Текст книги "Тайна Звезды Запада"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Синие глаза, изящная фигурка и...впрочем, по-моему, все, – промямлил я.

– А что вы скажете о её муже?

– О, довольно приятный парень. Впрочем, ничего особенного.

– Блондин, брюнет?

– Господи, я даже не заметил...что-то среднее. Говорю же вам совершенно заурядная личность.

Пуаро кивнул.

– Да, вы правы, таких незаметных, ничем не примечательных людей сотни, если не тысячи. Во всяком случае, должен заметить, что женщин вы, как правило, описываете с куда большим чувством. А что вы вообще знаете о Робинсонах? Они – давнишние знакомые Паркера?

– Нет, по-моему, они познакомились совсем недавно. Но послушайте, Пуаро, не думаете же вы, в самом деле...

Пуаро предостерегающе поднял руку.

– Не спешите с выводами, друг мой. Разве я не сказал, что я ещё ничего не думаю? И вообще, все, что я говорил, это то, что случай действительно на редкость любопытный. Но пока мы с вами блуждаем во тьме. Ни малейшего проблеска света...кроме разве что имени леди. А кстати, как её зовут, Гастингс?

– Стелла, – холодно ответил я, – но я не понимаю...

Ехидный смешок Пуаро прервал меня на полуслове. Похоже, что-то в моих словах крайне его развеселило.

– А "Стелла" означает "звезда", не так ли? Великолепно!

– Во имя всего святого, о чем вы...?

– А звезды порой светят ярко! Вуаля, Гастингс! Успокойтесь, друг мой. И, умоляю вас, не сидите с таким надутым видом – вам это совершенно не идет! Собирайтесь. Сейчас мы с вами отправимся в Монтегю Мэншенс и зададим несколько вопросов.

Ничего не поделаешь, пришлось отправиться вместе с ним. Мэншенс представляли собой целый квартал прелестных домиков в прекрасном состоянии. На пороге нужного нам дома, греясь на солнышке, нежился швейцар. Именно к нему и обратился Пуаро.

– Прошу прощения, не могли бы вы мне сказать, не в этом ли доме проживают миссис и мистер Робинсон?

Судя по всему, швейцар предпочитал не тратить слов попусту и к тому же не любил совать нос в чужие дела. Едва удостоив нас взглядом, он хмуро бросил:

– Квартира четыре. Третий этаж.

– Благодарю вас. А не скажете ли, давно они здесь живут?

– Полгода.

Я в изумлении вытаращил на него глаза. Челюсть у меня отвисла. Искоса бросив взгляд на Пуаро, я заметил на его лице торжествующую ухмылку.

– Невозможно! – вскричал я. – Вы, должно быть, ошиблись.

– Полгода.

– Вы уверены? Эта леди, о которой я говорю – высокая, довольно привлекательная, с густыми рыжевато-каштановыми волосами и...

– Она самая, – бросил швейцар. – Въехала на Михайлов день *, точно. Ровнехонько шесть месяцев назад.

Почти сразу же потеряв к нам интерес, он вернулся в привратницкую. А я вслед за Пуаро вышел на улицу.

– Ну, как, Гастингс? – с коварной улыбкой спросил мой маленький приятель. – Что скажете, друг мой? По-прежнему будете утверждать, что прелестные женщины всегда говорят правду?

Я предпочел промолчать.

Прежде, чем я успел спросить, что он намерен предпринять и куда мы идем, Пуаро повернулся и зашагал по Бромптон-Роуд.

– К агентам по найму, – бросил он в ответ на мой невысказанный вопрос. – У меня вдруг появилось сильнейшее желание подыскать себе квартирку в Монтегю Мэншенс. Если не ошибаюсь, очень скоро здесь должно произойти нечто крайне интересное.

На этот раз счастье улыбнулось нам. Квартира номер 8, на пятом этаже, с мебелью, сдавалась за десять гиней в неделю. Пуаро тут же снял её на месяц. Снова оказавшись на улице, он решительно пресек все мои попытки возмутиться.

– Но у меня нет недостатка в деньгах, Гастингс. Так почему бы мне не позволить себе эту маленькую прихоть?! А кстати, друг мой, у вас есть револьвер?

– Да...кажется, где-то есть, – слегка опешив от неожиданности, ответил я. – Но, Пуаро, неужели вы думаете..?

