Текст книги "Жаршары"
Автор книги: Ахметжан Абду-ль-Азиз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Один из вспыльчивых советников хана Муглука, высокомерно перебил хана Естая, громким голосом выкрикнув:
– Хан, не стоит ему верить!.. Если мы сейчас отпустим этих людей, а его обезглавим, то после всего того, что с ними сегодня произошло, они затаят на вас неизгладимую обиду. Эти люди легко выберут себе нового предводителя и затем вернутся к нам, чтобы мстить за сегодняшнее поражение!.. Не успеете оглянуться, как данные шакалы вновь окажутся у наших ворот. Посмотрите же на них… Это жалкие неверные свиньи!.. Разве им можно доверять? Давайте лучше перебьём их всех. А позже, захватим их незащищённые земли… Таким образом, значительно расширив наши владения!
Резким поворотом головы, хан Муглук бросил гневный взгляд на этого советника. Из-за чего, тот мгновенно стушевался, прикусив свой длинный язык. Но тут же поменявшись в лице, вновь обратил свой взор на хана Естая, вставив свои «пять копеек» в вышеизложенный, оправданный посыл:
– Хотя мой советник и не может, в напряжённый момент держать язык за зубами… В его колко-акцентированных словах, есть смысл: витающий в головах многих… Поэтому, как ты аргументируешь его доводы?
Сказав это, он пристально смотрел на оппонента, как бы вынуждая его выдать ему в ответ, хоть какое-нибудь заявление, за счёт которого можно будет принять наилучшее для себя решение. Однако, резко поникший хан Естай, лишь удручённо опустил свой усталый взор, ибо ничего не смог предложить взамен, дабы сохранить жизнь своим людям. Тогда Хан Муглук немного растерялся (потому что не знал, как ему поступить)… На данный момент, его решающее слово должно было окончательно решить судьбу многих присутствовавших людей. С одной стороны, стеной теснила озлобленная экспрессия его народа, потерявшего много славных воинов. С иного ракурса, изнутри пульсировала обжигающе-стенающая совесть, что отчаянно напомнила (вершителю сегодняшних судеб), о страхе разгневать Аллаха: при затмевающей сознание, сиюминутной вендетте. Впоследствии сожалея лишь о том, что не пощадил безоружных людей, не проявив к ним праведного и великодушного милосердия! Эдакая тяжёлая дилемма, давящая на плечи его богобоязненному рабу…
В такой не простой ситуации, заметив бегающие по разным сторонам глаза своего хана. Издали наблюдавший за происходящим Жаршары, обратился к повелителю:
– Хан, можно вас отвлечь на секунду… Мне нужно передать вам очень важное сообщение. Воспользовавшись временной стагнацией, хан Муглук подозвал Жаршары к себе… Тот слез с коня и подойдя вплотную (к своему хану), начал ему шептать что-то на ухо. Интрига накалялась… Порою даже казалось, что можно было ножом, полоснуть наэлектризованный воздух. Завершив изложение, Жаршары, пятясь отошёл от хана. И тут же, сел обратно на своего коня. После, некоторой обдумываемой паузы, хан Муглук начал уверенно молвить – громко заявив перед всеми присутствующими:
– Что ж хан Естай, я принял решение. Внимательно выслушай то, что я скажу… А затем, дай мне взвешенный и окончательный ответ!
– Насколько я осведомлён, у тебя есть два отпрыска… Это так?
Тот ответил положительно (дополнив утвердительный кивок, словами):
– У меня есть семнадцатилетняя дочь и трёхлетний сын.
