Текст книги "Пламя и тайна (СИ)"

Автор книги: А Рахметов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  – Страшно?

  – Я не трусиха, – ответила Ева. В слабом свете, исходившем из раструба рейлгана, ее лицо казалось мертвенным, а глаза лихорадочно блестели.

  – Ну-ну.

  – Не веришь?! – вспыхнула Ева.

  – Верю, рядовой. Успокойся.

  Северин развернулся и пошел вперед по коридору. Подождав немного, Ева сердито фыркнула и двинулась следом. Воздух был затхлым, спертым. Они шли по пыльным холодным коридорам, освещая себе путь рейлганом. Беаты нигде не было видно. Напряжение нарастало.

  Где-то на середине пути они расслышали слабый скрежет и тут же встали, как вкопанные. Вскоре он сменился отдаленным звуком шагов.

  – Ооой, – тоненьким голосом сказала Ева.

  – Ничего, – сказал Северин. – Сейчас она вылезет, и мы ее огнем накроем, только не до смерти, хорошо? Эй? Слышишь меня?

  – Ага, – нашла в себе силы кивнуть девочка.

  – Оружие на изготовку!

  Они направили свои ружья на существо, выползшее из тьмы.

  – Ах ты шалава! – закричал Северин в неконтролируемом гневе. – Я тебе покажу, женская щель!

  – Монах?! – тут же оторопел он и опустил рейлган.

  Перед ними был ван Ванирон. Он стоял, сгорбившись, и слепо глядел перед собой. Руки его свисали вниз, как плети, ноги были полусогнуты, коленки подрагивали. Монах молчал.

  – С ним что-то не так, – сказал Северин.

  – Че молчишь?! – огрызнулась на монаха Ева.

  – Эй, Ванирон! – позвал его Северин. – Ты как, в порядке? Что там она с тобой сделала?

  Монах по-прежнему молчал и не двигался.

  – Ты вообще живой?

  – Она убила его, и теперь перед нами труп, – поделилась догадкой Ева.

  – Вот хрень! И что с ним делать?

  – Избей его!

  – Он же мертвый, ему, должно быть, не больно.

  Монах молчал.

  Северин пожал плечами, а затем вдруг развернулся и изо всех сил врезал Ванирону в челюсть. Раздался хруст, вскрик – и в вихре кровавых слюней изо рта монаха вылетел солнечный камень. Ван Ванирон сразу опрокинулся на спину. Северин, увлекаемый кинетической энергией, упал на него.

  Камень покатился по полу, бросая на стены теплые желтые блики.

  – Ох! – простонал монах.

  – Я поймала! – сказала Ева, хватая камень с пола. – Он был у монаха во рту. Блин! Он весь в соплях!

  – В слюнях, – поправил ее Северин.

  Он взгромоздился на монаха и локтем придавил его к полу.

  – Эй, Ванирон!

  – Чего?! – монах сморщил лицо, как недовольный младенец. Из уголка рта у него стекала кровь. – Мне больно... Что здесь вообще творится?

  – Ты живой или нет? – настаивал Северин.

  – Живой... наверное. Почему я лежу на полу? Встань с меня, прошу.

  – Беата сделала из тебя зомби.

  – Я не зомби.

  – Тогда докажи, – вмешалась Ева. – Ты помнишь, что с тобой случилось?

  – Нет! – раздраженно произнес монах. – И встань с меня, господом Богом прошу, Северин! Ты сейчас меня раздавишь.

  Подумав, Северин отпустил монаха.

  Тот встал и тут же пошатнулся. Похоже, удар Северина не прошел для него бесследно. Ван Ванирон оперся о стену и простонал:

  – Вы что меня – били?!

  – Конечно, – сказал Северин. – Ты же попал под власть кристалла. У тебя даже камень был во рту. Наверное, для контроля. Ева, покажи.

  – Вот, – показала Ева.

  – Выкинь эту мерзость! – завопил монах. – От камней все зло!

  – Не пугай девочку! – вмешался Северин.

  Он выхватил у Евы камень, стукнул им о стену – вроде как выкинул – а сам сунул себе в карман. Не разбрасываться ведь добром. Ева зажала себе рот, чтобы не рассмеяться. Слепой ван Ванирон не заметил обмана.

  – Все, выкинул. Доволен, святоша? – хмуро спросил Северин.

  – Доволен. Только камень выкини.

  – Я выкинул!

  – Не обманывай меня, Северин! – повысил голос ван Ванирон. – Эфир для меня проницаем. Я вижу все, что ты творишь, и кучу иных мерзких вещей.

  – Ладно, монах, твоя взяла, – рассердился Северин.

  Взяв камень, он размахнулся и зашвырнул его в один из боковых коридоров, да так сильно, что тот разбился о стену. Вспыхнул свет, и на секунду им показалось, что наступил мифический День.

  Но свет погас, и лишь драгоценные осколки продолжали светиться в пыли.

