Текст книги "Дом, или День Смека"

Автор книги: Адам Рекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Adam Rex

The True Meaning of Smekday

Издательство выражает благодарность литературным агентствам Writers House LLC и Synopsis Literary Agency за содействие в приобретении прав

© The True Meaning of Smekday, Adam Rex, 2007

© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ООО «Торгово-издательский дом «Амфора», 2015

* * *

Задание: написать сочинение на тему:

«Подлинный смысл Дня Смека»

Что такое День Смека?

Как он изменился через год, после того как пришельцы улетели?

На основе личных наблюдений обоснуйте свои рассуждения.

Не стесняйтесь иллюстрировать своими рисунками или прикладывать фотографии.

Все сочинения будут отправлены в Национальный комитет Капсулы времени в Вашингтон (округ Колумбия). Комитет выберет самое лучшее сочинение, его поместят в Капсулу времени, которую откроют через сто лет.

Сочинение должно быть не менее чем на пяти страницах.

Это произошло в День переселения.

Нужно ли писать с большой буквы? Раньше я никогда не стала бы этого делать, но теперь День переселения вроде как национальный праздник, и все такое. Так что, думаю, придется.

В любом случае.

Короче, это был День переселения, и все посходили с ума. Ну, вы помните. Кругом царил хаос, вокруг бегали люди с фамильным фарфором и фотоальбомами, несли еду и воду, тащили своих собак и детей на руках, позабыв, что те вообще-то в состоянии идти сами. Настоящее безумие.

Помню одну даму с зеркалом, я тогда еще подумала – а зачем спасать зеркало? А потом наблюдала, как она мчится по улице, держа зеркало на вытянутых руках, будто охотится за вампирами. Я видела группу белых парней в костюмах индейцев, которые разводили костры и бросали чайные пакетики сквозь решетку в крышке канализационного люка. А еще какой-то мужчина, поднявший шахматную доску над головой, словно официант поднос, оглядывался в поисках чего-то на мостовой и орал снова и снова: «Никто не видел черного слона?!» Я помню Хэла Апокалипсис на углу у прачечной самообслуживания. Хэл – уличный проповедник, который по совместительству работал в фирме, торговавшей рыбой и крабами. Он носил двусторонний рекламный щит со стихами из Библии и грозно кричал прохожим что-нибудь типа «Конец уже близок!» или «Морепродукты за 5,99 $!». В тот день на щите красовалась лишь одна надпись: «Я же говорил», и он скорее выглядел взволнованным, чем грозным.

– Я был прав, – сообщил он, поравнявшись со мной.

– Насчет рыбы или насчет конца света? – поинтересовалась я.

Хэл плелся следом.

– Насчет того и другого. Это ведь имеет какое-то значение, да? То, что я был прав.

– Я не знаю.

– Впрочем, я не думал, что это будут пришельцы, – промямлил Хэл. – Считал, что это будут ангелы с пламенными мечами или что-то в этом духе. Слушай, а может, они и есть ангелы! В Священном Писании их довольно странно описывают. В Откровении фигурирует один ангел с тремя головами и на колесах.

– Я думаю, они просто пришельцы, Хэл, – сказала я. – Прости.

Хэл Апокалипсис остановился, а я пошла дальше. Через пару секунд он меня окликнул:

– Эй, девочка? Помочь тебе отнести вещи? Где твоя симпатичная мамочка?

– Я как раз сейчас с ней встречусь! – прокричала я, не оборачиваясь.

– Давненько ее не видел!

– Все в порядке! Я сейчас с ней увижусь!

Это была ложь. Я жила одна-одинешенька, поскольку маму вызвали на космический корабль сигналами, исходившими от родинки на ее шее. Остались только мы с кошкой, и, должна признаться, особой любви к ней я не испытывала. Какое-то время я несла кошулю на руках, но она извивалась, словно мешок с живой рыбой, поэтому поставила ее на землю. Я направилась дальше, а кошка последовала за мной, шарахаясь всякий раз, когда кто-то проносился мимо или гудела машина, то есть постоянно. Выглядело это так: шажок-шажок – прыжок в сторону, шажок-шажок – прыжок. Словно танцевала латиноамериканский танец. Позже я обернулась, потом огляделась по сторонам, но кошки нигде не было.

