Текст книги "Американ Босс"
Автор книги: Алайна Салах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
12
Ника
С Глебом мы договорились встретиться возле клуба, потому что как-то глупо ему с Полянки за мной на такси ехать, а машину мой отличник не водит.
Стоя перед развороченным шкафом, я подумываю надеть ультра-мини, чтобы дать Глебасе возможность погордиться ногами своей девушки, но в последний момент передумываю: потанцевать я хочу, а регулярно одёргивать подол, чтобы прикрыть зад, – нет. Так что мой выбор падает на голубые Levi's, а в качестве компенсации за подобную скромность свою соблазнительную тройку я упаковываю в не менее соблазнительный кружевной корсет. Смотрюсь в зеркало и, оставшись удовлетворённой увиденным, вызываю Яндекс.
– Глеб, ты где? – мне приходится кричать в трубку, потому что шум толпы, собравшейся возле клуба, перебивает любой другой звук. – Я справа возле входа стою.
Сквозь томное кряканье чикуль по соседству мои барабанные перепонки улавливают какой-то треск и виноватый голос Глеба.
– Никуш, я немного задерживаюсь. Мама на дачу качели садовые заказала, а они мудрёные оказались. Полдня помогал устанавливать. Звонил предупредить, что задержусь, но у тебя телефон был недоступен.
И ведь даже не упрекнёшь его. Телефон у меня и правда лежал разряженным, и я лишь в самый последний момент это заметила, после чего в течение десяти минут нетерпеливо прыгала возле розетки, чтобы подзарядить его до жалких десяти процентов. Б – безалаберность.
– Я буду ждать тебя внутри, – говорю со смиренным вздохом. – Стол в ВИП-зоне на имя Максима.
– Хорошо, малыш. Извини, что так получилось.
Я вешаю трубку и, обернувшись, оглядываю забитый вход. Если уж Кэп на ВИП разорился, негоже Супер-Женщине в очереди с простыми смертными стоять. Поправляю волосы и шагаю ко входу, огороженному красной бархатной лентой, рядом с которым, помимо скучающего охранника, маячат ещё два парня.
Заслышав стук каблуков, они словно голодные псы, почуявшие близость сахарной косточки, перестают разговаривать и поворачивают головы в мою сторону.
– Потанцевать идёшь, зайчонок? – щерится тот, кто в их паре, очевидно, отвечает за связи с общественностью.
Две пары глаз немедленно зарываются в моё кружевное декольте, вызывая жгучее желание навсегда лишить их функции зрения.
– Я тебе не зайчонок, слюнявый. Если закончили меня разглядывать, разошлись в стороны, я тороплюсь.
– А чё ты такая дерзкая? – тявкает второй, обиженно расправляя грудь с брендовыми письменами. – Мы вроде нормально к тебе обращаемся.
– Ничего личного, чувак, – успокаивающе похлопываю его по плечу. – Просто не люблю слюнявых.
Когда-нибудь я за свой бесперебойно работающий язык огребу. Знаю, что нужно быть умнее и промолчать, но задиристый нрав моего папаши-боксёра регулярно берёт верх над маминым интеллектом.
Пока эти двое скребут пальцами челюсти, придумывая остроумный ответ, дверь ВИП-входа распахивается и на пороге появляется Кэп. Красивый говнюк. На нём нет ничего из того, чем так любят прихвастнуть местные клубные завсегдатаи: ни ультрамодных кед, ни дизайнерских барсеток, висящих под кадыком, ни подкатанных узких трикошек, но даже в простой белой футболке и с небрежным бардаком на голове Гасович выглядит круто.
– А я думаю, где ты застряла, Ни-ка. – Вздернув тёмную бровь, он оценивающе пробегается взглядом по моему наряду и хлопает охранника по плечу. – Это моя девчонка, Борь.
