Текст книги "Случай на Пенгалане"

Автор книги: Аарон Оллстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Аарон Оллстон
Случай на Пенгалане

Взрыв под ногами был столь сильным, что Джорам Кайт подскочил на каблуках. Потеряв равновесие, он испугался, что свалится с открытого правого борта артиллерийского корабля прямо на камни, проносящиеся под ним со скоростью пятисот километров в час. Однако инерционные компенсаторы посудины крепко держали его на месте, и он быстро восстановил равновесие.

Джорам оглядел уцелевших – большинство не сводило глаз с прохода по правому борту. Их оставалось гораздо меньше, чем было несколько часов назад, когда корабль в составе сопровождения наступательного "Наследия моря" сел на Пенгалане-4. Тогда их был целый взвод и Джорам в придачу. Сейчас оставалось всего пятнадцать человек в оплавленной броне солдат-клонов, с пустыми магазинами и ранениями от лёгких до почти смертельных.

Однако они не жаловались. Солдаты-клоны вообще не жалуются. Во всяком случае, при посторонних.

Взводный лейтенант с синими полосками на доспехах просунул голову в люк, ведущий в передние отсеки. Его голос затрещал у Джорама в наушниках, и он прижал их ближе к ушам. Джорам был в гражданском, без шлема, поэтому голос лейтенанта заглушался шумом ветра.

– Наш комлинк повреждён, – сказал лейтенант. – "Наследие моря" нас не слышит, зато мы их слышим хорошо. Заберём их по расписанию.

– Что это был за взрыв? – спросил Джорам.

– Зенитная ракета, – беспечно отозвался лейтенант. – Боеголовка не разорвалась. Пилот говорит, от столкновения у нас изменились характеристики полёта. Либо обороты двигателя падают, либо ракета всё ещё торчит сбоку, усиливая трение.

– Прекрасно.

Если верить слухам на борту "Наследия моря", республиканский агент разведки на Пенгалане-4 доложил в последней передаче, что Конфедерация графа Дуку производит там экспериментальные алмазные борные ракеты для борьбы с истребителями Республики. Эти ракеты могли изменить расстановку сил в новой войне в пользу Конфедерации. На датчиках "Наследия моря" виднелся заброшенный завод, самый большой на планете, который всё же работал, дымил трубами и шевелил механизмами. Снаружи его защищали отражающие щиты, которые не совсем вязались с обликом гражданского промышленного объекта. Поэтому четыре часа назад наступательный корабль спустился на поверхность планеты и выслал к заводу артиллерийские корабли.

Взвод Джорама был на самой передовой. Его артиллерийский корабль остановился у самого завода за час до рассвета. Разбившись на отделения, взвод пешком отправился к заводу, тихо обследовал местность, обнаружил точки, где перекрывающиеся поля щитов открывались для прохода рабочих, и сообщил о результатах своей вылазки остальным войскам. Специалисты-разрушители из инженерных частей пробрались к объекту, установили взрывчатку, а потом убрались восвояси и включили детонаторы.

Понятное дело, щиты отключились. Понятное дело, республиканские артиллерийские корабли ринулись довершать начатое. Но почему-то всё пошло наперекосяк.

Щиты включились вновь. Джорам, в относительной безопасности своего артиллерийского корабля, не веря своим глазам, смотрел, как ракеты и лазерные разряды остановились прямо в воздухе. Передовые корабли, не успев повернуть, разбились об энергетические барьеры и разлетелись на куски или взорвались.

Джораму, хоть он отнюдь не был солдатом, не понадобилась помощь военного советника, чтобы понять происходящее. Генераторы щитов, уничтоженные инженерами, были вспомогательными, а не основными. Ловушка благополучно захлопнулась, когда пара корветов геонозийской сборки с острыми, похожими на кусачки, носами, характерными для геонозийской инженерной мысли, поднялась в воздух из каньона, что встречались здесь на каждом шагу, и открыла огонь. Тут же с рёвом налетели истребители Торговой Федерации.

Это больше походило на резню. Артиллерийские корабли выбывали один за другим.

