Текст книги "Прикладная Демонология для нужд береговой обороны (СИ)"

Автор книги: 711 Tiger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

 А учитывая, что пилоты подвели штурмовые вертолёты с разных направлений и на разных высотах, куда бы демон не подался, на него будет лететь гиперзвуковая смерть.

 Когда, похожие на смазанные алые искры, ракеты устремились в цель, адмирал непроизвольно моргнул. Впрочем, он не корил себя за это, человек был уверен, что потусторонняя тварь будет уничтожена по итогам залпа. Как минимум, сильно повреждена...

 – Борт девять потерян, – раздался панический рапорт слева. – Борт одиннадцать потерян. Борт... Господи Иисусе!

 Адмирал и сам с трудом удержал богохульство. Он не знал, что сформулированное как «пока бьётся сердце стоящего передо мною Такеши Кано, мастера меча из додзё Казекири, сие Табу будет действовать» условие было выполнено в тот момент, когда первая противотанковая ракета взорвалась рядом с павшим воином. Не знал, что все следующие ракеты летели в демона, уже вернувшего себе полную силу. И когда он моргал, он никак не мог увидеть, что потустороння тварь буквально наступила на подлетевшую ракету, использовав её как ступеньку прыгнула к следующей, а за ней – следующей, по этой своеобразной лестнице добираясь до зависшего в воздухе вертолёта.

 Пока глаза адмирала были закрыты, демон запрыгнул на вертолёт, ухватился за вращающуюся лопасть несущего винта и использовал её вращение, чтобы на огромной скорости врезаться в хвостовую балку борта вертолёта, пробивая её насквозь голой рукой, прямо рядом с цифрой одиннадцать, ухватиться за вал передачи вращающего момента к хвостовому винту и сжать пальцы, буквально разрывая титановую арматуру.

 Пока адмирал открывал глаза, напоминающий маленького мальчика демон вытащил руку из нутра искалеченной машины, перевернулся в воздухе, опёрся на покорёженный хвост ногами и с силой оттолкнулся, посылая себя, словно снаряд, к следующему вертолёту, оставляя покорёженную боевую машину за своей спиной беспорядочно крутиться в воздухе.

 Когда координирующий авиацию полковник помянул всуе своего бога, он видел на мониторе перед собой изображение с камеры второго пилота вертолёта с третьим бортовым номером. Пилот смотрел прямо перед собой, на своего брата, что был первым пилотом боевой машины, и на улыбающегося демона, держащегося за стекло кокпита, пробив голыми пальцами толстый прозрачный бронепластик. Вторая рука потусторонней твари была по локоть всунута в помятое боковое стекло и удерживала шлем первого пилота в кулаке. Буквально. Смяв перед этим и шлем, и человеческий череп, чтобы остатки можно было удерживать в кулаке.

 – Борт три теряет управление, – севшим голосом доложил поседевший полковник. – Все вертолёты потеряны.

 На главном экране было видно, как демон легко, словно спрыгнул не с многометровой высоты полёта боевого вертолёта, а с прикроватной тумбочки, приземлился на изрытую воронками от взрыва улицу.

 – Вот так, – донесли направленные микрофоны удовлетворённый мальчишеский голос. – Здесь мы закончили.

 От лёгкости и беззаботности, звучащей в детском голосе, адмирал вздрогнул. Но буквально через секунду старый военный взял себя в руки. Прокашлялся, возвращая голосу нужные интонации, а затем уверенно произнёс:

 – Томагавки в шахтах с восьмой по двенадцатую. По направлению к цели. Пуск по готовности.

 Мальчик на экране переступил с пяток на носочки, потянулся и хрустнул шеей. Словно настоящий человек.

 – Но сэр, – донёсся осторожный голос командира боевого поста, – с восьмой по двенадцатую снаряжены спецбоеприпасом.

