Текст книги "После похорон"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава девятая

Мисс Джилкрист решительным движением надела свою черную шляпку и подоткнула под нее выбившуюся прядку седых волос. Предварительное следствие было назначено на двенадцать часов дня, а сейчас еще нет одиннадцати. Ее серый костюм выглядит вполне прилично, подумала мисс Джилкрист, особенно с этой только что купленной черной блузкой. Конечно, ей бы хотелось быть одетой во все черное, но, увы, это ей не по средствам. Она окинула взглядом свою чистую и аккуратную спаленку, где на стенах красовались изображения гавани Бриксхэм, Коккингтон-Форджа, Энстейс-Коува. И на каждом размашистая подпись Коры Ланскене. С особой нежностью глаза мисс Джилкрист остановились на этюде с видом гавани в Польфлексане. Другой любящий взгляд, сопровождаемый вздохом, достался выцветшей фотографии на комоде, по которой можно было судить о том, что представляла собой незабвенная чайная «Под ивой». Внизу прозвонил звонок на входной двери, оторвавший мисс Джилкрист от созерцания ее сокровищ.

Мисс Джилкрист вышла из комнаты и поспешила вниз по лестнице. Звонок повторился, вслед за чем раздался сильный стук в дверь. Мисс Джилкрист почувствовала, что нервничает. На мгновение она даже замедлила шаг, но затем двинулась к двери, уговаривая себя не быть такой дурой.

На пороге стояла молодая, изящно одетая женщина в черном, с небольшим чемоданчиком в руках. Она сразу же заметила на лице мисс Джилкрист тревогу и быстро сказала:

– Мисс Джилкрист? Я Сьюзен Бэнкс, племянница миссис Ланскене.

– Ах, ну да, конечно. Входите, пожалуйста, миссис Бэнкс. Сюда, будьте любезны. Я не знала, что вы приедете на следствие, а то приготовила бы кофе.

– Благодарю, мне ничего не надо. Простите, если я испугала вас.

– Нет, нет, что вы, хотя, по правде говоря, я действительно чуточку испугалась. Очень глупо с моей стороны. Наверное, из-за следствия и оттого, что я… думала о всех этих вещах, но все утро я что-то нервничаю. Поверите ли, примерно полчаса назад в дверь позвонили, я едва смогла заставить себя открыть, хотя, разумеется, просто глупо думать, что… убийца вернется, да и зачем ему это? И конечно, это была всего-навсего монахиня, она собирала на сиротский приют, и я почувствовала такое облегчение, что дала ей два шиллинга. Но, прошу вас, садитесь, миссис Бэнкс. Вы приехали поездом?

– Нет, у меня машина. Проулок такой узкий, что я не смогла проехать к дому. Но у вас тут есть что-то вроде заброшенного карьера, и я оставила машину там.

Сьюзен Бэнкс оглядывала комнату.

– Бедная старая тетя Кора, – сказала она. – Тетя оставила все, что у нее было, мне, вы знаете?

– Да, мистер Энтуисл говорил мне. Надеюсь, мебель вам пригодится.

– Вряд ли. У меня есть своя обстановка. А это все пойдет с аукциона. Вот… разве только вы захотите что-нибудь взять. Я буду очень рада… – Сьюзен остановилась в некотором смущении, но мисс Джилкрист не нашла в предложении ничего странного и просияла.

– Вы очень добры, миссис Бэнкс. Но, видите ли, у меня тоже есть мои собственные вещи. Когда мне пришлось расстаться с моей маленькой чайной, знаете, из-за войны… это было так грустно… то я не все продала. Кое-что из мебели и картины, оставшиеся после моего папы, я сдала на хранение, потому что, я надеюсь, когда-нибудь у меня снова будет мой маленький домашний очаг. Но все равно, я вам очень благодарна, и если вам действительно не жаль, то вот этот раскрашенный чайный столик милой миссис Ланскене… Он такой очаровательны», и мы всегда пили за ним чай. Но, право же, мне неловко быть такой жадной, миссис Бэнкс. Ведь у меня уже есть все прекрасные картины миссис Ланскене и ее аметистовая брошь… Но, быть может, ее мне следует вернуть вам?

– Нет, нет, что вы.

– Вы хотите разобрать вещи? После следствия, наверное?

– Пожалуй, я останусь на пару дней и разберусь со всем.

– Вы хотите сказать, что будете ночевать здесь?

