Текст книги "Всё, что было или есть, началось с мечты…"

Автор книги: Жнец-кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

79

Я вскинул глаза и тоже вгляделся в горизонт. Зрение у демонов, конечно, не такое острое, как у эльфов, но разглядеть летящие по крышам силуэты не менее двадцати жнецов я сумел.

– Жнецы! Чёрт! – тихо выругалась Ханна, – Таня, Лиля, Сиэль – уходим!

С места никто не двинулся.

– Сиэль? Фантомхайв, чёрт бы тебя побрал, что ты…

Только сейчас Ханна увидела торчащую из груди Сиэля катану. Сам Сиэль взирал на неё несколько недоумённо, словно удивляясь, откуда она могла взяться.

Я, признаться, был в шоке. Он же знал, что его атакуют! Даже низшие из вампиров чувствуют, когда их хотят убить! А он с места не двинулся! Почему?!

Фантомхайв продолжал слегка отстранённо вглядываться в катану. Лёгкая улыбка тронула его губы… И через секунду он рассыпался прахом.

– НЕТ!!! – сдавленно вскрикнула Таня, – Сиэль! Мой контракт…

– Не пойму, чего тут убиваться? – презрительно процедил Грель, – Её душа спасена оказалась, а она…

– Тебе не понять, – перебил я Греля, поспешно пряча демонический меч. Грель-то его взял незаконно, он был на складе конфискованных вещей, так что ему влетит. Не, я был бы только рад, но обещание есть обещание.

– А ты что, понимаешь? – кокетливо вопросил Грель.

Я спокоен… Убивать его рано…

– Я тоже не понимаю, – развёл руками я.

Жнецы тем временем издали припечатали Ханну с тройняшками косами к земле.

– Каково твоё желание, Грель? – быстро спросил я, – Говори, пока за нас не взялись!

Грель покосился на Лилю, с затравленным видом наблюдающую за жнецами. Вздохнул:

– Эх, такое желание пропадает! Я тебя хотел, а придётся её спасать…

– Зачем же? – ехидно спросил я.

– Меня совесть потом сожрёт, если её развоплотят. Да и вообще, в Небесную Канцелярию её привёл я, так что мне может тоже влететь. А мне ещё ох как жить хочется! – пробурчал Грель, снова доставая откуда-то тушь и зеркальце, – Так что попроси свою хозяйку, когда она очнётся, замолвить за Лилю словечко.

– Хорошо, попрошу, – согласился я и поспешно смылся, пока жнецы, разбирающиеся Ханной и тройняшками, не взялись за меня.

На полпути в апартаменты Кросса я наткнулся на него самого. Да не на одного, а с Таней, связанной по рукам и ногам, и небрежно перекинутой через плечо.

Тоже смылся от жнецов.

– Можно тебя попросить, Себастьян? – вопросил Кросс.

– Ну можно, – разрешил я с ухмылкой.

– Не забирайте Таню. Я сам с ней разберусь.

– С чего бы это?

Кайен помялся, прежде чем продолжить:

– Так как она официально охотник на вампиров, то и судить её будут по законам Гильдии. Оставьте её мне.

– Как будет на то воля моей госпожи, – бесстрастно ответил я, – а как ты догадался?

– Ну у меня же всё-таки двухсотлетний стаж, – ответил Кросс, поправляя висящую на плече Таню, – да и вообще, она думала, что я куплюсь на её улыбки с заигрыванием. Она забыла, что мои ученики для меня важнее всего…

Я поспешил уйти, так как Кросс может часами верещать о том, как ему дороги его ученики, как он их любит и всё такое прочее.

Захожу в комнату. Госпожа лежит на диване, сладко посапывая и свернувшись в клубочек, её розовые волосы…

Так. Стоп.

Розовые?

Почему они розовые? Они должны быть с лёгким оттенком рыжего! Или Каин уже справился?

МИНУТОЧКУ!

Госпожа должна лежать в коме, к тому же бледная, как смерть, сложив руки на груди, а тут она с нормальным цветом лица, и…

И ОНА СПИТ?!

Она просто спит! Я прислушался к себе – контракт не исчез! Каин, ты справился!

Я возвёл глаза к потолку и с чувством поблагодарил всех аристократов.

Ну, теперь ему пора обратно.

Сажусь рядом с госпожой на диван, вновь (надеюсь, что в последний раз, а то я начинаю привыкать) чуть касаюсь её губ и сосредотачиваюсь на Каине.

Акацки Каин! Откликнись уже, и топай обратно!

