Текст книги "Через тернии"

Автор книги: Агата Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Подозрительная мягкость его голоса должна была бы насторожить ее, но сейчас Элеане было не до таких тонкостей.

– Союз? – с вызовом переспросила она. – Не будем обманывать себя. Наш так называемый союз есть не что иное, как обоюдовыгодное деловое партнерство. Ее понесло: слова срывались с языка легко, в голове не возникло и мысли о возможных последствиях. – Партнерство, скрепленное священными брачными узами, но направленное на сохранение весьма преуспевающей финансовой империи. – Улыбка ее выглядела чересчур лучезарной, чтобы быть искренней…

Реакция Андреаса была быстрой, и Элеана оказалась совершенно неготовой к тому, что произошло дальше.

– Что ты себе позволяешь! – воскликнула она разъяренно, когда он подхватил ее и перекинул через плечо.

– Везу тебя домой.

– Отпусти меня!

Его молчание свидетельствовало о твердой решимости, и она в отчаянии что было силы ударила его кулаком по ребрам. Никакого эффекта – Андреас не отпустил ее до тех пор, пока не донес до машины.

– Мерзавец! – выкрикнула она, не обращая внимания на выражение его лица, которое заставило бы отступить и человека не робкого десятка.

– Залезай в машину! – скомандовал он, открывая дверцу.

Глаза Элеаны полыхнули гневом.

– Не смей мне приказывать!

Хрипло выругавшись, Андреас притянул ее к себе, наклонился и поцеловал.

Она попыталась было сопротивляться, но он крепко удерживал ее голову. И Элеана сдалась, мысленно проклиная предательски слабеющее тело. Руки, только что колотившие по его плечам, замерли и сомкнулись у Андреаса на затылке.

Губы обмякли, она прильнула к нему, уже не думая о том, что всего несколько секунд назад ненавидела этого человека.

Почувствовав, как содрогнулось его тело, как напряглось, Элеана испытала ответный импульс желания. Она будто уносилась куда-то, теряя ощущение времени и пространства, до тех пор пока Андреас не ослабил объятия.

Он поднял голову, посмотрел ей в глаза и в последний раз ласково поцеловал в губы.

Теперь уже Элеана была не способна ни на что, кроме как послушно сесть в машину. Почти всю дорогу до дома она молчала. На несколько самых обычных вопросов Андреаса ответила односложно.

Перед ее мысленным взором снова и снова представал образ Сариты, в мозгу слышался ее голос, вспоминались слова, сказанные брюнеткой.

Свернув с центральной улицы, машина затормозила на стоянке. Заглушив мотор, Андреас отстегнул ремень безопасности и открыл дверцу.

Элеана вопросительно взглянула на него.

– Почему мы остановились?

Он протянул руку и расстегнул ее ремень.

– Ты забыла, что не поужинала?

Одна мысль о еде вызвала тошноту.

– Я не голодна.

– Тогда просто выпьем кофе.

Недовольно посмотрев на него, Элеана встретилась с решительным и твердым взглядом.

– Может, мне тоже можно сказать что-нибудь? Или ты решил установить диктатуру?

– Ты похудела, бледна, под глазами тени.

– А мне-то казалось, что я выгляжу прекрасно, – возразила Элеана.

– Либо мы ужинаем здесь, либо совершаем набег на наш холодильник.

Это значит, что он войдет в дом вместе с ней, станет вести себя как хозяин в кухне, а потом… Ей не хотелось думать о том, что будет потом.

Позволить ему остаться означало смириться…

Ничего не поделаешь, вздохнула она, потянувшись к дверной ручке.

Это был знакомый греческий ресторанчик, где их хорошо знали, поэтому сразу же провели к облюбованному ими столику в глубине зала. Приглушенно звучала музыка, затрагивающая потаенные струны лущи.

Андреас попросил принести кофе, но Элеана отказалась. Кофе по-гречески слишком крепок.

– Чай. И очень слабый, – сказала она и с удивлением услышала, что он заказал рагу из баранины с маслинами. – Но… но я не хочу есть.

