Текст книги "X-Wing-7: Ставка Соло"

Автор книги: Аарон Оллстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Военачальник радостно всплеснул руками.

– Сенсорные данные на «Вторую смерть». Офицер-гравиакустик изучил показания приборов.

Когда он поднял голову, на лице его читалось изумление.

– Ничего, сэр. Мы не получаем ответа даже от активных сенсоров. Аномалия, сэр.

– Отлично! – теперь Зсинж готов был расцеловать гравиакустика. – Великолепно!

По краям черного пятна замерцали тусклые звезды, вспыхнули с новой силой. Перед «Железным кулаком» вновь повис кошмарный корабль.

Мелвар нахмурился.

– «Вторая смерть», я вне отдавал приказа на завершение эксперимента!

– Прошу прощения, сэр. Обвал системы. Она ненадежная.

– Хорошо, подбирайте сателлиты и возвращайтесь к работе. Пока не будет стопроцентной надежности, задание не выполнено. Конец связи, – генерал сунул комлинк в карман и повернулся к начальству. – Мне очень жаль, сэр.

– Не корите себя, – Зсинж отмахнулся. – Прекрасная демонстрация! Время еще есть, инженеры успеют все наладить. Если нет…

Он улыбнулся.

* * *

В кают-компании «Мон Ремонды» установили два самодельных трона и усадили на них Уэса Йансона и Кроху Эквеша, Вперед вышел Мордашка.

– О величайшие! – торжественно возопил Гарик. – Примите же эти короны за то, что претерпели немыслимые страдания и получали увечья во имя спасения остальных!

Ему протянули венцы, вплетенные из туалетной бумаги, и Мордашка возложил их на головы пилотов.

– За то, что перенесли лечение без нытья, искупались в бакте, не проронив ни единой слезинки, и вылезли из нее, не клянча мороженого и конфет, примите эти скипетры!

В качестве оных выступили дюбели, украшенные лентами и кисточками.

Затем Гарик отступил в сторону, чтобы Проныры и Призраки смогли всласть осыпать героев дня самодельными конфетти. Йансон смешно заморгал, прикрывая глаза ладонью.

– В последний раз – буркнул он. – Повторяю, в последний раз я пожаловался Мордашке, что эскадрилья не всегда в полной мере выражает должную благодарность.

– Согласны мы, – проурчал Кроха. – Все правители так страдают?

– Только те, у кого Лоран премьер-министром.

– А теперь, – обрадованно заголосил Мордашка, – оба короля должны сразиться друг с другом, пока один из них не умрет! Проигравшего выбросим в шлюз.

– Эй! – Уэс встал, играя бицепсом, и вытряхнул из шевелюры конфетти. – Попробуй еше раз.

– Проигравшего выбросим в шлюз, – покорно повторил Гарик.

– Еше раз.

– Мы купим тебе выпивку.

– Вот теперь правильно.

Церемония окончилась, и Иансон атаковал стойку бара. Шалла отошла в сторонку и устроилась рядом с Хрюком.

– Можно вопрос?

– Да.

– Ты как-то сказал, что обрадовался, когда умерла доктор Гаст. Что тебе сразу стало легче. Почему?

Гаморреанец ответил не сразу. Шалле стало любопытно, почему он молчит; по привычке всесторонне обдумывает вопрос или дебатирует сам с собой, отвечать или послать любопытную собеседницу куда подальше. В конце концов Хрюк сказал: – С меня сняли давление. Больше не надо принимать решение.

– Не понимаю.

– Насколько мне известно, я – единственный в своем роде. С сородичами я не лажу, я заставляю их нервничать, а меня раздражают их взбалмошность, жестокость и скудоумие. Следовательно, я никогда не сумею отыскать себе подругугаморреанку. Раньше я постоянно спрашивал себя, не создала ли доктор Гаст такую, как я. И не сумею ли я убедить ее создать. Хотя все равно подобный союз был бы полон горечи и печали. Если я правильно все понимаю, меня стерилизовали. Я не могу передать способности потомкам, не могу вырастить детей, похожих на меня, с моими эмоциональными и ментальными характеристиками.

Хрюк разглядывал на свет бокал с чарбианским бренди.

– И в этом смысле я одинок, – продолжил он. – И всегда останусь таковым. Существование доктора Гаст заставляло меня питать несбыточную надежду. Теперь Гаст мертва. Я перестану отвлекаться на мелочи.

