Текст книги "Пес смерти"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

«SOS»

Глава 1

– Уф! – удовлетворенно выдохнул мистер Динсмид и, отступив на шаг, с законной гордостью осмотрел круглый стол.

Отблески пылавшего в камине огня лениво ползали по белоснежной скатерти и, натыкаясь на столовое серебро, превращались в ослепительные вспышки.

– Может… еще что-нибудь? – неуверенно спросила его жена, маленькая увядшая женщина с бесцветным лицом и гладко зачесанными жидкими волосами. Она всегда нервничала.

– Ни в коем случае! – добродушно рявкнул ее муж. – Все уже есть.

Это был крупный мужчина с сутулыми плечами и широким красным лицом, на котором весело поблескивали крохотные поросячьи глазки, почти скрытые буйно разросшимися бровями. На внушительном подбородке мистера Динсмида волосы почему-то расти не желали.

– Может, лимонаду? – чуть слышно пискнула миссис Динсмид.

Ее муж энергично помотал головой.

– Дался тебе этот лимонад. Ты взгляни в окно. Дождь и слякоть. В такую погоду нет ничего лучше, чем чашка горячего чая.

Он игриво подмигнул ей и снова принялся обозревать стол.

– Думаю, добрая яичница, холодная солонина и хлеб с сыром будут в самый раз. Да, именно так я и думаю. Так что ступай, мать, и быстренько приготовь нам ужин. Шарлотта на кухне. Она поможет.

Миссис Динсмид тщательно сложила свое вязание и поднялась.

– А ты заметил, как она повзрослела? – робко поинтересовалась она. – Настоящая красавица!

– Ага! – хмыкнул мистер Динсмид. – Прямо-таки вылитая мамочка. Ладно, ступай-ступай, нечего резину тянуть.

Оставшись один, он принялся прохаживаться по комнате, напевая что-то себе под нос. Выглянув в окно, он пробормотал: «Ну и погодка! Непохоже, чтобы у нас сегодня были гости», – и тоже вышел из комнаты.

Минут через десять вошла миссис Динсмид, неся блюдо с яичницей. Следом за ней появились обе ее дочери с остальной провизией. Шествие замыкали мистер Динсмид и его сын Джонни. Усевшись на свое место, глава семейства привычно забормотал:

– Благодарим Тебя за… и так далее, и тому подобное. И особая благодарность, – неожиданно заключил он, – тому, кто придумал консервы. Хотел бы я знать, что бы мы без них делали, когда мясник забывает доставить в нашу глушь недельный заказ?

Он принялся привычно разделывать солонину.

– Не понимаю, кому вообще пришло в голову строить дом у черта на куличках, – раздраженно заметила одна из дочерей, Магдален. – Немудрено, что мы никого не видим.

– Ага, – жизнерадостно промычал ее отец, – никогошеньки.

– До сих пор не пойму, зачем ты его купил, па, – заметила вторая дочь, Шарлотта.

– Не поймешь, дитя мое? Ну, у меня были на то причины. Еще какие причины…

Он попытался поймать взгляд жены, но та нахмурилась и отвела глаза.

– Да еще с привидениями, – продолжала Шарлотта. – Ни за что на свете не согласилась бы ночевать тут одна.

– Чушь какая! – фыркнул ее отец. – Можно подумать, ты хоть раз что-то такое видела. Ну что, скажешь, видела?

– Видеть не видела, но вот…

– Ну что такое?

Шарлотта поежилась и промолчала. Порыв ветра хлестнул струей дождя по оконному стеклу, и миссис Динсмид выронила ложку. В наступившей тишине звон показался оглушительным.

– Что-то ты, мать, сегодня разнервничалась, – невозмутимо проговорил мистер Динсмид. – Ветер разгулялся, только и делов. Так что прекрати дергаться. Мы дома, в тепле и уюте, и очень непохоже, чтобы кто-то поперся к нам за тридевять земель в такой ливень. Это слишком бы походило на чудо. А чудес, как тебе известно, не бывает, – удовлетворенно заключил он и еще раз повторил:

– Нет, не бывает.

Не успели эти слова слететь с его губ, как в дверь постучали. Миссис Динсмид тоненько охнула и вцепилась в свою шаль. Ее муж на секунду точно окаменел.

– Что за черт? – выдавил наконец он.