Это было одно из самых любимых ее блюд. И, когда оно появилось на столе, Элеана невольно задержала на нем взгляд, вдыхая пряный аромат, поэтому не стала спорить, когда Андреас, наколов кусочек на вилку, дал ей попробовать.

Вкус был изумительный, и, взяв другую вилку, она тоже принялась есть. На что, видимо, и рассчитывал Андреас. Хлеб был горячий, с хрустящей корочкой.

Элеана даже выпила бокал красного вина.

– Ну как, лучше?

Трудно было не улыбнуться в ответ. Она уже ощущала расслабляющее действие вина, несколько снявшего напряжение.

– Да.

– Еще чаю?

Элеана отрицательно покачала головой.

– Хочешь посидеть еще или пойдем?

Сколько она ни старалась, понять что-нибудь по выражению его лица оказалось невозможным. Ясно было, что Андреас чего-то ждет, но чего именно?

Элеана перевела взгляд на площадку, где уже танцевали несколько пар.

Какая-то часть ее существа жаждала физического контакта, его объятий, тогда как другая полнилась мучительной болью – слишком свежи были воспоминания об убийственных намеках Сариты.

– Обожаю эту музыку. Она такая жизнерадостная.

Осознает ли она, какая тоска слышится в ее голосе? – подумал Андреас.

Какой хрупкой и ранимой выглядит? Ему захотелось ударить кулаком по столу, а еще лучше, сомкнуть пальцы на горле Сариты.

Больше же всего он желал бы оказаться с Элеаной в спальне и заниматься с ней любовью до тех пор, пока у нее не осталось бы ни тени сомнений в искренности его чувств. Однако весьма сомнительно, что она предоставит ему такую возможность. Во всяком случае, сегодня.

Так что оставалось лишь занять выжидательную позицию. Но завтра, мрачно пообещал Андреас самому себе, я получу все необходимые доказательства. И будь я проклят, если стану ждать хоть один лишний день!

Потянувшись через стол, он взял руку Элеаны, поднес ее к губам и поцеловал каждый палец по очереди.

– Потанцуем?

Ее охватила такая дрожь, что она испугалась, как бы он этого не заметил.

Боже, разве можно рискнуть по собственной воле прийти к нему в объятия!

А что потом? Что? Позволить Андреасу отвести ее домой и уложить в постель? Но это ничего не решит. Хуже того, лишь усугубит положение.

– Неужели танец со мной представляет для тебя такую проблему? – мягко спросил он, глядя в ее до предела расширившиеся глаза.

– Да, представляет.

В его взгляде блеснул огонь, уголки рта приподнялись.

– Поверь мне, это взаимно.

Элеана не отвела глаз, а ведь еще час назад была от него в ярости. И от Сариты. В особенности от Сариты!

Тут Андреас коснулся губами ее виска, и она сдалась. Неужели так будет всегда? – мелькнула предательская мысль. Одна улыбка, одно прикосновение губ… А разве этого недостаточно – влечения и сексуального удовлетворения без всякой любви? Многие женщины довольствуются меньшим. Гораздо меньшим…

Андреас вывел ее на танцевальную площадку, обнял, и она уже была не в состоянии сосредоточиться ни на чем, кроме своих внутренних ощущений и музыки, будоражащей чувства и заставляющей сердце биться быстрее. Хотелось закрыть глаза и полностью отдаться чудесному моменту.

Однако волшебство длилось недолго. Потом оркестр сделал перерыв, и они с Андреасом вернулись к столу.

– Хочешь еще выпить?

– Нет, спасибо, – отказалась Элеана.

Он попросил счет, расплатился, и они вышли на улицу.

До дома было недалеко. И через несколько минут машина уже въезжала в ворота.

Андреас отстегнул ремень и открыл дверцу.

– Нет никакой необходимости… – начала было Элеана.

– Не спорь! – сказал, как отрезал, он и вышел из машины.

Войдя в дом, она повернулась к нему и ощутила текущий между ними ток сексуальной напряженности.

– Тебе надо только попросить меня остаться, – тихо сказал Андреас.

Элеана подняла на него невыразимо грустный взгляд. Это казалось так легко – лишь протянуть руку и проследовать туда, куда он ее поведет.

