Текст книги "Армия воров"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– На хвосте Чемеза ментяра, который вчера лепилу принял…

Свояк наклонился и похлопал Тарана по предплечью ладонью. Догадавшись, что от него требуется, тот вложил ему в руку станцию.

– Уверен? – поднеся ее к губам, спросил Стасов.

– Теперь да.

– Все, кончаем Чемеза! – принял решение Свояк и тут же спохватился: – А где он ему на хвост сел?

– У перехода.

– Он там его ждал? – засомневался Свояк такому развитию событий.

– Да, – подтвердил Хомс.

– Значит, кто-то ему «отсемафорил» от проходной, что Чемез вышел, – сделал вывод Свояк и оглянулся на стоянку. – Таран, а ну пройди вдоль машин!

Бывший коллега по службе в МВД, а теперь правая рука и самый опытный сотрудник его небольшой охранной фирмы, бесшумно выскользнул на тротуар.

Свояк не сомневался: если в какой-то из стоявших на стоянке машин есть сотрудники отдела оперативно-технического наблюдения, Таран их на раз вычислит. Ведь бывший майор МВД на протяжении четырех лет возглавлял аналогичный отдел. Поводом к увольнению послужило, как ни странно, не превышение служебных полномочий или нарушение закона о милиции, а обычная бытовая ссора с соседом по площадке, который среди ночи устроил дома дискотеку. Разговор на повышенных тонах перерос в драку, в ходе которой Таран нанес возмутителю спокойствия несколько ударов, приведших того на больничную койку. Дело могло бы кончиться не только увольнением, но и куда хуже. Однако стороны нашли компромисс, и вот уже второй год Таран трудится под крылом Свояка.

Появившийся вскоре у машины Таран выглядел обескураженно.

– Ну что? – дождавшись, когда он заберется на свое место и закроет дверцу, тихо спросил Свояк.

– Пока мы здесь, со стоянки ведь никто не уезжал? – уточнил Таран.

– Старик на такси… Две бабы на «Фиесте», – стал перечислять Крым. – Но они в другую сторону поехали, к тому же одна точно на костылях в машину заползала.

– Ничего не нашел? – догадался Свояк.

– Ничего, – подтвердил Таран. – Там наши отираются. Тоже за стоянкой присматривали. Говорят все, кто в машинах сидят, кого-то привезли и ждут.

– Опера сейчас тоже не лыком шиты, – снова подал голос сидевший за рулем Крым. – Они могли для виду и в поликлинике в очереди постоять.

– Слышишь, ты, умник, я же сказал, там Дрозд с Синицей с утра торчат! – неожиданно вскипел Таран. – Неужели думаешь, они глупее тебя?

– Не шуми! – нахмурился Свояк. – С одной стороны, Крым прав. С другой, не вяжется что-то в этой истории.

– Поясни. – Чтобы лучше слышать шефа, Таран развернулся на сиденье боком.

– Смотри, Хомс утверждает, будто Чемеза ведет тот самый мент, который ему вчера на пути встретился. Сечешь? – Свояк выжидающе уставился в глаза помощника.

– Нет, – признался Таран.

– Почему он? – Не оставляя желания вынудить Тарана напрячь мозги, Свояк вновь замер в ожидании ответа.

– Чего-то я не могу ход твоих рассуждений уловить, – признался Таран.

– Сам посуди, Тумаркин вчера случайно нарвался на мента.

– Ну, – кивнул Таран.

– Вступившись за него, тот навалял Чемезу, Синице и Дрозду.

– Навалял, – эхом повторил Таран.

– Так с какого перепугу он вчера их не стреножил, а сегодня вдруг за Чемезом увязался? – Свояк выжидающе уставился на вихрем закрученные волосы на макушке Тарана.

– Тумаркин рассказал, за что его преследуют, и наши бывшие коллеги возбудили дело, – как само собой разумеющееся ответил Таран.

– Тогда почему за Чемезом следит именно тот мент? – Стасов вздохнул. – Он что, один в ОВД?

– Просто он один, кто их всех троих видел, – нашелся Таран.