Хан Муглук продолжил:
– А у меня, к сожалению, нет своего потомства. Я бы очень хотел иметь взрослого сына, чтобы при таких военных случаях мы могли регулировать ситуацию, путём бракосочетания наших детей. Это бы помогло искоренить месть и ненависть между нами на столько, на сколько это может быть возможным. К счастью для нас, данную мысль можно развить – не дав идеи, зачахнуть в зародыше. Так вот, я предлагаю немного иное решение. Если же ты против моей инициативы, можешь сразу же отказаться от неё. Однако если ты всё же обдумываешь предполагаемый вариант, то я предлагаю тебе в качестве жениха, самого правителя города Фариз: на основании этого, заключив мир между нашими народами! Это не только поможет нам остановить дальнейшее кровопролитие, но и позволит образовать крепкий мост, который свяжет две великие культуры. В последующем, мои лучшие учителя отправятся в твои земли, и будут обучать твоих людей современным наукам. Также, в дополнение к будущему союзу, я обязуюсь отправлять в вашу столицу свои караваны, чтобы быстрее развивать торговлю между нашими купцами и продавцами. Взамен, твои храбрые и сильные воины, будут учить моих людей тонкостям военного искусства и верховой езды, так как они наглядно показали своё высочайшее умение в этом ремесле. Протянутая тёплая рука, всё же лучше холодного и острого пера. Не так ли? Думаю, впредь нам не стоит рвать друг другу глотки, за мнимое желание господства и временного благоденствия. На данный момент, решать остаётся тебе, ибо я кардинальным образом изложил свою позицию.
Перед долгожданным ответом, вначале хан Естай посмотрел на своих воодушевлённых воинов, а затем, быстренько посоветовавшись со своими приближёнными, заявил:
– Да будет так, о мудрейший хан!.. Это справедливое и верное решение!
Хан Муглук воскликнул:
– Сегодня знаменательный день, о хан Естай! Мои люди немедленно начнут составлять договор о наших грядущих мирных взаимоотношениях и в ближайшие дни, полагаю, мы подпишем составленное соглашение. А сейчас хан Естай, приглашаю вас и ваших воинов, в город Фариз, как наших самых почётных гостей! Давайте же отпразднуем наше перемирие… Ну а через несколько дней, поедем в Шахар. Дабы там – через будущее бракосочетание, заключить наш крепкий и надеюсь, долгий союз!
Тем же вечером хан организовал пышное празднование. В разгаре пира, хан подозвал к себе Жаршары и отвёл его в укромное местечко. Оставшись с ним глазу на глаз, хан тихо промолвил:
– Благодарю тебя сынок. Твой сообразительный и проницательный ум, помог мне принять правильное решение – в тяжёлый для нас момент. Ты предотвратил долгосрочную войну между враждующими народами, хотя бы на какое-то время. В ближайшие дни, после подписания союза, я отправлюсь с ханом Естаем и небольшой группой сопровождающих, в город Шахар. Мы для начала проложим путь через Тифлис, по владениям Георгия VIII, а дальше, через Каспийское море – на кораблях, приплывём в ханство Естая. Оказавшись на другом берегу, нам будет уже рукою подать, до её столицы. Однако туда, всё равно путь не близкий. Поэтому, меня не будет довольно долго. Для чего, я всё это тебе говорю? Причина в том, что после моего отъезда: варвары и вандалы, прознав о моём отсутствии, не упустят момент, для того чтобы хищно урвать беззащитный кусок земли из наших приграничных пунктов, где находятся отдаленнейшие селения. А также те, кто безжалостно нападает на караваны (идущие так далеко за кордон), непременно захотят поживиться на купцах и торговцах, передвигающихся по нашей территории. А я уже обещал, защищать мой народ! И что буду поддерживать внутреннюю, и внешнюю торговлю. Вначале я хотел оставить тебя во главе города, опираясь на твой внезапно-воссиявший талант. Но, старейшины Фариза, неблагоприятно восприняли моё предложение. Прожужжав все уши, что ты юн, и не имеешь никакого опыта в руководстве над людьми. И вообще я заметил, что после твоей инициативы: когда ты мне своевременно помог с решением по хану Естаю, все начали тебя сильно недолюбливать. Я бы мог на них махнуть рукой и независимо от их мнений, оставить тебя вместо себя. Но я искренне обеспокоен тем, что они воспримут это, как моё особое отношение к тебе. Тем самым, возненавидев твою особу ещё больше. Я такое не раз уже видел, в свои юные годы. Властолюбивые старцы своими ядовитыми речами будут пытаться вскрыть твои пороки и недостатки, сгущая вокруг тебя чёрную ауру, покрытую негативным посылом. Таким образом, они попросту настроят народ против тебя. Где рано или поздно, устранят… В момент омрачающихся красок, Жаршары удивлённо спросил:
– За что?