– Да, а что, это почему-либо сложно?

– О, конечно, нет, миссис Бэнкс. Я постелю свежие простыни на мою постель, а сама великолепно устроюсь здесь, на кушетке

– Но ведь я вполне могу спать в комнате тети Коры.

– Вы… вы ничего не имеете против этого?

– Из-за того, что ее там убили? О нет, мисс Джилкрист. Нервы у меня достаточно крепкие. Там ведь… все теперь в порядке?

Мисс Джилкрист поняла смысл вопроса.

– Разумеется, миссис Бэнкс. Все одеяла отосланы в чистку, и мы с миссис Пэнтер выскребли всю комнату. Но поднимитесь и взгляните сами.

Комната, где Кору Ланскене настигла смерть, была чистой, свежей и абсолютно лишенной какой бы то ни было зловещей атмосферы. Взглянув с содроганием на украшавшее стену над камином изображение нагой полногрудой особы, собиравшейся войти в купальню, Сьюзен поинтересовалась:

– А где картины самой тети Коры?

– В моей комнате. Хотите посмотреть?

Мисс Джилкрист с гордостью продемонстрировала свои богатства. Окинув их критическим взором, Сьюзен подумала, что, судя по фотографической верности деталям и яркости красок, покойная, пожалуй, срисовывала свои творения с цветных почтовых открыток. Однако стоило ей отважиться высказать такое подозрение, как мисс Джилкрист разразилась возмущенными протестами. Дорогая миссис Ланскене всегда рисовала только с натуры. Однажды она получила солнечный удар из-за того, что не захотела уйти с солнцепека, уж очень хорошо было освещение!

Время, однако, приближалось к двенадцати, и обе женщины отправились к зданию сельской канцелярии, где их встретил прибывший поездом мистер Энтуисл.

В самой процедуре предварительного следствия не было ничего сенсационного. Показания об опознании личности убитой. Показания врача о характере ранений, повлекших за собой смерть. Его же мнение, что жертва в момент гибели, очевидно, была под действием какого-то наркотического, вероятнее всего снотворного, средства и оказалась застигнутой совершенно врасплох. Мисс Джилкрист рассказала, как и когда она обнаружила труп. Констебль и инспектор Мортон тоже дали свои показания. Коронер подвел итог. Вердикт был вынесен быстро и гласил: «Убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами».

На том дело и кончилось. Мистер Энтуисл ловко провел дам мимо нескольких репортеров, щелкавших фотоаппаратами, в сельскую гостиницу и бар под названием «Королевский герб», где он предусмотрительно заказал ленч в отдельную комнату. Когда все уселись, он обратился к Сьюзен:

– Я и понятия не имел, что вы приедете сегодня. Мы могли бы отправиться вместе.

– Да, я говорила, что не собираюсь сюда. Но в последнюю минуту я подумала, что все-таки свинство, если не будет никого из семьи. Я позвонила Джорджу, но он страшно занят, у Розамунд репетиция, а дядя Тимоти вообще не в счет. Так что пришлось ехать мне. Грег не мог сопровождать меня: ему надо все уладить со своей нудной аптекой. У нас с ним грандиозные планы на будущее: кабинет красоты и тут же лаборатория для изготовления косметических средств по нашим собственным рецептам.

Пока Сьюзен оживленно говорила о своих замыслах, мистер Энтуисл сидел, погруженный в раздумья. Молодая женщина наконец заметила это и осведомилась, в чем дело.

– Простите меня за невнимательность, моя дорогая. Я думаю о вашем дядюшке Тимоти. Дело в том, что я несколько встревожен.

– Из-за дяди? Вот уж на вашем месте я не стала бы беспокоиться. Он просто симулянт и…

– Может быть, вы и правы. Но сейчас дело не в нем, а в его жене. Миссис Тимоти поскользнулась на лестнице, упала и вывихнула ногу. Она слегла, а ваш дядя в жутком состоянии.

– Потому что теперь ему придется ухаживать за ней, а не наоборот? Ничего, это ему только на пользу.

– Возможно. Но проблема в том, будет ли вообще уход за вашей бедной тетей? Ведь в доме нет прислуги.

– Н-да, – согласилась Сьюзен, – обстановка для стариков сложилась неважная.

