Текст книги "Один секрет (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Алеата Ромиг
«Один секрет»
Серия: Светлая сторона (книга 1,5)
Автор: Алеата Ромиг
Название на русском: Один секрет
Серия: Светлая сторона
Перевод: PushonokLana
Сверка: helenaposad
Бета-коррект: Amelie_Holman
Редактор: Amelie_Holman
Оформление: Skalapendra
Глава 1
Шана
Мой невероятный сон начинает угасать, когда я просыпаюсь в объятиях сильных рук и странно успокаивающего аромата дневного одеколона – смеси специй и кожи – в сочетании с мускусом и корицей. Прежде чем я успеваю полностью осознать, что мой сон, возможно, не был сном, ощущаю, что мягкие простыни ласкают мою кожу, когда я прижимаюсь ближе к теплому, твердому телу.
– Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Тревор глубоким шепотом, его голос вытаскивает меня из плотного, навеянного сном тумана, словно поцелуй бабочки коснулся моей макушки. Его голос густой, с хрипотцой от пробуждения.
Пока я обдумываю его вопрос и то, что нахожусь в постели с мужчиной, которого едва помню, мои глаза осматривают тускло освещенную комнату отеля. Пробиваясь сквозь ощущение реальности против сна, мой пульс учащается, когда я медленно поднимаю подбородок, переводя взгляд с обнаженной груди перед собой на широкую шею, покрытую дневной щетиной, а затем на его зеленые глаза, теперь открытые и наполненные таким же вопросом, как и мои.
– О-ох, – заикаюсь я. – О, Боже!
Я выскальзываю из его утешительных объятий, пока мой разум наполняется обрывками сцен прошлой ночи. Воспоминания похожи на порезанную киноленту, недостающие фрагменты теперь лежат на полу монтажной комнаты. С большими пробелами в моей памяти я ищу ответы на все, что будет иметь смысл, где я нахожусь, где мы находимся и как мы дошли до этой точки.
Я в отеле, в Индиане.
Мы в отеле, в Индиане.
Мы оба здесь потому, что...
Свадьба.
Реальность обрушивается на меня с такой силой, что мой и без того перевернутый вверх дном мир сотрясается.
Моя лучшая подруга выходит замуж, и я ее подружка невесты.
Она выходит замуж сегодня.
О, Боже!
– О, нет. Сколько сейчас времени? – Мой голос дрожит от отчаяния, которое в настоящее время растекается по моей крови, пока я обыскиваю комнату, мои глаза приспосабливаются к полоске слабого света, просачивающегося из-за толстых занавесок. – Это не...
Это не моя комната. Похожа, но я помню, как после полета я повесила свое платье подружки невесты на карниз и оставила туфли на стуле. Так как здесь нет ни одного, ни другого, у меня есть неоспоримое чувство, что я не в своем номере, а в номере Тревора.
– Эй, – успокаивает он, касаясь моей руки. – Помедленнее. Еще очень рано. Никаких свадебных обязательств в течение нескольких часов.
– Хорошо. – И все же моя голова противоречит моему согласию, энергично качаясь взад-вперед, пока я пытаюсь сформулировать свои мысли и подобрать правильные слова, способные покинуть мои сухие губы. – Нет, это... – Я двигаюсь между нами. – ...что это? – Я сажусь. – Что бы это ни было, мы не можем им сказать. Не сегодня. Только не в день их свадьбы. Ох... – Мои виски стучат – из-за воспоминаний или, возможно, из-за алкоголя, я не уверена. Закрыв глаза от боли, я падаю на спину, откидываясь на мягкую подушку. – Ох, что они скажут?
– Ну, они должно быть счастливы за нас. В конце концов, они счастливы. Почему нам нельзя?
Счастливы?
Счастливы, что лучшая подруга невесты и брат жениха провели ночь вместе за ночь до их свадьбы?
Это то, что случилось?
Чертово вино. Нет, это было нечто большее.
Я облизываю губы, острый привкус корицы – абсолютный ключ к тому, что позабыл мой разум.
Нет, не просто вино. «Шаровая молния».
Господи-Боже!
Я не любитель выпить. Зачем я это сделала? И что еще более важно, что я сделала?
Моя голова продолжает качаться.
– Нет. Они даже не знают, что мы знакомы.
– О, Шана... – Он поднимает мою руку, его хватка уверенная и теплая, когда его пальцы окружают мои. – Я очень рад, что повстречал тебя.
– Это не… нет, – говорю я, скорее как молитву, чем как свидетельство нашей встречи, когда убираю руку. И мне сразу же не хватает этой связи, которую едва знаю, и все же внезапно жажду.
