Текст книги "Семья напрокат (СИ)"
Автор книги: Агата Санлайт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
А вот теперь? Что теперь, если откажет Ярина? Будет еще хуже…
Александр понимал это так, как понимает больной значение строчек в анализах. Надеется на лучшее, но прекрасно осознает всю сложность ситуации.
Потому что Олена влезла под кожу, заставила чувствовать как-то иначе: острее, глубже, более жестко… Но Ярина… Ярина, за время их общения по скайпу, и ведь главное – только по скайпу – уже проросла значительно глубже. И заставила не чувствовать – проникаться. Тамилин прямо пропитался, проникся этой женщиной. Каждое его действие, каждая его мысль, каждое решение были как-то на ней завязаны. Каждое! Проклятье! Каждое!
Она стала его наркотиком, его зависимостью. Как в какой-то плохой вампирской мелодраме. Но ведь факт! Проклятье! Факт! Тамилин и сам не подозревал, что можно так относиться к женщине.
Тамилин заметил вопросительный взгляд Ярины и присел рядом с ней. Вот же! Расчувствовался как баба! Столько переживаний внутри одного мужика! Писателям на заметку. Они считают, что у мужиков должно быть много слов, действий и мало мыслей и эмоций. Ага! Как же! В обычной жизни-то да, так и есть. Там, где заводится женщина, мужчина еще даже на педаль газа ногу не ставит. Но чем сильнее мужчина, чем более волевая у него натура, тем сильнее его плющит от женщины… Плющит. Так оно и есть.
Стоило Тамилину и его спутнице устроиться, как появилась официантка.
– Добрый день, Александр Вячеславович. Добрый вечер, Ярина Эльдаровна. Очень рады вас у нас видеть.
Ярина стрельнула взглядом в Тамилина: мол, откуда она меня знает?
– Я заказывал для нас столик, – Александр неосознанно ответил вначале спутнице и лишь потом повернулся к официантке. – Добрый вечер. Какие у вас сегодня блюда дня?
– Омары по рецепту нашего шеф-повара, крабы с нашим специальным соусом, форель и уха из форели. Мясо…
– Я очень хочу крабов! – вставила свое слово Ярина. Вот! Теперь она была наконец-то в своей тарелке. Не молчала и говорила, когда пожелает.
Официантка кивнула. Повернулась к Тамилину, открыла рот, собираясь продолжить свой список.
– Мне тоже что и спутнице. На гарнир запеченные на решетке овощи. Нам обоим. И пожалуйста тирамису на сладкое и чизкейк. Ромашковый чай и черный крепкий чай с брусникой.
– Сейчас сделаем.
Когда девушка скрылась за ширмой, Ярина пытливо посмотрела на Тамилина, который еле удерживался от того, чтобы к ней придвинуться со своего перпендикулярного края стола. Сесть вплотную, коснуться коленками. Ну прямо школа какая-то! И плевать было Тамилину что взрослые и зрелые мужики так себя не ведут.
– Откуда вы знаете какие я десерты люблю? – сурово уточнила журналистка. – И, пожалуйста, не врите, что вам рассказал ректор. Он не настолько хорошо меня знает.
Тамилин сглотнул и понял – надо выкручиваться.
Рано, слишком рано признаваться, что следил за ней. Мало ли как отреагирует?
Надо срочно выдумать нечто правдоподобное и при этом нейтральное.
Но что?
Ярина опять прищурилась и взгляд ее наполнился требовательностью.
– Ну и?
Вот так умеют журналисты загонять ньюсмейкеров в клешни вопросов. Подумалось Александру. Но раздражения не было. Исключительно острое желание выкрутиться.
* * *
Ярина
Я искала подходящее время, чтобы поговорить с Тамилиным о своем материале. И боялась, что Александр вдруг отступится. В конце концов – одно дело фиктивный брак, а совсем другое – необходимость защищать «купленную» жену от бандитов.
Однако выхода не оставалось. Я очень хотела раскрутить тот материал, чтобы девочки больше не попадали в подобные ситуации. Судя по всему, ушлая руководительница их коллектива не побрезгует подобным снова, если ее не урезонить.