После ленча все они не без опаски вышли из «Королевского герба», но репортеры, судя по всему, испарились. Впрочем, двое поджидали Сьюзен у ворот коттеджа. По подсказке мистера Энтуисла, она произнесла несколько необходимых, ничего не значащих фраз. Затем дамы вошли в дом, а мистер Энтуисл вернулся в гостиницу, где для него была оставлена комната. Похороны должны были состояться на следующий день.

– Моя машина все еще в карьере, – спохватилась Сьюзен. – Я пригоню ее в деревню позднее.

Мисс Джилкрист проговорила с оттенком тревоги в голосе:

– Только не очень поздно. Вы ведь не выйдете, когда стемнеет, правда?

Сьюзен взглянула на нее и рассмеялась.

– Уж не думаете ли вы, что убийца еще болтается где-нибудь поблизости?

– Нет, нет, что вы… – Мисс Джилкрист казалась несколько смущенной.

«Держу пари, она думает именно это, – мелькнуло у Сьюзен. – Как забавно!»

Мисс Джилкрист предложила выпить чаю и исчезла на кухне, а молодая женщина вошла в гостиную. Она пробыла там всего несколько минут, как раздался звонок в дверь. Сьюзен вышла в холл, и в ту же секунду на пороге кухни появилась мисс Джилкрист, вытирая о передник выпачканные в муке руки. Она нерешительно маячила позади Сьюзен, пока та направлялась к входной двери, и Сьюзен мысленно спросила себя, не полагает ли мисс Джилкрист, что снаружи ждет некто вооруженный топором. Неожиданный гость, однако, оказался пожилым джентльменом, который при виде Сьюзен вежливо приподнял шляпу и проговорил, одаряя ее отеческой улыбкой:

– Миссис Бэнкс, не так ли?

– Да.

– Мое имя Гатри, Александр Гатри. Я был старым другом миссис Ланскене. А вы, я полагаю, ее племянница, бывшая мисс Сьюзен Эбернети?

– Совершенно верно.

– Теперь, когда мы познакомились, не разрешите ли мне войти?

– Ну, разумеется.

Мистер Гатри тщательно вытер ноги о коврик, снял пальто и шляпу и проследовал за Сьюзен в гостиную.

– Это печальный случай, – заговорил посетитель, сам, судя по всему, отнюдь не склонный к меланхолии – Да, весьма печальный случай. Я как раз оказался в здешних местах и решил, что, пожалуй, следует побывать на следствии и, конечно, на похоронах. Бедная глупенькая Кора! Я, миссис Бэнкс, знал Кору с первых дней ее замужества. Весьма восторженная особа, она дьявольски серьезно относилась к искусству и даже к Пьеру Ланскене как к художнику, я имею в виду. В общем он был ей не таким уж плохим мужем. Он, правда, погуливал, но Кора, к счастью, считала, что человек с артистическим темпераментом таким и должен быть. А во всем, что касалось искусства, Кора ровно ничего не соображала, хотя, заметьте, в других отношениях проявляла удивительно много здравого смысла.

– По-видимому, это общее мнение, – сказала Сьюзен. – Я-то, по сути дела, ее почти не знала.

– Да, да, она ведь рассорилась с родственниками, потому что они не оценили ее обожаемого Пьера. Она никогда не была хорошенькой, но что-то в ней было. И компанейская. Правда, бывало, не знаешь, что она скажет в следующий момент и действительно ли она наивна или просто дурака валяет. Вечный ребенок, вот кем мы ее всегда считали.

Сьюзен предложила мистеру Гатри сигарету, но старый джентльмен отрицательно покачал головой.

– Благодарю вас, я не курю. Вас, должно быть, удивляет мой визит. По правде говоря, совесть у меня не совсем спокойна. Несколько недель назад я обещал Коре навестить ее. Обычно я бывал у нее раз в год. В последнее время у нее появилось хобби – скупать картины на местных распродажах, и она хотела, чтобы я взглянул на некоторые из них. Я ведь по профессии художественный критик. Само собой, большинство Кориных приобретений оказывались жуткой мазней, но вообще-то это не столь уж бесперспективное дело. Естественно, на каждой интересной распродаже присутствуют опытные перекупщики, так что на шедевры рассчитывать не приходится. Впрочем, иногда можно задешево приобрести что-нибудь довольно ценное. Кора к тому же была уверена, что у нее нюх на картины. На самом деле она была совершеннейшим профаном. Хотела, чтобы я приехал и взглянул на Рембрандта, которого она купила в прошлом году. Подумать только, Рембрандта! Копия – и при этом жалкая? Однажды ей действительно посчастливилось подцепить довольно приличную гравюру Бартолоцци, к сожалению, несколько подпорченную сыростью. Я продал ее потом для Коры за тридцать фунтов, и, разумеется, она возликовала. Я получил от нее восторженное письмо насчет итальянского примитивиста, которого она ухватила на каком-то аукционе, и обещал заехать посмотреть.