– Но ведь его тоже. – Свояк наклонился, чтобы лучше видеть собеседника. – Тут как минимум пара оперов должна работать, а тот, который вчера «засветился», тем более таким образом, и вовсе на «удаленке» находиться. А Хомс докладывает, что он его один ведет.

– Понятно, – наконец осенило Тарана. – Он собственную инициативу проявил.

– Что большая редкость, – поднял палец вверх Стасов. – Поэтому надо узнать, что это за такой мент выискался инициативный. Скажи, чтобы Хомс его заснял…

Глава 3

Ближе к обеду из затянувших небо туч наконец пролился на землю дождь. Он был не сильный и оттого грязный. Мелкие капли лишь собрали витавшую в воздухе пыль и гарь выхлопных газов, вернув их на землю.

Матвей остановил машину прямо напротив подъезда и некоторое время глядел, как елозят по стеклу «дворники». Он не решился сразу ставить в известность Дешина о том, что Тумаркин пропал. Надежды на то, что доктор почему-то сам ушел домой, у Матвея не было. Но нежелание раньше времени портить настроение другу он оправдал тем, что все-таки надо исключить даже самое невероятное развитие событий, и направился к себе домой, где накануне поселил незадачливого заместителя главного врача. Сопоставив все факты, Матвей уже не сомневался, что его просчитали. Также он был уверен, что наверняка, по крайней мере, в ближайшее время он не увидит Чемезова. Не было сомнений в том, что бандиты предполагали такое развитие событий и вели скрытое наблюдение за своим незадачливым дружком. Причем делали это даже втайне от самого Чемезова. Об этом сам за себя говорил состоявшийся между ним и водителем «БМВ» диалог. Все указывало на то, что каким-то образом, узнав в Матвее спасителя Тумаркина, бандиты обнаружили машину и забрали доктора.

Но почему телефон оказался под сиденьем? Матвей выключил «дворники» и вынул ключи из замка зажигания. Может, просто держал в руке, когда они подошли?

На всякий случай он достал из кармана мобильник доктора и просмотрел список входящих и исходящих звонков. Как оказалось, с момента их расставания Тумаркин звонил только ему. Убрав телефон доктора в бардачок, Матвей вышел из машины. Однако тут же зло выругался в свой адрес. А вдруг дома уже засада? Ведь если Тумаркин оказался в руках у бандитов, он наверняка рассказал, где ночевал и кто предоставил ему квартиру. Глядя на выходившие во двор окна своей кухни, Матвей некоторое время просчитывал вероятность такого развития событий и пришел к выводу, что это возможно, но не сейчас. Скорее всего, бандиты вначале повезли беднягу куда-нибудь для беседы. Пока он расскажет, пока они примут решение… Нет, исключено, что его здесь ждут. Матвей решительно шагнул к подъезду.

Первое, что он понял, когда открыл двери: перед самым его приходом здесь кто-то был. Нет, все оставалось на своих местах и в глаза не бросались перевернутые вещи. Просто каким-то внутренним чутьем он понял, что с того момента как они с Тумаркиным вышли, в квартире кто-то побывал. Матвей замер на пороге. Было тихо. В воздухе витал запах одеколона, которым пользовался Тумаркин, и табака, хотя курил он редко.

Осторожно ступая, Матвей прошел по коридору. В своей квартире, где привычные вещи годами стояли на своих местах, он легко мог определить, откуда исходит опасность. Например, каждый уголок кухни просматривался, отражаясь в никелированной поверхности электрического чайника. По крайней мере, превращенный его изогнутой поверхностью в бесформенное пятно, человек угадывался сразу. В зале, на стене панель жидкокристаллического телевизора также служила своеобразным зеркалом. Ни в одном из этих помещений Матвей не обнаружил угроз. Заглянув для верности в ванную, где сразу отметил отсутствие зубной щетки и бритвы Тумаркина, и туалет, он прошел по остальным комнатам. Никого. Странно. От его внимания не ускользнуло и отсутствие портфеля доктора, который стоял в спальне.

Матвей вернулся в зал, увидел на столе листок и склонился над ним.

« Матвей Сергеевич, я очень признателен вам за ваше участие в моей судьбе. Однако больше не имею возможности оставаться в вашей квартире, подвергая вашу жизнь опасности. Мне было приятно познакомиться с вами. Извините, что не попрощался. До свидания. Тимофей Тумаркин».