Хан Муглук, положив руку на плечо Жаршары, ответил:
– Всё из-за наследника. Видишь, я уже немолод… Детей у меня, к сожалению, нет… Да наверно, уже и не будет. Свадьба, сам понимаешь… Лишь повод для поддержания мира. Все те, кто вознамерился после моей кончины оказаться на троне, видят в тебе потенциального соперника. Это одна из причин их недовольства. Немного подумав, я всё же пришёл к одному решению. Высокое звание, в конечном счёте, ничего не даст. А вот любовь народа, может на многое повлиять. Плюс, ты будешь подальше от шакалов, грызущихся между собой из-за власти, во внутриполитических интригах.
После моего скорого отбытия, ты – Жаршары, возьмёшь с собой вверенных тебе людей и отправишься охранять наши земли, и его границы. Я приказываю тебе выслеживать и уничтожать всех преступивших закон разбойников, проживающих на приграничных землях, а также внутри страны. Найди и истреби эти отребья, что неустанно бесчинствует, и неизменно лишает покоя моих подданных, да странствующих иноземцев! Хладнокровно вырывай ржавые звенья сей круговой поруки, убивая каждого из бесчинствующих душегубов и их, злосчастно формирующихся отроков – что когда-либо смогут взять в руки (против нас) оружие. Благодаря такому благородному поступку, с каждой твоей победой в бою, несомненно, ты обретёшь весомый авторитет, что будет тебе славной характеристикой не только при дворе, но и в глазах нашего народа… А за кем народ, за тем и зиждиться неоспоримая власть! Вот почему, я до сих пор не был свергнут! – улыбаясь, да хлопая по спине Жаршары, ответил хан.
Жаршары молчаливо выслушал своего повелителя, а затем промолвил:
– Воля ваша хан… Перед тем, как я уйду, позвольте вам искренне сказать, большое спасибо, за должное и непредвзятое отношение ко мне! Вы меня и так облагодетельствовали многим: просто даровав своему ничтожному рабу, долгожданное внимание. Постараюсь не очернить вашу веру в меня! Извольте же, незамедлительно исполнять приказ?
Хан Муглук, прерывал юнца – немного остудив того пыл, промолвив:
– Постой же, не торопись с заданием… Присоединяйся к общему веселью. А завтра, начнёшь подготовку к походу. Верю, ты не подведёшь!..
На следующие утро, после того как хан Муглук и его гости отправились в запланированный путь, Жаршары собрал верных ему солдат и тоже ускакал вдаль. Когда через четыре месяца в городе Шахар, уже проходила свадьба и, последовавшее сразу же за ней, пышное празднование договорного союза. В это время, амбициозный Жаршары, проводил дневные и ночные битвы с ордами варваров, которые умудрялись тайно и явно пересекать охраняемую им границу. Он многократно бился с разбойниками у себя под боком, не позволяя им безнаказанно мародёрствовать – освободив жителей отдалённых от столицы земель, от их злосчастных вымогателей. Как опытный разведчик, он грамотно и очень своевременно добывал необходимые секретные информации, о намечавшихся захватах и грабежах: выпытывая у пленённых им бандитов, сведения о местонахождениях их тайных стоянок, а также о дальнейших их меркантильно-губительных планах. Несмотря на то, что в основном такие падшие личности были стервятниками, да бьющими исподтишка разбойниками. В частности, многие из пленённых супостатов, выбирали смерть, нежели выдать блюстителям, интересующие их данные. Оно было и понятно… Ведь в этих местах, бандиты жили целыми семьями. Но терпеливый Жаршары, не отчаивался. Он был способен тактично выжидать, ибо подсознательно предчувствовал свою скорую победу над проворным и неуловимым шайтаном – в образе огрызающихся иродов, стремясь своевременно вырезав злосчастный гнойник, на заражённом и увядающем теле. Двигаясь неустанно с место на место, его разведывательные группы отчаянно искали по всей равнине, постоянно вспыхивавшие очаги вандализма и бесчинств, которые могли привести (освободителей простого люда), в самый эпицентр гнусного логова. Однако эта – мгновенно обрывавшаяся, да часто сокрытая от глаз непосвящённых нить, то и дело, ускользала прямо из его рук. Наконец-то, в один прекрасный день, ему очень крупно повезло. В очередном набеге бандитов на торговый караван и в последовавшей оборонительной битве, в плену у Жаршары оказались совсем юные и неокрепшие разбойники. Они легко раскололись под страхом смерти, выложив всю необходимую подноготную, освободителям долин…
