Текст книги "Волшебный омега (СИ)"

Автор книги: 19 Диана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Ладно, – Юлиан расслабился на стуле, эта глупая игра развлекла его для разнообразия, и представил свой год рождения, как будто бы написал его на простом белом листочке.

– Тысяча девятьсот восемьдесят пять, написано синей шариковой ручкой на белом листке бумаги, извините, листок белый, но в линеечку, как в школьных тетрадях, – Оад волновался и старался добавить, как можно больше подробностей, чтобы убедить офицера.

– Ничего себе! – действительно удивился альфа. – А теперь я о чём думаю?

– «Я сейчас схожу к подполковнику и если ты так же легко прочтёшь и его мысли, я тебе наконец-то поверю».

– Даже дословно, надо же, – Юлиан удивился, но поверил, более того, его аналитический ум уже прикидывал, как можно воспользоваться умениями Оада в своих, то есть антитеррористических целях, – никуда пока не уходи, я приведу полковника. А да, ты же не можешь уйти, смешно.

– Сэсил Крис, здравствуйте! – полноватый седой мужчина в строгом деловом костюме протянул Оаду руку, но тот, прикованный к крюку в столе, только жалко улыбнулся. – Юлиан, давай, отстегни нашего нового помощника!

– Пусть сначала прочтёт ваши мысли!

– Да я ни о чём таком интересном, – засмеялся мужчина, – и не думаю.

– «Такого просто не может быть! Выходит, и безупречный Юлиан иногда ошибается!» – ехидно произнес омега через минуту.

– Что? Что это было? – неожиданно рассердился подполковник и повернулся к альфе.

– Мысли ваши читает, как по написанному, – рассердился уже и Юлиан, то, что прочёл омега, выдавало с потрохами, что подполковник только и ждал, чтобы «Акела промахнулся».

– Это неправда! Пусть прочтёт что-нибудь, что невозможно угадать или подделать! – гневный тон начальства не оставлял и тени сомнений, что всё сказанное омегой было правдой с самой первой и до самой последней буквы.

– Напишите свой год рождения, как сделал я, и посмотрим, – предложил Юлиан.

– Тысяча девятьсот шестьдесят восемь, написано простым карандашом на оранжевом листке, – омега начал говорить ещё до того, что Сэсил в дальнем углу комнаты закончил писать и поднял на него глаза.

– Так ты читаешь мысли или видишь их? – опешил тот.

– Читаю «как по написанному» – повторил Оад слова Юлиана, – когда вы что-либо читаете, то видите и где, и как оно написано, – омега начал успокаиваться видя, что перспектива быть прилюдно повешенным отодвигается на неопределенный срок.

– Ладно, теперь верю, – подполковник тяжело опустился на стул и повернулся к Юлиану, – ты, как и всегда, нашел алмаз среди порченых яблок на заднем дворе мусульманского базара.

========== Прекрасная легенда ==========

– Так я могу идти? Я свободен? – каждое произнесённое омегой слово дышало неподдельной надеждой на освобождение.

– Почти. Осталась малость, последняя проверка, – спокойно ответил Юлиан, подполковник внимательно посмотрел на своего подчиненного и молча ждал продолжения, а вот омега нервничал.

– Прочитать мысли ещё кого-нибудь? Нет проблем, я могу...

– Дело не в этом, я должен показать твоё фото всем арестованным Чёрным бригадовцам, вдруг кто-нибудь из них тебя узнает?

– Зачем, я же объяснил откуда узнал тот адрес? – Оад попытался погладить ладонью одной скованной руки запястье другой – натёрло сильно.

– Как бы тебе объяснить? Одно другому не мешает, – Юлиан на миг задумался и, обойдя омегу сзади, шёпотом продолжил говорить тому на ушко: – Вот ты библиотекарь, ведь так?

– Да, – ответил Оад.

– Ты умеешь читать мысли и ты – библиотекарь. Точно так же может оказаться, что ты и помощник террористов, тем более с твоими талантами это очень взрывоопасная смесь. Так что я покажу твою фотку арестованным, вдруг кто-нибудь тебя и узнает?

