Текст книги "Очень сложная задача"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Хорошо бы, – Буценко ощупал повязку.

Щека под ней распухла и посинела. За весь день он проглотил несколько таблеток антибиотиков. Однако в ухе пульсировала боль, а кожа под грязным и мокрым бинтом страшно чесалась.

Подошел Романенко. На переносице красовалась ссадина – результат падения.

– Ну так что будем делать, Сусанины?

– Готовиться к ночлегу, – вздохнул Гном. – Только огня не разводить. Возможно, нас уже ищут.

– А ты в этом сомневался? – усмехнулся Ром. – Вы давайте обустраивайтесь, а я берег осмотрю.

– Погоди, – остановил его Гном, – давай ты иди вниз по течению, я вверх. Если наткнешься на село или лодку, выходи на связь, – он вынул из нагрудного кармана радиостанцию и щелкнул выключателем. – Остальные пусть соорудят навес.

Все, не сговариваясь, задрали головы вверх. Небо было свинцового цвета и казалось нависшим над самыми верхушками деревьев. Дождь прекратился, но влажность была такой, что одежда не просыхала.

– Мы недалеко отошли от вертолета, – неожиданно напомнил Сулим. – Если его найдут, нас легко нагнать по следам.

– Местные средства за слежением воздушных объектов работают здесь только на участках воздушных линий. Мы давно вышли за пределы их действия. Искать останки вертолета в джунглях все равно что иголку в стоге сена. Ко всему начался сезон дождей. Даже если для этих целей будет привлечена авиация, шанс минимальный.

Гном вынул из лежащего на траве рюкзака спутниковый телефон и отошел в сторону. Настало время доложить Хаве Собралиеву о результатах работы.

* * *

Ветер теребил верхушки сосен, подступивших вплотную к бетонному покрытию летного поля. Дразня, на мгновение выглядывая из-за облаков, веселилось солнце.

Родимов стоял на взлетной полосе аэродрома в Чкаловске, наблюдая за тем, как темно-синего цвета «Газель» с площадкой для оборудования на крыше поднялась по рампе «Ил-86ТМ» и скрылась в гигантском чреве самолета.

Накануне было принято решение отправить в зону поисков пропавшей делегации машину с радиоэлектронным оборудованием, которая, кроме всего прочего, могла осуществлять в автономном режиме многоканальное прослушивание эфира.

Работа рекогносцировочной группы под руководством Полынцева уже дала первые положительные результаты. Им было установлено, что в гостинице, где разместились по прибытии члены пропавшей делегации, проживали несколько человек славянской наружности и какой-то араб, исчезнувшие одновременно с делегацией. Если исходить из предположения, что угон осуществили белые, то это могли быть украинцы или русские. Летчиков в Центральной Африке из стран бывшего Союза было на порядок больше, чем местных. Владея английским языком только в объеме, необходимом для осуществления полетов, на земле они общаются на родном. Наверняка имеют средства связи. Именно с целью попытаться вычислить их таким способом в распоряжение группы Филиппова убывал один из двух существующих комплексов «Горизонт».

Уже сутки по заявке Генерального штаба разведывательный спутник, висящий над экваториальной частью Африки, «расстреливает» во всех диапазонах своими электронными объективами прилегающую к Яунде территорию радиусом шестьсот километров, пытаясь обнаружить место посадки вертолета. Однако сильная облачность и ливневые дожди в этом районе в сочетании с субтропическими дебрями сводили все старания дорогостоящей техники на нет.

Не все было понятно и с сигналом «SOS», активированным с сотового телефона, принадлежащего представителю департамента по туризму и спорту Егору Курочкину. Район, откуда он поступил, находился в ста пятидесяти километрах южнее Яунде, между населенными пунктами Эболова и Джум. Как раз на границе максимального действия оператора сотовой связи. Облет территории ничего не дал. Ни останков вертолета, ни участков местности, где бы он мог благополучно приземлиться. Федор Павлович стал подозревать, что это была обычная уловка с целью пустить поиски по ложному следу. Вертолет данного типа может пролететь больше тысячи километров. Злоумышленники сделали вид, что направляются в Конго. Отобрав телефоны, воспользовались одним из них. Зная границы возможностей местных станций сотовой связи, выйдя за их пределы, резко сменили курс на северо-восток.

