Текст книги "Солдат- возвращение (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Только в твоих мечтах!

– Господа, успокойтесь. Я с радостью получу ботинки от каждого из вас и буду носить их с удовольствием, – примирительно сказал я, и старики тут же прекратили грызню и протянули мне обувку.

Я поблагодарил старцев и, закинув через плечо три пары обуви, направился к Анне. Обувка была абсолютно одинаковой. Стежок к стежку. Даже если пристально всматриваться, всё равно разницы не заметишь. Как будто шил один и тот же мастер.

– Анют, я две пары поставлю у входа, отдашь Антипу, а мне и одних хватит, – шепнул я и направился на выход.

Присел на порожках и с наслаждением скинул проклятые туфли. Кто вообще придумал эту обувь? Да, их пошили по моей ноге, но, чёрт возьми, они даже рядом не стоят с ботинками. Зашнуровав обувь, я пару раз подпрыгнул на месте, нанёс удар ногой с разворота и расплылся в довольной улыбке.

Сидят восхитительно! Как будто в домашних тапочках ходишь. Да и тяжесть совсем не ощущается. Выглядят уродливо, но удобство важнее красоты! Любование обновкой прервал звонок мобилета.

* * *

Белые стены, крики, истеричный смех и звон стальных прутьев о которые кто-то бьётся головой. Санитар Петренко сидел на посту и бинтовал окровавленную руку.

– Сучонок сумасшедший! Как он так извернулся? Я же просто протянул ему миску с едой в дверную щель. Там хрен подлезешь, а он меня за руку тяпнул.

– Петруся, ну ты чё как маленький? То ж Филимон, пёсий сын. Он и не таких как ты кусал, – осуждающие сказал напарник санитара и покачал головой. – Гля, – он отодвинул ворот рубахи и показал следы от зубов на шее. – Когда его только привезли, он смирный был. А потом Евпатий решил его электричеством полечить. Мол, так на поправку быстрее пойдёт. Ну и поджарил мозги парню, а мне, сучий выкормыш, про это не рассказал. Повёл я, значит, Филимона на прогулку, а он как с цепи сорвался. Запрыгнул на меня и давай зубами рвать. Больно было, страсть. А кровищи. У-у-у. Ты б видел.

– Именно поэтому теперь ты его не кормишь, а отдал своего любимого пациента мне? – с обидой в голосе спросил Петренко.

– Хы-хы. Типа того.

Пока напарники разговаривали, из-за угла доносилось мерное «Бум! Бум! Бум!» Этим звукам вторил безумный шепот:

– Чудовище. Чудовище. Чудовище, – по голосу было слышно, что его обладатель давно сорвал глотку и сейчас единственное, что мог, так это шептать.

– Слушай, а чего вы Филимону зубы не выбили? Глядишь, и меня бы не покусал, – спросил Петренко.

– Петручо, ты нормальный мужик, но порой такую хрен спросишь, хоть стой, хоть падай. Он же сын барона Кири Корова.

– Хренасе. Барноский сынок меня тяпнул, выходит? Ну это резко меняет дело, – ухмыльнулся Петренко. – Давай, рассказывай, почему барон от сынка решил избавиться.

Слева открылась дверь и внутрь помещения ввалился огромный бугай, ведущий двух пациентов связанных по рукам и ногам. Во ртах у них были кляпы.

– Здорова, мужики. Принимайте. У вас пополнение, – расплылся в ухмылке бугай и толкнул повязанных в сторону санитаров.

– Колясик ё-моё! Чё ты пациентами разбрасываешься? А ежели головой рубанут кого? – посетовал Петренко, пока его напарник пытался унять одного из новеньких, который резко начал брыкаться.

Второй пациент оказался калекой и сопротивления не оказывал.

– Да если тебе нос свернут, то я горевать не буду. Хы-хы, – усмехнулся бугай и вышел, закрыв за собой дверь.