Еда была просто вкуснейшей. Я такой нежной стерляди с детства не ела. Просто смаковала рыбу на языке. Тамилин смотрел и довольно улыбался. По-моему, его ужасно радовало, что я оценила угощение. Ну еще бы не оценить! Один из самых крутых и фешенебельных ресторанов города!
Многим зарплаты бы не хватило на один лишь поход сюда.
Когда с рыбой было покончено, и с моими вопросами по очерку тоже, я приступила к самому главному.
На вопрос о том, где Тамилин узнал о моих предпочтениях в еде он ответил нечто совершенно невразумительное. Мол, интересовался у моих знакомых, друзей. И тут бы мне насторожиться. Потому что объяснения Александра выглядели, мягко говоря, абсолютно неправдоподобными. Трудно представить, чтобы бизнесмен его уровня ходил или звонил всем моим знакомым, чтобы выяснить – что я люблю есть. Да и подобный вопрос вряд ли вызвал бы понимание у тех, кто меня знает. Наверняка мне как-то сообщили бы о нездоровых расспросах бизнесмена, с которым у меня никаких отношений. Это ведь была официальная версия. Пока. Для всех окружающих, понятия не имевших про наш контракт с Александром. В общем, в любой другой раз я бы сказала – хилая отмазка и потребовала правду. Но сейчас я была слишком занята своим вопросом, чтобы акцентироваться на этом моменте.
Меня куда больше волновало совсем другое…
Я сложила руки на столе и обратилась к Тамилину.
– В общем. Тут такое дело…
Суть ситуации я изложила быстро. Можно сказать, меня подгоняли секунды. И Тамилин слушал внимательно. То супился, то чуть хмурился, а то качал головой, словно говорил «вечно этим журналистам неймется».
Закончив с рассказом, я резюмировала:
– Короче говоря, я согласна на ваше предложение, в смысле – на фиктивный брак. Но у меня есть свои дополнительные условия…
– Дай угадаю, – Тамилин подался вперед, сложив руки на столе, будто зеркалил меня. – Нужна защита? Тебе и твоим близким?
Я кивнула.
– Особенно, когда попытаюсь взять комментарий у Лютого.
Тамилин вскинул бровь, а потом усмехнулся.
– Думаю, я и в этом смогу помочь. Лютый все пытается войти в светское общество. Так сказать, поменять имидж. Я не раз видел его на совместных светских тусовках. Не скажу, что народ в восторге. По-всякому относятся. Для кого-то деньги – уже залог хорошего отношения. Кто-то воротит нос: мол, «фу» и «фи» в одном флаконе. А кто-то и насторожился. Обходит Лютого седьмой дорогой. Я могу лично договориться о комментариях. Думаю, Лютый вряд ли знал о том, что случилось в кафе. Я, конечно, не так коротко с ним знаком для полной уверенности… Но мне кажется, что именно так. Сотрудники Лютого, если можно так их назвать, еще не совсем перестроились… Будь ты сама по себе, он прикрыл бы своих. Но если я выступлю заодно… Дам понять, что вопрос и меня беспокоит. Все-таки вращаемся в одном обществе, надо понимать – с кем дело имеешь… Скорее всего, Лютый спишет все на недобросовестных и слишком уж желающих угодить клиентам работников ресторана. Потому что мое мнение ему важно. Я ж могу на любом светском рауте совершенно случайно растрепать о том, как он по-бандитски ведет себя с журналистами.
– И вы мне поможете? – удивилась я.
– А почему нет? – он тоже слегка удивился. Мне показалось, что вполне искренне.
– Ну просто… вам-то это зачем?
Тамилин задумчиво воззрился на меня. Я заметила, что его палец выводит на белой скатерти какие-то замысловатые узоры. Почти фракталы. Он словно что-то для себя внутренне решал. Прикидывал, обдумывал, складывал факты… Кхм… Очень даже любопытно.
– Считай это моим капризом…
Наконец разродился спутник.
– Вот такой я загадочный! – добавил, словно пытался сбить градус моего внимания, перевести разговор в шутливое русло. Намеренно, а не потому что настроение приподнятое.
В этот момент принесли десерт. Официантка поклонилась и улыбнулась.