Вообще на такое заявление можно и повозмущаться, но, глядя, как вянет боевой дух гопников-плейбоев, я решаю перенести возмущение на минуту позже. Эффектно взмываю вверх по ступенькам и даже позволяю Гасовичу приобнять меня за талию, пока мы заходим внутрь.
– Классно выглядишь, Бэмби, – горячее цитрусовое дыхание щекочет мне висок, от чего предплечья покрываются гусиной кожей.
Дождавшись, пока дверь с тяжёлым хлопком закроется, я демонстративно смотрю на удерживающую меня руку и учтиво замечаю:
– Руку уже можно убрать. И я не твоя девчонка.
– Ну кто-то должен был заявить права на твою красивую мордашку, если воскресный парень снова хлопает ушами. Где, кстати, он? Стас говорил, ты сегодня со своим самоваром на чаепитие пожалуешь.
– Глеб скоро приедет. Сушек тебе в любом случае не достанется, Максим Гасович.
Высвободившись из объятий Кэпа, я с видом уверенной независимой женщины шагаю вперёд, но, вспомнив, что не знаю, куда идти, незаметно притормаживаю и, поймав в фокус упругую задницу, следую за ней как за путеводной звездой.
– Ни-ку руками не трогать, – объявляет шеф, едва мы входим в ВИП-зону, где по-царски накрыт фуршет, а на диванах кучкуются мои верные гномы: Стас, Эдик, Сева и ещё один парень, который по утрам приносит мне кофе. – Оштрафую.
Щека вдруг начинает зудеть, а глаз слезиться, и, скосив взгляд, я понимаю почему: с дивана справа, сверкая блеском для губ и трусами, на меня зло глазеет Алёна Семенович.
Рассчитывала на тестостероновую монополию, ревнивица? Ну, соррян.
– Что будешь пить, Ни-ка? – Кэп склоняется надо мной, задевая плечом, и я машинально отшатываюсь в сторону.
Да что ты как хомяк под напряжением, Ни-ка? Он же случайно.
Моя субботняя концепция отдыха не подразумевает стопроцентную трезвость, но я хочу дождаться Глеба. Вряд ли ему будет приятно, если его встретят мои ошалевшие от текилы глаза и ядовитое амбре.
– Я буду сок.
Брови Максима удивлённо ползут вверх, но он тем не менее кивает и делает знак щуплому задохлику в белой рубашке с бабочкой.
– Один свежевыжатый сок. Тебе какой, Ни-ка?
Я машинально втягиваю носом воздух, и, прежде чем успеваю подумать, рот сам выдает:
– Грейпфрутовый.
Получив свою дозу цитрусового наваждения с торчащей из него соломинкой, я оставляю Максима разговаривать с приставучим парнем из технического и, подойдя к перилам, опускаю взгляд на танцпол. Вертлявая обезьянка во мне просит немедленных плясок, но если я сейчас уйду, то Глеб не сможет меня найти.
Ругая себя за непредусмотрительность, я оглядываю критические семь процентов батареи и набираю Глебу. Один гудок, три, шесть… нет ответа. В метро он, что ли, едет?
Уже собираюсь вернуть мобильный в карман, как раздаётся весёлая «Эба» в исполнении группы «Хлеб», которая стоит у меня на Глеба.
– Малыш, я приехал домой, и меня срубило от усталости… – звучит в трубке заспанный голос. – Я точно тебе нужен?
Я успеваю повесить трубку до того, как ударная волна моего гнева разнесёт к чертям сотовые вышки МТС и разорвёт барабанные перепонки Глеба. Сжимаю телефон так сильно, что он начинает жалобно хрустеть в ладони. Ну ты, Глебася, и гад.
Резко обернувшись, я окидываю взглядом стол в поисках бодрящего спиртного и, уткнувшись в изучающий взгляд Кэпа, отталкиваюсь от перил и направляюсь к нему:
– Думаю, я созрела, чтобы выпить, босс.
– Выглядишь решительно, Бэмби. Чего изволишь?
– Текилу.
