Текст книги "Эриманфский кабан (др. перевод)"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Эти «как» и «почему», – возмущенно начал доктор Люц, – очень интересны, но давайте вернемся к создавшейся ситуации. У нас есть труп и один раненый, а у меня нет достаточного запаса медикаментов. К тому же мы отрезаны от внешнего мира! Надолго?

– Кроме того, – добавил Шварц, – у нас в чулане сидят трое бандитов.

– Да-а-а… ситуация довольно интересная.

– Что же делать? – повторил доктор Люц.

– Прежде всего, – сказал Пуаро, – нужно найти администратора. Он не преступник. Он просто жаден на деньги. Он – трус и сделает все, о чем мы его попросим. У наших друзей, Джаскеса и его жены, я думаю, найдется крепкая веревка, чтобы связать этих трех прохвостов, а пистолет Шварца поможет нам умерить их прыть, пока не подоспеет помощь.

– А я? – спросил доктор Люц. – Что буду делать я?

– А вы, доктор Люц, – мрачно и твердо сказал Пуаро, – сделаете все возможное и невозможное, чтобы ваш пациент был здоров. И будем ждать, так как больше нам ничего не остается.

VI

Через три дня рано утром перед гостиницей появилась группа людей.

Пуаро сам открыл им дверь.

– Добро пожаловать, господа, – радушно приветствовал он их.

Комиссар полиции Лементейл заключил Пуаро в объятия.

– Как я рад нашей встрече, господин Пуаро, – восторженно начал комиссар. – Вы здесь такое пережили, а мы внизу очень волновались, не зная, что у вас происходит, но надеялись на лучшее. Никакой связи, никакого сообщения. Но в отношении гелиографа [2]2
  Гелиограф– светосигнальный прибор для связи между войсками, работающий зеркалами, отражающими солнечные лучи на большие расстояния.


[Закрыть]вы сообразили хорошо, просто гениально. Вы просто молодец, господин Пуаро!

– Что вы, мосье комиссар, – засмущался Пуаро. – Я здесь ни при чем. Просто когда человек не может ничего придумать сам, он обращается за помощью к природе. А солнце здесь, на горе, светит целый день.

Все вошли в гостиницу.

– Вы не ожидали нас? – спросил комиссар.

– Так скоро – нет. Мы не ожидали, что фуникулер восстановят так быстро.

– Поимка Марраскауда, – сказал комиссар Лементейл, – наша большая удача. А вы уверены, что это действительно Марраскауд?

– Уверен, – твердо сказал Пуаро. – Пойдемте.

Они пошли наверх. Когда они начали подниматься по лестнице, дверь одной из комнат открылась, и из нее вышел Шварц. Увидев группу людей, он застыл на месте.

– Кто это? – спросил он. – Я услыхал голоса и вышел посмотреть.

– Помощь пришла. Пойдемте с нами, господин Шварц. Настал великий момент, – сказал Пуаро и начал подниматься по ступенькам.

– А куда мы идем? – с любопытством спросил Шварц. – Навестить Дроуэта? Между прочим, как он себя чувствует?

– По сообщению доктора Люца, – весело сказал Пуаро, – его больной быстро поправляется.

Подойдя к комнате, Пуаро настежь распахнул дверь. Все вошли.

– Вот ваш «дикий кабан», господин комиссар! – торжественно сказал Пуаро. – «Дикий кабан» по имени Марраскауд. Берите его живым и постарайтесь сделать так, чтобы он не избежал гильотины.

Услыхав это, человек на кровати, голова которого была вся обмотана бинтами, хотел вскочить, но – поздно: его уже держали за руки пришедшие с комиссаром люди в штатском.

– Но это же официант Густав, полицейский-детектив Дроуэт! – воскликнул пораженный Шварц.

– Вы правы, господин Шварц, – сказал Пуаро. – Это – Густав, но не Дроуэт. Дроуэт был первым официантом, которого звали Робертом. Марраскауд схватил его, связал и держал в нежилой комнате гостиницы, а потом зверски убил в тот вечер, когда на меня напали бандиты и когда вы меня спасли.

VII

После завтрака Пуаро рассказывал ошеломленному американцу.