Уже при отступлении республиканских войск Джорам стал свидетелем такой храбрости и профессионализма, которые до этого считал просто невозможными. Несколько инженеров, которые до того уничтожили ложные генераторы щитов, пробрались ещё глубже на завод. До того как их всех уничтожили, они успели передать, что там нет оборудования по производству ракет, а только включённые машины, которые передают на датчики подозрительные сигналы. Пилоты артиллерийских кораблей ринулись вниз, с риском для жизни подбирая солдатов-клонов. Целые подразделения оставались, чтобы прикрывать улетающие корабли. Отступление велось не так организованно, как наступление, но столь же эффективно.

По иронии судьбы, свою задачу Джорам выполнил успешно. Он пронаблюдал, как, несмотря на хаос, действуют войска, и отметил их храбрость и эффективность. Республике и не нужно было других качеств от своей новой армии. Он счёл, что данных для рапорта уже достаточно.

Ещё один толчок подбросил Джорама вверх и вернул к действительности. В этот раз его занесло в десантный отсек, где он больно стукнулся о потолок. Краем глаз он заметил, что дальний край отсека заполнила ярчайшая вспышка, которая поглотила троих стоявших там солдат.

Вид по правому борту закружился, как в парке аттракционов. Почти в забытье Джорам услыхал чьи-то крики:

– Катапультироваться! Катапультироваться!

– Не можем. Невозможно выровняться…

– Начинаем процедуру посадки.

И, наконец, самое страшное:

– Приготовиться к столкновению.

***

Когда Джорам очнулся, солнце светило вовсю. Казалось, над всеми восьмьюдесятью килограммами его тела поработал хороший шеф-повар. Где не болело, там били судороги, а после первой глупой попытки подняться он испытал такую боль, что чуть опять не потерял сознание.

– Гражданский очнулся.

– Это хорошо.

Джорам не разобрал, кто из клонов говорит, он не различал их по голосу. В принципе, они и говорили одинаково. В разных ситуациях они использовали разные модуляции, говорили иногда тише, иногда громче, проявляли властность или командный тон, или понижали голос, принимая приказы, говорили нейтрально, когда пытались скрыть свои мысли. Но на слух всё равно все казались одинаковыми.

Джорам еле слышно простонал, когда болевой спазм прошёл. Он вновь попытался подняться, в этот раз, помогая себе руками. Получилось.

В сорока метрах перед ним лежали обломки артиллерийского корабля. Когда-то это была длинная громоздкая посудина с крыльями, а сейчас казалось, что какой-то великан пил из неё, а потом смял в ком. Корабль лежал у подножия утёса, а в сотне метров слева Джорам заметил такой же крутой склон. Похоже, они упали в один из бесчисленных каньонов Пенгалана.

Поблизости места крушения находились выжившие солдаты-клоны. Джорам насчитал шестерых. Хорошо. Способности к счёту он ещё не утратил. Он всегда хорошо считал. Солдаты разложили тела погибших товарищей ровным рядом в нескольких шагах от Джорама. Некоторые из выживших подбирали что-то среди обломков кораблей, другие ушли дальше в каньон или походными лопатами копали могилы.

Последние сняли свои шлемы, обнажив одинаковые лица – темнокожие, мрачные, недружелюбные. Они вызывали у Джорама неприязнь, пока он не вспомнил, насколько клоны пассивны вне боевых действий.

– Рядовой, какова обстановка? – спросил Джорам у ближайшего.

Солдат оторвался от своих дел, но сразу не ответил. Казалось, солдаты-клоны никогда не отвечают ни Джораму, ни другим гражданским сразу.

– Семеро выжило, – доложил он. – Ещё вы. Одному из нас ранения не позволяют двигаться. Артиллерийский корабль потерян. Всё вооружение выведено из строя. Репульсоры в нерабочем состоянии. Спидер-байки разбиты. Медицинский дроид уничтожен.

– Или считается уничтоженным, – поправил другой копатель. – Мы не можем пробраться к отсеку, где он находился, и этот отсек сильно раздавлен.

– Хоть что-нибудь ещё работает? – Джорам с трудом поднялся на шатающихся ногах.

Оба солдата одновременно кивнули.