На какое-то мгновение она заколебалась. Отказать ему означало отказать самой себе. И все же были слова, которые необходимо было сказать, а Элеана сомневалась, что найдет именно те, самые нужные.

– Знаю.

Протянув руку, Андреас ласково провел кончиками пальцев по ее щеке.

– Иди спать, дорогая. Утро вечера мудренее. – С этими словами он повернулся и направился к двери.

Несколько секунд спустя она услышала шум включенного двигателя и увидела красные огоньки, удаляющиеся в темноту.

Андреас уехал, хотя Элеана ожидала, что он всеми правдами и неправдами будет пытаться затащить ее в постель. Его поведение неожиданно разочаровало ее, даже причинило боль, как ни отказывалась она признаться себе в этом.

Но если бы Андреас стал настаивать на том, чтобы остаться, Элеана приказала бы ему убираться вон. Тогда почему она чувствует себя обманутой?

О Боже, это просто смешно!

Внутренне содрогнувшись, Элеана заперла входную дверь и направилась в спальню.

– Мама, – взмолилась она, – мне не нужно столько нижнего белья!

– Ерунда, дорогая, – решительно заявила Катерина. – Стела Паламос прислала деньги, настаивая на том, чтобы ты купила на них именно белье.

Элеана окинула взглядом изысканные вещицы, выставленные в витрине бутика.

Натуральный шелк, французские кружева, каждый экземпляр стоил столько, что семья среднего достатка могла бы прожить неделю.

После бессонной ночи, проведенной в метаниях по кровати, терзаемая головной болью, она меньше всего желала вступать в споры с матерью.

– В таком случае не стоит разочаровывать ее.

Прошел час, прежде чем Элеана вышла из магазина с покупками и, взяв мать под руку, повела ее по направлению к ближайшему кафе.

– Давай сделаем перерыв и выпьем по чашечке кофе.

– А заодно проверим список.

Если я еще раз услышу слово «список», то точно сойду с ума, подумала Элеана.

– Но, кажется, ничего не упущено.

– А духи! Нечто особенное, – с энтузиазмом воскликнула Катерина. Специально ко дню свадьбы!

– Но я пользуюсь…

– Знаю. И они прекрасно тебе подходят.

Войдя в кафе, они выбрали столик возле окна и сделали заказ.

– Однако сейчас тебе нужно что-то из ряда вон выходящее. Этот аромат должен будет у тебя ассоциироваться с самым чудесным днем твоей жизни.

– Мама… – начала было Элеана, но, взяв ее руки в свои, Катерина прервала всякие возражения.

– Любая мать мечтает о дне свадьбы ребенка с момента его появления на свет. Особенно дочери. Я хочу, чтобы твоя свадьба прошла безукоризненно, насколько это вообще возможно. – Глаза Катерины заблестели, казалось, она пытается сдержать слезы. – С Андреасом тебе предстоит безоблачная жизнь, полная любви.

Неразделенной любви, мысленно поправила мать Элеана.

Хотя многие удачные браки основывались и на меньшем. Не глупо ли рассчитывать на большее? На полную уверенность в том, что Андреас не посмотрит ни на одну женщину, кроме нее? Что она единственная, которая ему нужна, и всегда будет таковой?

Гоняться за призраками – занятие весьма опасное. И если избавишься от одного, где гарантия, что не появится другой?

– Наша с отцом свадьба была скромной по необходимости, – продолжила Катерина. – Родители просто дали нам денег, и мы могли потратить их по своему усмотрению. Более разумным казалось вложить значительную их часть в дело.

Элеана с симпатией сжала руку матери.

– Знаю, мама. И ценю все, что ты для меня делаешь. – Их любовь друг к другу была бесспорной, хотя Элеана многое отдала бы, чтобы перестать быть в глазах матери ребенком и общаться с ней на равных, как с близким другом.

Однако Катерина была воспитана в других традициях, и Элеана могла лишь надеяться, что когда-нибудь в будущем эта ее мечта осуществится.

Около трех часов, когда она наконец-то переступила порог родительского дома, раздался телефонный звонок. Подняв трубку, Элеана услышала глубокий, протяжный голос Андреаса:

– Добрый день.

Сердце ее екнуло.

– Мы только что вернулись с покупками.

