Текст книги "Вэля и мой компьютер"

Автор книги: Адам Яромин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Яромин Адам
Вэля и мой компьютер

Адам Яромин

Вэля и мой компьютер

Должен признаться: я познакомился с изумительной девушкой. Зовут ее Вэля, а ее глаза... глаза... Прекраснее я просто не видывал.

Мы проболтали два часа. Под конец я слегка дрожащим голосом попросил у нее номер телефона. Когда я возвращался домой, мне казалось, что все вокруг пляшет и поет. Вот в каком я был настроении!

Ну, конечно, я не мог не поделиться с кем-нибудь такой новостью. Дома я сразу же включил компьютер. Я им страшно горжусь, потому что сделал его сам. Или, точнее, смонтировал из готовых блоков, которые можно взять на любом складе электроприборов. Мой компьютер зарегистрирован и включен, в общую сеть информации. Он, конечно, не гений, но у него достаточно ума, с ним можно приятно поболтать.

Компьютер внимательно выслушал меня. Он долго молчал, огоньки на его пульте погасли; потом он сказал:

– Я связался с моим Центром. Запросил нужную программу. У тебя есть время со мной поговорить?

– Да. Я хотел посоветоваться с тобой.

Слово "посоветоваться", видимо, пришлось ему не по вкусу. И действительно, он тут же заметил:

– Невозможно завязывать хорошие и полезные знакомства, не сопоставив информации, касающейся твоей особы, с информацией, касающейся особы, с которой ты собираешься познакомиться. Не думаю, чтобы слово "посоветоваться" отражало суть вопроса. Если результат этого сопоставления окажется негативным, то нечего и говорить о дальнейшем поддержании знакомства. Не забывай, что ты живешь в двадцать... веке, а теперь все поступают именно так.

– Ты невыносим, – сказал я.

– Понимаю, – продолжал мой компьютер. – У людей сохранились атавистические свойства: право выбора не самых выгодных вариантов. Они называют это свободой и страшно ею гордятся. А ведь так называемая свобода – это всего лишь производное от ошибочного распознавания и ошибочной оценки обстоятельств, сопутствующих данному действию. Но, что поделаешь, если уж ты так привязан к тому, что я назвал свободой, можешь использовать термин "посоветоваться" вместо термина "поступать в соответствии с твоими выводами".

– Подумать только – и я собственными руками смонтировал тебя!

– А разве это освобождает тебя от соблюдения норм, принятых в обществе? Каков возраст этой особы?

– Около двадцати лет. Может быть, немного меньше.

– Придется получить более точную информацию. Рост, вес, цвет волос?

– Цвет волос? Блондинка. Теперь ты спросишь, какие волосы нравятся мне больше всего. И услышишь, что светлые, и тогда ты сообщишь, что Вэля мне нравится...

– Ехидство тут ни к чему. Цвет глаз?

– Самый красивый, какой я когда-нибудь встречал.

– Это мне ни о чем не говорит. Чем болела, есть ли мозоли, состояние полости рта?

– Уж не думаешь ли ты, что при первой встрече я спрашивал о мозолях и зубах?

– Придется спросить. Сейчас я подготовлю соответствующий вопросник. Когда встретишь названную особу, добейся от нее ответов. Ты уже начал в этом духе. Помни, нельзя пропускать ни одного вопроса.

Через четверть часа печатающее устройство начало в сумасшедшем темпе выстукивать буквы на бесконечной бумажной ленте. Я схватился за голову.

– Разрежь на листки. Так будет удобнее, – посоветовал мой компьютер.

– Но лента слишком длинная!

– Шестьсот одиннадцать вопросов.

– Если б хоть знать, что ты не ошибешься!

– Ошибусь? Я?! – обиженно выкрикнул он.

– А почему бы и нет? Товарищей по общежитию мне тоже подбирал компьютер. И что же? Целый год я жил с типом, который плевал на пол и не позволял проветривать комнату.

– Вероятно, компьютер исходил из педагогических соображений: приспособляемость к жизни в коллективе.

– Знаешь что, дорогой, лучше всего было бы, если б ты сам договорился с ней о ближайшей встрече. Я не решусь мучать Вэлю шестьюстами одиннадцатью вопросами.

Я шутил, но это был юмор висельника.

– Я? Да я рассмеялся бы тебе в лицо, если б я только умел смеяться. Я даже не знаю, что такое любовь, а мне кажется, вся твоя история как-то с нею связана.

Всю ночь, утро и первую половину дня я зубрил вопросы. В полдень чувствуя, что в глазах у меня зарябило, я позвонил Вэле. Мы уговорились встретиться во вторую половину дня в кафе. Я еще успел немного вздремнуть. Потом повторил вопросы, засунул вопросник в папку, так просто, на всякий случай, и с бьющимся сердцем отправился на свидание.

Разумеется, я не смог выучить все на память. Даже и не пытался. Выучил только половину. Когда я подумал, что меня ждет еще одна бессонная ночь, у меня по спине забегали мурашки.