– Что он вам понадобится? Вполне вероятно. Судя по вашему лицу, это вам по душе. Романтика и приключения – это ваша стихия, Гастингс!

Утро следующего дня застало нас уже на новом месте. Обставлена квартира была роскошно. А расположение комнат – точь-в-точь, как у Робинсонов. Обе квартиры были одна над другой, только наша – на два этажа выше.

Следующим днем после нашего переезда было воскресенье. Время уже перевалило за полдень, когда Пуаро, встрепенувшись, вдруг приоткрыл дверь и сердитым шепотом подозвал меня к себе. Где-то внизу под нами хлопнула дверь.

– Гляньте-ка вниз, Гастингс...туда, в пролет. Это и есть ваши знакомые? Кажется, они собрались выйти. Только, умоляю вас, не высовывайтесь вы так, не то вас заметят!

______________

* Михайлов день – 29 сентября

Я свесился через перила.

– Да, это они, – просипел я сквозь зубы.

– Отлично. Давайте немного подождем.

Примерно через полчаса на лестничной площадке появилась аляповато и безвкусно одетая молодая женщина и направилась к выходу. Только после этого Пуаро, испустив удовлетворенный вздох, на цыпочках вернулся обратно в квартиру.

– Прекрасно. Сначала хозяин с хозяйкой, а теперь вслед за ними и горничная. Стало быть, квартира сейчас пуста.

– Что это вы затеяли? – заподозрив неладное, встревожился я.

Не удостоив меня ответом, Пуаро рысцой поспешил на кухню и дернул за веревку угольного лифта-подъемника.

– Вот так мы и спустимся – словно мешки с мусором, – с самым жизнерадостным видом пояснил он, – и ни одна живая душа не узнает об этом! Как это водится у вас в Англии – воскресный концерт, воскресный "выход в свет", и, наконец, сладкий послеобеденный сон после воскресного ростбифа все это позволит мне без помех заняться своими делами! Прошу вас, друг мой!

Он без колебаний шагнул на грубо сколоченную деревянную платформу. Помявшись, я последовал за ним, впрочем, без особого энтузиазма.

– Мы что же, собираемся проникнуть в чужую квартиру? – на всякий случай спросил я. Затея Пуаро нравилась мне все меньше и меньше.

Нельзя сказать, чтобы ответ Пуаро очень меня обнадежил.

– Ну, скажем так – не сегодня, – буркнул он.

Потянув за веревку, мы медленно опускались все ниже и ниже, пока не оказались на уровне третьего этажа. Я услышал, как с губ Пуаро сорвалось довольное восклицание – деревянная дверца, ведущая в кухню, оказалась не заперта.

– Заметили, Гастингс? И ведь так всегда! Никому и в голову не придет днем запереть на щеколду эти дверцы. А ведь кто угодно может подняться или спуститься – вот как мы с вами – и никто него не заметит! Ночью – да, запирают, хотя, боюсь, твердо ручаться за это тоже нельзя. Впрочем, на этот случай мы с вами предпримем кое-какие меры предосторожности.

С этими словами, к моему глубочайшему удивлению, Пуаро извлек из кармана какие-то инструменты и, не колеблясь ни минуты, приступил к делу. Насколько я мог понять, мой приятель задался целью ослабить болт таким образом, чтобы его легко можно было незаметно извлечь. Вся эта операция заняла не больше трех минут. Закончив, Пуаро сунул инструменты в карман и мы, к немалому моему облегчению, поднялись к себе.

* * *

Утром в понедельник Пуаро исчез из дома чуть свет. Его не было целый день. Вернулся он только поздно вечером и, проковыляв к креслу, с облегченным вздохом рухнул в него.

– Гастингс, не хотите ли совершить небольшой экскурс в историю? поинтересовался он. – Готов поспорить, то, что я расскажу, как раз в вашем духе. Вы ведь увлекаетесь кинематографом, верно?

– Ну что ж, с удовольствием послушаю, – рассмеялся я. – Только я надеюсь, что все это – подлинные события, а не плод вашей богатой фантазии.