Все еще с закрытыми глазами я чувствую движение на кровати, то, как вес Тревора прижимается ближе к моему боку, как его длинные пальцы нежно убирают мои растрепанные волосы с лица. Его мягкие, но уверенные губы снова целуют мой лоб и волосы.
Боясь открыть глаза – увидеть его или вспомнить – я сглатываю, прежде чем задать вопрос на миллион долларов: – О Боже, Тревор, пожалуйста, скажи мне, что мы сделали?
Его смех грохочет, как гром, раскатываясь сквозь утренние сумерки.
– Это, моя леди, могло бы ранить мужчину с меньшей самоуверенностью. А что ты помнишь?
Я медленно открываю глаза и вижу Тревора Уиллиса. Он совсем не такой, каким я его себе представляла по описанию моей лучшей подруги. Младший брат ее жениха, по слухам, был тихим и застенчивым инженером, строившим дороги и мосты. Она сказала, что это скорее мыслитель, а не просто человек, совсем не похожий на своего общительного предприимчивого брата.
В моих лихорадочных воспоминаниях, когда я вдыхаю его мужской аромат, чувствую тепло его кожи и впитываю обожание его взгляда, нет ничего более далекого от истины. Он такой же сексуальный. Нет, он больше. Намного больше. И есть в нем какая-то тихая сдержанность, которая меня успокаивает. Мой взгляд устремляется вниз.
Простыни с кровати, на которой мы спали, собрались вокруг его талии, прикрывая ноги и демонстрируя его крепкий торс, широкие плечи и еще выше, самый завораживающий сияющий зеленый взгляд. Его русые волосы взъерошены самым чувственным утренним образом, заставляя мои пальцы чесаться, чтобы расчесать его локоны. У него высокие скулы, а его улыбка становится шире. Его крепкий точеный подбородок покрыт светлой дневной щетиной.
Если бы я не помнила его имени и нашу встречу – или, по крайней мере, ее начало – я бы не знала, что он будущий шурин моей лучшей подруги.
Если бы это было так, я бы не поняла, что в утро свадьбы моей лучшей подруги я просыпаюсь в постели с мужчиной, которого встретила всего несколько часов назад, с ужасной головной болью и большим количеством вопросов, чем ответов.
Я неуверенно вздыхаю и поднимаюсь по большой двуспальной кровати к изголовью. И тут я замечаю, что на мне надето. Это одежда, но не совсем моя. Вместо ночной сорочки на мне большая мужская рубашка на пуговицах и да, мои собственные трусики.
По крайней мере, я не голая.
Проблема в том, что я не уверена, хорошо это или плохо. Мне нужен весь фильм целиком. Это не режиссер вырезал важные сцены, оставляя их лежать на полу в монтажной, а «Шаровая молния». Аромат корицы, принадлежащий Тревору. Некоторые воспоминания возвращаются. Проблема в том, что им не хватает хронологического порядка, что создает головоломку без формы. Я не могу видеть всю картину целиком.
– Тревор? – спрашиваю я, внезапно засомневавшись, смогу ли я справиться с правдой. – Как ты думаешь, мы можем заказать кофе?
Его ухмылка становится шире.
– Я уже позвонил. Завтрак в пути.
– Я большая поклонница горячего шоколада, но сейчас мне кажется, что лучше всего подойдет кофе.
– Что-нибудь еще, моя леди?
Я снова вздыхаю, опуская взгляд на свои руки, аккуратно сложенные на коленях. Оглядываясь назад через мои ресницы, я признаюсь: – Рискуя подорвать твою уверенность в себе, не мог бы ты рассказать мне о прошлой ночи?
– Ты хочешь историю?
– Я хочу только правду.
Глава 2
Шана
Тревор протягивает мне красную бутылку, предварительно открутив крышку.
– Держи. Пока ты спала, я спустился к автомату в холле и купил тебе это. – Он пожимает плечами. – Надеюсь, тебе нравится красный. Это мой любимый напиток после того, как я слишком много выпью.
– Ты случайно не нашел чего-нибудь от головной боли? Я буду ужасной подружкой невесты.
С прикроватной тумбочки он хватает небольшой упаковку болеутоляющих таблеток.
– Прежде чем ты стала слишком строга к себе, ты выпила только три шота.
– Три? – Почему тогда я чувствую себя так, будто выпила всю бутылку?
– Три, – повторил он прежде, чем пожать плечами. – Или четыре. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что ты помнишь?
Сделав большой глоток из красной бутылки и проглотив болеутоляющее, я откинулась на спинку кровати и начала вспоминать.
