Текст книги "Девочка из прошлого (СИ)"
Автор книги: Адалинда Морриган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
Часть 2
Глава 1
Арсения
Два года спустя
– Поздравляю – заявила Александра, чокнувшись бокалами шампанского – Я так рада за тебя.
Я так же было очень рада за нее, столько лет вместе, и были разные случаи от взлётов до падения. Она вышла замуж год назад, это было масштабное мероприятие. Александра оделась по случаю, да и я тоже. Ее платье было винтажным и характерного ей красного цвета. В паре с черными сапогами, она выглядела жестокой и сексуальной.
На мне же было платье которое выбрала сама Александра. На одно плечо, с драгоценной брошью, удерживающей бретель, перекрестом из чернильного цвета сатина на груди, бриллиантовым ремнем на талии, оно открывало правую ногу от середины бедра и вниз, до подола.
– Вау, – сказал мой брат, который приехал вчера со своей молодой женой, – Кто ты и что ты сделала с моей сестрой?
– Заткнись, – одновременно ответили мы с Александрой.
– Она выглядит как кинозвезда, – вынесла свой вердикт Диана, жена моего брата. – Одна из настоящих богинь, я бы сказала.
– Потанцуй со мной, сестра, – пригласил Радомир, с размахом предложив руку.
Я взглянула на кивнувшею Диану, затем снова повернулась к Радомиру:
– Ты должен танцевать со своей женой.
– Она никогда не перечит мне – мы прошли дальше, – Через несколько недель я устраиваю обеденную вечеринку. Как ты думаешь…?
– Ты любишь ее? – поинтересовалась я, Радомир положил руку мне на талию, – Она хорошая девушку, не стоит ее обижать.
– А ты? Любишь его?
Радомир повел меня в танце, и я отдалась ритму, заставив себя дышать и забыть его вопрос. Я это делаю не для себя…
Глубоко вздохнув, меня поглотил комфорт, который был вокруг меня – любимые звуки смеющихся людей, аппетитный запах хорошо приготовленной пищи, звон столового серебра и бокалов, звенящих в счастливых тостах. Я хотела выпасть из моей жизни, которая иногда заставляла меня забыть, сколько я уже имела.
Музыка закончилась и брат повел меня обратно к нашим друзьям. Диана надулась, когда брат что-то прошептал в ее ухо. Радомир подмигнул мне. Обычно я не считала подмигивание милым, но оно работало на него. Часть его ангельского очарования гармонировало с тем, насколько сексуально он выглядел. Было в нем что-то такое, что намекало на то, что он мог бы отшлепать вас кухонной лопаткой так же профессионально, как он бы готовил с помощью нее. Он был старше меня на несколько лет, и никогда не обижал меня, как обычно бывает в семье.
– Арсения? Где Валентин? – Спросила меня Диана.
Моя улыбка тут же погасла.
– Скоро будет здесь– я не хотела даваться в подробности.
Позже, я опознала пульсацию моего сознания, что струилось по моей коже. В то время я думала, что это было предчувствие, мои инстинкты предупреждали меня, что помолвка могла рухнуть до того, как мы ее устроили ее.
Затем, я увидела его.
Все во мне замерло, как будто хищник не мог видеть меня, если бы я не двигалась. Он зашел в зал развязным шагом, от которого мои руки сжались в кулаки. Его походка была легкой, гладкой и уверенной.
Одетый в синий костюм, он выглядел, как успешный человек, но я знала лучше. Максим Гарцев никогда таким не был. Он играл жестко и также жестко трахался.
Я взяла стакан с водой дрожащей рукой, молясь, что он не будет воспринимать меня как девушку, которая когда-то безнадежно была влюблена в него. Я уже была другой. Я изменилась. У меня была тайна, о которой я не хотела говорить ему.
Максим тоже изменился. Стал стройнее. И жестче. Его лицо теперь было великолепнее из-за новой резкости в области подбородка и скул. Я сделала глубокий, трепетный вздох при виде его, реагируя на его присутствие, как будто я была физически атакована.
* * *
– Какова вероятность того, что он все узнал? Для чего он там появился? – спросила Саша с шелковистой четкостью, когда мы сели в ее автомобиль – Ты не должна была сбегать, что люди подумают? Все что было в прошлом, да у тебя остался подарок от него, но это нечего не значит…
К сожалению, я потеряла нить разговора в тот момент, когда встретилась с глазами девушки с которой он прибыл. Рев крови в моих ушах заглушил все. Я как подбитая дворняжка сбежала из собственной помолвки прихватив за собой Сашу. Я боялась не только с ним встречи, но и кое что ещё…
– Я не знаю, – ответила я, немного испуганная энергией, которую она излучала, как тигрица на охоте.