– Приятного аппетита.
– Спасибо, – опередила я с благодарностью Тамилина. Он повторил, и мы снова остались вдвоем. Александр налил мне еще чаю и произнес уже более серьезно.
– В общем. По итогу. Я готов предоставить тебе охрану и помочь с Лютым…
– Почему я ощущаю, что есть какое-то «но»? – уточнила я, вглядываясь в лицо Александра.
Он кивнул.
– Потому что ты опытная журналистка, видимо.
Тамилин сделал жест, словно снимает передо мной шляпу и продолжил:
– В общем, так. Ты прямо сейчас подписываешь контракт на фиктивную свадьбу. Я сразу же начинаю заниматься твоим фиктивным разводом.
Мне показалось или второе слово «фиктивным» он произнес нехотя, будто через какой-то внутренний протест.
– Ну чему быть того не миновать. Но у меня тоже есть встречное условие. Я подпишу договор сейчас. Однако выйду за вас только после университетского бала.
– Тогда еще условие! – поднял палец вверх Тамилин. – На бал мы идем вместе!
Я усмехнулась. Мы прямо мастера переговоров.
Александр широко улыбнулся.
– Ну что? Идет?
– Идет! Только я договор не взяла…
Это было моим последним обходным маневром, возможностью еще потянуть время, подумать. Но… эту функцию мне отключили тут же. Тамилин достал из своего дорогого кожаного портфеля внушительную папку с документами. Разложил их у меня перед носом и вставил ручку в мои пальцы.
Мда. Подготовился мужик. Ничего не попишешь. Не зря он слывет таким хватким в бизнесе. Видимо, с партнерами также. Не успели пикнуть, как уже согласились. Не успели осознать собственное согласие – как уже подписывают контракт.
Со мной было так. Я еще раз прочитала документ. Нет, все нормально. Ничего не поменяли и ничего не добавили. Поставила свою подпись и расшифровала. Тамилин быстро добавил свои закорючки на каждую страницу. Поднял чашку чая.
– Ну? Давай отметим начало нашего взаимовыгодного сотрудничества!
Мы «чокнулись» вкусным ароматным нектаром манго. А когда я уже доедала чизкейк, который прямо таял на языке, Тамилин чуть прищурился и произнес:
– Ярина. Только я тебя очень прошу. Пожалуйста, пока не лезь Лютому. Давай я вначале все провентилирую и тебе скажу, что да как.
– Долго? – вскинула я бровь.
– Что? – не понял Тамилин.
– Вентилировать долго собираетесь? Я хочу сделать статью недели через две. После бала и всего такого. Чтобы не смешивать парадные очерки, которые тоже выйдут в местной прессе с острым и злободневным журналистским расследованием. Но не слишком затягивать.
– Обещаю, что на балу я тебе все расскажу.
Глава 3
Ярина
Когда наш с Тамилиным ужин закончился, он вдруг широко улыбнулся и предложил:
– Может, пока ваш сын в лагере, а муж в командировке, съездим ко мне в дом? Посмотрите – как я живу и как будете сами жить… Ну когда станете моей женой.
Он как-то странно избежал слова «фиктивной», словно нарочно забыл его вставить. И пока я медлила, Тамилин зашел с дополнительных козырей.
– Я как раз готовлю комнаты для вас и вашего сына. Посмотрели бы, оценили… А вдруг что не так?
– Как-то это все странно… – немного растерялась я.
С одной стороны, у меня на сегодня не было серьезных планов. На счет видеоконференции с мамочками маленьких танцовщиц я договорилась на завтра. Всем оказалось удобно после обеда, на этом и порешили. Клим только утром прислал фотки и сообщения в вотсапе. У него было все хорошо. Кирилл… Естественно, он не позвонил ни разу с момента, когда уехал. Правду сказать, пару раз я получала от него сообщения в вотосапе. Вроде «У меня все хорошо. Учусь». Без подробностей. Но я и не ожидала иного, даже в момент, когда муж это иное мне обещал. И тут меня пронзила странная внезапная мысль. Кхм… Вот это да-а-а! Муж обещал звонить мне каждый день с момента отъезда. А звонил Тамилин! И самое смешное, что вскоре он станет моим мужем вместо Кирилла. Они словно еще тогда поменялись местами.
