Текст книги "Бога.net (СИ)"

Автор книги: Зло Анрил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Под укоризненным взглядом матери, уже прошедшей сканирование, Андрей неохотно поднял руку тыльной стороной к таможеннику. Тот направил сканер, похожий на пылесос для машины, нажал на кнопку, и на секунду сквозь кожу проглянул лабиринт микросхем. Мужчина сопоставил данные и заключил:

– Можете ехать. Портал будет открыт как на выезд, так и на въезд.

Машина мягко тронулась с места, лишив парня последней надежды остаться в городе, и он мысленно возненавидел и свою параноидальную мамашу, и доктора, посещение которого только усугубит ситуацию, как и всегда: он был уверен в этом.

***

Этот отсек здания полностью состоял из прочного, не пробиваемого всеми известными видами оружия, стекла. В каждом отсеке-прямоугольнике размером метр на два располагался цилиндр со скруглёнными краями – капсула заморозки. Тысячи, тысячи их... В каждой находится спящий человек, его сны могут быть различны, но, окутанный льдом и облаками газа, подавляющими всякую физическую активность, он даже не шелохнётся. Фиксируется и отслеживается только активность разума, за которой наблюдают абсолютно идентичные клоны-альбиносы, которым никогда не суждено увидеть солнечного света, но им это и не нужно: они созданы, чтобы служить, и они служат. Незаметно сменяя друг друга, рождаясь и умирая в лучах синтезирующего материю излучателя. Здесь всегда всё одинаково, нет даже такого понятия, как ночь: царство вечного дня, обеспеченное светом ламп в режиме "ясное летнее утро".

– Эк-3580, ваш подопечный готов к декапсуллированию, пройдите в блок номер семь. Эк-3580, ваш подопечный... – надоедливое сообщение, отчеканенное машинным голосом, могло транслироваться в голове хоть целую вечность, не получи система вразумительного ответа на выдвинутый запрос.

– Вас понял, программирую телепорт на блок номер семь. Личность – Император Ан-Джей, свергнутый и капсулированный в 3076-ом году. Жду дальнейших дополнений и приступаю к работе.

– По завершению операции ваша личность будет переписана на регента императора Ан-Си-Ни-Тея, срок неопределён. По завершению операции ваша личность будет...

– Услышал, понял, принял. Провожу подготовку генов к перенастройке. Да здравствует Империя. Конец связи.

Альбинос вытянул левую руку ладонью вверх, сделал едва заметные жесты пальцами, и над центром ладони появилась чёткая таблица, в которой представлены все генетические кодировки его организма. Он запрограммировал функцию очистки с последующей перезаписью, установил обратный отсчёт на двадцать минут, скинул из правого рукава металлический шарик, что, соприкоснувшись с полом, раскрылся до круга с диаметром в один метр. Клон встал в его центр, визуализировал место, в котором должен оказаться, практически тут же его тело расщепилось на атомы и исчезло, через долю секунды материализовавшись в другом помещении. Когда он подходил к сенсорной панели управления капсулой, его руки предательски задрожали: император Ан-Джей, под предводительством которого человечество одержало победу во II-ой межгалактической войне, самой кровопролитной за весь людской век; император, захвативший многие обитаемые и колонизировавший необитаемые планеты... Свергнутый собственным народом и добровольно предавшим себя капсулированию, он завещал призвать себя, когда снова будет нужен – неважно, в горести или радости. Человек-легенда, в существование которого практически никто не верит – он здесь, перед ним. Жаль, ему не суждено застать его правление. Мысль же ослушаться приказа даже не приходила ему на ум. Так было задумано.

Эк глубоко вздохнул и набрал необходимые команды на сенсорной панели, подтвердив честность своих намерений сканированием памяти. Полуразумная машина, недолго думая, дала добро, и уже без внешнего вмешательства запустила программы. Эку даже показалось, что механическое создание охватил тот же трепет, что и его. Вздор! Тратить оставшееся время до удаления личности на сантименты – глупо. Он не должен пропустить момент, когда император Ан-Джей вернётся к жизни, может, ему повезёт, и он застанет его пробуждение – а большего Экземпляру-3580 и не надо, большего он всё равно не смог бы пожелать.

