Текст книги "Через тернии"

Автор книги: Агата Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Агата Мур
Через тернии

Она была на редкость очаровательной подружкой невесты – юной, нежной, изящной, хрупкой. Разве что невеста, так и светящаяся счастьем, могла составить ей конкуренцию на этой торжественной церемонии.

– Объявляю вас мужем и женой! – торжественно провозгласил священник.

Присутствующие в церкви женщины как по команде достали носовые платочки и приложили к глазам. Глаза Элеаны тоже подозрительно блеснули. Но никому не дано было видеть, какими слезами обливается ее сердце.

Она любила его столько, сколько себя помнила. И то, что избранница была достойна своего мужа и любима им, ничуть не уменьшало горя Элеаны. Как хотелось ей быть на месте невесты, как проклинала она судьбу за то, что родилась поздно!

Когда церемония бракосочетания окончилась, фотографии были сделаны и все направились в отель на прием, в радостной суматохе никто не заметил, что одна из подружек невесты поотстала. В укромном уголке Элеана наконец-то дала волю слезам, оплакивая свою печальную участь. Могла ли она тогда предположить, что пройдет время и мечта всей ее жизни исполнится – Андреас Спилиану сделает ей предложение?..

Из задумчивости ее вывел голос матери:

– Приятного вечера, дорогая. Ты ведь останешься там, не так ли?

Тонко, очень тонко, подумала Элеана. Она никогда не переставала удивляться умению матери формулировать приказ в форме предположения. Можно подумать, у нее есть выбор.

Насколько Элеана себя помнила, вся ее жизнь была тщательно срежиссирована. Самые престижные частные школы, дополнительное образование, каникулы за границей, зимние курорты, уроки танцев, верховой езды, иностранного языка… Она свободно владела английским и французским.

Одним словом, Элеана Паламос являлась продуктом родительского попечения, продуктом выхоленным и изысканным, наглядным свидетельством семейного благосостояния и социального статуса. И такое положение вещей необходимо было сохранять любой ценой.

Выбранная ею карьера дизайнера по интерьерам прекрасно вписывалась в общий образ.

– Так как, дорогая?

Элеана пересекла гостиную и приложилась губами к щеке матери.

– Возможно.

Бровь Катерины Паламос поднялась, выгнувшись элегантной аркой.

– Мы с отцом не ожидаем тебя.

Этим было все сказано. Открыв сумочку, Элеана вынула оттуда ключи от машины и направилась к двери.

– Увидимся позднее.

– Желаю приятно провести время, – повторила мать.

Интересно, что подразумевала Катерина Паламос под приятно проведенным временем? Изысканно сервированный ужин в модном ресторане с Андреасом Спилиану с последующей ночью любви в его постели?

Усевшись за руль черного «порше», Элеана тронулась с места и выехала на тихую, обсаженную деревьями дорогу, которая выходила на шоссе, ведущее из престижного пригорода к центру города.

Луч света, скользнувший по ее руке, отразился от усыпанного бриллиантами кольца с великолепным солитером в середине, надетого на указательный палец руки. Великолепной работы, ужасно дорогое кольцо являло собой символ предполагаемого союза дочери Георгоса Паламоса и сына Димитриса Спилиану.

Паламос – Спилиану, мысленно усмехнулась Элеана, вливаясь в поток машин, следующих к центру. Два соседа-эмигранта с Кипра, не достигшие еще и двадцати лет, перебрались в Австралию и осели в Брисбене. Работая целую неделю на двух работах каждый и экономя каждый цент, к тридцати годам они основали собственный бизнес.

Сейчас, по прошествии сорока лет, компания Паламоса и Спилиану являлась ведущей в строительной индустрии города.

Каждый из компаньонов был счастливо женат, жил в прекрасном доме, ездил за рулем дорогого автомобиля и дал своему отпрыску – а в каждой семье родилось по одному ребенку – самое лучшее образование, которое только можно было позволить за деньги.