Кэп услужливо наполняет рюмку пахучей жидкостью, и я, не дожидаясь традиционных снэков в виде соли и лайма, опрокидываю её в себя.
– Ты в порядке? – Прищурив густой лес ресниц, он внимательно оглядывает моё лицо. – Где твой суслик?
Я даже поправлять его не собираюсь. Потому что Глеб – настоящий лживый суслик. Бросил меня одну. Не сдержал обещания. Мелкий грызун.
– Он не придёт. Задержали домашние дела.
Готовлюсь парировать усмешки и огрызаться, но Кэп, на удивление, сохраняет молчание и продолжает разглядывать меня. Мне вдруг становится неуютно и нервно, и будто бы снова хочется покраснеть, поэтому я закатываю глаза и чересчур измученно стону:
– Кстати, музыка здесь полный отстой. Интересно, если я станцую на коленях у диджея, он сможет поставить что-то, от чего у меня не будет течь кровь из ушей?
Срабатывает. Кэп перестаёт выглядеть так, словно я мутант Икс, а у него на голове Церебро, и начинает задорно скалить зубы.
– То есть, если сейчас зазвучит то, что тебе понравится, ты организуешь приватный танец для диджея?
Пф. Да этот лошок за пультом звуковиком в «Голубом огоньке» работает, судя по музыкальной подборке. Ни единого шанса.
– Если сейчас зазвучит что-то хотя бы отдалённо удобоваримое, я его колени так задом отполирую, что он в них сможет своё отражение увидеть.
– Обещаешь?
Мне бы засомневаться, потому что вид у Кэпа в этот момент такой, словно он только что единолично Таноса отмудохал. Но так как я девчонка самоуверенная и упрямая, то киваю головой и подтверждаю:
– Слов на ветер не бросаю.
Я с удивлением принимаю в ладонь холодный стакан с виски, который мне бесцеремонно вручает шеф, и наблюдаю, как он быстро идёт к узкому проходу, соединяющему ВИП-зону и диджейский помост. Жду, что здоровый цербер охранник остановит наглое вторжение, но он лишь приветливо улыбается Кэпу и отходит в сторону.
А дальше происходит совсем уж странное: говнюк делает знак источнику моих слуховых мук, и тот, сняв наушники, радостно машет ему рукой, показывая подниматься. Через несколько секунд они стоят рядом, тискаясь, словно на съёмках «Жди меня», после чего чёртов диджей снимает наушники и передаёт их Гасовичу.
От такого неожиданного поворота я машинально отхлёбываю виски, который терпеть не могу, и обречённо вздыхаю, когда ловлю взгляд Кэпа и читаю по расплывшимся в улыбке губам:
– Наслаждайся.
13
Макс
Вообще, я не планировал ничего из происходящего, но магическое «приват на коленях», произнесённое розовым ртом Ни-ки, молнией ударило в голову мне и Максу-Джуниору.
Владелец клуба, Лёва Хосровян, – мой хороший приятель, с которым мы познакомились в прошлом году в Нью-Йорке на концерте Моби. Винилом я с четырнадцати лет увлекался, и на фоне любви к старой доброй электронщине мы полночи в баре проболтали, обсуждая тусовки Burning man и Ибицу. Второе лето я обретаюсь у него в клубе и пару раз даже диджейские сеты играл на безвозмездной основе.
– Только один трек для прекрасной голубоглазой леди, бро, – обещаю я Васе, который в клубной московской тусовке больше известен как диджей Грут.
К слову, Бэмби права, и плейлист у него – полный кал. Хотя, судя по количеству людей на танцполе и тому, с каким энтузиазмом они двигают телами, народ устраивает.
– Играй сколько вздумается, бро, – заверяет Вася. – Я пока вискарика хлебну.
Я надеваю наушники и перевтыкаю в контроллер флешку, на которой уже много лет хранится моя библиотека электронщины. А жаркий приват мне обеспечит босниец Solomun (известный диджей и музыкальный продюсер – прим. автора), потому что я точно знаю, что Ни-ке его творчество нравится – видел, как её милую задницу в прошлый раз с барной табуретки смыло на танцпол, едва его трек зазвучал.