Во второй капсуле копирования и синтеза атом за атомом, молекула за молекулой тело императора переносилось в прозрачную полость, содрогающуюся голубыми электрическими разрядами.

Только бы успеть... с каждой минутой от него оставалось всё меньше, и вскоре он вовсе перестал осознавать себя, одержимый лишь одной мыслью: увидеть Ан-Джея Отверженного.

И он увидел. Точь-в-точь такого же, как на фотографиях: крепкое жилистое тело, лицо, по которому невозможно определить возраст, седые волосы – нечто изжившее себя с момента победы над старостью (но не над смертью). Оболочка капсулы открылась, но в сознание Император не пришёл. Эк перевёл взгляд на часы: ну вот и всё. Сознание стремительно меркло, пока не сузилось в одну точку, но, прежде чем погаснуть насовсем, успело переработать едва ощутимые колебания воздуха от простого "Спасибо".

Экземпляра-3580 больше не существовало, зато Регент стала жить в двух телах одновременно. Узнав знакомые очертания, Ан-Джей укоризненно прошептал: "Опять твои фокусы, Ал-Клэй", – после чего погрузился в долгий реабилитационный сон.

Глава V. Друг друга поедом едят...

Не подадут, не пощадят,

На гроб земли не бросят горсти,

Друг друга поедом едят,

Хрустя, обгладывают кости.

(с) КиШ – Добрые Люди

Места содержания преступников обустраивались ничем не хуже, чем среднестатистические квартиры, так что у многих «новичков» криминального сообщества складывалась обманчивая иллюзия безнаказанности и комфорта... Ненадолго. Некоторые действительно не имели даже собственного санузла, о телевизоре, ноутбуке с подключённым интернетом и тренировочном отсеке нечего было и говорить, вот только за внешней безобидностью и слишком показным благополучием скрывалось нечто, что и делало тюрьму тюрьмой, что-то отбивающее всякое желание иди против буквы закона, в сравнении с чем жизнь в трущобах, пропитанных стойким запахом дерьма, в соседстве с тараканами, крысами и прочей мерзкой живностью, казалась избавлением, раем на Земле.

ИнИсПро – индивидуальные исправительные программы. Их главная задача – изменить сознание преступника, в целом не разрушая его личность, но по факту из тюрьмы выходил совершенно другой человек: в меру законопослушный, жизнерадостный, общительный и дружелюбный – он получал право на вторую высокоактивную жизнь, становился полноценным элементом процветающего общества, а мысли о возвращении к былому ремеслу блокировались самим сознанием. Аналогичные технологии применялись и к наркозависимым.

Иниспро... Джей сидел на кровати, едва ли не вырывая волосы на голове от тупой боли, не отпускающей его череп уже несколько часов с момента первого сеанса. Чёртовы программы действовали на нём совсем наоборот: он ненавидел и хотел убивать. С каждым задержанием и курсом ИНИСПРО становился всё более асоциальным. Перед глазами мерцали радужные блики, откуда-то доносилась успокаивающая музыка – неестественно громко звучащая в воспалённом сознании, а потому бесящая ещё больше – по голографическому телекрану, объёмной картинке, зависшей в метре от пола, транслировались передачи о живой природе...

– Сука, ненавижу! – прорычал неформал, рывком поднявшись. Ярость так и клокотала в нём, требуя немедленного выхода, и тогда Джей рывком подошёл к голографической картинке, прикрыл глаза от новой вспышки боли, и со всей силы ударил по изображению. Оно погасло, машина не успела перестроиться, материализовался тонкий прозрачный слой экрана, покрылся трещинами и тут же разлетелся вдребезги.

Отпустило.

