Текст книги "Занимательная география"
Автор книги: А. Котенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 4. О русском сленге и японских поэтах
Старик Мефодий сидел на кухне и пил чай с малиной, когда раздался звонок в дверь.
– Как они быстро, – покачал он головой и пошел открывать.
Метр с кепкой, если не ниже, не наделила старика Матушка Природа ростом.
Подпрыгнув, он повис на ручке, и дверь открылась. На пороге стояли высокий плечистый мужчина, худенькая девушка чуть ниже своего спутника и домашний дракон, прижимающий к груди пеструю тетрадку.
– Это вы мне звонили, господа? – прошепелявил дед в бороду.
А она у старика была густой, длинной, кудрявой. Даже светлый русый волос не поседел, несмотря на то, что этому человеку можно было дать как минимум лет сто. А если учитывать специфику жизни на втором слое, то и все триста. Но, судя по его поведению и энергии, что била через край, деду будто неделю назад стукнуло двадцать.
– Да, уважаемый Мефодий, – положив руку на сердце, сказал некромант. – Я звать Дэниэль, это есть мой друг Алина, а это есть мой черный дракон.
– Проходите, проходите, – буркнул маг, открывая перед гостями дверь в библиотеку.
И все трое вошли в единственную комнату, которую хозяин справедливо называл книгохранилищем.
Обиталище мага-полиглота ничем не отличалось от традиционного жилья россиян двадцатого века: единственная комнатушка, рабочее место и спальня заодно, узкий коридор, кухня три на три метра. А, будучи заложенной от пола до потолка словарями всех мастей, такая квартирка смотрелась еще меньше, чем было отмечено в ордере.
Окна в единственной комнате Мефодий завесил черными шторами, не пропускавшими ни лучика света. Разглядеть хоть что-то можно было лишь благодаря маленькой лампадке, стоящей на небольшом круглом столе посреди комнаты. Вся мебель была сделана исключительно из дерева, а на полу вместо ковров старик разложил медвежьи шкуры.
– Вот, – пожаловался дед, доставая из-за угла стремянку, – жил в деревне, дом имел хороший, сруб сосновый, так снесли, тролли треклятые, город они, видите ли, расширяли, а чтобы не гневался и в Совет писем не отправлял, дали вот квартирку.
Он, ворча, поставил лестницу у одной из полок и прошел к круглому столику, на котором кроме лампадки лежала и большая тетрадь, исписанная мелким почерком. Так только студенты шпаргалки пишут и кодируют свою мудрость опытные маги.
– Да, гости дорогие, каким языкам учены быть желаете? Современные – сто долларов, древние – одна тысяча, шифровки – пять.
– Я хотеть знать современный русский, – сказал Дэн, ковыряясь в кармане в поисках денежки.
Когда он нашел стодолларовую купюру, то положил ее на стол перед дедом.
Довольный старик улыбнулся и, задрав подол длинной льняной рубахи, кряхтя, взобрался на стремянку и достал с верхней полки маленькую книжицу в мягком переплете.
– Неужели Великий и Могучий занимает так мало места? – удивилась Алина.
После она принялась читать надписи на остальных словарях: английский, испанский, итальянский. Как будто она попала в отдел иностранной литературы. Но все прочие книги были намного толще словаря, что достал дед, это ее и насторожило. Но, увы, поздно. Она не успела поделиться своими подозрениями с Дэном, как старик принялся за колдовство.
Мефодий усадил некроманта за круглый стол напротив себя. Маг, который оказался чуть ли не в два раза выше старичка-полиглота, чувствовал себя очень некомфортно на маленькой низкой трехногой табуретке. Но он терпел, потому что вложить знания за пять минут куда быстрее, нежели самостоятельно изучать язык.