– Я не террорист! Они могут просто сказать, что знакомы со мной, просто чтобы отомстить за их склад, который я вам выдал!

– Не знаю, посмотрим... Но уже завтра утром, сегодня рабочий день подошёл к концу, – провокационно сообщил альфа, делая вид, что зевает. Подполковник понимающе улыбнулся.

– А со мной что? Я так и останусь тут на всю ночь прикованным к письменному столу? Можно хотя бы папе позвонить? – омега только сейчас осознал, что не уйдет сегодня домой, спокойной жизни, которая у него была ещё пару часов назад, больше нет и никогда не будет. И всё из-за этого симпатичного, но жестокого альфы. И почему несчастных омег всегда тянет к красивым и беспощадным альфам, как мотыльков на смертельно-опасный свет свечи?

Оад чувствовал, что сам виноват, никто не заставлял его помогать полицейскому, ведущему допрос, следовало просто сбежать. Вот и произошло то, чего омега боялся последние три года: суперспособность привела его жизнь к полному краху.

– Нет, папе пока звонить не будем, нечего пугать его раньше времени... – Юлиан драматично выдержал паузу и задорно продолжил, – но ты можешь оказаться нам полезным. И тогда, даже если арестованные бригадовцы тебя опознают, у тебя будет рабочее соглашение с полицией, а мы своих всегда защитим.

– Что я должен буду делать? – подозрительно поинтересовался Оад. Он понимал, что ничего хорошего эта сделка ему лично не сулила – все «сливки» достанутся полицейским.

– Ну смотри, ты можешь помочь нам с допросами других подозреваемых. Например, я буду спрашивать, а ты – читать их мысли и сообщать нужные нам данные.

– А если я откажусь?

– Тогда тебя загребут за содействие террористам, а там срок от пожизненного и до вышки. Так что лучше тебе согласиться.

– Но когда я смогу это делать? Я же работаю! Мне надо папе помогать, он уже немолодой и ему тяжело много работать.

– Работать в библиотеке ты больше не сможешь, там все уверены, что ты террорист, а таких даже на полставки не берут.

– Но вы же можете прийти со мной и сказать, что это была ошибка и вы меня с кем-то перепутали, – напряженно попросил омега, он отчаянно пытался держать себя в руках и не разрыдаться заново, через пять минут после последней истерики. Это давалось ему ох как не просто.

– Нет, ты нам нужен с раннего утра и до позднего вечера. Знаешь сколько допрашиваемых по всей стране по самым различным преступлениям? Мы готовы оформить тебя секретарём, моим секретарём, правды никто кроме нас, находящихся сейчас в этой комнате, знать об этой сделке не будет. Мало ли где может оказаться «крот», а так мы тебя беречь будем, я сам лично собираюсь отвечать за твою безопасность, – хищно улыбнулся Юлиан, образно выражаясь «а цыплёнка у нас будет защищать лисица».

– Но мои бывшие сослуживцы – и так не особенно любившие меня – теперь считают преступником?

– Это прекрасная легенда! – радостно сообщил Юлиан омеге. – Все будут считать тебя бывшим террористом, предавшим своих и начавшим сотрудничать со следствием. Этим и будет объясняться твоё здесь нахождение и факты, на самом деле «прочитанные» тобой в голове у подозреваемых.

– А мой папа? Можно хотя бы ему не сообщать, что я преступник? – слёзно взмолился омега, психологически этот разговор сильно утомлял и без того перенервничавшего восемнадцатилетнего омегу, скованные руки болели не на шутку, безумно хотелось пить и в туалет по маленькому. Сам Оад удивлялся как такое может быть одновременно...

– А твой папа знает про чтение мыслей? – вмешался в разговор, молчавший до этого Сэсил.

– Нет, я пытался рассказать ему, но папа не поверил...

– Вот и отлично, ничего ему не говори. Сколько ты там получал в библиотеке? Мы будем платить тебе вдвое больше, а папе просто скажешь, что нашел более высокооплачиваемую работу, – подполковник повернулся к Юлиану: – Будешь забирать его из дома каждое утро и возвращать вечером. Отвечаешь за его безопасность собственной головой. А ты, Оад, лучше тебе выполнять все распоряжения Юлиана, так как дело на тебя всё ещё не закрыто!