– Я заеду за тобой около семи.

Понимая, что к разговору прислушивается мать, Элеана постаралась придать своему голосу полагающуюся теплоту.

– Может быть, мне что-нибудь приготовить?

– Не надо, мы поужинаем в другом месте.

– Хорошо. До встречи. – Она положила трубку на место.

– Андреас, – угадала Катерина, и Элеана согласно кивнула. – Прекрасный человек. Тебе повезло с ним.

Ответ на это мог быть только один:

– Я знаю.

Было почти пять, когда они расстались, и, сев в машину, Элеана отправилась к себе. Дом был пуст и тих. Поднявшись в спальню, она оставила там пакеты с покупками и надела купальник.

Бассейн как будто ожидал ее. Вытянув руки над головой, она нырнула в прохладную воду и, энергично проплыв несколько раз от одного края до другого, лениво перевернулась на спину.

Вылезать не хотелось, но пришлось. Подплыв к бортику, Элеана выбралась из воды и, вытершись полотенцем, подошла к ближайшему шезлонгу, в котором с наслаждением вытянулась.

Открывающийся перед ней вид был просто чудесным. В это время дня море приобретало интенсивно-синий цвет, у горизонта сгущающийся почти до индиго.

Внизу, у причала, были пришвартованы изящные белоснежные яхты, а чуть дальше расположилась целая флотилия мелких рыбацких суденышек.

Расслабившись, Элеана закрыла глаза и подставила лицо ласковым, теплым лучам солнца. Все это действовало усыпляюще, и вскоре уже она почувствовала, как погружается в легкую дремоту.

Там и нашел ее часом позднее Андреас, после того как со все возрастающей тревогой обыскал весь дом. Облегчение, испытанное им при виде лежащей в шезлонге Элеаны, было столь велико, что раздражение, накопившееся за время поисков, мгновенно исчезло.

Он молча смотрел на спящую. Элеана выглядела такой умиротворенной, что будить ее совершенно не хотелось. И Андреас медлил, не желая нарушать очарование момента.

Подойти бы к ней ближе, ласково провести кончиками пальцев вдоль тела, коснуться губами щеки, найти губы и увидеть, как затрепещут ресницы, как потеплеют при виде него серые глаза…

Увы, при теперешнем положении вещей вряд ли можно было надеяться на то, что во взгляде Элеаны отразятся желанные эмоции.

– Элеана…

Ей снился чудесный сон, но звук собственного имени разбудил ее… и сновидение превратилось в реальность. Антураж нисколько не изменился, как и мужчина, стоящий на расстоянии вытянутой руки от нее. Вот только их отношения были совсем иными, не такими, как в волшебном видении.

– Неужели так поздно? – воскликнула она, вскакивая.

В темно-сером костюме, светло-голубой рубашке и шелковом галстуке Андреас выглядел весьма импозантно.

– Я только приму душ и переоденусь, – заторопилась Элеана, отводя глаза в сторону, чтобы не видеть виновника своего смятения.

Пропустив Элеану, он последовал за ней в дом, прошел в кухню и, вынув из холодильника бутылку воды, открыл крышку. Затем, слишком возбужденный, чтобы сидеть или стоять на месте, начал прохаживаться по огромной гостиной.

Здесь кое-что изменилось. Появились подушки на креслах и диванах, развешенные по стенам акварели. Линии были четкими, колорит приглушенным, но комната приобрела уютный вид, став местом, где можно было хорошо отдохнуть.

Посмотрев на часы, Андреас увидел, что прошло только пять минут. Чтобы принять душ, высушить волосы, одеться и подкраситься, Элеане понадобится не менее тридцати.

Сорока пяти, поправился он, когда она вновь вошла в гостиную.

Платье цвета морской волны делало более заметным легкий загар и подчеркивало светло-каштановые волосы. А умелое употребление косметики придавало выразительность и глубину дымчато-серым глазам.

Выдержать его взгляд оказалось нетрудно, гораздо сложнее было успокоить участившееся сердцебиение. Тем не менее голос Элеаны прозвучал спокойно и размеренно:

– Пойдем?