– Кажется, вот он, – сказала Сьюзен, указывая на одну из картин на стене.

Мистер Гатри встал, надел очки и подошел поближе.

– Бедная милая Кора, – произнес он наконец.

– Тут еще много других, – вставила Сьюзен. Мистер Гатри неторопливо приступил к осмотру сокровищ искусства, собранных преисполненной надежд миссис Ланскене. Время от времени он сожалеюще прищелкивал языком или вздыхал. Наконец он снял очки и повернулся к Сьюзен:

– Грязь, миссис Бэнкс, замечательная вещь. Она покрывает романтической патиной самые ужасающие образчики бездарнейшей мазни. Боюсь, что Бартолоцци был удачей новичка. Бедняжка Кора. Но это делало жизнь для нее интереснее. Я благодарен судьбе за то, что мне не пришлось разочаровывать ее. Ну, миссис Бэнкс, я больше не вправе посягать на ваше время.

– Не хотите ли выпить с нами чаю? Он, наверное, уже готов.

– Вы очень добры, – охотно согласился критик, а Сьюзен вышла на кухню.

– Тут пришел некий мистер Гатри, и я пригласила его к чаю.

– Мистер Гатри? Ну, конечно, он ведь был большим другом милой миссис Ланскене. Знаменитый критик. Как удачно: я как раз напекла лепешек, и у меня найдется немного домашнего земляничного джема. Чай уже готов. О, прошу вас, миссис Бэнкс, не поднимайте этот тяжелый поднос, я сделаю все сама.

Тем не менее Сьюзен взяла поднос, а мисс Джилкрист последовала за ней с чайниками. В гостиной она радушно поздоровалась с гостем, и чаепитие началось. Мистер Гатри не скупился на похвалы домашним деликатесам, и мисс Джилкрист расцвела от этих комплиментов. Все действительно было восхитительно на вкус. Ясно, что тут мисс Джилкрист в своей стихии. Разговор, естественно, зашел о покойной хозяйке дома, и мистер Гатри между прочим сказал:

– Наверняка ее убил не какой-то случайный бродяга. Я, кстати, могу представить себе возможные причины ее убийства.

– Какие же? – быстро спросила Сьюзен.

– Она всегда была неосторожна, очень неосторожна. Кора, как бы это получше выразиться, обожала показывать, какая она, дескать, умная и как много знает. Ну, вроде ребенка, случайно вызнавшего чей-то секрет. Кора всегда выбалтывала чужие секреты, о которых ей удавалось пронюхать. Выбалтывала, даже если обещала молчать. Ничего не могла с собой поделать, это было у нее в крови.

Сьюзен молчала. Мисс Джилкрист тоже. Она казалась несколько озабоченной. Мистер Гатри продолжал:

– Да, чуточка мышьяка в чашке чая или присланная по почте коробка отравленных шоколадных конфет меня не удивили бы. Но пошлый грабеж и убийство – это кажется мне фантастическим. Впрочем, при теперешнем беззаконии в стране…

Поблагодарив хозяек за чай, мистер Гатри вежливо распрощался. Мисс Джилкрист пошла проводить его до двери и спустя несколько минут вернулась в комнату с небольшим свертком в руках.

– Должно быть, заходил почтальон, когда мы были на следствии. Он протолкнул это в дверное отверстие для почты и посылок. Интересно, что там… Похоже на свадебный пирог!

Сияя улыбкой, мисс Джилкрист развернула сверток. В нем была маленькая коробка, перевязанная серебряной лентой. На дне коробки лежал порядочный кусок пирога, усыпанного сверху миндалем. Мисс Джилкрист нетерпеливо схватила прикрепленную к крышке коробки карточку: «От Джона и Мэри». Кто же это может быть? Как глупо не указывать в таких случаях фамилию.

С наслаждением перебрав вслух всех возможных Джонов и Мэри из числа своих знакомых, подходивших под категорию новобрачных, мисс Джилкрист так и не вспомнила никого, кто мог бы прислать такой подарок. Еще раз посетовав на отсутствие фамилии отправителя или хотя бы обратного адреса на свертке, она подхватила поднос и удалилась на кухню. Сьюзен тоже встала:

– Я, пожалуй, пойду пристрою машину.

