Текст книги "Американская ария князя Игоря, или История одного реального путешествия"

Автор книги: Алекс Экслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– Я вообще-то еврейская свинья, – разобиделся Вадик.

– Еврейской свиньей я тебя не могу назвать, это некошерно, – любезно объяснил Игорь.

– А русской, значит, можно? – в свою очередь обиделся за всех русских Сергей.

– Ну так ты посмотри на этот говнючник во дворе! – вскричал Игорь. – Впрочем, – сказал он, успокаиваясь, – у нас действительно какой-то Кафка для детского сада получился. Армянин называет еврея русской свиньей, а татарин при этом обижается за русских. Надо с этим завязывать. В конце концов, это дело Вадика – что ему вытворять на своем участке.

– Точно, – обрадовался Вадик.

– Поэтому завтра подъем в семь утра, – продолжил Игорь, – всем раздаем грабельки и здоровые бумажные мешки – будем собирать листья. И пока хоть один листочек будет валяться на территории, никто завтракать не пойдет.

– Блин, лучше бы меня пугал муниципалитет, – застонал Вадик.

– Правильно, – согласился Игорь. – Но тебе не повезло. Я уже здесь. Поэтому завтра твой участок будет сверкать, как чистый бриллиант, а соседи потянутся к тебе со всякими дарами: собственноручно испеченными пирожками, домашним самогончиком и прочими выражениями искренней благодарности.

– Точно потянутся? – недоверчиво спросил Вадик.

– Непременно, – подтвердил Игорь. – Они же несколько месяцев из-за тебя не могли гостей приглашать. А с завтрашнего дня – все дороги будут открыты. И все участки будут сверкать.

– Дары – это хорошо, – решительно сказал Вадик. – Ладно, уговорил, завтра убираемся. Только я чур механизацию внесу – буду пылесосом убирать. А то не люблю я эти ручные приспособления…

– Ты уверен, что пылесос для этого приспособлен? – поинтересовался Игорь.

– А чего нет-то? – удивился Вадик. – Его задача – сосать. Пускай листья сосет. И потом выплевывает в подставленную тару.

– Ладно, посмотрим, – с явным недоверием в голосе сказал Игорь, доставая из багажника свои вещи.

– Ну что, други, – торжественно сказал Вадик. – Добро пожаловать в мои апартаменты.

И он открыл входную дверь.

17. Ужин в доме Вадика

В предбаннике дома Вадика стояли две здоровенные машинки – одна стиральная, другая сушильная. О стиральную Вадик немедленно треснулся коленкой и начал вполголоса объяснять машине, что он думает о ней, ее матери, крыше ее дома и так далее.

– О крыше дома – это ты зря, – пожурил его Игорь. – У нее, если подумать, крыша дома – твоя собственная.

– Все равно она сука и тварь, – упрямо сказал Вадик, пиная со злости машинку ногой, от чего у него кроме коленки сразу заболела еще и стопа. – Все время о нее бьюсь.

– А чего ты ее чем-нибудь не загородишь? – удивился Сергей.

– Пробовал, – признался Вадик. – Поставил перед ней стоймя какой-то матрас. Но меня, во-первых, Маринка сразу затретировала – ей перед стиркой приходилось матрас убирать, а потом обратно ставить, – а кроме того, с матрасом оказалось еще хуже: я о него намного сильнее бился, потому что организм видел нечто мягкое и вообще переставал предпринимать средства защиты.

– Ну, – заметил Игорь, – он у тебя и без матраса не особо напрягается.

– Ты мой организм не критикуй, – обиделся Вадик. – Моему организму очень много с чем приходится справляться. Может и промахнуться пару раз, все мы не без греха.

– Тут уж не поспоришь, – согласился Игорь, заходя вслед за Вадиком в основное помещение.

– Вадя-я-я-я-я-я-я! – вдруг раздался дикий крик, и на Вадиковой шее повисло очаровательное рыжеволосое существо.

– Это жена Марина, – сообщил Вадик сквозь бурные поцелуи, которыми его награждала жена. – Она соскучилась.

– По мне бы так скучали, – завистливо сказал Игорь. – А ты сколько месяцев дома отсутствовал?

– Да уже часов десять, почитай, – ответил Вадик.

– Часов десять – это офигеть, – согласился Игорь. – За десять часов я бы и сам соскучился до полного зацеловывания.

Наконец, когда Марина полностью выразила свой восторг при виде столько времени отсутствующего супруга, ее представили гостям.