– Выключите эту грёбаную музыку, – сказал он уже спокойнее, и не надеясь на положительный результат, но то ли фортуна повернулась к нему боком, то ли его заточители сменили гнев на милость, решив и оборудование в целости сохранить, и заключённого успокоить, а звуков не стало. В первую он верил слабо, а если верно второе, то следует приготовиться к встрече гостей. За многочисленными сеансами ИНИСПРО события последних дней размылись настолько, что Джей с трудом припоминал, за что его упекли сюда. Забирала его, вроде бы, полумистическая организация, а оказался он в обычной имперской тюрьме... или нет? Вспышки боли блокировали любые мыслительные процессы, от ИНИСПРО они были всегда, но, скорее, фоном. Сейчас же боль заняла центральное место, вытеснив абсолютно всё.

Как он устал. Любая смерть лучше часа такой жизни.

– Интересно, эта хрень вообще на ком-нибудь работает? – Джей обессиленно опустился в кресло.

– Не все такие сволочи, как ты, – послышался позади него знакомый мужской голос.

Человек! В его камере! Это что-то новенькое. Но усталость пока превышала любопытство: он не поднялся, чтобы увидеть вошедшего.

– Я тебя знаю. Давно.

– Да, нам есть, что вспомнить, – обладатель голоса приближался.

– Не напомнишь своё имя?

– Встань и узнаешь сам.

– Не-а. Если я встану с этого чёртового места, то потеряю сознание. Ты же настроен потешить своё самолюбие за мой счёт, поэтому или представляешься, или катишься отсюда. Я понятно объяснил? Могу дополнить одним жестом...

– Не утруждайся, – голос прозвучал ближе. Джей открыл глаза, встретившись взглядом с давним неприятелем... – Капитан Гонтьер. И на этот раз тебе не выкрутиться, Андрей Волков.

– Действительно... – Джей рассмеялся. – Решил свести все счёты разом? Так давай, поунижайся перед Его Величеством, получи разрешение на казнь, и вперёд. Могу тебе сказать, что будет дальше: после моей смерти тебя будет крыть ещё круче, а знаешь, почему? Не будет больше всей этой погони, азарта, и до нового богатого ублюдка твоя жизнь потеряет смысл. И на кого ты будешь копать, когда меня не станет?

– Ты болен, – капитан нахмурился. В ответ на это заключение Джей снова рассмеялся. Нет, в сказанном не было ничего смешного, смеялся он просто потому, что ничего другого не оставалось.

– Нет, Гонтьер, я здоров. Был здоров, пока меня не посадили в кресло без возможности двигаться, не напялили очки и не оставили в темноте с этими ебучими радужными бликами перед глазами... Понимаешь, Капитан? Был здоров, пока родители не отказались от меня так успешно, что ты не сможешь пробить их ни в одной базе, а если я скажу тебе, то всё равно не поверишь. Выходит, я появился ниоткуда. Тук-тук, ублюдок, ты опять ничего не докажешь.

– Я постараюсь, Волков, – медленно проговорил капитан, теряя самообладание. – Я очень сильно постараюсь. – Когда Джей снова рассмеялся, капитан продолжил. – Недолго тебе осталось смеяться.

– Давай-давай, удачи. Я подожду, – неформал подкрепил свои слова зевком до хруста в челюсти, чем вызвал у Гонтьера презрительную улыбку. Он хотел ответить что-то, но в это время дисплей его наручного телефона активировался, уведомив хозяина о новом сообщении.

Полицейский открыл зашифрованную голограмму, прочёл её, и впервые на его лице Джей увидел усталость... мимолётную: он быстро взял себя в руки, сменив её на безликое равнодушие.

– Ещё увидимся, Андрей Волков, – сдержанно сказал Сэм.

– Ха-х, буду ждать, капитан.

Джей провалился в сон ещё до того, как стихли шаги полицейского: диалог с давним знакомым лишил его остатка сил.