  – Итак, – сказал ван Ванирон. – Она всунула мне камень в рот? И я ходил как зомби?

  – Да, – подтвердил угрюмый Северин.

  – Какая мерзость! Мы должны немедленно спасти Беату, пока она вконец не обратилась в прислужницу зла.

  Монах сплюнул кровавую слюну.

  – Зачем было так сильно бить? – недовольно спросил он.

  – Челюсть у тебя притягательная. Так и просит, чтобы по ней вдарили. И я не смог отказать себе в таком удовольствии.

  – Что же, понятно, – промолвил Ванирон. – Все ясно.

  – Северин сильно испугался, когда тебя в таком виде увидел, – вмешалась Ева. – Он хотел защитить меня. И тебя тоже.

  Монах поперхнулся.

  – Прости, – пристыженный, сказал он. – Северин, я был неправ. Прости.

  – Да ничего, – с ухмылкой сказал Северин. – Обращайся, если что.

  Ева показала ему большой палец.

  Им нравилось обманывать монаха. Он был такой доверчивый. Хорошо, что он не умер – иначе пришлось бы искать нового недотепу.

  Закончив со своими проблемами, они подошли к двери, за которой скрывался кристалл.

  – Готовы? – спросил Северин.

  – Нет, конечно, – ответила Ева. – Подожди чуток. Блин.

  Но он все равно уже открыл дверь.

  Кристалл снова ослепил их. Он пульсировал: свет в нем то почти затухал, то вспыхивал так сильно, что обжигал глаза. Внутри него, в самом центре фигуры, разгоралось яростное темное пламя.

  Перед кристаллом стояла Беата.

  – Ева, не смотри, – сказал Северин. – Это непристойно.

  Беата купалась в лучах кристалла. Она была абсолютно обнажена. Меж ее тяжелых грудей, в тени-ложбинке, кожа была прорвана, и виднелось ядро, исцарапанная сфера из солнечного камня. Свет в нем пульсировал в такт пламени кристалла. Беата прижала палец к ядру и облизнула губы.

  Северин прицелился.

  Не убить бы ее... Он всегда был косым.

  Он выстрелил, но залпа не произошло. Северин откинул заслонку гнезда, и разочарованно простонал: солнечный камень в рейлгане начал пульсировать подобно кристаллу. Похоже, стрелять он отказывался.

  – Она что, голая? – взволновался монах.

  – Угу, абсолютно, – сказал Северин. – Ева, слушай меня. Стреляй ей в ноги. В ядро не попадай, а то убьешь.

  – Не стреляет, – растерянно произнесла девочка, щелкая затвором.

  – Ах да, твоя хрень ведь тоже на солнечном камне, – процедил Северин. – Я и не подумал. А надо было.

  Он бросил рейлган на пол.

  – У нас проблемы.

  В следующий момент Беата налетела на него и сбила с ног. Она была как паровоз – сокрушительная и неостановимая. Повалив Северина, Беата тут же развернулась и почти мгновенно нанесла два удара в корпус монаху – ван Ванирон молча осел на пол. Ева с визгом опрыгнула назад. Беата не стала ее преследовать. Вместо этого она взяла с пола рейлган – сейчас бесполезный кусок железа – и швырнула в девочку, как копье. Он угодил ей прямо в грудь. Отброшенная ударом назад, девочка упала и судорожно съежилась на полу.

  – Сука, – простонал Северин, пытаясь встать. – Ах ты шалава.

  Беата схватила его за воротник и волоком подтащила к кристаллу. В нем пылало темное пламя. Северин понял, что его сейчас сожрут.

  Неважно, как и в какой форме – но его сожрут.

  – Отпусти меня, – прохрипел он.

  – Императрица желает твое тело. Ты будешь служить ей до самой своей смерти, никчемный человек, – механическим голосом ответила Беата.

  – Идиотка! Ты это несерьезно!

  – Почему же? – замерла вдруг Беата.

  – Ты что, правда хочешь скормить меня какому-то кристаллу? Это не ты, ты никогда не могла такого пожелать. Тебе задурманили голову!

  – Почему? – в ее глазах стояло пламя. – Я – это я.

  – Потому что мы с тобой друзья! – в отчаянии взвыл Северин. Его голова оказалась в опасной близости от волнующейся поверхности кристалла. – Я всегда верил в тебя! Помнишь, как мы вместе чуть не погибли в Феронисе, и ты сказала, что испугалась, а я сказал, что это нормально для живого существа – бояться?! Помнишь, как ты спасла меня в Иоланде? Как я спас тебя в Норвилии? Помнишь, как мы сидели на траве, а ты сказала, что не хочешь быть роботом? Ты хотела быть настоящей и живой; а я сказал, что ты и без того настоящая, и уж точно – живая. Помнишь, как мы воевали в Эдельроне, потом чинили тебя в Баттусворте? Ты помнишь, как мы с тобой познакомились? Ты сказала, что никогда не подведешь меня, а я пообещал, что никогда не применю к тебе ПРИКАЗ. Ведь ты... ты мой друг. А друзья так не поступают. Кем бы ты ни была, в кого ты ни превратилась – стань даже ты моим врагом, я все равно будут считать тебя своим другом. И не применю к тебе ПРИКАЗ, как бы мне этого не хотелось.