– Доброе утро, – раздался над самым ухом голос Филиппова. – Проводить приехали?

– Кого? – усмехнулся генерал. – Тебя, что ли?

– Да хотя бы и меня, – улыбнулся Антон, пожимая сухую руку генерала. – А кто на этой штуковине работать будет? – Он показал взглядом на «Ил», в который только что въехала машина.

– Ты этих людей не касаешься. Будешь находиться на связи, и все. Возможно, выделишь для охраны пару человек, если они решат отъехать подальше от столицы.

– Какой у нее радиус действия?

– Если развернуть антенну, то до четырехсот, – ответил Родимов и покосился на Антона. – Мало?

– Не знаю, – пожал тот плечами. – Краснов идет, – он кивнул в сторону вышедшего из черной «Волги» генерала.

Смерив взглядом Филиппова, вытянувшегося по стойке «смирно», генерал-полковник повернулся к Родимову:

– Мне только что передали распечатку разговора Бабичева с неким Хавой Собралиевым. – Он сунул руку в карман и, вынув оттуда платок, снял фуражку и вытер лоб. – Знакомо тебе это имя?

– При Дудаеве занимался вопросами идеологического сектора. Потом пропал. В конце девяностых отметился несколько раз в Шатойском районе Чечни. Всплывал в Турции и Англии. Автор одного из сепаратистских сайтов в две тысячи третьем. По последним данным, координирует действия террористов на постсоветском пространстве. Жесток, одиозен. При достижении своих целей ни перед чем не останавливается.

– Разговор состоялся сегодня утром, – продолжал Краснов. – Исходя из него можно предположить, что этот Бабичев и Собралиев в курсе произошедшего в Камеруне.

– Что-то мне с трудом верится, – осторожно произнес Федор Павлович и покосился на Филиппова, безучастно стоящего рядом. – Павлуши еще в Африке не хватало. Что он там забыл?

– Как всегда, грандиозный шум и лавры освободителя, – усмехнулся Краснов. – Не удивлюсь, если он вдруг попросит разрешение посетить эту страну.

– Исходя из информации, которой на данный момент мы располагаем, террористы представляют собой команду, состоящую из трех летчиков славянской наружности, а руководит ими араб, – задумчиво проговорил Родимов.

– Какие радикальные экстремистские организации религиозного толка занимаются своей деятельностью в Камеруне? – неожиданно спросил Краснов.

– Во всей Центральной Африке единственная и имеющая определенное влияние – «Аль Иттихад аль Исламия», – пожал плечами Родимов. – И то ее сфера деятельности ограничивается Сомали да приграничными районами Кении.

– «Исламский союз», – задумчиво проговорил Краснов. – Но на территории Центральной Африки в нем нет арабов. Его члены исключительно чернокожие.

– Полынцев лишь опросил персонал гостиницы, – уточнил Родимов, – а я не уверен, что эти люди отличают тех же арабов от чеченцев или турок.

– Зато они подтвердили факт отсутствия среди этих людей чернокожих, – хмыкнул Краснов.

– Не забывайте, на эту четверку обратили внимание только потому, что они выделялись среди основной массы жильцов не цветом кожи, а плохим знанием английского. Возможно, остальные попросту не имели таких отличий.

– Согласен, – кивнул головой Краснов. – Что еще удалось сделать до прибытия основной группы?

– Полынцев недавно докладывал, что нашли человека из местных, который согласился сопровождать их в джунглях...

– Это я и без тебя знаю, – отмахнулся Краснов, давая понять, что собирается вернуться в машину.

– Еще у него есть подозрение, что о цели приезда группы знает гораздо больше людей, чем они рассчитывали.

– Вот это уже плохо, – нахмурился Краснов.