* * *
Это было несерьезно, – сказала я сама себе, когда ехала на лифте в отеле. «По крайней мере, не для него…» – Больше похоже на одну длинную ночку. Я не думаю, что он даже узнал меня сейчас.
И, черт меня дери, если меня это не задело. Он даже не посмотрел на меня. Господи если бы я только знала, не приехала бы в этот город, не устраивала этот праздник, на котором настоял Валентин.
Как только я зашла в номер, скинула с себя платье, я хотела забыться, ещё нужно объяснится с Валентином.
Мой телефон в сумке начал звонить и я вышла из ванны чтобы ответить на него. Можно было и не смотреть на звонившего, и так знала, что скоро он позвонит.
– Арсюш – Голос Валентина прозвучал из динамика – Я приехал тебя нет, почему ты уехала? И этот мужчина снова появился в нашей жизни. Ты его позвала? Ты больше не хочешь…
Я ненавидела то, как застучало мое сердце, услышав о нем.
– Он до сих пор там?
– Он со своей подругой.
– Прости меня – я сжала переносицу – это выше мои сил. Я в номере, встретимся завтра, позавтракаем, придумай что нибудь для гостей.
– Хорошо, отдыхай.
С тех пор как я осталась совсем одна, он снова пытался изо всех сил добиться меня, приглашая на свидания, присоединяясь ко мне, когда я страдала из за отца и ледяных скамейках в парке, скрашивал моё одиночество. Он был добрым, милым, веселым и прекрасным примером того, что значит быть джентльменом. Другими словами, полная противоположность Максиму.
Ничего схожего.
Я сняла нижнее белье и направилась в ванную, бросая шарики для ванн под струи воды.
Я откинулась назад и позволила горячей воде подняться до моей груди, выдыхая, поскольку это согрело мою кожу.
Становилось легче не думать об Максиме теперь, когда Валентин предложил мне выйти замуж, но было тяжелее заставить себя забыть его. Я до сих пор думала о нем поздно вечером, когда была в постели, часто желая, чтобы он был внутри меня.
Тем не менее, я не бежала к нему и его сволочному образу жизни, и я никогда бы не позволила, чтобы он пришел ко мне.
Никогда.
Я закрыла глаза, пока теплая вода обволакивала меня. Чья-то рука накрыла рот, в то время как вторая ласкала голую кажу бедра.
Адреналин вспыхнул во мне слишком поздно, и уже не имело значения, как сильно я боролась, пытаясь встать с ванны.
– Ты напугана? – грубый глубокий голос проник в самое сердце – Если закричишь, ты заплатишь.
Я кивнула головой, как смогла, пытаясь унять скачущее сердце и разрываясь между остатками страха и возрастающим гневом.
Он убрал руку, и я сделала несколько глубоких вдохов, быстро моргая и пытаясь решить, будет ли хорошей идеей укусить его. Скорее всего, нет…
Его темные волосы были коротко подстрижены по бокам. Густые ресницы казались очень интенсивными. Раньше я действительно думала, что они были мягкими и теплыми? Не было ничего мягкого в Максиме. Он был жестким и измученным человеком, отрезанным от безжалостной ткани.
Мое тело помнило его. Помнило его прикосновения, его аромат, то, что я чувствовала, когда он был во мне…
– Как ты узнал где я. Что тебе нужно. Снова?
Его рот изогнулся, показывая его восхитительные ямочки. О, как это меняет его, скрывая то, насколько опасным он был с его легким ребяческим очарованием. Я ненавидела это его игривое настроение так же, как и обожала его.
Жар его тела начал проникать в мое. Каждый сделанный мной вдох был наполнен его запахом, каждое совершенное им движение вызывало эхо воспоминаний, заполнивших меня.
– Расслабься – убеждал он, его ладонь двигалась ближе к моей пульсирующей плоти, почти два года прошло, я до сих пор не могу забыть, множество ночей с ним.
– Не смей.
– Сейчас ты в моем мире, Арсения. Мои правила.
Глава 2
Арсения
Прошлое
– Доченька! – ко мне подбегает мама вся в слезах – где папа? Что с ним?
Я обняла ее, крепко прижавшись. Отца увезла скорая, сейчас он был в реанимации, о нем нечего известно не было. Как был без сознания, так и остался.
– Мама, успокойся, он в реанимации. На работе упал…С ним все будет хорошо – прозвучал призыв в моем голосе.
Мой живот скрутило, я ненавидела эту ситуацию, душа болела за отца.