***

Александр терпеливо ждал. Внешне такой же спокойный и рассудительный, как его противник – спасибо полуразрушенным стенам тренировочного корпуса Afterlife и диафрагмальному дыханию. По дороге в полицейский корпус он ни с кем не разговаривал, просто демонстрируя голограмму удостоверения на пропускных пунктах. Как всегда из-за его пренебрежения к дресс-коду послушные любым законам сотрудники полиции недоумённо косились на него, но вслух свои претензии высказать не торопились – уж больно странные и неприятные, для органического существа, ходили про него слухи, правдивость которых только подтверждалась его внешним видом: чёрные волосы длиной чуть ниже плеч собраны в хвост, аналогичного цвета майка с сатанинскими принтами – для непросвещённых, любимые группы, переведённые на латинский язык и зеркально отражённые – для своих; серые джинсы, заправленные в высокие сапоги с прочной и тяжёлой подошвой, стук которой оповещал о его приближении за несколько метров. Довершали образ кожаный браслет с металлическими вставками и часы с циферблатом в форме черепа. Он больше смахивал на тинейджера-переростка, чем на взрослого дядю, возглавляющего солидную организацию.

Клэй угрюмо смотрел на серость и сырость за окном, усмехаясь халатности полицейских, взявшихся за возведение купола только сейчас – это выдавали едва заметные колебания воздуха. А ведь до изобретения и внедрения стабилизирующей поверхности в повседневную жизнь этим занимался он сам...

Наконец, в сплошной хромированной стене образовалась дверь. Её створки плавно отъехали по разные стороны, являя гостю хозяина кабинета.

– Ну здравствуй, Клэй. – Стоило ведьмаку войти, как дверь снова слилась со стеной.

– И тебе не хворать, Гонтьер. Сколько раз нужно повторить "Андрей Волков – мой подопечный", чтобы ты угомонился?

– У меня есть императорское разрешение, – он небрежно бросил на стол пластиковую карту с золотыми оттисками и императорской микросхемой, подделать которую никому не удавалось.

– А у меня – доказательства его невиновности, – Клэй, вторя ему, швырнул кипу информационных носителей разного оттенка и размера.

– Серьёзное заявление, – полицейский едва заметно растерялся. – Но здравый смысл бессилен против российской бюрократии, если ты до сих пор не в курсе.

– Остряк. А что, если я предоставлю тот же самый материал Его Величеству и выставлю тебя идиотом? Оно тебе надо? Так долго добивался высочайшего доверия и расположения, а я так неосторожно всё разрушу. Не вынуждай меня быть говнюком – я от этого тоже далеко не в восторге, просто отдай Волкова моему ведомству.

– Зачем он тебе, если невиновен? – насторожился капитан.

– При помощи его способностей и небольшого ментального давления с моей стороны, мы сможем выйти на убийцу. Я скажу, что ты помогал – повышение по службе, всё такое...

– Я не знаю твоих методов и не думаю, что это законно.

– Брось, тебе просто любопытно, – Клэй улыбнулся. – Можешь заходить в гости хоть каждый день, пока дело не примет оборот, недоступный твоему ограниченному восприятию.

– А это обязательно – постоянно подстрекать друг друга? – устало вздохнув, поинтересовался Гонтьер, и теперь настала очередь Александра ненадолго растеряться.

– Многовековая традиция... так уж сложилось, – он развёл руками. – Но это не важно: работая вместе, мы получим больше пользы, чем вреда, хотя это сотрудничество и нельзя будет назвать приятным.

– Допустим, у меня к Волкову личные счёты, – после долгой паузы в разговоре, полицейский решился на небольшую откровенность, едва ли понимая, что его на это толкнуло.

– У тебя? К нему? Всё интереснее и интереснее... – не в состоянии больше стоять на одном месте, Александр несколько раз пересёк кабинет, остановился и неожиданно рассмеялся. – Нет, ну смешно же! Только представь, сколько у тебя таких ещё будет... и что, всех обязательно умертвить надо? В общем, решай. Жду до вечера, на аудиенцию у императора у меня уже есть запись. – Александр улыбнулся: всё снова выходит так, как нужно ему.

– Ты очень умелый игрок, – Гонтьер прищурился. – У тебя есть, чему поучиться, – серьёзно заключил он, вынудив главу Afterlife недоверчиво нахмуриться. Какое-то время он молчал, переваривая сказанное, но всё же не остался в долгу и проявил ответную любезность.

– Твоим предшественникам тоже не помешало бы взять у тебя пару уроков. Было бы интересно с тобой поработать, Сэм.

– До встречи, – капитан сдержанно кивнул.