Доверчивой, открытой, чудесной девушки, которую он знал еще неделю назад, больше не существовало. По крайней мере, для него. Куда-то исчез свойственный ей ранее искренний, звонкий смех. Взгляд стал сумрачным и озабоченным, пропала и непритворная теплота улыбки.

Сегодняшняя встреча с Саритой была тяжелой, но ради любимой он переживет не только это. От поспешности, с которой мерзавка согласилась на предложение, ему стало не по себе. Однако откладывать дело в долгий ящик Андреас не собирался и подробно объяснил ей, что сделает, если она еще хоть раз доставит Элеане какое-либо беспокойство.

Для того чтобы развеять сомнения невесты, Андреас предпринял экстраординарные усилия. Теперь он был полон решимости представить доказательства своей невиновности.

– Прежде чем мы отправимся, я хочу, чтобы ты прочитала вот это. – Андреас протянул ей конверт. – Возьми, Элеана.

– А не может это подождать?

– Нет.

Взгляд его был непреклонен, на скулах играли желваки.

– Прошу тебя. Просто прочти.

Открыв конверт, Элеана вынула содержимое. Сверху лежал листок с данным под присягой признанием, подписанным совершенно незнакомым ей именем.

Свидетель, однако, не нуждался в представлениях: имя Уэсли Беллами было у всех на слуху.

Бегло пробежав текст глазами, Элеана остановилась и медленно перечитала заверенные показания в том, что Сарита Хейден обратилась в фотоателье Десмонта Хэша со специальным заданием сфотографировать ее и Андреаса Спилиану в заранее оговоренных компрометирующих его обстоятельствах, обязуясь уплатить за каждый негатив изрядную сумму.

Мысленно вспомнив полученные от Сариты снимки, Элеана догадалась: Андреас был мишенью, Сарита – стрелой.

Она подняла на него глаза.

– Никогда бы не поверила, что она дойдет до такого.

Взгляд Андреаса посуровел.

– Не думаю, что она нас когда-нибудь еще побеспокоит. Об этом я тоже позаботился.

– Принял профилактические меры? – спросила Элеана и увидела, как потемнели его глаза от плохо скрытого гнева.

– Да.

Удивительно, порой одно слово действует сильнее, чем целая речь.

– Понимаю.

Она действительно начинала понимать, но это было еще не все.

– Прочитай второй документ, – попросил Андреас.

Элеана отложила листок с показанием. Под ним находилось еще несколько, заполненных юридическим текстом, весьма трудным для восприятия непосвященного. Однако Элеана уловила смысл: любое имущество, в какой бы форме оно ни находилось, унаследованное от любого из ее родителей, должно было оставаться в ее исключительном распоряжении. Со своей стороны Андреас Спилиану принимал на себя финансовую ответственность за концерн Паламоса и Спилиану.

Возникал естественный вопрос:

– Но почему?

– Потому что я тебя люблю.

Элеана словно окаменела. В комнате воцарилась мертвая тишина, длившаяся, казалось, бесконечно. Затем каким-то образом ей удалось выдавить из себя еле слышным шепотом:

– Если это хитрая уловка, то лучше уходи отсюда.

Она была не в силах скрыть охватившие ее эмоции. И выражение лица Андреаса смягчилось, преобразив его в человека, за которого можно было отдать жизнь.

– Я люблю тебя. Люблю! – с чувством произнес он. – Ты для меня дороже всего на свете. – Коснувшись пальцами ее подбородка, он проследил его контуры. Глаза Андреаса потемнели, голос снизился до невнятного бормотания:

– Раньше мне казалось, что любовь, которую мы разделяли с Глорией, уникальна. Но я оказался не прав. – Склонив голову, он прислонил ее к голове Элеаны. – Существовала ты. Всегда существовала. Привязанность возникла с момента твоего рождения. Уважение – за время превращение из ребенка в женщину. Восхищение – после того, как ты решила сама строить свое будущее.

Положив руки на плечи, он привлек Элеану к себе.

Как просто было уступить, и она уже не раз делала это в прошлом. Но сейчас ей требовалась ясность ума, незамутненного страстью.

Упершись в грудь Андреаса руками, Элеана безуспешно попыталась отстраниться.