Оба семейства были на редкость близки, и отношения между ними больше походили на дружбу…

Стоял прекрасный вечер поздней осени, и сапфировый океан почти сливался с безоблачным, чистым небом. По берегам бесчисленных бухточек и заливчиков, в которых стояли самые различные парусные суда, располагались частные особняки и коттеджи. Вдали виднелись причудливые силуэты небоскребов из стекла и стали самой разнообразной формы.

Ближе к городу дорожное движение стало интенсивнее, приходилось задерживаться на светофорах. В результате, когда Элеана подъехала ко входу в отель и поставила машину на стоянку, было уже почти семь часов.

Она могла, даже должна была позволить Андреасу забрать ее из дома или, по крайней мере, подъехать к нему на квартиру. Это было бы гораздо разумнее и практичнее. Но дело заключалось в том, что сегодня она была не в настроении быть практичной.

Войдя в холл отеля, Элеана небрежно кивнула портье и не успела сделать трех шагов в направлении уютных кресел, как увидела поднимающуюся навстречу знакомую мужскую фигуру.

Андреас Спилиану!

От одного его вида сердце забилось сильнее, дыхание перехватило. Еще не достигший сорокалетнего возраста, выше метра девяноста ростом, с широкими плечами и крепкими мышцами человека, занимающегося физическими упражнениями.

Худощавое, скульптурно вылепленное лицо, подчеркнуто сильная челюсть и чувственно очерченные губы. Отлично подстриженные, аккуратно причесанные темно-каштановые волосы и карие, почти черные глаза.

Элеане не приходилось быть свидетельницей проявления его бурного темперамента, но, без сомнения, он им обладал. Это можно было видеть по тому, как иногда еще больше темнели его глаза, поджимались губы и становился ледяным голос.

– Дорогая. – Наклонившись, Андреас легко поцеловал ее в губы.

По телу Элеаны пробежала дрожь, сердце забилось так, что, казалось, стук его стал слышен в холле. Воздействовала она на него так же, как он на нее?

Вряд ли, решила рассудительная Элеана. Его первой любовью была Глория Кирий, прекрасная молодая девушка, на которой Андреас женился десять лет тому назад, для того чтобы потерять через пару недель после медового месяца в автомобильной катастрофе. Элеана втихомолку плакала на свадьбе и в открытую рыдала на похоронах.

После этого он целиком отдался бизнесу, заработав себе в деловых кругах репутацию первоклассного стратега.

Андреас встречался со многими женщинами и брал от них только то, что они предлагали, даже не помышляя о том, чтобы заменить одной из них девушку, так недолго носившую его имя. Подобное положение вещей существовало до прошлого года, до тех пор пока он не обратил внимания на Элеану и их взаимная привязанность не переросла в нечто более личное, более интимное.

Предложение сочетаться законным браком совершенно ошеломило ее, потому что Андреас был объектом обожания Элеаны с детства. Можно было даже точно указать момент, когда девчоночье преклонение перед ним переросло в непреодолимую любовь.

В любовь безответную, тут не могло быть никаких иллюзий. Будущий брак должен был укрепить концерн Паламоса и Спилиану и слить его воедино.

– Голодна?

Услышав голос Андреаса, Элеана чарующе улыбнулась, в глазах ее зажегся дерзкий огонек.

– Просто умираю.

– Тогда, может быть, пойдем? – Обняв свою спутницу за талию, Андреас увлек ее в сторону лифтов.

Голова Элеаны была на уровне его плеча, а хрупкость ее телосложения разительно контрастировала с его высокой сильной фигурой.

Она могла бы вырасти настоящей стервой – капризной и истеричной, с улыбкой подумал Андреас, нажимая на кнопку вызова. Но тем не менее, несмотря на потворствующую ей во всем мать, в Элеане не было ни капли избалованности.

Как не было и напыщенности, чувства собственного превосходства. Вместо этого она стала обаятельной, интеллигентной и весьма привлекательной молодой женщиной, а искренняя доброжелательная улыбка преображала ее в настоящую красавицу.

Из ресторана, расположенного на верхнем этаже отеля, открывался прекрасный вид на город и залив. Дорогой, доступный далеко не каждому, но пользующийся успехом, он был обязан этим шеф-повару, настоящему мастеру своего дела, чьи опыт и искусство снискали ему славу в нескольких европейских странах и принесли завидное состояние.