Я хлопнула глазами от удивления и Александр напрягся. Подался вперед, ко мне, переплел пальцы рук, которые до этого мирно покоились на столешнице.
– Что-то не так? – уточнил с явным волнением. Даже голос немного дрогнул. И опять меня прямо вынесло. Кирилл должен был за меня волноваться! И переживать – как отреагирую на его обещанные ежедневные звонки и их полное отсутствие! Должен! Но, похоже, уже не обязан!
– Нормально все.
Ну не могла же я посвящать Тамилина в наши семейные дела. Он все-таки не член семьи. Хотя ведет себя именно так, как и подобает порядочному мужу. Ну да ладно! У нас просто договор! Обведем вокруг пальца компаньонов Александра, сделаем материал про недобросовестных рестораторов, которые «на сладкое» клиентам предоставляют невинных маленьких девочек… Брр… Гадость какая! И все! Я свободная женщина. А там… там подумаю – выходить ли мне снова замуж за Кирилла. Наша разлука поможет обоим разобраться с чувствами, отношениями, будущем. Уверена, каждый из нас это отлично понимал. Именно поэтому Кирилл и не звонил. Нечего ему было мне сказать. Пока.
– Ну так поедем ко мне? – ворвался в мои мысли голос Тамилина, еще более тревожный, ждущий.
Я развела руками.
– Но только посмотреть! Вы потом отвезете меня домой и положите, где взяли.
Тамилин поднялся из-за стола и двинулся в сторону кассы, где как раз стояла наша официантка.
– С вами, журналистками, всегда так сложно, – донеслось до меня ворчание Александра. Но при этом голос его звучал совершенно без раздражения, мне показалось – даже с какой-то теплотой.
Я не стала отвечать на инсинуации Тамилина. Решила сохранить честь мундира, даже если этот самый мундир журналиста давно пылился в моем шкафу, метафорически выражаясь. Я ведь уже давно на свободных хлебах.
Тамилин расплатился, и мы вместе вышли из ресторана к его машине. Александр галантно открыл мне дверцу и пригласил на сидение рядом с водительским. Я не возражала. Короткий зимний день уже спорил с первыми сероватыми сумерками. В воздухе кружились снежинки. Легкий ветерок играл ими, создавая затейливые узоры, подсвеченные вывеской и фонарями, которые уже начали неярко светить на столбах.
Машина сорвалась с места и Тамилин подмигнул.
– Вот теперь посмотришь, где я вас с сыном поселю. Может и уезжать потом не захочешь.
Не знаю даже зачем он это сказал. Учитывая всю подноготную наших отношений, ремарка выглядела совершенно неуместно. Однако я поймала волну игры.
– Не боитесь? Я ведь стану вашей законной женой. Может, в самом деле, решу остаться. Ну а вдруг мне понравиться быть женой красивого, богатого, интересного мужчины?
Почему-то сердце пропустило удар. Тамилин посмотрел так, словно что-то заметил и ответил довольно странно.
– Не боюсь. Скорее уж наоборот.
Я замерла, боясь расспрашивать его дальше.
Хотя вопросы так и напрашивались. Наоборот? Это как? Не боится? Или мне не понравится? Или не стану законной женой, учитывая наше соглашение?
Но я почему-то интуитивно ощущала – один вопрос – и мы ступим на какую-то зыбкую почву, шагать по которой я еще не готова. Ну вот никак пока не готова.
Тамилин рулил и посматривал на меня как-то загадочно, а время от времени – даже и с вызовом. Мол, спроси уже, давай, решайся же…
Я постаралась закруглить разговор пожатием плеч. Тамилин издал невеселый смешок и опустил уголки губ. Словно ожидал, что мы продолжим беседу и зайдем куда дальше сказанного…
* * *
Белые пустыни с барханами снега – некогда зеленые поля мелькали по сторонам. Временами вместо них вставали высокие шеренги сосен – ярко-зеленых на фоне ослепительной белизны вокруг. Их сменял частокол темных и пятнистых стволов с паутинками оголенных ветвей, припорошенных пушистыми снежными шапками.
