И жил он у своего друга Джея. Ехать к Поттерам? Такой же сомнительный выбор. Мало того, что его не поймут, вопрос: примут ли? Впрочем, у него теперь есть семья! Брат старший, мать и отец… Как он их узнает? Ссориться с ними, по примеру одного раздолбая? Так ему, в отличие от Сириуса жить не где! Что-то он сомневается, что дом на Тисовой уже построен. Да и не представляет он это «феерическое» возвращение! Типа: ‘Здравствуйте, я тут поживу у вас немного, всего пять лет, пока тут Гарри Поттер не появится, а потом обязательно съеду, не волнуйтесь, чулана под лестницей мне достаточно! ‘.

Нужно думать! Не полагаться на удачу. Рассеянный взгляд машинально осматривал небольшое помещение. Чего-то не хватало. Регулус-Гарри раздраженно не понимал: чего же ему так не хватает? Вроде бы все на месте: чемодан, клетка с Хедвиг… Он замер, пораженный. Во всех его путешествиях его неизменно сопровождала сова!

Тут юношу посетила ещё одна идея. Он вышел в вагон и направился по поезду к направлении паровоза в поисках знакомого ему Снейпа.

И достаточно быстро Регулусу повезло: перфект распекал какую-то малышню в коридоре.

Дождавшись паузы в едких замечаниях, позвал ставшего в позу римского сенатора, декламирующего изобличительную речь, перфекта.

– Извините, мистер Снейп, вы не могли бы мне помочь? – осчастливленные тем, что злобного и плюющегося ядом критикана отвлекли, мальки мгновенно исчезли из поля зрения.

– Ну чего тебе, Блэк? – собеседник был явно недоволен тем, что его прервали на кульминации речи.

– Извини, но как ты знаешь, у меня проблема.

– О, Мерлин! – Снейп был все ещё в раздражении, – Что ещё у тебя случилось, горе?

– Мы будем обсуждать это в коридоре?

– Ты прав, пойдём в купе.

Пройдя по поезду они зашли в купе Регулуса. Закрыв дверь юноша начал разговор.

– Как ты помнишь, я совершенно ничего ничего не помню. И у меня проблема.

– И?..– Снейп недоумевая решил узнать, чего хочет этот наглец.

– Как по-твоему я попаду домой, если ничего не помню? – по ошарашенному лицу собеседника можно было увидеть, что об этом тот не подумал.

– И чего изволят высокородные от жалкого перфекта? – за иронией Снейп тщательно пытался скрыть своё смущение.

– Нужно как-то известить моих родителей, ведь они меня, надеюсь, помнят.– Регулус не удержался от ответной шпильки.

– Так в чем дело? – обиженно спросил Снейп.– Отправь сову или свяжись зеркалом, на крайний случай есть же домовик?

– Все это прекрасно, но как я это сделаю?

– Точно! Ты же у нас беспамятный!

– Догадался, наконец! – плотное общение со Снейпом начало давать свои плоды и юноша добавил своим словам немного яду.– Совой, как вы изволите наблюдать, я не располагаю… А остальное… Да и как это будет написано? «Привет, мама и папа, извините, что вас не помню, дело в том, что накануне ударившись головой я напрочь все позабывал. С любовью ваш мальчик.» Ты так себе это представляешь?

Снейп немного спал с лица. Проблема у подопечного была впечатляющей. И он, как перфект обязан был подумать о ней ранее, и помочь. Благо, младший Блэк не растерялся.

– Не волнуйся, Регулус, – в голосе Снейпа проскальзывало раскаяние, – Я напишу твоим обо всем, что случилось, и попрошу, чтобы тебя встретили.

– Спасибо, Северус, – бывший гриффиндорец не ожидал, что будет благодарен Ужасу Подземелий, но в его жизни много чего уже поменялось.

Перфект вышел из купе. Регулус-Гарри остался вновь один со своими мыслями. Чтобы отвлечься он решил что-нибудь почитать. Гарри (именно Гарри!) никогда ничем таким не занимался. Обычно они с друзьями, возвращаясь домой веселились: болтали, во что-то играли, влипали в неприятности. Ни разу он не проводил время с книгой! Это опять зацепило его внимание.

Lux tenebris nescit multus magis nunc pellibus.