Игорь после такой бурной встречи, которую Марина устроила мужу, ожидал, что его при знакомстве как минимум поцелуют в щечку, однако Марина ограничилась легким пожиманием руки и потупила взор в смущении. Как потом выяснилось, «смущалась» она просто ради хохмы. Марина была не из тех, кто смущается при встрече с каким-то там Игорем.

– Игорь, – представился Игорь. – Можно просто Игорь.

– Сергей, – сказал Сергей. – Можно просто Серый.

– Да хоть зеленый, – просто сказала Марина. – Я все равно с первого раза не запомню. Так что не обижайтесь, если буду переспрашивать.

– Мы не обижаемся, – сообщил Игорь. – Мы привыкшие.

– Ну и отлично, – обрадовалась Марина. – Кстати, как тебя?

– Игорь, – повторил Игорь. – Можно звать просто Игорь.

– Сергей, – на всякий случай повторил Сергей. – Можно звать просто…

– А тебя я запомнила, Зеленый, – сказала Марина. – Голодные?

– Слона на скаку остановим, – выразил общее мнение Игорь, – и хобот ему отожрем. Плюс ноги тоже. И любые другие части тела.

– Не любые, – заспорил Сергей.

– Значит, ты не голодный, – безапелляционно сказал Игорь, – поэтому ешь во вторую очередь.

– У нас тут только одна очередь, – сказала Марина. – Первая, она же и последняя. Кто последний – тот запихивает посуду в посудомойку.

– Бажа, – вдруг раздался детский голос.

– Знакомьтесь, – горделиво сказал Вадик. – Сынуля. Наследник.

Ребята посмотрели – на пороге проема, ведущего из кухни в гостиную, стоял на четвереньках ребенок лет полутора. У ребенка были пытливые голубые глаза и черные кучерявые волосы.

– Звать-то как наследника? – спросил Игорь.

– Джон Вадимович, – ответил Вадик и гордо выпрямился.

– Хорошее еврейское имя, – одобрил Игорь.

– Молчал бы уж, армянский князь Игорь, – фыркнул Сергей. – Сам-то почему не Хачик или не Вачик?

– У меня беда: папа – хохол, – признался Игорь. – А мама не сумела настоять на своем, на армянском. Вот и маюсь всю жизнь с идейно чуждым именем.

– А как бы ты хотел, чтобы тебя назвали? – заинтересовался Вадик.

– Да как-нибудь очень простенько, – сказал Игорь. – И по-армянски. Например, Гамлет.

– Розенкранц тебе больше бы подошло, – заметил Сергей. – Или вообще Гильденштерн. Ты прям вылитый Гильденштерн, прости господи.

– Болтать команды не было, – сказал Игорь. – Я сам знаю, что бы мне подошло.

– Бажа, – снова сказало дитя.

– Это он кушать хочет, – объяснил Вадик. – Джонни, смотри, вот это дядя Игорь.

– Ижа, – сказало дитя.

– Ты мой сладкий, – умилился Вадик. – Все уже понимает.

– А я – дядя Сережа, – представился Сергей.

– Фажа – сказало дитя.

– Нет, фажа – это я, твой папец, – встревожился Вадик. – А это – Сежа.

– Бажа, – сказало дитя.

– Это он писать хочет, – объяснил Вадик.

– Стоп, – удивился Игорь. – Бажа – это он кушать хотел.

– Так он по-другому произносил, – объяснил Вадик. – Тут, старик, надо интонации ловить.

– Я бы с удовольствием, старичок, – согласился Игорь, – но я уже давно – бажа. Причем совсем не писать.

– Пожалуйте к столу, – засуетилась Марина. – Я сегодня в честь гостей наготовила.

– Она вообще обычно не любит готовить, – признался Вадик вполголоса.

– Готовить никто не любит, – заявила Марина. – Уродуешься полдня, а потом приходит стадо мужиков и все сжирает под водку за пять минут. Мартышкин труд.

Игорь с Сергеем на это не нашли что ответить, поэтому молча сели за стол.

– Вадик, – стальным голосом сказала Марина, глядя прямо на Игоря с Сергеем. – Марш мыть руки.

Что характерно, примерно за пять секунд до этого заявления Вадик ушел в ванную комнату – видимо, таки мыть руки. Сергей с Игорем поняли намек, поэтому встали и отправились вслед за Вадиком. Дверь в санузел была не заперта, и когда друзья ввалились в ванную, то увидели, что Вадик совершает процесс дегидратации организма. Заметив друзей, он ничуть не смутился, а сделал им приветственный жест рукой.