Когда Александр Клэй, постоянно вступающий в противоборство с полицией, скрылся из виду, Сэм Гонтьер подумал, что состоявшийся диалог ему приснился, и незаметно ущипнул себя – не сработало. Обескураженный, он всё так же стоял посреди собственного кабинета. Если высокомерный глава Afterlife предлагает работать вместе, то дело приняло совсем нешуточный оборот: последний раз такое было тогда, когда группа обкуренных парней, увлекавшихся тёмной магией, терроризировала город каннибализмом, да и кроме них случаев безумия хватало – оно приняло массовый характер, став эпидемией похлеще чумы. Каждый будто считал своим долгом съехать с катушек. Насколько известно из архивов, Клэй предложил помощь из чисто благородных побуждений и жалости к свихнувшемуся роду людскому, не потребовав ничего взамен. Около ста лет назад... Сейчас же он буквально предложил сотрудничество на равных правах без видимых на то причин. Сэм склонился над монитором, наведя изображение на спящего заключённого:

– Кто же ты такой, Андрей Волков?

Глава VI. От холодных мёртвых рук

Свобода падёт

От моих холодных мёртвых рук.

(с) Combichrist – From My Cold Dead Hands

– Три раза, Смерть! Три! Неужели думаешь, что в четвёртый что-то изменится? – я не находил себе места, меряя шагами заброшенную церквушку при старом кладбище, безрассудно тратя ценную энергию на эмоции. Отвык ты проигрывать, некромант.

– Успокойся. Мы всё равно будем проводить этот обряд до тех пор, пока не добьёмся успеха, – снова прозвучал в голове мелодичный голос. Ни мужской, ни женский, ни детский – он будто и тот, и другой, и третий разом. Каждый слышит её по-своему, но моё представление кажется наиболее правдоподобным. Смерть вбирает в себя каждого, независимо от пола и возраста, значит и говорит она голосами всех умерших сразу... теми, что были при жизни, разумеется. Мёртвые обычно молчат, если не потревожить их в определённый день и час.

– Мне нужен помощник. Тень слишком глупа.

В её присутствии я всегда быстро успокаиваюсь, что случилось и сейчас: от былого раздражения не осталось и следа. Да и Смерть лучше не обижать... Это сейчас она проигнорирует, но запомнит, а после отомстит так, как ни один извращённый мозг не придумает.

– Ты как раз и занимаешься его созданием.

– Я помню, Госпожа. Но монстрика используют слабые некроманты... – я тонко намекнул, что под её покровительством к таковым не отношусь.

– Ошибаешься, маг. Проводников используют не слабые, а умные некроманты. Их количество демонстрирует могущество создателя. И тебе, как одиночке, без Проводника точно не обойтись: некоторые ритуалы невозможно провести одному... ты убедился в этом трижды.

Я досадливо отвернулся от обломков иконостаса, между которыми зиял сгусток подвижного чёрного дыма – сегодня Смерть решила пренебречь материальным воплощением.

– Девушка ждёт снаружи и уже подумывает уйти. Решайся на что-нибудь.

Вздохнув, я направился к плотно закрытому арочному проёму. Дверь сохранилась лучше, чем вся церковь вместе взятая, что шло только на руку: вкупе с внешней разрухой здание становилось абсолютно неприступным. Из-за мрачной ауры осквернённого святого места и птицы, и звери предпочитают обходить церковь стороной.

Я отпер засов с характерным лязгом, впустил лунный свет и свежесть ночного воздуха. Хорошая ночь. Может, сегодня действительно всё получится.

– Эй, некромант... постарайся не оплошать в этот раз.

Встретившись взглядом с испуганными глазами гостьи, я кивнул, одновременно пригласив её войти и ответив Смерти. Потенциальная помощница опустила капюшон толстовки и сложила пальцы обеих рук в приветственном жесте тёмных магов. Типичная ошибка...

– Некромантия – особая магия, её нельзя отнести к светлой или тёмной, так как энергия – главный критерий, определяющий принадлежность к той или иной стороне, – разительно отличается, – я отвернулся, не взглянув на лицо гостьи: насмотрюсь ещё.

