Текст книги "Враги народа
К итогам процесса антисоветского троцкистского центра"
Автор книги: А. Подчасовой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Во время Февральской буржуазно-демократической революции Троцкий и троцкисты боролись против победоносной стратегии и тактики Ленина и Сталина. В апреле 1917 г. Пятаков, ополчаясь против Апрельских тезисов Ленина, заявлял: «Мы не идем к социализму».
Известно, что на VI съезде партии товарищ Сталин разоблачил троцкистские утверждения о невозможности построения социализма в нашей стране.
После победы Великой пролетарской социалистической революции в СССР ненависть Троцкого, Пятакова, Радека и прочих троцкистов к социалистическому строительству, пролетарской диктатуре, партии Ленина – Сталина все возрастает. Именно реставраторские, связанные с ними пораженческие стремления составляли основу антипартийной, а впоследствии и антисоветской деятельности троцкистов, зиновьевцев, правых и других групп и группировок, боровшихся против партии на протяжении почти двадцати последних лет. Не кто иной, как Радек, наиболее цинично формулировал в 1918 г. готовность противников партии – Пятакова, Бухарина и др. итти на утрату советской власти. В это же время Пятаков в заговоре с левоэсеровскими контрреволюционерами строил гнусные планы: арестовать Ленина и стать во главе контрреволюционного правительства.
Пораженческую линию эти выродки вели в 1919 и 1920 гг. В первые годы новой экономической политики они предрекали неминуемое падение советской власти, пытаясь демобилизовать и разоружить пролетариат. «Кукушка прокуковала», – заявлял Троцкий в 1922 г., строя свои расчеты на близком крахе диктатуры пролетариата, а Сокольников в это самое время требовал призвать иностранных капиталистов и отдать им в кабалу социалистические предприятия.
В 1922 г. Ленин беспощадно клеймил Радека и Бухарина за то, что они сделали политические уступки международной буржуазии в вопросе о суде над эсерами, поощряя по сути дела террористические покушения врагов советского народа. Тогда же, в 1922 г., партия Ленина – Сталина разгромила предложения Троцкого – отдать наши фабрики и заводы в залог иностранному капиталу.
Реставраторские стремления составляли подлинное содержание атаки троцкистских капитулянтов – Троцкого, Пятакова, Серебрякова, Радека, Сокольникова, Муралова, Богуславского, Дробниса и др. против партии в 1923–1924 гг.
После смерти Ленина, когда трудящиеся массы под водительством Сталина начали переход к осуществлению великой программы социалистической реконструкции народного хозяйства, выкорчевывая самые корни капитализма в нашей стране, подлая программа реставрации капитализма и поражения диктатуры пролетариата, прикрытая громкой фразой троцкистов, сплотила злобных врагов социализма – троцкистов и зиновьевцев. На XIV съезде партии именно Сокольников выступил с отвратительной программой дауэсизации Советского Союза, т. е. превращения нашей страны в придаток международного империализма. Реставраторское, контрреволюционное содержание этой программы тогда же было беспощадно разоблачено товарищем Сталиным.
Троцкий и его присные – Пятаков, Радек и др. проповедывали подчинение СССР мировому капиталистическому рынку. Троцкисты, зиновьевцы и правые, самым подлым образом используя трудности социалистического строительства, остервенело боролись против ленинско-сталинской теории построения социализма в нашей стране и против ее осуществления на практике: против сталинской пятилетки, против социалистической индустриализации и коллективизации.
Чем успешнее развертывалось строительство социализма, чем быстрее шли от победы к победе народы Советского Союза, руководимые большевистской партией и товарищем Сталиным, тем ожесточеннее было сопротивление врагов народа – троцкистов, беспощадно разоблаченных товарищем Сталиным, разгромленных партией и вышвырнутых трудящимися массами из своих рядов.