– Я не могу думать, когда ты меня обнимаешь.

Его глаза были столь выразительны, что она боялась утонуть в них.

– А для тебя так важно думать сейчас? – ласково спросил он, и сердце у нее дрогнуло.

– Да. – Элеана явственно ощущала каждый свой вдох и выдох.

Андреас послушно опустил руки. Вряд ли она могла услышать то, чего ей хотелось, и Элеана медлила в неуверенности.

Его улыбка обезоружила ее.

– Собираешься выяснить все до конца, не так ли?

Она попыталась привести мысли в порядок, но ее сотрясала внутренняя дрожь, передавшаяся сначала губам, а потом и всему телу.

– Да.

Андреас засунул руки в карманы брюк. А Элеана как зачарованная смотрела на его искривившиеся в улыбке губы, обнажившие белые ровные зубы, глубокие складки, прорезавшие щеки, глаза, которые, казалось, видели все на свете…

– Я рассчитывал, что наш брак может стать благополучным. Мы с тобой одного происхождения, вращаемся в одном и том же обществе, имеем общие интересы. Кроме того, наш союз основывался бы на давнишней дружбе и привязанности друг к другу… Поначалу мне казалось, что этого вполне достаточно, и я никак не предполагал, что мои чувства к тебе перерастут в нечто большее, гораздо большее…

Элеана просто обязана была задать главный вопрос:

– А теперь?

– Теперь я хочу стать частью твоей жизни, сделать так, чтобы ты нуждалась во мне так же, как я нуждаюсь в тебе. Как в жене, друге, как в частичке моей собственной души. – Вытащив руки из карманов, он взял ее лицо в ладони. Хочу любить тебя так, как ты этого заслуживаешь. Всем сердцем. Всю оставшуюся жизнь.

Почувствовав наворачивающиеся на глаза слезы, Элеана быстро заморгала, пытаясь смахнуть их. В этот момент она была не в состоянии вымолвить ни слова.

Понимает ли она, насколько уязвима, подумал Андреас. Интимные ласки оружие сильное и убедительное, требующее минимальных усилий. Было так легко склониться к Элеане, привлечь ее к себе и дать почувствовать, что с ним творится. Ласкать ее тело, овладеть ее губами…

Но ничего этого он не сделал.

– Да.

Одно-единственное слово, но Андреас испытал огромное облегчение. Все остальное не имело значения – только их любовь и дальнейшая совместная жизнь.

– Без всяких условий и оговорок?

Она покачала головой.

– Без всяких.

– Сказано уверенно, – произнес Андреас хриплым голосом и, заключив Элеану в объятия, запечатал ей рот поцелуем, поначалу нежным, как бы робким, затем все более страстным и лихорадочно-чувственным.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он поднял голову, оставив ее обессиленной и держащейся на ногах только при поддержке его сильных рук.

– Так ты мне веришь?

Проникновенный голоса Андреаса, его серьезный тон заставили Элеану поднять глаза. Ответ мог быть только один:

– Да.

– Тогда пойдем.

– Хорошо.

– Какая покорность! – поддразнил он, касаясь губами ее виска.

Элеана мгновенно повернула голову так, что их губы встретились, и ответила ему жарким поцелуем.

Пару минут спустя Андреас с явной неохотой отстранился.

– Трудно не поддаться искушению заняться с тобой любовью прямо здесь и сейчас.

На ее губах появилась лукавая улыбка.

– Но все же ты не собираешься этого делать?

Взяв за плечи, он слегка встряхнул Элеану.

– Поверь, это просто немного откладывается, дорогая. – И, развернув ее, подтолкнул к двери.

– Может, скажешь, куда мы идем?

– Сейчас узнаешь.

Выведя ее наружу, он свернул на дорожку, ведущую мимо бассейна, к павильону, утопающему в зелени.

– Сюда? – озадаченно спросила Элеана, оказавшись на ступеньках входа.

Как будто по волшебству вспыхнул свет, озаривший павильон. При виде представителя органов власти, старинного приятеля Андреаса и его жены, стоящих возле небольшого стола, накрытого расшитой скатертью, глаза ее недоуменно расширились. На столике стоял букет прекрасных белых роз на длинных стеблях, чьи полураскрытые цветы источали дивный аромат, и лежала книга записи актов гражданского состояния.