Вообще, магия полиглотов всегда считалась очень опасной. Любое волшебное воздействие на мозг таково. Одно неверное слово в заклинании, и человек может навсегда лишиться памяти или знания родного языка. Поэтому, как успел рассказать Дэн Алине по дороге к Мефодию, в детстве все волшебники и колдуны изучали по одному или два иностранных языка, а потом, в двадцать лет, им позволялось посетить мага-полиглота, чтобы те выправили грамматику и убрали акцент. Такие действия не слишком опасны, в заклинаниях по улучшению знаний сложно ошибиться. Почему так? Все дело не в науке магии, а в том, что ничего не может даваться просто так. И даже если маг-полиглот, обладающий лицензией, научит кого-нибудь за пять минут объясняться на тарабарском, на другом конце земли у знатока сего языка может напрочь отшибить память. Эффект сей волшебники называли законом равноценного обмена в природе.
Мефодий обернул словарь в шкуру и положил напротив клиента. После этого он быстро сбегал на кухню и притащил чайник. Судя по тому, как дедок его нес, – тяжелый, заполненный до краев. Он налил оттуда в чашу, что стояла на окне, вязкой черной жидкости (не дегтя ли?), а затем выплеснул вещество на шкуру, в которую была завернута книга. Стоило первой капле соприкоснуться с шерстью, мех начал светиться ярко-голубым. Закончив с пропиткой, старик снял шкуру с книги и обмотал ей голову сидящего за столом Дэна.
Черный дракон удобно устроился в уголке и погрузился в любимое занятие. Алина же смотрела на все происходящее, открыв рот. Подобные действия она не раз видела в телепередачах на первом слое, где выступали различные экстрасенсы и прочие подозрительные личности, считавшие себя магами.
Когда шкура перестала светиться, старик снял повязку с головы Дэна. Некромант сидел на стуле, закрыв глаза, и боялся пошевелиться.
– Ну, – прошепелявил дед, – скажи что-нибудь на новом русском.
– Клёва, брателло! – хлопнул маг старика по плечу, что тот не устоял на ногах и присел от неожиданности.
– Чтооооо?!?!?! – возмутилась Алина.
– О, превед, тёлка! – улыбнулся Дэн, обнимая девушку за бедра.
Пять минут назад этот интеллигентный чешский парень обращался к ней так почтенно: 'красивая девушка', – а вдруг… что-то не то… Неужели вместе со знанием языка, человек получает отвратительные черты характера.
– Дэн, – обиделась она, отдергивая его руку. – Ты что говоришь?
Она схватила парня за плечи и принялась трясти его в надежде выбить эту грубую чушь.
– А чё, клевый базар, полнейший ништяк! Ты чё, типа, не врубаешься?
– Врубаюсь, еще как врубаюсь, – передразнила его волшебница, – но зачем, узнав чужой язык, начинать на нем грубить?
– Офигеваю! – закатил глаза некромант, взяв в руки тонюсенький словарь.
'Современный русский слэнг и нецензурные выражения', – прочитала Алина написанное на обложке.
– Уважаемый Мефодий, – закричала она на деда, – вы хоть смотрите, чему учите почтенного иностранца?
– А нахрена зырить?
Старик, хихикнув, забрал у девушки книжку и поставил ее на место, а затем что-то принялся искать.
– Не это нужно? – спросила она, достав из-под ножки стремянки толстый черный 'Толковый словарь' Ожегова.
Эту книженцию отлично знал практически каждый российский школьник. Но… лестница, из-под которой достали толстую книгу, естественно, завалилась набок вместе со стариком.
Вышло так, что дед неосторожно задел свою лампадку и та, соприкоснувшись со шкурой медведя, устроила нехилый пожар. При том количестве книг, которое было в комнате, все присутствующие могли бы сгореть заживо за считанные минуты.
Дракон вскочил на задние лапы, прижимая к груди драгоценную рукопись. Дэн, лишенный всякого словарного запаса, кроме русского новояза, топал по крышке стола и истошно кричал:
– Аффтар жжот! Фтопку соварь русского языка!
Мефодий, онемев от ужаса, смотрел, как огонь подбирается и к нему, и к его драгоценному собранию.
И только Алина, каким-то чудом не лишившаяся самообладания, вытянула руку, свободную от словаря, и прокричала:
– Песчаная буря!
