Текст книги "Зеленая банда"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

Позвонив в полицию, Валя, казалось, потеряла к Марте всякий интерес. Она словно забыла, что у нее за столом сидит посторонняя женщина, которую они на пару с братом подозревают в каких-то злых умыслах. Валя взяла лежащую на кровати вверх обложкой книжку, устроилась в кресле и стала читать. Мужчина сел на стул в дверях коридора.

Размышляя, что говорить полиции, Марта смотрела на раскачивающиеся за окном ветки тополя.

Прошло совсем немного времени, как раздался звонок.

Мужчина вскочил со своего места, прислонил стул к стене и вышел.

– Вот и полиция, – не отрываясь от книжки, констатировала Валентина.

На пороге возник рослый полицейский с погонами старшего лейтенанта. Он снял фуражку:

– Здравствуйте.

– Добрый день, – ответила Валя. Она заложила страницу пальцем и закрыла книжку.

– Мне поручено проверить сигнал, – полицейский оглянулся на стоящего позади него мужчину и прошел чуть вперед, давая возможность тому тоже войти. – Расскажите, что случилось?

– Вот, снова пришли, – Валя показала взглядом на Марту. – Сделайте хоть что-нибудь!

– Почему снова? – устало возмутилась Марта. – Я здесь первый раз.

– Вы только сегодня дважды были здесь, – ехидно улыбнулся мужчина. – Или будете возражать? Первый раз мне пришлось вас даже на трамвай посадить, так нет… Как чувствовал, вернулся.

– Позвольте? – Полицейский подвинул на середину комнаты стул и сел.

– Я не могу здесь целыми днями находиться, – проворчал мужчина.

– Документы ваши можно посмотреть? – полицейский протянул руку.

Марта открыла стоящую на коленях сумочку и достала паспорт.

– Сомова Марта Владимировна, – прочитал полицейский и вскинул на нее взгляд: – Зачем вы сюда ходите?

– Я только сегодня пришла, – открыла было рот Марта, как вновь вмешался мужчина:

– Дважды!

– Помолчи! – одернул его полицейский.

Мужчина как-то враз сжался и встал к стене.

Отчего-то Марте вдруг показалось, что они знакомы. Более того, она тут же поймала себя на мысли, что старший лейтенант не представился.

«Может, здесь какой-то криминал, а мент его крышует?» – подумала Марта и посмотрела на ботинки сотрудника. Странно, они оказались сухими, словно он не был на улице. Марта перевела взгляд на фуражку с неимоверно высокой тульей, которую тот держал в руках. Ее верх также был сухой.

– Скажите, – неожиданно осмелилась она, – вы на машине?

– Почему вы спросили? – насторожился полицейский.

– Просто если сейчас придется с вами следовать в участок, боюсь не дойду, ногу натерла.

– Я пришел пешком, – подтвердил он ее предположение.

На всякий случай Марта снова посмотрела в окно. По-прежнему шел дождь.

«Ряженый! – догадалась она. – И живет по соседству, возможно на этом же этаже».

Теперь, немного успокоившись, она быстро стала находить один за другим несоответствия. Так, на куртке не было шеврона, а волосы были длиннее, чем обычно носят полицейские. Русые волосы закрывали шею и ложились на воротник форменной рубашки. Дойдя до этого элемента одежды, она вдруг поняла, что он, как минимум, на размер меньше. Еще одна нестыковочка.

– Может, объясните нам, зачем вы приходили сюда? – спросил полицейский.

Марта размышляла, как быть дальше. Было ясно, что все эти люди прекрасно понимают, с какой целью она пришла, только отчего-то никак не хотят признавать, что Духовской им известен. Более того, проанализировав все, Марта поняла, что второй ее визит ожидали и готовились к нему. Даже распределили роли. О чем это говорит? Может, все участники этого спектакля уже привыкли к подобным конфликтам? Что, если этот Духовской набирает людей для каких-нибудь авантюр или вообще в рабство? А что, и такое может быть. Как следствие, периодически сюда наведываются родственники тех, кто исчез после знакомства с ним. Что они с ними делают?

Марта посмотрел на Валентину, потом на полицейского и пожала плечами:

– Выходит, Федора обманули.