Через пару дней Жаршары и его войны оказались в пункте ключевого назначения. Тут же рассредоточив по периметру, тщательно охраняемой и законспирированной стоянки, свою бдительную стражу, Жаршары взял с собой двоих лучших солдат и отправился на разведку. В тылу врага, тот незаметно разузнал для себя особенности оборонной линии и, о примерном количестве имевшихся в наличии противника, боеспособных единиц. После, они также быстро и тихо скрылись, вернувшись обратно в лагерь – почти с цельно сложившейся картиной (в перегруженных нюансами и загвоздками головах). В этот же вечер, ещё раз всё предельно ясно сопоставив, Жаршары начал скрупулёзно придумывать план внезапного нападения. Потому что это был непростой, вражеский военный лагерь. Поскольку в самопроизвольном, да уже автономно обжитом поселении (в стане обычной своры грабителей), обитавших в этих краях, не военных людей было слишком много…
Изначально, радикально настроенный Жаршары – вознамерившийся уничтожить сгнившие побеги притеснительной несправедливости при безнаказанном акте угнетения. Желал как можно скорее покончить с блудным лоном, смрадной консистенции. Однако, увидев множество ни в чём не повинных рабов, временно опешил. В конечном счёте, он решил действовать аккуратней – с наименьшим количеством жертв, со стороны отщепенцев. Воочию увидев и осознав, что местные разбойники успешно объединились с несколькими племенами варваров, пришедших сюда с севера. Молодой военачальник, кардинально изменил изначальный разработанный план. Ибо если бы Жаршары вышел (с имеющейся сворой) на бой лицом к лицу, то из-за численного превосходства врага, точно бы потерпел сокрушительное поражение. Поэтому, ему пришлось ещё пару раз (но уже самостоятельно), отправиться в логово врага – крайне рискуя разоблачить себя, неустанно выискивая их слабые места в обороне. Вскоре, его разведка дала, хорошие плоды: он заметил, что бандиты и всякая падаль, жившая тут, после очередной своей удачной вылазки, широко праздновала успешные грабежи, безбожно напиваясь (изъятым у торговцев вином). Да, словно дикие животные, сношаясь (где попало, друг с другом), а также на потеху народу, издеваясь над пленёнными странниками. Скабрезное существование, имеет ужасно-жалкий итог. Наблюдая за происходящим, в непосредственной близи (под боком опьянённых своей безнаказанностью бандитов), Жаршары воочию лицезрел, как человек падает на самое дно, добровольно избрав мимолётное грешное существование, на этой бренной земле.
Тут были захваченные женщины-рабыни и их дети, которые появились на свет от постоянных порочных связей. Такие выродки, с самого детства вдыхали зловонье, сей несправедливой жизни: с малых лет, имея на своих глазах толстую корку копоти и пыли, из-за разворачивающихся неизгладимых аморальных актов. Их с детства учили убивать – вшивая в их неокрепшее сознание, беспричинную жестокость ко всем, кто был не похож на них… Опять же при прививании неоправданного насилия, в оккультно-сформировавшейся черной мессе – бесконечного круговорота греха (без зазрения совести), вырабатывались низменные и порочные качества у следующего поколения. Введу чего, Жаршары обязан был действовать незамедлительно, дабы искоренить сие насилие в зачатке.