Заклинание опять само собой всплыло в памяти, из какой книги или фильма – она не помнила. Девушка представила, как под ее ногами начинает двигаться земля, как пыль поднимается столбом и циркулирует вокруг ног, а потом расходится и засыпает огонь, уже почти подобравшийся к словарям мага-полиглота. Дед сидел на коленях, со страхом смотрел на обгоревшую шерсть на одной из шкур-ковров, и на его ясные голубые глаза наворачивались слезы. Его коллекция была спасена!!!
Когда Алина опустила руку, смерч прекратил циркуляцию, и песок упал на землю ровным кружочком вокруг девушки. Определенно, после этого заклинания квартира мага требовала уборки.
Волшебница положила словарь Ожегова у ног Дэна на стол и властным взглядом уставилась на старика:
– Учи его русскому обратно! Исправляй свои ошибки.
Благодарный за спасение коллекции Мефодий согласился, несмотря на то, что и пожар-то случился из-за неосторожности Алины. Как-то старик быстро забыл плохое, зато хорошее, похоже, прекрасно запомнит надолго. Он не потребовал с отважной магички ста долларов в обмен на полусгоревшую купюру некроманта, торчавшую из песчаной горки.
Дед вытряс песок из лаптей и попросил Дэна слезть со стола и сесть на стул.
– Побреешься! – показал деду язык клиент.
– Я тебе побреюсь! – ухнул маг, пнув одну из ножек стола.
Дэн ожидал от старика чего угодно, но только не того, что ножка окажется держащейся на честном слове. В итоге он больно упал на спину, ударившись головой о стопку словарей.
– Копец тебе, гнилой старикашка, секир-башка! – сквозь зубы прошипел он, поднимая с пола потухшую лампаду.
Алина взяла ее из рук мага и, прищелкнув пальцами, зажгла фитиль, желая передать лампу деду, но не тут-то было. Некромант крепкой хваткой держал ее за основание и не собирался отдавать. Он резко дернул лампаду на себя, что волшебница чуть не упала носом в пыльные разбросанные книги старика Мефодия. Дэн сжал светильник в левой руке, а правой принялся водить над пламенем, как будто писал в воздухе причудливые руны. Так вот как колдуют некроманты!
Маг с лампадой шел прямо на старика-полиглота, который в это время читал заклинание над словарем Ожегова.
Дракон усердно строчил четверостишия, не поднимая головы. В такие моменты муза являлась к нему без спросу и не покидала, пока хозяин поэта не совершит подвиг.
Алина была не в силах что-либо сделать. Оставалось полагаться лишь на судьбу. Шкура лисы засверкала голубым цветом, и старик обернулся к некроманту. А тот уже высоко поднял над ним лампаду с готовым заклинанием и призванной из Царства Мертвых душой. Прямо иллюстрация к 'Преступлению и наказанию' в волшебном мире, только мотивы у горе-Раскольникова совсем дурацкие.
Дед, как потом часто вспоминала волшебница, оказался ловким и подготовленным к любым действиям со стороны клиентов, поэтому он метко швырнул шкуру в голову некроманту, а сам кубарем покатился ему под ноги.
Не ожидавший такого поворота событий ослепленный Дэн уронил лампаду в горшок с фикусом, стоящий на окне.
В тот же момент комната наполнилась запахом ладана, и все присутствующие закрыли глаза, потому что едкий туман больно щипал радужную оболочку. Только отчаянный дракон-писатель через минуту все же решил воочию увидеть геройский подвиг дедушки.
– Что это было? – снял некромант со лба потухшую лисью шкуру.
Алина и Мефодий сидели по разным углам, зажмурившись и пригнув головы. Довольный дракон, прикусив язык, писал очередную главу поэмы, а вместо фикуса на окне сидела неподвижная длинношерстная черепаховая кошка.
– Яна?! – вытаращил глаза Дэн. – Я же не тебя призывал!
Животинка в ответ мяукнула, но не шевельнулась. Испуганная волшебница приоткрыла сначала один глаз, а, поняв, что опасность миновала, и второй. То же сделал и дедок-полиглот.