– Ну и козёл, – выругался Петренко, закончив перевязку. – Да твою мать. Опять с кляпами привезли? Видать, будет весёлая у нас ночка. Насладимся, так сказать, безумно весёлым пением. Ха-ха.

Напарник шутку Петренко не поддержал, вместо этого сбил буйного с ног и сел сверху. Поднял с пола папку с бумагами, плюнул на палец, перевернул лист и зачитал.

– Пациент номер одна тысяча семьсот один. Богомолов Даниил Константинович, диагноз – помешательство. Эт ты у нас Богомолов что ль? – спросил санитар и влепил буйному подзатыльник, отчего тот стал вести себя ещё агрессивнее. Перевернув страницу, он прочитал больничную карту второго помешанного. – Пациент номер одна тысяча семьсот два. Барон Огнёв Илья Максимович, диагноз – помешательство. Хренасе! Петруха, тебе сегодня везёт на баронов. Один покусал, привезли второго, который тоже может покусать, если у него, конечно, есть зубы.

– Да иди ты! – выругался Петренко и за шиворот потащил по земле барона Огнёва.

Он доволок его до одиночной палаты, она же камера, и, выдернув кляп, зашвырнул внутрь. Пациент не спеша поднялся и подошел к прутьям, что-то постоянно шепча.

– И этот бормочет. Да твою ж налево, – устало выдохнул Петренко и прислушался. Вроде бы Огнёв шептал «Братик, я не предавал», хотя хрен поймёшь на самом деле.

– Ага, вот этого полудурка и закину налево. Как раз камера освободилась. Ну-ка, открой дверь, – санитар зашвырнул Богомолова в камеру, и тот тут же принялся биться головой о стены, прутья и безумно орать. – Хорошо, что я с собой беруши взял. Как знал, что будет шумно, – санитар направился обратно к столу чтобы допить чай, а по пути остановился у клетки, где сидел бывший штабс-капитан Лавров. – Ну чё, Лавруха? У тебя новый друг! Ха-ха.

Санитар ударил Лаврова открытой ладонью по лбу и, хохоча, пошёл дальше. Вот только Лаврову было плевать. Он сорвал голос и не мог даже шептать. Только хрипел, смотря в пустоту. Зато Плющов всё ещё шептал без остановки, пуская слюну и выпучив глаза:

– Чудовище. Чудовище. Чудовище.

Глава 15

От любования новой обувкой меня отвлёк звонок Ершова.

– Доброго дня, Василий! Как дела? – Бодро спросил я, продолжая смотреть на коричневые носы ботинок. Да, заправленные под брюки делового костюма они смотрелись по-идиотски, но если в них заправить брюки… То тоже по-идиотски. Засада. Теперь нужно найти подходящую под ботинки одежду.

– Алло! Виктор, ты тут? – послышался голос Васи, и я понял что снова провалился в мысли и совершенно его не слушал.

– Да, извини. Отвлекли. Что ты говорил?

– Звоню, чтобы напомнить о то, м что ты согласился на заключение военного союза. Отец отправил к тебе курьера с документами, вот только куда их везти непонятно. Курьер приехал на пепелище твоего особняка и до сих пор ждёт там.

– Не проблема. Сейчас пошлю кого-нибудь забрать бумажки.

– Отлично. А то он уже назад ехать собрался. Кстати, а что насчёт модернизации наших рудников?

– Блин! – выругался я, вспомнив, что озадачил Олега новым заказом и забыл про Ершовых. – Дай мне двадцать минут, и я скажу, когда сможем взяться за заказ. Держи трубку под рукой. Я перезвоню.

– Виктор, а ещё…

Вася не успел договорить, так как я уже сбросил вызов и рванул в сторону КБД (Конструкторское Бюро Дубровского). Мастерскую решили построить в лесу Фозота. Хотя, что значит, решили? Фозотовцы просто её построили, не спрашивая ни у кого разрешения. А мне, по сути, неважно, где она будет располагаться, лишь бы работала.

Олег вместе с конструкторами стоял у доски с мелом и вырисовывал на ней силуэт необходимой детали.