На этой победной ноте Сэсил Крис покинул помещение, оставив наедине двух будущих напарников.

– Освободите мне руки, пожалуйста, больно, натёрло, – взмолился омега, протягивая Юлиану запястья.

– Меня зовут Юлиан Виллмес, я капитан службы внутренних войск антитеррористического подразделения, так что раз мы теперь напарники, будем знакомы, – альфа весело улыбнулся и пожал только что освобожденную правую руку омеги, будто и не было изнуряющего допроса и разбитой час назад губы. Которая у Оада всё ещё болела, поэтому он вяло вымученно улыбнулся, и пожал в ответ протянутую руку.

Осторожно спросил:

– А теперь можно в туалет?

– Конечно, я тебя провожу! Привыкай, теперь ты без меня никуда, ни на шаг!

– Понятно, – у омеги осталось чувство, что он всё ещё арестован, что, видимо, так и было.

Но в туалете Юлиан милостиво разрешил омеге самому зайти в кабинку. Когда тот вернулся, альфа протянул бутылку минеральной воды:

– Пей и поехали, я отвезу тебя домой, – командный тон стал на чуточку теплее, но от него всё равно веяло арктическим холодом.

– Вы зайдёте вместе со мной домой? – испугался Оад.

– Да, и именно я выложу твоему папе нашу версию событий! – отрезал альфа.

– Вы хотите, чтобы папа меня возненавидел?

– Нет, мне важно, чтобы механизм по поимке преступников не давал сбоев. А остальное меня мало волнует, – Юлиан развернулся и вышёл из туалета, не утруждая себя проверкой пошёл ли омега следом.

– Даже то, что по дороге вы рушите чужие жизни? – заплаканный Оад почти бежал, чтобы успеть за ним.

– Спасаю я намного больше жизней!

– Ваши родители, должно быть очень вами гордятся....

– Так и есть, – ответил альфа, не вдаваясь в подробности своей личной жизни.

========== Новая жизнь ==========

– Сынок, что случилось? Твой начальник, мистер Придурок, позвонил мне два часа назад и наплёл всяких глупостей о том, что ты "известный террорист". И что они тебя увольняют без предварительного извещения, и без выплаты последней зарплаты... Что-то о том, что это ты им ещё должен, – взволнованный Виктоир Флеур бросился к сыну, как только тот открыл входную дверь своим ключом.

Оад был весь красный, заплаканный, с разбитой губой и отчаянно пыхтел.

– Значит всё это правда? – старший омега уперся взглядом в зашедшего следом Юлиана, не переставая обнимать дрожащего сына.

– Да, – спокойно ответил Юлиан, но потом совесть всё-таки взяла в нем верх над карьерными устремлениями, и он добавил: – это – версия для посторонних. Пусть все остальные так и думают, на самом деле ваш сын оказывает антитеррористическому подразделению неоценимую помощь. Конечно, не бесплатно, он будет получать зарплату в два раза больше, чем платили в той дурацкой библиотеке.

– Подождите-подождите! – перебил офицера Виктоир, – А что он должен будет для вас делать, раз вы согласны платить ему две минимальных зарплаты: восемнадцатилетнему омеге без образования и опыта в какой-либо отрасли деятельности?

Юлиан, который так и не дождался приглашения, сам прошёл в маленькую гостиную мимо двух обнимающихся омег и в наглую уселся на диван:

– Можно мне чаю, с молоком и двумя ложками сахара? Устал, знаете ли, на службе. И я вам всё подробно расскажу.

– Никакого вам чаю! – отрезал Виктоир. – Ни с молоком, ни с сахаром и ни с пирожными! Я жду ответа на мой вопрос, иначе мой сын у вас не работает!