– Ну, что скажешь? – глядя вслед увозящей Краснова «Волге», спросил Филиппова генерал.

В ответ тот лишь пожал плечами.

Глава 3

Ниже по течению реки, буквально в километре от того места, куда летчики вышли вместе с заложниками, Романенко наткнулся на небольшую деревушку. Между пальмами стояло с десяток прямоугольных хижин с конусообразными крышами из пальмовых листьев и соломы. Стены этих строений были сделаны из кусков дерна. Сразу за ними, под навесами, дымились костры. Это были кухни. На небольшой вытоптанной ногами площадке, расположенной между домами, толпилось несколько человек. Одетые в разноцветные рубашки и брюки мужчины что-то оживленно обсуждали. От берега в сторону селения направлялась группа женщин с корзинами выстиранного белья. Едва волоча их на себе, они шли медленно, путаясь в длинных, до самой земли, цветастых юбках.

Но больше всего его обрадовали беспорядочно лежащие на берегу лодки. Выдолбленные из стволов деревьев, самые разные, большие и маленькие. Окрыленный успехом, он поспешил обратно.

– Тогда отдых отменяется, – выслушав Романенко, заявил Гном, бросив взгляд на строящийся шалаш. – Я и Ром, как стемнеет, угоним две лодки вниз по течению. Остальные обойдут деревню с запада и будут нас ждать на берегу.

Вскрик одного из мужчин, а затем громкие причитания заставили отвлечься от разговора. Все как по команде поднялись с земли и устремились на шум. Вопль напуганной женщины заставил перейти на бег.

– Что случилось? – выскочив к шалашу, с тревогой спросил Гнатенко, глядя на пленников, обступивших лежащего на земле Шевелева, чиновника Министерства легкой промышленности. Обхватив запястье левой руки, он громко стонал. Галина Александровна с опаской смотрела куда-то в заросли высокой травы, держа в руках палку.

– Змея! – обернувшись в сторону Гнома, прокомментировал Стас, оставшийся вместе с чеченцем руководить строительством и охранять пленников. – Он листья обрывал, она его за руку и схватила...

– Чего уставились! – вспылил Гном. – Отсосите яд!

Бросив на землю рюкзак, он вынул из него одноразовый шприц и посмотрел на Буценко:

– Что хоть за змея?

– А я знаю? – удивился тот.

– Серая, с желтыми пятнами, – пояснила женщина и раздвинула руки: – Примерно вот такая.

– Древесная гадюка, наверное, – чертыхнулся Гном, набирая из ампулы антитоксическую сыворотку.

* * *

Быстро темнело. К тому времени, когда, пройдя полтора километра, обогнув селение, путники вышли к реке, с двух шагов нельзя было разглядеть даже слона.

Сулим Хачубаров достал фонарик и посветил с берега на воду. Буценко несколько раз окликнул Гнома. Было тихо.

– Неужели не получилось и их поймали? – высказал предположение чеченец.

– Ты что, смеешься? – удивился Стас. – У них по автомату. В случае чего мы бы стрельбу услышали.

– Плывут, – неожиданно воскликнул Сулим и указал в сторону двух темных силуэтов на фоне воды.

Лодки втащили на берег.

– Фу ты, черт, – вытирая со лба пот, на берег сошел Гнатенко. – Угнать-то полбеды, пока научился ею управлять, намаялся. Ты как? – он посмотрел на Романенко.

– Тяжелая она, одним веслом грести замучился.

– Надо было шест взять, – усмехнулся Гном. – Ну что, грузимся!

– Ты с ума сошел? – удивился Стас. – В темноте решил на них плыть?

– А как ты думал? – вопросом на вопрос ответил Гном. – Днем нас на реке с воздуха в три секунды засекут, да и с берега тоже. Кроме того, могут начать лодки искать. Они здесь целое состояние. Поторапливайтесь. Потихоньку вдоль берега поплывем. Тем более по течению.

Местные плавсредства представляли собой выдолбленные изнутри бревна, в которые были вставлены деревянные распорки.

Загрузив в них рюкзаки и поровну рассадив людей, двинули вниз по течению.