– Чудо, па, – сказала Магдален, наклоняясь к нему. – Так что лучше тебе встать и впустить кто бы там ни был.

Глава 2

Двадцатью минутами раньше затерянный в дожде и тумане Мортимер Кливленд проклял свое невезение и свою машину в придачу. Два прокола в течение десяти минут – это уже слишком! И, разумеется, это должно было случиться именно здесь, в этой глуши, среди голых и безжизненных Уилтширских холмов и непременно на ночь глядя.

Он покрутил головой, без особой надежды всматриваясь в плотную пелену тумана, и неожиданно уловил слабый проблеск света на вершине холма. Секундой позже свет исчез, но, терпеливо подождав несколько минут, Мортимер был вознагражден повторной вспышкой. Поразмыслив с минуту, он бросил машину на дороге и решительно зашагал вверх по склону.

Вскоре пелена тумана осталась внизу, и Мортимер увидел, что свет шел из окна маленького домика. По крайней мере, не придется ночевать в машине… Мортимер ускорил шаги, согнувшись в три погибели, чтобы противостоять натиску дождя и ветра, казалось, задавшихся целью во что бы то ни стало сбросить его с холма.

Хотя подавляющему большинству простых смертных имя Мортимера Кливленда не сказало бы ровным счетом ничего, в определенных кругах он был своего рода знаменитостью. Известнейший психиатр, автор двух превосходных монографий о подсознании, он к тому же был членом Общества по изучению психических явлений и изучал оккультизм – в той мере, в какой тот касался его основной профессии.

Природа наградила его крайней восприимчивостью – способностью, которую он еще более развил специальными упражнениями и длительной тренировкой. Добравшись наконец до двери и постучавшись, он тут же ощутил легкое возбуждение и прилив любопытства. Все его ощущения внезапно обострились до предела.

Изнутри явственно доносился гул голосов, тотчас же стихших, едва он постучал. Потом он услышал, как кто-то отодвигает стул, и вскоре ему открыли. На пороге стоял мальчик лет пятнадцати. Заглянув через его плечо внутрь, Кливленд увидел картину, живо напомнившую ему картины голландских мастеров.

Семья, при свечах ужинающая за круглым столом… Красные отблески камина на скатерти и на лицах… Крупный плотный мужчина по одну сторону стола, маленькая седая женщина с испуганным лицом – напротив… Девушка, сидящая лицом к двери… Ее широко раскрытые глаза смотрели прямо на Кливленда, рука с чашкой замерла на полпути к губам…

Она была на редкость красива, и красота ее была очень необычной. Золотисто-рыжие волосы, словно мерцающее облако, оттеняли нежное лицо, широко расставленные прозрачно-серые глаза чуть испуганно смотрели на незнакомца. Линии ее губ и подбородка были такими же, как у итальянских мадонн эпохи раннего Возрождения.

Какое-то мгновение в комнате царила абсолютная тишина. Потом Кливленд шагнул внутрь и объяснил, что заставило его нарушить их уединение. Когда он закончил свой незамысловатый рассказ, почему-то снова возникла тягостная пауза. Наконец глава семьи медленно, словно через силу, поднялся.

– Что ж, добро пожаловать, мистер… Кливленд, вы сказали?

– Да, совершенно верно, – улыбнулся тот.

– Ну, располагайтесь, мистер Кливленд. Как говорится, в такую погоду никто даже собаку.., гм… Проходите к камину. Эй, Джонни, может, все-таки закроешь дверь? Или ты намерен всю ночь торчать на пороге?

Кливленд сел на деревянный табурет у самого огня. Джонни закрыл наконец дверь.

– Меня зовут Динсмид, – заявил глава семьи, внезапно превращаясь в радушного хозяина. – Это вот моя хозяйка, а это дочки, Шарлотта и Магдален.

Кливленд увидел лицо девушки, сидевшей спиной к двери. Оно было не менее прекрасным, чем у ее сестры. Но сходства ни малейшего. Иссиня-черные волосы, мраморно-белое лицо, тонкий орлиный нос и строгий рот. Эта красота и манила, и почти пугала, холодная и надменная. Девушка медленно кивнула, не отрывая от Кливленда глаз. Это был откровенно изучающий взгляд.