– Супер! Ну, пока, Хрюня.

Так ее зовут. Я назвала ее Хрюня. Наверное, стоило упомянуть об этом раньше. Самое странное, когда пишешь людям из будущего, состоит в том, что ты не знаешь, до какой степени пускаться в подробности и объяснения. В вашем времени люди все еще держат домашних питомцев? У вас все еще есть кошки? Я не спрашиваю, существуют ли кошки как вид – в наши времена кошек куда больше, чем нужно. Но я пишу это не для тех, кто живет сейчас.

То есть если кто-то, кроме моей учительницы, и увидит эти слова, то лишь в том случае, если я выиграю на конкурсе и мое сочинение запечатают в Капсуле времени вместе с фотографиями и газетами, чтобы выкопать спустя сто лет.

Возможно, сейчас вы читаете эти строки, сидя на стуле с пятью ножками, закусывая чьей-нибудь жареной планетой или еще что-нибудь. Вроде как вы должны знать все о моей жизни, но когда я вспоминаю, как мало лично мне известно о 1913 годе, то думаю, что стоит прояснить пару моментов. Эта история началась в июне 2013 года, примерно через полгода после того, как к нам прилетели пришельцы с планеты Бувы. Примерно полгода ушло у пришельцев на то, чтобы завоевать всю планету, а еще где-то через неделю они решили, что все человечество станет куда счастливее, если переедет в какое-нибудь захолустье, чтобы не путалось под ногами. В тот момент я жила в Пенсильвании. Пенсильвания была расположена на Восточном побережье Соединенных Штатов Америки, это такая страна, где все жители носили забавные футболки и слишком много ели.

Я жила одна, после того как забрали маму. Я не хотела, чтобы кто-то знал. Научилась водить машину на короткие расстояния, приладив к выходным туфлям банки из-под кукурузы, чтобы доставать до педалей. Сначала я часто ошибалась, и, если кто-либо находился на тротуаре перекрестка 49-й и Пайн 3 марта после наступления темноты, прошу меня извинить.

Тем не менее в итоге у меня стало здорово получаться. Так же хорошо, как у гонщиков Наскар. Поэтому, пока большинство граждан регистрировались у бувов для перемещения во Флориду на их летающих кораблях, я решила, что в состоянии добраться без посторонней помощи. Я скачала маршрут из Сети, – это было не так просто, как раньше, поскольку бувы начали отключать Интернет. Сам маршрут выглядел легким, хотя веб-сайт утверждал, что дорога займет три дня. Это для большинства водил, которые мне и в подметки не годятся и не станут питаться в пути одними полуфабрикатами, тогда как я смогу ехать без остановок. Я миновала группу людей, прошла мимо женщины с младенцем в хрустальной чаше для пунша, мимо парня, который нес нелепые коробки, откуда сыпались по всей улице бейсбольные карточки, и наконец добралась до местных теннисных кортов, где припарковала машину.

Это был малюсенький хэтчбек, цвета и размера холодильника, только в два раза быстрее. Однако авто потребляло мало топлива, а у меня было туго с деньгами. Я выгребла все деньги с нашего банковского счета плюс мамину заначку на черный день, которая оказалась куда меньше, чем я ожидала, и которую мама держала в глубине ящика с бельем в пакете для хранения колготок с надписью: «Дохлые пауки». Как будто я не знала, что там. Как будто мне не захотелось бы взглянуть на дохлых пауков.

Я бросила фотоаппарат в чехле и рюкзаки на заднее сиденье, и внезапно меня накрыло чувство одиночества. Я обернулась, глядя поверх голов переполошенных людей. Куда-то мимо парня в рукавицах-прихватках, держащего кастрюлю с жарким. Какого черта?! Простите за грубость.