Тяжело воспринимая кадры безбожного ослушания, Жаршары сразу же вспомнил, как пару дней назад, целенаправленно пленил и казнил таких же юнцов. Теперь же (наконец-то), полноценным образом осмыслив их плачевную судьбу и внемля, безальтернативные предпосылки – заложников искажённой системы. В его сердце, словно меж шлейфа темпераментов, что-то обрываясь, рефлекторно ёкнуло: эхом вернувшись к нему обратно, будто некая фантомная боль, от не выветренных прошлых переживаний. Только теперь Жаршары осознал, как бы сложилась его судьба, если бы он проявил слабину хоть в одном своём поступке при формировании зыбкой личности. И коль беззаботно шагал бы над пропастью, где до него, пропало множество неподготовленных душ. Озлобленный на врага и в связи с чем, самомотивирующе обретя стимул на победу, Жаршары вдохновился на отличную идею. Вернувшись к своим людям, он начал тщательно и досконально разъяснять верным солдатам, ментально разработанный план сокрушительного штурма – хлестко начав мотивирующую речь, с воодушевляющих нот:
– Мои славные войны! Братья… Мы долгие месяцы неустанно сражались, дабы наши семьи могли мирно жить и почивать, не опасаясь внезапного нападения. Десятки лет мы терпели набеги на наши караваны и земли. Происки наших внешних и внутренних врагов, пагубно воздействовали на всеобщее благополучие. Часто – не долечив даже раны, мы опять рвались в бой… Но знайте, скоро мы поставим жирную точку во всей компании! Как только враги снова вернутся: триумфально войдя со всем награбленным в лагерь (сегодня вечером)… Больше уже никто из них, не уйдёт отсюда живым! На данный час – в нашем стане, около пяти ста человек. К сожалению, совокупных сил противника, в четыре раза больше. Но вам не стоит страшиться численного превосходства врага. Ведь в нынешний момент, мы владеем преимуществом: за нами внезапность и сокрушительность удара. А самое главное, с нами Всевышний Аллах! Итак, слушайте же внимательно…
Сейчас, по моему плану, мы разделимся на две группы! Благодаря комплексной разведке, я разузнал, что этой ночью, вооружённой будет всего лишь стража по всему периметру бунтарского селения. Как только варвары и разбойники, завершат свой очередной пир. Я и несколько воинов незаметно нападём (для начала, сзади), на беспечную стражу и малочисленный патруль. Затем, уберём солдат охраняющих всё их военное снаряжение. После занятия позиций, наш отряд – в количестве ста человек, вооружившись луком и стрелами, встанет плотной стеною прямо перед лицом противника, тем самым закрыв путь к их основному арсеналу при предполагаемом хаотично-паническом отходе врага. Все оставшиеся – не задействованные воины, временно затаятся перед лагерем. Где сразу же по сигналу выпущенной нами горящей стрелы, пойдут в ожесточённую и беспощадную лобовую атаку, создавая вокруг себя беспорядочный шум. Их основной задачей, будет оттеснение обескураженной толпы, заставив всю шайку полусонных разбойников, отступить на якобы удобные для них позиции. Как только эта орда, рассеянно хлынет в нашу сторону, мы – как неожиданная засада, встретим их залпом из разящих стрел, нанося гнусным вредителям, огромные потери. Далее, цель передовой группы, как можно скорее прорубить путь к нам, добивая всех безоружных врагов. Таким образом, мы раздавим этих крыс с двух сторон, окончательно освободив наши неспокойные просторы!