– Глоточек чего-нибудь горяченького, мистер Кливленд? – подмигнул ему хозяин.

– Огромное спасибо. С удовольствием бы выпил чаю.

Мистер Динсмид удивленно на него воззрился и, с минуту потоптавшись на месте, одну за другой взял со стола все пять чашек и выплеснул их в помойное ведро.

– Этот уже остыл, – бросил он. – Завари новый, мать.

Миссис Динсмид поднялась и, схватив чайник, поспешила на кухню. Мортимеру показалось даже, что она рада уйти из комнаты.

Вскоре она вернулась со свежей заваркой, и незваного гостя принялись чуть ли не насильно кормить ужином.

Мистер Динсмид не умолкал ни на минуту. Он явно был в ударе. Он рассказал о себе все. Он был весел и красноречив. Совсем недавно он оставил наконец труды праведные, сколотив приличный капиталец, и, посовещавшись с женой, решил перебраться за город. Истосковались они по свежему воздуху, в этом-то все и дело. Октябрь да ноябрь, понятно, время не совсем удачное, но они уже просто не могли ждать. Жизнь такая штука… Никогда не знаешь, что будет завтра. Ну, вот они и купили этот дом. Восемь миль от ближайшего населенного пункта и девятнадцать от того, какого-никакого города. Нет, они не жалуются. Девочкам тут, конечно, скучновато, но они с женой просто не нарадуются.

Он все говорил и говорил, и этот стремительный журчащий поток слов почти заворожил Кливленда. Он буквально млел в этой уютной домашней атмосфере. И однако, никак не мог избавиться от ощущения, возникшего, едва он переступил порог. Он явственно ощущал угрозу, исходящую от одного из пятерых сидевших за столом, – правда не мог понять, от кого именно. В конце концов он решил, что у него просто разыгралось воображение. Нервы ни к черту! Он напугал их своим внезапным появлением, только и всего.

Он деликатно поинтересовался, нельзя ли у них переночевать. Оказалось, все уже давно было решено.

– Вы остаетесь у нас, мистер Кливленд, куда ж вам иначе деваться. У нас есть свободная комната, и, хотя моя пижама будет вам, пожалуй, великовата – все лучше, чем ничего. А к утру просохнет и ваш костюм.

– Вы так добры…

– Пустяки, – добродушно отмахнулся мистер Динсмид. – Я же говорю: в такую погоду хороший хозяин и собаку во двор не выгонит. Магдален, Шарлотта, приготовьте гостю комнату.

Девушки вышли, и вскоре Мортимер услышал их легкие шаги наверху.

– Да, наверное, вашим прелестным дочерям здесь действительно скучновато, – с улыбкой сказал он.

– Красавицы, правда? – с отцовской гордостью заметил мистер Динсмид. – Не то что мы со старухой. Ну да нам грех жаловаться. Очень мы с ней друг к другу привязаны, мистер Кливленд, как на духу вам скажу. Верно, Мегги?

Миссис Динсмид вымученно улыбнулась и опустила глаза к вязанию. Ее спицы так и мелькали.

Вскоре комната была готова, и Мортимер, еще раз поблагодарив хозяев за гостеприимство, изъявил намерение отправиться ко сну.

– А грелку в постель положили? – подняла голову миссис Динсмид, внезапно вспоминая о своих обязанностях хозяйки дома.

– Конечно, мама, даже две.

– Ну и хорошо, – кивнула миссис Динсмид. – Покажите мистеру Кливленду комнату, девочки, и посмотрите, не нужно ли чего еще.

Магдален подошла к окну и проверила, заперты ли ставни. Шарлотта окинула взглядом приготовленные умывальные принадлежности. Сестры еще немного задержались в дверях.

– Доброй ночи, мистер Кливленд. Вы уверены, что ничего больше не нужно?

– Нет-нет, спасибо. Я и так доставил вам слишком много хлопот. Доброй ночи.

Они вышли и прикрыли за собой дверь. Мортимер не спеша разделся и, облачившись в розовую пижаму мистера Динсмида, сложил свою одежду и вынес ее в коридор, как его просили. Снизу доносился приглушенный голос мистера Динсмида. Невероятно! Казалось, этот человек решительно не способен молчать. Странный тип. Впрочем, и все остальные тоже со странностями. Или ему просто так показалось?