Троцкий и его свора – Пятаков, Серебряков, Радек, Сокольников, Муралов, Богуславский, Дробнис и др. в продолжение последнего десятилетия переходили ко все более и более ожесточенным и злобным формам борьбы против партии и советской власти. Теряя с ликвидацией кулачества единственную опору в стране, они все тесней смыкались с капиталистическим окружением Советского Союза.
Уже в 1931 г. товарищ Сталин в своем историческом письме в редакцию журнала «Пролетарская революция» сорвал маску с троцкистов, показав, что «на самом деле троцкизм есть передовой отряд контрреволюционной буржуазии, ведущей борьбу против коммунизма, против Советской власти, против строительства социализма в СССР».[3]3
Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 475–476, изд. 10-е.
[Закрыть]
Товарищ Сталин ярко показал, что троцкизм дал в руки контрреволюционной буржуазии духовное, тактическое и организационное оружие против большевизма.
Так, от создания фракционных антипартийных и антисоветских организаций, от печатания контрреволюционной литературы, от попыток антисоветских демонстраций троцкисты докатились до последней черты, став передовым отрядом фашистской буржуазии, террористами, диверсантами, вредителями, убийцами рабочих, шпионами на службе у фашизма.
Стремление к реставрации капитализма и поражению социализма во что бы то ни стало, любой ценой – вот что толкнуло этих врагов народа на путь контрреволюционной борьбы, предательств и измены, привело их к гнуснейшим преступлениям, к превращению в наемную агентуру германского фашизма и японской военщины.
История подвела решающий итог всем «теориям», под прикрытием которых Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Радек, Сокольников вместе с Бухариным вели ожесточенную борьбу против партии и советской власти.
В 1934 г., после прихода Гитлера к власти, лютый враг народа – Троцкий в директиве своим приспешникам утверждал, как показывает мерзавец Пятаков, что «с приходом Гитлера к власти совершенно ясно, что его, Троцкого, установка о невозможности построения социализма в одной стране совершенно оправдалась, что неминуемо военное столкновение и что, ежели мы, троцкисты, желаем сохранить себя как какую-то политическую силу, мы уже заранее должны, заняв пораженческую позицию, не только пассивно наблюдать и созерцать, но и активно подготовлять это поражение».
То же показал на суде и бандит Сокольников: «…Руководящие члены центра считали, что в качестве изолированной революции наша революция не может удержаться как социалистическая, что теория каутскианского ультраимпериализма и теория бухаринского организованного капитализма, родственная ей, оказались правильными. Мы считаем, что фашизм – это самый организованный капитализм, он побеждает, захватывает Европу, душит нас. Поэтому лучше с ним сговориться, лучше пойти на какой-то компромисс в смысле отступления от социализма к капитализму».
Контрреволюционная троцкистская «теория» невозможности построения социализма в одной стране стала обоснованием для теории и практики насильственного уничтожения социализма в стране, где социалистическая революция победила в октябре 1917 г.
На эту же «теорию» врага народа – Троцкого опиралась троцкистская банда, объединяясь с Гитлером и японской военщиной против трудящихся СССР и всего мира.
Бандит Радек следующим образом излагал на суде требования обер-бандита Троцкого к своим приспешникам: «…На Западе никакая революция невозможна, поэтому разрушайте революцию в одной стране, разрушайте социализм в СССР».
Так раскрылось подлинное содержание разоблаченных в свое время товарищем Сталиным гнусных троцкистских и бухаринских «теорий». «Теория» невозможности построения социализма в одной стране и «теория» организованного капитализма прикрывали подлую практику подготовки поражения СССР в военном столкновении с фашизмом, практику сращивания троцкистов и их пособников с германской и японской разведками.
Процесс по делу антисоветского троцкистского центра разоблачил маскировку троцкистских бандитов, воочию показал, что логика борьбы против партии привела троцкистов к предательству, к измене родине, к таким подлым преступлениям против советского народа, которые по своей чудовищности превосходят все, что знала история.