Услышав продуманный до мелочей план, взвинченные солдаты Жаршары, начали дружно поддерживать своего военачальника, довольно стуча дугообразными саблями о щит. Но он тут же, охладил их пыл, добавив:
О мои верные храбрецы, поистине вы – любимые сыновья нашей Родины. Я бы, не мешкая ни секунды, отдал бы жизнь за любого из вас. Однако не стоит кичиться, летя к ветхому успеху: опережая неизбежный фатум и празднуя, ещё несостоявшуюся победу!.. Нам всё же предстоит нелёгкая битва. Некоторые из нас, к сожалению, не встретят рассвета нового дня. Но, даже будучи в самом пекле противостояния – у порога предначертанной смерти, помните, вы все сражаетесь за безопасность наших домов, а также за благо всего населения Фариза! Сражайтесь, как львы и покажите этим безбожникам, кто полноправный хозяин этой области и воистину, наместник вверенной Отчизны! Помогите мне осуществить мечту нашего народа, о безоблачном и спокойном существовании. Тогда я обещаю вам, что история, увековечит ваши имена! Слагаемые былины и будоражащие воображения, невероятные легенды о героических подвигах, несомненно, отразятся перманентным блеском, отдавая дань уважения при всеобщей-почитаемой вечной славе, которая не потускнеет и не затеряется банальной вспышкой в предопределённой вечности! А тешащие самолюбие, громогласно-произносимые эпитеты: красноречиво описывающие эпизоды неукротимой доблести, спустя десятилетия, продолжат сиять золотыми буквами в памяти людей, и на страницах витиеватой исторической летописи. Поскольку великолепные сюжеты вашей жертвенности и самоотдачи, продолжат цепочкою передаваться через уста великих поэтов и писцов, нашим – ещё не рождённым потомкам! Присягните мне ещё раз… И я даю вам слово, что это последняя предстоящая битва, перед долгожданным возвращением домой!..
«После того, как изрядно налакавшиеся враги – ничего не подозревая, легли спать. Тактический план, тут же начали претворять в действие. Молниеносный штурм, отличавшийся своей внезапностью, был исполнен превосходно. Спустя некоторое время (локально-консервированный), бой успешно завершился. Окровавленные трупы варваров и бандитов, лежали повсюду, навсегда изувеченные жерновом каверзного бытия при апогее собственной – искажённо-вменённой концепции отложенного воздаяния. Многие нашли свой печальный конец от холодных клинков воинов Жаршары, распластавшись с застывшей гримасой ужаса на искорёженно-багровых лицах, введу нахлынувшего животного страха: в связи с неминуемо-карающей и выдёргивающей из прибиваемого века, безотлагательно-зверской погибели! Были перебиты все враги, которые пытались оказать хоть какое-либо сопротивление в этой, постепенно затихающей суматохе, сцедив бесценную душу».
Когда Жаршары (по окончанию военного манёвра), стал медленно прохаживаться по территории уже захваченного лагеря, ему на глаза попался один мальчик, которому навскидку было примерно четыре года. Он бесстрашно отгонял воинов Жаршары, держа в руке местечковый кинжал, безутешно возвышаясь над телом убитой женщины (видимо его покойной матери). Не проронив ни слезинки, тот был готов защищаться до самой смерти: огрызаясь и отмахиваясь от взрослых мужиков, выражая своё презрение к интервентам, из-за травмирующей и трагично-деморализующей участи. Пристально вглядываясь в этого ребёнка, Жаршары спокойно подошёл к нему, отнюдь не решаясь – по живодёрски, оборвать совсем ещё юную и безвинную жизнь. Он опустился на одно колено и хладнокровно попросил его отдать опасный предмет. Тот, мотая головой, напротив начал сжимать рукоятку всё крепче – обеими руками. Тогда Жаршары, добродушно отвлекая внимание, внезапно вырвал из его рук холодное оружие, а потом крепко приобнял… Экспрессивный мальчик, очень сумбурно и надрывисто голося (на непонятном языке): будучи обуреваемый безудержными порывами истерики, стал елозить, брыкаться и колотить мускулистого Жаршары, желая вырываться из его крепких объятий. Однако вскоре затих, утонув в успокоительно-тёплых чувственных флюидах, сурового незнакомца. В этот трогательный момент, он на мгновение вспомнил о своей любимой матери. А из глаз волевого командира, невольно выдавились, лепестки набухших слёз – оставив на его щеках, следы иссыхающих бороздок. Тяжело вздохнув, Жаршары встал с колена и вытер глаза. Затем, приказал связать оставшихся врагов, да собрать всё награбленное ими, в одну кучу…
Очень радостно ликовали освобождённые рабы, выражая безмерно-искреннюю благодарность, своим долгожданным спасителям. От чего данный разношёрстный контингент, также вознамерился сплочённо исполнять приказы Жаршары, тем самым проявляя смиренную лояльность и свою искреннюю покорность: не дожидаясь просьбы, или прямого наказа, просто по-человечески, возжелав отплатить освободителю, эдакой несоразмерно-малой, но поистине единственно-имеющейся, жертвенно-благоразумной и этически-солидарной ценой, демонстрирую непоказной жест доброй воли!