Он медленно вернулся в комнату, закрыл дверь и в задумчивости постоял у кровати. Его взгляд упал на туалетный столик красного дерева, и Кливленд даже вздрогнул от неожиданности… На пыльной поверхности отчетливо виднелись выведенные пальцем буквы: SOS?

Мортимер не верил своим глазам. Выходит, все его смутные подозрения не напрасны. Что-то в этом доме было не так. SOS. Призыв о помощи. Но чей же пальчик написал это? Магдален или Шарлотты? Он смутно помнил, что, прежде чем уйти, они обе ненадолго замешкались у этого столика. Так кто же из них тайком вывел эти три буквы?

Он представил себе лица девушек. Холодное замкнутое лицо Магдален… Лицо Шарлотты, каким он увидел его впервые… Испуганное, с широко распахнутыми глазами, в которых угадывалось нечто, чему он никак не мог подобрать названия…

Он снова подошел к двери и осторожно ее приоткрыл. Мистера Динсмида больше не было слышно. В доме царила тишина.

Мортимер задумался.

«Сегодня уже поздно что-либо предпринимать. Но завтра… Завтра посмотрим».

Глава 3

Проснулся он рано, спустился в гостиную, затем прошел в сад. Ночью тоже шел дождь, и в воздухе пахло свежестью. Мистер Мортимер с удивлением обнаружил, что кое-кто встал еще раньше. В дальнем конце сада, облокотившись на изгородь, стояла Шарлотта, любуясь утренним пейзажем. Сердце Кливленда учащенно забилось. В глубине души он почему-то не сомневался, что послание на столе написала именно Шарлотта. Услышав его шаги, она обернулась.

– Доброе утро. – Она смотрела на него открыто и доверчиво, как ребенок. В ее глазах не было ни намека на объединяющую их тайну.

– Не просто доброе – изумительное, – улыбнулся Мортимер. – Никакого сравнения с прошлой ночью.

– Да.., правда.

Мортимер небрежно протянул руку к какому-то деревцу и отломил веточку. Задумчиво глядя вдаль, он принялся рассеянно водить ею по еще не просохшей земле. Он начертил «S», потом «О» и, наконец, «S». Пристально взглянув на девушку, он не обнаружил, однако, ни малейших признаков понимания.

– Вы знаете, что это означает? – отчаявшись, спросил он.

Шарлотта взглянула на землю и, нахмурившись, неуверенно проговорила:

– Кажется, это передают пароходы, то есть вообще корабли, когда терпят бедствие?

Мортимер кивнул.

– Вчера вечером кто-то написал это на столике в моей спальне, – тихо сказал он. – Я думал, может, вы?

Она взглянула на него с искренним изумлением.

– Я? Нет, конечно.

Значит, он ошибался. Разочарование оказалось неожиданно сильным. Ведь он был почти уверен – почти. А интуиция нечасто его подводила.

– Вы уверены? – упорствовал он.

– Ода.

Они медленно пошли к дому. Казалось, Шарлотта напряженно о чем-то думает. Он несколько раз пытался заговорить с нею, но она отвечала невпопад. Неожиданно она тихо и торопливо заговорила:

– Странно, что вы спросили об этой надписи. SOS… Я этого, конечно, не писала, но.., впору бы написать.

Он остановился, чтобы взглянуть ей в лицо, но она даже не сбавила шага.

– Я знаю, это звучит глупо, но я так боялась… И, когда вчера вечером появились вы, это выглядело как-будто… как будто ответ.

– Но чего же вы боялись? – поспешно спросил Кливленд.

– Не знаю.

– Не знаете… – растерянно повторил он.

– Наверное, это дом. С каждым днем он действует на нас все сильнее и сильнее. Мы все меняемся. Отец, мама и Магдален, они уже очень изменились.

Мортимер не сразу нашелся, что ответить, и Шарлотта продолжила:

– Вы знаете: говорят, здесь водятся призраки.

– Как вы сказали? – переспросил он, заинтересовываясь все больше.

– Ну, несколько лет назад какой-то человек убил здесь свою жену. Это выяснилось, уже когда мы сюда приехали. Отец говорит, все это ерунда, но я… Даже не знаю.

Мортимер задумался.

– И это убийство, – деловито спросил он, – случилось в комнате, где я провел ночь?

– Вот этого я не знаю.