Процесс со всей ясностью установил, что, став на путь борьбы против партии, троцкисты-зиновьевцы ни на минуту не складывали своего отравленного оружия. Чем успешнее шло наступление социализма, чем величественнее вырастало здание социалистического общества, тем глубже в смрадное подполье уходили подлые бандиты, тем утонченнее становились методы двурушничества, лжи и обмана, которыми они маскировали свое подлинное обличье.
После того как XV партийный съезд выбросил из рядов партии троцкистов-зиновьевцев, Троцкий дал своим приспешникам директиву – двурушнически заявлять об отходе от троцкизма, с тем чтобы вернуться в партию для продолжения антипартийной и антисоветской деятельности. Оплевывая для вида свои троцкистские убеждения, расточая лживые клятвы в преданности партии, втираясь в доверие, троцкистские бандиты выработали тактику непревзойденного притворства и двурушничества.
Рассчитывая укрыться от советского правосудия, такие бандиты, как Пятаков и Радек, точно так же как Зиновьев и Каменев – прямые организаторы убийства товарища Кирова, – во время суда над троцкистско-зиновьевским контрреволюционным центром в августе 1936 г. «клеймили» своих соратников, «скорбели» о Кирове. Имя Иуды, которым Ленин пригвоздил Троцкого к позорному; столбу, накрепко и навсегда пристало к этим подлым провокаторам.
Бандит Дробнис цинично рассказывал на суде, что он, проводя подрывную троцкистскую работу, вредительство и диверсии, «стремился заслужить доверие партийных и советских организаций, чтобы уменьшить подозрительное и недоверчивое отношение к себе и потом начать вербовать людей».
Грязные преступники использовали доверие партии для того, чтобы, прикрываясь партийным билетом, пробраться на ответственные посты и, используя свое служебное положение, еще шире развертывать гнусную, изменническую работу.
* * *
Злобные расчеты троцкистских бандитов потерпели крах. Как ни старались они подорвать мощь нашей страны и приостановить социалистическое строительство, им не удалось затормозить победное шествие социализма, нашедшее свое выражение в замечательном стахановском движении.
Несмотря на вредительство и диверсии троцкистских предателей на рудниках и в химической промышленности, добыча угля, химическая индустрия, как и вся тяжелая промышленность, руководимая т. Серго Орджоникидзе, продолжает быстро итти в гору. Несмотря на подлые действия троцкистской банды на железных дорогах, наш транспорт под руководством т. Л. М. Кагановича преодолел отставание и досрочно выполнил заданный ему план.
«Чем объяснить это чудо, чем объяснить это явление? – спрашивал в своей речи государственный обвинитель, прокурор Союза ССР т. Вышинский и отвечал – Чудес в мире не бывает. Почему; же мы имеем такой блестящий рост, такой расцвет нашей промышленности и железнодорожного транспорта? Потому что на стороне вредителей стоят единицы. Вред, причиняемый этими единицами, быстро ликвидируется миллионами. Потому что на стороне советского правительства и строительства социализма стоят миллионы!»
Бандиты рассчитывали и дальше продолжать свою подлую деятельность, прикрываясь служебным положением, партийным билетом, двурушничая и притворяясь.
Они просчитались и в этом. Железная рука пролетарской диктатуры-чекисты во главе с верным соратником товарища Сталина Н. И. Ежовым – вытащила бандитов из смрадного подполья.
Преступления троцкистской банды и правых контрреволюционных отщепенцев, вскрытые во время процесса троцкистского антисоветского центра, требуют от партии, от всего советского народа огромного повышения революционной бдительности.
«Капиталистическое окружение не есть простое географическое понятие», – говорил товарищ Сталин.[4]4
Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 386, изд. 10-е.