– Инерционный компенсатор, – ответил первый. – Он может работать от аккумулятора, что и спасло нас при крушении. И во время падения с утёса.

Он ткнул лопатой вверх. В пятидесяти метрах по склону обгоревший след отметил место падения корабля.

– Лейтенант жив?

Первый копатель помотал головой.

– Тогда кто здесь за главного?

Оба пожали плечами.

– Пока выясняем, сэр, – доложил первый. – Остались только рядовые. По уставу командиром назначается старший, но мы все одного возраста. В таких случаях командиром становится самый образованный, но и в этом вопросе ни у кого нет преимуществ.

– Поэтому будем тянуть жребий, – подытожил второй.

– Вам лучше? – спросил первый у Джорама.

– Да, спасибо.

– Тогда копайте, – солдат протянул ему рукояткой лопату.

Джорам нахмурился.

– Мы все ранены, – улыбнулся солдат, – поэтому вам не стоит ссылаться на здоровье. Мы – военные, а вы – гражданский. Мы бы не стали без необходимости привлекать вас к работе. А при теперешних обстоятельствах, гражданский приданный персонал ниже по рангу любого военного. Поэтому начинайте копать.

Джорам достал из-под кителя крупный медальон с эмблемой Республики – похожий на разрез шестерёнки с восемью звёздочками, окружёнными точечной линией. Он открыл медальон и показал хранящуюся внутри карточку. На поверхности карточки имелась голо-фотография Джорама с другой информацией.

– Простите, ребята, но я – лейтенант разведки Республики. Поэтому могу отказаться, ссылаясь на ранг.

Оба солдата вытянулись по струнке и отдали честь. Тот, который протягивал ему лопату, уронил её и вздрогнул, когда та упала на землю.

– Ну, вернёмся к моему вопросу, – Джорам подождал, пока второй солдат не подобрал свою лопату. – Так кто тут у вас главный?

– Наверное, вы, сэр, – с любопытством взглянул на него первый копатель.

– Нет. Это удостоверение не распространяется на вашу командную структуру.

– Почему же, сэр? Вы – военный офицер, а мы – военное отделение без офицера. Поэтому вы становитесь нашим командиром. Так по уставу.

– Прекрасно, – Джорам глубоко вздохнул. – Задам вопрос по-другому: кто из вас был главным минуту назад?

***

Они подозвали другого солдата, ничем не отличавшегося от остальных, и тот по требованию Джорама объяснил ситуацию:

– Похоже, что "Наследие моря" успело взлететь, сэр, поэтому мы застряли тут, на Пенгалане. По уставу у нас есть два выхода: сдаться или бежать. Я собирался организовать побег.

– Приятно слышать, – сказал Джорам. – Я весьма опасаюсь за свою карьеру. Так что нужно делать по вашему уставу?

– Пункт первый: уничтожить всё, что не должно попасть в руки врага. Один из моих людей уже ищет в обломках боеголовку. Пункт второй: если позволяет время, похоронить погибших, – солдат кивнул на ряд могил. – Пункт третий: оторваться от погони. Пункт четвёртый: доложиться командованию. Поскольку это не получается, имеется другой выход. Пункт четвёртый точка один: найти транспортный центр и воссоединиться со своими.

– Достаточно просто, – кивнул Джорам. – Скоро нас настигнет погоня? До ближайшего транспортного центра далеко?

– О погоне данных нет. На вершине утёса солдат с макробиноклем следит за появлением кораблей. Что касается расстояний, то до места нападения около ста километров, вероятно, с большим количеством недружественных элементов. И немногим больше, около ста двадцати кликов, до ближайшего насёленного пункта – Тур-Лоркин.

– Даже если выбрать Тур-Лоркин, – задумался Джорам, – это означает три или четыре дня пути по палящей изрезанной местности.

– Более того, сэр, мы не можем пожертвовать раненым. Или он попадёт в плен или придётся прикончить его самим. Он не может идти.

– Прикончить его… – Джорама передёрнуло от таких выражений. – Как вам такая перспектива, рядовой?

Солдат помедлил.

– Если придётся, то это наш долг и его, сэр. Но мы не будем этого делать без необходимости. В противном случае время пути удваивается.