– Прости, я не знала, – послышалось виноватое бормотание.

– Ничего. Если всё пройдёт удачно, то ты откроешь для себя новый мир.

– Что нужно делать? – деловито осведомилась она. Мне определённо нравится такой подход – рациональный, без лишнего драматизма и фанатизма. Девушка подходит на роль Проводника больше своих предшественниц.

– Ты принесла "флюид тела"? – так же по-деловому спросил я, сдёрнув покрывало с заранее подготовленного алтаря.

– Да, разумеется, – она вложила небольшой пузырёк в мою ладонь. Я осмотрел его на свету от пламени свечи – как раз столько, сколько нужно – положил в карман джинс, оставив до определённого момента. Прочие девушки смущались: "Флюид тела" представляет собой все жидкости организма, смешанные в одну – пот, кровь, моча, слёзы, половые выделения. Достаточно, чтобы заставить непосвященных чувствовать себя не в своей тарелке. Здесь же голос не дрогнул. Очень хорошо.

– Сейчас ты выпьешь снотворное, разденешься и ляжешь на алтарь. Руки и ноги должны быть сонаправлены с соответствующими лучами пентаграммы. Ты уснёшь, я проведу ритуал, и по прошествии суток, когда ты снова придёшь в себя, мы снова встретимся. Всё понятно?

– Да. Но я хочу быть в сознании.

Как глупо...

Я обернулся и внимательно посмотрел на неё. Как доктор на психически больного. Она не отвела взгляд, лишь поджала губы. В возникнувшей паузе и при лунном свете я мог лучше рассмотреть её. Длинные, цвета воронового крыла волосы собраны в тугую косу; худое, с чётко очерченными скулами лицо, примечательное только глазами – большими и выразительными. Цвета разглядеть не смог. И, несмотря на худобу девушки, хрупкой её назвать сложно. Чувствуется сила. Да, не Проводником тебе стоило бы быть, не Проводником... Я даже почувствовал лёгкое угрызение совести: такая хорошая ведьма, а будет всего лишь помощником некроманта.

– Ты рискуешь сойти с ума.

– Быть обманутой рискую ещё больше. Жизнь вообще штука рисковая... – она улыбнулась. – Ну да ладно. Я удостоверюсь, что ты не шарлатан, и войду в транс.

– Как знаешь, я предупреждал. Действо прерывать не буду, возвращать тебе рассудок – тоже, – я отвернулся, призвав посох, послушно материализовавшийся в левой руке. Посеребрённая гравировка сверкнула на чёрном дереве, впитывая лунный свет. Я улыбнулся. Хорошая ночь...

– Разве на тебе не должно быть какой-нибудь ритуальной мантии?

Я даже рассмеялся. Ох уж мне эта людская "осведомлённость" современной магией...

– Изжиток прошлого, когда другой одежды-то и не было. Маг может одеваться по своему усмотрению.

– Я-а-сно...

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова не рассмеяться: как расходятся её представления о мрачных и непостижимых некромантах с тем, что она видит перед собой. Смахиваю на типичного студента: кеды, джинсы, майка и рубашка в клетку. Вот только бледен слишком, наверное, а так – простой смертный. Теперь понятно, почему ей видится обман. Будь я обыкновенным психопатом, но "при параде" – вот тогда бы сомнений не возникло. Стереотипы... Пора уже смириться и подстроиться, да времени с этой некромантской морокой не хватает. Так, нужно настроиться на работу, а то "счастливый час" будет упущен.

– Вообще-то здесь прохладно.

Я повернулся к девушке вполоборота. Обнажённая, она лежала на каменном алтаре, сделав всё в точности по моим указаниям.

– Я предлагал тебе снотворное, терпи. И лучше не двигайся.

Я закрыл глаза и привычно настроился на некротическую энергетику, приятно сдавившую виски. Я ощутил настолько мощный прилив сил извне, что едва устоял на ногах. Да, здесь Смерть повсюду. Не то что в пыльном городе. Там царствует жизнь во всех её проявлениях, там больно, плохо и хочется убивать. Жизнь – это всегда суета, движение, тогда как смерть – покой.