– Мой рейс задержали...
Я продолжаю потягивать энергетик и рассказывать о своих несчастьях, я путешествовала из Лондона, где я сейчас живу и работаю, в Индиану на свадьбу Кимбры. Проблема заключалась не в том, чтобы добраться до Соединенных Штатов, а в том, чтобы добраться из Нью-Йорка в Индиану. Прямой рейс был отменен из-за техническпх неполадок. После долгих уговоров меня посадили в резервный рейс с одной пересадкой. Несмотря на то, что я почти не спала, я все же добралась до Индианаполиса за два часа до репетиции.
– Тебя не было на репетиции, – говорю я, вспоминая сцену.
– Нет. Дункан пригласил меня на свадьбу, но я не самый важный человек.
– В самом деле? Ты здесь. Разве ты не хотел быть на репетиции?
Он покачал головой.
– Я хотел. И я здесь. Дело в том, что, когда планировалось большое событие, я не был уверен, что смогу приехать. – Его глаза стали большими. – Это не потому, что я не рад за них. Я рад. Кимбра – лучшее, что может случиться с моим братом. Я работаю над огромным проектом в Вашингтоне. – Он машет рукой. – Детали не так уж важны, но было несколько проблем со строительством. Проект отстает от графика, и я боялся, что, если слишком долго буду в отъезде, у прораба может возникнуть соблазн срезать углы, чтобы ускорить процесс. Скажем так, это ничем хорошим не обернется.
– Значит, ты не участвуешь в свадьбе?
– Нет. Но Дункан понимает, что такое работа. Он не расстроился. Я сказал ему, что буду здесь. Я его еще не видел, так как приехал только вчера после десяти вечера.
Я пытаюсь вспомнить.
– Бар. – Это было откровение, а также открытие для моих поблекших воспоминаний.
– Ты помнишь тот бар?
Медленно я киваю, когда стук в входную дверь эхом отдается в его номере.
Тревор встает, простыни спадают, открывая свободные баскетбольные шорты, низко спущенные на бедрах, его изящная талия в виде буквы V переходит в длинные мускулистые ноги.
Моя нижняя губа оказывается под моими передними зубами, когда я представляю, что плохо скрыто под шортами и как эти ноги будут чувствоваться вокруг меня. Как я могла знать и не помнить?
– Тревор? – спрашиваю я, когда он начинает двигаться в сторону двери.
– Хммм?
– Мы этого не делали... мы не... – Я не могу полностью закончить предложение. Секс на одну ночь – не мое. Я имею в виду, их никогда не случалось. Я девушка-третье-свидание. И с тех пор, как я переехала в Лондон, я была девушкой-никогда-даже-через-миллион-лет.
Я люблю свою работу, но она была всепоглощающей. Я покупаю вещи из «Сакса» на Пятой Авеню. Это целая должность
– Это все, что я когда-либо хотела, так же как и ответственность. Я люблю волнение перед показом и ожидание новинок следующего сезона. Это график, который устрашает. С тех пор, как я перебралась через океан, я встречалась с несколькими разными мужчинами, и если быть полностью честной, меня обычно цепляет их акцент или то, как они используют разные словечки.
"Мы подъедем на лифте…» или… «Должны ли мы положить твою сумку в багажник?» Да. Я улыбаюсь каждый раз. В первый раз, когда кто-то спросил, я задалась вопросом, как моя сумка поместится в сапог и почему я хочу, чтобы она была там. Языковые особенности – нескончаемый источник моего удовольствия. "Прекрасно" стало моим любимым словом. «Я прекрасно провела время». «Это было просто прекрасно».
Тем не менее, даже с милыми фразами, притяжение было несильным – по крайней мере, не такое как с ним. Ни у одного из этих мужчин не было искры, не такой, какой я чувствую сейчас.
Может быть, это энергетик или моя неоспоримая привлекательность; однако, просто разговаривая с Тревором, я начинаю чувствовать себя лучше, чем когда проснулась.
– А мы...?
Его голова наклоняется самым очаровательным образом, когда он улыбается мне.
– Твой кофе ждет, моя леди. Потом я расскажу тебе свою историю.
Пока он идет к двери, я выбираюсь из кровати и тороплюсь в ванную, мой разум наполняется сценами и другими вопросами. Закрыв дверь, я делаю глубокий вдох и включаю свет. Даже сквозь прищуренные веки отражение в зеркале выглядит не так плохо, как я ожидала. Мои волнистые светлые волосы в некотором беспорядке, а мои голубые глаза немного покраснели, но это не то, что нельзя было бы исправить с помощью кисти и глазных капель. Я быстро ополоснула лицо водой и потянулась за зубной щеткой.