– У меня есть предложение, – сказал Джорам и объяснил.

Солдат нахмурился.

– Вряд ли это по уставу, сэр.

***

Джорам лежал в тени под нависающей скалой и смотрел на обломки арт-корабля. В руках он сжимал бластерную винтовку.

Жаль, что не получилось надеть также комплект белой брони, – Джорам был на несколько сантиметров выше ростом любого из клонов-солдат, уже в плечах, стройнее. Даже лицо было более вытянутым и угловатым. Черты лица вызывали скорее симпатию, чем страх. Наверняка такие доспехи будут где-то натирать, где-то свисать, и движения станут неуклюжими.

Внизу все свидетельства о возможных выживших были давно стёрты с лица земли, и последний солдат-клон покидал место крушения, с помощью растений стирая следы на песчаном дне каньона. Этот солдат включил инерционный компенсатор обломков, чтобы датчики Конфедерации засекли источник энергии.

Копальщики заровняли могилы. Пустые доспехи убитых раскидали вокруг, и с расстояния нескольких десятков метров их было не отличить от тел, вылетевших из разбившегося арт-корабля.

Солдат, выбранный главным у выживших из этого подразделения, залёг рядом с Джорамом. Тот прочистил горло, чтобы задать вопрос, но передумал. Он хотел спросить: "Как тебя зовут"? – но вспомнил, что у клонов нет имён, а только буквенно-цифровые номера. И как теперь Джораму отличить одного от другого?

– Рядовой, – обратился к нему Джорам, – пора дать тебе и остальным клички.

Солдат посмотрел на него подозрительно.

– Сэр, уставом кличек не предусмотрено…

– Очень даже предусмотрено. Это неофициальный устав. Кроме того, выполнять приказы – это как раз по уставу. Поэтому приказываю придумать себе кличку. Потом мы с тобой придумаем клички остальным и зрительные знаки отличия… не слишком при этом отходя от устава.

Солдат открыл рот. Джорам, понимая, что тот сейчас скажет, быстро на него посмотрел. Ему не хотелось в очередной раз выслушивать: "Это не по уставу". Солдат закрыл рот.

Через несколько минут, пока сильный ветер овевал верхушку каньона и сыпал песком на склоны, солдат спросил:

– А какой должна быть кличка?

– Ну, обычно она указывает на какую-нибудь твою отличительную особенность или на событие, случившееся только в твоей жизни. Чем ты отличаешься от других?

– У меня выпал зуб, – солдат широко открыл рот и показал на верхний коренной зуб, похожий на другой коренной зуб с другой стороны. – Мне его вставили, но не сразу. Один из товарищей по взводу ударил меня сильнее обычного на тренировке боевых приёмов, и зуб выпал.

– Вот, уже что-то. Тебя можно назвать Зубом. Понятно?

– Понятно. Зуб, – солдат коснулся вставленного зуба языком. – Разрешите спросить, сэр.

– Валяй.

– А какая кличка у вас?

– Ну, у меня их много. Обычно меня зовут Ловкий.

– Потому что вы мастерски владеете боевыми приёмами?

– Нет, потому что у меня хорошо получалось выходить сухим из некоторых заданий.

– Однако, – солдат нахмурился, обдумывая его слова.

Джорам мысленно дал себе пинка. Такие заявления большинству казались забавными, но вряд ли у этих солдат-трудяг будет такая же реакция.

Мимо их укрытия пролетел камень и упал на землю внизу. За ним другой и третий через равные короткие интервалы.

Зуб надел шлем. Джорам придвинул растительность (сухие ветки были срезаны заранее на другой стене каньона), чтобы закрыться.

Камни были сигналом от солдата-клона с верхушки утёса. Сейчас этот солдат тоже спрятался в укрытие. Джорам строго-настрого запретил пользоваться комлинками – их могли засечь.

Ещё несколько минут стояла гробовая тишина. Джорам и Зуб лежали и ждали. Ветер смахнул ещё немного песка в каньон, и временами он сыпался прямо на их укрытие.