Заострённым концом посоха я очертил вокруг себя защитный круг и сконцентрировался на оживлении Тени, перебирая пальцами по воздуху и мысленно визуализируя её воплощение. Сквозь сомкнутые веки я видел, как дармовая энергия Смерти стекала с кончиков пальцев, делая силуэт передо мной всё более материальным. Когда же руки вместо воздуха нащупали кожу, я остановился и открыл глаза, глядя на точную копию самого себя, только и ждавшую моих указаний.

– Нам нужно создать Проводника. Всё, как в прошлый раз.

Двойник кивнул, отправившись наружу, за Уловителем Душ. Сейчас он сдвинет могильную плиту, достанет миниатюрный вариант моего посоха, вернётся и станет ждать в тёмном углу, чтобы не мешать мне.

И всё-таки нас можно легко отличить: ему, в отличие от меня, не нужно касаться ногами земли, чтобы сдвинуться с места. Стоя одной ногой в круге, я шагнул к жестяной чаше и вылил туда содержимое флакона, принесённого девушкой. Взял её в руки и прочёл по памяти "Слова Портала", подчиняя бесхозные потоки энергии своей воле:

– Дахтор Тантос Супедо... Ликтус Харан Татра... – шепча эти слова, я отчётливо представлял себе, как распахиваю монументальные врата и ставлю незримый барьер на переливающийся тёмный свет, открываю канал, по которому вся энергия поступает исключительно ко мне, незначительную её часть перенаправил на чашу. Я дал видению угаснуть, поставил чашу на алтарь и встряхнул кисти рук. Посмотрел на жертву – та была без сознания, как и обещала, подозвал к себе Тень, что тут же послушно встала по другую сторону алтаря и подняла Уловитель над головой. Я глубоко вдохнул, прикрыл глаза, и когда в сознании чётко отпечатались буквы древнего заклинания, просто прочёл их, не забыв заменить "а" на шипящее "хха".

– Тс-с-с Соуэш Шххантхха Ххаэхтус... Бххантххарештхха! – с последним словом тело девушки отозвалось лёгким хрустальным звоном: душа покинула тело, даже не попытавшись зацепиться за дух. Как будто ей это не впервой... Всё равно. Хорошо, что эта часть прошла именно так, иначе у меня стало бы одним трупом больше. Шарик, сотканный из слепящего света, хаотично перемещался. Я спешно закрыл глаза ладонью: эта "штучка" могла лишить меня жизни во второй раз, уж слишком чуждая энергетика. Поправимо, но неприятно. Внутренним взором я увидел, как душа попала в зону действия Уловителя и закрепилась в нём.

Самая сложная часть прошла как по маслу, только от переизбытка энергии, как близкой мне, так и враждебной, меня немного лихорадило, и кружилась голова. Терпимо, а потому я не стал предпринимать никаких мер. Я достал из-за пояса ритуальный нож, подошёл к жертве, предварительно окунув кончик лезвия во "Флюид тела". Периодически опуская кинжал в чашу, я смазал "флюидом" все чакры, центры ступней и ладоней девушки. Посох, паривший в воздухе, неустанно следовал за мной так, что я всё время оставался в круге. А дрожь всё нарастала... Как только не поцарапал её!Покончив с подготовкой тела, я стал спешно зачитывать слова активизации, превращающие отмеченные точки в приёмники-передатчики энергии:

– Дихтус... Дихтус... Тартах Кано.

Пришлось повторить заклинание несколько раз, активируя каждую точку по отдельности. Последние пять раз удалось проговорить с трудом: зубы стучали, а любая ошибка могла привести к очень серьёзным последствиям. Для меня в том числе.

Когда все точки вспыхнули, я склонился над жертвой, положил ладони на её лицо так, что указательные пальцы лежали на висках, большие закрывали рот, а остальные расположились вдоль висков, я шумно выдохнул чёрный дым, наблюдая за тем, как он связывает нас, а после просачивается в кожу девушки, минуя мои пальцы. Завершено.