Когда мои пальцы касаются зубной щетки Тревора, я решаю, что независимо от того, что случилось прошлой ночью, я не знаю его достаточно хорошо, чтобы делиться средствами гигиены для полости рта. Вместо этого я выдавливаю горошинку зубной пасты на палец, быстро убираю налет, который как-то образуется каждую ночь, и который в настоящее время плотно облегает каждый зуб.
Не позволяй никому одурачить тебя. «Шаровая молния» не твой друг.
Еще через минуту-другую я решаю, что, может быть, мне удастся устроить это шоу подружек невесты. Именно тогда я замечаю свой телефон на стойке. Он выключен, и я молюсь, чтобы хоть несколько процентов зарядки у него осталось. Надеюсь, я найду зарядное устройство, когда вернусь в свою комнату.
После нескольких секунд нажатия кнопки питания, экран с жужжанием ожил. Я провожу по нему и меня встречают множество голосовых и текстовых сообщений. Взглянув сначала на текстовые сообщения, я вижу, что все они от Кимбры. В первой она спрашивает, благополучно ли я добралась до своей комнаты, за которыми следуют отдельные вопросительные знаки, а затем следующее.
"СКАЖИ МНЕ, ЧТО ТЫ С КАКИМ-НИБУДЬ КРАСИВЫМ МУЖЧИНОЙ, ИЛИ Я ВЫДВИГАЮСЬ НА ТВОИ ПОИСКИ"
Следующее: "ШАНА! МНЕ НУЖНО ХОРОШЕНЬКО ВЫСПАТЬСЯ. ПРИШЛИ МНЕ ПАЛЕЦ ВВЕРХ – ХОТЬ ЧТО-ТО"
Смс номер 6: "АДМИНИСТРАТОР ОТЕЛЯ НИ ЧЕРТА МНЕ НЕ ГОВОРИТ. БАБУЛЯ ХЕЛЕН ЗВОНИЛА, И ОНИ СКАЗАЛИ ЕЙ ЧТО ТЫ ЗАРЕГИСТРИРОВАЛАСЬ. МЫ ЗНАЕМ ЭТО. КАК МИНИМУМ ЭТО КАКАЯ-ТО ИНФОРМАЦИЯ. Я ДУМАЮ, ОНА НАПУГАЛА ИХ. РЖУ"
Последнее: "Я ВСЕ ЕЩЕ ВОЛНУЮСЬ. ПЕРЕЗВОНИ МНЕ, ИЛИ БАБУЛЯ ИЛИ Я ПОЙДЕМ ИСКАТЬ ТЕБЯ. И ЭТО БУДЕТ НЕ ТА ПИЖАМНАЯ ВЕЧЕРИНКА, О КОТОРОЙ ТЫ МЕЧТАЛА"
Я смотрю на время: 7:40 утра. Поскольку еще даже нет восьми, а Кимбра писала мне до полуночи, я решила ответить ей сообщением, а не звонить.
Мои пальцы зависли над клавиатурой. "ПРОСТИ, Я НЕ ПЕРЕЗВОНИЛА И НЕ ПРИСЛАЛА СМС. Я БЫЛА ЗАНЯТА КОЕ-ЧЕМ С ТВОИМ БУДУЩИМ ШУРИНОМ "... Удалить и стереть.
Начинаем заново: «ПОМНИШЬ ТО ВРЕМЯ В НЬЮ-ЙОРКЕ С ШАРОВОЙ МОЛНИЕЙ? АГА, КАК И Я. Я ТОЖЕ НЕ ПОМНЮ ПРОШЛУЮ НОЧЬ В ИНДИАНОПОЛИСЕ." (Улыбающийся смайлик)
Я раздумываю над тем, чтобы нажать "отправить".
Удалить... стереть... еще одна попытка...
"ЭЙ, ДЕТКА. ПРОСТИ. Я ЗАДРЫХЛА ВЧЕРА С ВЫКЛЮЧЕННЫМ ТЕЛЕФОНОМ. Я ЖИВА И ЗДОРОВА. НЕ МОГУ ДОЖДАТЬСЯ СВАДЬБЫ. МЫ НАЙДЕМ ДРУГОЕ ВРЕМЯ ДЛЯ ПИЖАМНОЙ ВЕЧЕРИНКИ ДЛЯ ТЕБЯ, МЕНЯ И БАБУЛИ ХЕЛЕН. ТЫ ЗНАЕШЬ Я ЛЮБЛЮ ТВОЮ БАБУЛЮ! ДАВАЙТЕ ЗАЖЖЕМ СЕГОДНЯ! ТЫ БУДЕШЬ САМОЙ КРАСИВОЙ НЕВЕСТОЙ."