– Я так испугалась…
– Я тоже очень сильно. Но я уверена, с ним все будет хорошо, это же папа, по другому не может быть – сказала я, молясь за то, чтобы это действительно было так просто.
Что теперь будет с нами? Неужели Максим виновен. Он знал что он мой отец, не мог так поступить. Я хотела верить, что это так.
Я глубоко вдохнула. То, что мы имели в вместе… это казалось таким простым и ясным. Таким правильным. Теперь все было мутным, омраченный семейными узами. Я огорчилась из-за того, что где – то по пути мы утратили невинность наших отношений.
Но траур по тому, что мы потеряли – не помешал мне понять, что мы все же вместе. Когда я находилась его в объятиях, я чувствовала, что была там, где мне и следовало быть. Такое уникальное чувство домашнего уюта и спокойствия.
Я уткнулась носом в мамины объятия, желая утешить ее и получить утешение взамен. Я могла чувствовать напряжение в ее теле, ей так же было плохо как и мне.
– Вы семья Давыдова? – к нам вышла женщина доктор.
Поднявшись, я взяла за руку маму. Я чувствовала поддержку матери. Я знала, что мне понадобится кто-то, рядом со мной, потому что в противном случае я, вероятнее всего, просто грохнусь в обморок.
– Да – тихо прошептала я – дочь.
– Здравствуйте, я Анастасия. Лечащий врач вашего отца. С ним все хорошо, но к нему пока нельзя, я говорила вашему отцу вовремя принимать таблетки, но он пропустил прием, у него случится сердечный приступ. Я предупреждала его. К нему пока нельзя.
– Сердечный приступ…. выдыхаю я.
У меня кружится голова, и я стараюсь сосредоточиться на ее лице.
– Дочка – вижу обеспокоенное лицо матери.
Я стараюсь оставаться в сознании, но тьма поглощает меня. Я приветствую ее, словно старого друга, держащего меня в теплых объятиях.
Я прихожу в себя на больничной койке с иглой в руке и приятным туманом в голове. Затемнённым взглядом замечаю маму, которая сидит возле моей койки.
– Мама? – произношу я, в горле сухо и очень хочется пить.
– Вы меня в могилу сведете. Оба с отцом – ее рука сжимала мою.
– Что со мной? – почему так хочется пить? – Пить…
Мама берет стакан с тумбочки и подносит согнутую соломинку к моему рту, чтобы я могла попить. Я делаю глоток, и холодная вода скользит по моему языку и вниз по горлу.
– Где отец? – резко вспоминаю по какой причине, мы с мамой в больнице.
– Он в порядке. К нему пока нельзя, вместе пойдем – тяжело вздыхает – Почему, ты не сказала?
Выражение ее лица – это сочетание разочарования, раздражения и заинтересованности.
– Ты о чем?
– Ты ждешь ребенка, и я не знаю об этом – я вижу на ее лице улыбку.
– В смысле? Я?
– Ну не я же – смеётся.
Моя туманность исчезает, потому что я в шоке.
– Не может быть!
– Ты не знала? Валентин будет очень рад, он хороший мужчина, прекрасный выбор.
Я отвернулась от мамы, пряча свои слезы. Нашла время плакать. Мама незнает, что я рассталась с ним.
– Ну что ты? – от матери нечего не скроешь – Разве это не прекрасно? Ребенок, когда я узнала, что беременна твоим братом, мы с отцом были очень счастливы…
– Он не Валентина – перебила я ее.
– Твой отец придумал имя… – до нее видимо дошел смысл моих слов – как не его?
Закрыв глаза, я воскресила в памяти его сильные руки на своей коже, его губы на своих губах, их дыхания, ставшее одним целым.
В горле образовался комок, шмыгнула носом, прогоняя вновь набежавшие слезы. Я совсем раскисла! У меня будет ребенок, я должна радоваться, но радости совершенно нет, я его очень сильно обидела, и теперь страдаю, как теперь объясниться?
* * *
Я ожидала услышать приглушенные голоса, ощутить напряжение в воздухе, такое, которое всегда сопровождает какое‑нибудь дерьмо. Вместо этого я услышала смех отца и разговор матери.
Я вошла в палату и обнаружила маму, которая сидела на стуле, лечащий врач проводил осмотр. Папа лежал на кровати, улыбался матери.
– Доброе утро, – поздоровалась я целуя отца. – Как ты сегодня? Выглядишь просто чудесно.
– Домой хочу, надоело беспомощно лежать. До сих пор поверить не могу, что наша девочка уже такая взрослая, и я скоро стану дедушкой – ответил отец, широко мне улыбнувшись, хотя глаза его и остались серьезными.
– Выздоравливай. Папа… А ты не можешь мне одного человека найти?