Юлиан молча посмотрел на старшего омегу и в душе обрадовался, что Оад не унаследовал от папы ни сильного характера, ни умения бороться за свои интересы. Взрослый омега был постаревшей версией своего сына: более высокий, с более заостренными чертами лица и, естественно с морщинками вокруг потускневших водянисто-голубых глаз и губ. Видимо, вырастить сына одному – а такого же взрослого альфы, или его вещей, рядом не наблюдалось – не так-то уж и просто. Но от этого Юлиан стал только больше симпатизировать омеге.

– Дело на вашего сына ещё на закрыто окончательно, – с намёком произнес альфа.

– Но дело это было вами фальсифицировано для удачной легенды, я прав? – проницательно заметил старший омега. – А значит, я всегда смогу обратиться в СМИ и на телевидение, и вы быстренько лишитесь столь высокооплачиваемой и выгодной должности!

– Не совсем так, мистер Флеур, – альфа наконец-то начал обращаться к папе Оада со всем уважением, видя равного себе противника, – наше подразделение обладает полномочиями, которых нет у других полицейских ведомств. Например, мы можем задержать вашего сына без предъявления обвинений на три месяца, а не положенные полиции в таких случаях сорок восемь часов. Да и в других областях наше влияние куда шире общеполицейского, например, в отношении ближайших родственников подозреваемых...

– Вы намекаете, что меня «случайно» собьёт машина, попытайся я обратиться в прессу или на телевидение? – разгневанный пожилой омега встал прямо перед лицом офицера широко расставив ноги и уперев руки в бока. – Я вас правильно понял?

– Папа, умоляю тебя, перестань! – запричитал молчавший до этого Оад. – Я буду на вас работать и делать всё, что скажете, только обещайте не трогать папу! – это уже было адресовано Юлиану.

– Встретимся завтра утром, Оад. Я заеду за тобой в половину девятого, будь готов. Форма одежды секретарская, но скромная: никаких прозрачных кофточек и обтягивающих попу брюк.

– Ладно, – уставший омега тяжело осел в кресло у неработающего телевизора, – я буду готов.

– Ваш сын будет помогать мне допрашивать террористов, что-то вроде «хорошего» полицейского. Надеюсь, что отпетые преступники будут рады выложить всё мальчишке, вперёд грубого офицера, старшего по званию и по должности.

– Который слишком высокомерен и самонадеян, – добавил Виктоир.

– Мне всё равно, лишь бы получить интересующую нас информацию. Этим мы сможем спасти сотни, а иногда и тысячи жизней.

– Но, надеюсь, вы не будете оставлять Оада одного в камере с преступниками? – пожилой омега выразительно уставился на разбитую губу сына, ему даже в голову не пришло, что это сделал сам Юлиан.

– Нет, только в допросной, и они будут прикованы наручниками к металлическому столу, – последнее слово прозвучало уже из прихожей, альфа сам открыл себе дверь в парадное и бросил напоследок: – Я лично буду отвечать за безопасность вашего сына, и спасибо за чай будущему начальнику вашего сына.

– Шантажист, угрожающий моему ребёнку, вполне может обойтись и без чая, – скупо бросил Виктоир альфе вслед.

Никто из двух омег уже не увидел, что Юлиан от души улыбался, идя к лифту: «Такой смелый и проницательный папа не даст сына в обиду. Мой – был совершенно другим и мне самому приходилось его защищать».

А Виктоир в это время набрал Оаду полную ванну теплой воды, налил туда душистого мыла.

– Ляг, расслабься. А я пока подогрею тебе остывший ужин.

Оад благодарно обнял папу и бегом отправился в уборную, пытаясь скрыть от старшего омеги слёзы, которые не смог удержать: «Жизнь больше никогда не будет нормальной! Даже средней паршивости – не будет. Только полностью отвратной!»

А Юлиан, у себя дома, уснул быстро и спокойно, как человек, чья совесть не отягощена никакими преступлениями. Ему не терпелось поскорее начать допросы подозреваемых. Теперь всё станет намного проще и, конечно, результатов должно быть больше.

Оад проснулся задолго до будильника.Лежал в кровати осознавая, что сегодня не пойдёт, как обычно, в библиотеку, потянулся, расправил затекшие во сне плечи и спину. Совершенно не хотелось вставать, пугало то, что ждёт его в новой жизни. Было по-детски обидное ощущение – что же я не пойду сегодня в библиотеку, ведь остались не разложенными карточки постоянных клиентов, которые никому не интересны.