 – Я помню об этом, – отозвался адмирал. – В «Иджис» была внесена директива о чрезвычайном положении первой степени, ещё до начала операции. Запуск должен быть разблокирован. Начинайте процедуру.

 Мальчик на экране задумчиво смотрел на кисть левой руки, сжимая и разжимая кулак, словно не был уверен, что его рука должна действовать именно так.

 Капитан эсминца разломил синий пластиковый конверт и вынул лист бумаги с бессмысленной последовательностью из восемнадцати цифр и букв.

 Маленький мальчик тяжело вздохнул и грустным взглядом огляделся по сторонам.

 Командир боевого поста внимательно проверил сверил цифр на своём экране и на такой же как у капитана бумаге, после чего уверенно нажал клавишу ввода.

 Мальчик нашёл взглядом беспилотник и сейчас смотрел прямо в камеру, забавно и по-детски мило прищурившись.

 Капитан закончил ввод своей последовательности цифр.

 Мальчик на экране, казалось, смотрящий прямо на адмирала, хищно усмехнулся, разом потеряв всё своё детское очарование.

 Система «Иджис» проверила коды, введённые капитаном и командиром боевого поста, убедилась в наличии разрешения от центрального штаба и действие особой директивы, после чего разблокировала доступ к стратегическому вооружению корабля, с щелчком откидывая красные колпачки над кнопками.

 – Вы в море, верно? – спросил мальчик у адмирала через экран.

 Капитан эсминца тоже повернулся к адмиралу, но задавать вопрос вслух не стал. Адмирал кивнул, то ли отвечая мальчику с экрана, то ли подтверждая для капитана свой приказ. А может, и то и другое сразу.

 – Конечно в море, – покивал маленький мальчик. – Прячетесь, как тушканчики, при виде сильного хищника. Отгородились от меня несколькими километрами воды, думая, что там, за линией горизонта вы в безопасности.

 – Шахты с восьмой по двенадцатую, доложить о готовности, – приказал капитан корабля.

 – Но это не так, – оскалился мальчик, раздвигая губы так, как ни может ни один живой человек.

 – Координаты загружены и подтверждены. Топливо в норме. Системы в норме. Пусковые открыты. Шахты готовы к залпу.

 Смотрящий на адмирала с монитора мальчик внезапно перестал улыбаться и нахмурился.

 – Залп.

 Из установок вертикального пуска эсминца, с промежутком в десять секунд, одна за другой были выброшены на высоту нескольких десятков метров длинные сигары тяжёлых крылатых ракет. Сориентировавшись в воздухе, ракеты запускали маршевый двигатель и набирали высоту, ложась на предварительно рассчитанный курс, каждая по своему собственному воздушному коридору направляясь в сторону расположенного не так далеко японского побережья.

 В нескольких десятках миль от эсминца корабли Сил Самообороны Японии обнаружили запуски ракет, и операторы вооружения начали спешно реагировать, чуть ли не в панике запрашивая приказов у растерявшихся на несколько секунд капитанов. Несколько десятков секунд – слишком много при таких небольших расстояниях, когда капитаны отдали приказ перехватить ракеты, «Томагавки» уже снизились до нескольких метров над уровнем моря, грозя выйти из зоны обнаружения радаров, скрывшись за горизонтом. Однако время ещё было, и приказ на перехват ракет ушёл в боевую информационно-управляющую систему корабля.

 Залпа зенитных ракет не последовало. Высокоинтеллектуальная система ATECS опознала ракеты как стандартные для всех современных боевых кораблей стран НАТО, подтвердила сигнал «свой-чужой» переданный от ракет и запросила подтверждения от оператора на уничтожение союзных целей. Когда оператор, уточнивший свои действия у капитана, подтвердил приказ, ракеты были уже над городом. Зенитные ракеты, хоть и были сверхзвуковыми, всё равно безнадёжно опаздывали.