– Удачной вам дегидратации, – напутствовал его Игорь. – Помочь подержать?

– Да нет, спасибо, пока справляюсь, – ответил Вадик. – Да и, если честно, не настолько уж он и тяжелый, чтобы у меня от него руки оторвались. Вас Маринка отправила руки мыть?

– Ну да, – подтвердили друзья хором.

– Это у нее бывает. Чистюля жуткая, в отличие от меня, – объяснил Вадик. – Но я с ней никогда не спорю. Отправляет руки мыть – в конце концов, можно лишний раз отлить. Это всегда пригодится.

– Приятно, когда у человека все продумано, – заметил Игорь, смывая мыло с ладоней.

– А что у вас ванны такие невместительные? – спросил Сергей, показывая Вадику на ванну с очень низкими бортиками.

– Да фиг знает, – ответил Вадик, заканчивая свой интимный процесс. – Американский стандарт. Видать, чтобы воды много не набирали. Воду надо экономить. Зато смотри как тут сортир интересно работает!

С этими словами Вадик нажал на ручку слива, расположенную на передней части бачка. Раздалось шипение воды, небольшое озерцо в унитазе стало закручиваться в воронку, которая крутилась, крутилась, а потом полностью ушла в слив. Затем унитаз снова наполнился водой, воссоздав озерцо в его девственном состоянии.

– Крутотень, – сказал Сергей. – Прям хай-тек какой-то. А в чем смысл?

– А фиг знает, – снова ответил Вадик. – Американский стандарт. Нашего привычного европейского унитаза тут днем с огнем не сыщешь.

– Друзья мои, – сказал Игорь, – мы жрать пойдем, вообще, или нет? Или вы сначала хотите полностью исчерпать тему унитаза?

– Унитаз себя уже сам полностью исчерпал, – заметил Вадик.

– Да, он с твоей дегидратацией исчерпывающе обошелся, – согласился Игорь. – Ну, пошли…

Трудовой подвиг Марины, которая только в честь дорогих гостей самолично встала к плите, отразился в виде четырех вареных кукурузин, которые заботливо были разложены по тарелкам огромных размеров. При этом кукурузины себя явно неудобно чувствовали, лежа в полном одиночестве посреди белого тарелочного безмолвия.

Игорь с Сергеем себя тоже как-то не очень уютно почувствовали. Они рассчитывали на мощный ужин, совмещенный с обедом, а тут – какая-то кукурузина. Видимо, это отразилось у них на лицах, потому что Марина тут же поспешила успокоить гостей.

– Да вы не бойтесь, – сказала она. – Еще будет суп из чечевицы. Традиционный русский суп. Специально искала рецепт в Интернете на одном американском сайте.

– Я, конечно, не совсем русский, – осторожно заметил Игорь, – но что-то такого рецепта не помню.

– Память, – назидательно сказала Марина, – надо тренировать. Ты на ночь перед сном воссоздаешь всю картину дня?

– На черта? – удивился Игорь.

– Для тренировки памяти, – объяснила Марина.

– Бажа, – из-под стола сказало дитя.

– Кстати, да, – согласился Игорь. – Жрать очень хочется.

Все сели за стол и вгрызлись зубами в кукурузины. Марина посадила Джона в специальный стульчик с привязными ремнями и стала кормить ребенка бананом.

– А можно мне бананчик? – оживился Игорь, увидев эту идиллическую картину.

– Разве ты – дитя? – спросила Марина.

– Все мы в душе немножко дети, – объяснил Игорь.

– Которые в душе, – парировала Марина, – те жрут кукурузу. Потом будет чечевичный суп. Ну и, чтобы ты совсем уж перестал расстраиваться, после супа – турка.

Под «туркой» Марина подразумевала индейку. Просто она называла птичку на американский манер.

– Вот это дело, – обрадовался Игорь, поняв, что его здесь все-таки накормят.

– Она, правда, недельная, – объяснила Марина, – но на Рождество буду готовить новую.

– Что такое недельная турка? – спросил Сергей.

– Это которую неделю назад приготовили, – объяснила Марина. – Вадик в магазине купил больше чем на сто долларов, и ему бесплатно дали турку.

– Промоакция под Рождество, – объяснил Вадик.