– Андреас…

Но, задавая вопрос, она уже прочла ответ в его темных, полных любви глазах.

– Это только для нас, – ласково ответил он, беря Элеану за талию и притягивая к себе. – Субботнее представление – для наших родителей и гостей.

Она стояла в полнейшем ошеломлении, не зная, плакать ей или смеяться.

– Согласна? – спросил Андреас.

С внезапно забившимся сердцем, она радостно улыбнулась.

– Да.

С предисловиями было покончено, и Элеана торжественно заняла место рядом с Андреасом.

Если кто-то из присутствующих и был удивлен нарядами жениха и невесты, то никак не показал этого. Все их поведение демонстрировало искреннее уважение к свершающемуся здесь событию…

Андреас надел на ее палец кольцо, усыпанное мелкими бриллиантами, а она простой золотой ободок на его. В каком-то странном полузабытьи слушала Элеана, как их объявляют мужем и женой, а затем, подняв к нему лицо, ощутила на губах теплый, полный сдержанного чувства поцелуй.

О Боже, я чувствовала себя почти что на небесах, подумала Элеана, когда Андреас неохотно разжал объятия.

От него словно исходил испепеляющий жар, отражающийся во взгляде, и, кокетливо посмотрев теперь уже на мужа, она ощутила острый укол физического желания.

В ведерке со льдом их ожидало шампанское, и Андреас, открыв пробку, наполнил бокалы пенящейся холодной жидкостью.

Выслушав поздравления присутствующих, Элеана отхлебнула шампанского, пузырьки пощипывали язык и горло. Каждая минута казалась ей бесконечной.

Но вот с формальностями и любезностями было покончено, и новоиспеченные муж и жена остались одни.

Элеану переполняла светлая, ничем не замутненная радость. Замужем!

Замужем за Андреасом Спилиану, который любит ее! В это невозможно было поверить. Ей не терпелось задать множество вопросов, но нет, не теперь.

Время вопросов наступит позднее.

Теперь же Элеане хотелось лишь того, чтобы этот момент длился как можно дольше.

Андреас подошел к ней сзади, обнял, его губы коснулись ее затылка, потом, дразня, прикусили мочку уха.

– Что ты так притихла?

– Мне кажется, что мы с тобой одни в целом мире, – мечтательно произнесла она и тихо рассмеялась. – Почти. Если не обращать внимания на городской пейзаж и отблеск уличных огней.

– Думаю, что тебе хочется спросить меня кое о чем, правда? – загадочно улыбнувшись, спросил он.

Скользнув в вырез платья, его ладонь нашла упругую грудь, заставив Элеану застонать от наслаждения, когда опытные пальцы начали творить чудеса с нежным соском.

Повернувшись в его объятиях, она потянулась к Андреасу и страстно поцеловала.

– Пойдем, – хрипло сказал он, отстраняясь, и, взяв за руку, повлек к машине.

– Куда?

– Я снял номер в отеле. Обедаем в ресторане. С шампанским.

– Но зачем? – спросила она. – Все это мы можем организовать прямо здесь.

– Я хочу, чтобы эта ночь запомнилась нам навсегда.

– Конечно, запомнится. – В этом нет никакого сомнения, подумала Элеана.

– Разве тебе не хочется оказаться в роскошном номере, отведать превосходных блюд? – поддразнил он.

– Мне хочется тебя. Только тебя! – честно и откровенно призналась Элеана.

Элегантное подвенечное платье, лимузины, церковная церемония, изысканный прием, мысленно перечисляла она. Затем последует ночь в номере для новобрачных и на следующее утро отлет в свадебное путешествие. Далее медовый месяц…

На губах ее появилась лукавая улыбка, глаза засверкали.

– А сегодня мы будем доставлять удовольствие самим себе.

Андреас легко поцеловал ее в губы.

– Начнем прямо сейчас?

– Здесь? – воскликнула она в притворном испуге. – Но что скажут соседи?

Подхватив Элеану на руки, он направился с драгоценной ношей в дом, быстро поднялся по лестнице и бережно уложил новобрачную на огромную кровать.