– Простите, уважаемый Мефодий, за бардак и нападение на Вашу персону, – поклонился Дэн и продолжил извиняться, – когда вы вложили в меня словарь современного русского сленга, я еле сдерживал себя, чтобы не сказать что-то нецензурное, а еще почему-то лексикон стал управлять моим характером.
– Поверьте, уважаемый Дэниэль, – положив руку на сердце, сказал старик, по его глазам некромант понял – искренне. – Я не хотел учить вас этому. Когда вы сказали, что желаете знать современный русский, меня как будто околдовало, и я полез за словарем сленга.
Дэн и Алина переглянулись. А дракон устроился на перевернутом столе, словно на баррикаде, и принялся читать поэму на чешском:
Фифа Розовая – сволочь,
И она исподтишка
Приказала полиглоту
Дэна мату научить.
– Уважаемый Дэниэль, – прервал Мефодий декламацию дракона, – во искупление своей вины я готов сделать для вас все, что угодно.
Некромант почесал затылок, а в это время дракон продолжил:
Горят шкуры, горят книги,
И Алина не спеша,
Смерч на всё вдруг нагоняет,
И огонь тот затухает!
– Ура, нагоняет-затухает! У меня наконец-то получилась рифма! – завизжал поэт, подпрыгивая на лежащем на боку столике.
– О! – поднял Дэн вверх указательный палец, – научите нашего дракона японскому. Пусть хокку пишет! И чтобы на других языках он изъясняться не мог!
А, немного подумав, еще добавил:
– То есть, понимать, пусть, но не разговаривает.
– Всегда пожалуйста.
– Дэн, ты чего? – возмутился питомец и было бросился на хозяина, но Алина удержала животное за лапы, а Мефодий успешно провел операцию по переучиванию.
Черепаховая кошка удивленно смотрела за всем происходящим, но никак не могла пошевелиться.
– Arigato, Mefodiusu-san! – поклонился дракон магу, когда полиглот снял с его лба шкуру.
– А теперь по-русски скажи, – ухмыльнулся Дэн.
– Denieru-sama no baka desu , – фыркнуло животное, прижимая к груди драгоценную тетрадку.
Старик истерично засмеялся, что усы его комично заходили вверх-вниз, а ничего не понимающие в японском волшебники могли только гадать, что смешного сказал черный дракон.
– Ничего, поругаешься, а потом перестанешь, – ухмыльнулся дедок, поглаживая его по холке.
Тот лишь жалким взглядом окинул всех присутствующих.
– Позвольте, господин Мефодий, – не обращая внимания на питомца, начал некромант, – позаимствовать у вас словарь ругательных слов в обмен на… кошку, что у вас на окне.
Старик потрепал бороду, глядя то на мохнатое создание, то на книжку в руках Дэна, но все же согласился на обмен, сетуя на свою вину. Магу только это и нужно было. Он сунул скверный словарь за пазуху и, взяв Алину под руку, галантно распрощался с полиглотом.
– Jaa ne, Mefodiusu-san! – прокричал дракон, выходя из квартиры языковеда.
Как только дед закрыл дверь за гостями, Дэн прижал Алину к груди, что девушка даже не успела смутиться от неожиданности, а животное, раскрыв пасть, смотрело, что хозяин будет делать дальше. И это событие станет темой его первого в жизни трехстишия.
– Не нравится мен этот дед, – прошептал некромант ей на ухо.
Девушка печально вздохнула. Она-то ожидала как минимум поцелуя в щечку, а опять дела, слежки, Фифа и прочие гадости мира сего.
– Не расстраивайся, – он взял ее за руку, – думаешь, я ему не специально кошку на окне оставил? Я, конечно, не шпион, но кое-какой опыт в этом деле и у меня есть.
– А словарь заколдован?
– Не думаю, надо будет купить измеритель магии и проверить. Скорее всего, тут дело в дедке, которого обработали перед нашим приходом.
Все трое спустились вниз. Стоило волшебнице Алине, Дэну и дракону выйти из-под навеса подъезда, как прямо перед ними упал и разбился на мелкие кусочки большой красный кирпич.
– Вот те раз, как в анекдоте, – произнесла под нос магичка, вспоминая предыдущую жизнь.