Матвей несколько раз перечитал текст, написанный капиллярной ручкой. Перевернул лист, зачем-то понюхал:

– Странно…

– Значит, говоришь, после того как Чемезова увезли, ты направился к поликлинике? – Повертев в руках оставленную Тумаркиным записку, Дешин положил ее на край стола и уставился на Кораблева.

– В пределах десяти минут я шел вслед за Чемезовым от перекрестка, пять-семь минут ушло на разговор с собаководом, – стал перечислять Матвей. – Столько же на дорогу обратно.

– Ну вот, все сходится, – Дешин откинулся на спинку стула. – Он тебе позвонил, когда Чемезов вышел из проходной, и с чувством выполненного долга отправился домой.

– Исключено, – замотал головой Матвей.

– Почему ты не допускаешь такого развития событий? – расстроился Дешин.

– Я бы поверил в это, если бы не был уверен в том, что меня просчитали.

– Почему бы не допустить, что эти парни на «БМВ» действительно поджидали Чемезова с тем, чтобы отвезти к… – Он щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить кличку, которую услышал во дворе Матвей.

– Свояк, – вздохнул Кораблев. – А почему не допустить обратное, Тумаркина нашли только из-за того, что заметили меня?

– Так оперативно даже бандиты только в кино работают, – усмехнулся Дешин.

– Ты пойми, – Матвей встал и прошел по кабинету, – так или иначе, я теперь не успокоюсь, пока точно не узнаю, что с ним все в порядке.

– Но вот же письмо, – Дешин показал на край стола. – Мало?

– А ты уверен, что он написал его не под диктовку? – Матвей выжидающе уставился приятелю в глаза.

Вместо ответа Борис пожал плечами.

– К тому же мы не знаем его почерка. Может, это вообще посторонний человек написал?

– Что предлагаешь?

– Если допустить, что Тумаркин действительно уехал по собственной воле, то в ближайшее время он направится к себе домой.

– Ты хочешь, чтобы я оформил официальный запрос в аэропорт и на вокзалы? – догадался Дешин.

– Разве нельзя?

Следователь покачал головой:

– Для этого нужно основание.

– Так, – протянул Матвей и снова сел. – То есть возбуждение уголовного дела?

– Правильно мыслишь!

– Скажи, а тебя совесть не гложет? – неожиданно спросил Кораблев, забыв, что сам накануне согласился сделать ему подарок.

– Гложет, – неожиданно легко признался Дешин. – Как, впрочем, и тебя. Что делать будем? Чтобы исправить ошибку, нужно заявление.

– Может, я за него напишу? – заранее зная, что сморозил, по меньшей мере, глупость, Матвей улыбнулся.

– Теперь это может сделать только кто-то из близких родственников, – сказал очевидное Дешин.

– Или вы возбудите автоматически…

– Сплюнь! – нахмурился Борис и постучал по краю стола костяшками кулака. – Трупа нам еще не хватало.

– Ладно. – Размышляя, как спланировать день, Матвей ударил себя ладонями по коленям. – Я пока попробую связаться с руководством санаторно-курортного комплекса, а через него выйти на жену Тумаркина. Наверняка он как-то даст ей знать, что выехал.

– Как бы твоя инициатива не обернулась боком, – задумчиво глядя прямо перед собой, пробормотал Дешин. – Ты сейчас сообщишь бедной женщине, что ее муж пропал, и попросишь информировать, когда он объявится или выйдет на связь.

– Действительно, нелепая ситуация, – согласился Матвей, поднимаясь со стула. – Можно попытаться связаться с главврачом, или кто у них там? Начальник санатория?

– Это более реалистично, – обрадовался Дешин. – А я, в свою очередь, попробую все же навести справки по подводу его отъезда.

– Слушай, – спохватился Кораблев, – а у вас в базе данных случайно не значится этот самый Свояк?

– Что-то я совсем закрутился. Действительно, Чемезова ведь усадили под предлогом, будто его некий Свояк зовет, – задумчиво проговорил Дешин. – С этого и надо было начинать. Ты присядь пока.

От Матвея не ускользнуло, что Бориса терзают какие-то мысли и сомнения.