Двери лифта открылись, и, войдя вслед за Андреасом в кабину, Элеана молча ждала окончания подъема.

– Неужели все так плохо?

Заглянув в глаза Андреаса, она встретила задумчиво-оценивающий взгляд и не поняла, смеяться ей или обижаться на то, что он воспринял ее молчание, за признак тяжело прошедшего дня.

Неужели по ней все так заметно? Вряд ли. Во всяком случае, для большинства людей. С Андреасом, однако, дело обстояло совсем по-другому. Она давно уже смирились с мыслью, что мало что может скрыть от него.

– С чего начать? – Скорчив гримасу, Элеана начала загибать пальцы по очереди. – С сердитого клиента, еще более сердитого менеджера, с того, что заказанная за границей ткань застряла из-за забастовки в порту или что примерка подвенечного платья прошла черт знает как. – Она сделала страшные глаза. – Выбирай.

Лифт остановился, и они вышли в холл ресторана.

– Мистер Спилиану, мисс Паламос. Добро пожаловать.

Широкая улыбка метрдотеля указывала на их статус почетных клиентов. Он не стал предлагать им столик, а провел к тому, который выбрали они, возле окна во всю стену.

Вот это и есть, заключила Элеана, одно из преимуществ принадлежности к верхушке общества: превосходное обслуживание гарантировано. Не успели они сесть, как тут же, словно в подтверждение ее мыслей, принесли карту вин, и Элеана одобрила выбранное Андреасом белое вино.

– И воды со льдом, пожалуйста, – добавила она.

Откинувшись в кресле, Андреас с любопытством посмотрел на свою спутницу.

– Как Катерина?

– К чему наводящие вопросы, если это вообще можно назвать вопросом? слегка раздраженно заявила Элеана. – Не можешь ли быть поконкретнее?

– Катерина выводит тебя из себя. – Его лениво-протяжный голос заставил ее криво усмехнуться.

– Неплохое начало. Совсем неплохое, – признала она с насмешливым одобрением.

Андреас иронически поднял бровь.

– Не попытаться ли мне достичь совершенства и угадать причину твоего недовольства? – спросил он. – Или ты скажешь мне сама?

– Подвенечное платье!

Воспоминание о чудовищной настойчивости матери и сдержанной вежливости портнихи заставило Элеану содрогнуться. Черт побери, что, казалось, могло быть проще! Они обговорили фасон и выбрали материал. Да и пошито платье было прекрасно. Но Катерина, разумеется, не могла не вмешаться.

– Какие-нибудь проблемы? – Андреас не сомневался, что проблем должно быть немало и большинство из них созданы самой Катериной.

– Портнихе не понравились критические замечания матери по поводу ее работы. – Элеана с сожалением вздохнула: платье было действительно великолепным – нечто поистине сказочное из шелка, атласа и кружев.

– Понятно.

– Ничего тебе не понятно. – Она подождала, пока официант нальет им вина и удалится.

– Что же мне может быть непонятно, дорогая? – беззаботно спросил Андреас.

– Что Катерина, как и большинство матерей, хочет, чтобы свадьба дочери прошла великолепно? Все только самое лучшее: обед в роскошном ресторане, превосходные еда и напитки, фантастический свадебный торт, лимузины и тому подобное. Значит, платье тоже должно быть необыкновенным.

– Ты забыл цветы, – напомнила она. – Хозяин магазина начинает терять терпение. Шеф-повар готов отказаться от заказа и говорит, что его занятие сродни искусству и он не собирается, слышишь, не собирается придерживаться наших прабабушкиных рецептов.

Андреас усмехнулся.

– Катерина сама превосходно готовит, – вежливо заметил он.

Впрочем, Катерина была превосходна во всем, в этом-то и заключалась вся беда. Она ожидала подобной компетентности от всех остальных людей и наслаждалась возможностью получать самое лучшее из того, что только можно купить за деньги. Эта женщина чувствовала себя обязанной вникать в каждую мелочь, требуя, чтобы все соответствовало ее до невозможности высоким стандартам.