– Прости меня, – Шалла в порыве нежности погладила гаморреанца по широком могучему плечу. – Но ты ошибаешься.

– В чем?

– Ты – это не просто кости и плоть. Есть еще кое-что, чего не передать через гены. Ты можешь научить своей отваге и обязательности, своему пониманию жизни и желанию думать. И какая разница, будут ли у тебя родные дети или приемные? Кровные узы – не самое главное. Мне хочется верить, что мои слова хоть немного утешат тебя.

Хрюк залпом допил бренди, облизнулся и растянул пасть в почти человеческой улыбке.

– Немного утешают, – сказал он.

– Хочешь потанцевать?

– Хочешь, чтобы тебе оттоптали все ноги?

– Я проворная.

– Что ж, рискуешь ты, а не я. Гаморреанец поднялся, помог Шалле встать.

На пустом пространстве, откуда сдвинули всю мебель, уже танцевали две пары. Центр заняли Мордашка и Диа, ближе к краю Мин Дойнос уламывал Лару.

– На самом деле они не вместе, – обронила тви'лекка, прижимаясь к партнеру.

Гарик оглянулся.

– С чего ты взяла?

– Она напряжена, всегда держит небольшую дистанцию. Делает вид, будто ей весело, и все время отодвигается от Мина. Все время.

– О, а ты не плохо усвоила правила этой игры. Но ты пропустила мгновение, когда Лара предоставила Мину возможность ее поцеловать. Обдуманно выстроенное приглашение.

– А вот и нет! Ничего она ему не предоставляла.

– А вот и да!

Лоран с превосходством улыбнулся.

– Когда это?

– Секунду назад. Заметила, как она потупилась, потом вскинула ресницы и этак затейливо повела рукой?

– Я поняла так, что она что-то описывает. Она же говорила при этом.

– Она действительно что-то объясняла Мину, но это не главное. Забавно, помоему, она не всегда осознает, что делает. Это же…

Мордашка запнулся, сбившись с ритма, опять глянул на вторую пару.

– Теперь что?

– Она сделала жест обольщения, принятый на Корусканте.

– Не знаю, о чем ты.

– Это как язык цветов. Ну знаешь, на кое-каких планетах особое значение имеет, какой цветок даришь, как составляешь букет, количество цветов, раскраска, бутоны или распустившиеся… всякое такое.

Диа кивнула.

– Я знаю, что у людей есть такой обычай. Еще один способ не понять друг друга и причина для убийства.

– Занятная трактовка… ну все равно, жест обольщения из того же разряда. Конкретно этот был принят среди курсантов военных училищ на Корусканте, выходцев из богатых и знатных семей. Еще до Империи, но и в ней язык жестов тоже был в ходу. Просто все бывшие имперцы, которые перешли на сторону Альянса, как правило, не имеют предков-аристократов. Короче, Ларин жест означает: «я приму поцелуй». Мин просто не умеет читать эти знаки.

– А ты-то что всполошился? – рассмеялась Диа.

– Видишь ли, сама того не желая, Лара протрубила на весь свет, что родилась на Корусканте. Когда она думает о постороннем, когда расстроена, она не следит за собой. И тогда она двигается как столичный житель. Знаешь, что-то вроде «не дотрагивайся до меня».

Тви'лекка кивнула. Мордашка задумался.

– А еще она слишком много знает о Корусканте. Довольно необычно для того, кто проработал там всего несколько недель, правда? А еще тот случай в музее Галактики?

– Какой еще случай?

– Старик, который принял Лару за… как он ее назвал?

– Эдаллия Монотиер. Гарик искренне изумился.

– Как это ты запомнила?

– Профессиональная тайна. Рабыням-танцовщицам положено запоминать имена клиентов. Обознаешься – выпорют. Или хуже.

– Прости, – в качестве извинений Мордашка покрепче обнял подругу. – Вечно я напоминаю тебе о прошлом.

– Ты не виноват, – шепнула ему на ухо Диа. – Похоже, я сама не могу забыть. Порой я говорю другим то, что напоминает им о том, кем я была, хотя только мне и нужно помнить об этом, Тви'лекка вздохнула, как будто хотела вместе с воздухом спустить хоть немного грусти, – Так как же ты поступишь с Ларой? Спросишь, откуда ей известны жесты обольщения?