На следующий день, Жаршары приказал своим воинам и освобождённым пленникам, собираться в обратный путь… Они нагрузили все трофеи на угнанных самими же бандитами верблюдов, и вышли в дорогу (словно движущийся торговый караван). Усадив прямо перед собою на коня, того самого мальчишку, Жаршары наконец-то возвращался домой с долгожданной победой! Правоверный народ, наслышанный о славных подвигах отряда Жаршары, уже с нетерпением ждал своих героев, возвращавшихся в Фариз, после их почти двухлетней отлучки. По прибытию, Жаршары в первую очередь закрыл пленных в темницы, а собранные богатства, отдал в городскую казну. Затем, распустив всех своих верных воинов к их заждавшимся семьям, отправился во дворец к хану Муглуку, чтобы подать полный отчёт по каждому совершённому им действию. Жаршары решительно шёл по дворцовому коридору, прямиком на аудиенцию к хану: взяв за руку мальчика, которого ни решился убить, ни заключить в темницу, вместе с остальными варварами и разбойниками, терроризировавшими округу.
Там его уже ждал хан и вся его свита. Когда Жаршары стал рассказывать обо всём произошедшем, хан Муглук перебив его, серьёзно спросил:
– Жаршары, кто этот мальчик рядом с тобой?
На что он ответил:
– Этот мальчик является жертвой неправильного воспитания и результатом дурного подражания: он один из отпрысков тех, с кем мы вели свои ожесточённые сражения!..
Тут один из старейшин выкрикнул:
– Зачем ты его привёл сюда?! Почему сразу же не убил его на месте? Расправься с ним немедленно!
Жаршары сердитым голосом возразил:
– Нет, я не сделаю этого!
Тогда старец стал напирать на Жаршары, сказав:
– Кем ты возомнил себя, безродный юнец, чтобы перечить нам – старейшинам? Но что ещё важнее, ты осмелился не выполнить приказ своего Хана? Посмотрите, как этот ублюдок опьянел от своей славы! Он желает перечить нашему мнению!
Тут же после его слов, весь зал загудел. Все начали оскорблять и унижать Жаршары, напрочь позабыв об его недавних успехах. Хан же, спокойно сидел и молча раздумывал… Затем, резко встал со своего трона – как бы напомнив присутствовавшим, о своём главенстве и несомненной вовлеченности в происходящее. В эту секунду, шум возбуждённого многоголосья, мгновенно затих…
А хан Муглук спокойно промолвил:
– Жаршары, ты ослушался моего приказа? Почему? Завтра на рассвете мы казним всех тех, кого ты пленил – в отместку, за многочисленно-творимые ими злодеяния. Однако, по какой такой особой причине, этот ребёнок не среди них? Зачем же сей безрассудный и противоречивый апологет, ты вдруг вздумал, нам тут демонстрировать? Ведь ты сам сказал нам, что этот мальчик – является их плотью и кровью. Я же дал тебе всё… Но вижу, что ты сегодня решил не присягать мне на верность? Что в нём такого особенного? Скажи… И вообще, почему ты так отчаянно его защищаешь? Не стоит принимать моё великодушие за слабость. Прикончи этого мальчика немедленно, или же это сделает моя стража, но только уже вместе с тобой!..