Насколько Элеана помнила, вечной проблемой была постоянно увольняющаяся прислуга. Из-за нежелания матери предоставить им даже малейшую инициативу слуги появлялись и исчезали с поражающей быстротой.

Меню принес новый и совсем молоденький официант, поэтому они молча выслушали его деликатные рекомендации. Тщательно записав заказ, он удалился в кухню.

Отхлебнув глоток ледяной воды, Элеана обратилась к сидящему напротив нее собеседнику:

– Как бы ты посмотрел на то, чтобы сбежать и тайком сочетаться браком?

Андреас покрутил вино в бокале и, поднеся к носу, вдохнул его аромат.

– Есть ли у тебя какая-либо особая причина, оправдывающая риск навлечь на себя гнев Катерины?

– Да, пожалуй, из этого нечего не выйдет, – мрачно согласилась она. Хотя я почти готова послушаться голоса разума и пойти на скандал.

Официант принес закуски.

– Потерпи. Осталось всего две недели, дорогая, – напомнил ей Андреас.

Целая вечность! Элеана не была уверена, доживет ли до конца срока невредимой.

Давно надо было обзавестись собственной квартирой. Да она и сделала бы это, если бы Катерина не посчитала идею просто смехотворной, ведь в распоряжении Элеаны находилось целое крыло дома, с гимнастическим залом и сауной. У нее была своя машина, отдельный гараж, и чисто теоретически она могла приходить и уходить, когда ей заблагорассудится.

Взяв вилку, Элеана попробовала спагетти. Божественно. Соус тоже был превосходен.

– Нравится?

Она намотала очередную порцию и протянула ему вилку.

– Попробуй сам.

Элеана вовсе не намеревалась превращать этот жест в интимный. Но когда Андреас обхватил ее пальцы своими и, глядя ей в глаза, поднес вилку ко рту, сердце забилось как сумасшедшее. Ему не надо было даже стараться, его обаяние действовало на нее безотказно.

С теплой улыбкой на губах Андреас отломил кусочек рыбного суфле, затем предлагающе поднес вилку ко рту Элеаны.

– Хочешь попробовать моего?

Она попробовала, однако, когда Андреас предложил еще, отрицательно покачала головой. Неужели он не понимает, как трудно ей сохранять хладнокровие и выдержку в подобные моменты?

– Завтра вечером у нас репетиция в церкви, – напомнил Андреас и увидел, как потемнели ее глаза.

Элеана отложила вилку, на время утратив аппетит.

– В шесть тридцать, – кивнула она со вздохом. – А потом званый обед.

На обеде должны были присутствовать родители жениха и невесты, сами виновники торжества, подружки невесты и их сопровождающие, девочки-цветочницы и мальчики, несущие подушечки с кольцами, а также их родители.

На следующий день планировали устроить вечеринку для близких друзей невесты. Хотя это тоже едва ли можно было назвать обычной вечеринкой, с легкой закуской и шампанским. Список гостей насчитывал пятьдесят человек, обслуживанием занималась специально приглашенная фирма, а развлечение приглашенных взяла на себя Катерина.

В добавление ко всему Элеана упорно отказывалась брать шестинедельный отпуск и собиралась уйти с работы лишь за две недели до свадьбы. Ибо работа занимала ее, отвлекала мысли и несколько снимала напряженность отношений с матерью. Плохо было то, что утренние и вечерние часы приходилось проводить в построенном Андреасом особняке, наблюдая за расстановкой мебели, настилкой ковров, подбором цветовой гаммы и выдерживая битвы с матерью, когда их мнения не совпадали и Катерина со своими советами перегибала палку. А это случалось весьма и весьма часто.

– Не принимай все близко к сердцу.

Взглянув на него через стол, Элеана заметила на губах Андреаса дразнящую улыбку.

– Я думала о доме. – И это было правдой. – Все получается очень хорошо.

– Тебя это радует?

– Как же я могу не радоваться? – удивилась она, представляя себе их будущее семейное гнездышко.