 Маленький мальчик поднял к небу задумчивый взгляд. Крылатые ракеты не умели маневрировать в узких улочках современного мегаполиса и летели в нескольких метрах над крышами многоэтажек. Летели высоко, а главное – летели медленно, вдвое медленнее скорости звука. Существо, притворяющее невинным мальчиком, сначала услышало работу турбореактивного двигателя, а потом и увидело крылатые ракеты, словно огромные груды стекла, бетона и стали были абсолютно прозрачны.

 Смотревший на экран адмирал увидел, как на том месте, где стоял маленький мальчик, взметнулись в воздухи тучи пыли и асфальта. До направленных микрофонов беспилотника донёсся звук взрыва. Адмирал нахмурился. Он знал, что ядерная боеголовка взрывается совсем не так.

 Существо, прикидывающееся маленьким мальчиком, увидело крылатые ракеты. Меньше секунды понадобилось ему, чтобы определить направление, в котором летели ракеты и обнаружить себя на траектории каждой из них. Плюс-минус пара сотен метров.

 Демон побежал прочь от ракет. Побежал, оттолкнувшись от земли так сильно, что асфальт сломался и провалился, расталкивая в стороны комья земли. Побежал так быстро, что встречный воздух не успевал расступаться, спрессовывался и образовывал ударную волну.

 Пробежав быстрее звука несколько сотен метров по улице, тело маленького мальчика встретило на своём пути сорокаэтажное здания отеля, но не замедлилось, а лишь разогналось ещё быстрее, проламывая своей головой стеклянные двери, даже не думая прикрываться от возможных осколков и, быстрее пули пролетев вестибюль, пробило дыру в бетонной стене лифтовой шахты. Торцевая стена сорокаэтажного отеля взорвалась кусками арматуры и осколками бетона. Ударная волна пронеслась по улице, выбивая стёкла и переворачивая автомобили. Из дыры в стене вырвалась трёхметровая закованная в сталь фигура и понеслась по улице в несколько раз быстрее звука, окутываясь огненным шлейфом перегретого до состояния плазмы воздуха. Демон бежал по улице в восемь раз быстрее звука.

 Пять крылатых ракет детонировали ядерные боеголовки на высоте тридцати метров. Плотный сгусток плазмы вспыхнул в сотню раз ярче солнца, потоком жёсткого излучения сжигая всё живое поблизости, оставляя лишь нарисованные пеплом силуэты на стенах домов. Расширяющийся с огромной скоростью шар плазмы не успевает расталкивать вещество вокруг себя и просто поглощает его, мгновенно испаряя в небольшом филиале Ада. Через тысячные доли секунды скорость расширения плазменного шара снизилась достаточно, чтобы не испарять воздух, а начать уплотнять его перед собой, формируя фронт ударной волны, из которого, подобно головам огненной гидры, вырываются струи плотной плазмы, сформировавшиеся из неоднородностей ещё в самом начале реакции. Зеркально-светящаяся поверхность плазменных сфер словно кипит, на ней проступают пятна неоднородностей плазменного поля, начинающего остывать и превращаться в просто очень горячий воздух. Откуда-то из центра взрыва приходит колоссальный скачок давления, выравнивающий и перемешивающий содержимое огненных шаров и создающий мощный ударный фронт, искривлённый и покорёженный плазменными потоками, будто бы огненная гидра сама терзала собственное тело. Поверхность нескольких квадратных километров города спекается в стекло, доли секунд спустя трескающееся от нескольких ударных волн, накрадывающихся друг на друга. По земле расходится неровный круг подземного толчка, перемалывающий фундаменты зданий, тут же обрушивающихся и разлетающихся на части от ударной волны воздушной, с каждым мгновением всё больше и больше отстающей от своей подземной сестры, несущейся в несколько раз быстрее в глубине земной тверди.