– И вот эту шестерню нужно немного закруглить, – пояснил Олег.

– Чтобы не закусывало? – спросил седой альбинос.

– Чтобы не закусывало, – кивнул бывший прораб и заметил меня. – Виктор Игоревич! Заходите, нам таки есть, что вам показать. – Он подошел к шкафу, покопался в чертежах, свёрнутых в рулон и, найдя нужный, двинул ко мне. – Вот. Смотрите. Мы перебрали «Арикасу 97» и нашли в ней массу изъянов. К примеру, патроны закусывает, боится грязи, да и при сильном ветре патроны сносит в сторону. А вот наша разработка, «Дубаса 97», – сказал Олег и хохотнул.

– В честь меня назвали? – спросил я, иронично приподняв бровь.

– На первый взгляд да, но тут мы скорее имели в виду что винтовка дубасит – дай боже! Так что вышло двоякое название, – Олег вытер пот со лба тряпочкой, и жестом подозвал одного из конструкторов, у которого в руках был оптический прицел. – Поспрашивал по знакомым, и оказалось, что линзы можно закупать у одного моего друга. Он работает на государственном заводе и понемногу подворовывает, а потом продаёт всякие детальки на стороне.

– Как временное решение это могло бы сработать. Но нам однозначно не подходит. Нам нужны тысячи винтовок, а он сможет продать такое количество линз?

– Сомневаюсь, – Олег почесал мочку уха и внимательно уставился на меня, ожидая чуда. Но чудесного решения у меня не было.

– Значит, у нас остаётся всего один выход. Даже два. Для начала выйди на официальных представителей имперского завода и договорись о продаже линз в белую. Как только поставки наладятся, мы начнём пытаться развернуть производство линз на собственных мощностях.

– Ага. Вас понял. Тогда свяжусь с Геннадием ещё раз, может он подскажет, с кем можно поговорить. – Олег достал блокнот и сделал в нём пометку. – Правда это не все проблемы, которые у нас есть. – Глава КБД направился к верстаку в дальней части помещения и принёс оттуда две трубки, концы которых были вывернуты цветочком. – Сделали пару опытных образцов, но у обоих взорвались дула. Не подрассчитали мощности патронов. Продолжаем эксперименты. Пытаемся в разных пропорциях смешивать макры и порох, попутно балуемся с закалкой стволов. Но дело не быстрое.

– Да и чёрт с ним. Мы особо никуда не спешим. Правда у нас появился новый заказ на модернизацию шахт. Оставляй на производстве ружий пять человек, остальных забирай с собой и отправляйтесь к Ершовым. Когда покажут фронт работ, распределишь обязанности между конструкторами, а сам вернёшься в Дубровку.

– Виктор Игоревич, а как так-то? А если там нетривиальная задача? – вскинулся Олег.

– Хочешь сказать, что они глупее тебя?

– Не, ну не глупее, конечно, но…

– Олег, ты мне нужен в Дубровке. И, кстати, забери с собой Гэрри, – я посмотрел на парня двадцати пяти лет из Гистуса. Одет с иголочки, улыбка до ушей, на носу появились очки, которых ранее не было. – А ещё Фороса, – перевёл взгляд на альбиноса средних лет из Фозота. Белая кожа, на которую даже смотреть больно. Он припёрся в мастерскую с зонтиком от солнца, хотя в деревне Фозота солнечного света и вовсе не бывало благодаря пышной листве дубов. – Они помогут тебе отобрать ещё пятьдесят конструкторов, – я заметил, что Олег разинул рот и тут же ответил на его вопрос. – Да, нагрузка увеличивается, как и твоя зарплата.

Олег тут же расплылся в довольной улыбке и кивнул.

– Вас понял, Виктор Игоревич. Всё будет в лучшем виде!

– В этом я даже не сомневаюсь, – я похлопал по плечу в меру алчного руководителя и отправился к Мышкиной, чтобы решить один чертовски важный вопрос.