Наконец, Джорам заслышал вдалеке рёв – кто-то на летательном аппарате приближался к ним с запада. Пропорции фигуры незнакомца не походили на человеческие, и его летательный аппарат тоже был немного странным. Он состоял из вертикального остова, поддерживаемого в воздухе сочетанием репульсоров и двигателей, со скобками вместо опор, рычагами вместо ручек, бластерами спереди… и всё. Ни кресла для пилота, ни ветрового стекла. То была Одноместная Воздушная Платформа (сокращённо ОВП), разработанная Торговой Федерацией для боевых дроидов. Вряд ли человек может летать на такой, подумал Джорам.

Управлял платформой боевой дроид, каких Джорам видел в голофильмах: с головой, похожей на клюв хищной птицы, с коротким бластером на ремне через плечо. Дроид остановил ОВП в двадцати метрах от рухнувшего артиллерийского корабля, сошёл на землю, оставив платформу висеть в воздухе и направился к ближайшему пустому доспеху, вертя клювообразной головой из стороны в сторону.

Дроид медленно прицелился и выстрелил в шлем. Разряд прошил доспехи насквозь. Из шлема пошёл чёрный дым. Дроид методично прицеливался в каждую из лежащих фигур и стрелял. От бластерных выстрелов доспехи темнели.

Удовлетворившись, дроид подошёл к артиллерийскому кораблю. В следующее мгновение Джорам услышал гул, свидетельствующий о приближении других дроидов. Ещё больше ОВП показалось на западе – десять, насколько успел сосчитать Джорам. Два отделения по пять ОВП следовали по флангам за неуклюжим круглым спидером диаметром не менее четырёх метров.

Джорам ухмыльнулся: вот и долгожданное транспортное средство.

ОВП остановились слева от разведчика, и пилоты сошли на землю. Воздушный спидер тоже опустился на землю невдалеке. Пилот не оставил своё кресло, но встал, чтобы лучше видеть, и достал бластер.

Джорам чувствовал на себе взгляд Зуба. Агент отдал предельно ясный приказ не стрелять раньше него и понял, что время пришло. Он проверил, спущен ли предохранитель винтовки, а потом осторожно раздвинул кусты, чтобы продвинуться на несколько сантиметров вперёд. Прицелившись в ближайшего дроида, не пилота спидера, он нажал на спуск.

Его выстрел угодил в песок рядом с дроидом, не долетев всего несколько сантиметров. Но через долю мгновения прозвучало ещё семь выстрелов солдат-клонов из укрытий: из закрытых растительностью камней, с верхушки утёса, из-за песчаных куч, замаскированных под детские замки, и точно расставленных обломков. Семь дроидов мгновенно превратились в мусор, включая пилота воздушного спидера, которого сбил меткий выстрел из песка.

Остальные пять дроидов обернулись, подняли оружие… и выстрелы солдат-клонов сбили их разом. Разодранные металлические детали разлетелись по полу каньона.

Джорам издал отнюдь не военный победный клич.

***

Воздушный спидер под управлением Зуба с Джорамом и другими солдатами, а также две ОВП позади поднялись в воздух и направились на восток. Позади них раздался мощный взрыв – отсчёт на боеголовке, установленной солдатами, закончился, и артиллерийский корабль взорвался. Куски металла взлетели на высоту утёса, задержались в верхней точке полёта и рухнули на землю огненными шарами.

– Что теперь, сэр? – спросил Зуб. – Летим в Тур-Лоркин?

– Не совсем, – Джорам облокотился на перила рядом с панелью управления. Здесь не было кресел, но ему удалось вытянуть ноги и подставить их ветру. – Нельзя уходить далеко от каньонов, а то нас обнаружат сверху. Кто у вас штурман?

Солдаты без шлемов переглянулись.

– Понятно, штурмана нет, – вздохнул Джорам. – У кого есть рабочий инфопланшет с картой планеты?

Раненый солдат со сломанной ногой, лежащий на носилках, поднял руку.

– Хорошо. Проложи нам маршрут, чтобы не высовываться из каньона, пока мы не подберёмся как можно ближе к Тур-Лоркину. Когда туда доберёмся, вылетим из каньона, спрячем спидер и дождёмся темноты. Кстати, отныне тебя будут звать Картограф. Не забывай свою кличку.