 Ударная волна двигалась в шесть раз быстрее демона, и не способный убежать, он внезапно остановился в шести километрах от эпицентра ближайшего взрыва. Сверхзвуковая ударная волна, толкающая перед собой автомобили и даже куски зданий, налетела на неподвижную фигуру, закованную в стальной доспех, похожий на авангардную статую из матового стекла, и бессильно разбилась. Контролирующий собственную гравитацию, демон на мгновение превратился в неподвижную стальную скалу, перед которой были бессильны даже поражающие факторы ядерного взрыва. Казалось, демона отекает не фронт ударной волны, а лёгкий океанский бриз и клубок из тысяч змей, растущий вместо головы из шейного отдела доспеха, лишь невинно встрепенулся, словно длинные девичьи волосы под порывом ветра.

 Закованная в сталь, похожую на стекло, нога медленно поднялась, пробивая дорогу через почти полметра, нанесённого взрывом, строительного мусора и радиоактивной пыли, и бесшумно опустилась на неровный осколок стены здания. Демон возвращался в город, с невероятным для своих габаритов изяществом лавируя между завалами и перемещаясь по неустойчивым поверхностям, словно весу в нём было меньше, чем в домашней кошке.

 – Есть картинка с беспилотника, сэр, – нервно произнесла девушка-оператор.

 Мысленно перекрестившись, адмирал посмотрел на выведенную на экран панораму города. Города, на который его приказом было обрушено самое страшное оружие человечества.

 Некоторые здания горели, многие дымились, в эпицентре взрывов было ровное пространство, свободное даже от обломков, но уже в двух километрах от эпицентра попадались уцелевшие здания, отделавшиеся лишь выбитыми стёклами фасадов. Однако, многие здания рухнули полностью или частично, гораздо больше покосились, но остались стоять, удерживаемые уцелевшим сейсмостойким фундаментом. Метро местами обрушилось, но по большей части уцелело и укрывшееся там население практически не пострадало, однако слишком много людей было в домах, а кто-то даже оставался на улице. Силы самообороны не успели полностью эвакуировать город прежде, чем началась битва с демоном.

 – Вы наблюдаете противника? – спросил адмирал, наконец оторвавшись от апокалиптического пейзажа.

 – Отрицательно, сэр, – отозвалась та же девушка.

 Адмирал облегчённо вздохнул. Полуразрушенный город – колоссальная цена за уничтожение одного противника. Но когда тебе противостоит противник, вышедший из глубин Ада, эта цена становилась не такой уж и большой.

 – Курс к городу, мы заходим в гавань, – распорядился капитан эсминца. – Необходимо оказать всю возможную помощь выжившим. Если поторопимся, успеем спасти сотни людей от отсроченной смерти. Морпехам одеть костюмы радиационной защиты и приготовиться к массовой дезактивации выживших.

 Адмирал, разом постаревший на десяток лет, молча кивнул, одобряя намерения капитана. А подумав немного, слово в слово повторил приказ для всего флота.

 Где-то среди устоявших после взрыва зданий, закованная в сталь фигура пнула в бампер лежащий на боку тягач с горящим рефрежератором. Многотонная фура, словно детская игрушка, подлетела в воздух на несколько метров и врезалась в стену здания, а демон неспешным шагом двинулся через освободившийся проход.

 – Капитан, сэр! – нервно выкрикнул один из операторов. – Визуальный контакт!

 – На главный экран, – на полном автомате приказал капитан.

 И лишь когда изображение на экране моргнуло и сменилось, капитан понял, с чем именно мог возникнуть визуальный контакт в городе, только что обработанном тактическими ядерными ракетами.

 Из-за угла здания выходило существо. Возможно то же самое, с которым они сражались ранее, один раз оно уже демонстрировало способность к полной смене внешности. Но капитан в тот момент решил, что видит нечто совершенно иное.