– Нет, нет, все это – чистая правда, от первого до последнего слова. Да и потом наш с вами приятель инспектор Джепп из Скотланд-Ярда может подтвердить каждое мое слово. Тем более, что и узнал я эту историю как раз от него. Ну, так слушайте, Гастингс. Где-то месяцев шесть назад из Государственного департамента в США украли некие секретные документы, касающиеся обороны побережья. Любое правительство – да хоть бы Япония, к примеру, с радостью отвалило бы за эти бумаги любую сумму. Подозрения тогда пали на одного молодого человека, Луиджи Валдарно, по происхождению итальянца – он занимал какую-то мелкую должность в Департаменте. Никто бы и не вспомнил о нем, если бы он не исчез в то же время, что и бумаги. Действительно ли он украл документы, или нет, навсегда останется тайной, только спустя два дня его нашли в Нью-Йорке, в Ист-Сайде, с головой, пробитой пулей. Бумаг при нем не было. Уже позже стало известно, что Луиджи Валдарно какое-то время встречался с мисс Эльзой Хардт, молоденькой певицей, которая совсем недавно стала выступать с концертами в нашем городе. Жила она в Вашингтоне, снимала квартиру вместе с братом. Собственно говоря, о её прошлом ничего не известно, и никто бы о ней и не вспомнил, если бы она не исчезла так же таинственно, как и Валдарно, причем в то же самое время. У полиции были основания полагать, что она состояла в связи с неким международным шпионом, выполнявшим самые разные гнусные поручения своих хозяев. Американские секретные службы сбились с ног в надежде выследить её. В то же самое время в поле их зрения попал один японец, живший в Вашингтоне. Теперь уже никто не сомневается, что когда Эльза Хардт, обнаружив за собой слежку, заметала следы, она кинулась за помощью именно к нему. Две недели назад он спешно выехал в Англию. Следовательно, у нас с вами есть веские основания полагать, что и Эльза Хардт сейчас здесь, – Помолчав немного, Пуаро вдруг неожиданно мягко добавил: – Послушайте описание мисс Хардт. Думаю, Гастингс, это будет вам интересно – рост 5 футов 7 дюймов. Глаза синие, волосы рыжевато-каштановые, телосложение изящное, нос прямой, особых примет нет.

– Миссис Робинсон, – ахнул я.

– Ну что ж, и такое возможно, конечно, – задумчиво промолвил Пуаро. Кроме того, я знал, что какой-то смуглый мужчина, с виду иностранец, только сегодня утром наводил справки о квартире номер 4. Поэтому, друг мой, я предлагаю вам на этот раз изменить своим привычкам, а именно пожертвовать возможностью сладко проспать до утра, и вместо этого присоединиться ко мне и провести всю ночь в квартире под нами. Разумеется, прихватив с собой ваш замечательный револьвер!

– Конечно! – с энтузиазмом вскричал я. – Когда оправляемся?

– Думаю, в полночь. Это так романтично – совсем в вашем духе, Гастингс. И в то же время вполне подходит для наших планов. Думаю, до этого времени ничего не произойдет.

Итак, ровно в полночь мы осторожно забрались в подъемник и бесшумно спустились на третий этаж. Благодаря ловким рукам Пуаро, заблаговременно обо всем позаботившегося, дверцы, ведущие в кухню, распахнулись перед нами, стоило лишь коснуться их, и через минуту мы уже были внутри. Из кладовки мы на цыпочках прокрались в кухню, где и расположились со всеми удобствами устроившись в креслах напротив открытой настежь входной двери.

– Теперь остается только ждать, – удовлетворенно вздохнул Пуаро, прикрывая глаза.

Что же касается меня, то с моим нетерпеливым характером ждать настоящая пытка. Больше всего на свете я боялся уснуть. Время, казалось, текло бесконечно. И когда мне показалось, что я просидел в этом кресле никак не меньше суток (а на самом-то деле, как выяснилось позже, прошло всего лишь час с четвертью), моего слуха вдруг коснулся легкий скрежет. Пуаро осторожно тронул меня за руку. Я встал, и мы с ним бесшумно двинулись в сторону прихожей. Звук, который я слышал, явно доносился оттуда. Губы Пуаро прижались к моему уху.

– Они снаружи, за дверью. Пытаются взломать замок. Когда я дам знак, но не раньше, прыгайте на него и хватайте, поняли? Только осторожно, у него может оказаться нож.