Почти сразу возникли проблемы с Шевелевым. Его то бросало в жар, то знобило, и он начинал корчиться, сжимаясь в клубок, при этом сильно раскачивая и без того неустойчивую лодку. Его бессвязная речь то затихала, то он вновь принимался что-то бормотать себе под нос. Из обрывков фраз было понятно, что он кому-то жалуется на положение, в котором оказался, и требует компенсации за перенесенные страдания.

– Во мудак, – сплюнув в воду, усмехнулся Гнатенко. – Что значит чиновник. Из всего выгоду пытается сделать. Ведь он всю дорогу об этом думал!

Сидевшая рядом с ним Галина Александровна и Павел Федорович переглянулись. Бандит был прав. Никуда не денешься. Она не удивится, если этот слизняк будет по возвращении претендовать на государственную награду.

* * *

Галине Александровне Павловой не было еще тридцати пяти лет. Среди всех членов делегации она была самой молодой и единственной женщиной. Оказавшись в заложниках, Галина поначалу восприняла это как небольшое приключение, которое скоро закончится, как и подобает всем подобным историям. Однако так она считала лишь до того момента, пока Егор Курочкин, всегда казавшийся ей под стать своей фамилии застенчивым и нерешительным человеком, пытаясь оказать сопротивление террористу, не был выброшен из вертолета. Она была уверена: приди все мужчины ему на помощь, и наверняка они могли бы вынудить экипаж вернуться на аэродром. Нужно только было разоружить этого Рома и отобрать у похожего на кавказца мужчины пистолет. Наверняка и Егор так считал и надеялся на помощь. Однако все, замерев от страха, ждали развязки. Его либо не поняли, либо не захотели рисковать.

После этого события она одинаково ненавидела как своих коллег, так и захвативших делегацию людей.

Сейчас, сидя на дне кажущейся игрушечной лодки и придерживая мокрую от пота голову Шевелева, она размышляла, как спастись. Наивно было полагать, что, убежав от бандитов, она решит все проблемы. Нужно было выжить в джунглях, о которых она знала только из кино. Выйти же к какому-то селению не означало скоро оказаться в цивилизованном мире. Можно стать кем угодно – от наложницы до обыкновенного ужина на столе аборигенов.

А выжить нужно было обязательно. Даже ради дочери, которой еще нет и семи лет. Кроме Галины и бабушки, у несчастного ребенка во всей Москве больше не было родственников. Отца, помощника прокурора одного из столичных районов, убил до сих пор не найденный киллер, когда дочери едва исполнился год.

Она посмотрела в сторону берега. О его существовании можно было догадываться по кромке немного светлого фона воды, резко обрывающейся в нескольких десятках метров слева по ходу движения лодки. Сзади и чуть правее плыли остальные. Изредка оттуда доносились обрывки фраз и всплеск весла.

Мышцы всего тела ныли от долгой ходьбы по непролазным джунглям. Ладони и не защищенные одеждой икры ног были в мелких порезах от острой, как лезвие бритвы, травы. Ко всему из-за мерзкого липкого пота грудь и спина чесались, словно под блузку кто-то налил едкий кисель. От укусов странных, не издающих никаких звуков комаров опухло и казалось чужим лицо.

Интересно, почему их никто не ищет? За весь день она ни разу не слышала гула вертолета или самолета. На всем пути встретилась одна деревушка, да и то ее обошли стороной. Страшно хотелось есть. Лишь под вечер им дали немного черствого кукурузного хлеба и на всех пленников открыли две банки тушенки, которую пришлось есть на манер китайцев сломанными палочками. Несмотря на обилие вокруг воды, постоянно хотелось пить. Пока шел дождь, Галина Александровна несколько раз пыталась утолить жажду с огромных, словно гигантский лопух, листьев. Для этого ей приходилось сначала выловить мелких насекомых, утонувших в этих созданных природой чашах, затем, осторожно поднимая края, слить из образовавшегося желобка воду в рот.