Юлию я нашел в АМД (Академия Магии Дубровского). Она заняла пустующую аудиторию, рассадила по местам две сотни детей, и обучала их письменности. Ребятишки старательно выводили в тетрадях буковки повторяя за Мышкиной:

– Если к букве «О» пририсовать закорючку, то получится прописная буква «А». – Дети слово в слово повторили сказанное, а когда закончили писать, подняли глаза на учительницу.

Мышкина удовлетворённо кивнула и пробежалась по рядам, любуясь достижениями учеников. Судя по её лицу, ребята справились шикарно. А может, и нет. После того как Юля обучала грамоте Гру, у неё выработался такой иммунитет к тупизне, что ни один переселенец теперь не мог её вывести из себя. Я сел на ступеньках в ожидании завершения занятия и задремал под монотонный гул голосов.

– Виктор, проснись. Виктор, – тихонько шептала мне на ухо Юлия.

Я открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Никого. Все ребятишки ушли из аудитории, оставив нас наедине. Я потянулся и хрустнул затёкшей шеей.

– Надеюсь я не храпел.

– Разве что совсем чуть-чуть, – хихикнула Мышкина и поцеловала меня.

– Осторожнее. У меня уже давно была фантазия заняться любовью с учительницей.

– Вот как! И на какую же это училку ты засматривался⁈ – моментально надулась Юля.

– А ты думаешь, зачем я попросил тебя обучать Гру, а после и переселенцев? – расплылся я в улыбке и обхватив её за талию, прижал к себе.

– Какой хитрец, – тут же растаяла она.

Впрочем, растаяла не только она. Возможно, меня модифицировал Ода, как того быка, а может я давно не был с Юлей, но в один момент сознание отключилось. А в себя я пришел только спустя пару часов. Мышкина поправила юбку и, томно дыша, сказала:

– Вижу, ты чувствуешь себя намного лучше.

– Теперь – да. А ещё я хочу задать тебе один вопрос. Ты реально не против, если я заведу десяток жен?

Юля тут же смутилась и потупила взгляд.

– Ну, ты сам подумай. В роду Дубровских есть только ты и Тихонович. Как ты собираешься возродить род, если он состоит из двух человек?

– В каком смысле? Ведь мне присягнули на верность ещё… – начал было перечислять я, но Юля меня прервала.

– Это всё не то. Я говорю тебе про кровную родню. Роду нужны люди, а я при всём желании одна много не нарожаю, – сказав это, она побагровела от кончиков ушей до пальцев на ногах. – Я просто хотела сказать, что тебе нужно много жен, для того, чтобы род рос и процветал.

Признаться честно, я чертовски удивлён. До этого момента я считал что Мышкина собственница и порвёт глотку любому, кто посягнёт на право быть со мной. Но после такого акта самопожертвования я даже и не знаю, что думать. Юля, видимо, заметила замешательство на моём лице и продолжила:

– Как и сказал Тихонович, многожёнство распространено в империи. Да и меня с детства учили тому, что мужчина – это не собственность женщины. Я считаю, что ты можешь… – сбивчиво говорила она, пока я не прижал её к себе.

– Давай, я сам решу что я могу, а что нет. А ты просто будь рядом.

– Хорошо, – прошептала она и уткнулась в мою грудь носом.

Хммм. Продлить род? Взять десяток жен? Признаться, я не задумывался об этом. Когда я был друидом, вокруг было полно опасностей и заводить семью казалось гиблой затеей.

А сейчас я попал в тело юнца, и постоянно сражаюсь с бесконечными угрозами. И этому не видно ни конца, ни края. Может, и правда завести семью? В Дубровке им будет безопасно. Может. Но пока нужно поужинать, поспать, а к утру ядро маны заполнится, и я смогу наведаться к одним гостеприимным азиатам.

* * *

Краков, столица австрийской части Польши.