Вдруг скрежет прекратился, что-то негромко скрипнуло, в коридоре появился маленький кружок света и медленно пополз по полу. Впрочем, он тут же погас, и дверь бесшумно отворилась. Мы с Пуаро, затаив дыхание, прижались к стене. Я услышал чье-то приглушенное дыхание, потом слабое дуновение воздуха, и неясная тень мелькнула мимо меня. Крошечный фонарик вдруг вспыхнул снова, и в ту же секунду Пуаро прошипел мне в ухо:

– Вперед!

Мы действовали одновременно. Пуаро с быстротой молнии, накинув незнакомцу на голову легкий шерстяной платок, лишил его возможности что-либо увидеть, в то время как я заломил ему руки за спину. Все произошло быстро и бесшумно. Пальцы мужчины разжались, и на пол, звякнув, упал небольшой нож. Пуаро сдвинул повязку с его глаз и туго завязал рот, чтобы он не смог издать ни звука, а я извлек из кармана пистолет и демонстративно повертел у него перед глазами, чтобы мерзавец сразу понял, что всякое сопротивление бесполезно. Надо отдать ему должное – он тут же прекратил вырываться. Пуаро, привстав на цыпочки, что-то зашептал ему в ухо. Помедлив немного, тот в ответ кивнул. Махнув рукой на дверь, Пуаро двинулся вперед. Наш пленник все так же молча и покорно последовал за ним, а завершал шествие я, с пистолетом в руке. Когда вся наша троица оказалась на улице, Пуаро, обернулся ко мне.

– Там за углом ждет такси. Давайте мне пистолет, Гастингс. Думаю, больше он не понадобится.

– А если этот мерзавец попробует сбежать?!

– Не попробует.

Через пару минут я вернулся в такси. Шарф, прикрывавший нижнюю часть лица незнакомца, сполз на грудь, и я в удивлении воззрился на него.

– Послушайте, но ведь это же не Джепп! – вытаращив глаза, воскликнул я.

– Наблюдательность всегда была вашей сильной стороной, мой дорогой Гастингс! Ничто не ускользнет от ваших глаз! Само собой, это не Джепп. Как вы сами можете убедиться, этот человек – итальянец.

Мы уселись в такси, и Пуаро дал водителю адрес. Насколько я помню, где-то в Сент-Джонс Вуд. К тому времени в голове у меня все перемешалось. Спрашивать у Пуаро, куда мы едем, мне не хотелось, тем более в присутствии нашего пленника, и я сидел молча, ломая себе голову в тщетной надежде догадаться, что же происходит.

Такси остановилось напротив небольшого домика, стоявшего в стороне от дороги. Припозднившийся прохожий, слегка под хмельком, медленно брел по тротуару и затеял скандал с Пуаро, который имел неосторожность резко сказать ему что-то вполголоса, но что именно, я не расслышал. Мы все трое вышли из машины и поднялись на крыльцо. Пуаро, дернув шнурок висевшего над дверью колокольчика, отступил в сторону. Мы подождали несколько минут ответа не было. Пожав плечами, Пуаро позвонил ещё раз, потом, отыскав кнопку звонка, несколько секунд звонил, не переставая.

Вдруг висевший над крыльцом фонарь загорелся. Было слышно, как в двери повернулся ключ, и кто-то осторожно приоткрыл её.

– Какого дьявола вам тут нужно? – недовольно спросил хриплый мужской голос.

– Мне нужен доктор. Моя жена внезапно заболела. Ей очень плохо.

– Нет здесь никакого доктора.

Мужчина уже приготовился захлопнуть дверь перед самым нашим носом, ну Пуаро ловко сунул ногу в щель. К моему глубочайшему изумлению, он вдруг начал коверкать слова и превратился в совершенную пародию на разъяренного француза.

– Что? Что вы сказали? Как это – нет доктора?! Я вызову полицию! Вы должны идти со мной! Я стану стоять...звонить...стучать...весь ночь!

– Мой дорогой сэр... – Дверь немного приоткрылась. Мужчина в теплом домашнем халате и шлепанцах шагнул на крыльцо с явным намерением утихомирить разбушевавшегося Пуаро. Но я заметил, как он тревожно озирается по сторонам.

– Я позову полиция!

Пуаро с решительным видом спустился с крыльца.