Спустя пару секунд после того, как я нажала отправить, экран моего телефона загорается: КИМБРА.
"СУЧКА. ТЫ НАПУГАЛА МЕНЯ ДО СМЕРТИ. МЫ С БАБУЛЕЙ СОБИРАЛИСЬ РУЛИТЬ ОБРАТНО В ГОРОД, НО ОНА ВЫИГРЫВАЛА В ПОКЕР И ВСЕ ПРОСИЛА ОБ ЕЩЕ ОДНОЙ ПАРТИИ. (Смеющийся смайлик) ДУНКАН ДАЖЕ ОТПРАВЛЯЛ СМС СВОЕМУ БРАТУ, СПРАШИВАЯ НЕ ВИДЕЛ ЛИ ТОТ ТЕБЯ. ЕГО БРАТ ОСТАНОВИЛСЯ В ТОМ ЖЕ ОТЕЛЕ. ПРЕДСТАВЬ, ЕСЛИ ТЫ ВСТРЕТИШЬ ЕГО. ОН ВЫГЛЯДИТ, КАК ДУНКАН, НО НЕ ТАК СЕКСУАЛЕН, С БОЛЕЕ СВЕТЛЫМИ ВОЛОСАМИ И НУ, НЕ БЕРИ В ГОЛОВУ. ТЫ ВСТРЕТИШЬСЯ С НИМ НА СВАДЬБЕ. НЕ ЗАБУДЬ ПРО УКЛАДКУ И МАКИЯЖ В ПОЛДЕНЬ. ТАМ И УВИДИМСЯ. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ."
Я качаю головой. Только Кимбра начинает свое смс, называя меня сучкой, и заканчивает словами «люблю тебя». Я на секунду задумываюсь над ее описанием Тревора. Я могла бы позвонить ей и сказать, что она совершенно не права в отношении него, но это не избавило бы меня от неудобной ситуации. Может быть, прежде чем поделиться, я должна узнать больше о прошлой ночи.
– Шана? – Голос Тревора раздался с другой стороны двери.
– Да?
– Здесь посыльный. Ему нужно увидеть тебя.
– Увидеть меня?
Его голос становится тише, переходя на стадию шепота.
– Очевидно, он думает, что я пытаюсь получить ключ от твоей комнаты по гнусным причинам. Он отдаст его только тебе.
– Ключ...
Ключ – метафора, ведущая к моим потерянным воспоминаниям.
Прошлой ночью я не могла найти свой ключ. Мое сердце забилось быстрее. Это был не просто ключ. Это была моя сумочка, которую я тоже не могла найти. Я его потеряла. Боже. В кошельке были мое удостоверение личности и ключ от двери. Они не могли повторно предоставить мне ключ без предъявления документов. Нет удостоверения, нет ключа. Нет ключа и я не могу попасть в свою комнату. В моей комнате лежит мой паспорт. Без него я не смогу вернуться в Лондон.
Мои руки начинают дрожать, пока я исследовала ванную на предмет какой-либо одежды. Я не могу подойти к двери и разговаривать с посыльным, одетая только в рубашку Тревора и трусики. Как раз в этот момент раздается еще один тихий стук в дверь ванной. Дверь с щелчком открылась и показалась рука Тревора, протягивающая мне мягкий белый гостиничный халат.
– Спасибо, – говорю я с усмешкой.
Слишком большой халат поглощает меня, когда я стягиваю пояс вокруг талии. Я делаю все возможное, чтобы привести в порядок свои светлые волосы, глубоко вздыхаю и вхожу в номер. Прямо в комнате рядом с Тревором стоит пожилой мужчина. Он ниже Тревора и одет в униформу отеля; тем не менее, я смотрю на Тревора, который теперь тоже одет в футболку и сексуальные баскетбольные шорты. Я почти расстроилась, потеряв из виду крепкий пресс.
А потом мое внимание отвлекает аппетитный аромат. Слюна возвращается ко мне в рот, когда я вижу на столе перед диваном поднос с кофейником, который, как я полагаю, обещал Тревор, а также два блюда, накрытые серебряными крышками. Внезапно и громко, мой желудок урчит в предвкушении обещанной еды.
– Мисс Прайс? – спрашивает меня пожилой мужчина, его голос возвращает мою панику, связанную с потерей сумки.
– Да. Я Шана Прайс.
– Мэм, я приношу извинения за неразбериху прошлой ночью. Новый работник. Однако, согласно нашей политике мы не можем предоставить ключ без документов, подтверждающих личность.