Неожиданно она вспомнила о спутниковом телефоне, который видела у бандита по кличке Гном. На случай непредвиденных обстоятельств им дали номера телефонов посольства России в Камеруне. У нее была хорошая память, и она запомнила все три. Только что она скажет? То, что они похищены, это и без нее уже известно. Наверняка все заняты поисками. Вот если бы сообщить координаты или название населенного пункта, поблизости от которого их нужно искать.

– А как называлась та деревня? – она повернулась к темному силуэту Гнатенко.

– Не знаю, а что?

– Просто интересно, – вздохнула она.

– Наверняка у нее нет названия, – хмыкнул террорист.

– А в этой реке крокодилы есть? – задала она следующий вопрос.

– Здесь все есть, – подтвердил Гном.

– А как она называется?

– Джа, – немного подумав, ответил бандит. – Она впадает в Нгоко.

– А нам долго еще плыть? – продолжала засыпать его вопросами женщина.

– Почти двести километров. Скоро эта река станет еще шире. Впереди в нее впадает Бумба.

Галина Александровна постаралась представить карту Камеруна, которую ради любопытства изучала вместе с дочерью перед отъездом.

Джа... В памяти всплыли слова Машеньки: «Мама, смотри, как в книжке, Одноглазый Джо». «Не Джо, а Джа», – поправила она тогда сидящую рядом с ней на диване дочку, не совсем верно прочитавшую название речки.

Павлова вспомнила эту часть карты. Из центра Камеруна река текла к границе с Конго, в конце практически разделяла собой эти два государства. Ее обдало жаром. «Значит, нас везут в Конго!»

Теперь есть смысл рискнуть добраться до телефона. Пусть очень примерно, но она сообщит, где находятся заложники и в каком направлении движутся.

* * *

Едва пришло сообщение о засеченном сигнале бедствия и были получены его координаты, Полынцев тут же связался с посольством и сообщил о своем решении высадиться в указанном районе.

Для этих целей группе был предложен небольшой частный вертолет, выполняющий функции «Скорой помощи». Его грузоподъемность позволяла переправлять грузы массой в пределах четырехсот килограммов. Однако с такой загрузкой по топливу он дотягивал лишь до расчетной точки. Возвращение на аэродром было под огромным вопросом. В конце концов было решено доставить спецназовцев и проводника до места, но после всего вертолет возвращался не в Яунде, а в населенный пункт Джум. И то летчик согласился на это только после того, как офицеры сбросились ему по триста долларов на керосин, который он должен был там купить. Ничего не поделаешь, жизнь такая. Вопросы большой политики, как правило, не волновали маленьких людей. Не желая поднимать ажиотаж, более того, терять драгоценное время, в большинстве подобных случаев спецназовцы привыкли обходиться своими силами. Тем более существовала и определенная статья расходов.

Вылетели рано утром. Оружие и боеприпасы были сложены в один большой баул, который всюду таскал за собой Мишенев как самый мощный из всей команды.

Монго Обама не очень удивила их пятнистая форма, сшитая для тропиков, и такие же панамы. Здесь это было модно. На ноги надели обыкновенные кроссовки. Сам проводник был в ярко-красной цветастой рубашке с коротким рукавом, старых коричневых брюках и ботинках. На голове – синяя кепка с длинным козырьком. У него был самый маленький багаж – похожий на школьный ранец тряпичный рюкзак.

Разместившись в тесном грузовом салоне, спустя час они были над тем районом, откуда поступил сигнал. Полынцев поглядел вниз. Сплошные джунгли. Сесть было негде. Единственный просвет образован какой-то протокой. Мысль снизиться над ней и спрыгивать в воду он отверг сразу. Можно не успеть добраться до берега. Растревоженные шумом двигателя крокодилы наверняка разозлятся.

Сергей перевел взгляд сначала на вертолетчика, потом посмотрел на лебедку, установленную у дверей. Судя по ее конструкции, она предназначалась для подъема больных именно из таких мест. Догадавшись, что хочет русский, пилот постучал пальцем по топливомеру, а затем по часам.