Я не знаю, кого или что я выискивала в толпе, но уж точно не кошку. Однако я ее все равно позвала.

– Хрюня! – завопила я. – Хрю-ю-ю-ю-ю-юня-а-а-а!

Когда выкрикиваешь слово «Хрюня» на улице, обычно это привлекает много внимания, но не сегодня. Действительно, отреагировав на третий призыв, один мужик шарахнулся в сторону, но я не уверена из-за чего.

* * *

Только я собралась усесться в машину, как толстая серая кошуля перекатилась через дорогу и запрыгнула на приборную доску. Она обернулась и подставила щечку, чтобы я ее почесала.

– Ох! Ладно. Так я и думала, ты придешь. Однако тебе придется делать свои дела только на привалах.

Хрюня заурчала.

К тому моменту я уже понимала, что лучше ехать в компании с попутчиком, а то придется скучать ближайшие пару дней. Я решила, что шоссе будет пустое. Понимаете, почти все собрались добираться на ракетах бувов.

Я оказалась права и вместе с тем ошиблась.

Как вы думаете, кошкам нравится ездить в машине? Так вот, им не нравится, по крайней мере моей. Перед тем как мы отправились в путь, я сбросила счетчик ежедневного автопробега, поэтому точно знаю, что первые двадцать две с половиной мили Хрюня провела глядя в заднее стекло и страшно шипя. Она, вцепившись в подголовник пассажирского сиденья, выглядела как украшение на Хэллоуин, выгнув спину и распуша шерсть.

– Угомонись! – закричала я, объезжая брошенные на шоссе машины. – Я действительно отличный водитель.

Хрюня перестала шипеть и начала рычать. Ну, вы знаете, как кошки рычат. Как обкурившиеся голуби.

– Я могла бы оставить тебя дома, предательница. Ты переехала бы вместе со своими любимыми бувами.

Одновременно смотреть на кошку и рулить было нетрудно, но почему-то автомобиль вдруг перепрыгнул через кусок покрышки, валявшийся на дороге. Хрюня, заворчав, отцепилась от подголовника, пару раз подскочила на заднем сиденье, перелетела через ручку коробки передач и в итоге свернулась клубком под педалью тормоза.

– Ох, – пробормотала я и аккуратно нажала на тормоз, пытаясь выгнать оттуда кошку.

Хрюня зашипела и заехала лапой по банке из-под кукурузы, приделанной к туфле.

Я бросила взгляд на дорогу, объехала брошенный мотоцикл, а затем снова посмотрела под ноги.

– Ну же, Хрюня, – подбодрила я кошку, свернув, чтобы не врезаться в микроавтобус. – Вылезай… – И в бензовоз. – Я тебе что-нибудь вкусное дам. – Тьфу, еще и спортивный автомобиль. Почему все просто оставили машины?

– Мррр? – отреагировала Хрюня.

– Да. Хочешь вкусняшку. Вкусняшку! Вкусняшку! – быстро повторяла я как попугай.

Хрюня не двигалась, а впереди просматривалась часть пустой дороги. Я не сводила глаз с большого грузовика слева вдалеке и уловила какое-то движение. Нечто висело в воздухе над грузовиком, лениво подпрыгивая вверх и опускаясь. Это была масса пузырей, возможно мыльных. Некоторые были размером с мяч для софтбола, другие как баскетбольные мячи, пузыри сцепились друг с другом, образуя звезду размером со стиральную машинку. Примерно так:

Эту штуковину ветер не сносил, она просто немного опускалась, а потом поднималась, словно была привязана невидимой веревкой к огромной трубе на грузовике. Пока мой взгляд скользил вниз по трубе, я различила кое-что еще. Вернее, кое-кого, стоящего на дороге.

– Там какой-то парень… или не парень, – произнесла я самой себе и Хрюне.

На том парне, или девушке, или неизвестно на ком вообще были надеты ярко-оранжевый жилет, различимый издали, и что-то типа пластикового шлема. Я успела подумать: противорадиационный костюм? Когда подъехала поближе, то разглядела, что это один из них. Бувов.