 Его тело было похоже на латный доспех с множеством пластинчатых сочленений. Отдельные части брони то поворачивались, то перестраивались в новом порядке. Иногда, где-то под пластинами, казалось, пробегают маленькие молнии, просвечивающие сквозь матово-чёрную сталь доспеха; и тогда казалось, что весь доспех сделан из какой-то причудливой разновидности стекла. На самих пластинах были выгравированы сложные рунические узоры, цепочки рун сплетались в круги, пентаграммы, и даже в октаграммы, все вместе образовывая гротескный узор.

 Но более всего поражало обилие змей. Их не просто казалось множество, их было так много, что при желании демон мог полностью укрыться ими. Чешуйчатые тела находились в постоянном движении, то переплетаясь между собой, то вытягиваясь на всю длину. И смотрели. Без остановки двигаясь, переплетаясь и извиваясь, они все смотрели. Смотрели во все стороны, разглядывали разрушенное полотно дороги, окружающие здания

 Проследив за змеями, капитан увидел то, чего и вовсе не мог ожидать. У существа не было лица. Его голова представляла собой продолжение нагрудника, сплющенную с боков пластину, покрытую рунами. А за пластиной начинались змеиные тела. Десятки тысяч змеиных тел. Несколько секунд спустя, капитан понял, что эта пластина – простая защита. А змеи растут из того места, где у человека шея. Понял, что у демона нет, да и не может быть головы, в человеческом понимании. Скорее это просто сообщество змей, зачем-то влезших хвостами в тесный доспех.

 Адмирал не разглядывал внешность демона, лишь мазнул взглядом, отметив что теперь враг закован в доспех, а затем быстро подобрался и привычным командным голосом оторвал экипаж эсминца от созерцания адского создания.

 – Где он?

 – Движется в сторону набережной, сэр, – почти сразу же ответила совсем молодая афроамериканка, контролировавшая обнаружившего демона дрона. – Если продолжит с той же скоростью и не будет менять направление, он окажется в зоне прямой видимости через три минуты.

 – Мы в двух милях от берега, – негромко произнёс капитан эсминца. – Мы никак не успеем уйти за горизонт.

 – Сэр? – неуверенно произнесла всё та же афроамериканка. – Такое ощущение, что он идёт прямо на нас, сэр...

 Капитану показалось, что несколько десятков змей, смотревших прямо в камеру беспилотника, в этот момент весело улыбнулись.

 – Что со звуком? – нервно спросил адмирал.

 – Сэр, звук транслируется, сэр, – несколько секунд спустя доложила оператор. – Оно не издаёт звуков при движении, сэр...

 – Словно призрак, – добавил шёпотом другой оператор.

 В этот момент демон с лёгкостью перемахнул через лежащий на боку автомобиль, опершись рукой на покорёженный борт. Послышался скрежет, словно пачкой гвоздей провели по жестяной банке, и вновь наступила тишина, после прыжка демон приземлился на растрескавшийся асфальт совершенно бесшумно.

 – Право на борт, – приказал капитан. – Главный калибр к бою, стрельба по твари прямой наводкой.

 И тут же в ответ посыпались отчёты операторов систем вооружения корабля.

 – Посмотрим, как он увернётся от рейлгана! – пробурчал себе под нос зло сощурившийся офицер. И добавил громче, командным тоном: – Систему Иджис перевести в режим корабельной дуэли, зенитные ракеты приготовить к телекомандному наведению.

 Демон выходил из-за угла неспешной, казалось даже вальяжной походкой. Огромный эсминец, лишь немного не дотягивающий до двухсот метров длины, сразу бросался в глаза, но потустороннее существо никак на него не среагировало. Лишь пройдя ещё десяток метров, оно остановилось и несколько сотен змей замерли неподвижно, уставившись на корабль своими выпученными, похожими на заполненные тьмой шары, глазами.

 Одна за другой несколько тысяч оставшихся змей раскрыли свои пасти и, не переставая извиваться, тысячи змеиных глоток зашипели, рождая неожиданно мелодичные звуки, складывающиеся в легко различимые слова английского языка:

 – Всё-таки, решили показаться, да?