Открыв сундук, первое, чему юноша удивился был порядок. Аккуратно уложенные книги и пергаменты, сложенная и отглаженная одежда находилась в отдельной секции. Так же, как и ингредиенты для зельеварения и различные волшебные приспособления. Там же лежала волшебная палочка.

Первой мыслью было: из чего она сделана и какая в ней сердцевина.

Второй, более пугающей, и вызывающей опасения: подойдёт ли эта после его бывшей – остролистовой. Взяв себя в руки, а в руку палочку, он ею взмахнул.

– Люмос! – на кончике палочки как обычно зажегся огонёк.

– Экспекто Патронум! – попробовал он что-то посложнее, – вместо ожидаемого результата показалась лишь серебристая дымка. Регулус понял, что придётся все выученное отрабатывать заново.

Он продолжил исследовать содержимое сундука.

Его внимание привлекли книги: учебники, словари и энциклопедии. Учебники причём были в нескольких экземплярах: новые (по два каждого) и более старые и потрепанные (от трёх до пяти, в зависимости от предмета и года издания).

Привлекла внимание и непонятная книга в кожаной обложке охрового цвета. Раскрыв её, Регулус понял, что определился с чтением на всю дорогу: это был дневник. Волнение было такое, что глаза лихорадочно выхватывали куски текста на страницах: «услышал в гостиной от…», «провел ритуал…», ” за обедом почувствовал…».

Юношу привлекло последнее и он, увлеченно начал вчитываться в выбранный отрывок:

‘… Сегодня за обедом я почувствовал странный привкус в еде. Подавали: картофельное пюре, запеченную тыкву и овощи, мясное ассорти, опять же тыквенный сок. Амулет-определитель никак не реагировал. Выпил после обеда зелье Моотса, доставленное домовиком. Сомневаюсь, что у школьных шутников хватило бы умения и денег на то, чтобы сварить неопределяющиеся стандартным амулетом зелье. Это надо быть как минимум Мастером, со своей лабораторией и набором редчайших ингредиентов…’

Чем дальше Гарри (именно Гарри, а не Регулус!) читал, тем больше поражался. Это все больше походило на сводку боевых действий, а не на описание дневных событий.

Он невольно представил, как вел бы такой же свой дневник. Выглядело бы это примерно так: «Сегодня бездельничали с Роном, схлопотал отработку у Филча» или: «Гермиона совсем достала со своей домашкой, пошли летать с близнецами» и в довершение всего: ‘на кой я вообще занимаюсь этой ерундой’, неделе примерно на второй, максимум на третьей.

Эти мысли также зацепили край его сознания своею необычностью. Раньше он никогда так не думал об Уизли. Не обращал внимания на то, как проходит его время во время учёбы.

Он представил, как бы выглядели его записи в аналогичном дневнике за все четыре курса, если бы он их вел так же основательно. Если откинуть квиддич, – печально оценил Гарри, – останутся приключения, причем время на них тоже терялось достаточно. Философский камень, наследник Слизерина, защита от Бродяги, и в довершение всего события на Турнире.

Трудно назвать спокойной жизнью, не правда ли? Такое впечатление, что это все похоже на хорошо спланированный спектакль. Ему стало не по себе от этой мысли.

Чтобы отвлечься, он открыл записи на первой странице и углубился в чтение.

Всю дорогу до Лондона он читал. Многое было непонятно. Например ритуалы, выпиваемые зелья после сомнительного вкуса еды, замечания о том, что и о чем говорит, кто и как ответил, и каким тоном, отдельно записывались школьные сплетни, происшествия и, что удивительно, вызовы к директору ‘на разговор’.

Последнее выделялось другими чернилами и давалась характеристика поведения после этого посещения. Отмечались все мелочи у «жертв» – именно так обозначались посетители покоев за каменной горгульей.

Отдельно в субботу и воскресенье давалась выжимка всех крупных изданий Британии в том числе и маггловских, а так же пары крупнейших европейских и американских газет. Предшественник Регулуса-Гарри проводил скрупулезнейшую работу. Вопрос только: зачем?..

Ubi sit lumen quaerere…

Юноша не дошёл ещё и до завершения описания первого курса, как поезд просигналил о скором прибытии.

Скоро он будет дома.

Последнее ему было ново: дом, родители, быть может, друзья и совместные увлечения?

Гарри понял, чего был так долго лишен, и у него непроизвольно начали литься слезы. Все же та жизнь была весьма странной, понял молодой маг.