Глава десятая

Гаража при сельской бензоколонке не было, и Сьюзен посоветовали поставить машину в «Королевском гербе», где для нее нашлось бы место. Так она и поступила, поставив автомобиль рядом с готовым отправиться в путь большим «даймлером». За рулем «даймлера» сидел шофер, а на заднем сиденье виднелась фигура укутанного в шарфы и плед пожилого иностранного джентльмена с внушительными усами.

Мальчишка, с которым Сьюзен говорила насчет своей машины, смотрел на нее с таким жадным вниманием, что вряд ли уловил смысл сказанного хотя бы наполовину. Наконец он не выдержал и спросил с благоговением в голосе:

– Э, вы ведь племянница, верно?

– Как понять?

– Вы племянница дамы, что убили?

– Да, ну и что же?

– А! То-то я все думал, где же это я видел вас прежде.

«Тоже мне малолетний вампир», – подумала Сьюзен, возвращаясь в коттедж, где мисс Джилкрист встретила ее с чувством неприкрытого облегчения. На ужин было подано спагетти, и Сьюзен представился еще один случай убедиться, что мисс Джилкрист действительно превосходная кулинарка. За кофе она предложила Сьюзен кусочек свадебного пирога, но та отказалась. Сама мисс Джилкрист откушала пирога с удовольствием и объявила его «совсем недурным». Сьюзен, не мешая собеседнице беззаботно чирикать о чем попало, сидела молча, ожидая подходящего момента завязать беседу о том, что интересовало лично ее. Наконец она сочла, что этот момент наступил, и спросила:

– Мой дядя Ричард, кажется, заезжал сюда незадолго до смерти. Выглядел он больным уже тогда?

– Да нет, я бы не сказала. Такой бодрый и энергичный мужчина. Миссис Ланскене очень удивилась, увидев его. Она сказала: «Ну и ну, Ричард, сколько лет, сколько зим!» А он в ответ: «Да вот, решил заехать, взглянуть, как у тебя дела». Она ему и скажи: «О, у меня-то все в порядке». Мне кажется, миссис Ланскене немножко обидело, что он приехал так вот, почти случайно. А мистер Эбернети сказал: «Кто старое помянет, тому глаз вон. Ведь теперь остались только ты, я и Тимоти, а с ним ни о чем нельзя говорить, кроме его драгоценного здоровья. Ну а ты… Что ж, Пьер, видимо, сделал тебя счастливой, так что, похоже, я был не прав, признаю. Довольна теперь?» И как мило он все это высказал. Видный джентльмен, хотя и пожилой, конечно. Он остался у миссис Ланскене на ленч.

Сьюзен помедлила и задала следующий вопрос:

– Была тетя Кора удивлена, когда он умер?

– О да, ведь это случилось внезапно, не так ли?

– Да, внезапно… Значит, она удивилась… А он не намекал ей на то, как серьезно он болен?

– Ах, вот что… – Мисс Джилкрист на секунду задумалась. – Пожалуй, что-то такое было. Я помню, миссис Ланскене потом говорила, что он очень постарел, даже одряхлел.

– Но вам он не показался дряхлым?

– На вид нет. Но ведь я с ним почти не говорила. Естественно, я оставила их вдвоем.

Сьюзен бросила на нее испытующий взгляд. Не из тех ли она женщин, что подслушивают у дверей? Сьюзен не сомневалась в честности мисс Джилкрист, и ей бы в голову не пришло заподозрить ее, скажем, в том, что она обманывала хозяйку в денежных делах или вскрывала чужие письма. Но ведь любопытство можно облечь в безупречно корректные формы. Она, например, могла найти срочное дело в саду поблизости от открытого окна или вытирать пыль в холле. И тогда, разумеется, просто не могла не услышать чего-нибудь.

– Вы не слышали, о чем они говорили? – спросила Сьюзен.

Чересчур в лоб. Мисс Джилкрист вспыхнула от негодования:

– Могу вас заверить, миссис Бэнкс, что у меня нет привычки подслушивать!

«Значит, подслушивала, – решила про себя Сьюзен, – иначе просто сказала бы „нет“. Вслух же она произнесла:

– Прошу прощения, мисс Джилкрист, я совсем не имела в виду это. Просто в этих маленьких коттеджах иногда невольно слышишь буквально все. Видите ли, сейчас, когда оба они мертвы, родным важно и интересно знать, о чем они беседовали в свою последнюю встречу.