– Занятно, – проговорил Мортимер больше для себя. – Что ж, очень даже возможно…

Шарлотта вопросительно на него взглянула.

– Мисс Динсмид, – мягко спросил Мортимер, – вы никогда не задумывались, что, возможно, обладаете экстрасенсорными способностями?

Девушка смотрела на него в полном недоумении.

– Думаю все-таки, что это вы написали SOS вчера вечером, – спокойно продолжал он. – Совершенно неосознанно, разумеется. Любое преступление оставляет очень сильное поле, которое способно воздействовать на чувствительный мозг, как, скажем, ваш, проецируя на него мысли и ощущения жертвы. Думаю, несколько лет назад та женщина написала на столе SOS, и вчера вечером вы совершенно неосознанно в точности повторили ее действия.

Лицо Шарлотты прояснилось.

– Понимаю, – задумчиво проговорила она. – Вы думаете, в этом все дело?

В этот момент ее позвали из дома, и она ушла, оставив Мортимера в одиночестве расхаживать по садовой дорожке. Он и сам не знал, удовлетворен ли собственным объяснением, стыкуется ли оно с известными ему фактами и является ли достаточным основанием для возникшего у него вчера за столом ощущения угрозы.

С одной стороны, все вроде бы сходилось, но с другой… Все-таки его внезапное появление вчера вечером вызвало слишком уж сильное замешательство.

«Я чересчур увлекся парапсихологией, – сказал он себе. – Все это, конечно, прекрасно объясняет поведение Шарлотты, но никак не других. Мое появление буквально повергло их в шок – всех, кроме, пожалуй, Джонни. Что бы это ни было, Джонни явно остался в стороне».

Уверенность в этом была настолько же полной, насколько и беспричинной. Кливленд не переставал себе удивляться. И как раз в этот момент Джонни вышел из дома и, подойдя к гостю, неловко пробормотал:

– Завтрак готов. Пойдемте?

И, заметив, что Кливленд рассматривает его руки, сокрушенно рассмеялся.

– Никак не удается отмыть. Химикаты, знаете, – важно пояснил он. – Обожаю химию. Па это просто бесит. Хочет, чтобы я стал инженером, как он. А я твердо решил стать ученым. Химиком.

В окне появился мистер Динсмид, и при одном только виде его широкого и благодушного улыбающегося лица Кливленда тут же охватила совершенно непонятная неприязнь. Миссис Динсмид была уже за столом. Когда она пожелала ему доброго утра своим невыразительным голосом, он еще больше уверился, что по какой-то причине она его боится.

Последней явилась Магдален и, коротко кивнув гостю, села напротив.

– Надеюсь, вы хорошо спали? – осведомилась она. – Постель была удобной?

Она очень серьезно смотрела на Кливленда, и тот готов был поклясться, что, когда он учтиво поблагодарил ее и заверил, что все было прекрасно, на ее холодном лице промелькнуло что-то очень похожее на разочарование. «Интересно, – подумал он, – а чего же она ожидала еще услышать?»

Он повернулся к мистеру Динсмиду.

– Я смотрю, ваш парнишка увлекается химией? – одобрительно заметил он.

Послышался звон разбитой посуды, и миссис Динсмид принялась суетливо собирать осколки своей чашки.

– Ну-ну, Мегги, – проговорил ее муж, причем Морчимеру показалось, что он не столько успокаивает, сколько пытается ее предостеречь.

Затем мистер Динсмид повернулся к гостю и угостил его очередной порцией своего красноречия. В течение последующих пяти минут Кливленд узнал все о преимуществах профессии инженера и несбыточных иллюзиях, которыми любит тешить себя современная молодежь.

После завтрака он вышел в сад и закурил. Очевидно, пора было прощаться. Затягивать свое пребывание без убедительного предлога было решительно невозможно. Ему безумно не хотелось уезжать, но какой, к черту, тут можно было найти предлог?

Обдумывая это, он не спеша прогуливался по дорожке, огибавшей дом. Проходя мимо кухонного окна, он отчетливо расслышал, как мистер Динсмид произнес:

– Это же целая куча денег!

Кливленд тут же застыл на месте – к счастью, у его ботинок каучуковые подошвы, позволяющие передвигаться практически бесшумно. Ответа миссис Динсмид он не расслышал, но не услышать голос ее мужа было просто невозможно.