Зимний пейзаж всегда навевал на меня меланхолию. Когда мы въезжали в коттеджный поселок, и охранники приветствовали Тамилина, открывая гигантские металлические ворота, уже занимались настоящие синие сумерки, хотя время едва приближалось к пяти вечера. Однако в поселке было светло почти как днем. Я даже слегка удивилась. В моем поселке в это время уже желательно включать фонарик на сотовом. Здесь же жемчужины фонарей прогоняли полутьму за пределы дороги. Сумерки испуганно жались к углам каменных заборов и таяли на роскошных территориях нуворишей, чиновников и олигархов.
Я начала крутить головой, оценивая «архитектурные инсталляции». А заодно иллюстрации – насколько богаты кошельки и фантазия у местных. Тут было все: от замков в стиле барокко до чуть более строгих коттеджей с башенками. Убранство участков тоже не отставало. Фонтаны, ледяные замки и лабиринты, искусственные водоемы и прочее…
Мне было жутко любопытно как же выглядит участок Тамилина. И когда мы туда въехали я немного зауважала Александра.
Часть его территории представлял собой нетронутый участок леса. Говорят, эту моду ввел Ярослав Оленев, но меня это мало волновало. «В поместье Тамилина» обнаружилось озерцо, стройные ряды березок. Огромный дуб, каких я с детства не видела и несколько густых хвойных зарослей.
Дом выглядел довольно простым, но вместе с тем красивым и стильным. Белый коттедж с серебристыми металлическими балкончиками – небольшими, скорее декоративными.
Возле дома высилась единственная ледяная скульптура. Наверное, я ожидала, что Александр создаст здесь памятник себе любимому. Именно так, по моему разумению, рассуждали люди его круга. «Кто может любить меня так, как я этого заслуживаю? Я, я и еще раз я!»
Именно поэтому увиденное меня так поразило…
Я ходила вокруг статуи, в человеческий рост, и не могла выдавить ни слова.
– Похоже? – Тамилин подошел слишком близко и пар из его рта оседал на моей коже непрошенным чужим теплом, от которого почему-то совсем не хотелось избавиться.
– А почему? – только и вскинула я бровь.
– Захотелось во дворе чего-то красивого. А вы очень красивы.
Он сказал это просто, без слащавой наигранности. И без попытки подкупить меня лживым комплиментом.
– А может для компаньонов? – я хитро прищурилась. – Придут и сразу увидят, какая у вас семейная идиллия… У нас…
Тамилин странно насупился и, кажется, даже слегка удивился, словно не предполагал такого варианта.
– Вообще я не планировал встречаться с ними дома. Хотя у нас должна состояться парочка семейных посиделок, – Александр странно усмехнулся – будто бы даже без особого веселья. – Но я предполагал снять кафе Заглятдинова. Чтобы и антураж и прочее. Не люблю смешивать работу и личное.
– То есть, кроме меня, этого никто не увидит? – продолжала я удивляться.
– Вообще статуей каждый день любовался я. Ну и ваш сынишка, думаю, оценит какая удивительно красивая у него мама.
В голосе Тамилина прозвучали такие нотки: теплые, ласковые, что я просто замерла, пораженная и сбитая с толку.
Да чего это он? Александр заметил и чуть развернул меня за плечо.
– Давайте смотреть комнаты, которые я приготовил для вас с Климом!
Дом произвел на меня приятное впечатление. Большая входная группа под голубым пластиковым козырьком с мириадами мелких лампочек, тяжелая, внушительная дверь. Тамбур с множеством рогатин для одежды и полочек для обуви. Словно Тамилин готовился жить большой и дружной семьей.
Одно дело – масштабы комнат и размеры самой постройки, они вполне могут означать, что хозяин любит просторы. И совсем другое – ощущение, что все здесь готово для того, чтобы в доме зазвучал женский голос, детский смех и возгласы друзей, которые регулярно приходят в гости.
Александр помог мне раздеться и повел дальше.
За парадной располагались две гостиные комнаты первого этажа, которые делили его с кухней.