Герцог Краковский сидел в пышном кресле у камина и с хмурым видом читал газетные сводки. Какой-то наглый репортёришка посмел назвать его «худшим правителем Польши за все времена». Определённо это была заказная статья, но от этого было не легче.

– Сукин сын! Мы потеряли десяток контрактов и я сразу стал худшим? А вы забыли про сельскохозяйственную реформу? Забыли, из какого дерьма я вытащил страну⁈ – выкрикнул он и гневно швырнул газету в огонь. – Вот она, благодарность! После двадцати лет процветания – небольшая просадка в экономике, и всё! Худший, мать его, правитель.

На крики герцога прибежал дворецкий и тактично постучал в дверь.

– Ваше высочество, разрешите войти?

– Входи! – недовольно рявкнул герцог и скрестил руки на груди.

В комнату впорхнул дворецкий, наряженный в зауженные брюки и щегольской жилет. Подкрученные усики, напудренные щёки и кудрявый парик тоже были на месте. Он поклонился и спросил:

– Я услышал какой-то громкий крик. Могу чем-то помочь?

Услышав это, герцог удивлённо посмотрел на дворецкого.

– Я в своём родовом замке и делаю то, что посчитаю нужным. Хочу ору, хочу не ору. Это не твоё дело.

– Вы правы, ваше высочество. И всё же. Могу ли я чем-то вам помочь? – невозмутимо спросил дворецкий, уже давно привыкший к подобным сменам настроения.

– Можешь. Скажи, как идут приготовления к упокоению Дубровского? – спросил герцог, расцепил руки и постучал пальцами по подлокотнику.

– С этим есть определённые проблемы. Дело в том, что наши шпионы не могут его найти. Он то появляется в одном из городов, то исчезает без следа.

– Идиоты, – буркнул герцог. – Пробовали применять поисковую магию?

– Разумеется, ваше высочество. Единожды мы смогли обнаружить след Дубровского в Иркутске, а после он опять исчез.

– Что за бред? Как это он мог исчезнуть? – возмутился Фридрих Август первый.

– Увы, этого мы не знаем. Возможно Дубровский использует специфические артефакты или ещё какие уловки. Но несмотря на то, что шпионы ещё не отыскали его, они раздобыли довольно занятные сведения. Недавно Дубровский победил в войне родов, где против него выступили десять семей. К слову, сил у Дубровского было значительно меньше, чем у его противников. Но это не помешало юному наглецу победить. Он не так прост, как кажется.

– А я и не думал, что этот ублюдок прост, – фыркнул Фридрих и добавил. – Продолжайте поиски. Как только обнаружите его, звоните мне в любое время дня и ночи.

* * *

Я проснулся от звонкого смеха Любавы. И нет, она не ошивалась в нашей спальне, а заливалась хохотом под окнами. Зевнув, я поднялся с кровати, напялил деловой костюм, который совершенно не сочетался с новыми ботинками, и выпрыгнул в окно. Я, конечно, не стал бы прыгать с третьего этажа в обычных условиях, но сегодня я почувствовал, что ядро маны наконец восстановилось, и я готов к новому безумию!

Приземлился я в метре от Оболенского, который травил байки моей названой сестрёнке. Видать, рассказывал что-то увлекательное, так как она залилась румянцем и с восторгом посматривала на него. Моё приземление их не испугало, а лишь слегка удивило.

– Это у тебя такая зарядка? – пошутил Оболенский.

– Хи-хи-хи! – хихикнула в кулачок Любава и попыталась сделать невозмутимый вид, будто это не она только что смеялась.

– Зарядка? Нет, что ты. Но ты подал мне отличную идею. Вы оба идёте со мной, – я многообещающе улыбнулся и, приобняв парочку за плечи, потащил в сторону арены.

– Эй! Виктор, вообще то у нас тут…

– У вас тут зарядка, – хмыкнул я. – Не переживай ты так. Всего двадцать минут, и я от вас отстану.

– Ну, если только так, – согласился Оболенский и прекратил упираться.