На часах высветилось шесть утра, делать до половины девятого было совершенно нечего. Твёрдо чувствовалось, что не удастся за завтраком проглотить ни кусочка папиных любимых блинчиков, ни глотка молока, поэтому омега решил потратить оставшееся время на то, чтобы привести себя в порядок. Помогает поднять пошатнувшуюся самооценку. Первым делом пошёл в душ, помыл голову, красиво уложив волосы, выбрал кремовую строгую рубашку на пуговицах с длинными рукавами, чёрные джинсы, которые не обтягивали, красиво лежа на его длинных стройных ногах.

Омега надушился легким воздушным одеколоном и всё-таки, с тяжёлым камнем на сердце, сколько ни откладывай, а идти надо, спустился вниз на кухню. Довольный папа пёк свои вечные или, как он сам говорил, «фирменные» блинчики и, повернувшись, сказал Оаду:

– Ну что, сынок, начинаешь новую жизнь! Надеюсь, она тебе понравится. Не переживай, думай о хорошем, о том, что будешь получать больше денег на новом месте, может и люди там будут получше твоего прошлого начальника, мистера Придурка, – и старший омега засмеялся.

Но когда выяснилось, что сынок есть не будет, у Виктоира настроение резко испортилось:

– Кому же я пёк? Встал на час раньше!

– Папа, умоляю тебя, не начинай! Ты каждый день так встаешь! – снизу раздался гудок и омега, воспользовавшись шансом прервать неприятный разговор, выглянул в оно. – Уже приехал, я побежал, он, наверное, не любит ждать.

Юлиан, как всегда одетый с иголочки, в новой форме с погонами, чисто выглаженный, грозно стоял рядом с дорогой чёрной машиной. Сразу видно – большой начальник приехал. Он не произнес ни слова, только небрежно махнул головой, и вот омега тихонько просочился на соседнее сидение устрашающего джипа. Ехали в полной тишине, на Оада она давила как восемь атмосфер сразу, а вот альфа чувствовал себя прекрасно. До участка добрались за полчаса.

========== Первое рабочее утро ==========

Джип остановился на стоянке. Юлиан вышел из машины, размял затекшие плечи. Оад наоборот, сидел, нервничал, переживал, глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Но делать нечего, тоже пришлось выходить. Альфа посмотрел на эти робкие попытки, скривился, глядя на трусишку:

– Пошли уже, давай, в первый день я тебя не съем, – пошутил, стараясь избегать физического контакта с дрожащим омегой, зная, что тот всё ещё его боится.

Они зашли в здание. Оад помнил как в последний раз, ещё вчера, его заводили сюда в наручниках. Поэтому ему казалось, что каждый полисмен должен обратить внимание на него, желая узнать, почему этот преступник, адепт террора Оад Флеур не в наручниках? Почему заходит как к себе домой в здание главного полицейского управления? Но ничего подобного не произошло, никто не обратил на него внимания, и даже стены, казалось, перестали давить на омегу.

Они подошли к дежурному на входе, получили временный гостевой пропуск для Оада:

– Обещаю, что всё оформим официально к концу дня, – сказал молоденький полицейский.

Дальше они прошли в кабинет, скорее каморку, принадлежащую лично Юлиану и Кристиану. Это была маленькая комнатка, в которой с трудом помещалось два письменных стола впритык один к другому, и небольшой металлический шкаф для документов в углу. Последнего из альф, конечно же, в комнате не наблюдалось, потому что его бурный роман с Томом был в самом разгаре. Юлиан, развалившись на своем стуле за письменным столом, сказал:

– Сначала я хотел бы обсудить с тобой несколько первостепенных вопросов. Перестань уже, хватит дрожать, ничего я тебе не сделаю! Мы же договорились – на допросах ты больше не подозреваемый! Помоги мне, и я буду очень благодарен! Поверь, за каждое раскрытое тобой дело, за любую помощь, которую ты мне откажешь, я буду очень благодарен! Можешь меня больше не бояться, – хмурый альфа сидел за своим письменным столом, а малиновый от смущения омега стоял напротив, чувствуя своё униженное положение, хотя и номинально в данный момент смотрел на Юлиана сверху вниз, – принеси себе стул, там в центральном зале полно свободных, – альфа чувствовал, что будущему секретарю нужно собраться с мыслями и почувствовать себя «в своей тарелке», иначе ничего у него не получится.