– Нет, нет, не надо! Бога ради, не надо! – Мужчина с умоляющим видом бросился за ним.

Пуаро вдруг ловко отпихнул его в сторону, и тот, не удержавшись, скатился вниз. В следующую же минуту мы втроем гурьбой промчались мимо него и, влетев в дом, поспешно заперли за собой дверь.

– Быстро! Сюда, за мной! – скомандовал Пуаро. Бросившись в ближайшую комнату, он поспешно включил свет. – Вы! – он ткнул пальцем в нашего недавнего пленника, – прячьтесь, скорее!

– Си, синьор! – торопливо пробормотал итальянец. Он кинулся к окну, и через мгновение тяжелые бархатные портьеры с мягким шорохом сомкнулись за его спиной, надежно отгородив его от остального мира.

Как раз вовремя. Не успел он скрыться, как в комнату вихрем ворвалась женщина. Высокая, с рыжевато-каштановыми волосами, она была очень хороша собой. Ярко-алое кимоно прекрасно обрисовывало её изящную фигуру.

– Где мой муж? – испуганно вздрогнув, воскликнула она. – Кто вы такие?

Пуаро шагнул вперед и отвесил ей галантный поклон.

– Очень надеюсь, мадам, что супруг ваш не слишком пострадает от холода. Слава Богу, я успел заметить, что у него на ногах шлепанцы, да и халат тоже, как мне показалось, достаточно теплый.

– Кто вы?! И что вы все делаете в моем доме?

– Ваша правда, мадам – никто из вас не имел счастья быть вам представленным. Что весьма прискорбно, уверяю вас, особенно если учесть, что один из нас специально прибыл из Нью-Йорка с одной лишь целью познакомиться с вами.

При этих словах шторы распахнулись, и из-за них, как чертик из коробочки, выскочил итальянец. К моему ужасу, я заметил у него в руке мой собственный пистолет, который этот растяпа Пуаро, вне всякого сомнения, обронил в такси.

Женщина, испуганно взвизгнув, повернулась и кинулась к двери, но Пуаро успел заступить ей дорогу.

– Пустите меня! – истошно завопила она. – Он меня убьет!

– Кто из вас, мерзавцы, прикончил Луиджи Валдарно?! – хрипло прорычал итальянец, судорожно сжимая в огромной лапище пистолет и тыкая им поочередно в каждого из нас. Никто не издал ни звука. Мы едва осмеливались дышать.

– Боже милостивый, Пуаро, какой ужас! Надо как-то ему помешать, не то он всех нас перестреляет! – испуганно крикнул я.

– Вы весьма обяжете меня, Гастингс, если на какое-то время воздержитесь от разговоров. Поверьте, наш приятель не станет ни в кого стрелять без моего разрешения!

– Небось, уверены в этом, да? – проворчал итальянец, осклабившись в жуткой усмешке, от которой холод пополз у меня по спине.

С меня было достаточно. Я прикусил язык, но женщина, вспыхнув, повернулась к Пуаро.

– Что вам от меня нужно?

Пуаро опять склонился в изысканном поклоне.

– Не думаю, что имеет смысл и дальше мучить вас, мадам – вы ведь и сами это знаете, не так ли? Тем более, если ваше имя – Эльза Хардт.

Одним быстрым движением женщина сбросила на пол огромную игрушку черного бархатного кота. Под ним оказался телефон.

– Отдерите подкладку и увидите их. Они там.

– Умно, – с явным одобрением в голосе пробормотал Пуаро. Он отошел от двери. – Что ж, позвольте пожелать вам доброго вечера, мадам. И советую вам исчезнуть, не теряя ни минуты, пока я попридержу вашего приятеля из Нью-Йорка.

– Проклятый осел! – прорычал верзила-итальянец. Все произошло настолько быстро, что я глазом моргнуть не успел. Женщина кинулась бежать. А он, вскинув пистолет, быстрым движением прицелился и спустил курок в ту самую секунду, когда я навалился на него сзади.

Но вместо выстрела раздался лишь безобидный щелчок, а вслед за ним голос Пуаро, в котором явственно прозвучал мягкий упрек.