Гарик мотнул головой, потерся щекой о шеку Дни.

– Запрошу информацию у нашей разведки.

– Но не сейчас, – сказала тви'лекка.

– Не сейчас.

* * *

Верный решению не присутствовать на вечеринках Призрачной эскадрильи Ведж поднимался по трапу ко-реллианского грузовоза, спрятанного в ангаре «грек-1». Изнутри фрахтовика доносились ритмичные удары и злобное рычание Чубакки. Странно, но на жалобы вуки никто не огрызался. Это было неправильно.

Хэн Соло отыскался в рубке. Генерал в полном одиночестве сидел за пультом, водрузив на него длинные ноги. Ведж уселся в кресло второго пилота.

– Я думал, ты веселишься, – сказал Хэн.

Он не повернул головы, продолжал разглядывать что-то за лобовым иллюминатором. Ведж отследил его взгляд. Пол ангара с разбросанными инструментами, тележки ремонтников, прямоугольник огней, обозначающий открытый створ палубы. За ним – звезды, приглушенные прожекторами в ангаре.

– Заскочил туда на пару минут, – признался Антил-лес. – Но не стал задерживаться, а то детишки начинают нервно дергаться и ходить в подгузники.

Хэн выдавил кислую усмешку.

– Знаю, о чем ты. Я тоже когда-то был «своим парнем». А теперь я вхожу, и все умолкают. Даже если говорят о погоде. Когда я согласился взять этот фрахт, малой, меня не предупредили, что я стану чужаком.

– Может, старшему офицеру положено стоять чуть-чуть в стороне? – философски предположил Ведж. – Он же тот, у которого «свои парни» не могут поддерживать дисциплину.

– Специалист выискался.

Беседу прервал раздраженный оглушительный вой и неистовые удары чем-то тяжелым по металлу.

– Чем это он?

– Не знаю.

Шум стих, последовала невероятно минная и выразительная тирада Чубакки.

– Он ненавидит эту телегу почти так же, как я.

– А почему ты ненавидишь ее больше?

– Потому что, несмотря на весь мой треп, это корыто так похоже на «Сокол», что меня замучила ностальгия.

– По «Соколу» или по принцессе?

Хэн потер лицо руками.

– Ага…

– Никогда не понимал, зачем ты оставил ей «Сокола». На «Мон Ремонде» полно места…

– Да так.., не знаю я! – Соло вновь уставился на тусклые звезды. – У меня больше нет ничего, только «Тысячелетний сокол». Наверное, я оставил его Лейе, чтобы она знала…

– Что ты отдал ей самое дорогое?

– Вроде как. А еще, чтобы «Сокол» напоминал ей обо мне.

– Как будто она может тебя забыть!

– Порой я думаю, что может, – Хэн долго молчал, а когда заговорил вновь, его сдавленный голос был едва слышен. – Я ей не пара, и когда-нибудь Лейя это поймет. Когда ее нет рядом, я все время думаю: «А вдруг этот день наступил? А вдруг сегодня она все поймет и заживет собственной жизнью?» – Ты порешь чушь.

– Нет, не порю. У нее – цель в жизни, разные великие планы. Без нее в Республике ничего не происходит. А я – никто. Бывший имперский дезертир, контрабандист с сомнительным прошлым, перекати-поле с изрядной долей шарма. И когда-нибудь Лейе приестся мое обаяние, а больше мне и предложить-то нечего.

– Ну вот что! – решительно заявил пригорюнившемуся соотечественнику Антиллес, – Сам я не могу, потому что ты старше по званию и вообще мой командир. Но сейчас я позову Чубакку, перескажу ему весь твой бред слово в слово, а затем он поколотит тебя до полусмерти гаечным ключом. Возможно, вышибет дурь из твоей упрямой башки, и ты поймешь, насколько ты ошибаешься.

Хэн сумел почти по-настоящему улыбнуться.

– Может, я потому и вызвался на охоту за Зсин-жем? – продолжил он. – Я-то думал, все дело в том, как я чувствовал себя, когда услышал о его бомбардировках. О том, как он нападает на беззащитные планеты. Как-то я вообразил себя ребенком, который выскакивает на улицу и видит, как турболазерные пушки сжигают мир, который он называл своим домом.