– О'кей… хорошо, – прошептала я и прижалась к обочине справа настолько плотно, насколько это было возможно, чтобы не задеть заграждение.

Був заметил мое приближение и развернул свое странное тело в нашу сторону. Солнце отсвечивало от шлема, но мне показалось, что он поднял руку, что во всей галактике означает просьбу остановиться. Сложно сказать. У них такие крохотные конечности.

Я не могла сразу остановиться из-за кошки и просто постепенно начала отпускать педаль газа, сбрасывая скорость, прижимаясь вплотную к обочине и тихонько молясь себе под нос.

Я подъехала достаточно близко, чтобы разглядеть путаницу из ног под приземистым телом бува и широкую плоскую голову под шлемом. Був снова повторил свой жест, на этот раз более настойчиво – определенно требуя, чтобы я остановилась. Я подняла руку в ответ, улыбнулась, помахала и уставилась на дорогу. Я не хотела снова видеть бува. Я практически упустила тот момент, когда второй рукой був стукнул себя по боку и в ней что-то появилось. Я тут же опознала штуковину, которую видела по телику. Это была одна из тех ужасных пушек, которых мы насмотрелись вдоволь, пока еще пытались бороться с нашествием. Эти пушки не издают никаких звуков, не испускают лучей. Був просто прицеливается – бац! – и половины тела как не бывало. Мне оставалось только дать газу. Я нырнула вниз, с силой надавила на педаль, и машина рванула вперед. Однако все равно это было недостаточно быстро, к тому же она чиркнула по заграждению, оставляя сноп искр, как фейерверк на День независимости.

Був кричал что-то мне вслед, но я то ли не слышала, то ли не понимала. Я пыталась усложнить ему задачу прицеливания и кидала машину из стороны в сторону, при этом подняла голову как раз вовремя, чтобы избежать столкновения с внедорожником. Я поискала взглядом зеркало с правой стороны, но оно слетело после удара об ограждение, тогда я посмотрела в зеркало заднего вида и заметила, что большая часть внедорожника пропала, причем огромный кусок срезали так чисто, будто кто-то горячей ложкой зачерпнул мороженое. Я поискала зеркало слева, но оно тоже отсутствовало. Тогда я обернулась и увидела, как був исчезает вдали. Он не гнался за мной.

– О, Хрюня, – тихо сказала я, а она тем временем выползла из-под педали тормоза как ни в чем не бывало.

Минуту спустя я остановилась на краю дороги и осмотрела масштаб повреждений. Був с помощью своей пушки уничтожил мое зеркало, кроме того, в левом заднем окне, где луч прошел в машину, зияла дыра. Я вытянула шею и увидела дыру еще больше в заднем стекле. Обе дыры были идеально круглыми, словно вырезанные в тесте формочкой для печенья.

– Ненавижу их! – выкрикнула я. – Ненавижу. Нам с тобой крупно повезло, Хрюня.

Хрюня не услышала, она, растянувшись на пассажирском сиденье, сладко спала.

Почему був стрелял? Я не знаю. Я всего лишь ехала во Флориду, как они сами того хотели. На сорок восьмой миле я поняла, почему на дороге не видно было других автомобилистов. Да потому что не было дороги.

Выехав из-за поворота, машина тут же попала в выбоину. Ремень безопасности натянулся, когда я резко дернулась сначала вперед, потом назад, а у меня заболела шея. Хрюня скатилась с сиденья, на минуту проснулась на полу, а потом снова уснула на новом месте.

Я объехала глыбы асфальта и еще одну выбоину, которая больше напоминала пустой плавательный бассейн. За следующим поворотом дорога кончилась.

Моя машинка чуть съехала с края дорожного покрытия в земляной кратер, я крутанула руль и замолотила банкой из-под кукурузы по тормозам, в итоге, пробив покореженные металлические узоры, которые раньше были ограждением, мы соскользнули вниз по насыпи, дважды крутанувшись, и резко остановились на парковке «Мопо».