– Какого Федора? – вскинул глаза полицейский. Однако у Марты уже не было сомнений, что это просто актер.

– Моего, – она пожала плечами. – Значит, и Духовской здесь никогда не жил.

– Наконец-то! – картинно воскликнул мужчина.

– Значит, у вас пропал муж, который сказал, что устроился на работу к проживающему здесь человеку? – уточнил «полицейский».

– Именно так и было, – подтвердила Марта. – Только не муж, а жених.

– А как давно он ушел? – спросил «полицейский».

– Больше недели назад.

– Что вы собираетесь предпринять?

– В каком смысле?

– Вы собираетесь объявлять его в розыск?

И тут Марта решила все же немного потрепать нервы лжеполицейскому. Она покачала головой и вздохнула:

– Странно это вообще от вас слышать.

– Почему? – удивился он.

– Вы по долгу службы обязаны знать, что в розыск его может подать только родственник или супруга. На данный момент я никто.

– И вы не станете предпринимать никаких мер? – напрягся он.

– Его мама уже завтра намеревается пойти в полицию и написать заявление, – выпалила Марта.

– Понятно, – покачал головой «полицейский». – Я вам сочувствую и желаю, чтобы все обошлось.

– Спасибо, – Марта сделала вид, будто расстроилась.

Она вынула платок, утерла слезы.

– Оставьте адрес матери пропавшего, – попросил «полицейский».

– Зачем? – насторожилась Марта.

– Раз Духовской назвал этот адрес, не исключено, что он обитает где-то рядом. Вдруг случайно встречу, тогда обязательно позвоню.

– Так вы меня отпускаете? – обрадовалась Марта.

– Но вы же не преступница, – улыбнулся он.

Марта вынула свою визитку и протянула «полицейскому»:

– Пожалуйста.

– Зачем? – не понял он.

– Но вы же просили адрес, – удивилась она.

– Да, точно, – часто закивал старший лейтенант. – Только здесь ваш телефон и адрес электронной почты.

– И что? – прикинулась, будто не понимает о чем речь, Марта.

На самом деле она догадалась, что этот прохиндей хочет узнать, где живет мама Федора.

– Вы обещали дать мне координаты вашей будущей тещи, – подтвердил он ее предположение.

– Она живет со мной. Как что-то станет известно, свяжитесь по телефону, и мы встретимся.

– Хорошо, – кивнул он и встал.

* * *

Как назло, этот день обещал быть ясным. В окно ломилось уже давно забытое солнце. Радовались неожиданно наступившему теплу невидимые воробьи, чирикая где-то в ветвях росших у гостиницы деревьев. Билась в окно невесть откуда-то взявшаяся муха.

Природа словно издевалась. На душе Привезенцева как раз было пасмурно. Можно сказать, что так плохо ему не было очень давно. Приезд Шестаковой мог присниться лишь в страшном сне. Проснулся он давно, однако встать не решался. Боясь разбудить настырную дамочку, Юрий Сергеевич некоторое время смотрел на ее профиль. Сейчас, в утренних лучах солнца, она казалась еще ужаснее. Заостренный нос, бледная кожа… Если бы не легкое похрапывание, вырывающееся через полуоткрытый рот, могло показаться, что она умерла. Ольга долго мучила его. Он с трудом выносил поцелуи ее холодных и влажных губ, прикосновение языка, тонких пальцев с огромными суставами и длинными ногтями. Все, от родинки на вялой груди до огромных размеров сосков, вызывало в нем отвращение. В свете ночника она походила на гигантскую ощипанную курицу.

«Может, сказать, что уезжаю в командировку? – с тоской размышлял он. – Нет, это ей только на руку. С нее станется, она поедет хоть в Арктику».

Неожиданно Шестакова открыла глаза. Внутри Привезенцева все сжалось. Она повернула к нему голову. Увидев, что он не спит, улыбнулась, достала из-под одеяла руку и положила ему на щеку:

– Как спалось?

– Нормально, – он взял ее за запястье, чмокнул в ладонь и встал.

– Куда ты? – Шестакова надула губы.

– Мне на работу надо, – выдавил он из себя.

– Я приехала в такую даль, чтобы услышать от тебя это? – Она повернулась на бок и откинула одеяло, обнажив ноги. – Иди ко мне.