– Эх, Гастингс, Гастингс...как это дурно с вашей стороны – никогда не доверять старому другу! Неужели вы могли подумать, что я позволю даже вам бродить по Лондону с заряженным пистолетом в кармане? Да никогда в жизни! Впрочем, это касается и вас, дорогой мой, – добавил он, обращаясь к огромному итальянцу. Глядя на Пуаро выпученными глазами, тот тяжело и хрипло дышал, словно насмерть загнанная лошадь. А маленький бельгиец продолжал мягко отчитывать его, будто непослушного ребенка. – Неужели вы не понимаете, какую услугу я вам только что оказал? Не понимаете? Жаль. А ведь я только что, можно сказать, избавил вас от петли. Застрели вы её, и вздернули бы вас за милую душу. Но не печальтесь, друг мой, ваша дама никуда от нас не денется. Дом оцеплен, так что она попадет прямехонько в руки полиции. Какая приятная и успокаивающая мысль, верно? Да, да, теперь можете уйти. Только будьте очень осторожны...понимаете? Я... Ах, он уже ушел! А мой старый друг Гастингс смотрит на меня взглядом, полным горького упрека! Но ведь это так просто! Неужели вы сами не догадались? С первой минуты это просто бросалось в глаза, что из сотен желающих снять эту самую квартиру номер 4 в Монтегю Мэншенс почему-то подошли только лишь наши новобрачные Робинсоны. Почему, спросите вы? Почему именно они? Что в них было такого, что выделяло их среди других подобных им пар? Достаточно лишь взглянуть на них. Внешность! Да, конечно, хотя и не только она. Тогда, значит, их фамилия!

– Но что такого необычного в фамилии "Робинсон"? – изумленно вскричал я. – Она встречается очень часто. Достаточно распространенная фамилия.

– А! Абсолютно верно, Гастингс! – вот в этом-то все и дело! Смотрите, как все было. Эльза Хардт со своим мужем, или братом, или кто он там был на самом деле, бежит из Нью-Йорка и приезжает в Лондон. Здесь, назвавшись мистером и миссис Робинсон, они снимают квартиру. И вдруг узнают, что члены одного из тайных обществ, назовите их как угодно: мафия, каморра, к которому принадлежал и покойный Луиджи Валдарно, напали на их след и вот-вот явятся сюда. Что же они делают? План, который пришел им в голову, прост и уже потому гениален. К тому же, учтите, преследователи не знают их в лицо. Это их шанс, и они великолепно воспользовались им. Первым делом они предлагают эту квартиру по смехотворно низкой цене. Зная, что в Лондоне тысячи и тысячи молодых пар сбиваются с ног в поисках недорогой квартиры, можно не сомневаться, что среди них непременно окажется чета по фамилии Робинсон. А может, и не одна. Так что это только вопрос времени. Любопытства ради как-нибудь на досуге откройте телефонный справочник Лондона и убедитесь сами, сколько в нашей столице людей, которые носят эту фамилию. Так что наша очаровательная рыжеволосая миссис Робинсон рано или поздно должна была появиться. И она приходит. Что же должно было произойти? Смотрите – в Лондоне появляется мститель. Ему известно имя и адрес будущей жертвы. И он наносит удар! Итак, все кончено – месть свершилась! И мисс Эльзе Хардт в который раз счастливо удалось спасти свою шкуру! А кстати, Гастингс, вы у меня в долгу, друг мой! И уплатить его можете, лишь представив меня настоящей миссис Робинсон – этому восхитительному созданию! Боже, что подумают наши новобрачные, когда обнаружат, во что превратилось их уютное гнездышко! Ну, а теперь нам с вами пора возвращаться, Гастингс. Ага, если не ошибаюсь, вот и наш приятель Джепп вместе со своими коллегами.

Чья-то властная рука выбила на двери барабанную дробь.

– Но как вам удалось раздобыть этот адрес? – спросил я, вслед за Пуаро выходя из комнаты. – О, конечно, понимаю! Скорее всего вы просто выследили первую миссис Робинсон, когда она выходила из квартиры!

– Ну, слава Богу, Гастингс! Счастлив за вас, милый друг, наконец-то вы решились воспользоваться своими серыми клеточками! А теперь маленький сюрприз для нашего друга Джеппа.

Бесшумно приоткрыв дверь, он высунул в щель голову огромного бархатного кота и душераздирающе замяукал.

Инспектор Скотланд-Ярда, который вместе со своим напарником стоял на крыльце, от неожиданности подскочил на месте.