– Адвокат сказал, почти шестьдесят тысяч фунтов!

Кливленд вовсе не собирался подслушивать, но отошел от окна не сразу. Упоминание о деньгах объясняло многое. Там, где решается судьба шестидесяти тысяч фунтов стерлингов, люди всегда ведут себя странно. И очень редко – достойно.

Из дома вышла Магдален, однако ее тут же окликнул голос мистера Динсмида, и она снова исчезла внутри. Вскоре показался и сам мистер Динсмид.

– Отличное выдалось утречко, – благодушно заметил он. – Надеюсь, с вашей машиной ничего не случилось. Ему явно не терпелось отделаться от незваного гостя. Кливленд еще раз поблагодарил его за столь своевременный приют.

– Пустяки, не о чем и говорить, – отмахнулся тот. Из дома снова вышла Магдален, но теперь уже вместе с Шарлоттой. Девушки под руку направились к грубой деревянной скамейке, стоявшей поодаль, и Кливленд откровенно залюбовался ими. Золотистые волосы и волосы черные как смоль. Удивительный контраст.

– Какие они все же разные! – вырвалось у него. Мистер Динсмид, раскуривавший свою трубку, вздрогнул и уронил спичку.

– А? Да-да, есть такое дело.

Интуиция редко подводила Кливленда.

– На самом деле они не сестры, да? – как можно небрежнее обронил он.

Мистер Динсмид искоса взглянул на него и, немного поколебавшись, произнес:

– Верно, сэр. Одна – найденыш. Мы взяли ее совсем крошкой и воспитали как родную дочь. Она-то сама об этом не знает. Пока не знает, – добавил он со вздохом.

– Пора получать наследство? – безмятежно предположил Кливленд.

Мистер Динсмид смерил его внимательным взглядом и, похоже, решил, что уже достаточно долго был вежливым.

– И как это вы догадались, сэр, – процедил он, почти уже не скрывая враждебности.

– Телепатия, – подмигнул ему Кливленд.

– Ну-ну. Собственно говоря, мы удочерили девочку по просьбе ее матери. За вознаграждение, ясное дело. Мне тогда как раз нужны были деньги: только открыл свое дело… Ну, а несколько месяцев назад я наткнулся в газете на объявление, и, похоже, речь в нем шла как раз о нашей Магдален. Я ответил, и на меня тут же насели адвокаты. Разговоров было – не оберешься. Не очень-то они мне доверяли, да оно и понятно. Впрочем, теперь все уладилось, и на той неделе я повезу ее в Лондон. Она, правда, еще не знает… Оказывается, ее отцом был какой-то богатый еврей. О существовании дочери он узнал за несколько месяцев до смерти. Тут же завещал ей все свои деньги и нанял кучу детективов, чтобы те ее разыскали.

История выглядела вполне убедительной. Тем не менее Кливленда не оставляло чувство, что за всем этим кроется что-то еще. Однако он вовсе не хотел, чтобы Динсмид догадался о его подозрениях.

– Ну и ну, – сказал он, сдержав скептическую усмешку. – А говорят, чудес не бывает. Мои сердечные поздравления мисс Магдален. С ее красотой, а теперь еще и с деньгами, ее ждет блестящее будущее.

– Это точно, – тут же смягчился ее отец. – И она заслужила это как никто другой.

В его голосе звучала самая искренняя привязанность.

– Ну, – сказал Мортимер, – мне, пожалуй, пора. Еще раз огромное вам за все спасибо.

Сопровождаемый хозяином, он зашел в дом попрощаться с миссис Динсмид. Когда они вошли, она стояла у окна спиной к двери.

– А вот и мистер Кливленд! Желает с тобой попрощаться! – громогласно объявил ее муж.

Миссис Динсмид вздрогнула и резко обернулась, выронив что-то из рук. Мортимер поспешно наклонился и поднял с пола фото Шарлотты в кокетливой шляпке, которые были в моде лет двадцать пять тому назад. Протянув его миссис Динсмид, он поблагодарил и ее. И снова его поразил затаенный страх в ее взгляде и это загнанное, измученное выражение…

Девушек в гостиной не было, но Кливленд ничем не выдал своего желания их увидеть. У него уже возникли кое-какие догадки, которые очень скоро подтвердились.