– Потом Вадик родителям купил больше чем на сто баксов, и ему снова дали бесплатную турку, – продолжила Марина.

– Тоже промоакция, – объяснил Вадик.

– Турки здоровые, – заметила Марина, – поэтому мы их лупим уже две недели.

– А на Рождество что за турка будет? – заинтересовался любознательный Игорь.

– Ну так Вадик купил вчера, – объяснила Марина. – Как на Рождество без турки? Не недельную же жрать, правильно? Будет свежая. Рождественски приготовленная.

– Понял, – сказал Игорь. – Сплошной туркистан получается.

– Диетическая еда, – заметила Марина. – Это полезно.

– Точно, – согласился Вадик, – особенно если после этого пиццу заказать.

– Кстати, – обрадовался Игорь, – может, закажем пиццы?

– Интересно, – обиделась Марина, – а я чего сегодня весь день готовила-то?

– Так мы все съедим, – успокоил ее Игорь. – Кукурузу уж обглодали. Чечевичный суп понадкусаем обязательно. Недельную турку тоже попробуем. И пицца.

– Желание гостя – закон, – объявил Вадик и, несмотря на хмурое выражение на лице жены, позвонил и заказал четыре разные пиццы.

– Кстати, – сказал он после этого, – а что мы всухомятку питаемся, как нерусские?

– Вот это дело, – совсем обрадовался Игорь. – Что у тебя есть из алкоголя? Текила есть?

– Текилы нету, – обломал его Вадик. – Эту дрянь пускай мексы пьют.

Сергей поперхнулся кукурузой.

– А что тут пьют благородные евреи? – поинтересовался Игорь. – Пейсаховку?

– Вино мы пьем, – объяснил Вадик. – Мы фанаты. Любишь хорошее винцо?

– Ну, в общем, не откажусь, – согласился Игорь. – Только на нас-то зачем особо благородные напитки тратить? Одну-две бутылочки какой-нибудь «Сасикайи» – и мы вполне довольны.

– Что за дрянь вы пьете? – фыркнул Вадик. – Мы покупаем хорошее чилийское или аргентинское вино.

– Долларов по двадцать за галлон? – пошутил Игорь.

– Ну, где-то так, – не купился на подначку Вадик. – Где-то шесть – восемь долларов бутылка получается. Отличное винцо.

Игорь скорчил негодующую гримасу на лице, но голову повернул так, чтобы гримасу увидел только Сергей.

– А вискаря у тебя случайно нет? – поинтересовался Сергей.

– Как раз есть, – ответил Вадик. – Мы сами его не пьем, но друзья трехлитровую бутыль «Джим бима» притащили на прошлый Новый год. Ее даже не открыли, все вино пили.

– О, тащи «Джим Бим», – обрадовался Игорь. – В такой ситуации бурбон – просто спасение.

– Ты же вино собирался пить, – удивился Вадик.

– Я раздумал, – объяснил Игорь. – Я очень непостоянный. И не люблю дорогое вино – у меня от него судороги делаются.

– Окейчики, – сказал Вадик и отправился за бутылью.

– Ну что, наливаю супец? – спросила Марина.

– Давай, – сделал широкий жест Игорь. – В преддверии «Джим Бима» я готов на что угодно.

– Не на что угодно, – строго заметила Марина, – а на чечевичный супец. Национальный русский суп. Так было написано на сайте. Американском.

– Да, мы, русские, – сказал Игорь, – любим чечевичного супца хлебнуть. Как приходим с поля, так сразу по чечевичному супцу. Без этого даже водку не пьем, честно тебе говорю.

– Вот видишь, – сказала Марина, – а ты спорил.

В этот момент вернулся Вадик, который притащил трехлитровую бутыль вискаря. Ребенок Джонни при виде бутыли почему-то пришел в страшное возбуждение, задергался в своем стульчике и закричал: «Кажа».

– Правильно, сынок, кажа, – согласился Вадик. – Причем полная. Как можно пить такую дрянь? Пить надо вино.

– Ты разливай давай, – сказал Игорь. – И не учи ребенка всякой ерунде – это непедагогично.

– Вадя, где мое вино? – спросила Марина. – Там же с прошлого раза оставалось в бутылке.

– Я вылил, – признался Вадик. – Там было граммов сто, а потом, оно же выдыхается.