Он даже начал записывать возникшие у него вопросы на чистом пергаменте. Отдельно – то, что было непонятно по ходу прочтения дневника, и на другом листке – то, что ставило в его прошлой жизни в тупик сейчас.

Ему нужно больше времени, дабы разобраться со всеми проблемами, понять себя и прийти с самим собою в гармонию. И начнёт он с главного: ответов на эти вопросы. Благо у него солидный запас времени, пока в этом мире не появится Другой Гарри Поттер. Быть может, это его шанс увидеть все скрываемые от него повороты истории?

– Прибытие на станцию Кингс Кросс через 10 минут!– раздался усиленный магией голос машиниста по вагону.

… Объявление отвлекло Регулуса от воспоминаний о доме. Хогвартс уже близко… Мама. Отец. Так необычно почувствовать заботу, переживание, участие. Родители… это было необычайно! Чем бы он не занимался, даже совершая ошибки, он чувствовал к ним доверие. Это было ново: почувствовать себя нужным, счастливым…

Поезд прибыл, выждав немного, пока не схлынет основное столпотворение, юный Блэк вышел на перрон. Тотчас же возле него возникло непонятное ушастое существо, отобравшее у него сундук, и пропищавшее: «Позвольте Кикимеру помочь вам, мастер Регулус», протянув ему свою лапку. Не успел тот опомниться, как мгновение, достаточное на то, чтобы моргнуть, спустя, он оказался в просторном холле.

– Добро пожаловать на Гриммо, мастер Регулус, Кикимер доложит хозяйке о вашем возвращении. Проследуйте, пожалуйста, за мной в ваши апартаменты. Домовик направился вверх по лестнице. Регулус пошёл за ним.

Второй этаж.

Обычная комната с гардеробом и ванной, маленький кабинет, совмещенный со спальней.

Стены задрапированы сукном цвета морской волны с неявным серебристо-серым рисунком.

Строгая обстановка. Везде непривычный, но очень уютный порядок.

Рядом со столом обнаружилась ниша, в которую был помещён его сундук, выше неё в другой нише, упрятан от посторонних взглядов стеллаж с книгами. Не успел он почувствовать и осмотреть свои владения, как снова появился домовик.

– Госпожа ожидает вас, мастер, в малой гостиной. Прошу за мной.

Memoriae ac tenebras.

Комментарий к 3. Non est vita talis est obvious. 1. Не все то, чем кажется.

2. Свет больше знает, тьма – многое таит.

3. Тень на свету.

4. Воспоминания (память во) тьмы(е).

====== 4. Est via recta brevem. ======

Цветут светло-лиловым цветом бескрайние вересковые пустоши Шотландии, где изредка, золотыми и алыми искрами горят листья на деревьях, среди черно-мрачной хвойной зелени.

Безграничные небеса спрятаны за свинцовыми тучами.

В тени векового Запретного Леса, возле Чёрного озёра стоит волшебный Замок, что завершает эту картину своими мрачными каменными стенами, покрытыми темными дождевыми разводами, увитый красно-бурыми побегами плюща и хмеля, создающих в сумерках и неверных тенях, эффект седины и патины.

Первая неделя сентября давила своей угрюмой атмосферой.

Регулусу как никогда хотелось домой. Но их поток выгнали на занятия в теплицах, у довольно молодой Помоны Стебель (по сравнению с его прежними воспоминаниями), совместно с Гриффиндором, будь не ладна эта традиция!

Профессор, конечно, рассказывает очень интересно, но мысли большинства молодых магов ещё заняты воспоминаниями о лете. Преподаватель это прекрасно понимает, но… не за горами СОВы. И только это её останавливает, от того, чтобы не дать слабину.

Снова тучи нагнал ветер и они, несчастные, пролились затяжным дождём.

Первая неделя вне дома такая же тяжёлая, как и первая неделя в нем. Регулус тайком улыбнулся своим мыслям: мало ли кто заметит, и что потом подумает? За лето он практически стал настоящим слизеринцем.

… Не зная, с чего начинать юноша стоял в гостиной перед довольно интересно одетой женщиной, на вид которой, не дашь и тридцати.

Ухоженные тёмные волосы, собранные в прихотливую, но аккуратную прическу. Внимательные глаза, выразительное и спокойное лицо. Все это было обрамлено домашним платьем тёмного тона, удобным, но не вычурным, поверх которого накинута такая же мантия.