Вся эта паранормальная ерунда была Юлиану совершенно не понятна. Омега вернулся, глубоко дыша, с маленьким деревянным стулом, больше похожим на табуретку, старым и разбитым, который уж точно больше никому не был нужен. Оад осторожно приземлился с боку, рядом со столом полицейского, опять глубоко вздохнул. Альфа понял, что придется еще принести тому кофе с каким-нибудь омежьим лакомством, если он хочет получить хоть какие-то ответы на свои вопросы.

Когда Юлиан вернулся, неся в руках эспрессо и горячий ванильный шоколад с рогаликом – всё самое вкусное, что мог найти в пищевом автомате, поставил перед омегой и начал рассказывать:

– Сегодня в десять утра нам должны доставить из предварительного заключения человека, которого я ещё неделю назад обещал допросить. Сейчас это должно стать намного легче, потому что ты будешь помогать. Придется выбрать какую-то линию поведения, тему разговора, не знаю.

– Первый раз всё равно всё может пойти косо-криво, неважно, насколько сильно я хочу, чтобы у меня получилось, – ответил омега, и Юлиан видел по глазам – огромный опыт работы с мошенниками и врунами – что омега действительно хочет помочь.

– Надо попробовать разные варианты, а потом мы решим, что нам больше подходит для работы. Предложение такое: я буду допрашивать подозреваемого, а ты также, как в прошлый раз, будешь стоять в другой комнате и смотреть через окно. Повтори все движения подозреваемого или как ты там это делаешь. И мне нужен ответ на мой вопрос.

Омега на это заметил:

– Мне было бы намного проще, если бы вы поставили меня в известность, что именно хотите узнать заранее, сейчас! Какой вопрос вы зададите тому альфе?

Юлиан пытался зажиматься, скрывая информацию, он просто физически не мог, не привык так легко и просто расставаться с секретными данными своего отдела.

– У тебя недостаточно доступа, это секретная информация. Я не имею права рассказывать ничего связанного с этим делом!

На что Оад сказал:

– Всё равно самый главный ответ, который вас интересует, я "прочту". Так что нет смысла скрывать от меня менее важные подробности этого дела. Объясните хотя бы в какой области искать: в прошлый раз я понял, что вас интересовал адрес, поэтому первый же адрес, который "прочёл" в голове того парня я вам и написал. У меня будет где-то четверть секунды на моё "чтение". Поэтому будет легче, если я буду знать, что искать: имена, фамилии, опять же адрес, может быть секретный код или какие-то цифры...

– А как именно всё это происходит? Ты видишь всё о чём он думал, или о чем думает сейчас в данную минуту, или раньше, или позже этого времени? – альфа пытался выиграть время и не отвечать на вопрос, заданный ему лично.

Омега смутился, насупился, решая, что именно можно сказать альфе, а о чём выгоднее умолчать:

– Вы задали вопрос, начали орать или хотя бы кричать, подозреваемый не хочет вам отвечать, но все равно, волей-неволей, у него в голове всплывает ответ на этот вопрос. Вот его я и вижу, у меня есть буквально четверть секунды, чтобы увидеть то, что вас интересует. Поэтому времени немного, я же не волшебник, вы должны мне конкретно объяснить, что мне искать. Чего ждать. Не нужно посвящать меня в ход вашего расследования, только та информация, которая поможет мне помочь вам с максимальной пользой.

– Хорошо, – сказал альфа, – значит делаем так: я тебе не рассказываю ничего о ходе расследования, ни о самом подозреваемом, скажу только, что нас интересуют фамилии и имена его подельников. По нашим подсчётам в ходе расследования выяснилось, что их всего четыре человека. У нас есть один – это бета, не альфа. Но кто ещё с ним заодно? Мне надо знать их фамилии, имена и где их можно найти.