– Господи, да ведь это Пуаро со своими дурацкими шуточками! – возопил он, когда прямо над кошачьей головой появилась улыбающаяся физиономия Пуаро, – Чем заниматься черт знает чем, лучше бы впустили нас в дом!

– Ну, как, удалось вам сцапать наших друзей?

– Да, птички все до одной попались в клетку. Но увы, у них при себе ничего нет!

– Понимаю. Ну что ж, входите, попробуйте поискать здесь. Ах да, прежде, чем мы с Гастингсом вас покинем, мне бы хотелось прочитать вам маленькую лекцию по истории. А предметом её будет обычная домашняя кошка и её привычки.

– Ради всего святого, вы что, совсем спятили?!

– Кошка, – не обращая на него ни малейшего внимания, невозмутимо начал Пуаро, – весьма почиталась ещё древними египтянами. До сих пор считается, что если черная кошка перебежала вам дорогу, то впереди вас ждет удача. И вот, мой милый Джепп, сегодня этот кот, так сказать, перешел вам дорогу. И хотя в вашей стране, насколько мне известно, считается не совсем приличным обсуждать вслух все то, что, так сказать, находится внутри каждого из нас, все же я очень советую вам поинтересоваться...хм...потрохами этого животного. Точнее говоря, тем, что находится у него за подкладкой.

Ахнув от неожиданности, второй мужчина, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу рядом с Джеппом, вдруг молниеносно выхватил игрушку из рук опешившего Пуаро.

– Ах да, я же забыл вас представить, – спохватился инспектор – Мсье Пуаро, перед вами мистер Берт из США. Служба разведки и контрразведки.

Но американец не слышал его. Умелые пальцы поспешно ощупали мягкую игрушку, и не прошло и нескольких секунд, как он обнаружил то, что искал. От радости язык отказывался ему повиноваться. Какое-то время он мог только тупо таращиться на то, что держал в руках. Наконец он огромным усилием воли взял себя в руки и повернулся к нам.

– Рад познакомиться, – прохрипел мистер Берт.

Убийство в Мэрсдон Мэнор

Мне пришлось на несколько дней уехать из города. А когда я вернулся, то, к своему удивлению, обнаружил Пуаро, поспешно собирающим свой небольшой саквояж.

– А, ну, наконец-то, Гастингс! Слава Богу! А я уж, признаться, решил, что вы опоздаете и не сможете составить мне компанию.

– Выходит, вы уезжаете по делу?

– Да. Хотя, увы, должен сказать, на первый взгляд оно не обещает ничего особенного. Страховая компания Нозерн Юнион пригласила меня расследовать смерть мистера Малтраверса. Пару недель назад он застраховал у них свою жизнь на весьма солидную сумму – пятьдесят тысяч фунтов.

– Вот как? – Сумма, признаться, была огромная. И это пробудило во мне любопытство

– В полиции считают, что это типичный случай самоубийства. А по условиям договора страховка аннулируется, если клиент в течение года после заключения договора сведет счеты с жизнью. Естественно, мистера Малтраверса осматривал доктор из страховой компании, и хотя человек он был уже довольно немолодой, для своего возраста он был здоров, как бык. Однако в минувшую среду, то есть позавчера, тело мистера Малтраверса нашли в его доме, в Мэрсдон Мэноре, что в Эссексе. Считается, что причиной смерти стало какое-то внутреннее кровотечение. Во всем этом не было бы ничего примечательного, но ходят упорные слухи, что финансовые дела мистера Малтраверса в последнее время были в плачевном состоянии. Больше того, эксперты Нозерн Юнион в один голос утверждают, что покойник, дескать, был на грани банкротства. А это уже в корне меняет дело. У Малтраверса прелестная молоденькая жена. Есть подозрение, что он, собрав по крохам все, что у него ещё оставалось, чтобы оплатить первый взнос, застраховался в пользу жены, после чего свел счеты с жизнью. Такие случаи нередки. Как бы там ни было, директор Нозерн Юнион и мой хороший приятель Альфред Райт попросил меня заняться расследованием этого дела. Правда, я сразу предупредил его, чтобы они ни на что особенно не рассчитывали. Если бы причиной смерти считали сердечную недостаточность, тогда ещё можно было бы надеяться что-то обнаружить. Диагноз "сердечная недостаточность" обычно свидетельствует о том, что многоуважаемый эскулап попросту не смог или же не сумел установить истинную причину смерти. Но вот внутреннее кровотечение – это совсем другое. Тут все ясно. И все же, боюсь, мне придется провести небольшое расследование. У вас пять минут, чтобы собраться, Гастингс, после этого ловите такси. Мы отправляемся на Ливерпуль-стрит.