Глухо…

Тихо…

Неужели…? Похоже, так и есть.

Веки госпожи дрогнули. Я поспешно отстранился, чтобы госпожа не подумала лишнего.

Тишину комнаты прорезал слабый, тихий, неуверенный голос:

– Себастьян?

– Я, госпожа, – так же тихо отвечаю я, – я здесь. Я рядом. Вы не одна.

В ближайшее время ей такие слова надо говорить как можно чаще. А то опять загорится, а она только потухла.

– Себастьян… – госпожа чуть вздохнула и вцепилась в моё запястье так, словно меня кто-то пытался оторвать.

– Я здесь, госпожа. Теперь всё хорошо.

С минуту госпожа молчала. Затем спросила:

– Себастьян, а где теперь Каин? Я слышала, как он со мной говорил, я слышала, как он горел за меня… Где он и как он?

– Он… – я чуть помялся, тщательнее подбирая слова, – Он исполнил своё желание. Теперь он так, как он хотел. Вместе с Вами навечно.

– То есть он…

– Да. Он сгорел. Сгорел за Вас

80

От лица Ани.

Темно…

Очень темно…

И пусто…

Пытаюсь пошевелиться. Даже не понимаю – получилось или нет.

Громко кричу:

– Есть здесь кто-нибудь?!

Тишина послужила мне ответом. Но хоть голос свой я услышала.

А кто я? И где я? И зачем я?

Встаю с (пола? земли? ковра?) чего-то и куда-то иду. Куда, зачем… Не важно, лишь бы не сидеть на месте.

Дорога (?) пошла в гору. Странно. В такой темноте… Не выдерживаю подъёма и скатываюсь обратно.

– Не надо… – тихий-тихий шёпот.

Испуганно подскакиваю на месте:

– Кто это?!

– Каин. Акацки Каин, Анна-сама. Вы уже не помните…?

Мгновенно вспоминаю всё.

– Каин… – тихо шепчу, – Но что ты здесь делаешь? Разве Себастьян тебя не поглотил?

– Поглотил, – соглашается Каин, по-прежнему оставаясь невидимым, – но я временно у Вас. Или в Вас… В общем, в Вашем теле.

– Зачем?

– Я защищаю Вас, Анна-сама.

Снова оглядываюсь. Темнота приобрела некие круглые (???) очертания. Шар какой-то.

Постепенно доходит, что в «шаре» не так уж и темно, как сперва показалось. Темнота за «шаром». И темнота неплотная. Сквозь неё просвечивает…

Огонь?!

– Не думайте об этом, Анна-сама! – поспешно сказал Каин.

– Где ты?

– Везде. Вы – во мне. Честно говоря, я даже рад, что Себастьян временно поместил мою душу в Ваше тело. Таким образом я заменил Вас и спрятал Вашу душу.

– Зачем?

Краешком сознания понимаю, что вопрос туп до невозможности. Но только краешком.

– Я люблю Вас, Анна-сама. Вот зачем. И мне плевать, хотите Вы моей защиты или нет. Я всё равно Вас защищу.

Вспоминаю последние события. Слова Тани, появление Сиэля, отблеск Лилиной речи, доносящейся словно через призму…

И вот тут по логике вещей мне должно стать дико больно в душе.

Но мне не больно.

Почему?

Замечаю, как за «шаром» огонь резко уплотнился, начал наступать на темноту…

– Не смотрите, Анна-сама.

Темнота сгущается, и вновь становится ничего не видно.

– Вам очень больно, Анна-сама.

Не вопрос. Утверждение.

– Не знаю…

– Зато я знаю. Я испытаю Вашу боль.

Что ж ты творишь?!

– Отдыхайте, Анна-сама. Я буду гореть за Вас.

– Каин…

Слышится треск пламени, сдавленный крик боли, в котором слышится желание защитить нечто дорогое, а потом…

ТИ-ШИ-НА…

Постепенно понимаю, что я не сижу, а лежу, и лежу на чём-то мягком. На автомате сворачиваюсь в клубочек и начинаю посапывать.

Я…

Всё?

Всё закончилось?

Вскоре сквозь веки стал пробиваться свет включённой лампочки.

Неужели и правда всё закончилось?

А…

Ой…

ГДЕ МОЙ СЕБАСТЬЯН?!

Словно в ответ на вопрос слышу хлопанье двери, быстрые шаги до моей, скажем так, кровати, скрип пружин (всё-таки не кровать, а диван), словно кто-то рядом сел…

И осторожное касание чьих-то губ…

Чуть-чуть приоткрываю веки и вижу знакомую черноволосую фигуру, тут же поспешно отстранившуюся.