Хэн посмотрел на друга, понял, что сболтнул лишнего, протянул руку и крепко сжал плечо Веджа, Антиллес очнулся.

– Но на самом деле это мой способ сказать Лейе: «Эй, смотри, вот он я, я умею играть в твои игры». Но месяцы идут, я устал и схожу с ума. И начинаю думать, что хочу оставить Зсинжа в покое, бросить все дела и чтобы все было так, как раньше. И если Лейя об этом узнаёт, она будет меня стыдиться.

– Обычные человеческие эмоции, – Ведж вдруг просиял улыбкой. – У меня есть план, чтобы все было так как раньше. В три этапа.

Хэн заинтересовался. Впервые за то время, как Ведж поднялся на борт фрахтовика, отставной контрабандист надолго задержал на нем взгляд.

– Это как?

– Этап первый, – Ведж активировал пульт, вызвал кого-то по интеркому; Соло полез выяснять, но его оттолкнули. – ИТ-1300 – мостику, говорит коммандер Антиллес. Погасите все огни в ангаре «грек-1», пожалуйста, Через пару секунд стало темно. Жалобно заскулил Чубакка, – Включая сигнальную подсветку створа.

Исчез и четкий прямоугольник. Звездный пожар вспыхнул с новой силой. Ведж молчал, дожидаясь, когда до Хэна дойдет смысл. Так они и сидели в относительной темноте и тишине, примолк даже Чубакка, а перед ними сияли звезды – яркие, немигающие, идеальные.

Первым молчание нарушил Соло.

– Здорово… – выдохнул он. – И часто ты вот так вот сидишь, малой?

– Случается.

– Пожалуй, надо взять на заметку. Каким будет второй этап?

– Ну, ты не единственный на «Мон Ремонде», кому не помешает блаженная безответственность. Словом, я организовываю мятеж и принимаю командование кораблем.

Хэн расхохотался.

– Ведж Антиллес, бунтовщик! Я обязан это видеть.

– Зови своего вуки и увидишь.

* * *

Мин и Лара вошли в офицерский кафтерий и остолбенели. Такого им в самом страшном сне не приснилось бы.

Столики, которые обычно расставлялись аккуратными рядами, стояли как попало. Народа в помещении набралось не слишком много, но если обычно все разбредались по углам, то сейчас сгрудились вокруг трех столов. Гвалт стоял невообразимый.

Мин и Лара опасливо приблизились к ближайшей точке кипения страстей. В эпицентре молодые люди обнаружили Чубакку, который скалил зубы, рычал и метал хищные взгляды, обуреваемый низменными инстинктами, а еше генерала Соло с невероятно довольным лицом и взъерошенного сверх обычного своего собственного командира, деловито пересчитывающего кредитки. Карты раскрыли только что, и у Антиллеса вышел полный сабакк.

– Прошу прошения, сэр, – неуверенно произнес Мин Дойнос. – Не хотелось вас отвлекать…

Антиллес поднял голову.

– Как ты меня назвал? Мин растерялся.

– Э-э… сэр?

– Не сэркай мне, сосунок. Кто я, по-твоему, такой?

Мин оглянулся на спутницу, Лара была озадачена не меньше.

– Коммандер Ведж Антиллес, вооруженные силы Ноной Республики… нет?

Ведж энергично замотал головой, темная челка упала ему на глаза.

– Не-а! Я только похож на него. Если бы я был Ан-тиллесом, у меня на униформе были бы соответствующие знаки различия, разве не так?

Верно, ни лычек, ни планок, ни нашивки с именем. Собственно, форменка вообще висела на спинке стула, рукава сорочки были закатаны, ворот распахнут. Кстати, генерал Соло пребывал в подобном состоянии.

– Это что? – строго поинтересовался Ведж.

– Где? – растерялся Мин.

– Вот это что еще такое? Лейтенантские лычки?

– Э-э… ну да.

– Снимай, – потребовал Антиллес.

– Снимай, – эхом откликнулся генерал Соло.

– Снимай-снимай-снимай!

Мин ошалело переводил взгляд с генерала на ком-мандера и обратно. Потом содрал с воротника цветные квадратики. Лара уже сделала то же самое.

Антиллес заметно успокоился.