Тогда Жаршары, нехотя вынул из ножен острую саблю и занёс её над головой мальчика. Тот, в свою очередь, не проронив ни слова, лишь пристально всматривался в чёрные как ночь очи – без пяти минут палача, преисполненные совестными сомнениями. Глубоко внутри разгорелся эфемерный конфликт, сопровождавшийся порицающими пульсациями в области висков. А внешне – когнитивный диссонанс, мгновенно иссушил глотку, пробил холодный пот и вызвал безудержный тремор предплечья. В положении, котором оказался Жаршары, не было другого варианта. Да и по милости Всевышнего, увы, судьба всё не отворяла спасительных ворот: человеку, загнанному в угол! Из такой, безнадёжно-сложившейся ситуации – в образовавшейся паузе принимаемого решения, мальчик внезапно для всех подбежал к Жаршары, и крепко обнял его за левую ногу. Через несколько мгновений, он также молча её отпустил. Данным действием, как бы принимая любой выбор, стоящий перед Жаршары, безо всякого страха и упрёка: смиренно устремив в пол, свой осознанно-поникший взгляд. Немного отойдя назад, невинный отрок стал мужественно дожидаться неизбежной участи, очень усиленно смыкая веки и (неестественно) активно дыша…
В этот момент, Жаршары невольно ощутил неприязнь к самому себе. Ибо всё ещё свежи были в памяти воспоминания о том, как он не так уж давно – самолично, искренне и тепло обнимал этого осиротевшего мальчика. В эту действительно тяжёлую минуту, Жаршары сильно стушевался перед присутствующими людьми. Из-за чего – от волнения, долго мешкал перед своим решающим замахом. Под давлением оглашённого приговора, а также перед лицом (навидавшегося) высокомерного общества, что упивалось своевольностью и безграничностью власти: привилегированно находясь в тронном зале с высокими потолками и массивными стенами. Аскетичный и скромный воин Жаршары, принял единственно правильное для себя решение! Переводя взор от мальчика на хана, Жаршары уверенно возразил:
– Нет, я не убью его! Скорее сам паду, нежели осмелюсь это совершить!
Тут же свора из высшего общества, с ещё большим рвением начала порицать и оскорблять дерзнувшего Жаршары. Недовольный, хан Муглук топнул ногой и закричал:
– Молчать!..
Затем добавил:
– Жаршары… Ты снова ослушался меня. Мне всё-таки придётся тебя…
Тут Жаршары внезапно перебив его, заявил:
– Повелитель, простите меня за бестактность. Однако перед тем как вы что-то мне скажете, мне бы хотелось доходчиво донести до вас истину: фундаментальной догмой обосновавшуюся в потёмках фертильного подсознания и струёй несгибаемой веры, треплющуюся в моей сумбурной душе. Я чётко осознавал, что моя реплика и сделанный выбор, вызовут непредсказуемую бурю всеобщего негодования при внезапном помрачении фона безоблачного небосвода, опрокинувшего всеобщий триумф, критикой поспешного и слепого бичевания агнца!.. Для своего, якобы неподчинения, у меня есть веская и монументально-зиждущаяся на «шариате» причина. Я не хочу лебезить и унижённо ползать перед вами, как холуи европейских монархов – целуя засаленно-блестящий пол, грязными устами. Или же, оправдываться перед всеми остальными высокопоставленными лицами, за свои некогда совершённые и намериваемые деяния. Поскольку моя основополагающая цель, различение пчёл и мух, мускуса и гнили, без показушного лицемерия при выражении самостоятельно-сформированного и неоткорректированного мнения!
Периодично переводя свой проницательный взгляд от присутствующих к повелителю, Жаршары уверенно накалял обстановку, добавляя ораторскую роспись, в каждую вшитую в изречение идиому, тем самым прибавляя вес произносимым словам. Заведённый военачальник, рикошетными фразами указывая на чиновников и старейшин, аккуратно вставлял во всеобще-зияющее недоумение присутствовавших, довольно колкие фразы Омара Хайяма. Нарочно указывая на короткую память обвинителей при полу-ведении элит, а также заостряя внимание хана Муглука на политической расхлябанности, из-за которого многие, как бы старались усидеть на двух стульях, конъюнктурно отгородившись от народа:
