Текст книги "Если бананы висят слишком низко"

Автор книги: А. Боровинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Боровинский А
Если бананы висят слишком низко

Александр Боровинский

Если бананы висят слишком низко

I

Искатель Бош Тринадцатый треснул железным кулаком по элементу солнечной батареи. Осколки пластины разлетелись метров на пять, и Бош начал отсчитывать секунды. Изменения происходили медленно и в обычном ходе времени неуловимо: погнутая рама расправлялась, выравнивались вмятины, а осколки пластины жирно блестевшие вокруг, словно таяли под лучами солнца. Одновременно внутри рамки нарастал такой же жирновато блестящий налет. Стрелка вольтметра, подключенного к батарее, пришла в движение. Чеоез двенадцать минут двадцать пять секунд солнечная батарея выглядела как новая, а вольтмето показывал номинальное напряжение Эксперимент прошел успешно и электрические цепи в теле Боша защекотали легкие вихри токов удовольствия.

Теперь нужен был последний, решающий опыт, при котором были бы разрушены и молекулярные связи материалов солнечной батареи, но сомневаться в результате не приходилось. Бош посмотрел на небольшой прямоугольник, преобразующий солнечный свет в электрическую энергию. Он восстановился, восстановится, как ни пытайся его уничтожить. Пусть через час, через сутки, но каждый атом батареи встанет на свое место и она снова будет такой же, как через мгновение после того, как была введена в состояние абсолютного равновесия.

Конечно, токи гордости могли щекотать и посильнее, если бы состояние абсолютного равновесия открыл он сам, но это была уже известная информация. Честно говоря, Бош вообще подцепил ее случайно на самых задворках Фонда, просто приглянулся механический аналог открытия: шарик в ямке после легкого толчка всегда возвращается на место; если же края ямки уходят в бесконечность, то перевести шарик в другое положение можно, лишь разрушив саму ямку. В случае абсолютного равновесия каждый атом тела как бы находится в "ямке" пространственно-временного континуума. Разрушить эти ямки можно лишь разрушив саму Вселенную, и атомы такого тела будут неизменно возвращаться на свое место как шарик, скатывающийся на дно ямки. Приводился и способ, позволяющий придать телу описанное состояние.

А началось все с того, что Бош по роду своей искательской деятельности явился на фабрику по восстановлению солнечных батарей, дабы попытаться как-нибудь усовершенствовать тaмошние технологии.

Основной операцией при восстановлении элементов является шлифовка методичное однообразное надраивание потерявших блеск пластин.

Бош давно уже заметил одну индивидуальную особенность своей конструкции: однообразные движения любого рода вызывали в нем глубокую тоску. Эмоциональный робот – сверхсложная система и поэтому у каждого допустимы некоторые индивидуальные особенности, но тоска Боша при виде чего-либо однообразного была порой настолько сильной, что пожирала даже часть энергии двигательных центров. Так и при виде шлифовки у него просто опустились руки – генерация тоски потребляла киловатты.

Однако надо было приступать к работе, и он коротким импульсом заблокировал контуры эмоций. Об этом приемчике никому не было известно, а результаты порой достигались поразительные. Так и теперь, мощный поток электронов, расходовавшийся на генерацию тоски, просуществовал еще сверхмалую долю секунды, но, лишившись своей конечной цели, принялся искать себе нового применения в мозговых цепях Боша. Благодаря этому и пришло озарение: если молекулы или атомы пластин будут сами возвращаться на свое место, то никакой шлифовки вообще не понадобится. Все! Имея основную идею о том, что надо сделать, оставалоь только разрешить вопрос "как?" а это было уже делом техники. Порывшись в памяти, Бош обнаружил теорию абсолютного равновесия, а уже в Фонде раскопал и способ ее реализации. Усовершенствование получилось грандиозным!

Ну что же сделал дело – имеешь законное право насладиться результатом. А талантливый, но, видно, непутевый искатель снова отключил контуры эмоций. Вихревые токи удовольствия заметались, лишившись определенной им цели, и, вероятно, это обстоятельство повернуло мысли Боша в необычное, быть может, даже не положенное ему по статусу искателя, русло:

– А если теперь вечные батареи сделать основным источником энергии на планете?

Это пахло уже коренной перестройкой всей энергетики. Боша даже начало слегка лихорадить, видимо, в эмоциональном блоке что-то все-таки не отключилось до конца. Он принялся за расчеты:

– Так, за сутки батарея производит энергии... А суточная потребность в энергии планеты... Площадь одного элемента составляет... Таким образом необходимо...

Итог был печален: для того, чтобы обеспечить энергией всю планету, необходим был шар из солнечных батарей размером со звезду средней величины.

Бош совсем уж было собрался отдаться печали, но тут, вроде бы незначительная мыслишка побудила его продолжить вычисления:

– При вечных батареях фабрики по их восстановлению становятся не нужны. А сколько они требуют энергии? Дальше. При увеличении числа солнечных энергостанций пропорционально сокращаются затраты на строительство и обслуживание других источников энергии!

– Так, а, собственно говоря, куда мы каждые сутки столько энергии тратим? Ведь получается: затраты по производству энергооборудования – сократить; производство стройматериалов и станков для них – сократить; кабельные линии сократить...

Цепь сокращений разрасталась, высвобождая лавину энергии, которую, оказывается, нужно тратить лишь для производства, опять же, энергии. На этот раз итог был впечатляющим: солнечные батареи, размещенные лишь на десятой части площади планеты, вполне удовлетворят перестроенную энергетику!

Вот тут-то и остановиться бы Бошу, неугомонному искателю, притормозить мозговую деятельность и посмаковать все положительные эмоции относительно своего таланта. Так ведь нет, вылезла еще одна идея:

– А почему только солнечные батареи? Почему бы не вводить в абсолютно равновесное состояние... эмоциональных роботов?!

II

Верховная тройка планеты заканчивала вечернее заседание. Последним пунктом стояло предложение некоего искателя Боша Тринадцатого о созыве Всепланетного референдума, ни много – ни мало, как о коренной перестройке цивилизации. Идея этого проекта заклинила координаторов, словно разрядом молнии поразив их энергоблоки.

– Это же всепланетное кладбище! – первым заговорил координатор Сам Второй. – Роботы, которым совершенно незачем что-либо делать, неподвижно лежат под зонтами из солнечных батарей. Ужасное зрелище!

– Оставьте эмоции! – раздраженно бросил Вол Пятый. – Страх – не причина для отказа. Потрудитесь обосновать свое неприятие проекта.

– Пожалуйста!

Мы лишаемся всего: вместо деятельности – неподвижность, вместо прогресса полный застой, и так далее, неужели не ясно? Даже вместо всех блюд нашей энергокухни – прямое подключение к источнику тока. Несомненно, роботы физически останутся существовать, но каким образом станут реализовывать наши великие цели? Как цивилизация, добровольно похоронившая себя, сможет выполнить свое предназначение?!

– По поводу всех этих энергососисок, омлетов и прочих блюд: так мы действительно можем питаться непосредственно от источника тока, а вся энергокухня затеяна потому что довольно сложным образом, через эмоции влияет на повышение производительности труда. Но зачем все это, если ничего не надо будет производить, поймите, ничего!

Наши цели? Они, в конечном итоге сводятся к обеспечению нормального существования роботов: их надлежащего энергопитания, ремонта, обслуживания. Эти задачи решены в пооекте блестяще.

Предназначение цивилизации? Не достойно напускать тумана. Кто знает, в чем оно? Мы движемся то быстрее, то медленнее, видим лишь пройденный путь и рисуем часть дороги впереди, а затем пробуем шагать по придуманному, что удается далеко не всегда. Вопрос "зачем?" остается открытым. и здесь сейчас нам его не решить.

Элементарная логика требует: любое открытие, не ведущее к физическому уничтожению цивилизации, должно быть реализовано. Вечное кладбище? Нет вечный сон, и если мы не найдем конкретных доводов против, он будет как очередная, может быть последняя но неизбежная ступень развития !

Воцарилось молчание. Электронные мозги всех трех координаторов, совершая миллиарды операций в секунду, искали ошибку в страшном проекте искателя Боша.

– Ну, конечно же этот номер не пройдет! – Сам Второй был откровенно рад пришедшей в его голову идее. – Мы забыли о некоторых конструктивных особенностях эмоциональных роботов, а их невозможно изменить...

– Достаточно! – на этот раз Сама преовал Мук Третий. Оба координатора с интересом повернулись к нему, надеясь наконец выяснить, какую эмоциональную позицию примет третий из них.

– "Все великолепно, роботы не могут бездействовать!"– ведь таков твой вывод? Вон координатор Вол тоже небось додумался, просто не полез вперед тебя, – открытого противника проекта. Молодцы координаторы! Раздолбили-таки идею этого искателя Боша, можно теперь обойтись и без всеобщего обсуждения? Нет уж, референдум придется все-таки собрать!

Манеры Мука давненько раздражали остальных координаторов Верховной тройки, а уж в данной ситуации просто провоцировали на скандал.

– Если Мук Третий не соизволит выражаться ясно и по существу, то мы действительно соберем Всепланетный рефеоендум, дабы выдвинуть в Верховные более достойного координатора! – голос Сама вибрировал от негодования.

– Валяйте выдвигайте, пока вас самих не задвинули под персональные солнечные купола на вечный покой! Я знаю что говорю, а если до вас, Верховных координаторов, до сих пор не дошло, благодаря чему можно полностью осуществить проект, то вряд ли и референдум до этого додумается.

Сам и Вол притушили светящиеся глубокой неприязнью фотоэлементы глаз. Им все же хорошо было известно, что несмотря на дурной характер, Мук частенько генерирует оригинальные идеи, не считаться с которыми обычно бывало невозможно.

– Ладно, хватит нам тут проводники окислять, говори прямо, в чем дело?

– Э, нет, не спешите. Вот ты, Вол говорил сейчас, что если обозначилась новая ступень прогресса, то непременно надо на нее шагнуть. А вот идея абсолютного равновесия пылилась в фонде без дела десятилетия! В общем теперь я задумал поиграть с великим прогрессом в одну нехитрую игру: есть абсолютное равновесие – вы о нем знаете, есть проект обрекающий цивилизацию на вечный покой – вы его изучили, есть аргумент, разбивающий проект – вы его выдвинули, вернее собираетесь выдвинуть. Но есть еще я, которому известно, как сделать проект неуязвимым! Собирайте референдум, а я буду молчать. Если хоть кто-нибудь на планете дойдет до моей идеи – что ж, прогресс, действительно неизбежен. Если же нет – у вас будет над чем подумать...

Два часа отводилось на подготовку Вселланетного референдума и десять – на его проведение. Миллионы эмоциональных роботов планеты подключались Друг к другу, образуя единый гигантский мозг. Через два часа он был полностью готов к работе. Верховная тройка предоставила проект искателя Боша Тринадцатого и теперь ожидала решения, готовая обеспечить его исполнение.

В первый же час работы гигантский мозг референдума выдвинул главный аргумент против проекта. После уточнения и доводки он выглядел так:

"Эмоционального робота невозможно обречь на бездеятельность, не нанеся ему ущерба. Основу деятельности составляют желания. Желания программируются на матричном уровне, следовательно, нельзя изменить эти программы, не повредив самого робота. Основной поток желаний непременно должен удовлетворяться, иначе наступает расстройка мозга, и робот приходит со временем в полнейшую негодность".

Это было логически безукоризненным выражением сути процесса существования роботов. Нельзя избавиться от желаний и нельзя оставить их все неудовлетворенными. Не так уж редки например, случаи, когда благодаря причудам Случайного Генератора, роботы не могли сделать роботенка, то есть, осуществить одно из основных программный желаний. При этом, хотя и чрезвычайно редко, у некоторых действительно возникали мозговые расстройства, но, как правило неудачники просто начинали больше энергии отдавать работе, приобретая, например, дополнительную профессию. Более полное удовлетворение одного желания компенсирует неудовлетворенность другого. Не нашедший удовлетворения ни в чем – первый кандидат на демонтаж.

Итак конечным итогом реализации предлагаемого проекта могла быть только мертвая планета с лежавшими под солнечными зонтами вечными но, увы сумасшедшими роботами.