[Закрыть] Это предупреждение вождя должно быть руководящей нитью во всей нашей работе. Фашизм и остатки его агентуры – троцкистского отребья и правых контрреволюционных отщепенцев – не сложат оружия в борьбе против СССР, против социализма. Наоборот, фашистские хищники будут с удвоенным старанием искать новых агентов, шпионов, террористов, диверсантов среди человеческой гнили, среди отбросов уничтоженного нами капитализма. Нельзя доверять на слово ни одному бывшему оппозиционеру! Надо еще зорче смотреть вокруг, надо во сто раз глубже проверять каждого работника. Надо уметь распознавать фашистского разведчика, прикрывающегося партийным билетом. Надо еще сильнее и глубже развернуть партийно-массовую работу. Надо еще крепче ковать несокрушимую оборонную мощь нашей родины. Надо с утроенной энергией развернуть стахановское движение, для того чтобы искоренить последствия вредительства троцкистско-фашистской банды.
Бурей величайшего гнева и негодования против врагов социализма встретил советский народ сообщение о гнусной и подлой деятельности троцкистской банды. Во всех уголках нашей необъятной родины трудящиеся с огромным гневом против троцкистских бандитов следили за тем, как распутывался клубок отвратительных преступлений.
Рабочие и колхозники, красноармейцы и инженеры, писатели и летчики, артисты и академики – весь советский народ с чувством глубокого удовлетворения встретил приговор пролетарского суда, покаравший троцкистских бандитов.
Мощная волна советского патриотизма, преданности своему правительству, большевистской партии, беспредельная горячая любовь к вождю народов товарищу Сталину звучат в резолюциях, письмах, речах и выступлениях трудящихся Советского Союза.
«Подлые троцкисты покушаются на завоеванную крестьянством в многолетней борьбе с кулачеством зажиточную жизнь. Поставив себе целью восстановление капитализма в пашей стране, они хотят распустить колхозы, опять посадить нам на шею мироедов-кулаков. Не бывать этому! Не для того мы создали колхозы, не для того строили счастливую, радостную жизнь, чтобы дать троцкистам уничтожить наши социалистические победы.
В ответ на варварские преступления обезумевших извергов трактористы и комбайнеры дают клятву еще крепче сплотиться вокруг любимой партии Ленина – Сталина, еще лучшим, стахановским трудом бороться за высокий урожай» – таков голос трактористов и комбайнеров Белгородского района Курской области[5]5
См. «Правду» от 27 января 1937 г.
[Закрыть].
«Я обвиняю не один! – говорил в своей речи на суде государственный обвинитель, прокурор Союза ССР т. Вышинский. – Я обвиняю вместе со всем нашим народом». Приговор суда – это приговор советского народа, приговор самой истории над гнусными реставраторами капитализма.
Партия Ленина – Сталина и с ней весь советский народ сделают все необходимые выводы из процесса антисоветского троцкистского центра. На подлую, подрывную работу троцкистских бандитов трудящиеся СССР отвечают новым подъемом стахановского движения, которое в кратчайший срок ликвидирует последствия троцкистского вредительства. Повышение революционной бдительности, повышение ответственности каждого работника на всех без исключения участках социалистического строительства должны создать броню, непроницаемую для злодейских козней.
Каждый коммунист, каждый трудящийся должен отчетливо сознавать, что разгильдяйство, беспечность, обывательщина, нарушения советской демократии являются щелью, через которую проникает коварный враг, троцкист, фашистский агент.
Необходима большая ответственность при подборе кадров, необходима борьба с практикой передоверия этой важнейшей работы. Необходимо еще выше поднять большевистскую самокритику, с тем чтобы ни один сигнал о неполадках, идущий снизу, не оставался без внимания. Необходимо поднять на гораздо большую высоту партийную работу, лучше руководить все возрастающей активностью трудящихся.
Таковы выводы, которые должны лечь в основу всей нашей работы.