– Ты все думаешь о нем? – спросил папа. Он наклонился и поцеловал меня в макушку, а потом заговорил так громко, что его слова практически отдавались эхом – Не следует тебе искать его.
Я кивнула, молясь о смерти. Что‑нибудь быстрое и без страданий было бы как раз по случаю. Аневризма? Да, определенно подошло бы.
– Он должен знать, я не могу найти его. Четыре месяца, как я его ищю. Где он дрался теперь, его там нет. Он как будто испарился, исчез. Я должна ему рассказать – прошептала я.
– Я все сделаю, – ответил он, – Но не надейся.
– Буду ждать – ответила я, чувствуя себя раздавленной.
Спустя несколько дней после нашего с отцом разговора, его выписали, доктор сторого приказала не волноваться. Мама решила этот день отпраздновать.
Во время беременности один из самых значительных страхов состоял в том, что из-за произошедшей в прошлом трагедии она превратится в мать, одержимую опекой над своими детьми. Я вообще не была уверена в том, что смогу быть хорошей матерью.
Я поставила чашу с салатом на стол, затем проверила рулеты в духовке. На них образовалась аппетитная золотистая корочка, поэтому вытащила их и положила в плетёную корзиночку рядом с хлебом.
Мама как раз расставляля тарелки и раскладывала столовые приборы, когда в дверь позвонили. Я вздохнула. Это никогда не кончится. Если что-то и должно было произойти, то этому обязательно суждено было случиться перед тем, как мы сядем за стол.
– Я открою, – сказала семье.
Распахнув дверь, я узнала знакомое лицо. Виктор смотрел на меня пристально.
– Твой отец попросил узнать… – Он откашлялся – будет лучше, если ты сама узнаёшь.
Он передает мне папку, в ней были фотографии. Глаза были полны слёз, и из-за них не могла рассмотреть все моменты на фотографии. Всхлип рыдания вырвался из горла прежде, чем смогла остановить его. На лице Виктора застыло встревоженное выражение.
– Спасибо, за проделанную работу. Думаю она история с ним закончилась – сказала и закрыла дверь. В руках держала проклятые фотографии, где Максим развлекается и радуется жизни с многочисленными девушками.
Глава 3
Арсения
В висках стучало, как будто там работал отбойный молоток. Вероятно, теперь я потеряла всякую надежду на спокойную семейную жизнь.
Мы оценивали друг друга в течение долгой минуты. Он наклонился ко мне, практически нос к носу, а я лишь лежала в ванной, лучшее в этот момент было то, что в ванне были пузырьки, не хотела, чтобы он видел моё голое тело.
Его пристальный взгляд был внимателен и подмечал слишком многое.
– Я скучал, – наконец, сказал он.
Я скрестила руки на груди, хоть как то спрятать свою грудь.
– Это заявление серьезно запоздало.
На пару лет…
Пытаясь спрятаться от пугающего взгляда черных глаз, которые проникали, казалось, в самую душу, я опустила голову.
– Ты зачем пришёл? Уходи и забудь меня.
– Ты от меня так просто не избавишься, – зловеще произнес он.
Я никогда не видела, чтобы он намеренно вел себя зло или жестоко – он просто исчез из моей жизни.
– Девочка моя.
– Не называй меня так.
– А как ты предпочитаешь?
– Я бы предпочла вообще не видеть тебя или слышать о тебе.
– Почему же?
– Мы так и будем с тобой разговаривать в ванной?
Его великолепно чувственный рот напрягся: – Ты хочешь перейти сразу в постель? – хриплым шепотом предложил Максим, сверля своими горящими глазами.
– Никогда больше – рявкнула я, чувствуя, как стены смыкаются вокруг нас. Он всегда так действовал на меня. Когда он был со мной, я не замечала ничего вокруг.
– Ты так уверенна? – Он улыбнулся, демонстрируя проклятую ямочку.
Меня затопила волна злости.
– Ты исчез с лица земли!
– Разве? – он наклонился ещё ближе к моему лицу – Ты хочешь сказать, что не знала, как меня найти?
– Я и не искала – как легко моя ложь вылетела из рта.
– Заткнись…
Он взял мое лицо в ладони и поцеловал.
Я не ожидалп от него никаких действий, застыла от ощущения прикосновения его губ к моим, таких мягких и в то же время таких твердых. Болезненно знакомых.
Нежных. Его язык облизал мой рот вдоль расщелинки между губами. Я открылась ему с низким стоном, и он проник внутрь.