– Правда, не могу, – Привезенцев торопливо натянул трусы. Она прыснула со смеху.

– Что с тобой? – удивился он.

– Так, ничего. – Она накрылась одеялом с головой: – Когда тебя ждать?

«Никогда», – едва не вырвалось у него.

– Ты же знаешь, что я не свободен, – сказал он.

– Разве это как-то мешает? – раздался ее приглушенный голос.

Привезенцева так тяготило ее общество, что он даже не пошел в душ. Самое время, пока она еще лежит, ретироваться.

Он схватил рубашку.

Шестакова откинула одеяло, перевернулась на правый бок, дотянулась до стула, на котором лежал вчерашний пеньюар.

Он с шумом выдохнул воздух, глядя на выпирающий позвоночник и две лопатки. Они были острыми и так елозили под бледной и тонкой кожей, что, казалось, еще немного, и просто порежут ее. Привезенцев отвернулся к окну.

«Все-таки надо в душ, – подумал он, чувствуя ее запах. – Черт! По дороге в бассейн!»

– Ты так и не сказал, когда придешь? – повязывая вокруг талии поясок, Шестакова томно зевнула.

– Не могу я! – простонал он, натягивая штаны. – Ты хоть понимаешь, каково это в моем положении иметь на стороне интрижки?

– Ты называешь наши отношения интрижками? – возмутилась она.

Привезенцев стоял к ней лицом, но чувствовал этот испепеляющий взгляд спиной.

– Он, видите ли, в положении! – с сарказмом сказала Шестакова. – А как живется тебе в твоем положении после совершенного убийства?

Подспудно Привезенцев со страхом ждал нечто подобное.

Не оборачиваясь, он сел на край кровати и увидел себя в отражении телевизионной панели. Размытым пятном позади стояла Ольга.

– Ты с самого начала все знала? – пытаясь разглядеть в отражении черноты экрана выражение ее лица, спросил он.

– Нет. – Она сложила на груди руки. – Вернее, не все. Но можно было и догадаться. Моя задача была вытянуть тебя на заимку. Там в игру вступали другие.

– Зачем, объяснили? – Он подался вперед. Однако смог различить лишь общие контуры лица.

– Кто? – между тем спросила она.

– Те, которых ты назвала другими.

– Знаешь, а ведь я понятия не имею, кто за всем этим стоял, – призналась Ольга. – Мне позвонил наш шеф из Москвы и сказал, что нужно заняться тобой.

– Значит, моя командировка не твоих рук дело? – попытался угадать Привезенцев.

– Я не такая большая фигура, чтобы устроить выезд в провинцию целого депутата, – подтвердила она его предположение. – Меня уже поставили перед фактом, что ты едешь. Моя задача была создать антураж, чтобы ты почувствовал пользу своего присутствия на конференции.

– Я даже не помню темы, – признался он.

– А у нас она практически всегда подходит под одну и ту же формулировку, – грустно улыбнулась Ольга: – Защита окружающей среды и ее обитателей.

– И что? – продолжал засыпать он ее вопросами, надеясь таким образом отвлечь внимание от своей персоны.

– Я пораскинула мозгами, как все оформить. Из-за тебя, между прочим, пришлось переносить дату конференции на более поздние сроки.

– Тебе заплатили? – спросил он.

– А как ты думаешь?

– Тогда зачем это постоянное вранье?

– Какое? – сделала вид, будто не поняла, о чем речь, Ольга.

– Тогда, после окончания конференции, – пояснил Привезенцев.

– Ты правда мне понравился, – призналась она. – Извини, но я даже ненароком хотела воспользоваться той ситуацией на заимке и урвать свой кусок пирога.

– Каким образом? – подозревая, что знает ответ, все же спросил он.

– Тогда, пока ты еще находился под впечатлением содеянного, можно было легко поставить условие…

– Развестись с женой и жениться на тебе? – попытался угадать Привезенцев.

Она рассмеялась.

– Я угадал?

– Не знаю, что тебе ответить…

– Откуда взялся тот браконьер? – он уставился ей в глаза.

– Зачем тебе это?

– Просто так, – Привезенцев пожал плечами. – Ведь я все-таки его убил.