* * *
В жестоких боях, ценой огромных жертв и страданий советский народ под руководством большевистской партии, под водительством Ленина и Сталина построил в основном социалистическое общество, завоевал радостную и счастливую жизнь. Социалистическая родина – наша земля, наши заводы, фабрики, транспорт, совхозы и колхозы – все это добыто, построено, создано в боях с эксплоататорами. Лучшие сыны советского народа отдали свою жизнь для того, чтобы добиться победы. В этой борьбе отдал до конца свои силы Ленин, в этой борьбе сгорели соратники Ленина – Сталина: Свердлов, Фрунзе, Дзержинский, Куйбышев; погиб от руки троцкистско-зиновьевских выродков незабвенный Киров.
Мы вступили в двадцатый год Великой пролетарской революции. С капитализмом в нашей стране покончено навсегда. Завоевания советского народа, основы социалистического строя записаны в величайшем документе – в Сталинской конституции. Вся сила и мощь советского народа, сбросившего навсегда ярмо капиталистической эксплоатации и утвердившего в нашей стране социалистический строй, стоят на страже Конституции страны победившего социализма.
В сердцах трудящихся нашей великой родины ярким пламенем горят сталинские слова: «…народы СССР будут драться на смерть за завоевания революции»[6]6
Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 547, изд. 10-е.
[Закрыть]. Горячие симпатии и любовь трудящихся всего мира окружают Советский Союз. И подлые троцкистские бандиты рассчитывали на то, что они сломят советский народ и на фашистских штыках принесут в нашу страну капиталистический строй!
Ни троцкистской банде, ни их фашистским хозяевам не удастся повернуть историю вспять!
Пролетарский суд, выполняя волю народа, беспощадно карает гнусных троцкистских реставраторов, предателей родины, изменников, фашистских наймитов.
Народы Советского Союза, зорко следя за происками врагов, сметая с лица земли фашистских бандитов, будут продолжать под водительством Сталина победный путь к коммунизму.
«Большевик» № 3 за 1937 г.
Д. Осипов
ПОЧЕМУ ОНИ ПРИЗНАЮТСЯ
Все подсудимые признали свою вину. Все подсудимые говорят о своих преступлениях много и как будто откровенно.
Эта картина суда необычна на буржуазный взгляд. Она поражает иностранца. К тому же эта картина в той или другой мере повторяется на предыдущих процессах контрреволюционных организаций. Так было на процессе «промпартии» и на процессе меньшевиков. Так было на процессе троцкистско-зиновьевского центра.
Почему же признаются подсудимые на советском суде?
Этот вопрос был задан государственным обвинителем т. Вышинским Богуславскому и Муралову – старым троцкистам, членам сибирского центра троцкистской подпольной контрреволюционной организации.
Быть может, спрашивал т. Вышинский, есть давление со стороны во время заключения? Ведь распространяет наиболее лживая часть буржуазной печати нелепые басни о каких-то неведомых методах допроса на предварительном следствии. Подсудимые категорически отвергли такое предположение. Они подтверждают, что следствие велось в совершенно корректной форме, что ни о каком насилии, прямом или косвенном, не может быть и речи. Подсудимый Муралов заявил, что в заключении к нему относились все время культурно.
Известно, что подсудимые не сразу после ареста дали показания. Муралов отрицал вину восемь месяцев, Богуславский – восемь дней. Радек запирался три месяца… Но сколько бы времени ни старался молчать каждый из них о подлинных своих преступлениях, все они в конце концов заговорили.
Заговорили… Но степень полноты и откровенности признания определяется прежде всего полнотой собранных против них улик. Подсудимые признают то, что уже раскрыто следственными органами НКВД и прокуратуры. Обвинение обосновано строго фактически. Преступник убеждается) в том, что его роль в контрреволюционной организации известна. Против него свидетельства других участников, документы, точные данные.
Эта точность, обоснованность обвинения – важнейшая черта всех процессов. Подсудимые подавлены прежде всего тяжестью неоспоримых улик. Бессмысленно отрицать свою вину перед лицом очевидности. Запирательство в таких условиях только подтверждает виновность. На суде оно поставило бы подсудимого в жалкое и смешное положение. Так было, например, с И. Н. Смирновым на процессе троцкистско-зиновьевского центра. Организатор троцкистских банд пытался отрицать факты, строго проверенные, точно установленные. Его высмеивали и разоблачали собственные его единомышленники и жена.