– Ну ты и враг, – разозлилась Марина. – Там же еще пить и пить. Это у тебя выдыхается. А я пробку смачиваю, оно у меня не выдыхается. Почти. Вон, в прошлый раз месяц простояло.

– Ага, месяц, так весь градус оттуда и ушел, – напомнил Вадик.

– А мне градус не важен, – парировала Марина. – Мне важны вкусовые качества. Получился такой классный компотик. Практически безалкогольный.

– Вино так нельзя пить, – сказал Вадик. – Вино должно быть с градусом. Иначе это не вино, а компотик.

– Вот ты в следующий раз мое вино не выливай, – сказала Марина, – тогда и получится компотик.

– Господа, господа, не будем спорить, – попросил Игорь. – Лучше будем выпивать. А лед в этом доме есть?

– Еще какой лед в этом доме есть, – сказала Марина. – Ты обалдеешь. Только у меня такой лед.

– Интересно, – оживился Игорь. – Я-то всегда считал, что лед – штука очень простая. Я по дурости-то думал, что лед – это просто такая замороженная водичка. Нет, конечно, ее можно заморозить в очень причудливой форме…

В этот момент Марина достала из холодильника две полиэтиленовые упаковки со льдом. Лед в них был очень странного цвета. В одной упаковке – ярко-красный, в другой – ярко-зеленый.

– О как! – сказал Игорь. – Теперь вижу. А чем ты его так?

– Супер, да? – сказала Марина, любуясь на дело рук своих. – Это специальной пищевой краской. Она еще и вкус добавляет. Красный – со вкусом малины. Зеленый – со вкусом лайма. Мое изобретение, между прочим. Теперь в Нью-Джерси все девчонки так делают.

– Сразу понятно, что их мужья виски со льдом не пьют, – вздохнул Игорь.

– Конечно, не пьют, – согласилась Марина. – Они же не алкаши. Они пьют пиво и вино.

– Так лед-то такой куда используется? – поинтересовался Игорь.

– В водичку, – объяснила Марина. – Растворяешь – получается типа слабенького лимонадика. Можно также в вино добавлять. Получается типа как «Сангрия».

– Ясно, – вздохнул Игорь. – Ну, мне, судя по всему, придется обойтись без ледика. А то «Джим бим» со вкусом малины – это выше моих алкоголических сил.

– Вадя, где наше вино? – снова спросила Марина.

– Где, где – в холодильнике, – раздраженно ответил Вадик. – Тебе ближе – ты и достаешь.

– Красное вино в холодильнике? – с ужасом в голосе спросил Игорь, который очень трепетно относился ко всяким околоалкогольным ритуалам.

– Ага, очень вкусно получается, – объяснил Вадик.

– Важа, – сказало дитя.

– Марин, ребенка из кресла вынь, он там уже заколебался сидеть, – скомандовал Вадик.

– Я не могу одновременно доставать вино и ребенка, – ответила Марина. – Ты или вино доставай, или ребенка. Разделение обязанностей.

– Бажа, – сказало дитя.

– Этот ребенок сам кого хочешь достанет, – вздохнул Вадик.

– Фажа, – сказало дитя.

– Ты мой сладкий, – умилился Вадик. – Знает папаньку-то.

Марина достала из холодильника бутылку какого-то чилийского вина.

– О, тут тоже отпито, – сказала она. – Отлично, значит, компотик получился. Сейчас я туда малинового льда кину.

– Не хочу компотик, – закапризничал Вадик. – Хочу нормальные градусы.

– Ну что ж теперь из-за тебя целую бутыль открывать? – возмутилась Марина. – Обойдешься компотиком.

– Вадь, а ты вискарька с нами прими, – предложил Игорь, который под эти разговоры уже уговорил пару дринков. Игорю требовалось что-нибудь расслабляющее в обстановке этой замечательной американской семьи.

Вадик задумался. Было видно, что эта идея не вызвала у него мгновенного отторжения.

– Нет, не получится, – с сожалением сказал он. – Слишком крепко. Я такой крепкий алкоголь не пью.

– А ведь по физике у тебя в школе было пять, – укоризненно сказал Игорь.

– При чем тут физика?

– При том. Простейшая задача. Дано пятьдесят миллилитров сорокаградусного бухла и бутылка нольградусной содовой. Сколько потребуется содовой, чтобы разбодяжить пятьдесят миллилитров сорокаградусной до двенадцати градусов, как в вине?