Состоящий из трех независимых друг от друга крыльев, соединенных галереями, он представлял гармоничный архитектурный организм, объединенный внутренним двориком. В интерьерах было просторно и светло. В подвальных помещениях располагались сауна и бассейн.

Пока что это была лишь витрина, место для приема гостей и деловых партнеров. Элеана же стремилась превратить суперсовременный особняк в настоящий уютный дом.

Подошедший молодой официант забрал их тарелки и принес основное блюдо.

Андреас ел с удовольствием. Он представлял собой совершеннейший образчик мужчины искушенного, динамичного и обладающего какой-то первобытной чувственностью, притягивающей к себе женщин как магнитом. Мужчины завидовали его деловой хватке и личному обаянию – смертельной, как говорится, комбинации.

Эти качества будущего мужа были прекрасно известны Элеане. И она порой сомневалась, достаточно ли в ней женского, чтобы надолго удержать его при себе.

– Вы будете заказывать десерт, мисс Паламос?

Стремление молодого официанта угодить важной клиентке вызывало почти неловкость, но она вежливо улыбнулась.

– Нет, благодарю вас, я удовольствуюсь кофе.

– Ты одержала очередную победу, – небрежно заметил Андреас, когда официант отошел.

В ее глазах заплясали чертики.

– Наконец-то ты сказал хоть что-то приятное.

– А тебе кажется, что я должен ревновать?

Об этом можно было только мечтать, подумала Элеана. Но поскольку сие невероятно, продолжать игру оказалось нетрудно.

– Что ж, он молод и хорош собой. – Она сделала вид, будто задумалась. Должно быть, студент университета, работающий по вечерам, чтобы оплачивать учебу. И это, несомненно, говорит в его пользу. – Выдержав внимательный взгляд темно-карих глаз Андреаса, Элеана ослепительно улыбнулась ему. – Как ты думаешь, согласится ли он стать мальчиком для развлечений?

От его мягкого смеха по ее коже пробежали мурашки.

– Думаю, мне пора отвезти тебя домой.

– Я приехала на своей машине, помнишь? – заметила она и увидела, как потемнели его глаза.

– Что это, стремление к независимости или намек на то, что сегодня ты не собираешься провести со мной ночь?

Ее губы сложились в ослепительную улыбку, однако во взгляде мелькнула насмешка.

– По мнению моей матери, удовлетворение твоих прихотей должно стать для меня первейшей обязанностью.

– А Катерина знает лучше? – Его голос прозвучал ровно, но Элеана не обманулась ни на мгновение.

– Моя мать считает, что нужно использовать все возможности, чтобы удержать мужчину при себе, – с беспечным видом ответила она.

Андреас не отводил взгляда, и она могла поклясться, что он читает ее мысли.

– Как и ты?

Элеана посерьезнела.

– У меня нет скрытых намерений. – Интересно, знает ли Андреас, что она его любит, любит так давно, сколько себя помнит? Элеана надеялась, что нет, это дало бы ему неоправданное преимущество.

– Допивай кофе, – мягко попросил он, – и пойдем. – Затем поднял руку, и к их столику тотчас Же подошел официант со счетом.

Элеана молча наблюдала за тем, как Андреас подписал счет, добавил щедрые чаевые и, откинувшись в кресле, задумчиво посмотрел на нее. Она почувствовала себя не в своей тарелке, но умело скрыла это. Андреас слегка прищурился.

– У тебя есть какие-нибудь планы на следующую неделю?

– У матери все расписано по секундам вплоть до самой свадебной церемонии, – заявила Элеана с несвойственным ей цинизмом.

– Значит, Катерине придется изменить свои планы.

Элеана с интересом посмотрела на него.

– А если она этого не сделает?

– Скажи, что я преподнес тебе сюрприз – билеты на самолет и оплаченное проживание в маленьком уютном отеле на весь уик-энд.

Глаза ее загорелись, и Элеана воскликнула:

– О, мой рыцарь в сверкающих доспехах!

Голос Андреаса звучал низко, хрипло, в нем чувствовался скрытый смех.