Воздух вокруг машины был оранжевым от пыли. Я вцепилась в руль, как будто это средство индивидуального спасения. Хрюня распласталась на спине в уголке, где ветровое стекло соединяется с приборной панелью. Наши взгляды встретились, и она коротко зашипела.

Теперь понятно. Никто не ехал на машинах, поскольку бувы уничтожили шоссе. Разумеется, так сделали они.

Я отстегнула ремень безопасности и устало вылезла из машины. Хрюня вылетела следом, потянулась и погналась за какой-то букашкой.

Меня чуть не стошнило. Можно об этом писать в сочинении? Потому что, когда я говорю «чуть», имею в виду вывернуло наизнанку.

Пока стояла, согнувшись, то заметила, что у нас спустило колесо. Я не была уверена, есть ли в багажнике запаска, но даже если она и была, это не важно, поскольку я все равно не умею менять колеса. Что касается техобслуживания машины, то мама обучила меня единственной вещи – дала номер эвакуатора, который нужно набрать, если автомобиль перестал двигаться.

Довольно рискованно, но я решила, что можно попробовать-таки кому-нибудь позвонить. Скорее всего, мне не ответят, но мы слишком далеко от дома, чтобы вернуться пешком. Я открыла бардачок и вытащила мобильник для экстренных случаев, по которому можно было говорить всего час и который не игрушка. Я открыла крышечку, нажала на кнопку включения, и внезапно аппарат ожил. На другом конце провода тараторили какие-то странные голоса.

– Но я еще даже номер не набрала, – пробормотала я, и голоса смолкли. – Алло?

Голоса зазвучали снова, блеяли и шуршали, словно ягненок прыгал по пузырчатой пленке для упаковки. Они стали более громкими и взволнованными. Я снова быстро нажала на кнопку включения и закрыла крышку телефона. Как будто в моей руке лежало что-то недоброе и пришлое. Я сунула его обратно в бардачок и прикрыла сверху инструкцией по ремонту автомобиля.

О, инструкция, подумала я. Может, там написано, как поменять колесо. Нет. Потом. Это подождет.

Я села. Небо снова стало чистым и голубым. Вдалеке виднелся незнакомый мне городок. Самым высоким зданием в нем оказалась старая каменная церковь, от которой отрезали часть колокольни. Поблизости я рассмотрела сломанные телефонные столбы, висящие, как марионетки. Так, пожалуй, я насиделась.

– Может, в «Мопо» еще осталось что-то из еды? – весело произнесла я, ища взглядом Хрюню.

Для тех, кто населяет Землю через сто лет, поясню: «Мопо» относится к так называемым магазинам шаговой доступности: «Сода расположена в шаге от пончиков и лотерейных билетов». Тем, кто хочет понять, почему человеческую расу так быстро завоевали, стоит изучить ассортимент этих магазинов. Они почти сплошь забиты сахаром, сыром и брошюрами с советами по похудению.

Внутри было темно, но я ожидала этого. Хрюня последовала за мной к двери, которая, звякнув, открылась, и дальше в пустой магазин. Полки были почти свободны, скорее всего, разграблены, за исключением плесневелого хлеба и всяких полезных перекусов со сложными названиями а-ля «Батончик Нутризон фитнесплюс с кальцием». А еще несколько банок кошачьих консервов, что очень даже мило. Я села прямо на холодный линолеум и съела батончик, а Хрюня полакомилась баночкой консервов «Капитан».

– Что-то мне подсказывает, что мы не доедем до Флориды, – сообщила я.

– Мяу?

– Ну, до Флориды. Куда мы ехали. Большой штат, где полно апельсинов.

Хрюня вернулась к еде, а я откусила еще кусочек батончика, который, как мне начинало казаться, скорее напоминал большую стирательную резинку.

– Может, останемся тут. Мы довольно далеко от города. Бувы могут нас и не заметить.

– Мяу.