– Так-то лучше, – сказал он. – Подожди,. а где твой астродроид?

Мин открыл рот, закрыл, беззвучно пожевал губами.

– Не думаю, что у меня есть для вас удовлетворительный ответ, сэр… нет, не сэр. Кем бы вы ни были.

– Это уж точно, – Ведж распихивал деньги по карманам, те не помещались. – Астродроиды, мальчик мой, краеугольный камень и основа вооруженных сил. Самые неутомимые трудяги Галактики в отличие от вас, обормотов. Им необходим отдых и развлечения. Ты против?

– Я? Э-э… я… нет.

– Вон отсюда и без астродроидов не сметь показываться мне на глаза, – Ведж собрал карты, перетасовал колоду. – Еще один круг. Кто участвует, господа?

* * *

Весть распространилась быстро, и когда Мордашка Лоран пошел в кафтерий, впереди него торжественно катился Пшик. Помещение заполнилось наполовину, полным ходом шла игра, шумно было по-прежнему. Обслуживающий персонал, разносящий напитки, обменивался с офицерами всех мастей совершенно неуставными репликами, и хотя народ можно было кое-как распознать по униформе, знаков различия ни на ком не было.

Чубакка приветственно махнул Гарику длинной лапой. Мордашка протолкался к столику.

На миг оторвавшись от игры, Ведж придирчиво оглядел подчиненного.

– А вот и тот, кто смутно напоминает мне капитана Лорана! – возвестил кореллианин. – Но он без лычек и в компании астродроида. Пусть идет с миром.

– Благодарю вас, с-сэ… тот, кто похож на комманде-ра Антиллеса.

– Быстро схватывает, – одобрительно заметил Ведж. – Далеко пойдет. Одну секундочку. Пшик, будь любезен, нас жажда замучила.

Астродроид сдвинул крышку небольшого резервуара, и в воздух взлетела бутылка, сверкая каплями сконденсированной влаги. Антиллес ловко поймал ее свободной рукой и поставил на стол.

– Спасибо. Пшик. Спасибо, тот кто похож на Мордашку. Теперь, детишки, бегите гулять. Чуй, одну карту, будь добр.

Он вновь погрузился в игру.

– Предполагалось, что вы ничего не знаете о тайнике, – уныло промямлил Лоран. – И уж точно астродроид не должен был вам подчиняться.

– Я точь-в-точь похож на командира эскадрильи. А у него особые привилегии.

– Кроме того, это была последняя бутылка, – выдвинул окончательный аргумент Мордашка.

– Тогда возвращайся, когда у тебя будет полный комплект.

Остальные участники партии, которые удивительным образом напоминали генерала Соло, капитана Тодру Майн, Гэвина Дарклайтера и Асир Сей'лар, расхохотались. Мордашка ретировался.

– Беги играть, предатель, – велел он астродроиду Пшику. – Занятный наклевывается вечерок.

* * *

Антиллесовский мятеж распространился лесным пожаром по всему кораблю, не затронув лишь вахтенных, которые по черному завидовали сослуживцам Свободный от дежурства народ подтягивался в кафте-рии, кают-компании, залы и комнаты для инструктажа. И повсюду где бушевало восстание, никто не носил знаков различия. Мин Дойнос, который сумел все-таки затащить Лару в укромный закуток, собственными глазами видел, как старший механик Койи Комад отыграла у капитана Ономы недельную зарплату с такой кровожадностью, словно была пилотом ДИистребителя, заметившим в разгар боя подраненный беспомощный «крестокрыл». Еще он стал свидетелем, как Чубакка борется сразу с двумя – флотским лейтенантом и инструктором рукопашного боя из вольноопределяющихся. В результате оба человека очутились на полу. Поднявшись, они со смехом потирали саднящие руки.

В углах-толкались астродроиды, чириканьем, свистом и гудками внося свою долю в общий гам. В центральном коридоре устроили гонки. Цветной липкой лентой обозначили маршрут, по которому с верещанием на безумной скорости мчались участники заезда. Лидировал бело-зеленый Свистун. Принадлежащий Антиллесу Шибер шел вторым. Финишировали дроиды почти одновременно под приветственные вопли зрителей.

Где-то голосил невидимый Корран Хорн: – Я же говорил, я говорил! Б следующий раз поставим препятствия, и мой Свистун все равно задаст всем жару!