– Хочешь сказать, что пока будешь маневрировать, керосин кончится? – усмехнулся Полынцев и развернулся в проход, где за перегородкой сидели остальные: – Цепляйте люльку, и живее. По одному будем спускаться.

– А тебя кто спустит? – удивился Мишенев, переводя взгляд на редуктор подъемника. – Летчик же один останется.

– Вы меня, главное, там встретьте, – похлопал его по плечу Сергей.

После Исы и Мишенева настала очередь покидать вертолет Монго Обама. Несмотря на удачный спуск своих предшественников и груза, он очень волновался. Его суетливые движения раздражали Полынцева. Заметно нервничал летчик, то и дело бросая на них злой взгляд. Наконец, пристегнув проводника ремнями, Сергей отжал стопор и, притормаживая трос специальным рычагом, принялся опускать люльку. Через пять минут она скрылась в зарослях деревьев. Поднимать ее он уже не стал, заранее решив спуститься по тросу. Замотав ладони обрывками материи, он свесил из отсека ноги и ухватился забинтованными руками за трос, пропустив его через бедро. Вертолетчик принялся что-то кричать и жестикулировать свободной от штурвала рукой. Сергей догадался: пилот возмущался, что если он спустится, то ему придется лететь с люлькой до самой деревни.

– Ничего, – Сергей ободряюще подмигнул камерунцу и соскользнул вниз.

До верхушек деревьев было не больше двух десятков метров, но, сжимая тонкий металлический трос, чтобы погасить скорость, он протер свою импровизированную защиту, и когда до земли оставались считаные метры, а ветви деревьев уже хлестали по лицу, почувствовал, как с ладоней слетает кожа.

Спрыгнув на землю, Сергей сразу попал в объятия Мишенева, который пытался его подстраховать. Иса в это время следил за подступами к месту высадки на случай внезапного нападения. Мало ли чье внимание привлечет так долго зависший вертолет. Почти сразу, цепляясь за ветви, люлька устремилась вверх. Через некоторое время гул вертолета стих.

– Ну вот и все, – осматривая окровавленные ладони, выдохнул Полынцев. – Разбираем багаж и вперед!

От места десантирования они быстро ушли на несколько сот метров в сторону и, осмотревшись, принялись готовиться к работе уже более основательно.

На глазах удивленного Монго мирные геодезисты за считаные минуты превратились в до зубов вооруженных людей.

Он потряс за локоть Ису, который рассовывал по карманам разгрузочного жилета снаряженные магазины, гранаты, нож.

– Вы охотники?

– Ты почти угадал, Обама, – оголив ряд крепких и ровных зубов, улыбнулся Мишенев. – Охотники.

Он вынул похожий на губную помаду цилиндрик с маскирующей краской и принялся водить им по лицу, оставляя грязно-зеленые полосы.

– Скажи, – камерунец растерянно посмотрел на Полынцева, – вы не геодезисты?

– Нет, – покачал головой Сергей, – мы российский спецназ. Просто там, в городе, не могли тебе этого сказать. А теперь слушай и запоминай. Мы ищем террористов, которые похитили наших граждан. Все остальное остается в силе. Ты помогаешь нам с языком, а мы, по возвращении, платим тебе, как договорились.

– Монго не согласен, – обиженно надув и без того огромные губы, насупился негр. – Я не имею отношение к убивать...

– Тогда вали домой, – усмехнулся Сергей, махнув рукой в ту сторону, где, по его мнению, находилась Яунде.

Что-то пробормотав на своем языке, негр уселся у ствола пальмы и принялся наблюдать, как Полынцев колдует над спутниковым навигатором и картой.

– Мы практически на том месте. – Наконец оторвавшись от своего занятия, Сергей поднял голову на Ису, сидящего в нескольких метрах от него и вслушивающегося в звуки. Постучав по микрофону переговорного устройства, он позвал Мишенева.

– Слушаю, Мишень, – раздался голос укрывшегося в зарослях диких бананов Максима.

– Здесь негде вертолету сесть, значит, они попросту проходили через этот район.