– Отрешишься от всей этой суеты. Хотя, увы, и ненадолго. – Поднявшись, он протянул Элеане руку, заглядывая, казалось, прямо в сердце. – Можешь поблагодарить меня потом.

Они пересекли зал. Кинувшийся им навстречу метрдотель был сама любезность.

– Я распорядился, чтобы швейцар подогнал ваши автомобили к главному входу.

Обе машины уже поджидали их. Андреас проследил за тем, как она села за руль «порше», и тронулся с места. Элеана последовала за ним. Подъехав к дому, где Андреас занимал весь верхний этаж, они заехали в подземный гараж, поставили машины в соседние боксы и в молчаливом согласии направились к лифту.

Нам вовсе не нужен особняк, решила Элеана несколько минут спустя, войдя в роскошный холл апартаментов Андреаса.

Шторы не были задернуты, и вид на залив потрясал своим великолепием.

Сказочное зрелище, восхитилась она, подходя к громадному, во всю стену, окну. Городские здания, уличные огни, яркая неоновая реклама – и все это на фоне безоблачного темно-синего неба.

Элеана слышала, как Андреас по телефону заказывает билеты и номер в отеле на следующий уик-энд.

– Мы вполне могли бы жить здесь, – пробормотала она, почувствовав, что он подошел к ней сзади.

– Могли бы. – Андреас обнял ее и притянул к себе.

Его щека прижалась к ее голове, теплое дыхание коснулось волос. И, почувствовав губы Андреаса на мочке уха, Элеана не смогла удержаться от легкой дрожи. Прикрыв глаза, она представила себе, что Андреасом движет любовь, а не примитивное физическое влечение.

Тем временем его губы скользнули по ее шее, одна рука легла на грудь, нащупывая чувствительный и сразу же напрягшийся сосок, другая – на талию.

Элеане захотелось поторопить Андреаса, понудить раздеть ее. Затем она в свою очередь сорвет с него одежду, чтобы между ними не осталось никаких преград.

Захотелось оказаться в его объятиях, отдать ему всю себя.

Но в отличие от нее Андреас никогда, даже в постели, не терял самообладания. Бывали моменты, когда Элеана с трудом сдерживалась, чтобы не крикнуть: «Да, я способна воспринимать Глорию как важную часть твоего прошлого, однако твое будущее принадлежит мне!» Но слова застревали в горле, ибо она понимала, что не сделает этого, боясь услышать ответ.

Повернувшись к Андреасу лицом, она потянулась к нему, ища его губы со всем пылом страсти. Уловив ее нетерпение, он как пушинку поднял Элеану на руки и понес в спальню.

Там, уже лежа на кровати, она принялась лихорадочно расстегивать пуговицы его рубашки. Затем скользнула губами по обнаженной груди Андреаса, нашла твердый сосок, прикусила его зубами, словно пробуя на вкус.

– Подожди. – Его голос звучал низко, немного хрипло.

Но Элеана, казалось, ничего не слышала. Пробежав пальцами по мускулистой груди Андреаса вниз, к плоскому, твердому животу, она взялась за пряжку ремня.

– Так ты хочешь поиграть? – раздался еле различимый в тишине спальни шепот.

Взяв Элеану за плечи, Андреас приник ртом в нежную ямочку у основания ее шеи. Знакомый аромат духов дразнил его обоняние, он прикасался губами к коже, нежнее шелка, ощущал содрогания, которыми отвечало на ласки тело лежащей под ним женщины.

Она была великолепной любовницей. Чувственной, любящей экспериментировать и радостно дарящей ему всю себя. Андреас скользнул губами ниже, поласкав коралловый сосок, удостоил своим вниманием другую грудь.

Понимает ли Андреас, что с ней творит? При мысли о том, что его искусные ласки могут быть всего лишь умелой имитацией, серией разученных движений, преследующих определенную цель, Элеана ощутила приступ щемящей боли.

До чего ей хотелось хотя бы раз почувствовать, как дрожит от страсти его тело… от страсти к ней, только к ней. Знать, что она может заставить его сходить с ума от желания, противиться которому невозможно.