Джорам закрыл глаза.

– Простите, сэр, – обратился к нему Зуб. – По уставу полагается двигаться к месту назначения самым подходящим путём.

Джорам кивнул:

– Слушай, я тут тоже не в игрушки играю. Я не военный спец, в отличие от тебя. Но я слышал от настоящих разведчиков, что врагу хорошо известно о солдатах-клонах, то есть они прекрасно знают ваши уставы. О чём это может говорить?

Зуб на мгновение задумался, а Джорам с удовольствием подставил лицо ветерку.

– Вероятно, они залягут на самом подходящем маршруте и будут нас дожидаться.

– Правильно!

– Понятно.

***

Солнце над Пенгаланом достигло зенита, и солдаты надёжно укрыли угнанный спидер на опушке среди вьющихся растений. Один из солдатов, с которым Джорам заговорил первым, теперь уже под кличкой Копатель, собрал стебли разных растений и растянул их над спидером, скрыв корабль от взора с воздуха. Двое солдат, Пятнистый и Штык, находились в тридцати метрах в качестве караульных. Как говорил Картограф, до Тур-Лоркина оставалось менее пятидесяти кликов.

Зуб оторвался от пайка. Едва был разбит лагерь, солдаты достали еду и нагреваемые подносы.

– Разрешите спросить, сэр.

– Валяй.

– У вас же нет никакой военной подготовки. Почему вас прикрепили к нам в качестве наблюдателя?

– Хочешь спросить, какое я имею право вами командовать, не обладая знаниями в данной области?

Остальные солдаты улыбнулись.

– Да, что-то в этом роде, сэр, – просто ответил Зуб.

– Республика заплатила высокую цену, чтобы создать армию клонов. Этих денег уже не вернуть, но многие в правительстве задаются вопросом, не зря ли они потрачены и не стоит ли вкладывать их дальше в тот же проект, чтобы расширить ряды клонов.

– Понятно. То есть, вы…

– Проверяющий аудитор. Но не только. Я убедил слабоумную, но богатую тётю Таждель оплачивать мою учёбу по всей Республике, пока она не поумнела и не настояла, чтобы я начал работать, а поэтому выхлопотала мне место в счётном отделе министерства финансов, где сама и работает. Я закончил курсы "Вождение воздушных спидеров для телохранителей" и "Специалист по безопасности" на Корусканте, "Успех через харизматическое влияние" на Комменоре, "Финансовые принципы ксено-эко-инжиниринга" на Мууне, "Экономика подводного производства" на Мон-Кала…

– Неужели нельзя было учиться в одном месте? – спросил Копатель. – Зачем метаться по всей галактике?

Джорам задумался.

– Видимо, нельзя. Если ты не считаешь какое-то место родным, его тебе будет недостаточно. Мои родители погибли в катастрофе воздушного спидера, когда мне было всего три года. С тех пор меня всё время передавали от одного родственника другому, поэтому я ни одну планету не могу назвать своим домом.

Он оглядел солдат, но не увидел понимания на их лицах. Джорам знал, что солдаты не знают таких понятий, как родительская забота. Даже понятие детства было им незнакомо.

– Ребята, представьте, что война зашла так далеко, что погибли все солдаты, кроме вас. И своё лицо вы сможете увидеть только в зеркале. Разве это не будет непривычно?

Все кивнули.

– Будет, – медленно произнёс Копатель.

– Вот, я именно об этом.

– Вы когда-нибудь были на Камино? – спросил Картограф.

– Не был.

– Мы именно оттуда, с Камино. Эта планета – почти наш дом.

– Да, знаю.

– Там очень дождливо.

– Да, знаю.

Зуб откашлялся, чтобы перебить Картографа.

– Нам очень интересно знать, к каким выводам вы пришли.

– Насчёт…? А, насчёт вас? Стоите ли вы вложенных кредитов?

– Именно так, сэр.