И часа не прошло, как мы с Пуаро, сойдя с поезда, оказались на маленькой станции под названием Мэрсдон Лиг. Очень скоро выяснилось, что до Мэрсдон Мэнор не больше мили. Пуаро решил прогуляться пешком, и мы неторопливо зашагали по деревенской улице.

– Ну, Пуаро, с чего начнем? – полюбопытствовал я.

– Думаю, лучше всего поговорить с врачом, выдавшим свидетельство о смерти. Здесь, в Мэрсдон Лиг, он только один, я проверил. Его зовут доктор Ральф Бернар. Ага, вот, кажется, и его дом.

Нужный нам дом был похож скорее на современный комфортабельный коттедж, чем на жилище деревенского эскулапа. Стоял он недалеко от дороги. Медная дощечка на воротах извещала о том, что дом принадлежит доктору Бернару. Толкнув калитку, мы направились по дорожке к крыльцу и вскоре уже звонили в дверь.

Судьба была к нам благосклонна – мы появились вовремя. У доктора как раз был приемный день, но, к счастью, в момент нашего появления в приемной не было ни единого пациента. Доктор Бернар, немолодой, высокий, плотный мужчина, с сутулыми плечами, являл собой классический тип деревенского врача. Близорукий, отсутствующий взгляд говорил о рассеянности. Впрочем, впечатление он производил вполне приятное.

Представившись, Пуаро сообщил, для чего он приехал, добавив, что администрация Нозерн Юнион твердо намерена и впредь как можно тщательнее расследовать таинственные случаи вроде этого.

– Конечно, конечно, – рассеянно пробормотал доктор Бернар. – Вполне с вами согласен. К тому же, раз покойный был человеком весьма обеспеченным, жизнь его, я полагаю, тоже была застрахована на весьма приличную сумму.

– Так вы считали, что покойный был обеспеченным человеком, доктор?

Доктор удивленно поднял брови.

– А разве нет? Ну...насколько мне известно, у него было два автомобиля. Да и Мэрсдон Мэнор – довольно большое имение. Чтобы содержать его, нужны приличные деньги. Хотя, помнится, купил он за бесценок.

– Насколько я слышал, в последнее время с деньгами у него было туго, перебил Пуаро. Прищурившись, он внимательно разглядывал доктора.

Тот в ответ с унылым видом покачал головой.

– Да что вы говорите? Вот как, значит, как... Что ж, печально, очень печально. Повезло, значит, что хоть успел застраховать свою жизнь. Я, конечно, имею в виду его жену, джентльмены. Прелестная женщина, просто очаровательная. И совсем молодая, бедняжка, совсем девочка! Она просто раздавлена горем. Какой-то комок нервов. Да и неудивительно – пережить такое! Конечно, я старался помочь ей по мере сил, но потрясение было слишком тяжелым, джентльмены!

– А вы часто навещали мистер Малтраверса?

– Мой дорогой сэр, сказать по правде, никогда.

– Как это?!

– Насколько я понял, мистер Малтраверс был ревностным последователем учения "Христианская наука" * или как там его... Точно не знаю, но что-то вроде этого.

– Понятно. Но ведь вы обследовали тело.

– Естественно! Меня вызвал один из младших садовников.

– И причина смерти была ясна?

– Абсолютно. Ни малейших сомнений, джентльмены. У покойного на губах была кровь, но её было немного, следовательно, речь могла идти только о внутреннем кровотечении.

– Когда вы пришли, он лежал в том же положении, что и на момент смерти?

– Да, тело не было сдвинуто с места. Малтраверса обнаружили лежащим на опушке небольшой рощицы. Возле тела валялось небольшое охотничье ружье. Скорее всего, покойный отправился пострелять грачей. Тут все и случилось. Кровотечение, возможно, произошло неожиданно. Вероятнее всего острый приступ гастрита.