Итог этот просчитывался однозначно. Истекало время, но картина не менялась. Наступил последний десятый час. И тут одна из миллионов ячеек гигантского мозга референдума послала импульс, альтернативный единому решению.

– Наркотики!

Аналог был взят из живой природы, но вполне годился и для электронных мозгов. Ни к чему устранять желания, ни к чему их исполнять. Достаточно просто накоротко замкнуть область генерации с областью удовлетворения. У живых существ такое возможно как раз при помощи наркотиков, но их применение чревато вредными биологическими эффектами, в конце концов разрушающими мозг. Для роботов это исключено, при коротком замыкании вся энергия возникшего желания идет не на реализующие действия, а сразу на питание центра удовлетворения.

– Это ты подключился к референдуму! – набросился координатор Сам на Мука Третьего.

– Прекрати, ты знаешь; что я бы себе не позволил. Тем не менее, нам конец. Не осталось ни единой обоснованной причины чтобы отказаться от последнего шага. Что ж, значит вечный покой цивилизации неизбежен.

Решение Всепланетного референдума было обязательно к исполнению для всех. Большая часть энергии на планете расходовалась теперь на введение в состояние абсолютного равновесия солнечных батарей и эмоциональных роботов. Один за другим замирали они, раскрывая над собой надгробия вечных зонтов. Наконец под последним зонтом успокоился последний робот, накоротко перемкнув свои центры желания и удовлетворения.

Планету намертво заклинило между жизнью и сном. Солнечные батареи исправно питали неподвижных роботов, грезивших наяву. Энергия аккумулировалась с запасом на темные ночи и пасмурные дни. Роботы были в идеальном порядке, но что с того, что они прекрасно осознавали это!? Изредка камень, сорванный со скалы ветром, повалившееся дерево или, раз в сто лет, упавший метеорит разбивали чей-нибудь зонт вместе с хозяином, но их куски, до единого атома, опять соединялись, и все продолжалось, вернее, останавливалось.

III

Величайшая скука гасила слабые импульсы мысли, отбирая энергию электронов, слабо ворочавшихся в мозгах. Желания стерлись и потускнели от многократного удовлетворения, словно личный жетон от долгого использования на тысячном году жизни.

Однажды, в припадке отчаяния, он пожелал распасться на атомы, элементарные частицы и разлететься этой мельчайшей пылью из-под идиотского солнечного зонта. Что же, он испытал удовлетворение от этого желания, как если бы оно действительно осуществилось. Тяга к самоубийству после этого исчезла.

"Надо что-то делать, надо что-то делать!" – последняя мысль, пробивавшаяся сквозь пелену скуки, казалось, может свести с ума. Пальцами пошевелить – и то захотеть надо, а энергия желания тут же сожрется центром удовлетворения.

Вечную жизнь – в обмен на возможность хотя бы встать, подняться над зонтом!

Но как же встать, не желая этого?

Да очень просто!

Скрипнула левая нога, всегда скрипела, зараза, как ее ни смазывай, согнулась и оперлась о камень правая.

Искатель Бош стоял над своим зонтом и собирался с духом, теперь надо было вырвать из мозгов перемычку.

Это было веселое утро! Бош громил зеркала солнечных батарей и выправлял мозги лежащим под ними роботам. Некоторые укладывались обратно, но большинство присоединялось к искателю.

Из-под очередного зонта подняли координатора Верховной тройки. Осознав, что происходит, Вол Пятый заорал так, что роботы приостановили работу.

– Идиоты, для вас что, законы не программированы?! Если уж плюете на решение Всепланетного референдума, так хоть вспомните о законах кибернетики, физики наконец, самой Природы! Хотя вы и устроили сейчас погром, но законов нарушать вы не можете, все равно, все и всёе вернутся на свои места!

– Да ты хоть заорись! – Бош Тринадцатый смотрел на координатора без тени положенного почтения – Я встал один раз, встану и другой, как ни укладывай. И никому лежать больше не дам!

До Вола постепенно стала доходить абсурдная невеорятная сущность происшедшего.

– Но как же это, ведь все-таки законы...

Эх, робот-робот!