Он не хотел допустить мысли, что террористы вместе с заложниками еще находятся поблизости. Если это так, то прилетающий на днях Филиппов первым делом свернет ему голову за то, что он высадился прямо в «точке», а не сделал это в четырех-пяти километрах в стороне. Там, откуда шум работающего вертолета не смог бы вспугнуть бандитов. С другой стороны, он исходил из срока давности полученной информации. Прошли сутки, как сигнал запеленговали. За такое время они могли уйти куда угодно, и терять время на пустышку также не хотелось. Сейчас он принял решение прочесывать джунгли от этого места по спирали, с каждым кругом расширяя зону поисков. Таким образом Сергей надеялся выйти на след заложников. По идее, передвигаясь таким количеством, они должны оставлять заметные следы.

От шума кричащих на разные голоса птиц с каким-то эхообразным отзвуком поначалу было тяжело сосредоточиться. Стайка шимпанзе заставила Мишенева упасть в траву. Впрочем, и те, заметив людей, поспешили удалиться. На голову, за воротник и на лицо то и дело падали какие-то жуки и гусеницы. Принятая сначала за тонкую лиану зеленая змейка заставила Полынцева понервничать. Он едва успел отдернуть от нее руку. Бесшумно скользя среди ветвей, та тут же проворно исчезла.

Местами приходилось прорубать себе путь среди лиан и бамбука. Легкие куртки вмиг пропитались потом. От горячего и влажного воздуха, заполненного незнакомыми ароматами тропиков, слегка подташнивало. За полдня они обследовали около одного квадратного километра.

Воздух становился, как в парной. По лицу струился пот, разъедая глаза. Неба практически не было видно. Сквозь ажурную зеленую крышу Сергей разглядел свинцовые облака. Казалось, они упали на верхушки деревьев. Он начал злиться. Скоро пойдет дождь, но и без него почти ничего нельзя разглядеть дальше трех-пяти метров.

Звук взлетевших птиц справа по ходу движения заставил остановиться. Он втянул носом воздух и почувствовал едва уловимый запах разлагающейся плоти.

«Скорее всего это труп крупного животного», – подумал он, направляясь к тому месту, откуда улетели потревоженные птицы. Через несколько шагов он увидел повисшего в ветвях, в нескольких метрах над землей, человека. Из вспоротого живота почти до самой земли свисали облепленные мухами сизые канаты кишок. Пискнул и зашуршал, убегая прочь, какой-то зверек.

Опустившись на одно колено, он дважды стукнул в микрофон:

– Иса, Мишень, давайте ко мне...

– Кто это? – спросил остановившийся позади него Монго.

Сергей снял и поставил на землю рюкзак, затем посмотрел на камерунца:

– Наверное, один из тех, кого мы ищем. Причем, судя по тому, что он упал сверху, остальных здесь нет и наверняка не было.

* * *

Перед самым рассветом впереди послышался шум. Гном перестал грести, достал весло из воды и прислушался. Затем повернулся в сторону плывущей следом за ними лодки:

– Поворачивай к берегу, дальше водопад или пороги.

В предрассветных сумерках уже можно было различить прибрежные заросли камыша и нависшие над водой ветви огромных кустарников.

Долго не могли из-за них вплотную причалить к берегу. Наконец нос лодки, которой управлял Ром, уткнулся в отмель. Следом причалил и Гнатенко. Подталкивая заложников в спины стволами автоматов, заставили перетащить первобытные суденышки в заросли похожих на папоротник растений.

– Ром и ты, Сулим, – Гнатенко отыскал взглядом среди одинаково серых силуэтов чеченца, – пройдете ниже и глянете, что там. Я и Стас останемся сторожить эту публику. Стас, ты как?

Сидя на борту лодки с автоматом на коленях, тот медленно поднял голову:

– Башка болит, сил нету, – он облизнул потрескавшиеся губы, – и жар.