Крепко удерживая меня, он пожирал мой рот, лаская бархатными прикосновениями языка, покусывая, скользя губами вдоль моих. Смакуя меня. Прекращая простой поцелуй в эротическое действо, заставившее меня дрожать от удовольствия.
Боже, как я скучала по нему. Скучала по тому, как он заставлял меня чувствовать себя.
Я хотела слиться с ним как раньше, прижимая мое голое тело ближе к своему, чтобы даже воздух не мог проникнуть между нами.
Маленькая девочка, так похожа на него. Его дочь, с милыми кудряшками, ямочки на пухлых щечках, как только улыбка появляется, разлука и трудные роды. Наша дочь, эти моменты вспыхнули в моём сознание, как ушат холодной воды. Я отстанилась от него, встала из ванны и было плевать в каком я состоянии.
– Убирайся. Из. Моего. Дома. – каждое слово я проговорила с гневом, вспоминая все свои трудности и мучения. Мысленно просила у дочери помощи для противостояния с ее отцом.
Взмахнув одной рукой, ударила его по твердой щеке так сильно, что даже заболели пальцы. И замерла, сама пораженная яростью, вырвавшейся наружу. До этого я никогда в жизни никого не била.
Я вся побелела, губы дрожали. Он не моргнул даже глазом. Наоборот, к великому удивлению, он улыбнулся, и от этой улыбки по всему телу пробежали мурашки. Это была улыбка тигра, попробовавшего жертву на зуб. Он понял, что я потеряла над собой контроль, и торжествовал. Негромко рассмеявшись, он дотронулся до моей губы.
– Это что то новенькое. Ты стала ещё сексуальней.
– Отвали, Макс.
– Отвалил. Это не сработало.
– Вообще-то, сработало. Возвращайся в свой мир и снова забудь обо мне. Через неделю у меня свадьба. Все что было, это в прошлом, я была твоей девочкой из прошлого, времена теперь другие. Я другая.
– Мой мир, – улыбка испарилась, как и свет в его глазах, – Точно. Свадьба. Не уверен. Не трахайся с ним.
У меня вырвался грубый смешок: – Это уже не твои проблемы. Он станет моим мужем, и у него будут все права на это тело.
– Не трахайся с ним, – повторил Макс, его темные глаза пристально смотрели на меня, – Я серьезно, Арсения.
– Это. Не. Твои. Проблемы. – прошептала я, наслаждаясь как его лицо пылает гневом.
Прикоснувшись губами к моему уху, он прошептал: Ты будешь только моей. И трахать буду только я.
* * *
Макс
Я хлопнул входной дверью, когда вошел в помещение бара. Посетители отдыхали. Некоторые разговаривали, другие расслаблялись, попивая холодное пиво. Подошел к бару, выбрал стакан и налил себе виски, затем взял бутылку и сел на один из табуретов.
– Что тебя так взбесило? – прозвучал голос Виктора рядом со мной. Поднял стакан, делая большой глоток, пытаясь забыть воспоминая об одной колючки, этот убийственный взгляд высосал из меня жизнь. Я трахал всех подряд в течение двух лет без чувства вины, мне было плевать кто со мной, мне нужно было лишь одно, забыть все дерьмо связанное с ней и у меня практически получилось, до этой ночи. Я сделал еще глоток, чтобы заглушить все мысли в моей голове. Проклятая Арсения, ее голос и тело.
– Ничего, Виктор, мне просто надо выпить.
Я справился с остатками напитка, прежде чем налить себе еще, изучая женщин, находящихся в комнате. У каждой был свой собственный способ удовлетворения мужчин: у каждой свой талант. Наташа подошла ко мне и обняла рукой за шею. Ее грудь с розовыми сосками была отчетливо видна через белую майку. Она любила секс, и в большом количестве. Не искала оправданий этому, и я регулярно давал ей то, что она хотела, никогда не говорила о будущем. Именно то что мне сейчас нужно.
– Вы поговорили?
– Если это можно и так сказать – я провел рукой между ее бедер и скользнул под короткую юбку. Пальцами ощутил, что она уже мокрая и готовая.
– Ты уверен? Я не хочу чтобы тебе потом было паршиво. Я люблю трахаться и тебе об этом известно. – она потянулась к молнии штанов, освобождая длинный и толстый член. Облизнув губы, девушка наклонилась. Я оставил ее киску и запустил руку в открытый топ, играя с грудью, пока она жадно сосала мой член. Трюк с ней состоял в том, что она любила делать минеты.
Наконец, почувствовал, как напряглись яйца перед самым освобождением. Огонь, который зародился, когда я языком проник в рот Арсении, вот-вот собирался вырваться наружу. Эта девочка никогда не даст мне покоя. Нужно что то с этим делать.