– В любой профессии, дорогой Шварц, – начал Пуаро, – есть тонкости, которые знакомы специалистам только данной профессии… Вы конечно же знаете, что Густав не был профессиональным официантом, он этого не скрывал и сам в этом признался. Но он не был и настоящим полицейским, хотя и пытался мне это внушить, – это я понял сразу же, так как всю свою жизнь работал в контакте с полицией. Для любителей он мог сойти за полицейского, но для человека, который сам почти полицейский, – никогда.

– Поэтому, – продолжал Пуаро, – я сразу же заподозрил неладное. В тот вечер, когда мы приехали, я был начеку и не стал пить кофе за ужином, я его просто вылил в раковину. Поздно ночью ко мне в комнату кто-то вошел, вошел спокойно, не боясь, что его услышат, уверенный, что человек, комнату которого он обыскивает, спит непробудным сном, так как выпил кофе, в который он предварительно подсыпал снотворное. Он проверил все мои вещи и нашел письмо там, куда я его специально для него положил, – в бумажнике. И утром, как ни в чем не бывало, Густав принес мне кофе в постель. Он обратился ко мне по имени и уверенно играл выбранную роль. Но он обеспокоен тем, что полиция знает, где он, а это для него – провал. Это нарушает все его планы, так как он попал в ловушку.

– Но зачем, черт побери, он сюда забрался? – спросил Шварц. – Это же глупо!

– Это не так глупо, как вы думаете, господин Шварц, – улыбнулся Пуаро. – Ему во что бы то ни стало нужно было найти уединенное место, хотя бы у черта на рогах, где бы он мог спокойно, без помехи встретиться с нужным ему человеком.

– С каким еще человеком? – удивился Шварц.

– С доктором Люцем, – ответил Пуаро.

– С доктором Люцем? – не поверил молодой человек. – Он что, тоже бандит?

– Нет-нет… – успокоил его Пуаро. – Он действительно настоящий доктор, даже с мировым именем, но не невропатолог и не психолог, а хирург, специалист по пластическим операциям. За очень большие деньги он согласился приехать сюда и сделать Марраскауду пластическую операцию лица. Он подозревал, что этот человек – преступник, но деньги соблазнили его. Он не посмел принять этого человека у себя в клинике, а приехал сюда, в это уединенное место, где нет людей. Администратору была предложена взятка, тот согласился, и все было бы хорошо, если бы не предательство одного из людей Марраскауда.

Шварц слушал Пуаро затаив дыхание.

– Марраскауд прибывает в Рочерс-Нейджес первым, – продолжал Пуаро, – и, не найдя своих телохранителей, решает действовать сам. Полицейского, который работает официантом, он хватает, связывает и запирает в нежилом крыле гостиницы, а сам занимает его место. Бандиты ломают фуникулер, потому что теперь им во что бы то ни стало нужно выиграть время.

Пуаро замолчал, лицо его нахмурилось.

– Вечером следующего дня Дроуэта зверски убивают, а на его труп кладется записка, подтверждающая, что убитый – Марраскауд. Бандиты надеялись, что к тому времени, когда фуникулер будет восстановлен, им удастся похоронить Дроуэта, выдав его за Марраскауда. Доктор Люц тут же делает пластическую операцию. Теперь на их пути остается только один человек – Эркюль Пуаро. Бандиты врываются в мою комнату, чтобы убить меня. Но благодаря вашей помощи, мой друг, – он поклонился Шварцу, – я остался жив.

– Вы – Эркюль Пуаро? – ахнул Шварц. – Знаменитый сыщик?

– Если вы ничего не имеете против, мой друг! – улыбнулся Пуаро.

– И вы с самого начала знали, – спросил Шварц, – что убитый человек был не Марраскауд?

– Конечно, – сказал Пуаро.

– Но почему вы не сказали сразу? – удивился Шварц.

Лицо Пуаро посуровело.

– Я хотел передать полиции живого Марраскауда, – сказал Пуаро и процитировал:

«Долго преследовал кабана Геракл и наконец загнал его в глубокий снег на вершине горы. Кабан увяз в снегу, а Геракл, бросившись на него, связал его и отнес живым в Микены».

– И завершился четвертый подвиг Геракла поимкой живого эриманфского кабана! – закончил Пуаро свой рассказ.