– KSO! – выругался дракон, но его никто не понял, оценили лишь негативные эмоции.
Волшебники подняли головы и заметили, что на балконе пятого этажа сидит маленький чертенок, а рядом с ним лежит еще три кирпича.
– Вот те два! – хихикнул чёрт, сбрасывая второй кирпич.
Если бы заклинание 'Щит' произносилось на миллисекунду дольше, то ни одной из жертв уже бы не было в живых. А так, ударившись о прозрачный щит, словно капля об зонт, он разлетелся на мелкие кусочки. Раздосадованный чертенок хотел было сбросить еще два кирпича, но, поняв, что затея все равно не удастся, скрылся в квартире, махнув напоследок хвостиком с пампушкой на кончике.
– Эх, хороший свидетель сбежал, – расстроился Дэн, – а то мы все прячемся, скрываемся и ничего не делаем.
– Угу, – согласилась Алина, – еще найдем. Эта нечисть толпами ходит по пятам.
– So desu ko! – подтвердил дракон.
Если он будет часто говорить на японском, то волшебница с некромантом скоро выучат этот язык и без всяких магов-полиглотов.
– Ладно, пошли к метро, – Дэн взял волшебницу за руку, – в гостиницу поедем, а пока я расскажу, как устроен мир. А то у вас на первом слое кроме всяких теорий Дарвинов ничего не знают.
Они пошли медленно по широкому проспекту, и маг начал читать нудную лекцию, которую даже черный дракон отказался записывать. Или просто его музе стало скучно, и хокку не захотели слагаться.
Алина сделала для себя открытие: на планете Земля, оказывается, существует два слоя реальности и развиваются они параллельно, одинаково, потому что энергия постоянно перетекает с одного на другой и обратно. Есть и третий слой, но все, что ушло туда, никогда не способно воротиться, поэтому тот мир и называют Царством Мертвых. Что творится там, не знает никто, потому что ни одному живому существу не удавалось вернуться оттуда. Да, есть на втором слое маги, именуемые себя некромантами, которые могут на время призвать кого-либо из Царства Мертвых, но, увы, на конечный срок. Душе ставится блокиратор, чтобы та не рассказала никому о житье там. Ходят слухи, что там вечная беззаботная жизнь, но никто еще не подтвердил и не опроверг этого домысла.
Многие некроманты бьются над снятием блокиратора, за это даже премию назначили. Однако как только магу удается уничтожить защиту, он тут же попадает в Царство Мертвых вслед за душой призванного. Хотел? Посмотри!
Дэн тоже занимался блокираторами втайне от магистров школы, он изучил всю теорию, но боялся экспериментов. Ведь если он сделает это сам и ему не удастся, то некому будет продолжить, а если привлечь магов-добровольцев, то можно попасть под трибунал и быть развоплощенным за опыты над человеческой жизнью. Вот так долгие годы Царство Мертвых остается тайной для живущих.
Второй слой или 'истинная земля' – сами богатства планеты. Именно тут рождаются лучшие люди мира, зовущие себя магами. Каждый имеет свою специализацию и не вправе лезть в чужие области знаний. Даже если кому-то очень сильно захочется вместо своего предназначения как доктора стать, к примеру, полиглотом или поваром, то это не удастся в силу природных особенностей. Лишь несколько бытовых заклинаний типа левитации и огненной искры, которую многие маги заменяют мини-файерболами, или обычные исцеляющие заклинания для лечения мелких травм и простуды могли использовать практически все без исключения. Но некромантам, например, было запрещено для обряда вызова души брать огонь собственного приготовления.
Магический дар нельзя выбрать, он передается по наследству вплоть до третьего колена: то есть от отцов, дедов и прадедов. Выходит, был твой дальний родственник магом-перевертышем, и ты можешь стать таковым, а потом сын родится алхимиком, как дядя твоего отца. Дар определяется сразу после рождения. Происходит это просто: Алина имела честь лицезреть подобный детектор в новосибирском аэропорту. Дальше – дело техники: школа, колледж, специализация, и маг готов к жизни. Боевых, правда, учат заклинаниям раньше, но это исключение, потому что агрессивная магия намного проще некромантии, алхимии, телепортации, полиглотства или исцеления.