– Разумеется. Мы могли бы поселиться в чьем-нибудь доме. Или в отеле. В городе наверняка полно консервов.

– Мяу-мяу?

– Отлично. Раз ты такая умная, назови хоть одну причину, почему мой план не сработает.

– Мяу.

– У тебя на все один ответ.

Хрюня заурчала и устроилась вздремнуть. А я прислонилась к банкомату и прикрыла глаза от заходящего солнца. Не помню, как уснула, но на улице было темно, когда я проснулась с буханкой хлеба под головой и услышала звяканье входной двери.

Я ахнула и забралась под полку. Слишком поздно. Я вспомнила о Хрюне, которую нигде не было видно. Что-то двигалось по пустому магазину, и шаги этого существа звучали как барабанная дробь.

«Уходи, уходи», – повторяла я про себя существу, а это, я не сомневалась, был один из них. Був. Оно протопало мимо той полки, под которой я пряталась, и я мельком увидела кучу маленьких слоновьих ножек в светло-голубом кожаном костюме. Точно був. Наверняка его послали найти меня.

Затем барабанная дробь прекратилась. Чей-то голос произнес через нос:

– Ой, привет, кисонька!

Хрюня.

– Как ты оказалась в магазине?

Я услышала, как Хрюня громко урчит, подлая зверюга. Небось трется сейчас о каждую из его восьми ног.

– Тебя кто-то… запустил внутрь, да?

У меня екнуло сердце. Словно бы Хрюня могла ответить: «Да, моя хозяйка. Проход между полками номер пять».

– Ты, наверное, проголодалась, – сказал був Хрюне. – Киса, хочешь вместе со мной выпить баночку сиропа от кашля?

Барабанная дробь возобновилась. Они снова двигались. Я высунула голову из-под полки как раз вовремя, чтобы увидеть, как був и Хрюня скрылись за дверью с надписью «Только для сотрудников».

Я выскользнула наружу и без лишних раздумий рванула к входной двери, резко открыв ее. Что-то звякнуло. Ах да. Колокольчик. Я быстро обернулась и умчалась прочь. Подскочив к машине, я схватила рюкзак и двинулась к зеленой изгороди, окружавшей по периметру парковку. За изгородью я спряталась, посмотрела через дырочку между листьями и увидела, как був выглядывает из магазина. Он высунулся через дверь, огляделся, сканируя парковку на предмет существа, которому хватило глупости забыть про колокольчик. Був вздрогнул, увидев мою машину, а потом улыбнулся Хрюне. Я видела кошку через дверь. Она стояла, опершись передними лапками о стекло.

– Приветик! – закричал був. Он глянул на разрушенное шоссе и присвистнул через нос.

Я постаралась сжаться в малюсенький комочек и успокоить громко колотившееся сердце и кровь, стучавшую в ушах. Був засеменил по асфальту к чему-то новенькому, чего я не заметила.

На углу парковки болталась какая-то безумная штуковина, напоминавшая огромную катушку ниток с оленьими рогами. Она была из синего пластика и висела в воздухе примерно в пятнадцати сантиметрах над землей.

– Я тебя не обижу! – снова закричал був. – Если будешь моим гостем, то сиропа от кашля и мятных пастилок хватит на всех!

Он (она? оно?) взгромоздил свое приземистое тело на эту огромную катушку, свесив по бокам маленькие слоновьи ножки. Потянулся крошечными ручками, напоминающими лягушачьи лапки, и схватился за рога. Дернувшись и повернувшись пару раз, синяя пластиковая штуковина поднялась теперь уже сантиметров на тридцать над землей и поплыла вверх по пригорку над глиной и сорняками к шоссе.

– Эй! Привети-и-и-ик! – кричал був по дороге. – Не надо страхов! Бувы больше не кушать вас, человеков!

Странный маленький скутер бува исчез за пригорком, а я зачем-то бросилась в сторону магазина. Зачем, спрашивается? Забрать Хрюню? Она бы предпочла остаться с бувом. Однако кошка была моим единственным ценным имуществом, а машина никуда не поедет со спущенным колесом, так что моей единственной мыслью было раствориться в этом городке и надеяться, что був не станет особенно стараться найти меня.