Мягкая, удобная мебель, подобранная в тон, запах пирогов и ягодного чая… Здесь действительно витало ощущение уюта. Только семьи и не хватало.
Александр повернул меня к лестнице, аккуратно придерживая за талию. И то ли мне почудилось, то ли рука его здорово нагрелась, а голос зазвучал с легкой хрипотцой.
– Я долго готовился.
Мы поднялись по широкой, каменной лестнице с резными перилами в виде драконов, которые стройной шеренгой поддерживали собственно поручни.
Второй этаж представлял собой холл с несколькими дверями в комнаты.
Тамилин быстро подошел и толкнул две из них и… я прямо дар речи потеряла. Он и, правда, готовился! Это же надо так стараться ради женщины и ребенка, которые поживут у тебя от силы месяца полтора!
Детская выглядела просто мечтой любого мальчишки. Огромная, разделенная на две половины: игровую и для сна-отдыха. Фигурка для боксирования, какие-то домики, стенки для лазанья, канатная дорога… Чего только тут не было. В части для отдыха стояла большая кровать стилизованная под гоночную машину, пара стеллажей и два больших бельевых шкафа. Все выполненные под космические корабли.
Освещенность регулировалась. Можно было включить полную иллюминацию – и комната прямо взрывалась светом. А можно было создать полумрак, такой приятный для ребенка, который лег спать. Дети часто не любят полную темноту.
В моей комнате все выглядело так, словно Тамилин ждал в гости королевскую особу. Огромная кровать с розовым кружевным балдахином, дверь в гардеробную комнату, с множеством шкафов и ящиков. Розовые шелковистые портьеры на окнах и мягкие ковры с высоким ворсом на полу.
Причем, для моей работы тоже создали все удобства. В «деловой» части гигантского помещения находился стол с очень удобным стулом. Высота стола регулировалась электрическим приводом. Я знала, что подобные штуки стоят, минимум, тысяч пятьдесят! А то и больше! Сам стул тоже регулировался: ездил вверх-вниз, спинка наклонялась под нужным хозяину углом.
– Ощущение, что вы ждете в гости монаршую семью! – честно сказала я после осмотра помещений.
Тамилин приблизился и вдруг спросил с волнением в голосе:
– Нравится?
Я только кивнула, потому что он так смотрел… Проклятье! У меня в горле пересохло и слов почти уже не осталось. Хотя я все же работник слова, поэтому в карман за ним обычно не лезу. Скорее лезу в ноутбук, чтобы успеть набрать все, что пришло на ум.
Тамилин все еще смотрел и ждал моего ответа. Чуть прикусил губу. И от этого его лицо казалось еще более взволнованно-одухотворенным. Красивым и очень мужественным.
– Сделано прекрасно, – я постаралась ответить, как можно более нейтрально, потому что уж слишком странные впечатления возникали рядом с Тамилиным. И слишком странное напряжение повисло сейчас в воздухе, оседая на коже неожиданным жаром и разливаясь по телу давно забытым трепетом.
Я вдруг утонула в этом ватно-мягком, легком, как перышко и одновременно сложном для общения ощущении.
Тамилин сделал шаг, еще шаг и оказался вплотную. Его взгляд остановился на моих губах, словно вокруг вообще ничего больше не было. Белый лист нетронутого художником-природой пространства и… мои губы. С минуту напряжение нагнеталось, ощущалось покалыванием на кончиках пальцев. И я совершенно утратила чувство реальности, которое еще недавно напоминало, что мы чужие, в принципе, люди. Между нами ничего нет, кроме контракта и договоренностей. Да и я несвободная женщина. Но когда это чувства и порывы подчинялись холодному голосу рассудка? Наверное, когда-то. Но не сейчас.
Тамилин наклонился и поцеловал меня. Даже не так – впился в губы горячим, мощным, требующим ответа поцелуем. Таким, словно он меня давно ждал, таким, словно у меня нет выхода – лишь стать для этого мужчины чем-то большим, нежели просто фиктивная жена. Таким, что… у меня колени враз подогнулись, и пришлось срочно восстанавливать равновесие, удерживаясь за то, что было в доступности. Я невольно положила руки на плечи Тамилина. И он прижал так, словно имел на это все права. А я… я просто уплыла куда-то.