Но не слишком ли это много – требовать от Андреаса любви? Ведь у нее на пальце сверкает его кольцо и скоро она будет носить его имя. Этого должно быть достаточно.

Однако Элеана жаждала большего, чем просто быть для Андреаса Спилиану подходящей партнершей в постели и очаровательной, заботливой хозяйкой дома.

Бери то, что он готов тебе дать, и будь благодарна за это судьбе, твердила она себе. Наполовину полная чаша все-таки лучше, чем совсем пустая.

Сомкнув руки на затылке Андреаса, она притянула его голову и впилась поцелуем в губы, а потом, скользнув языком по языку, начала совершать медленные круговые движения. В ответ он запустил пальцы одной руки в ее волосы, а другую положил на бедро Элеаны и крепко прижал к себе.

Ей хотелось, чтобы Андреас овладел ею прямо сейчас, без всяких прелюдий, как можно скорее и примитивнее. Хотелось почувствовать его мощь и силу, представить себе, будто он не может больше ждать ни секунды.

Знакомое прикосновение пальцев к ^влажным глубинам ее женского естества вызвало у Элеаны прерывистый вздох, за которым последовал нетерпеливый стон.

Было что-то нечестное в том, что Андреас обладал столь интимными знаниями, позволяющими сводить ему женщин с ума.

Впившись ногтями в его плечи, она чувствовала, что больше не выдержит, и вскрикнула, когда Андреас сменил позицию и одним долгим, мощным движением вошел в нее. О Боже, это было прекрасно! Элеана что-то пролепетала в беспамятстве и изумленно вскрикнула, когда Андреас вновь отстранился.

Его губы, проторив дорожку из поцелуев вниз, по шее, и задержавшись в особо чувствительной к ласкам ямочке у ее основания, двинулись к округлым возвышениям грудей и дальше…

Угадав его намерение, Элеана почувствовала, как каждое нервное окончание словно обожгло огнем, который, охватывая постепенно все клеточки тела, грозил перерасти в настоящий пожар. Полностью во власти сладостных ощущений, она мотала головой из стороны в сторону. И какая-то часть ее существа желала попросить его остановиться, пока это не стало невыносимым, но из горла вырвался лишь неразборчивый стон.

Андреас был опытен и прекрасно знал, как доставить женщине удовольствие.

Легкие покусывания, сладострастная игра языка. Он интуитивно чувствовал, что нужно делать, чтобы подвести ее к самому краю пропасти и удерживать там до тех пор, пока она не взмолится о пощаде.

Вот он опять завладел губами Элеаны, прогнувшейся навстречу ему. Вновь вошел в нее одним мощным толчком и начал движение, сначала медленно, потом все убыстряя ритм.

Их разгоряченные тела покрылись потом, сердца бились в унисон. Это было нечто большее, чем простое физическое совокупление, ведь Элеана отдавала ему свое сердце, свою душу, всю себя. Она принадлежала ему, только ему одному и в этот 'момент с радостью пожертвовала бы жизнью ради любимого.

А позднее, уже лежа в его объятиях, Элеана вдруг испугалась того, что могут сотворить с ней ласки столь опытного возлюбленного. Но равномерно вздымающаяся грудь Андреаса, его ровное сердцебиение успокаивали, внушали уверенность, и, почувствовав легкое прикосновение губ лежащего рядом мужчины к своему виску, она забылась мирным сном.

Это должно было быть приятным и томным пробуждением после ночи бурных любовных утех. Самое время для произносимых шепотом клятв в любви и верности до гробовой доски, подумала Элеана, едва пробудившись.

Ей хотелось сказать эти слова и услышать то же самое в ответ. Однако она знала, что не перенесет разочарования, если этого не произойдет. Легко поцеловав Андреаса в грудь, Элеана лизнула ее языком.

– Это может оказаться опасным, – предупредил он.

– Тогда я отправляюсь в душ, – заявила она. – А ты приготовишь кофе.

Улыбка Андреаса заставила ее сердце забиться быстрее.

– Мы примем душ вместе, потом я приготовлю кофе, а ты – завтрак.