Не успел он пройти и полмили, как из придорожных кустов вышла Магдален.

– Мне нужно было поговорить с вами, – сказала она.

– Я ждал этого. Это ведь вы написали вчера SOS на столике в моей комнате, верно?

Магдален кивнула.

– Почему? – мягко спросил Мортимер. Девушка отвернулась и принялась обрывать листья с ближайшего куста.

– Не знаю, – сказала она наконец. – Правда, не знаю.

– Попробуйте, хотя бы объяснить.

Магдален глубоко вздохнула.

– Понимаете, я не из тех, кто вечно что-то выдумывает. Я воспринимаю жизнь такой, как она есть. Вы, я знаю, верите в духов и привидения. А я – нет… В нашем доме, – она махнула рукой в сторону вершины холма, – происходит что-то очень плохое. Я имею в виду, действительно происходит. И не только из-за.., каких-то там.., отголосков прошлого. Все началось с тех самых пор, как мы сюда приехали. И с каждым днем это становится все заметнее. Мы все меняемся. Отец, мама, Шарлотта…

– А Джонни… Джонни тоже меняется? – перебил ее Мортимер.

В устремленном на него взгляде Магдален мелькнуло что-то похожее на уважение.

– Нет, – сказала она. – Я только теперь об этом подумала. Джонни все тот же. Он единственный, кого это не коснулось. По крайней мере, вчера за чаем, он еще был прежним.

– А вы? – спросил Мортимер.

– Я теперь все время чего-то боюсь – безумно. Как в детстве, когда не знаешь даже, что именно тебя пугает. А отец.., он стал очень странным. Именно странным, иначе и не скажешь. Когда он заговорил вчера о чуде, я просто молила Бога – понимаете, просто молила – чтобы оно свершилось… И в дверь постучали вы.

Она неожиданно смолкла и смерила его ледяным взглядом.

– Я, должно быть, кажусь вам сумасшедшей, – надменно сказала она.

– Нет, – ответил Мортимер, – напротив. Вы кажетесь мне исключительно разумным человеком. Это совершенно естественно: чувствовать надвигающуюся опасность.

– Вы меня не поняли, – нетерпеливо перебила его Магдален. – Я боюсь… не за себя.

– Тогда за кого же?

Магдален растерянно покачала головой.

– Не знаю. Я написала SOS, повинуясь какому-то импульсу. Мне почему-то казалось – глупость, конечно, – что они, остальные, не позволят мне попросить вас. Причем я и сама не знаю, о чем хотела вас попросить. Я и сейчас не знаю.

– Не волнуйтесь, – сказал Мортимер, – я это сделаю.

– Но что вы можете?

Мортимер улыбнулся.

– Я умею думать!

Девушка подняла на него глаза, явно пытаясь понять, не шутит ли он.

– Ну да, – подтвердил Мортимер. – Думать. Вы не поверите, чего можно достичь таким способом. А теперь скажите: вчера вечером – до того, как я появился – за столом не прозвучало ничего, что привлекло ваше внимание или показалось странным?

Магдален нахмурилась.

– Да нет, кажется. Ну, па сказал матери, что Шарлотта вылитая ее копия, и как-то странно засмеялся, но что же тут подозрительного?

– Ничего, – согласился Мортимер, – кроме разве того, что они совершенно не похожи.

Он надолго задумался, а когда поднял наконец глаза, то обнаружил, что Магдален терпеливо ждет от него объяснений.

– Ступайте домой, дитя мое, – сказал он. – Я постараюсь вам помочь.

Магдален послушно двинулась по направлению к дому. Мортимер еще немного прошелся, потом сошел с дороги и улегся на траву. Закрыв глаза, он усилием воли сосредоточился на событиях последних двух дней. Вскоре перед его глазами потянулись обрывки воспоминаний. То одни, то другие образы появлялись и исчезали без всякой видимой связи… И тем не менее связь была.

Джонни! Все замыкалось на Джонни. На абсолютно невинном, никогда не меняющемся Джонни, стоящем выше всяких подозрений и которым, тем не менее, замыкался этот странный зловещий круг. В его ушах снова раздался звон разбившейся чашки. Что же тогда так напугало миссис Динсмид? Неужели случайное упоминание о безобидном увлечении ее сына? Тогда он не обратил внимания на ее мужа, теперь же перед его мысленным взором отчетливо предстал мистер Динсмид, застывший с так и не донесенной до рта чашкой.