– Нам пора, Хрюня, – сказала я, ворвавшись в «Мопо».

Мои внутренности звенели так же, как нервный колокольчик на двери. Хрюня попыталась выскользнуть наружу, думаю, за пришельцем, однако я схватила ее.

– Глупая зверюшка!

Я запихнула всю кошачью еду и батончики, какие смогла найти, в рюкзак и рванула наружу, к машине, чтобы в последний раз проверить, что взяла все, что нужно, а потом сбежать. Поравнявшись с пассажирской дверью, я вспомнила про мобильник и призадумалась, не взять ли его с собой. Примерно в этот же момент мне пришла в голову плохая идея.

Хрюня извивалась в моих руках и утробно рычала.

– Не волнуйся. Мы никуда не едем. Вернемся в магазин и будем ждать возвращения твоего приятеля.

Хрюня тихонько зашипела себе в усы.

Позвольте рассказать вам, как по моим представлениям все должно было случиться. Я решила, что був полетает малость туда-сюда над бывшим шоссе, размышляя: «Надеюсь, я найду эту девочку, или кто это был, и сожру ее, или отправлю во Флориду». Затем он еще раз осмотрит магазин и, скорее всего, мою машину, а потом подумает: «Хо-хо, у меня, видимо, разыгралось воображение, и нет тут никакой девчонки или кто это был, ах я глупый, и бе-е-бе-е».

Був припарковал свою рогатую катушку, вошел в магазин, удивившись, куда пропала Хрюня, а когда дверной колокольчик умолк, он кое-что услышал. И пошел на разведку. На подходе к отделу замороженных продуктов он, возможно, расслышал голоса других бувов, несмотря на всю свою тупость. Он увидел, что дверь холодильника открыта, хотя раньше была закрыта, подошел, заглянул внутрь и издал свой фирменный звук, похожий на блеяние овцы. Возможно, в этот момент он заметил, что полки холодильника валяются на полу рядом с моим мобильником, но это уже не важно, поскольку тут я ударом ноги втолкнула его пришельскую задницу внутрь и заперла дверь снаружи ручкой от швабры.

Був пару раз подпрыгнул и повернулся ко мне лицом. Я была рада, что он выглядит довольно встревоженным или даже испуганным, а он прижал пухлую морду к стеклу, чтобы получше рассмотреть того, кто захватил его в плен. Я станцевала маленький победоносный танец.

– Зачем это сделать ты? – спросил он.

По крайней мере, мне так показалось. Через стекло плохо слышно. Я задумалась, а что, если у него кончится воздух через какое-то время. От этой мысли стало не по себе, пришлось напомнить, в какой я нахожусь ситуации.

– Хорошо, – прошептала я. – Надеюсь, воздух у него не закончится.

Мне бы хотелось, чтобы он сейчас по-настоящему мерз в холодильнике, но, увы, электричество было отключено.

– Что? – еле слышно прошелестел був. – Что сказать ты?

Его глаза бегали, словно маленькие рыбки, а лягушачьи пальцы скребли по стеклу.

– Я сказала, что ты получил по заслугам. Вы украли мою маму, так что я рада украсть одного из вас!

– Что?

– Вы украли мою маму!

– Момаму?

– Мою… маму!

Казалось, був задумался на секунду, а потом его взгляд просветлел.

– А! Мою маму! – радостно сказал он. – И что про нее?

Я заверещала и пнула стекло.

– Ага, – кивнул був, как будто я сообщила что-то важное. – Теперь можно выйти в наружу?

– Нет! – завопила я. – Ты не можешь выйти наружу! И никогда больше не сможешь!

Услышав это заявление, був, казалось, искренне удивился и запаниковал.

– Тогда… тогда… придется стрелять своим ружьем!

Я отпрыгнула, подняв руки вверх. В порыве волнения я об этом и не подумала. Мой взгляд метнулся к бедрам, где должна была быть пушка. Я нахмурилась.