Раньше Любава была проводником божественной мощи, позволяя изменять реальность. А сейчас она маг десятого уровня, у которого совсем нет маны. Что-то мне подсказывает, что она так и осталась проводником чужой магии. Если я прав, то это будет означать, что у неё полный иммунитет к магии и, более того, она умеет её перенаправлять.

Идеальный отражатель заклинаний с милым личиком и чудовищной физической силой. Но нужно провести тест. Моя магия не годится, так как она не энергетического спектра, а больше направлена на физическое воздействие. Зато заклинания Гриши подойдут идеально!

Мы добрались до арены и я протянул руку Любаве.

– Сестрёнка, дай мне ручку. Хочу проверить кое-что.

Любава мгновенно выполнила мою просьбу. Я создал крошечную лозу, которая проникла в кровоток и начался процесс исследования. Закрыв глаза, я сосредоточенно следил за движением зелёного жгута, а после кивнул. Как я и думал, у неё нет ни ядра маны, ни энергетических каналов.

Зато в сердце обнаружились странные кристаллические вкрапления. Они не мешали сердцу выполнять свои функции, и при этом имели структуру, очень похожую на структуру макров. Правда это были не макры, а нечто иное, более высококлассное, что ли. Открыв глаза, я развеял заклинание.

– Отлично. Подготовка завершена. А теперь, Гриша, встань напротив Любавы и шарахни её электричеством.

Мои слова отразились на лице Оболенского ужасом.

– Виктор, ты что такое несёшь? Не буду я этого делать!

– Да твою мать… – выругался я и призвал Клювика.

Над нашими головами зависла огромная тень и быстрее, чем Гриша понял, что происходит, коршун обрушил на голову Любавы мощный разряд! Сверкануло так, что в глазах запрыгали зайчики. Оболенский в ужасе повернулся в сторону Любавы и, разинув рот, прошептал:

– Как такое может быть?

Молния подкоптила одежду девушки, а вот ей самой не причинила ровным счётом никакого вреда.

– Ну братик! Это ведь было новое платье, – расстроено сказала Любава, разглядывая подпалины.

– Не переживай, я тебе таких ещё десяток куплю, – ответил я, расплывшись в улыбке.

По волосам девушки пробегали желтоватые разряды молний. Со стороны казалось, что она сама стала стихией молнии. Ведь в глазах Любавы тоже плясали золотистые искорки.

– Как себя чувствуешь?

Люба лишь пожала плечами и спокойно сказала:

– Всё хорошо, только платье жалко.

– Помнишь, как ты управлялась с божественной энергией? Попробуй точно так же высвободить поглощенную мощь.

– Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? – спросил Оболенский, переводя взгляд с Любавы на меня.

– Гриша, это тайна рода. Как породнимся, вот тогда всё и узнаешь. А пока постой молча. Люба, пробуй! Только шарахни куда-нибудь вверх. А то ещё зацепим какого-нибудь бедолагу.

Любава вытянула руку в сторону солнца и из её ладони вырвался мощный разряд молнии. Правда он был мощнее атаки Клювика раза в два. Увидев подобный эффект, я невольно расплылся в довольной улыбке. А Гриша был в шоке, ведь даже ему были неподвластны столь мощные атаки. Впрочем, если он позанимается у Касторкина, то уверен, что сможет не хуже.

Выходит, что моя сестрёнка – реальное чудовище, которое можно сразить лишь в ближнем бою. Но и это не проблема. С её навыками к обучению, она очень быстро превратится в лучшего фехтовальщика на планете. Впрочем, это не отменяет того факта что её могут одолеть толпой или пристрелить.

Но с этой проблемой я разберусь позже.

– Ребята, всем спасибо. Всем пока, – улыбнулся я. – Любава, иди переоденься, а ты, Гриша, топай на занятия в академию, если хочешь научиться бить молнией с такой же силой.

Не дожидаясь новых вопросов от Гриши, я запрыгнул на спину Клювика и рванул в сторону замка. Настало время высиживать гарпий. Очень много гарпий.