– Если бы я не был уверен, что мозги у меня стоят наперекосяк, – заявил Мин Дойнос, – то сказал бы, что вижу галлюцинации.

– Логика у тебя хромает, а не мозги, – возразила ему Лара. – Если бы ты был безумцем, то считал бы происходящее нормой, реальностью. Только в состоянии пятидесяти процентного сумасшествия можно сомневаться в том, что видишь.

– Нечестно. Если я отведу тебя обратно в кают-компанию и предложу потанцевать, ты перестанешь разыскивать изъяны в моих рассуждениях?

– Конечно, – Лара улыбнулась. – – Иначе зачем я так стараюсь?

* * *

Бунт продолжался с раннего вечера одного дня до поздней ночи следующего, когда была сыграна последняя партия в сабакк, а уборщики, лишь наполовину искренне ворча и ругаясь, приступили к разгребанию мусора.

Последними из-за стола встали Хэн и Ведж. Соло с хрустом потянулся, зевнул и протер покрасневшие глаза.

– Неплохо, человек, который похож на Веджа, – сказал он. – Каким же будет третий этап?

Антиллес подарил ему улыбку, которая сделала бы, честь даже самому зубастому ботану.

– Мы выследим Зсинжа и разорвем его в клочья.

– Хороший план, – одобрительно сказал Хэн. – Мне нравится.

Глава 9

На следующее утро, когда были убраны последние клочки мусора, ликвидировано похмелье и сделано массовое вливание крепкого кафа, экипаж «Мон Ремонды» и пилоты заметно повеселели, словно недели сплошных разочарований и смертельной усталости остались в далеком прошлом.

Чуть позже, собрав народ на инструктаж, Ведж произнес: – Для тех из вас, кому любопытно, завтрашняя миссия не будет сорвана по причине повальной амнезии, которая, похоже, косит ряды моих пилотов. Кажется, никто не способен вспомнить, чем занимался вчера.

Раздалось сконфуженное хихиканье.

– Смех доказывает, что ваши головы опять работают нормально. Можем выдержать небольшую предполетную подготовку.

Пусть и не с первого раза, но голографический проектор он победил, и над пластиной сгустилось изображение планетной системы – скромная желтая звездочка с десятком планет вокруг.

– Система Кидрифф, – проинформировал аудиторию Ведж. – Некоторое время назад мы пребывали в святой уверенности, что она располагается на границе имперской территории и владений Зсинжа. К сожалению, военачальник не посчитался с нашим мнением, как и с мнением импов, и теперь можно смело называть Кид-рифф одной из центральных его систем. Кидрифф V – обитаемый и весьма преуспевающий мир. За улучшенную броню для ДИшек мы должны благодарить именно его. Правительство застроило планету на манер Корус-канта, чтобы больше понравиться Империи и пригреться при дворе.

Ведж поменял картинку: море небоскребов, где негде и палли упасть. Только небо было другое, не подернутое плотной дымкой, которую сменял лишь толстый слой грозовых облаков, с редкими проблесками солнца.

– Ходят слухи, что Йсанне Исард подумывала обустроиться здесь, но к тому времени, как Проныры вышибли Снежную королеву с Корусканта, Зсинж уже оккупировал планету. Недавно из одного… э-э, независимого, но заинтересованного источника мы получили кучу данных на Кидрифф и другие миры, занятые военачальником. Анализ данных показал, что информацию слегка подчистили, удалив кое-какие сведения, интересные Республике, но подчистку случайно, а я думаю, преднамеренно сделали небрежно. Поэтому нам известно о прореспубликанских настроениях на планете.

Очередная голограмма; на этот раз пейзаж был почти пополам разделен между городской застройкой и растительностью цвета ржавчины.

– Сектор Тобаскин, – пояснил Ведж. – Центр их повстанческой активности, которая может еше существует, а возможно, уже нет. Это и есть наша цель.

– И что мы там будем делать, босс? – полюбопытствовал Иансон.

– Если честно, то ничего.

Над пластиной вращалась новая голограмма.

– Это не «Тысячелетний сокол», это подделка, над которой талантливо потрудились несколько невезучих по жизни механиков под руководством Чубакки. Пожалеем их, им пришлось рисовать на броне коррозию и подпалины. Еще нам придется принять на веру их заявление, что эта лохань умеет летать.