Поцелуй был пьяным, совершенно неуправляемым, как бурный горный поток, что пробил вдруг брешь в скале и несется вперед, сметая все на своем пути, продолжая долбить уже поврежденную твердь камня. Это было так… внезапно, так ошеломительно и так… одуряюще сладко, что я ничего не могла поделать. Ни с собой, ни с Тамилиным. Во всяком случае, какие-то минуты.
Пока жесткий самоконтроль и холодная рассудительность не остудили мои пылающие щеки и плывущее в теплом мареве обоюдного удовольствия тело.
Я дернулась, толкнула Тамилина. Он даже не понял поначалу, или, напротив, хорошо понял и воспротивился. Руки Александра на моей талии сжали еще более упрямо, еще более твердо. Словно Тамилин требовал от меня не разрушать это невероятное, это странное и неестественно-сладкое притяжение между нами.
Однако я повторила попытку вырваться и даже дернулась всем телом. Словно пыталась стряхнуть с себя: руки Александра и это удивительное, навязчивое состояние эйфории рядом с Тамилиным.
Он отпустил. Посмотрел исподлобья, свел брови на переносице в одну жесткую линию и поджал губы.
С минуту глядел так, словно сетовал. Я так и слышала его непонимающие, возмущенные слова. Нам обоим все нравилось, так чего ты ершишься? Какого черта!
Однако Тамилин так ничего и не сказал. Мы так и стояли, глядя друг на друга. Растерянные и ошеломленные эмоциями и чувствами, которые только что испытали. Тамилин сжимал и разжимал кулаки и все сильнее поджимал губы.
А я… я растерялась совершенно. Не знала, что сказать, сделать, как вообще на все это реагировать.
Спасла только ирония.
– Вроде бы у нас в контракте написано – что фиктивная жена имеет право прекратить домогательства. Или даже пресечь их в зародыше.
Тамилин криво усмехнулся – как-то немного по-хулигански и выглядел он сейчас как благородный разбойник, от одного вида которого женские сердца тают до розовых лужиц.
– Кхм… Мы еще не заключили фиктивный брак, хочу напомнить тебе. Так что… я еще имею право на некоторые… кхм… вольности.
– Поосторожней… с вольностями… – я погрозила ему пальцем и Тамилин вдруг поймал его и поцеловал. Я так и замерла, оцепенела, не в силах сбросить с себя ощущения. Это было так пряно-остро, так горько-сладко. Нечто взрослое до полноценной чувственности и нечто совершенно юношеское до восторга, от которого хочется нелепо вскрикнуть.
Еще какое-то время над нами витала оглушающая, звенящая тишина. Она прямо впивалась в уши невысказанными признаниями, сомнениями, вопросами.
И я решила, что нужно срочно все прекратить. Не знаю почему, но все происходящее смущало меня и заставляло теряться, как юная девушка на первом свидании. Когда и хочется, и жутко страшно – до чего все в итоге дойдет. И мне было страшно. Потому что обстановка располагала.
Дом, спальни, кровати… И наше внезапное, а может и совсем не внезапное – просто нарастающее с момента знакомства притяжение…
Все это было слишком. Слишком заманчивым и неправильным одновременно. Поэтому я постаралась как можно мягче произнести:
– Поздно уже. Мне пора домой. Вы обещали отвезти.
Тамилин замер, с вопросом на лице. Он прямо читался: в сверкающем взгляде, приподнятых и сложенных домиком бровях и чуть опущенных уголках жестких, но и чувственных губ.
– Мне нужно домой. У меня работа еще с очерками.
Добавила я аргументации в свое прежнее заявление.
Тамилин вздохнул – выглядело очень искренне и даже затрагивало что-то внутри меня.
– Ну что ж… Все основное я вам уже показал… Вы все видели и все поняли…
Еще одна двухслойная реплика повисла между нами в воздухе. И мне опять пришлось привычно уже глотать вопросы, подавлять их в себе. Что именно я поняла? Что он меня хочет? Что я ему нравлюсь? Что у Тамилина ко мне, возможно, чувство, а не только влечение? Что-о-о? Что из этого?