Я киваю, вспоминая обрывки обсуждения.
– Дело в том, что я потеряла свою сумочку вместе с удостоверением личности. Так что я потеряла и ключ, и документы.
Его глаза блестят, когда он протягивает руку в тканевую сумку, которую я не заметила в его руке.
– Если вы сможете предоставить мне информацию о водительских правах, я думаю, что смогу вернуть вашу сумочку, удостоверение личности и ключ от номера.
– О! – отвечаю я с облегчением, готовая вернуться в свою комнату, к своему паспорту и платью, висящем на карнизе. После сбора всех моих данных посыльный вручает мне матерчатую сумку. Заглянув внутрь, я глубоко вздохнула, мятная зубная паста Тревора защекотала у меня в носу. Внутри сумки было все, что обещал посыльный. Открыв кошелек, я нахожу все наличные, кредитные карты и удостоверение личности. Ничего не пропало.
Вручая ему чаевые, я говорю: – Большое вам спасибо. Кто-то нашел это?
– Один из наших охранников нашел это прошлой ночью возле огненной ямы за Пиано-баром.
Тепло разлилось по моим щекам, и они определенно порозовели, и я смущенно смотрю на Тревора.
Огненная яма.
Все возвращается на круги своя.
Глава 3
Шана
Десять часов назад
– Поехали со мной на ферму, – говорит Кимбра, когда лимузин, на котором мы все ехали после репетиции ужина, останавливается перед моим отелем.
– Я уже зарегистрировалась в отеле. На самом деле… – я целую ее в щеку. – … Милая, я очень устала. Завтра я буду лучшей подружкой невесты, если хорошо высплюсь сегодня ночью.
– О! – говорит ее бабушка Хелен, самая забавная маленькая старушка, у которой, кажется, всегда больше энергии, чем у меня. – Мы же не будем сразу спать у Джуди и Оскара. Нетушки! Это мой первый раз в лимузине, и я чувствую себя счастливицей. – Она толкает меня локтем и не очень тонко подмигивает. – Не такая уж это удача. – Она качает головой. – Такая удача, которая сделает меня такой же богатой, как мужчина Кимберли Энн. Я абсолютно уверена, что найду для тебя пять долларов, и мы все будем играть в покер. Пятикарточный стад. Техасский Захват. – Она надувает губы. – Я бы выиграла больше, если бы мы могли заставить Дункана остаться с нами. Глупые традиции. Кимберли Энн, не похоже, что этот мужчина не видел тебя всю целиком. Попробовал молочко, если ты понимаешь, о чем я. – Она усмехнулась мне. – Я не вижу в этом ничего плохого. Я имею в виду, пока вы оба любите молочко.
– Я, – продолжила бабуля. – Я была большой любительницей молочка. И никакой непереносимости лактозы!
– Ба! – сказала Кимберли, качая головой.
– Прекращай, Кимберли Энн, ты должна дать своей бабуле немного повеселиться. Тот мужчина каждый раз остается без рубашки.
– Ба, – отвечает Кимбра, пока мы все хихикаем из-за отсутствия фильтра у бабушки Хелен, – он проигрывает, потому что ты не позволяешь ему уйти, когда он выигрывает.
– Пять долларов? – говорю я с усмешкой, надеясь снять Кимбру с крючка. – Это должно быть не стрип покер.
– О, боже, – говорит бабушка Хелен, – не с людьми, которые останавливаются у Джуди. Кроме того, я слишком стара для стрип-покера. Мне придется уйти в лифчике. – Она натягивает блузку. – И позвольте мне сказать вам, что ребенок отрывается первым делом. Моим девочкам надоело сидеть взаперти. Черт возьми, я даже не буду ждать, пока мы вернемся домой
Дверь лимузина открывается, и я еще раз целую Кимбру.
– Репетиция прошла идеально. Ужин был просто фантастическим. Вы с Дунканом будете так счастливы. Прямо сейчас я иду прямиком в свою комнату и хорошенько высплюсь. – Я наклоняю голову в сторону бабушки Кимбры. – Я перейду на покер.
Моя лучшая подруга смеется.
– Учитывая, что Дункан остановился у моих брата и невестки, держу пари, что это не самая длинная игра.
– Джуди, – говорит бабушка Хелен своей дочери, матери Кимбры, – я знаю. Мы можем позвонить Пибоди по дороге. Джереми хорош за десять то долларов. – Она поворачивается кКимбре. – После того, как твоего дедушки не стало, он предложил мне молочка ...
Кимбра смеялась, когда вышла из машины вместе со мной.
– Может, мне лучше остаться здесь, с тобой? Последнее, что я хочу услышать, – это то, что моя бабушка употребляет молочные продукты.
Я улыбаюсь шире.
– Она как гудок! И ты знаешь, что я буду рада, если ты останешься здесь.
Она качает головой.
– Нет, мне лучше стоит присмотреть за ними, и проследить, чтобы игра не закончилась бюстгальтером бабушки в горшке или обсуждением того, что могло бы быть!
Мы обе захихикали.
– Напиши мне, когда устроишься, – сказала она. – Я бы хотела, чтобы ты пересмотрела вопрос о моих родителях, чтобы мы могли остаться вместе сегодня вечером.
– В доме твоих родителей, в твоей детской кроватке? Ни за что! До меня доходили разные истории!
Кимбра обнимает меня.
– Спасибо за то, что вернулась к свадьбе.
– Я ни за что не пропустила бы этого!
Прохладный воздух встречает меня, когда я вхожу в вестибюль отеля и делаю глубокий вдох. Лето в Индиане намного теплее, чем в Лондоне. С другой стороны, я выросла в Иллинойсе, так что оно не сильно отличается. Каким-то образом ваше тело забывает, как ощущается 95-процентная влажность. И не только это, но и переход к охлажденному воздуху, когда я захожу внутрь. Мои руки покрываются мурашками. Дрожа, я поднимаюсь на эскалаторе до основного уровня, приближаясь к входу. Большие люстры отражаются на мраморном полу, когда я прохожу мимо стойки и иду к лифтам – хорошо, мне действительно нравится это слово для лифтов. Это прекрасно. Когда я подхожу ближе до меня доносится мелодия фортепианной музыки. За лифтом находится вход в небольшой бар отеля, вывеска в коридоре, что здесь можно услышать лучшую джазовую музыку во всей Инди.
Мой усталый разум пытается решить, настоящий ли это комплимент. Весь Новый Орлеан… Допустим, вся Луизиана, но все Инди, как в Индианаполисе? Я не уверена, что конкуренция настолько жесткая. Тем не менее, чем дольше я стою в ожидании лифта, тем более манящей становится мелодия.
Заключая сделку с самой собой, я решаю выпить еще один бокал вина – исключительно в медицинских целях, чтобы помочь мне заснуть, – а затем подняться в комнату.
В баре темно и он шикарно смотрится с цветными светильниками, сияющими на стенах. Один бар окружает пианино, все места заполнены парами, которые смеются вместе с пианистом и поют немного невпопад. Вместо того, чтобы попытаться втиснуться, я направляюсь к полупустому длинному бару, расположенному у другого конца помещения. Его поверхность блестит, отражая настроение освещения. Забираясь на высокий стул, я заказываю стакан Каберне. Когда я расплачиваюсь, теплый летний ветерок обдувает мою обнаженную кожу, и я поворачиваюсь в сторону открывающейся двери, за которой, кажется, находится внутренний дворик.
– А там что, теплее? – спрашиваю я у бармена.
– Да, – говорит он. – Не то, что совсем тепло. Костровые ямы сегодня не горят. Они действительно хороши в прохладную ночь.
– Думаю, я возьму вино туда. Я немного замерзла.
Во внутреннем дворике тише, но теплее. Ночной воздух тяжел и наполнен далекими звуками города. Несмотря на то, что костровые ямы не горят, из стеклянных углей исходит мягкий красный свет, создавая иллюзию огня без тепла. С бокалом вина в руке я сижу в одиночестве и расслабляюсь впервые с начала моего путешествия.
Я наконец-то здесь. Я успела на репетицию. Свадьба состоится завтра. Все очень хорошо.
Это мысленная мантра, и после последних изнурительных тридцати шести часов я начинаю верить каждому слову.
– Простите, – глубокий голос прерывает мои мысли. – Здесь не занято?
– Хм, нет... – я подвинулась, чтобы освободить другую сторону маленького дивана. – Я не останусь надолго, если вам понадобятся оба места.
Он смеется.
– Думаю, я могу поместиться на одном.
Румянец вспыхнул на моих щеках.
– Я не... – Я оглядываю его с головы до ног, вспоминая свою привязанность к кормящимся кукурузой жителям Среднего Запада. Нет никаких оснований предполагать, что ему понадобится больше одного места, даже с его широкими плечами – у него аккуратный торс и, похоже, хорошая упругая задница. Мой новый дом может быть наполнен замечательными акцентами и забавными словами, но в сексуальности мужчин моей родины определенно что-то есть.