– То есть, если я выйду замуж за того, у кого в родичах был скелет, то и мой ребенок может оказаться костлявым? – испугалась волшебница.
– Нет, ты что? – замахал руками Дэн и продолжил. – Для начала у меня в родичах только некроманты и целительницы.
– На что ты намекаешь? – она окинула мага подозрительным взглядом.
– Так, глупые мысли, – буркнул он, глядя в небо, и быстро перевел разговор на скелетов.
Они не могут быть рождены ни одним человеком, несмотря на то, что набор костей присутствует у каждого.
– Скелеты – это останки любителей праздной жизни с первого слоя, – объяснил Дэн, – прежде, чем попасть в Царство Мертвых, нужно хорошо потрудиться. Те, кто служит у нас скелетами, умерли на первом слое, их души ушли куда положено, а тела третий слой не принял. Вот и отрабатывают свой оброк тут. Две-три сотни лет, пока кости не износятся. Когда скелет не сможет двигаться, его списывают либо на опыты в школу некромантии, либо в следственный отдел.
Зачем это? Лицо Алины вытянулось от удивления, но маг ей популярно объяснил, что некроманты могут призвать душу умершего только в тело, в котором есть жизнь. Призывать в живых запрещено Магическим Советом под страхом развоплощения, за исключением случаев самозащиты, конечно. А в тела списанных скелетов – не только можно, но и необходимо, ведь это единственный способ бедолагам воссоединиться со своей душой.
– Вот ты видела кошку у Мефодия на окне?
Алина кивнула.
– Так вот, это я призвал в фикус душу моей любимицы, которая умерла, когда мне было десять лет. Если бы я такое сделал со скелетом, то кошку было бы не отличить от живой. Да и ростом в холке она вышла бы с человека. Рост приведенного с того света прямо пропорционален объему тела-преемника. Как видишь, в неодушевленные предметы получается затолкать душу, но получается парализованное существо. Так у нас на судах вызывают души особо буйных преступников. Чтобы не натворили чего…
Волшебница было открыла рот, желая спросить, но некромант сразу догадался, что она хотела узнать, и продолжил:
– Орки, гоблины, тролли и прочие низшие существа живут тут постоянно. Кто-то говорит, что это люди прошлого и будущего, явившиеся на подработку, но, судя по их умственным способностям, они ничего общего с человеческим родом не имеют. Как-то у нас в школе исследовали мозг мертвого тролля. Пришли к выводу, что это развитый вид животных, пригодный к обучению. Вот и используют всех этих существ как дешевую рабочую силу, им же зарплаты гамбургерами хватает! А они и довольны вкалывать до умопомрачения. Вроде бы я все рассказал про второй слой, да? – поинтересовался некромант у Алины.
– А я-то откуда знаю? Я тут первый день. Но вопросов пока нет.
Дэн кивнул и начал рассказ о первом слое. Когда девушка жила там, она считала, что земля твердая, но по теории мага получалось, что ее родина находится на десять сантиметров выше мира магов, невидима и прозрачна.
– Чего ты так смотришь?
– Он твердый… первый слой… – побледнев, пробормотала она, остановившись.
– Пойдем дальше, объясняю…
Дэн галантно обнял магичку за талию и рассказал, что первый слой кажется твердым только для живущих там. Хотя, таков второй. А первый – лишь защита для него. Родившиеся там лишены магических способностей из-за того, что солнечные лучи выжигают их. До второго же слоя ультрафиолет доходит в приемлемой дозе, и все магические способности живущих тут существ сохраняются.
Конечно, из всех правил есть исключения, и иногда на первом слое рождаются и маги, и вампиры. Этим людям тяжело в немагической среде, поэтому они очень сильно страдают. Вампиры, например, медленно стареют, невосприимчивы к человеческим болезням, и даже если оные в них вселились и прогрессируют, это никак не влияет на здоровье кровопийц. Питаются они обычной едой, а вместо крови высасывают положительную энергию из окружающих. Если те чувствуют присутствие вампира, то постепенно перестают общаться с ним, но кровосос находит себе всё новых жертв, ведь если он останется один, он впадает в депрессию, связанную с эмоциональным голодом, и вскоре умирает от всех болезней, успевших населить его организм или накладывает на себя руки.