– Нет-нет-нет, – омега замахал руками, – это очень много информации. За одну четвертую секунды я ничего этого не успею прочесть! Давайте начнем с фамилии первого? Кто у них самый главный! Простите, но придётся кричать и давить на допрашиваемого так, чтобы подозреваемый волей-неволей об этом подумал, пока вы спрашиваете – я постараюсь сосредоточиться и получить желаемый ответ.

– Отлично! Давай начнём!

Альфа открыл дверь, пропуская омегу вперёд, и они прошли по коридору в сторону подвала. Эту дорогу Оад хорошо запомнил ещё с прошлого раза. Спустились по лестнице вниз, прошли в переговорную, которая пока еще была не занята.

– Ты стоишь тут! Тебя никто не видит, так мы выигрываем и твою конфиденциальность тоже.

Оад с замиранием сердца, заглянул в стекло. Он всё ещё помнил, как сидел там внутри на жестком неудобном металлическом стуле, прикованный к столу. Воспоминание, конечно, не из самых приятных. Глубоко вздохнул, сам себе шёпотом повторил, что теперь он наконец-то находится с другой стороны окна. В это время раздались шаги по коридору. Это привели бету, которого Юлиан собирался допрашивать. Тяжёлые шаги закованных ног, перезвон цепи на руках. Омега испугался ещё больше, хотя казалось, что больше испугаться уже невозможно. Это был бета, судя по запаху, но внешне он напоминал альфу, и необычного, а очень крупного – под два метра ростом и где-то под двести кило весом. Подозреваемый был весь в татуировках, в длинной грязной черной бороде виднелись крошки от обеда. И это при полностью лысом черепе. Таких людей омега обычно обходил десятой дорогой на улице, а тут придётся не просто смотреть на него, но и «ковыряться» в его мутной голове, полной жутких ужасов.

========== И первый успех ==========

Полицейские, сопровождавшие преступника, приковали того к металлическому крюку, торчащему из стола. Сам стол тоже был вмурован в пол допросной. Усадили и покинули помещение. Юлиан, который до этого времени сидел развалившись на стуле напротив, начал допрос.

– Привет, придурок, не буду тянуть кота за яйца, просто скажи мне, кто там у вас главный? Как можно быстрее ответишь – и получишь свою порцию жиденькой кашки на ужин, – а в ответ бета точно так же развалился на жестком неудобном стуле со своей стороны, тупо пялясь на полицейского, совершенно точно не собираясь ничего говорить.

Омега в соседней комнате глубоко дышал, пытаясь сосредоточиться. На самом деле ему надо было не просто автоматически повторить все движения беты, ему надо было найти какие-то общие психологические точки соприкосновения, почувствовать себя этим самым человеком, в той комнате, там за столом, тогда он смог бы полностью проникнуть в его голову. Оад не сказал Юлиану всей правды. Он полностью превращался в другого человека, в которого хотел превратиться. У омеги было больше, чем одна четвертая секунды, он просто остановился этим самым человеком: всё что тот видел, чувствовал, говорил, всё было в голове у Оада. Он совершенно точно не собирался ставить Юлиана в известность об этом и рассказывать и о других своих возможностях. Потому что альфа использовал всё, любую информацию, которой омега с ним делился, в своих целях. Тем более ещё и шантажируя последнего о-папой. «Достаточно, больше он не бросит этой твари ни „куска мяса“».

Юлиан старался не пялиться через окно в соседнюю комнату, то есть с его стороны это было обычное зеркало. Он надеялся, что как только омега получит нужные ответы, он сам постучит или как-нибудь ещё даст понять, что всё готово. Пока что бета молчал, поэтому Юлиан начал повторять один и тот же вопрос по нескольку раз. Встал, орал, ходил вокруг преступника, шептал тому на ухо, пугал всячески. Альфа повторял один и тот же вопрос по тысяче раз:

– Как зовут вашего предводителя? Кто у вас за главного?

– Чем больше раз повторишь, мусор, тем быстрее я отвечу? – засмеялся бета. – Не на того напал, мусорок!