– Если добавить пятьдесят миллилитров содовой – получится двадцать градусов, – быстро подсчитал Вадик. – Значит, если добавить восемьдесят миллилитров содовой – получится как раз двенадцать градусов. А если добавить сто пятьдесят миллилитров содовой – получится пять градусов, как в пиве. Марин, мне же пивка можно?

– А если добавить триста миллилитров содовой, – заметил Игорь, – то градус вообще уйдет в гомеопатические дозы. Получится фактически компотик. Марин, ему же можно компотик?

– Компотик можно, – разрешила Марина. – Только смотрите, разбавляйте до полного ничтожества, а то Вадя не пьет крепкий алкоголь.

– Да кто же ему крепкий-то даст? – возмутился Игорь, смешивая для Вадика виски с содовой. – Крепкий пусть весь нам достанется. А Вадику – так, чисто символически. Раз уж у него вино выдохлось…

– Ну, – сказал Игорь, поднимая свой бокал, – я предлагаю выпить за хозяйку этого дома – очаровательную Марину. Которая не только красавица, но и замечательно варит кукурузу.

– И типичный русский чечевичный суп, – дополнил Сергей, который как раз пытался проглотить хоть ложку этой бурды.

– И типичный русский чечевичный суп, – согласился Игорь, который ни одной ложки так и не смог проглотить. – За тебя, Марина.

– Мерси, – сказала Марина, глотнув своего «компотика». – Люблю галантных мужчин.

– А я не галантный? – встревожился Вадик.

– Нет, Вадя, ты не галантный, – рубанула правду-матку Марина. – Вино мне не достал? Не достал. Ребенок вон до сих пор из стула не вынутый сидит.

– Фажа, – сказало дитя.

– Ой, – сказал Вадик. – Пардон, что-то я тормознул.

– Ты сначала за жену выпей, – скомандовала Марина. – Хоть в чем-то прояви галантность.

Вадик поднял свой бокал, кивнул Марине и большими глотками осушил напиток до дна. Потом склонил голову и прислушался к своим ощущениям.

– Слушай, а классно, – сказал он Игорю. – Когда разбавлено почти до нуля – получается такой вкусненький компотик.

– Ну так я же говорил! – обрадовался Игорь. – Смотри сколько времени ты потратил зря. Ты понял, Вадь, как неправильно ты жил до этого?

– Наливай еще, – скомандовал Вадик. – Второй тост – за наследника.

– Фажа, – сказало дитя из стульчика.

– Ты его так и не достал, – напомнила Марина, подливая себе вина.

– Сначала надо выпить за ребенка, – твердо сказал Вадик. – Чтобы он был здоров. Ну, Джонни, за тебя!

Все выпили за здоровье ребенка.

– А почему, кстати, Джонни? – заинтересовался Сергей. – В честь шести банок пива, что ли?

– Потому что он американ, – объяснил Вадик. – Здесь родился. Кроме того, когда я придумывал ему имя, по радио играл Крис Ри с песней Johny need a fast car. Я решил, что это знак.

– Повезло парню, – заметил Игорь. – А то если бы в этот момент играла «Роксана», я уж и не знаю, как бы ему в этой жизни пришлось.

– Бажа, – сказало дитя из стульчика.

– Ты ребенка достанешь когда-нибудь или нет? – несколько неровным голосом спросила Марина, демонстрируя, что ее «компотик» не так уж и выдохся.

Вадик тяжело встал, отстегнул у ребенка привязные ремни и спустил юного Джонни на пол. Тот немедленно уполз под стол и стал там теребить тапку Сергея.

– Ну, – сказал Вадик, присаживаясь, – а какие у вас вообще планы? Я с работы отпросился, могу сделать вам культурную программу.

– Спасибо, друг, – растрогался Игорь. – У нас вообще еще два дня – двадцать пятого улетаем в три часа. Я хотел Сереге НьюЙорк показать. Ну а дальше – по усмотрению.

– Можно в Атлантик-Сити съездить, – предложил Вадик. – Там прикольно – казино и все такое.

– У нас вообще восемь дней – на Лас-Вегас, – напомнил Сергей. – Так что казино – вряд ли актуально.

– А я бы сыграл, – мечтательно заметил Вадик. – Я-то в Вегас не лечу… А концерт не хотите? Завтра Уитни Хьюстон выступает.

– О, хочу Уитни Хьюстон, – оживился Сергей. – Моя любимая певица. Ай, как говорится, вил олвейз лав Уитни. Всегда хотел побывать на настоящем американском шоу. А мы билеты-то сможем достать?