От дверей донеслось энергичное утробное рычание, которым Чубакка давал понять всем присутствующим, что лично он думает о фрахтовике. Мнение, безусловно, было негативным.

Ведж переждал вспышку эмоций.

– Мы с Чуй отведем фрахтовик в сектор Тобаскин и совершим посадку на одной из лесных полян. Высадим разведгруппу, пусть налаживают контакт с местными повстанцами, если таковые уцелели. Затем начнется наша основная работа. Мы обязаны попасть на глаза по возможности большему количеству людей и выйти за пределы атмосферы.

– Чтобы сделать что? – влез неугомонный Иансон. – Вообще-то, Босс, я догадываюсь. Но по-моему, ты обязан хотя бы раз смутиться на публике.

– Ах, ты догадываешься? Рад, что ты развиваешь в себе умения, которые помогут тебе на гражданке, – невозмутимо парировал Ведж. – Для тех, кто не пользуется мозгами даже в той малой мере, что лейтенант Иансон, поясняю: на территории Зсинжа должны видеть «Тысячелетний сокол», на планете, о которой известно, что на ней действовали повстанцы. Интерес военачальника гарантирован. И мы будем повторять подобные вылеты. В тот момент, когда поведение «Сокола» станет предсказуемым, будем надеяться, что Зсинж не устоит перед искушением явиться и уничтожить нас Лара подняла руку.

– Да, Нотсиль?

– Я не знаю, входит ли это в параметры задания, но если вы заявитесь на пусть даже в прошлом имперскую планету, там захотят от вас избавиться. А уж если вы совершите высадку, а возможно и не одну, то желание избавиться вам гарантировано.

Блондинка смерила кореллианина гордым взглядом, явно довольная своими тактическими озарениями. Пилоты рассмеялись.

– Приходила в голову такая мысль, – сознался Ведж. – Данные на Кидрифф позволяют утверждать, что там не слишком обременяют себя соблюдением мер безопасности ради выгодной торговли. Таможенная служба, конечно, не дремлет, но озабочена в основном сбором пошлин. Военные базы охраняют себя сами, к тому же они расположены под землей, по ним сложно нанести удар просто за здорово живешь. Я уверен,. что полет пройдет гладко. При снижении отключим транспондер, никто не узнает, где именно мы сядем. Аборигены заподозрят, что к ним заявился контрабандист, и бросят его искать. Фрахтовик будет сопровождать капитан Селчу. Те Призраки, что летают на «жмуриках», явятся на планету раньше нас Если системы безопасности не оправдают наших надежд, они предупредят нас и уберутся оттуда. В ином случае они присоединятся к Тикхо и помогут нам с Чуй выбраться из системы. Все остальные сидят тихо на орбите спутника планеты и обеспечивают дополнительную поддержку, если понадобится.

Пилоты притихли.

– На обратном пути, возможно, сумеете пострелять, на наша задача – вернуться с минимальными потерями. У кого есть возражения по ходу операции?

Кроха раскатисто чихнул, и все замолчали. Таквааш растерянно огляделся.

– Просим прошения. Возражений нет. Бакта попала нам в носовые пазухи и щекочет.

– Что наводит меня на мысль, – подхватил Антиллес – Медики выдали хорошее заключение о наших жареных колбасках. Не вижу причин никого отстранять насильно, но если кто-то чувствует, что не готов, дайте мне знать личным порядком. Зла держать не будем.

Последовало сердитое молчание. Лететь были готовы все поголовно.

– Есть вопросы? Нет? Завтра утром получим окончательные расчеты, выйдем из гиперпространства рядом с системой Кидрифф и выполним задание. А до тех пор – отдыхайте. Все вон.

* * *

Пока народ толпой валил на выход, Элассар сказал; – Ну, не знаю. Какое-то у меня дурное предчувствие, очень дурное.

– С чего бы? – удивился Мордашка. – Еще час назад ты был счастлив, как банта, который нашел гору свежих блум-фруктов.

– Кроха чихнул.

– Ну и что? – заинтересовался Лоран. – Он что, обрек этим нас на неминуемую гибель?

– Я серьезно! Он чихнул, как раз когда командир спрашивал о возражениях. А это значит, что в наших планах имеется изъян, который мы просмотрели! – разволновался юнец. – И теперь у Крохи случатся неприятности!