– Не ты, так егерь, – хмыкнула Ольга. – Он был приговорен.

– Но как его вынудили выйти вместо козла?

– Он сам козел, – поправила она его. – Кого ты пожалел? Став жертвой неосторожного выстрела, этот мужлан принес стране больше пользы, чем если бы жил. Какой с него был прок? Они у себя в деревнях водку только горазды жрать, детей строгать таких же дебильных да баб гонять. Венцом жизни загнуться в расцвете сил, опять же повесив на вдову все хозяйство и ораву ребятишек. А так, – она развела руками, словно желая показать масштабы последствий той трагической ночи, – его смерть позволила вправить тебе мозги. Если бы не этот случай, стал бы ты нам помогать?

– Представь себе, да, – признался Привезенцев, не раз размышлявший над этим вопросом. – Ведь вы платили.

– Не мы, – она вздохнула, – наша организация всего лишь инструмент. Если быть точным, один из инструментов.

– Согласен, – кивнул он. – Я в этом убедился.

Неожиданно Шестакова наклонилась, поставила на кровать руки, потом колени и подползла сзади. Он почувствовал запах ее духов и закрыл глаза. В следующий момент она обхватила его за шею и повалила на спину.

«Господи, да когда же это кончится!» – стонало все его существо, содрогаясь от поцелуев, которыми она начала покрывать его глаза, нос, лоб, губы, при этом все сильнее и сильнее массируя щеки своими холодными ладонями. «Чтоб ты сдохла! – неожиданно подумал он. – А что? Почему бы и нет?» Однако в следующий момент Привезенцев вдруг испугался, что она поймет, о чем он подумал, и постарался прогнать, отложить на потом возникшие вдруг мысли.

Неожиданно она прекратила терзать его и медленно свалилась рядом:

– Знаешь, а ведь я тебе вчера соврала.

– Ты это о чем?

– О том, что приехала только из-за тебя.

Пытаясь понять, шутит она или нет, он развернулся и посмотрел ей в глаза.

– Тогда почему ты здесь?

– Давай поговорим об этом вечером? – предложила Ольга.

– Ты, наверное, забыла, что у меня семья? – едва сдерживая себя, чтобы не придушить эту гадюку, Привезенцев сел.

– Сегодня вечером я жду тебя, – сказала с металлом в голосе Ольга. – А теперь свободен!

* * *

Матвей вышел из казармы. Чавкин и Красилов стояли рядом с крыльцом. У ног на траве лежал все еще не пришедший в себя Грузин.

– Ну что, как он? – спросил Матвей, замедлив шаг.

– Нормально, – сквозь зубы процедил Чавкин и отвел взгляд в сторону.

– Вали, куда шел! – едва слышно посоветовал Красилов.

Матвей сделал вид, будто не услышал угрозы, и прошел мимо.

Когда-то плац был по периметру окружен газонами, на которых не тронули деревья. Вековые сосны, росшие вперемешку с березами, наверняка пережили рождение, а потом и ликвидацию этой части. Газон теперь был захламлен и зарос мелким кустарником.

Матвей перешагнул через раскрошившийся бетонный бордюр и огляделся. Прямоугольный кусок потрескавшегося асфальта размером с половину футбольного поля упирался в развалины трибуны. Слева из земли торчали черные от ржавчины трубы. В еще живых частях там располагаются щиты с изображением элементов формы одежды и ее образцов, часы и даже зеркало. На траве за ними сидели и лежали так называемые курсанты. При появлении на плацу незнакомца все повернули в его сторону головы.

– Кто это?..

– Что за чел?..

– Новенький? – послышались вопросы и осторожные предположения.

Матвей дошел до кромки плаца и встал.

– Ты кто? – с безразличием в голосе спросил парень с выпирающей челюстью.

Он сидел, навалившись спиной на ствол сосны, и рассматривал Матвея из-под полуприкрытых век.

– И что здесь делаешь? – спросил второй. Этот лежал на животе, положив голову на согнутую в локте руку.

– Думаю, ваш новый инструктор, – объявил Матвей. – Будем знакомиться?

– А где Валера? – поднимаясь с травы, прокряхтел похожий разрезом глаз на бурята парень.

– Какой Валера? – спросил Матвей.

– Забелин. – Бурят отряхнул руки и уставился Матвею в глаза.

– Сейчас подойдет. – Матвей посмотрел в сторону учебного корпуса.

– Вот как подойдет, так и познакомимся, – подвел итог разговору парень с боксерской челюстью.

Матвей стал пятиться задом:

– Группа, становись!

– Да кто ты такой? – возмутился кто-то.

Однако парни начали нехотя подниматься.

Боковым зрением Матвей увидел вышедшего на плац человека. Он обернулся. Прикрывая нижнюю часть лица, в его направлении шел Забелин. Матвей был спокоен. Отчего-то он был уверен, что правильно просчитал все варианты. Забелин был бесшабашный авантюрист и романтик. Даже то, за каким занятием он его застал в офисе Гринписа, говорило само за себя.

– Становись! – скомандовал он, окатив Матвея полным ненависти взглядом.

Курсанты зашевелились быстрее. Они выбежали на плац и построились в две шеренги. Группа насчитывала двадцать человек.

– Равняйсь! – Забелин вышел на середину строя и развернулся лицом к группе: – Смирно!

Матвея покоробило от того, как это небольшое войско выполняло команды. Однако виду не подал. Он понимал, здесь собрались менеджеры, торговые представители, охранники частных фирм и прочая шелупень, метко названная кем-то из политиков офисным планктоном. На самом деле эта категория сама себя именовала не иначе как «креативная молодежь». В общем, сборище не сумевших реализоваться в жизни людей. В подобных организациях они самоутверждаются и чувствуют себя причастными к большому делу. Матвей глубоко и всесторонне по долгу службы изучал в свое время популярность подобных групп. В какой-то степени это военизированное крыло «Гринпис», националисты и чеченские боевики во многом схожи. На Кавказе безработица, здесь бесполезность и депрессия гонят таких людей на авантюры. Им все равно за кого и за кем. Главное, чтобы был драйв, которого так не хватает, и, конечно, деньги.

Некоторое время Забелин молчал, потом резко выдохнул:

– Вольно!

По строю прокатился вздох облегчения.

– Сегодня у нас произошло чрезвычайное происшествие, – заговорил Забелин. – Избит неизвестными наш товарищ. Самое гнусное, что это произошло прямо на территории. Где, кстати, он? – неожиданно спохватился Забелин.

– Лежит, – сказал кто-то.

– Что он сказал?

– Ничего не помнит, – хохотнул коренастый, с рыжими волосами парень, стоявший в конце строя.

– Хорошо, разберемся, – Забелин посмотрел на Матвея: – С сегодняшнего дня с вами кроме Тартакова будет заниматься инструктор Кораблев. Он хороший специалист и многому вас научит. Матвей Сергеевич в прошлом десантник, мастер спорта по рукопашному бою, участник боевых действий. В ходе совместной работы познакомитесь поближе. Вопросы есть?

– Никак нет! – вразнобой ответили курсанты.

– Разойдись! – разрешил Забелин и развернулся к Матвею: – Пойдем со мной.

Размышляя, чего еще ожидать от «работодателя», Матвей направился вслед за Забелиным. Тот шел в сторону бункера.

– Что делал Щеглов, когда ты меня вырубил? – не оборачиваясь, спросил Забелин.

– А ты сам как считаешь?

– Стоял и хлопал глазами. – Забелин пошел медленнее. – Или вовсе убежал.

Матвей сначала хотел сказать, как было на самом деле. Щеглов не бросился заступаться за своего командира. Однако в последний момент передумал. Ведь если он сейчас прикроет дежурного, то, возможно, тот когда-то ответит тем же.

– Я не ожидал, что этот доходяга на меня кинется, – соврал Матвей.

– Как? – от такого заявления Забелин встал.

– Молча, – Матвей тоже остановился. – Правда, у парня силенок маловато, но храбрец. Я даже пропустил пару ударов.

– Да что ты говоришь? – протянул Забелин и медленно двинул дальше.

– Обычно как раз именно такие, с виду хилые, самые преданные, – продолжал поднимать имидж Щегла Матвей. – Я ему со злости хотел руку сломать. Потом передумал. Уважаю.

– Придется поощрить, – все еще находясь под впечатлением услышанного, сказал Забелин.

«Надо парня предупредить», – подумал про себя Матвей.

Они пересекли бетонную площадку и вошли в открытые ворота бункера. Матвей не раз видел такие укрытия. Сводчатый потолок из стали, бетонный пол… Как оказалось, здесь стояли с десяток самых разных автомобилей. От старенькой «Нивы» до новенького джипа «Тойота».

– Странно, – вырвалось у Матвея.

– Ты о чем? – нахмурился Забелин.

– Все внедорожники.

– Заметил, значит, – ухмыльнулся Забелин и, резко развернувшись, зашипел: – Я, конечно, не прав был, когда на тебя пацанов спустил, но запомни, никто не может дискредитировать меня перед ними!

– А меня, значит, можно? – брезгливо улыбнулся Матвей.

– Тебя можно, – кивнул Забелин.

Матвей вытянулся в струнку и выпучил глаза:

– Виноват, исправлюсь!

– Издеваешься? – неожиданно сник Забелин.

– Извини, если обидел, – развел руками Матвей.

– Тебе нужна работа? – напрямую спросил Забелин.

– Мне деньги нужны, – уточнил Матвей. – И все равно, как их зарабатывать.

– Ну, вот и ладненько! – Забелин похлопал его по плечу.

– Сколько я буду получать? – Матвей убрал его руку со своего плеча: – Кстати, не люблю, когда вторгаются в личное пространство.

– На какую сумму рассчитываешь сам? – пропустив его предупреждение мимо ушей, спросил Забелин.

– Я дорого стою, – стал набивать цену Матвей.

– Самореклама у нас не приветствуется, – предостерег Забелин. – В деле посмотрим.

– И все-таки?

– Тартаков получает две штуки баксов, – следя за реакцией Матвея, сказал Забелин. – Это когда мы на базе. А в командировках сумма удваивается. В зависимости от результата акции назначаются премии. Отдельно поощряются особо отличившиеся.

– Меня устраивает, если все стабильно, – Матвей шлепнул присосавшегося под глазом комара. – Главное, чтобы работа не оказалась скучная.

– Скучать не придется, – заверил Забелин.

– Ты так и не сказал, что это за машины? – заметив, что Забелин собирается возвращаться, Матвей показал взглядом на забитый джипами ангар.

– А сам-то как думаешь? – прищурился Забелин.

– Если бы они были разного класса, мог бы предположить, что на них приезжают сюда курсанты. Но, судя по тому, что все вездеходы, это машины для акций.

– Все верно, – с лица Забелина сошел интерес. – За каждой машиной закреплен экипаж из четырех человек. В них загружен ноутбук с возможностью выхода в Интернет, палатка, спальные мешки и сухие пайки. Каждая группа может автономно существовать в любых условиях месяц. Главное, чтобы рядом была вода. Для приготовления пищи имеются газовые горелки. Ими же можно в холодное время обогреваться.

Матвей присвистнул:

– За чей счет такое обеспечение?

– За счет тех, кто заказывает музыку, – довольный произведенным впечатлением, улыбнулся Забелин. – Хотя для того, чтобы курсанты относились к этому имуществу бережно, как к своему, мы вычитаем у них из зарплат некоторую сумму.

– Конечно, фиктивно, – догадался Матвей.

– Но об этом они не должны знать, – предупредил Забелин. – Выделяют из расчета по штукарю на каждого. В раздаточных ведомостях на триста долларов больше, и они ставят роспись в графе «компенсация снаряжения». И еще, – спохватился он. – Есть система штрафов. Она назначается путем сложения баллов, каждый из которых в конце приравнивается к одному доллару. Тебе Тартаков даст ознакомиться, за что и как, – с этими словами Забелин направился к выходу.

– А где живут инструктора?

– В том же здании, что и бойцы, в другом крыле оборудована комната, – не оборачиваясь, ответил Забелин. – Там есть все необходимое.

* * *

Утро было солнечным, и Марта решила пойти на работу пешком. Умытый дождем город сверкал торжественной чистотой. Одетые в позолоту деревья навевали тихую грусть. От Матвея уже несколько дней не было никаких известий. Впрочем, он предупреждал, что возможности связаться с ней у него первое время, по всей видимости, не будет. Это ясно дал ему понять Забелин. Марта не видела этого человека, однако Матвей без труда нарисовал его в карандаше и заставил ее запомнить.

За размышлениями она не заметила, как дошла до проходной больницы. С территории как раз выезжала карета «Скорой помощи», и она попыталась проскочить в еще открытые ворота. Однако наперерез ей устремился охранник:

– Стойте!

Теряясь в догадках, Марта остановилась. Раньше такого не было. Более того, зачастую, за полчаса до начала рабочего дня, на момент прихода работников, охрана оставляла въездные ворота приоткрытыми, чтобы лишний раз не было столпотворения в тесном проходе перед вертушкой. Когда начинали идти пациенты, естественно, эта лавочка закрывалась. Больных и посетителей пропускали только по предъявлении паспорта, а некоторых подвергали небольшому осмотру при помощи специального металлодетектора.

– Я здесь работаю, – Марта сунула руку в сумочку, пытаясь вспомнить, куда последний раз дела пропуск.

– Знаю, Марта Владимировна, – улыбнулся коротко стриженный крепыш в синей униформе. – Но сегодня у нас ЧП, и теперь строго через проходную.

– А что случилось? – спросила она и неожиданно увидела у центрального входа полицейский «Форд». Тут же поняла, что машины «Скорой помощи» обычно въезжают через другие ворота.

– Беда у нас, – продолжал интриговать мужчина.

– Вы меня пугаете, – на полном серьезе предупредила Марта.

Он махнул рукой:

– Проходите.

Она перешагнула через рельс, по которому елозило железное колесо ворот, и посмотрела на охранника:

– Какая?

Раздался грохот, и створка стала наползать, закрывая проезд.

– Пациент тут слишком нервный заявился, – стараясь перекричать шум редуктора, стал объяснять охранник. – Мимо регистратуры проскочил, и к врачу. Та его, видимо, попыталась за дверь выставить, так он ее, бедную, ножом…

– Как?! – ужаснулась Марта, мгновенно перебрав в голове варианты, кто мог оказаться на месте несчастной. Если учесть, что ее не было, а ЛОР-врач и хирург – мужчины, то остаются окулист, уролог и… «Неужели?» – страшная догадка подтолкнула в спину. Она сделала несколько шагов, но остановилась и развернулась к охраннику:

– А фамилию врача знаете?

– Не помню, но она невропатолог, – подтвердил он ее худшее предположение.

«Евлашкина»! – пронзила молнией мысль, пригвоздив ноги к асфальту и сковав в легких воздух. Однако оцепенение было недолгим. «Это из-за меня»! – от этой догадки Марта пошатнулась и выронила сумочку. Ноги перестали слушаться. Пытаясь сохранить равновесие, она сделала шаг в сторону, потом еще… Однако силы стремительно покидали ее. Она уже не могла держаться на ногах, как оказалась в объятиях охранника.

– Макар! – завопил он не своим голосом. – Помоги!

Послышался топот.

– Что с ней? – выдавила из себя Марта.

– Не знаю, – охранники взяли ее под руки и повели к проходной. Макар подхватил сумочку.

– Стойте! – Марта перевела дыхание, освободила правую руку и помахала ладошкой перед лицом: – Все!

– Точно? – недоверчиво спросил охранник.

– Спасибо вам, – она взяла из рук Макара сумочку. – Мне надо идти…

– Марточка, у тебя все хорошо? – раздался голос медсестры Равиловой, вышедшей из дверей проходной.

Марта кивнула и тут же схватила охранника за руку:

– Так это ее сейчас увезли на «Скорой»?

– Понятия не имею, – он пожал плечами. – Машину вызвали вроде как по инерции. Так положено.

– Она жива?

– Не знаю.

Марта устремилась по дорожке, ведущей в поликлинику.

– Что случилось? – семенила следом Равилова.

Но Марта промолчала. Почему Евлашкину не повезли в операционный блок или отделение реанимации? Куда поехала «Скорая»? Что говорить полиции и стоит ли вообще это сейчас делать?

Она влетела в фойе с забитой вопросами головой.

В коридоре, напротив кабинета Евлашкиной, санитарка мыла шваброй пол, оставляя тряпкой бурые разводы. Марта подошла ближе и заглянула в открытые двери. За столом Евлашкиной сидел полицейский с погонами капитана. На кушетке устроился начальник поликлиники Рогозин и хирург Степанов. Оба выглядели расстроенно-озабоченно.

Марта тронула санитарку за локоть:

– Что здесь было?

– Псих какой-то на Евлашкину с ножом бросился, – зашептала она, с опаской покосившись на двери. – Одиннадцать раз ударил.

– Почему у нас не оставили, не знаешь?

– Очень тяжелая, – санитарка оттопырила нижнюю губу и сдула со лба челку. – Там нейрохирурги нужны…

– Значит, в Склиф повезли, – догадалась она и решительно шагнула через порог:

– Здравствуйте!

– Доброе утро, – полицейский посмотрел на Марту удивленным взглядом и тут же поправился: – Хотя добрым его не назовешь.

– Что с Антониной Алексеевной?

– Почему вы так взволнованны? – насторожился капитан.

– Вы меня спрашиваете? – изумилась Марта. – Мы вообще-то вместе работаем. И вообще, на ее месте мог оказаться кто угодно.

– Марта Владимировна, – нахмурился Рогозин. – Давайте для начала успокоимся?

– Давайте, – согласилась она.

– Ну, вот и хорошо, – вздохнул он. – А теперь идите к себе.

Марта поняла, что со стороны ее поведение выглядит действительно глупо. С какой стати ее должны сейчас информировать о случившемся?

– Извините. – Она развернулась к выходу, однако тут же вновь повернулась к полицейскому: – Скажите, а того, кто это сделал, поймали?

– К сожалению, нет, – капитан осуждающе посмотрел на начальника поликлиники. Тот тут же вскочил:

– А я здесь при чем? У нас собственной охраны нет, мы заключили договор…

– Вас никто не винит, – устало махнул рукой полицейский. – Понятно, что даже пропускной режим в таких, как это, учреждениях – абсурд. Но то, что преступник не попал ни в одну камеру видеонаблюдения, это уже нонсенс…

– Две давно не работают, – стал оправдываться Рогозин. – У нас бюджетная организация…

– Ладно, – полицейский ударил ладонью по папке и встал. – Остается ждать, когда ваша коллега придет в себя. Возможно, она даже знакома с этим пациентом. Ведь он пришел именно к ней и раньше времени.

«Значит, жива!» – обрадовалась Марта и стала тихонько пятиться к выходу.

* * *

Направляясь в гостиницу, Привезенцев испытывал чувства, которые, наверное, могут сравниться лишь с переживаниями приговоренного к смерти человека. Точно такое же гнетущее состояние он пережил после злополучной охоты на солонцах. Тогда Привезенцев был уверен, что жизнь кончена и рано или поздно за ним придут суровые дядьки. Он неделю практически не спал и вздрагивал от каждого шороха, а по прилете в Москву еще год в каждом человеке, случайно задерживающем на нем взгляд, видел переодетого полицейского. Но неприятнее всего были сны, в которых его преследовал убитый браконьер. Постепенно ему как бы наскучило заявляться каждый раз, и он стал приходить все реже и реже, пока такие визиты совсем не сошли на нет. Однако совсем он тоже не давал расслабиться. Причем Привезенцев заметил, что теперь убиенный является перед какими-то неприятными событиями. Он будто бы смирился со своей участью и теперь по-товарищески стал предупреждать о грядущем. Вчера Шестакова освежила своим увядающим телом воспоминания, и Привезенцев теперь заново переживал тот кошмар.

– Юрий Сергеевич! – тихо окликнул его помощник.

– Да, – встрепенулся он и посмотрел сначала на него, потом в окно. Как оказалось, машина стояла напротив центрального входа в гостиницу.

– Извини, задумался.

Привезенцев толкнул дверцу и вышел. Обычно первым выходит водитель. Однако сегодня он попросил без барских излишек. Незачем привлекать к себе внимание. Из-за этого пришлось отказаться от служебной машины.

– Когда заехать? – спросил через приоткрытое окно помощник.

– Я водителю позвоню, – пообещал Привезенцев и прикрыл дверцу.