– Да запросто, – пожал плечами Вадик. – Она в «Тадж Махале» выступает, там зал здоровенный. Могу сейчас через Интернет заказать. Игорь, ты как?

– Я хорошо, – ответил Игорь.

– Я в том смысле, – уточнил Вадик, – что почему не наливаешь?

– А, понял, – сказал Игорь и снова начал смешивать Вадику виски с содовой.

– Ну, мужики, – сказал Вадик уже несколько нетвердым голосом, – за наш отдых. Чтобы мы там в Атлантик-Сити порвали всех.

– А ты-то чего отдыхать намылился? – удивилась Марина. – Имей в виду – никаких проигрышей. И больше чем на двадцать пять баксов не играть, а то знаю я тебя.

– Что такое двадцать пять баксов для казино? – удивился Игорь. – Это ж как двадцать пять граммов виски за всю пьянку. Разве что в чай добавить.

– Деньги должны идти в семью, – твердо заметила Марина, – а не в казино.

– А если я выиграю? – поинтересовался Вадик.

– И выигрыш должен идти в семью, – так же твердо сказала Марина.

– Жажа, – подтвердило дитя из-под стола.

Дитя стащило с ноги Сергея тапку и теперь пыталось с этой тапкой подружиться.

– Чтобы был выигрыш, – сказал Вадик, – нужно вложить какие-то деньги.

– Вот и вложишь – двадцать пять баксов, – заявила Марина. – Проиграешь больше – домой не приходи.

– А куда мне приходить?

– На работу приходи. Компенсируй проигрыш тяжким трудом.

– Бажа, – сказал ребенок, поняв, что с тапкой подружиться не удастся.

– Наследник писать хочет, – сказал Вадик.

Марина тяжело встала, достала из-под стола ребенка и высадила его на горшок прямо в дверном проеме, ведущем в гостиную. Видимо, она не хотела терять Вадика из виду.

– Пс-с-с-с-с-с-с-с-с, – сказала Марина ребенку. – Пис-пис-пис-пис-пис.

– Бажа, – ответил ребенок, смотря на Марину пытливыми глазами.

– Пис-пис-пис-пис-пис, – ворковала Марина.

– Кстати, надо бы уже выпить на самом деле, – заметил Игорь. – Чтобы уж потом пис-пис и вся такая бажа.

– Наливай, – бесшабашно махнул рукой Вадик. – А вообще, – сказал он, – интересная штука этот вискарь. Вроде пьешь почти безалкогольный компотик, а в башку шибает – дай бог. От вина так не шибает. Хотя оно крепче.

– Вадь, – сказал Сергей другу, – тебя Игги просто развел. Ты уже выпил двести пятьдесят миллилитров сорокаградусного алкоголя. Какой, на фиг, безалкогольный компотик?

– Пыс-пыс-пыс, – проворковала Марина. – Писай, изверг. Чего зря торчать-то тут у всех на виду? А вот покажи дядям, как ты умеешь писать. А то, может, и того – какнешь?

– Жажа, – сказал ребенок, проявляя к процессу писания полное равнодушие.

– Сам же просился, – удивилась Марина.

– Бажа, – сказал ребенок с вопросительной интонацией в голосе.

– Но подожди, – неуверенно сказал Вадик. – Мы же вискарь разводим до почти полного безалкоголя.

– Вадь, – вздохнул Сергей, – какая разница, как ты его разводишь? У тебя внутри – двести пятьдесят граммов крепкого алкоголя. Ты его хоть чистяком пей, хоть разводи десятью литрами воды – алкоголь все равно крепкий и все равно попадает внутрь. Что чистый, что разведенный – одни и те же градусы. Это Игги просто придуривается. Ты что, его не знаешь?

Вадик сурово и печально посмотрел в лицо Игорю. Но тот твердо выдержал взгляд и пожал плечами, как бы говоря: «Ничего не знаю, ты с моими теоретическими выкладками сам согласился. А что внутри плещется алкоголь – так никто же и не обещал, что он там не будет плескаться».

– А-а-а, наплевать, – махнул рукой Вадик. – Все равно вкусно. Лей еще.

– Вадя, тебе больше нельзя, – сказала Марина. – А то головка будет бо-бо.

– Бажяжа, – сказало дитя.

– Ты, мой друг, – попросила Марина наследника, – уже давай или пи-пи, или а-а. Или оба сразу до кучи. А то только морочишь горшку голову.