Но откровенное признание тех фактов, которые установлены следствием, далеко еще не означает подлинной и честной откровенности, полного и окончательного признания своей вины. Враги народа остаются верны себе иногда вплоть до последней минуты. На первом процессе о подлом убийстве Сергея Мироновича Кирова презренные Каменев и Зиновьев, убедившись в том, что подлинная их роль еще до конца не раскрыта, со всей «откровенностью» признали свою политическую и моральную ответственность за убийство. Они скрыли за этой своей «откровенностью» руководящий террором объединенный центр троцкистов и зиновьевцев.
А когда следственные органы раскрыли и этот центр и Каменев, Зиновьев и прочие оказались на скамье подсудимых уже в качестве прямых и непосредственных организаторов убийства товарища Кирова, они снова со всей «откровенностью» признавали эту свою вину, которую уже никак нельзя было отрицать. Но они скрыли о существовании «параллельного центра» и подпольной организации, предполагая, что органы НКВД еще не напали на след преступников.
Отсюда ясно, почему признаются подсудимые. Бессмысленно отрицать факты, подтверждаемые неопровержимыми свидетельствами. Но почему подсудимые стараются уверить суд в своей полной откровенности, в своей искренности?
Богуславский и Муралов объяснили суду мотивы признания своей вины. Каждый говорил по-своему. В основном это одни и те же мотивы. У каждого после ареста оформилось сознание полной безнадежности того дела, за которое они шли на смерть. Арест был крахом – и организационным: и личным.
У одного перелом произошел раньше, у другого позже. Но и у Богуславского и у Муралова этот крах был подготовлен всем предшествующим развитием их преступной работы. Сомнения разъедали их – и тем больше, чем больше выяснялась разница между словами, директивами Троцкого и подлинной советской действительностью.
Троцкий говорил: Советская страна идет к гибели. Факты говорили: страна крепнет. Троцкий говорил: надо возвращаться к капитализму. Факты говорили: страна строит социализм. Троцкий говорил: в стране должна расти нищета. Факты говорили: в стране растет благосостояние трудящихся.
«Я ведь не слепец!», – говорил на суде Муралов. Его личная озлобленность, его холопская преданность Троцкому вступали в спор с фактами. Как и все троцкисты, он варился в своем троцкистском соку. Но и тут «новейший курс» Троцкого на террор, на вредительство, на измену родине смущал.
Чтобы на суде в ожидании грозного приговора, перед миллионами народа, сохранить твердость и мужество борца, надо иметь в себе ту нравственную силу, ту душевную цельность, какие даются только сознанием своей правоты, убежденности в силе и красоте своего дела, готовностью умереть за родину, за народ, за революцию, за социализм. Вот почему презирают буржуазный суд, отказываются от показаний, не признают своей вины подлинные революционеры, сыны пролетариата. Они, напротив, гордо развертывают на суде свою программу, не прося снисхождения для себя и не ожидая милости.
Но нет и не может быть ни душевной цельности, ни нравственной силы у изменников родины, у предателей рабочего класса, у людей, которые бандитизм сделали своей политикой, у равнодушных убийц рабочих. Эти люди разъедены внутри гнилью. Ненависть и озлобление заменяли им убежденность. Покуда они были на свободе, они держались спайкой разбойничьей банды. Потерпев крах, оказавшись в изоляции, они сразу ощутили всю пустоту своей души, разъеденной гангреной предательства.
Богуславский и Муралов просили суд поверить искренности их мотивов. Но троцкисты уже показали, что искренности их такая же цена, как и правдивости их. Они отрекаются и каются сегодня, чтобы нагадить на том же месте завтра. Двурушничество стало их второй природой. «Искренность» признаний служит средством прикрытия законспирированных организаций.
«Правда» от 27 января 1937 г.