Симпатичный мужчина ставит свой стакан с пивом на край очага и протягивает руку. Пока он говорит, мой взгляд прикован к его ошеломляющему взгляду зеленых глаз.
– Я Тревор. Спасибо, что позволила мне вторгнуться на твою вечеринку.
Я поворачиваю голову из стороны в сторону, наслаждаясь своим одиночеством.
– Не самая шумная вечеринка. – Я пожимаю его руку. – Шана.
– Кажется, любители шумных вечеринок собрались внутри.
– Вокруг фортепиано? Да, они весело проводят время. Честно говоря, я здесь, чтобы расслабиться. Кроме того, никто не хочет слушать, как я пою.
– Не стоит принижать своих достоинств. Могу поспорить у вас прекрасный голос.
Прекрасный. Это заставило меня улыбнуться.
Разговор становился слишком легким. Я узнала, что он не из Индианы, а из Нью-Йорка. Мы говорим о Манхэттене и местах, которые мы любим в городе. Мы говорим обо всем и ни о чем, потому что я забыла, что мне нужно отправляться спать. Именно когда мы возвращаемся внутрь для того чтобы обновить напитки, все начинает выходить из-под контроля.
В верхней части пиано-бара находится ряд снимков. Когда Тревор смотрит в мою сторону, я качаю головой.
– Нет, я не думаю, что это хорошая идея.
– Эй, вы двое, – зовет мужчина, сидящий у пиано-бара, – идите сюда. Присоединяйтесь к нам. У нас праздник. Вот мой друг и он только что обручился.
Тревор и я улыбаемся.
– Давайте. Чем больше, тем веселее. – Мужчина жестом указывает на пиано-бар, где теперь есть два свободных места.
– Только не говорите мне, что вы против брака? – спрашивает мужчина.
Когда Тревор смотрит на меня, я отвечаю: – Нет, совсем нет. Я приехала в город на свадьбу.
– Правда? – спрашивает Тревор, в его голосе улавливается небольшое удивление.
– Забавно, я тоже.
– И ты?
– Продолжим, – говорит мужчина. – Меня зовут Пол…. – Пока он представляет людей вокруг пианино, мы занимаем два пустых места и узнаем, что это молодая пара, которая только что обручилась.
Тревор вручает мне рюмку с шотом.
– За твою завтрашнюю свадьбу. Как жаль, что твоя и моя – в разных местах, иначе я бы пригласил тебя на танец.
Мы все пьем.
– Это было бы хорошо, – говорю я, ставя рюмку обратно на стойку и вытирая губы тыльной стороной ладони. – Но я подружка невесты и буду немного занята, присматривая за невестой.
– Я слышал, что эти свадебные платья могут быть настоящим мучением.
– Только если тебе нужно пописать, – сказала я и тут же прикрыла губы ладонью. – Оу, не могу поверить, что сказала это вслух.
– Будем считать, что виной всему шот, – говорит он, смеясь. – Но теперь ты будешь виновата в том, что заставишь думать меня об этом каждый раз, когда я буду видеть свою будущую невестку.
– И я буду думать о тебе каждый раз, когда окажусь в кабинке с десятью слоями кружев в воздухе.
Он наклонился ближе, его теплое дыхание щекотало мою шею.
– По крайней мере, ты будешь думать обо мне.
Тепло разливается по моей коже. Я не уверена, это случилось из-за его близости или точности его утверждений.
Так же быстро его улыбка исчезает.
– К сожалению, у меня назначено свидание на свадьбе…
Прежде чем он успевает закончить, я начинаю вставать.
– Подожди. – Тревор касается моей руки, его пальцы переплетаются с моими. – Дай мне закончить.
– Хорошо, – говорю я, не совсем понимая, почему хочу дать ему закончить. Сначала он говорит, что хочет потанцевать со мной, а потом упоминает о свидании. Тем не менее, я неуверенно сажусь обратно.
– Я бы предпочел, чтобы ты была моей парой. Видишь ли, женщина, которая будет моей парой – это моя подруга. И прежде чем ты спросишь, подумаешь или еще что-нибудь... она на самом деле... настоящий друг. Дело в том, что я не мог появиться на мальчишнике своего брата.
Бармен передает нам еще по рюмке. Я подношу свой к губам, а Тревор продолжает: – У нас Уиллисов есть репутация.
Когда он произносит свою фамилию, я задыхаюсь, кашляю, и почти сплевываю все, пока Шаровая молния прожигает свой путь вниз по моему горлу.
Его большая рука массажными кругами движется у меня на спине.
– Ты в порядке?
– Наверное. – Я поднимаю руку в сторону бармена. – Еще один шот, пожалуйста.