С магами дело обстоит хуже, им устроиться на первом слое никак не представляется возможным. Они появляются на свет с врожденными болезнями, или переживают множество лишений, в результате чего остаются без глаз, рук, ног или других органов. Здоровье магов резко ухудшается с каждым годом их жизни, и мало кто из них доживает до двадцати пяти. Но те, кто перешагнул этот рубеж, живут долго и несут пользу людям. Ванга, например.
– Но почему тогда мои способности проявились лишь в девятнадцать лет? – не поняла Алина.
– Они, вообще, никогда могли бы не проявиться, будь ты довольна своей жизнью. Ты бы умерла года в двадцать два от болезни сердца, и никто бы тебя и не вспомнил, кроме родного брата. С тобой в девятнадцать ничего не случилось?
– Со мной-то – нет, но…
И тут она рассказала спутнику о родителях.
– Даааа, – протянул Дэн, – ты в глубине души хотела воскресить их, начала искать силы, и они пришли к тебе. Ты маг другой направленности, поэтому твои способности и проявились не там, где ты ожидала. Боевому никогда не стать некромантом. Ты сама себя инициировала. У нас на втором слое подобное невозможно. Такое сделала с собой тысячу лет назад некая волшебница Лина, и всё. Остальным помогают открыть способности повитухи. Да не смотри на меня так, наши еще инициацией занимаются.
Дальше волшебница начала расспрашивать некроманта о своем переходе на второй слой, но тот лишь развел руками и сказал:
– Без понятия. До сегодняшнего дня справедливо считал, что такое невозможно! Мы к ним – пожалуйста, они к нам – никак.
– Врешь! – вспылила Алина, чем вызвала его удивление. – Когда я пропадала с того слоя, я видела тебя!
После такого заявления он остановился как вкопанный и уставился на магичку, вопрошая: 'Милая моя, не обозналась?' Но она с уверенностью говорила, что видела именно светловолосого человека с желтыми глазами в синей мантии. Дракона волшебница не помнила, но не постоянно же некромант берет его с собой.
– Я всегда рядом с Дэном! – выпалил черный питомец.
– Даже в туалет с ним ходишь? – ехидно заметила Алина.
Животное потупило взгляд, кинув девушке смущенное 'нет'.
– Ты обозналась, – с облегчением вздохнул маг, – я не умею призывать с первого слоя. Тебя привел сюда Венсеслас.
– Твой двойник? – подмигнула волшебница.
– Мой предок, – Дэн шел, смотря под ноги, пиная пустую жестянку из-под газировки, – потому что больше ни один маг не способен рискнуть вызвать кого-то с первого слоя.
– Слишком много совпадений, – не сдавалась она, – ты появляешься, когда я 'умираю', потом я тебя встречаю в аэропорту, а между тем я еще получила самонаписавшееся сообщение на ломаном русском, и билет до Москвы на рейс со второго слоя я не покупала. Или хочешь сказать, что твой пра-в-десятом-колене-дедушка притащил меня сюда тебе в телохранители?
– Великий некромант средневековья, который мог призвать любого человека и притянуть его к себе, основатель всего направления призывания душ и школы некромантии в Пражском Граде. Человек, способный позволить призванному оставаться на втором слое сколько угодно, и даже освободить от своего влияния… – заворожено шептал Дэн под нос. – И чтобы защищать меня?
– Как это? Призванные – рабы некромантов?
Маг отрицательно помотал головой. Просто все души воскресших навеки слепо верны хозяину, и они возвращаются в Царство Мертвых, стоит ему освободить их. Уходят души и когда они несколько часов проводят вне досягаемости от хозяев. Ведь всю энергию для жизни они черпают из некроманта. Чем тот дальше, тем слабее чувствуется его аура. Инстинкт самосохранения заставляет призванных быть ближе к хозяину, но всяко может сложиться.