Ловлю её ошарашенный взгляд из ВИП-зоны и с удовольствием выговариваю:
– Наслаждайся.
Да, оленёнок, вонь палёной резины и развязные руки – это не единственное, чем я могу похвастаться.
Поставив «Something We All Adore», я возвращаю наушники Васе-Груту и, вынырнув из-за пульта, топаю в ВИП за призом. Вот он стоит, кусая губы и сверкая блю кюрасао глазищами.
– Кровь вроде остановилась, – я не удерживаюсь, чтобы не провести пальцем рядом с Ни-киной ушной раковиной. – Чего не танцуешь, оленёнок? Только не говори, что трек тебе не нравится, потому что это будет враньём.
Честно говоря, я на зеркальные колени не настолько рассчитываю: просто Бэмби выглядела такой расстроенной, и я захотел немного поднять её боевой дух. Её суслик – реальный дебил. Такой раритетный экземпляр, как Ни-ка, я бы на его месте в охраняемый заповедник поместил и колючей проволокой обнёс, чтобы всяким браконьерам неповадно со своими ружьями соваться было.
Ни-ка несколько секунд буравит меня сапфировым свечением, после чего залпом осушает бокал с виски и пихает мне его в руку.
– Угадал, Кэп. Я ещё в прошлом году на его концерт в Киев моталась. От слов своих отказываться не собираюсь. Я, знаешь ли, как Ланнистеры, всегда плачу свои долги.
А пока перед глазами плывёт очередная порнографическая короткометражка, как Ни-ка садится ко мне на колени и ёрзает по ним своим упругим задом, она решительно продолжает:
– Выбери, где и когда. Имей в виду, домой я к тебе не поеду.
«Сейчас, – быстро подсказывает затвердевший суфлёр из оркестровой ямы. – В комнате чил-аут».
– Раздеваться не буду, и руки тебе запрещено распускать, понял?
– Уверен, что ты хороша, Бэмби, но вряд ли настолько, – усмехаюсь я, чтобы немного сбить с неё спесь, на что Ни-ка самодовольно фыркает, вскидывая подбородок.
– Веди.
Под миномётным обстрелом ревнивого взгляда Алёны и завистливых браконьерских, я веду Ни-ку в дальнюю комнату. Чёрт знает, чем обычно занимаются там другие ВИП-посетители, но лично я с Лёвой пару раз безобидно играл в покер. Идеальная шумоизоляция, полумрак, комфортный диван, мини-бар и дорогая акустика.
– Музыку мне поставить, или сама? – Я ищу у Ни-ки признаки нервозности, но их нет.
Видя её пуленепробиваемое спокойствие, сам немного нервничать начинаю. Всё-таки между нами по-прежнему два минуса маячат: орущий дед Игорь и рабочая субординация. Жалкий минус в виде наличия лоховатого суслика я мысленно запихнул глубоко ему же в анус.
– Расслабьтесь уже, Максим Гасович, – томно воркует Бэмби, глядя на меня из-за плеча. – Я всё сделаю сама.
От таких слов я даже взмок немного, но вида, разумеется, не подаю. Плюхаюсь на кушетку и вытягиваю ноги. Стриптизом меня ещё с шестнадцати нельзя удивить, а в одежде и подавно.
Ни-ка в течение минуты возится со стереосистемой, после чего приват-помещение оглашается звуками чего-то знакомого и эротичного.
– Супер Майк? – с ухмылкой поднимаю я брови. – Серьёзно?
– Просто заткнись, – ласково приговаривает Ни-ка, и уже через секунду начинается полный капец.
Я, конечно, имел возможность оценить язык её тела на танцполе, но сейчас понимаю, что там она, очевидно, сильно стеснялась. Потому что ни одна самая топовая гоу-гоу не умеет так виртуозно двигать задом, одновременно исполняя танец живота. Макс-Джуниор так активно пытается до неё дотянуться, что меня даже с дивана приподнимает.