– Головка у меня и так бо-бо от омерзительной трезвости, – заспорил Вадик. – Могу я хоть раз напиться?

– Можешь, но не сегодня, – твердо сказала Марина. – У тебя гости. Они могут напиваться. Ты – нет. Закон гостеприимства. С гостями пей, а дело разумей. Народная мудрость. И вообще – вон гости заскучали.

– Да нет, мы ничего, – сказал Игорь. – Мы ждем пиццу.

– А чего турку не едите? – спросила Марина.

Игорь посмотрел на пластиковый контейнер, в котором лежали куски индейки, принявшей мученическое запекание неделю назад.

– Мы лучше с пиццей, – сказал Игорь. – Сделаем пиццетуркный бутерброд.

– Это как?

– Да очень просто. Берем турку, кладем на пиццу. Едим.

– А если не вкусно?

– Если не вкусно, то турка с бутерброда изымается. Но так как она там все-таки была, пиццетуркный бутерброд от этого не перестает считаться таковым.

– Игорь, у тебя жена есть? – вдруг спросила Марина.

– Практически нет, – ответил Игорь. – Бывают всякие приходящие женщины. Но их нельзя считать женами, потому что я на них трачу совсем немного денег.

– А вот я и не удивлена, – заметила Марина. – Я так и подумала, что у тебя жены быть не может. Ты бы ее своими догонами довел бы в первую же неделю. И она бы тебя истыкала маникюрными ножничками.

– Почему маникюрными-то? – обиделся Игорь.

– А чтобы больнее, – злорадно сказала Марина.

В этот момент дитя наконец-то решило, что все эти мамины уродства с «пи-пи» должны быть вознаграждены, так что горшок заиграл веселой трелью.

– Давайте пока в гольф сгоняем, – вдруг предложил Вадик, который понял, что гостям в горло кусок сейчас не полезет.

– Во что?!! – одновременно спросили Игорь с Сергеем и вытаращили глаза в изумлении.

– В гольф, – пояснил Вадик. – У меня в бейсменте поиграем.

– У тебя в подвале можно играть в гольф? – недоверчиво спросил Игорь.

– Запросто, – ответил Вадик. – Пошли.

Он встал и повел друзей к двери, открывающей лестницу в подвал. Бейсмент оказался большим помещением с оштукатуренными, но некрашеными стенами, где по углам валялось всякое барахло. В одном из углов стояла ударная установка. Посреди подвала на полу лежала узенькая полоска шириной сантиметров десять с искусственной зеленой травой. Полоска оканчивалась возвышением, в котором была проделана лунка для шарика. Вадик тем временем порылся в углу в каких-то вещах и достал из них клюшку для гольфа, шарик и подставку для шарика.

– Вот вам и гольф, – важно сказал Вадик, устанавливая шарик на подставку. – Можно бить.

С этими словами он, подражая профессиональным гольфистам, встал в нужную позу, выровнял клюшку и, коротко размахнувшись, треснул по шарику. Тот взлетел вверх, как набирающий высоту орел, рванул куда-то в сторону и треснулся в медную тарелку от ударной установки. Тарелка издала протяжный «бэмс».

– Шикарно, – обрадовался Игорь. – А давай теперь по барабану попадем?

– Вообще-то, нужно в лунку попадать, – заметил Вадик.

– В лунку любой дурак сможет, – сказал Игорь. – Надо в барабан попасть – посмотрим, какой звук будет.

Вадик, подумав, согласился с тем, что в лунку – неинтересно, после чего ребята где-то с полчаса пуляли шариком по ударной установке, попадая в нее достаточно часто.

Наконец, в подвал заглянула разъяренная Марина, которая сообщила, что, во-первых, приехала пицца, а во-вторых, оказывается, они так долбили этими дурацкими барабанами и тарелками, что ребенок, кроме как пописать, заодно и покакал. И что пора уже заканчивать эти развлечения, потому что сил уже больше никаких нет.

Ребята решили, что они уже достаточно наупражнялись в гольф, поэтому положили клюшку и отправились наверх.

Окончание ужина было каким-то скомканным. Ребята наелись пиццы и вдруг поняли, что ужасно устали после всех этих перелетов, переездов и спортивных развлечений в бейсменте. Игорь намекнул Вадику, что пора бы отойти ко сну, и тот предложил им подняться в мансарду – мол, комната выделена для дорогих гостей.