– Я бы сказал, очень даже стоите. Ваше хладнокровие и храбрость под огнём неприятеля, ваши боевые навыки, физическая выносливость, но особенно способность работать слаженно, когда каждый из вас знает, чем занимается другой – всё это очень ценные качества. Если вам чего и недостаёт, так это…

Он осёкся, так как понял, что сейчас ляпнет нечто неуместное.

Если солдатам чего и недоставало, так это индивидуальности и способности мыслить нестандартно, не по правилам – Джорам всегда ценил эти качества. Но будут ли они ещё ценнее благодаря своей непохожести одного на другого? Не пропадёт ли их необычная слаженность, если каждый будет думать не так, как другие? В свою очередь, не пропадёт ли тогда их необычная эффективность, столь ценная для Республики? Джорам вдруг подумал, что, заставляя их отличаться друг от друга и думать не по любимому уставу, он подрывает их боевой дух. А в условиях войны это могло квалифицироваться как государственная измена.

Солдаты стояли и смотрели на него, ожидая объяснений. Картограф не донёс ложку с синим гарниром до рта.

Джорам вымученно улыбнулся.

– Однако… никак не могу придумать, чего бы вам недоставало.

Все расслабились, а ложка Картографа довершила свой прерванный путь.

– А поскольку вы похожи на тысячи других солдат-клонов, то у Республики действительно есть лучшая в мире армия.

Он подумал, что они воспримут это как комплемент, но солдаты лишь остановились и переглянулись, передав друг другу нечто, чего кто-то с отличной ДНК никогда не поймёт.

– Что такое? – спросил Джорам.

– Ничего, сэр, – ответил ему Зуб.

– Ты уверен?

– Да, сэр, – лицо солдата ничего не выражало.

Джорам внутренне напрягся. Ему не нравились тайны, секреты других людей. Он и представить себе не мог, что эти солдаты, запрограммированные на повиновение, будут что-то от него утаивать… или они выполняют какой-то приказ? В любом случае, он решил не выяснять.

***

Макробинокль позволил Джораму во всех подробностях оглядеть Тур-Лоркин с вершины холма, на котором они с солдатами создали временную базу.

Тур-Лоркин представлял из себя небольшое поселение без стен. Большинство построек было изготовлено из полуфабрикатов или литого пермабетона, выкрашенного в белый или светло-синий. Казалось, здания возведены недавно и находятся в хорошем состоянии. Самыми крупными были несколько усечённых куполов с раздвижными дверями сверху – небольшой городской космопорт – и огромный купол, где размещалась городская администрация. По оценкам Джорама население городка составляло несколько сотен жителей. В уме сразу появились цифры: средняя стоимость годового электроснабжения, оценочная стоимость ввозимых товаров, стоимость градообразующих строений. Он повёл макробиноклем, но больше ничего не заметил: ни огней вдали, ни признаков других поселений вблизи, ни даже ферм и ранчо.

Он передал бинокль Зубу.

– Что думаешь?

Солдат оглядел город.

– Думаю, мы легко проберёмся туда между зданий. Пешеходов почти нет. Интересно, почему?

– Обычное дело для небольшого ф… э-э, для небольшого городка, – Джорам чуть не сказал "небольшого фермерского поселения", но вспомнил, что это совсем не так. – В таких местах люди начинают работать ещё до зари и рано ложатся спать.

– Понятно.

Уже в воздушном спидере, укрытом растительностью у подножия противоположного склона холма, Джорам объяснил остальным солдатам положение.

– Кто лучше всех умеет проникать на вражеский объект? – спросил он.

Поднял руку Картограф со сломанной ногой.

– Ну, похоже, это будем мы с Зубом. Ключ, как там у тебя дела?

Солдат, который больше других дружил с техникой, оторвался от частично разобранной ОВП.

– Ставлю кабельную сетку, чтобы пилот не сваливался. Я переделал управление так, чтобы было удобно человеку.

– Замечательно.

– Но разве всё это понадобится, если мы хотим лишь увести транспортный спидер и сбежать?

– Не знаю, – пожал плечами Джорам. – Но обе стороны моей души: трус и бухгалтер – говорят мне, что чем больше у нас ресурсов, тем лучше.

– Есть, сэр. Вопрос, сэр: что нам делать, если кто-нибудь из городских набредёт на наш лагерь, пока вас не будет?