– Ты вроде на коленях обещала.
Я сглатываю, глядя, как Ни-ка, повернувшись ко мне спиной, выписывает членосводительные восьмёрки.
– Вы такой нетерпеливый, Макс Гасович, – бросает она из-за плеча и, опустив ладонь вниз, коротко лупит себя по ягодице.
Блядь. Надеюсь, у меня над ширинкой дым не клубится, потому что горит-то в трусах нехило. Я никогда не тяготел к пошлым фантазиям «босс нагибает стажёрку», но сейчас готов признать, что в этом определённо что-то есть.
Когда Ни-ка сексуальным грузом приземляется ко мне на колени, приходится сжать руки в кулаки и на всякий случай засунуть себе под задницу, чтобы её не облапать. Её сиськи в этом корсете – соблазнительная витрина бельевого магазина, ванильно-жасминовый запах дурманит мозги, и бёдра извиваются так, словно хотят содрать кожу с моих коленей.
– В МГУ танцевальный факультет открыли? Ты где так…
Я не успеваю договорить, потому что Ни-ка прижимает палец к моему рту и, накрыв нас шалашом из волос, мурлыканьем возвращает мне фразу.
– Просто предпочитаю не раскрывать всех навыков сразу.
Я машинально прикусываю её палец и заглядываю в глаза:
– Звучит как обещание.
Не переставая объезжать мои колени, Бэмби отстраняется и, положив руки мне на плечи, даёт обзор на шоу танцующих сисек. Надеюсь, этот трек не продлится слишком долго, потому что штаны у меня не резиновые. А лучше будет зациклить его на повтор.
– Нравится то, что видишь, Кэп?
Вот что-то есть в голосе Ни-ки, от чего мой и без того зашкаливающий тестостерон достигает критической отметки, и я, оторвавшись от танцующей ложбинки, хриплю:
– Повернись.
Ни-ка на долю секунды замирает, широко распахнув глаза, после чего её бедра грациозно отъезжают назад, оставляя на моих коленях дымящийся след. В сследующем кадре, татуировкой впечатавшемся мне в память, она разворачивается, и джинсовые полушария оказываются в опасной близости от моего лица.
Бэмби опускается задом прямиком мне на член и, призывно выгнув спину, замирает. Можно было бы сказать: «Сюрприз», но какой это, на хрен, сюрприз. Мы ещё в дверь не успели войти, как Макс-Джуниор превратился в кирпич.
Её задница на моём стояке – это больше, чем я способен осилить. Не помогают и далекие английские гены, и даже воспитание мамы. Поэтому я слабовольно даю волю рукам и, сжав в кулаке тёмные пряди, оттягиваю голову Бэмби назад.
– Продолжай.
Даже сквозь громкий вокал Ginuwine я слышу, как учащается дыхание Ни-ки, когда она делает умопомрачительное движения бёдрами, прокатываясь по всей длине одубевшего от восторга ЭмДжея. Блядь, блядь, блядь. Волосы у неё гладкие и густые, задница упругая настолько, что у меня окончательно едет крыша и я даю себе карт-бланш: запускаю свободную ладонь под кружево майки и глажу разгоряченную кожу.
– Ты вроде руки обещал не распускать, – бормочет Бэмби, не прекращая танцевать на моей эрекции.
Ещё никогда никого мне так не хотелось трахнуть. Разве что Кейт Бекинсейл, когда мне было пятнадцать. Зачётная, кстати, старушка.
– Я соврал. – Сильнее сжимаю волосы и тяну к себе до тех пор, пока её голова не оказывается лежащей у меня на плече.
Бэмби отводит руку назад и, впившись ногтями в мой затылок, продолжает извиваться, доводя мою ширинку до исступления. И дрожит, будто зовёт меня к ней прикоснуться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