 Из навеянного змеями гипнотического состояния капитана вырвали отчёты операторов вооружения:

 – Сэр, подтверждаем визуальное наблюдение цели.

 – Сэр, мы готовы открыть огонь из главного калибра.

 Пластины брони на демоне зашевелились, перестраиваясь в новом порядке, а плотная вязь рунических письмен словно ожила, пришла в движение, и за неуловимое мгновение соткалась в совершенно иной узор.

 – Огонь! – рявкнул капитан.

 Под палубой корабля, укрытые магистралями жидкого азота, разом разрядились батареи из десятков сверхёмких конденсаторов, подавая несколько десятков мегаватт постоянного тока на два толстых сверхпроводника, чтобы возникшая сила Лоренца вытолкнула из ствола установки девятикилограммовый вольфрамовый снаряд со скоростью в семь раз быстрее звука. Впрочем, в атмосфере на снаряд действовало колоссальное сопротивление воздуха и к демону он подлетал уже со скоростью лишь в шесть с половиной раз быстрее звука, но это всё ещё была невероятно высокая скорость.

 Каждый из глаз тысяч и тысяч змей, извивающихся вокруг демона, не был глазом в привычном понимании этого слова. Это были всё те же демонические органы восприятия, состоящих из нескольких тысяч октиллионов кластеров, каждый из которых был расположен в прошлом, будущем, соседних пространствах и иных временных линиях, но в то же время в одном месте и по всему объёму сферы органа восприятия, при этом каждый кластер был собран из сотен специализированных органов, воспринимающих очень чёткую и детальную картину, но в ограниченных спектрах электромагнитных, акустических и некоторых других, неизвестных современной науке, волн. Тысячи и тысячи змей с такими глазами обеспечивали боевой форме демона практически абсолютное восприятие окружающей реальности, требующее просто колоссального количества вычислительной мощности, поэтому голова каждой из змей внутри была на половину заполнена сверхмощным компьютером, представлявшим из себя смесь органических нейронов, квантовых, транзисторных и магических вычислительных систем, магией пространства уменьшенных в тысячи раз. Голова лишь одной змеи могла с лёгкостью перекрыть все потребности этой планеты в вычислительных ресурсах на десятки лет вперёд.

 Даруемое змеями восприятие было настолько совершенно, что на расстоянии восьми километров демон видел не только сам корабль, но и его внутреннюю структуру, чувствовал колебания от передвижения матросов по палубам и в том числе, очень точно ощущал распределение электричества в сетях корабля. И когда десятки мегватт электрической энергии потекли из конденсаторов по сверхпроводникам, превращаясь в электрической ток, демонические глаза уловили это изменение, обработали его граничные условия и сообщили результат в коллективный сверхразум демона прежде, чем между двумя рельсами корабельной пушки возникла сила Лоренца. Когда, раскалённый под действием протекающего через него огромного электрического тока, вольфрамовый снаряд, всё ускоряясь и ускоряясь двигался в сторону демона, адски совершенный разум уже знал все подробности его траектории, не только баллистической, но и результирующей, с учётом всех сил, которым только предстоит подействовать на снаряд в полёте.

 Да и просто сам снаряд, летящий со скоростью в семь раз быстрее звука был для этого существа слишком медленным. Вольфрамовая болванка не преодолела и трети пути, а демон уже повернул и наклонил корпус так, чтобы разминуться со снарядом не больше чем на пару сантиметров.

 Ударная волна и плазменный след, созданные самим полётом гиперзвукового снаряда, и вовсе не могли нанести демону никакого вреда.

 Перезарядка главного калибра корабля занимала всего двенадцать секунд, при чём самое большее время занимала зарядка тех самых суперконденсаторов, но всё это время эсминец не оставался беззащитным.

 – Продолжать огонь! – рявкнул капитан корабля, но его приказ не требовался.