Потом уже медленно, с необычайной осторожностью Андреас расстегнул молнию платья. Теплые пальцы спустили с плеч бретельки, стянули мягкую ткань вниз, по груди, талии, бедрам, ногам, оставив Элеану лишь в кружевных бюстгальтере и трусиках. Но и их участь уже была предрешена.

До боли жаждая его прикосновений, она закрыла глаза, но, почувствовав прикосновение рук к своей чувствительной коже, открыла их опять.

Каждое движение пальцев Андреас сопровождал движениями губ, доставляющих Элеане сладостные муки. Не в силах больше терпеть, она непослушными пальцами расстегнула пуговицы рубашки, сорвала ее с мускулистого торса Андреаса и почувствовала, как прервалось его дыхание, когда она коснулась молнии брюк.

– Где же твое самообладание? – с лукавой улыбкой спросила она и вскрикнула – это губы Андреаса отыскали заветную впадинку на ее шее.

Он обладал особым талантом пробуждать в ней моментальный чувственный отклик, Прикосновения его пальцев, губ, языка заставляли Элеану дрожать от вожделения. Запах его кожи – слабый мускусный запах мужчины в сочетании с запахами мыла и одеколона – такой дразнящий, эротичный и соблазняющий, действовал на нее одурманивающе.

Возбуждение Элеаны нарастало, пока не переполнило ее. Их души и тела воссоединялись, сливались в одно целое, между ними образовывалась связь, разрушить которую было невозможно.

Ощущение реальности оказалось утеряно. Элеана была словно в огне. Пламя желания разгоралось все сильнее, пока в мире не осталось никого, кроме мужчины рядом с ней и того, что он творил с ней, все ближе подводя к вершине блаженства.

Элеана понятия не имела, что за слова срывались с ее уст и что он шептал ей в ответ. Она осознавала только свою и его реакцию, содрогание сильного тела в наивысший момент.

Им всегда было хорошо вместе. Но то, что они пережили сейчас, было неизмеримо большим – пьянящим, изысканным и в то же время диким, безудержным. И содержащим в себе искреннюю и глубокую обоюдную любовь, крайне важное качество, гораздо более важное, чем самая изощренная опытность. Признав это, Элеана с ленивой грацией свернулась калачиком подле мужа.

А потом они вместе приняли ванну и вернулись в постель – к новым ласкам, новой любви, не шедшей ни в какое сравнение с тем, что им довелось испытать раньше…

– Родителям признаваться будем? – спросила Элеана.

Андреас потерся щекой о ее макушку.

– Нет, пусть произнесенные в церкви слова еще раз подтвердят данные нами сейчас клятвы.

Проснувшись от монотонного шума дождя, Элеана томно потянулась и взглянула на часы. Боже, восьмой час!

В любой момент могла приехать Катерина, и тогда о покое можно будет забыть.

При некотором везении у нее есть час… может быть, два, а потом начнется светопреставление. Тщательная проверка последних мелочей, к примеру предполагаемого времени доставки цветов в дом, в церковь, к вечернему приему. Не обойдется и без сетований на бестолковость добровольных помощников, на их многочисленные ошибки и неточности, на необходимость в последний раз проконтролировать исполнение всех распоряжений. Словом, Катерина вполне будет способна довести себя до настоящего нервного срыва.

Встав с постели, Элеана босиком подошла к окну. Подняв шторы, она чуть было не застонала – лужайку заливали потоки воды. Мать явно воспримет это за предзнаменование, причем вряд ли благоприятное.

Скинув ночную рубашку, она торопливо надела шорты и майку. Теперь бы успеть спуститься в кухню и перехватить что-нибудь съестное…

Зазвонил телефон, и Элеане пришлось снять трубку.

– Андреас?

– А кого ты ожидала?

Знакомый голос вызвал у нее странную реакцию: почему-то было трудно удержаться и не подразнить Андреаса.

– Любую из моих подружек, твою мать, Стелу Паламос, звонящую с Кипра, чтобы пожелать мне удачи, дядюшку Галатия… – Она замолчала на секунду. Прости, я шучу. Ты звонишь по какому-нибудь определенному поводу?