– Шовинист, – шутливо упрекнула она Андреаса.

Его губы коснулись обнаженного плеча Элеаны, немедленно вызвав в ней горячее, неконтролируемое желание.

– Мы всегда можем отказаться от завтрака и сосредоточить все свое внимание на водных процедурах.

Возбуждение Андреаса передалось Элеане, в глазах которой зажегся озорной огонек.

– Как бы ни заманчиво звучало твое предложение, мне просто необходимо подкрепить силы. – Она дотронулась до губ Андреаса кончиком указательного пальца и взвизгнула, когда он попытался укусить его.

– Ну, берегись! Придется отомстить тебе за столь явное пренебрежение.

Обхватив Элеану за талию, он перевернул ее на спину и склонился над ней.

– Попробуй! – дерзко ответила она.

Естественно, их силы были неравны. Но вскоре уже не имело никакого смысла выяснять, кто именно оказался победителем.

Позднее Элеана быстро приняла душ, оделась, тряхнула головой, чтобы влажные короткие волосы легли в художественном беспорядке, подкрасила ресницы и напудрилась.

Да она выглядит так, вынужден был признать Андреас, будто занималась собой не пять минут, а по крайней мере двадцать пять!

– Садись есть, – скомандовал он, выкладывая омлет на тарелку. – Кофе готов.

– Ты просто золото, а не мужчина, – 'восхищенно воскликнула Элеана, отхлебнув из чашки. – Настоящая амброзия, да и омлет превосходен!

– А полчаса назад я, кажется, был шовинистом, – заметил Андреас, и она лукаво улыбнулась.

– Не дуйся.

Налив себе кофе, он присоединился к ней. Темно-бордовый купальный халат только подчеркивал ширину его плеч, на груди курчавились завитки волос.

Взгляд Элеаны скользнул к перетягивающему его талию поясу и задержался там.

– Может быть, продолжим? – поддразнил ее Андреас.

– Сегодня у меня последний рабочий день, – ослепительно улыбнулась она и, поднявшись на ноги, допила кофе. – Зато завтра…

– Обещания… сплошные обещания, – с притворным вздохом сожаления произнес он.

Элеана наклонилась, намереваясь поцеловать в щеку, но Андреас, повернув голову, встретил ее губы своими.

– Увы, мне надо спешить, – сказала она. – До встречи.

Работа значила для нее многое, как и сама идея превращения безликого современного строения в уютный семейный дом. Мебель, драпировки, обои, предметы искусства объединялись в одно прекрасное целое, притягательное для взора и удобное для жизни. И Элеана Паламос заработала себе репутацию настоящего профессионала, делающего все возможное, чтобы выполнить заказ клиента на «отлично».

Случаются, однако, дни, когда все идет не так, как надо, и сегодняшний оказался одним из них. В довершение всего Элеане пришлось привести в порядок заказы, которые необходимо было выполнить за время ее отсутствия, что само по себе являлось занятием тоскливым и достаточно трудоемким.

Потом, после обеда с коллегами по фирме, последовала церемония вручения свадебного подарка – изысканной хрустальной вазы. Остаток дня пролетел незаметно, и был уже седьмой час, когда она поднималась на лифте в апартаменты Андреаса.

– Десять минут, не больше, – пообещала Элеана, влетая в гостиную, и, скинув туфли, устремилась в ванную.

Она уложилась в девять и уже, взяв сумочку, направлялась к двери, когда Андреас схватил ее за руку.

– Подожди!

Элеана бросила на него нетерпеливый взгляд.

– Мы опаздываем. Давно пора уже было быть в пути. Им придется ждать нас.

Притянув ее ближе, Андреас склонил голову.

– Ну так подождут еще немного.

Прикосновение его губ было столь нежным, что внутри у нее все оборвалось, и, тихо простонав, Элеана подалась навстречу.

Через несколько минут Андреас чуть отстранился и заглянул в прекрасные дымчато-серые глаза. Так-то лучше, подумалось ему. Напряженное выражение исчезло, она, казалось, несколько успокоилась.