 Уже вылетала из транспортно-пускового контейнера вторая сверхзвуковая зенитная ракета, переключенная в режим прямого телеуправления автоматикой системы «Иджис», уже довернулись на цель скорострельные зенитные турели. И хотя тридцатимиллиметровые автопушки открыли огонь прежде, чем зенитные ракеты развернулись в воздухе в сторону цели, первым до демона долетели всё же ракеты, обогнав в полёте бронебойные подкалиберные снаряды.

 Непропорционально большая правая рука демона, напоминающая скорее огромное лезвие скальпеля, закреплённое на причудливом многосуставчатом роботизированном манипуляторе, чем руку живого существа, двигалась с невероятной скоростью и точностью, отсекая у подлетающих ракет двигатели, отрезая головки самонаведения и шинкуя на части фугасную боевую часть прежде, чем электронный мозг ракеты успевал отдать команду на подрыв боезаряда. Стапятидесятиграммовые оперённые подкалиберные снаряды и вовсе разбивались о демоническую сталь доспеха, с жалобным звоном усеивая всё вокруг неровными стальными осколками. Те немногие бронебойные снаряды, что могли бы поразить одну из тысяч металлических змей, и вовсе пролетали мимо, невероятная гибкость и скорость позволяла этим демоническим конструктам уклоняться от втрое обгонявших звук снарядов с такой же лёгкостью, с какой тело их носителя уклонилось от первого гиперзвукового снаряда корабельного рейлгана.

 А второй снаряд демон встретил направленным снизу-вверх ударом руки. Отточенная демоническая сталь клинка, который был выкован из трёхтератонной заготовки, уменьшен пространственной магией, а после, с помощью невероятной маготехнологии Ада, был полностью лишён веса и дополнительно усилен магией и сырой демонической силой встретился с обычной девятикилограммовой вольфрамовой болванкой, пусть и летящей в шесть с половиной раз быстрее звука. Встречное соударение двух кусков металла на огромной скорости привело к закономерной реакции – на кончике вольфрама огромной энергией удара была инициирована термоядерная реакция и снаряд главного калибра превратился в крошечное облачко плазмы, через которое беспрепятственно прошёл демонический клинок, даже не заметив сопротивления.

 На долю секунды демон замер неподвижно, подняв руку-клинок вертикально вверх.

 А потом зашевелились механизмы правой руки, имевшие, казалось, избыточные степени свободы, и развернули клинок вокруг своей оси, да и сама рука чуть удлинилась, изогнулась, а откуда-то из мешанины суставов выдвинулось нечто, напоминающее ручку меча, за которую демон ухватился латной перчаткой второй руки, после чего резко, делая шаг вперёд опустил клинок, словно разрубал нечто перед собой.

 Очередная зенитная ракета, вылетающая из устройства вертикального пуска, внезапно чихнула, завалилась набок и упала на палубу. Смолкли зенитные автопушки. Грустно и надрывно застонали переборки где-то внутри корабля.

 Море между демоном и рубленным силуэтом эсминца прочертила полоса, а затем в небо на высоту нескольких десятков метров поднялись огромные стены из воды, вытесненной из узкой полосы, прочертившей ровную линию, соединяющую корабль и кончик демонического меча.

 Звонко тренькнув, надвое развалилась упавшая на палубу ракета, с хрустом лопнул восьмигранник фазированной антенной решётки, встроенный в надстройку, а затем и весь корабль разошёлся на две громадные половины, наискось разрубленный ударом демона. Побежавшие в стороны волны подхватили корабль и разделили его половины, словно огромный ребёнок, сломавший хрупкую игрушку.

 Несколько секунд спустя череда взрывов боеприпасов и топлива сотрясла половины некогда грозного эсминца и его изуродованные останки начали медленно и величественно погружаться в успокаивающееся море, медленно распространяя вокруг переливающееся всеми цветами радуги пятно.