Раньше, при таких обстоятельствах, Юлиан уже двинул бы того правым хуком в ухо. Но теперь он надеялся, что побои остались в прошлом, на самом деле, глубоко в душе Юлиану были противны такие методы допроса, но в прежнее время только они приносили результат.

– Никуда не уходи, я сейчас, – повторил альфа свою самую распространённую шутку – куда уйдёт прикованный допрашиваемый...

Юлиан вышел в соседнюю комнату, увидел перед стеклом скрюченного буквой «зю» Оада и спросил:

– Ну, что, не получается?

– Нет. Потому что я боюсь. Боюсь того, что могу увидеть в его голове, – заныл омега.

– Значит сегодня не вышло? – разочаровался альфа, но давить на Оада он явно не собирался.

– Нет, я попытаюсь ещё раз. Но я хочу быть там, рядом с ним в комнате.

– Разве так не страшнее? – удивился полицейский.

– Нет, там ведь будете вы, я стану за вашей спиной. Так мне будет психологически легче, я смогу сегодня. Пожалуйста, можно мне зайти внутрь?

– «Пожалуйста», заходи, – передразнил омегу Юлиан, – если тебе так будет легче. Мне всё равно, только не становись на расстоянии удара его руки или ноги!

Омега кивнул и просочился в комнату. Он сразу встал за спиной Юлиана, который вернулся на свое место, лицом к подозреваемому. Бета удивлено посмотрел на обоих. Альфа понял, что придётся хоть что-то сказать о новоприбывшем:

– Это мой секретарь, он будет записывать все твои ответы. И тогда мне не придется вести самому протокол допроса.

На что бета удивлённо впился в омегу взглядом:

– Круто, он симпатичный! Только боюсь ему ещё нет восемнадцати, ты, мусорок, ебёшь несовершеннолетнего.

– Не твое собачье дело, – беззлобно возразил Юлиан, – тут он – мой секретарь! Как мужик, если ты вообще мужик, то завидуй молча, кого хочу – того ебу! Твоё дело отвечать на мои вопросы!

– Не, хочу посмотреть, как у вас всё происходит с симпатяшкой, – бета из любопытства даже распрямился на стуле и сексуально подмигнул Оаду.

– Щас, сука, с ноги врежу по ебалу! – заорал Юлиан.

– Кто у вас там главный? – зашипел омега, выразительно посмотрев на Юлиана, он специально стал спиной к подозреваемому. – Спрашивай! – приказал, не разжимая зубов. – Задавай свой вопрос, давай же!

– Кто у вас главный? Кто всеми вами командует? Может быть именно ты, придурок?

– Можно выйти, капитан Виллмес? – простонал омега и схватился за живот.

– Да, конечно! Тебе плохо? Что такое, Оад? – альфа подхватил падающего омегу и вывел за дверь.

Там омега живо оттолкнул чужие руки и просто облокотился об косяк плотно закрытой двери. Бету, видимо, в дороге, сильно били – живот Оада, прочувствовавшего это на своём теле, просто разрывался, но Оад не собирался рассказывать про это полицейскому:

– Он и есть главарь, его помощник некто Гвоздь. Это всё, что я успел «прочитать».

– Отлично, спасибо! Но как ты себя чувствуешь? Что сейчас случилось?

– Ничего, я просто хотел выйти вместе с вами оттуда и рассказать, что я успел узнать. Теперь можете спрашивать дальше, следующий вопрос. И не называйте вслух моё имя. Я не хочу, чтобы он, если выйдет, или его дружки нашли нас с папой и убили ночью. Вы же нас не защищаете!

– Вас будут защищать круглосуточно! В любом случае, но ты прав, больше такого не повторится! – Юлиан осознавал, что омеге на самом деле удалось прочитать мысли допрашиваемого. – Полицейские машины будут по ночам патрулировать улицы рядом с вашим домом. Теперь понятно, зачем ты попросил выйти, – альфа на миг задумался, – не подумай, что я тебе не верю, только как-то это всё очень просто. Мне нужно проверить эту информацию. Даже пока не соображу, как именно это сделать...