Я не спросила, Александр не продолжил.
Тамилин двинулся к лестнице, а спустя пятнадцать минут мы неслись по заснеженной трассе. И у меня никак не выходили из головы его слова перед самым нашим отъездом. Так и крутились, и путали мысли.
«Вы все видели и все поняли…»
Вроде бы ничего особенного – самая обычная фраза. Не признание же в вечной любви и преданности. Но почему-то меня пробирало. И я никак не могла избавиться от этого ощущения. Хотя и глушила его созерцанием и мысленным перечислением всего, что еще нужно сделать для очерков.
* * *
Тамилин
Тамилин уже не помнил, когда в последний раз чего-то так ждал и настолько нервничал. Неделя показалась ему вечностью. Впервые он, просыпаясь по утрам, считал дни до вузовского бала и вздыхал. Че-ерт! Еще ведь так долго…
Обычно работа бодрила и даже в самые тяжелые времена, когда его отвергла Олена, Александр находил утешение в море бизнеса на волнах успешных сделок и взлетов. Только не сейчас. Партнеры раздражали своей тупостью. Переспрашивали то, что должны были и так знать. Финансисты аптечной сети просто достали таблицами и выводами, которые Тамилин еще две недели назад прикинул, хоть и на глазок. Да, поначалу придется работать без прежней прибыли – слияние с новой сетью потребует нового оборудования, вложений в новые аптеки, новый персонал. Однако затем она будет наращиваться. Он уже все отлично просчитал. А тут эти паникерши, с их истеричными отчетами. Если можно так называть цифры, графики и прикидки.
Эвита положила в кофе слишком много сахара – расстаралась, видела, что у шефа кислая физиономия и Тамилин вдруг разозлился.
Шлепнул кнопку на телефоне, вызвав секретаршу. Та сразу же появилась в дверях.
– Ты меня диабетиком хочешь сделать? На черта столько сахара в кофе? – возмутился Тамилин. – Руки стали из другого места расти?
Сам себе удивился – он никогда так не разговаривал с Эвитой.
Секретарша аж вытянулась по струнке и замерла, в ужасе хлопая глазами так, что с них едва тушь не осыпалась. Тамилин выдохнул, сосчитал до двадцати и постарался исправить положение. В конце концов, Эвита не виновата в том, что ему неймется увидеть Ярину. А та сказала: мол никаких встреч и переписок в вотсап. Ибо работа.
«Ректор поручил мне еще презентации выдающихся выпускников вуза. Несколько предложений обо всех их заслугах. Четко, впечатляюще и по делу. Очерки не мешало бы отшлифовать и перечитать уже в изданном варианте. Герман Васильевич прислал мне пилотный вариант вузовского вестника. А потом статьи еще и в наших крупных изданиях выйдут. В общем, я в работе, меня, пожалуйста, не отвлекайте».
Вот так взяла – и отрезала. Тамилин каждый вечер заходил в вотсап, словно по привычке. И так хотелось ей позвонить! Просто услышать ее голос. Пусть даже зачитывает свои очерки, свои презентации, свои статьи. Да все равно что. Лишь бы поговорить!
А потом наступала жесткая ломка. Он слонялся по дому, пытался отвлечься на то, на се. И в итоге плюхался в кресло, понимая, насколько стал зависим от этой женщины. А ведь между ними ничего не решено! Никаких предпосылок даже к отношениям. Кроме поцелуя, который при одном воспоминания будил в Тамилине столько ощущений, эмоций, сколько даже изысканный приватный танец не будил и не вызывал.
Желание жаром струилось по венам, падало в пах тяжестью и не отпускало еще какое-то время, как бы Тамилин ни пытался отвлечься. Губы горели и покалывали, словно опять касались нежных, маленьких и мягких губ Ярины. Словно Александр опять терзал их и одновременно нежил.
С тех пор ни одна ночь не проходила у Тамилина без эротических грез и соответствующего их разрешения. Простыни приходилось менять каждое утро и Александр гадал, что думает о нем домработница. Что он какой-то извращенец? Вернее, стал таким в последнее время. Раньше ничего подобного за ним замечено не было.