– Так, – протянул Кораблев, возвращаясь к столу, однако не сел на стул, а упер руки в столешницу и навис над другом: – Говори.

– Ты не ошибся? – испытующе глядя на Матвея снизу вверх, уточнил Дешин.

– Я редко ошибаюсь.

– Свояк, он же Стасов Руслан Михайлович, в прошлом полковник милиции. Сейчас руководит небольшой охранной фирмой, отвечающей за обеспечение безопасности объектов недвижимости в компании, как-то связанной с Министерством обороны.

– Значит, это его люди? – обрадовался Матвей.

– Не спеши, – покачал головой Дешин. – Я лично не знал Стасова. Так, виделись пару раз. По слухам, вылетел он из органов за то, что несколько раз надерзил кому-то из руководства.

– Хочешь сказать, что Свояк, которого упомянули мужчины в «БМВ» у дома Чемезова, и этот – разные люди?

– Почти уверен, – подтвердил Дешин. – Таких кличек в преступном мире пруд пруди.

– Ты сказал, что он возглавляет службу безопасности в структуре, близкой к Министерству обороны, – ухватился за ниточку Матвей. – Так ведь и курорт, вокруг которого разгорелся сыр-бор, принадлежит этому ведомству.

– Думаешь? – с тоской в голосе уточнил следователь.

– Не понимаю, почему у тебя в голосе пропал оптимизм?

– Не люблю дел, где каким-то боком замешаны бывшие сотрудники, – признался Дешин. – Как правило, они имеют связи с действующими начальниками, и возглавляемые ими группировки очень живучи.

– Кто бы сомневался, – усмехнулся Матвей. – Так ты проверишь?

– Скажи, как?

– Просто, – пожал плечами Кораблев. – Раз на курорт положил глаз департамент «Росвоенсервис», значит, надо там искать человека с похожей кличкой.

– Хорошо, попробую что-нибудь сделать, – сдался Дешин.– Я пойду. – Размышляя, стоит или нет рассказать другу о казусе с работником прокуратуры, Матвей еще некоторое время смотрел на Дешина. Однако передумал, справедливо решив, что для следователя это будет явным перебором. Зачем на такой нервной работе еще знать об издержках производства?

* * *

Свояк стоял посреди огромного, заросшего травой и мелкими деревьями двора, сразу за которым начинался сосновый лес, и наслаждался наступающим вечером. Несмотря на то что было тепло, его бил озноб. Свояк знал, это от волнения. Он еще хотел обмануть себя, будто до сих пор окончательно не решил, как поступит с «засвеченным» подчиненным. На самом деле это было не так, и независимо от того, как далеко зашли их бывшие коллеги в расследовании неудавшегося похищения Тумаркина, завтрашнее утро Чемезов однозначно встречать не будет. Просто он наделал слишком много ошибок, чтобы пустить это дело на самотек.

«А может, бросить все это к черту, развернуться да поехать домой?» – неожиданно возникшая в голове мысль даже заставила оглянуться по сторонам. Свояку вдруг показалось, что он проговорил это вслух. Но люди сидели в машинах, не обращая на своего босса никакого внимания. «Что, если по заявлению Тумаркина никакого дела не заводили? – принялся он рассуждать. – Покружат бедняге попросту голову и дадут под зад, чтобы катился за свой Урал и не мутил в столице воду. Конечно, если он не начнет бить во все колокола, а запись не отдаст в редакцию какой-нибудь газетенки или, того хуже, на телевидение». Свояк неожиданно представил, как в новостном блоке показывают крупным планом Ксиву, перебирающую на столе красивые коробки и футляры, развалившегося в кресле Ли Пэна, который уточняет, какой подарок кому предназначается, и на заднем плане его, бывшего полковника МУРа, Стасова Руслана Михайловича. Как ни странно, больше всего Свояка приводила в бешенство мысль, что это наверняка увидят десятки его бывших коллег. Сколько будет пересудов, а главное, смеху! Еще бы, сам Стасов, который с высокомерием смотрел на них, оставшихся влачить жалкое существование в статусе госслужащих, уйдя на вольные хлеба, с размаху сел в лужу, не обеспечив своим работодателям важную встречу. А для этого надо было всего лишь проверить детектором помещение да заглянуть в каждый угол. Работа для дилетанта.

– На данный момент у меня нет важнее задачи, чем найти эту долбаную запись! – вслух подумал он.

– Шеф, ты что-то сказал? – раздался сзади голос Тарана.

От неожиданности по внутренностям Свояка пробежал холодок. В такие моменты способности помощника ходить, практически не издавая шума, раздражали.

– Ты меня так когда-нибудь до инфаркта доведешь, – не оборачиваясь, пробурчал Свояк.

– В отделе, которым я руководил, главным было уметь незаметно подкрасться, – похвастался Таран и встал рядом.

– Тумаркина, черт бы его побрал, хоть из-под земли достать надо, – взял себя в руки Свояк.

Послышался гул машины, а между деревьями замелькал свет фар.

– Едут! – облегченно вздохнул Таран и шлепнул ладошкой присосавшегося к щеке комара.

В брешь, оставшуюся от ворот, въехала грузопассажирская «Газель». Ломая кустарник, она развернулась и встала рядом с джипом. Дверцы открылись, и наружу выбрались Кабан и Якут.

– Привезли? – зачем-то спросил Свояк, заранее зная, что парни выполнили поручение.

– А как же? – кивнул Кабан и направился к дверцам грузового отсека.

Невысокий, с близко посаженными глазами, похожий на квадрат молодой мужчина имел патологическую тягу к насилию. По этой причине он вылетел в свое время из полиции. Но Свояк брал к себе на работу не только бывших силовиков. Не понаслышке зная, как подобные организации притягивают внимание его бывших коллег, он разбавлял полицейских военными и просто нанятыми с улицы людьми. Например, комплекс зданий, в которых проживали чиновники Министерства обороны и профильных департаментов, охраняли строго уволенные по разным причинам из армии офицеры и прапорщики подразделений спецназа; дачи – сплошь приехавшие на заработки в столицу иногородние, а склады и другие объекты – сотрудники вневедомственной охраны, с которой у Свояка был заключен договор.

– Где те двое придурков, которые с ним были? – спохватился Свояк и посмотрел на Тарана.

– С кем и когда? – не сразу понял, о ком речь, Таран.

– Кто ездил с Чемезовым за Тумаркиным?

– Дрозд и Синица, – отчего-то обрадовался помощник и посмотрел на Якута.

– Всех вместе привезли, – показал рукой на «Газель» рослый, с раскосыми глазами и круглым лицом черноволосый парень. Он был русский, и звали его Иваном, но походил он на азиата.

Тем временем Кабан распахнул двери и что-то сказал сидящим в грузовом отсеке людям. Послышалась возня, и на землю спрыгнули «птицы», как называл неразлучную пару Свояк. Павлик Дроздов и Вова Синицын были типичными представителями криминального мира, в разное время отмазанными от срока Тарановым. Свояк использовал их там, где нужна была грубая сила. Еще Дрозд мастерски вскрывал любые замки. Конечно, официально парочка у него не числилась. Причин было две, и обе веские. И тот и другой имели за плечами по нескольку судимостей за кражи и одинаково не имели желания официально где-либо трудиться. Парни сидели у Свояка на коротком поводке. Взял их Таран, еще находясь на службе в МВД. Оба покусились на святое, и по незнанию влезли в дом к уважаемому в определенных кругах человеку. До смерти перепугав его дочь и прихватив с собой золотые украшения, которые хозяин дома при своем статусе и не думал прятать, Дрозд с Синицей уже на следующий день сидели в кабинете Таранова. Надо было видеть, с каким ужасом они смотрели в записи выпуск состоявшихся накануне «Новостей», в которых рассказывалось о краже в доме уважаемого всеми москвичами человека. Парням никак нельзя было в зону. Да и вообще, огласка задержания могла привести к тому, что они бы навсегда исчезли с лица земли. И Таранов, конечно за определенную часть похищенного, согласился сделать так, чтобы дело оказалось нераскрытым… Вспомнили о «птицах» совсем недавно, когда возникла необходимость проникнуть в дом к одному человеку, уж рьяно взявшемуся критиковать деятельность департамента. Гонорар, полученный за работу, удивил воришек, и, вопреки «понятиям», они стали сотрудничать со Свояком через Таранова.

– Что за дела, начальник? – растягивая слова, зло сверкнул глазами на Тарана Дрозд и уставился на Свояка. – Мы что, бакланы? Какого…

– Ша! – осадил его старший по возрасту и рангу Синица. У худого сорокалетнего мужчины, с синими от наколок руками, было на одну ходку больше, поэтому он позволял себе иногда приструнивать молодого и горячего дружка.

– Тебя что смутило? – нахмурил брови Свояк, краем глаза наблюдая за стоящим чуть поодаль Чемезовым.

– Схватили, ничего не сказали, засунули в эту банку консервную, – Дрозд кивком указал на «Газель». – Я уж и не знал что подумать…

– А сейчас знаешь? – зло прищурился Таран.

– Не спеши, – тронул его за предплечье Свояк.

– Кто вас хватал, кто засовывал? – неожиданно вскипел Якут.

– Ну, не в этом смысле, – развел руками Дрозд.

– А разве у нас был выбор? – перебил Синица.

– Короче, парни напугались и невесть что подумали, пока ехали, – пытаясь разрядить обстановку и оттягивая разговор с Чемезом, улыбнулся Свояк. – Просто другого транспорта не было.

– Там ни скамеек, ничего, – обиженно вставил Дрозд. – На ящике перевернутом ехали.

– Хорошо, что не в ящике, – хохотнул Кабан, но тут же осекся под тяжелым взглядом Свояка.

– По поводу ящика и всякого хлама, с которым вас пришлось везти, все вопросы к товарищу Чемезову, – наконец решился и перевел взгляд на виновника выезда за город Свояк.

– При чем тут я? – удивился «виновник торжества».

Челюсти его были стянуты проволокой, от чего он говорил сквозь зубы.

– Ты мне, друг любезный, скажи для начала, – Свояк оглянулся на Тарана и вновь уставился на Чемеза, – я, когда тебе задачу ставил найти грузопассажирский микроавтобус, что сказал?

– Чтобы не старый был и без проблем…

– Еще что?

– Все, – передернул плечами Чемез, словно за шиворот ему попала льдинка. Он явно понимал, к чему клонит шеф, но не хотел признаваться.

– А тебе было сказано, купить! – процедил сквозь зубы Свояк. – И деньги на это ты получил не малые. А ты как поступил?

– Ты что, Свояк, думаешь, я скрысятничал?! – вмиг переменился в лице Чемез. – Взял, аренду оформил, а остальные деньги в карман?

– Разве не так? – Свояк склонил голову набок и выжидающе уставился на проштрафившегося подчиненного, безуспешно пытаясь вызвать у себя к нему неприязнь.

– Не так, – замотал головой Чемез, считая, что именно этот поступок стал результатом разговора. – Я аренду с последующим выкупом оформил. Если машина подойдет, то потом остаток отдам. Вдруг движок перегретый, или еще что? Ты же сам сказал, чтобы потом не тратиться на ремонт… А деньги у меня… Я отчитаться за каждую копейку могу!

Микроавтобус был необходим для того, чтобы перевезти из дома Анисимовой за город картины русских художников. На даче отца этой хищницы с кроваво-красными ногтями, по слухам, уже была оборудована мастерская, в которой она собиралась сделать копии. Для каких целей, не знал даже Свояк. Однако решил подстраховаться и машину после перевозки уничтожить. Но Чемез спутал все карты.

– Даже если все так и есть, как ты говоришь, – Свояк медленно подошел к нему ближе, – то это лишь подтверждает мое предположение…

– Какое? – на глазах бледнея, с трудом выдавил из себя Чемез.

Он прекрасно понимал, просто так в глушь Подмосковья шеф не вывезет практически весь костяк их полукриминальной организации.

– Ты считаешь, что умнее меня? – между тем спросил Стасов, пытаясь сейчас представить себя на месте Чемеза. Как бы он повел себя?

– Я ничего не считаю! – простонал Чемез.

– Твоя инициатива привела к тому, что вы упустили Тумаркина, а потом к нам на хвост плотно сели менты, – тихо сказал Свояк, зная, какой леденящий ужас испытывают в такие моменты его люди.

– При чем тут я? – захлопал глазами Чемезов.

– Ты или дурак, или прикидываешься, – не выдержал Таран, подскочил к нему и двинул кулаком в лоб. Удар был не сильный, но Чемез зачем-то сделал вид, будто не устоял на ногах, и упал.

– Встань! – приказал Свояк и придержал левой рукой Тарана, который уже размахнулся ногой.

Чемезов торопливо поднялся.

– Если бы ты сделал, как я сказал, то никто бы тебя у подъезда не окликнул по фамилии, – стал перечислять Свояк. – Тогда бы не сбежал доктор, а менты потом не вычислили, кто его преследовал.

– Ты меченый, Чемез, – констатировал Таран.

Эти слова прозвучали в вечерней тишине как приговор.

У Чемеза округлились глаза, а нижняя губа скривилась. Издав нечленораздельный звук, он вдруг странно подпрыгнул и бросился к пролому в заборе.

– Стой! – осадил Свояк, шагнувшего было следом за ним Дрозда.

Неестественно быстро работая руками и ногами, Чемез бежал к спасительному проходу, за которым начинался лес.

– Уйдет же, – простонал кто-то.

Но Свояк был спокоен. Он предвидел такое развитее событий, а еще он любил эффекты.

Вот до заветной бреши остаются считаные шаги. Словно спринтер перед финишем, Чемез с криком делает прыжок. Дальше происходит что-то на первый взгляд неестественное. Когда его тело сравнялось с рваными краями бетонных плит, ноги вдруг замерли на месте, а тело, с необычайной быстротой продолжив полет, врезалось в землю. Одновременно раздался звук, похожий на тот, что издает лопнувшая струна. Тут же рядом с Чемезом возник Крым. Это он по указанию Тарана заранее натянул леску на всех направлениях, куда мог броситься бежать ставший ненужным дружок.

– Ы-ыы! – завыл от боли и ужаса Чемез.

Крым схватил его за шиворот и легко поставил на ноги. Однако тут же двинул ему кулаком в живот. Чемез согнулся. Воздух с кровью вылетел из носа.

Крым развернул его в сторону бреши и подтолкнул под зад:

– Хватит бегать…

Морщась и неестественно вращая выкатившимися из орбит глазами, Чемез, хромая, подошел к Свояку.

– Размялся? – брезгливо разглядывая разбитое в кровь лицо, поморщился Свояк.

Вместо ответа Чемез издал странный квакающий звук и, не имея возможности дышать носом, выпустил из ноздрей кровавые пузыри. По щекам потекли слезы.

– Надо сделать так, чтобы у обнаружившей его полиции не было сомнений в несчастном случае, – выдохнул Свояк, неожиданно ощутив странное состояние азарта и желания выплеснуть вдруг переполнившую его энергию. – Он должен умереть в машине.

Чемезов неожиданно затих. Казалось, бандит, ловя каждое слово, перестал дышать.

«Интересно, что он сейчас испытывает?» – вновь подумал Свояк, размышляя, как потянуть время и насладиться неограниченной властью над другим человеком.

– Там, чуть дальше, – махнул рукой в сторону руин Таран, – остов какой-то эстакады. Из нее арматура торчит на полтора метра. Посадим его за руль, машину разгоним, и пусть в нее въедет. Кабину проткнет на раз, и его как на шампуре… Подумают, не заметил…

– Может, просто в карьер столкнуть, а перед этим поджечь? – неожиданно вмешался Крым. – Тоже ничего не докажут.

– Только у следствия обязательно возникнет вопрос, за каким чертом он сюда поехал, – задумчиво произнес Свояк.

Они говорили до того обыденным тоном, словно решали не то, как лишить человека самого дорого, что у него есть – жизни, а где по возвращении в Москву перекусить.

– И-ии! – заскулил Чемез, ноги вдруг перестали его слушаться, и он рухнул как подкошенный.

– Чего вы гадаете? – неожиданно осенило Свояка. – А разве он не мог сам на себя ручонки наложить?

– Точно! – воскликнул Таран. – Тем более у него уже попытка суицида была.

– Приехал в этот заброшенный и глухой угол, чтобы никто не помешал уйти из жизни, – трагическим голосом развил версию Крым. – Листок надо, чтобы записку оставил…

– Ты как? – Таран шагнул к Чемезу и нагнулся, чтобы лучше видеть его лицо, и тут же отпрянул: – Не пойдет.

– Почему? – удивился Крым.

– А ты его морду видел? Он что, сам ее себе разбил?

– Все, хватит здесь комедию ломать, – неожиданно разозлился Свояк и посмотрел на Тарана. – Сажайте его за руль и в эстакаду.

– Тоже не дело, – ошарашил Таран, сам же предложивший такое решение вопроса.

– Чего так? – удивился Свояк. – Твоя же идея.

– Я не подумал, что мы здесь натоптали.

– Тогда в озеро, – окончательно решил Стасов, вспомнив дамбу, которую они переезжали по пути сюда.

Не дожидаясь команды, Якут, Крым и Дрозд бросились к сидевшему на земле и, казалось, потерявшему от страха рассудок Чемезу. Подхватив на руки, они подтащили его к «Газели» и ловко забросили в грузовой отсек. Свояк направился к своей машине.

«Не дай бог, чтобы со мной когда-нибудь точно так же обошлись, – с содроганием подумал он. – Лучше сразу…»

* * *

Матвей закрыл воду и вышел из душа. Долго, до красноты растирал полотенцем тело, разгоняя по сосудам кровь. После вчерашнего похода в спортзал мышцы приятно ныли. Несмотря ни на что, нужно было поддерживать себя в форме.

Марта сидела за столом у открытого ноутбука. Справа радиотелефон, слева – сотовый телефон. С раннего утра она пыталась дозвониться до администрации курорта, где работал Тумаркин. Разница во времени составляла шесть часов, и скоро там уже будет конец рабочего дня.

– Ну, как?

– Дозвонилась до начальника санатория. – Марта сцепила пальцы, вытянула над головой руки и потянулась. – Тумаркин взял отпуск за свой счет и уехал. Больше его никто не видел.

– А он хотя бы звонил?

Вместо ответа Сомова покачала головой.

– Врет, – расстроился Матвей. – Просто не доверяет. Не поверю, что заместитель поехал по собственной инициативе.

– А если это так и есть? – Марта уронила руки на стол. – Ты не допускаешь, что они враги, и начальник также замешан в этих махинациях?

– В нашей стране все возможно, – согласился Кораблев с девушкой.

– В этом случае можно допустить, что именно он и сообщил московским бандитам о приезде своего зама в Москву, – продолжала Сомова развивать свою версию.

– Ну почему я не поговорил как следует с Тумаркиным? – Матвей отошел к окну и посмотрел на все еще забитую машинами и людьми улицу. – Наверное, придется туда ехать.

– Зачем? – удивилась Марта.

– Пока не знаю, – признался Матвей. – Но думаю, не помешает подробнее узнать, из-за чего, собственно, сыр-бор.

– Под каким предлогом ты там появиться собираешься?

– А разве ты на этот раз не составишь мне компанию? – Матвей отвернулся от окна.

– Когда я таким образом ставлю вопрос, то однозначно имею в виду нас обоих, – уточнила Марта.

– Есть идея с сегодняшнего дня стать художником.

Сомова окинула Матвея изучающим взглядом:

– Не могу тебя представить в берете и с кистью, – улыбнулась она.

Кораблев провел ладонью по небритому подбородку:

– Надо отпустить бороду.

– Оригинально, – поддержала идею Марта.

– Ты можешь найти мне телефоны и адрес Николаса Сапронова? – спросил он.

– Хочешь взять у него мастер-класс? – попыталась угадать девушка.

Но Матвей уже звонил Дешину.

– Чем хочешь обрадовать? – ответив на приветствие, осторожно поинтересовался друг.

– Пока особо нечем, – признался Матвей. – В Дарасуне Тумаркина нет, своему шефу он не звонил.

– Кто бы сомневался, – вздохнул Дешин. – Туда ехать неделю…

– Пять суток, – уточнил Матвей. – Он мог бы позвонить.

– Ты, наверное, забыл, что телефон остался в твоей машине, – напомнил Борис.

– У него были деньги, – возразил Кораблев. – Они стоят копейки.