– Вовсе нет! Это значило бы неприятности, если бы Кроха чихнул случайно. А он чихнул намеренно.

Элассар озадаченно нахмурился: – Это как?

– Он прочищал носоглотку, – объяснила Лара, подключаясь к разговору. – Пазуху – Какую еще пазуху?

Мордашка заговорщицки подмигнул девзронцу.

– Мы разрабатываем секретное оружие на случай, если опять попадем в безвыходное положение. Вот Кроха и тренирует легкие и носоглотку.

– А перед каждой операцией, – шепотом подхватила Лара, – мы загружаем ему в нос пластиковые шарики.

– И если попадемся, – вновь вступил Гарик, – Кроха чихнет и вроде как выстрелит этими шариками.

– Мы в тайне от всех провели испытания, – с самым честным лицом подтвердила блондинка. – Он уже выстреливает свыше пятисот шариков в час Разумеется, скорость ниже звуковой, но легкую штурм-броню пробивает.

Элассар переводил озадаченный взгляд с одного на другого.

– Эй, минуточку, что-то не сходится… Конспираторы прыснули. Деваронец обиделся.

– Я с вами серьезно, а вы… Кто-то попадет в беду, а вы хохочете! Вы умеете быть серьезными?

– Ты – наш счастливый талисман, – успокоил его Мордашка. – Мы рассчитываем на тебя.

* * *

Ростат Манр хорошо выполнял свою работу. Он был суллустианином, поэтому считалось, что он профессиональный пилот и навигатор, но он, как многие его соотечественники, заработали такую репутацию тяжким трудом, а вовсе не природными наклонностями. И Ростат Манр это знал.

Награду за труд он получал очень хорошую. Четыре года он летал на «костыле» на стороне Альянса, который еще тогда никто не именовал Республикой, тем более Новой. Меньше стандартного года назад, устав от бесконечных сражений, убежденный, что исполнил свой долг, он ушел с действительной службы и нанялся в гражданскую компанию. Несколько месяцев назад его перевели на должность старшего пилота на «Королеву туманности», респектабельного и роскошного нового лайнера, который принадлежал компании «Вереница событий».

А сейчас Ростат Манр мог потерять все, что приобрел тем самым тяжким трудом. Суллустианин наблюдал, как за иллюминатором ходовой рубки растет чернобагровый диск Корусканта, а одолевавшие его мысли навевали печаль.

И он ни с кем не мог ею поделиться. Над ним будут смеяться, а затем понизят в должности… в лучшем случае.

Кому захочется, чтобы у него работал пилот, у которого в носу живут эвоки.

Он чувствовал, как они танцуют там, слышал негромкие отзвуки их музыки и песен, когда они устраивали свои празднества. Ростат Манр несколько раз пытался выковырять их оттуда, но безуспешно. Он мог думать только об эвоках, поселившихся в его носу, и способах изгнать нежеланных сожителей.

И Ростат Манр нашел безотказный способ.

Если разбить «Королеву туманности» о поверхность планеты, все будет в порядке. Суллустианин хрюкнул от предвкушения. Скоро все кончится.

* * *

Как только лайнер вышел на высокую орбиту, Ростат Манр недрогнувшей рукой направил корабль в атмосферу. Тщательно высчитанный курс и правильная скорость не позволят «Королеве» загореться; ведь до поверхности должен долететь относительно целый корабль.

– Ростат!

Это капитан, женщина-человек с Татуина. Прочие люди отзывались о ней как о старой грымзе, но суллус-тианин плохо разбирался в человеческих лицах. Они были все одинаковые.

– Что ты делаешь, Манр?

Пилот оглянулся, пряча тревогу и беспокойство.

– Вам все известно, да?

– Мне известно, что ты нарушаешь план полета.

– Нет. О моем носе.

Судя по взгляду, она притворилась, будто понятия не имеет, о чем он говорит. Она искусно лгала. Она должна была знать об эвоках. Может быть, именно она их туда подселила.

Ростат Манр испугался того, что она может с ним сделать, поэтому вытащил положенный по должности бластер и выстрелил в капитана. Целиться не пришлось; на таком расстоянии, наоборот, понадобились бы немалые усилия, чтобы промахнуться. Женщина упала.