Как поведал Алине Дэн, если верить легендам, вызванные Венсесласом могли оставаться на втором слое после освобождения от власти хозяина до ста лет. Но, несмотря на всё, воскрешенные напрочь забывали о жизни на третьем слое.
– Однако, Венсеслас – лишь легенда, – вздохнул маг, – просто недостижимый идеал. Почти как и Лина, на которую ты, кстати, словно две капли воды похожа. Говорят, оба мага сгинули пятьсот лет назад, и после этого искусство призывания душ с третьего слоя пришло в упадок. И поэтому такой идиот как я – самый сильный некромант мира. Хорошо, что Венсеслас не видит это посмешище, то есть меня.
– Denieru-sama no baka desu! – кривляясь, тараторил все время дракон, но на него никто не обращал внимания.
– А еще легенда о Венсесласе гласит, – продолжал Дэн, – что тот вернется через пятьсот лет из путешествия на третий слой, или проснется, или еще что, и построит идеальное общество, вернет к жизни всех умерших. И больше никто умирать не будет, и третий слой исчезнет, вот. Но я не верю, потому что этот сюжет сродни наивной детской сказочке.
– Дешевая байка, достойная лишь голливудского блокбастера, – вздохнула Алина.
Они бы и дальше продолжали разговор о слоях, если бы убежавший со скуки вперед черный дракон не заорал диким голосом:
– KSO !
Он несся на хозяина и волшебницу, размахивая лапами, в одной из которых была, конечно же, тетрадка. Следом за графоманом бежало восемь троллей в костюмах российских футболистов.
– Физкульт привет! – поднял руки Дэн, когда питомец, чуть не сбив с ног, спрятался у него за спиной.
Обалдевшие тролли остановились, глядя на дикую рожу, что корчил некромант.
Алина внимательно разглядела монстров-футболистов. Никогда она не увлекалась этой игрой, но фамилии звезд 'Спартака' знала прекрасно. Только на втором слое это были не красивые молодые парни, а зеленые, прыщавые тролли, на метр выше своих аналогов из неволшебного мира.
– Вы от Розовой Фифы? – усмехнувшись, спросила девушка.
– Угадала, но это не смешно, – рявкнул Сычев, оголив два трехсантиметровых желтых клыка, – потому что вас велено убить.
И он, ударив себя кулаком в грудь, бросился в атаку. Остальная команда тоже заорала, поддерживая товарища.
Алина хоть и выкинула вперед щит, но у троллей-футболистов хватило ума обойти и атаковать магичку, дракона и некроманта с тыла.
– Гипноз! – шепнул ей Дэн. – Зомбируй их, а потом мы их допросим.
– Какой умный, – рявкнул тролль-вратарь, выворачивая ему руку.
– Gomen nasai ! – попытался привлечь внимание монстров черный дракон.
Он сел на выкрашенную известью бровку и начал читать только что написанные хокку. Что и говорить, лексикон троллей и на русском весьма ограничен, а уж японским владеют только особи из страны восходящего солнца и сумасшедшие анимешницы. Футбольная команда было отвлеклась на литературный кружок имени Черного Дракона, но потом… Алина за выигранную писателем паузу успела закончить восемь гипнотических заклинаний и взлететь под действием левитации над футболистами. Стоило ей прикоснуться к каждому игроку 'Спартака', как те впали в состояние транса.
Больше всего пришлось возиться с неуловимым Смертиным, которого загоняли все втроем: и освобожденный от хватки вратаря Дэн, и кричащий на японском дракон, и волшебница, боящаяся коснуться руками товарищей.
Но гипноз подействовал на троллей слишком слабо, и футбольная команда подозрительно быстро начала отходить от власти магички. Нет, заклинание не могло оказаться настолько слабым. Девушка уже поняла, что всегда у нее получается именно так, как надо, ни больше и ни меньше. А раз гипноза не хватило, значит кто-то до нее успел воздействовать на мозг монстров, и его заклинание преобладало. Долго думать не нужно, то была таинственная Фифа розового цвета.