Готово, мисс Джилкрист попалась на удочку:

– Тут вы правы, миссис Бэнкс, дом небольшой и я, конечно, понимаю, что вам хотелось бы знать, о чем ©ни говорили. Но, боюсь, я не смогу вам особенно помочь. Кажется, они толковали о здоровье мистера Эбернети и о том, что у него, э… иногда появляется что-то вроде фантазий, если можно так сказать. Судя по его внешнему виду, я бы о нем такого никогда не подумала. Но в конце концов, он был болен, а больные люди часто приписывают свое нездоровье внешним, так сказать, причинам. Моя тетушка, например…

Мисс Джилкрист в подробностях описала случай со своей тетушкой. Сьюзен, как до нее мистер Энтуисл, постаралась незаметно перевести разговор на другое:

– Да, да, мы так и думали. Все дядины слуги были очень привязаны к нему, и, разумеется, их огорчает, что он считал, будто… – она сделала паузу.

– Само собой! Слуги всегда так обидчивы в подобных случаях. Помню, моя тетушка…

Сьюзен прервала ее:

– Полагаю, он подозревал слуг? Я имею в виду, думал, что они хотят отравить его?

От глаз молодой женщины не укрылось, что этот вопрос смутил мисс Джилкрист, и она быстро продолжала:

– Значит, это не был кто-то из прислуги? Называл он кого-нибудь конкретно?

– Я не знаю, миссис Бэнкс, правда, не знаю…

Но ее глаза избегали взгляда собеседницы. Сьюзен подумала, что мисс Джилкрист знает больше, чем говорит. Не исключено, что ей известно даже очень многое.

Решив пока не настаивать, Сьюзен спросила, какие у мисс Джилкрист планы на будущее.

– О, я как раз хотела поговорить с вами об этом, миссис Бэнкс, и спросить, как долго вам еще понадобится мое присутствие здесь. Мне ведь пора подыскивать себе другое место.

Сьюзен сказала, что, пожалуй, покончит со всеми делами за пару дней, и, несколько поколебавшись, добавила:

– Надеюсь, вы не сочтете за обиду, если я попрошу вас принять от меня трехмесячное жалованье?

– Вы так добры, миссис Бэнкс, поверьте, я глубоко вам признательна. И может, вы не откажетесь, я хочу сказать, если это потребуется… дать мне рекомендацию? Подтвердить, что я была при вашей родственнице… и что мною были довольны.

– Разумеется.

– Не знаю, могу ли я просить еще об этом. – Руки мисс Джилкрист задрожали, она тщетно пыталась придать твердость своему голосу. – Но если можно, то нельзя ли в рекомендации не упоминать об… обстоятельствах и даже не называть имя…

Сьюзен удивленно смотрела на нее.

– Боюсь, я не совсем понимаю вас.

– Это потому, что вы не задумывались об этом, миссис Бэнкс. Ведь речь идет об убийстве, о котором писали в газетах, так что каждый мог прочесть. Люди могут подумать: «Две женщины живут вместе, одна из них убита, уж не компаньонкиных ли это рук дело?»

Неужели вы не понимаете, миссис Бэнкс? Я уверена, что, подыскивай я кого-нибудь, я бы дважды подумала, прежде чем связаться с …ну, да вы знаете, что я хочу сказать. Это так беспокоит меня, миссис Бэнкс, я ночами не сплю, все думаю: а что, если я так и не найду другой такой работы. Ведь больше я ничего не умею. Что же мне тогда делать?

Вопрос прозвучал как бессознательный крик души, и у Сьюзен внезапно сжалось сердце. Ей вдруг со всей отчетливостью представилось жалкое положение этой приятной, скромной женщины, для которой возможность заработать кусок хлеба зависит от страхов и капризов нанимателей. То, что сказала мисс Джилкрист, было правдой. Нанимая компаньонку, вы, безусловно, не пожелаете иметь возле себя человека, хоть как-то замешанного в деле об убийстве.

Сьюзен нерешительно произнесла:

– Но если полиция найдет человека, который сделал это?

– О, тогда, разумеется, все будет в порядке. Но найдут ли его? Я лично не думаю, чтобы у полиции была хоть какая-то идея насчет того, кто убийца. И если его не поймают, то обо мне будут думать, ну, пусть не как о самом вероятном виновнике, но, во всяком случае, как о человеке, который мог сделать это.