Вопросы были расположены в определенном порядке: касающиеся физических данных и состояния здоровья, наклонностей, знаний, жизненных планов, взглядов на различные проблемы и так далее. Я не хотел выдавать себя и расположил их в другой последовательности: вопрос двести девяносто девятый, сто девяносто девятый и девяносто девятый. Вопрос двести девяносто восьмой, сто девяносто восьмой и девяносто восьмой... Вопросы с номерами выше трехсот я решил задавать, начиная с конца. А когда она ответит, делать на ладони отметки шариковой ручкой. Одна точка – "да", две точки – "нет".

Вы спросите, зачем все это? Поймите меня. Спрашивать Вэлю по вопроснику казалось мне страшно нетактичным. Я хотел как-то скрыть это, затушевать. Когда я увидел ее впервые, я чуть не проглотил язык. А тут сразу шестьсот одиннадцать вопросов. Но, что делать, все так поступают...

Вэля была так же прекрасна, как и вчера, только казалась немного утомленной. На ней было цветастое платьице, соломенная шляпка и большая пляжная сумка в руке.

Разговор как-то не клеился, я боялся, что, когда разговорюсь, вопросы, вызубренные с таким трудом, вылетят из головы. Я что-то пробормотал о погоде, о том, что через несколько дней начинается учебный год и мне придется уехать. Потом, чувствуя, что в горле у меня совершенно пересохло, я спросил:

– Ты любишь животных?

Это был трехсотый вопрос.

– Очень, – ответила Вэля. – А ты?

– Я тоже.

Тайком, незаметно, под столиком я поставил на ладошке точку и задал двухсотый вопрос:

– Ты хотела бы стать актрисой?

Она вытаращила на меня глаза.

– Нет. Почему ты меня об этом спрашиваешь?

Я немного смутился. Поставил на ладошке две точки и двинулся дальше:

– Как ты думаешь, человек может быть полностью счастлив?

– Не понимаю, выражайся точнее.

Я и сам не очень-то понимал.

– Ну... как ты думаешь, счастье существует?

– И да, и нет, – сказала она.

– Как это: и да, и нет? Надо отвечать или "Да", или "Нет"!

И тут мне стало стыдно за свои слова. Во всем была виновата скверно проведенная ночь. Я тотчас же извинился и осторожно взглянул на часы. Прошло уже пятнадцать минут, а я задал всего лишь три вопроса. Если мы будем действовать в таком темпе, нам не хватит и пятидесяти часов! Я начала завидовать людям, жившим раньше, в эпоху, когда не было компьютеров. Они заводили знакомства самостоятельно, и у них получалось неплохо. В нашем любимом двадцать... веке никто и шагу не ступит, не узнав предварительно мнение своего компьютера. И все смотрят на это как на чистку зубов. Полезно и необходимо...

– Ты себя плохо чувствуешь? – спросила Вэля, обеспокоенная моим молчанием.

– Нет, хорошо. А почему ты так думаешь?

Что там, в вопросе двести девяносто девятом? Ага!

– Ты любишь спорт?

– Да. Я играла в школьной баскетбольной команде.

Одна точка.

– Знаешь что? – вдруг сказала Вэля. – У меня к тебе тоже несколько вопросов.

– И у тебя тоже?

– Да. Родители велели.

Теперь стало ясно, почему она пришла с такой большой сумкой.

Не смея взглянуть друг другу в глаза, мы вытащили свои вопросники. У нее было на сто вопросов больше! Мы работали быстро, но все равно кончили только поздним вечером перед самым закрытием кафе.

– Боюсь, что в моем вопроснике слишком много "нет", – сказала Вэля.

– Это еще ни о чем не говорит, – неуверенно ответил я.

Прощаясь, я пообещал, что как только вернусь домой, тут же передам вопросник компьютеру и позвоню ей, когда получу результат.

Мой компьютер проглатывал листок за листком. Работал он с увлечением, несколько раз соединялся с Центром. Через пятнадцать минут печатающая машинка выбросила маленькую карточку. Я взял ее в руки, и сердце у меня заколотилось. Осторожно взглянул на карточку. "Нет". Я кисло улыбнулся, набрал номер телефона Вали и сказал:

– Результат готов.

– У меня тоже.

Голос у нее был невеселым.

– Ну и что?

Она не ответила.

– Что тебе сказал компьютер? – настаивал я.

– Боюсь, то же, что и твой – тебе.

– Мой компьютер сказал... – я нервно проглотил слюну, – сказал "нет".

– Мой тоже.

Мы помолчали. Это молчание начинало нас тяготить.

– Ну, до свидания, – сказал я.

– До свидания...

– Вэля!

– Ты что-то еще хочешь сказать? – мягко спросила она.

– Может... встретимся завтра?

– Там, где всегда?

– Там, где всегда. В шесть часов вечера, ладно?

– Хорошо.

Я положил трубку. Не мог отказать себе в небольшом удовольствии. Подошел к компьютеру.

– Послушай, старик, – сказал я. – Мы с Вэлей договорились встретиться завтра.

– Не понимаю. Ведь я же ответил "нет"...

– И все-таки...

– Одно меня удивляет, – перебил он. – Люди – ужасно непоследовательные системы, они совершают так много ошибок, но, несмотря на это, сумели создать столь совершенные устройства, как мы, компьютеры.

– Несмотря на это? А может, благодаря этому?

Мой компьютер глубоко задумался.