– Ты давай крепись, – Гном потрепал его за плечо. – Сейчас чуть светлее станет, посмотрим, что у тебя под бинтами. А вы чего уставились?! – неожиданно разозлился он на столпившихся заложников. – Живо рвите листья и сваливайте сюда! На отдых два часа. Потом на себе попрем лодки по берегу, чтобы обойти водопад.

Разложив карту, он достал спутниковый навигатор и быстро определил место, где они оказались в этот раз. Прибор либо просох, либо сказалась относительно прохладная погода, так или иначе, он с ходу выдал координаты. Еще раз проверив и получив те же самые данные, Гном принялся колдовать над картой. До места, где они должны будут укрыться с заложниками, было еще около ста пятидесяти километров. За ночь прошли по реке почти шестьдесят. Оставалось еще около ста и немного через джунгли. Настораживало то, что Нгоко уже пограничная с Конго река. Они же пристали к конголезскому берегу. Он никогда не был в этих местах и не знал, как поведет себя население приграничных деревень, если они на него наткнутся. Почти не представлял, как охраняется граница. Гнатенко и не рассчитывал на то, что им придется ее переходить. Он был уверен: стоит завладеть вертолетом, и они спокойно долетят туда, куда надо.

Между тем под присмотром Буценко, который, впрочем, и не особо следил за пленниками, те натаскали листьев диких бананов и принялись устилать ими дно лодок.

«Ловко придумали, – удивился про себя их находчивости Гном, убирая карту. – Глядишь, через пару дней освоятся и из изнеженных цивилизацией рыхлотелых, женоподобных мужичков превратятся в тарзанов».

От этой мысли ему стало весело. Его взгляд непроизвольно задержался на Павловой. Положив под коленки лист какого-то растения, она перегнулась через борт лодки и равняла на ее дне импровизированную постель. Быстро светало. В серебристо-розовом свечении, среди зарослей бамбука, диких бананов и стволов причудливо искривленных деревьев, стоя перед первобытной лодкой, эта современная женщина показалась ему богиней. Он впервые за все время внимательно разглядел и по достоинству оценил все ее прелести. У Павловой были красивые, пепельного цвета волосы, похожие на миндалины глаза и маленький, слегка вздернутый носик. Аккуратные ручки с длинными и тонкими пальцами совсем не портила налипшая до самых локотков грязь и порезы. Осиная талия, округлые, крепкие, без намека на целлюлит бедра.

Он сглотнул слюну. Ему захотелось подойти к ней, схватить в свои объятия, повалить на спину и впиться губами в ее красивый рот. От этого желания сердце замолотило как пулемет, а голова закружилась.

«По-моему, я превращаюсь в маньяка, – отвернувшись в сторону, не на шутку испугался он. – Ведь еще чуть-чуть, и бросился бы!»

Романенко и Хачубаров направились вдоль берега, предварительно включив радиостанции.

– Ты спи, я пока посижу, – тронул его за плечо Стас. – Все равно из-за боли уснуть не смогу.

Гнатенко достал из рюкзака аптечку и положил рядом с собой:

– Давай свою голову, – он вынул пузырек с перекисью водорода, ампулу йода, надорвал упаковку с ватой.

Сокрушенно вздохнув, Стас уселся на землю и пригнул шею.

Бинты размотались легко. Они были мокрыми от пота, сырости и росы. Даже тусклого освещения было достаточно, чтобы убедиться в худшем. Под сложенной в несколько слоев марлей с антисептической мазью, которую наложили еще на аэродроме, зияла страшная, воспалившаяся по краям рана. Глаз штурмана заплыл и гноился. Ухо раздулось до неимоверных размеров и почернело.

– Ну что там? – заволновался Стас.

– Не знаю, – честно сказал Гном. – Улучшений точно нет.

Намотав на обломок ветки ваты, он смочил ее в перекиси и принялся смывать желто-коричневую кашицу. Подошла Павлова.

– А вы чего не спите? – спросил Гном.

Она нагнулась к его уху:

– Шевелев умер...

– Как! – Гном вскинул на нее удивленный взгляд. – Не может быть! Я ему даже укол сделал...