Чашкой. Чашкой, через край которой на него смотрели испуганные глаза Шарлотты, когда он так неожиданно появился на пороге их дома. Чашка… В его памяти тут же всплыло другое воспоминание. Мистер Динсмид, выливающий чай в помойное ведро. «Этот уже остыл». Пар, поднявшийся над ведром. Не может быть, чтобы чай и впрямь был таким уж холодным.

В его памяти возникло какое-то смутное воспоминание. Что-то такое он слышал, и совсем недавно… Не больше месяца… Какой-то случай с отравлением… Вся семья… Мышьяк, оставленный в кладовой, просыпался в пакет с мукой… Да, он читал об этом в газете. Возможно, мистер Динсмид читал тоже.

Ситуация начала проясняться.

Через полчаса Мортимер Кливленд энергично поднялся на ноги.

Глава 4

Все снова сидели за круглым столом. На этот раз ужин состоял из вареных яиц и свинины. Глава семьи собственноручно принес с кухни большой чайник, из носика которого с шипением рвался пар.

– Погода сегодня не чета вчерашней, – промолвила миссис Динсмид, взглянув в окно.

– Да уж, – согласился ее муж. – Тишина такая, что иголку урони, и то слышно будет. Ты, мать, разливай чай. Остынет ведь.

Миссис Динсмид встала и, наполнив чашки, раздала их. Поставив чайник, она неожиданно вскрикнула и схватилась за сердце, с ужасом глядя на дверь. Ее муж поспешно развернулся… и увидел непринужденно улыбающегося Мортимера Кливленда.

– Простите, если напугал, – извиняющимся тоном проговорил тот. – Пришлось, знаете, кое за чем вернуться.

– Вернуться? – взревел мистер Динсмид, стремительно багровея. На его лбу отчетливо проступили вены. – Это, интересно, за чем же?

– За чаем, – сказал Мортимер.

И, стремительно схватив со стола одну из чашек, вылил ее содержимое в маленькую пробирку, извлеченную из кармана.

– Что… что вы делаете? – задохнулся мистер Динсмид.

Теперь он был мертвенно-бледен. Казалось невероятным, что кровь может отхлынуть от лица с такой скоростью.

– Ну как же? – невозмутимо отозвался Мортимер. – Вы ведь читаете газеты? Уверен, читаете. Интересные вещи там иногда пишут, правда? Например, целая семья отравилась. Кто-то выздоровел, кто-то нет. Только в нашем-то с вами случае покойник будет один, верно? Первое объяснение: просроченные консервы со свининой. Ну, а на случай, если доктор окажется человеком подозрительным и не поверит в консервы-убийцы, в кладовке у вас припасен пакетик мышьяка. Полкой ниже хранится чай. А полка, на которой стоит мышьяк, такая вся старая и растрескавшаяся, что никого не удивит, если выяснится, что он просыпался в чай сквозь щели. Случайно, конечно. Не иначе, Джонни ненароком опрокинул пакет. Но с него что взять?

– Я… я не понимаю, о чем вы, – выдавил мистер Динсмид.

– Еще как понимаете, – сказал Мортимер, беря со стола еще одну чашку и опорожняя ее во вторую пробирку.

На одну он прикрепил красный ярлычок, на другую – синий.

– Там, где красный, – дружелюбно пояснил он, – чай, который предназначался Шарлотте. В другую я налил из чашки Магдален. Готов поклясться, что в первой мышьяка окажется в четыре, а то и в пять раз больше, чем во второй.

– Вы с ума сошли!

– Уверяю вас, ничего подобного. Сегодня вы говорили, мистер Динсмид, что Магдален вам как дочь. Это не совсем так. Она и есть ваша настоящая дочь. Приемная – Шарлотта. И она так похожа на свою мать, фотографию которой разглядывала сегодня ваша жена, что я даже принял ее за фотографию Шарлотты. Такого сходства не скроешь. Любой, кто знал ее мать, тут же бы понял, кто есть кто. И, поскольку вы хотели, чтобы наследство досталось вашей родной дочери, Магдален, вы решили… Ну, вы знаете это лучше меня. Немного мышьяку в чай…