Как только я отстранился, двойник прислонил Уловитель Душ к солнечному сплетению девушки, и ком света послушно вернулся домой. Девушка глубоко вдохнула, выгнувшись в поясничном отделе, и ровно, будто во сне, задышала, не приходя в сознание. Осталась самая мелочь: обеспечить ей комфортное пробуждение.

Я вернул Тень в её обычное состояние и жестами закрыл врата, прервав контакт с энергией смерти.

Дрожь унялась. На смену ей снова пришла пустота.

Глава VII. Больше вопросов – меньше ответов

Тебя уничтожает не реальность происходящего, а неопределённость этой реальности.

╘Карен Мари Монинг. Тайна рукописи

– Вы уничтожили стольких моих братьев и сестёр, сломали жизнь мне, а теперь спокойно просите работать с вами? Никогда! Слышите, никогда! – коротко стриженная белокурая ведьма ринулась к мужчине в сером плаще, норовя вцепиться тому в горло, выколоть глаза... да сделать что угодно, чтобы он ощутил хоть малую толику её боли. Сбить спесь – было бы совсем хорошо... но вместо этого она наткнулась на невидимый барьер. Ведьма яростно колотила по нему – слишком свежи в памяти пытки, голод, собственная смерть...

– Хорошо, Александра. Ты не будешь работать с нами против своего желания. Но ты изменилась. Позволь тебе показать, кто ты, и научиться справляться с этим.

– С чего такая благотворительность? Знаю я цену вашей инквизиторской помощи... – в серых глазах отчётливо промелькнул испуг. – И методы оказания её – тоже...

– Этого больше не будет. С момента перерождения ты стала одной из нас, следовательно, и значишь много больше.

И действительно: подвалы сменились роскошными комнатами, пребывать в которых не постыдились бы и члены императорской семьи, кормили сытно и исправно три раза в день, вот только из одежды, кроме сорочек, ничего не выдавали, но и те из высококачественной ткани и практически не ощущались на теле. Правда, на волю так и не отпустили: что двери, что окна защищал подобный незримый барьер.

– Я не знаю, – она поникла, сдавшись.

– Знаешь. Скажешь, когда будешь готова принять...

Сон прервался настойчивой трелью мобильного телефона. Протяжная, надрывная, взрывающая мозг – звонили с работы. На остальных контактах стояли другие мелодии – для каждого своя.

– Этот Гонтьер вообще спит? – поинтересовалась Камилла, с явной неохотой выскальзывая из объятий Клэя. Он перевернулся на спину, вытянул левую руку и раскрыл ладонь, в которой устроился телефон. Ксандр сжал пальцы, на ощупь провёл по экрану, и, по-прежнему не открывая глаз, ответил на звонок.

– Надеюсь, ты хочешь сказать что-то действительно важное, – от услышанного в ответ Клэй даже сел на кровати. – Серьёзно? И что его на это сподвигло? – Заинтересовавшись, Кам тоже приподнялась, ничуть не стесняясь своей наготы. – Понятно, буду через десять минут, – Александр закончил разговор, Камилла села рядом, их взгляды встретились.

– Сильно припекло парнишку... с тобой идти? – Камилла зевнула.

– Как хочешь. Твоя смена ещё не началась, – Клэй уже одевался, хотя и быстро, но без лишней суеты, будто тело действует на автопилоте, в то время как мозг занят решением более сложных задач. Он мог поддерживать разговор, выполнять нужные действия, но мысленно быть очень далеко...

– Да ладно тебе, – Камилла закатила глаза. – Когда дело интересное, то мне только в кайф работать сверхурочно.

– А дело интересное? – Александр повернулся, приподняв бровь. Он как раз закончил с одеванием, отряхнув чёрный пиджак без пуговиц – хоть какая-то дань установленному имперскому дресс-коду. Но в сочетании с мятой кроваво-красной футболкой и мятыми же чёрными джинсами это казалось издёвкой, вызовом установленным порядкам. Клэй мог поступиться любыми, даже самыми значимыми законами общества, но лишь потому, что ненавязчиво демонстрировал силу перед каждым новым представителем высшей власти, таким охочим до развлечений.