  Он вдруг почувствовал что-то мокрое на ресницах. Беата держала его на руках и плакала. Ее горячие слезы капали ему на лицо.

  – И даже если ты будешь убивать меня – я не нарушу обещание, – отчаянно закончил он.

  Его волосы начали загораться в огне кристалла.

  – Северин... – всхлипнула Беата. Горячие слезы робота катились по ее лицу. – Я... Северин, я не хотела...

  По правде говоря, Северин вспомнил о ПРИКАЗЕ совсем недавно. Он решил, что если станет совсем туго, то применит его. Не умирать же ему столь глупой смертью. Но он решил для начала попробовать договориться.

  И надо же, получилось.

  Кто знал, что Беата такая восприимчивая?

  – Беата! – воскликнул он. – Я, кажется, загорелся, отпусти меня.

  – Северин. Северин, это сильнее меня.

  – Что?

  – Разум вернулся ко мне, – в отчаянии проговорила Беата. – Но телом я по-прежнему не владею. Оно под властью кристалла.

  Северину стало совсем нехорошо.

  Черт.

  А кто это там...

  – О, Ванирон очнулся! – воскликнул он, чуть извернув голову. – Монах, ты можешь меня освободить? Я, черт возьми, горю!

  – Северин, я плохо себя контролирую, – прошептала Беата.

  Монах нес в одной руке рейлган, как дубинку.

  Он молча подошел к Беате и изо всех сил ударил ее по затылку. С жутким треском Беата повалилась набок. Северин упал на пол. Освободившись, он тут же принялся хлопать ладонями по волосам, стараясь их затушить. Ему бил в нос паленый запах, а кожа на голове болела.

  Черт!

  – Северин, – тихо позвала его Беата. – Беги.

  – Чего?

  – Пока я еще как-то сдерживаю себя. Кристалл в гневе. Он хочет, чтобы мы стали его марионетками. Хочет, чтобы мы отвезли его в какой-нибудь город Конгломерата. Он хочет подчинить воле императрицы всех людей на планете. А еще он очень зол на тебя. Северин, он хочет, чтобы я убила тебя.

  – Но ты же ему не поддашься, правда? – слабо спросил он.

  Беата привстала на локтях.

  – Поддамся. Он сильнее меня. Но у тебя еще есть время. Беги, Северин, и забирай с собой остальных. Я долго не продержусь.

  – Беата...

  – Я всегда буду помнить тебя, Северин.

  – Беата! Я не оставлю тебя!

  – Беги, Северин!!! – из глаз ее хлынули слезы.

  – Беата!!!

  – СДОХНИ!!! – заорал вдруг ван Ванирон, размахнулся и обрушил рейлган на поверхность кристалла.

  Пожалуй, это был самый неожиданный поступок за этот день.

  Кристалл просел, взбурлил и вдруг лопнул. На секунду их охватило некое радостное щемящее чувство – они были объяты светом. Но затем наступила тьма. Лишь осколки кристалла продолжали сыпаться вниз, в бездну.

  Кристалл сломался.

  В темноте было слышно, как тяжело дышит ван Ванирон.

  – Сдохни, – повторил он. – Сдохни-сдохни.

  – Ты что, идиот? – спросил Северин. – Ну вот. Ты сломал кристалл. Где мы теперь деньги возьмем? Вот ведь идиот.

  – Точно, – повторила Беата. – Идиот.

  – Чертов тунеядец, – сказал Северин. – Идиот.

  – Идиот, и правду.

  – Болван. Ты нахрена кристалл разбил?

  – Идиот самый настоящий.

  – Да что с ним вообще разговаривать?!

  – Идиот.

  Ева очнулась в полной темноте и спросила:

  – Что произошло?! Мы умерли?

  – Нет, но скоро умрем от голода, – сказал Северин.

  И добавил:

  – Вот черт. Кажется, рейлган погнулся.

  6.

  «Ласточка» катилась дальше по пустыне. Ева сидела у иллюминатора и умиротворенно поглаживала свое чудо-оружие. Рядом сидел подавленный монах. Наконец он не выдержал и спросил:

  – Я правда идиот? Может, не стоило разбивать этот кристалл?

  – Конечно, стоило. Это они сейчас сердитые, от жадности, – сказала ему девочка. – И от голода. Ну ничего. Когда червя поймаем и зажарим – тут же отойдут. Вот увидишь, какое сразу настроение будет. Радостное.

  – Да уж. Дитя?

  – Чего?

  – А черви – они большие? – Ага! Вот такенные, и во рту у них помещается целый замок. Скоро сам увидишь.