– Схватите его, прибейте, сварите и съешьте.

Ключ нахмурился, а за ним и остальные солдаты.

– Простите, сэр, – сказал Зуб, – но людоедство точно не по уставу.

– Это была шутка, – фыркнул Джорам.

– Совсем нет, – помотал головой Зуб. – Никто не упал.

Картограф тоже помотал головой:

– Никто не сказал: "Какая разница между…" За ним – Копатель:

– Никто не сказал: "Трое сепаратистов заходит в бар".

– Ребята, ребята… Шуток намного больше, чем вы знаете.

– Как скажете, сэр, – с сомнением произнёс Зуб.

***

Джорам и Зуб залегли на самом краю вьющейся растительности, в двадцати метрах от ближайшего здания Тур-Лоркина. На Зубе был лишь нижний костюм – тёмный облегающий комбинезон, издали похожий на трико.

– Сэр, у меня вопрос.

Джорам переводил макробинокль от одного осветительного столба к другому – никаких признаков голокамер или других устройств слежения.

– Валяй.

– Вы вправду считаете себя трусом?

– Да, наверное. И лентяем. Стараюсь, по возможности, избегать работы, боли и опасностей. Обычно я теряю лицо и ухожу от прямого столкновения, но не позволяю кому-то погулять по своим кишкам, чтобы произвести впечатление на других. А при медицинских операциях предпочитаю анестезию.

– Но, по логике, это задание смертельно опасно. Вы могли избежать всех опасностей, если бы приказали нам сдаться прямо на месте крушения. Тогда бы вы оставшуюся часть жизни провели в тюрьме, вдали от боёв.

– Даже у трусов есть цели, Зуб. Степень твоей трусости зависит от того, чем ты готов рискнуть при достижении своих целей. Одна из моих целей – обрести свободу. Поехать туда, куда хочу, заняться тем, что мне хочется.

Джораму стало как-то не по себе. Он толковал о свободе тому, кому такое понятие неизвестно в принципе.

– А как же долг, сэр? Вы признаёте чувство долга?

– Думаю, что да. Я мог отвертеться от этого задания, но не стал, – он пожал плечами. – Частично свобода (для гражданских, во всяком случае) означает самому определять свой долг, а не ждать, пока кто-то это сделает за тебя.

– А что делать, если твои желания противоречат приказу?

– Не знаю. Тогда надо самому думать, что правильно, и идти к своей цели, даже если от этого не избежать неприятностей.

– Вам не приходила в голову мысль, что вас специально выбрали для этого задания, потому что вы ленивы?

Джорам нахмурился, отложил макробинокль и посмотрел на Зуба.

– Хочешь сказать, что кому-то было известно об этой моей склонности, и поэтому он сознательно отправил меня на это задание?

– Да, сэр.

– Я пришёл к выводу, что солдаты-клоны стоят затраченных на них кредитов. Даже с учётом моей лени, это правильный вывод. Вряд ли кто-то более трудолюбивый придёт к другому заключению.

– Надеюсь, сэр.

Мысль Зуба не понравилась Джораму, но он был доволен, что солдат задал такой вопрос. Это подтверждало, что клон способен мыслить.

– Кажется, камер слежения здесь нет. Выходим.

***

Зуб шёл впереди, двигаясь уверенно и тихо, как хищник в джунглях. Без приключений добравшись до внешних городских построек, они скрылись в грязных аллеях и перемещались от одного тёмного места к другому, всячески избегая попадаться на глаза возможным пешеходам. Незамеченными они преодолели около ста метров до доков с кораблями.

Они остановились на краю аллеи прямо у входа в самый маленький из доков. В тусклом свете Джорам едва разглядел овальную дверь и панель безопасности рядом.

– Ты можешь взломать замок?

– Попробую. Кажется, он достаточно простой.

– Почему тут целых три дока?

– Что? – Зуб озадаченно посмотрел на него.

– Зачем такому крошечному городишке три космических дока? Такое обычно означает, что здесь регулярно бывают три корабля. Вроде, городу нужен всего один большой грузовой док для экспорта того, что они здесь производят…