Молодая женщина задумчиво покачала головой. Действительно, мисс Джилкрист ровно ничего не выиграла от смерти Коры Ланскене, но ведь всем об этом не расскажешь.

– Не беспокойтесь, мисс Джилкрист, – наконец сказала она со своей обычной решительностью. – Я уверена, что смогу подыскать вам место у кого-нибудь из моих друзей. Это будет нетрудно.

Зазвонил телефон, и мисс Джилкрист вскочила, но Сьюзен остановила ее:

– Это, наверное, мой муж. Он обещал позвонить мне сегодня вечером.

Она пошла к телефону.

– Слушаю. Да, это миссис Бэнкс. – Наступила пауза, потом ее голос изменился. В нем зазвучали теплота и ласка. – Да, это я… О, все нормально… Убийства, совершенное неизвестным, как и следовало ожидать… Да, все, как мы думали… точно по плану… Я продам это барахло, нам из него ничего не пригодится… День, два, не больше. Грег, ты не… ты постараешься… Ах, это… Не беспокойся, я знаю, что делаю Но Грег… нет, нет, ничего. Спокойной ночи, дорогой.

Сьюзен повесила трубку. Близость мисс Джилкрист несколько стесняла ее. Та, вероятно, может слышать из кухни, куда тактично удалилась. Сьюзен хотела бы кое о чем спросить Грега, но предпочла промолчать. Она еще постояла у телефона, хмуря в раздумье лоб. Внезапно ей пришла в голову некая мысль.

– Разумеется, – сказала себе Сьюзен. – Как раз то, что надо.

Она вновь подняла трубку и заказала междугородный разговор. Спустя примерно четверть часа усталый голос телефонистки произнес:

– Боюсь, ваш номер не отвечает.

– Продолжайте вызывать, пожалуйста.

Тон у Сьюзен был властный. Она вслушивалась в далекие безответные гудки. Потом они вдруг прекратились, и капризный, слегка возмущенный мужской голос произнес:

– Ну, что такое?

– Дядя Тимоти?

– Что, что? Плохо вас слышу, говорите громче.

– Дядя, это Сьюзен Бэнкс.

– Какая Сьюзен?

– Бэнкс. Бывшая Эбернети. Ваша племянница Сьюзен.

– А, это ты, Сьюзен. В чем дело? Чего это тебе вздумалось звонить так поздно?

– Еще довольно рано.

– Нет, поздно. Я уже в постели.

– Вы, должно быть, ложитесь очень рано. Как тетя Мод?

– И только ради этого ты звонишь? Тетя очень страдает и совершенно беспомощна. В хорошенькое положение мы тут попали. Этот болван врач не может даже раздобыть сиделку. Я ничего не могу делать, даже пробовать не решаюсь. Понятия не имею, как мы вывернемся.

– Собственно, я насчет этого и звоню. Не подойдет ли вам мисс Джилкрист?

– Кто это? Никогда о такой не слышал.

– Компаньонка тети Коры. Очень милая и расторопная женщина.

– Готовить умеет?

– Да, она прекрасно готовит и могла бы ухаживать за тетей Мод.

– Все это хорошо, но когда она сможет приехать? Я тут один-одинешенек, только эти деревенские дуры заглядывают иногда, а сердце у меня то и дело шалит.

– Постараюсь отправить ее к вам как можно скорее. Быть может, послезавтра, подойдет?

– Ну, большое спасибо, – ворчливо прозвучал ответ. – Ты хорошая девочка, Сьюзен, спасибо тебе.

Сьюзен повесила трубку и прошла в кухню.

– Не хотели бы вы отправиться в Йоркшир и поухаживать за моей теткой? Она упала и вывихнула ногу, а от моего дядюшки толку как от быка молока. Он порядочная зануда, но тетя Мод молодчина. Для черной работы к ним приходит кто-то из деревни, но вы могли бы готовить и присматривать за тетей Мод.

Мисс Джилкрист в волнении уронила кофейник.

– Благодарю, благодарю вас, вы так добры и внимательны. Полагаю, я могу сказать о себе, что я неплохая сиделка, и, конечно, я смогу угодить вашему дяде и готовить ему вкусные легкие блюда. Вы, право же, очень добры, миссис Бэнкс, и, уверяю вас, я ценю это.