– Но у тебя даже нет ружья.

– Да! Да! – Був закричал и энергично закивал, словно я приняла его точку зрения. – Нет ружья! Тогда мне придется… придется… – Все его тело затрепетало. – Лазером стрельнуть из глаза!

Я спряталась за полки. Это что-то новенькое.

– Стрельнуть лазером?

– Лазером стрельнуть!

– Ты так можешь?

Був замялся. Его глаза задрожали. Через пару секунд он с уверенностью заявил:

– Да.

Я искоса посмотрела на него:

– Что ж, если ты будешь стрелять лазером, то мне не остается выбора, кроме как… взорвать твою голову!

– Человеки не можешь…

– Еще как можем! Мы тоже можем, просто не делаем этого. Это считается невежливым.

Був обдумал мои слова.

– Тогда… требовать перемирие. Ты головы нет взрывать, я нет стрелять разрушительные глазные лазеры.

– Хорошо, – согласилась я. – Мир.

– Мир.

Несколько минут прошли в полной тишине.

– Так я могу выйти в на…

– Нет!

Був показал куда-то поверх моей головы, постучав пальцем по стеклу.

– Я привести порядок твою машину. Я видеть, она ломаться.

Я сложила руки на груди.

– И что же був может знать о ремонте автомобилей?

Он фыркнул:

– Я – начальник техобслуживания на Буве. Я ремонтировать все! И, разумеется, чинить примитивную машину человеков!

Мне не понравилось замечание про «примитивную», но машина и впрямь требовала ремонта.

– А как я узнаю, что ты что-то сделаешь? Ты ж, наверное, позвонишь своим дружкам, и вы насильно отвезете меня во Флориду.

Був нахмурил то, что могло считаться лбом.

– Ты разве не хотеть во Флориду? Все ваши там. Все человеки переехать во Флориду!

– Эй, не думаю, что мы вообще что-то решали, – возразила я.

– Да! – ответил на это був. – Флорида!

Я вздохнула и пошла по проходу, а когда оглянулась, то увидела, что був поднял мой мобильник.

– Я мог бы говорить с ними, – серьезным тоном сообщил он. – Я мог бы позвонить им прямо тут.

Это правда. Он мог бы.

Я вытащила ручку от швабры и открыла дверцу. Був ломанулся наружу, и я тут же пожалела о содеянном. Затем поняла, что он на меня вовсе не нападает. Наверное, это были объятия, потому что другого слова я подобрать не могу.

– Видишь? Був и человек могут быть другом! Я всегда говорил!

Я робко похлопала его по плечу.

Звучит как чистой воды безумие, я знаю, но я обыскивала городок на предмет съестного, пока був возился с моей машиной. Думаю, мне не нужно упоминать, что Хрюня торчала рядом с бувом. Я прошерстила пять заброшенных магазинов и обнаружила крекеры, диетические молочные коктейли, бутилированную воду, очень черствые бублики, томатный соус, макароны и ведерко непонятно чего, к которому прилагалась ложка, и коробку сухих завтраков «Чоконилла», нарушив свое правило не есть продукты с исковерканными названиями. Був рассказал, что из «еды» ему нравится, поэтому я прихватила пачку мятных пастилок, кукурузный крахмал, дрожжи, бульонные кубики, зубную нить с ароматом мяты и бумагу для принтера.

– Эй, був! – кликнула я, вернувшись.

Я видела, что був копается под машиной. Стоит упомянуть, что у машины появились три дополнительные антенны. Дырки в окнах куда-то делись. Трубки и шланги связывали одни части автомобиля с другими, которых раньше и не было, и эти новые части я, пожалуй, могу описать словом «ласты». Все эти элементы были изготовлены из металла, который буву удалось найти в магазине, на некоторых виднелись картинки замороженных напитков и слово «Упоение». Рядом стоял открытый ящик с инструментами, которые валялись повсюду, причем все они были очень странными.