– Себастьян?

Спрашиваю тихо, неуверенно…

– Я, госпожа, – так же тихо отвечает он, – я здесь. Я рядом. Вы не одна.

– Себастьян… – чуть вздыхаю и вцепляюсь в его запястье так, словно его кто-то пытается оторвать.

Знал бы ты, как ты мне сейчас нужен! И контракт тут последний по важности…

– Я здесь, госпожа. Теперь всё хорошо.

Всё хорошо… Эти слова эхом прокатываются по голове…

Стоп. Совсем недавно по голове у меня прокатывался другой голос.

– Себастьян, а где теперь Каин? Я слышала, как он со мной говорил, я слышала, как он горел за меня… Где он и как он?

– Он… – по неизвестной мне причине Себастьян мнётся, – Он исполнил своё желание. Теперь он так, как он хотел. Вместе с Вами навечно.

Не может этого быть!

Не веря самой себе, спрашиваю:

– То есть он…

– Да. Он сгорел. Сгорел за Вас.

Каин… Ты так меня любил?

А теперь даже твоей души нет… Она сгорела, как и душа Клода.

Но тут есть одна существенная разница.

Душа Клода сгорела в открытом пространстве, тем самым развоплотившись. А ты, Каин, сгорел в моём теле. Не в своём, а в моём. То есть при попытке развоплощения ты развоплотился внутри меня.

То есть теперь ты – это я? Бред какой-то. Вернусь к этому вопросу как-нибудь потом, потому что Себастьян уже вторую минуту трясёт меня за плечи.

– Хватит, Себастьян…

– Простите, – как всегда вежлив и идеален, – Вы не отвечали на мой вопрос, я подумал, что Вам опять плохо.

– На какой? – спрашиваю лениво.

– Вы не против, если я заварю Вам успокаивающий чай? – повторил Себастьян, вставая с дивана.

– НЕТ!!! – ору я, хватая Себастьяна обеими руками и чуть ли не кидая обратно на диван.

– Госпожа?

Аааа, плевать на всё!!!

– Не уходи… – начинаю рыдать, утыкаясь Себастьяну в плечо, – не уходи никуда, это приказ… Ты мне нужен, Себастьян, ты сам мой… Мой. И только мой!!! Я без тебя никуда, не уходи, Себастьян…

Боже, зачем я это сделала… Зачем я всё ему рассказала…

Словно во сне вижу Алоиса, говорящего Клоду «Ты сам моё величество»… А что с ним стало потом, я прекрасно помню…

Себастьян берёт в руки моё лицо… Я знаю, сейчас он что-нибудь скажет и убьёт меня, и уйдёт… И я больше его не увижу…

Себастьян открыл рот и сказал:

81

Себастьян открыл рот и сказал:

– Я с Вами, госпожа. Я никуда не уйду. Как я уже говорил, Вы от меня так просто не отделаетесь…

Что…

Он всерьёз?

Какое-то моё внутреннее «я» во весь голос твердило, что всерьёз, ибо Себастьян не врёт. Мне не врёт.

Себастьян сверкнул глазами.

– Ведь у Вас есть то, что будет принадлежать мне… – и чуть царапнул по ключице, словно пытаясь добраться до моей души уже сейчас.

Почему он меня не убил? Я же опустилась до уровня Алоиса, прикипела душой к исчадию ада… Или между нами, демонами, такое прощается? Не пойму ничего…

Весь момент испоганил Кросс, зайдя со словами:

– Я вам не помешал? Я тут чайку с мелиссой заварил, не хотите?

– Нет, не помешали, – отозвался Себастьян, – за чай спасибо. Госпожа, Вам налить?

Блин, как двусмысленно это прозвучало! Или это у меня с похмель… В смысле, с пробуждения такие мысли…

– Налей, – отстранённо отвечаю я.

Себастьян чуть кивает, не без труда выпутывается из моих рук, встаёт, берёт кружку… Привычные движения, отточенные до автоматизма, немного успокаивают. В душе словно буря. Не удивительно, особенно если учесть то, что там делал Каин.

Минуточку. Демон демоном, но всё же… Я ему тут в таком призналась, а он даже не дрогнул! Невозможно быть таким… Таким непробиваемым!

Я внимательно вгляделась ему в глаза, искренне надеясь, что Себастьян не заметит моих манипуляций. Взгляд такой же, как и всегда, разве что чуть обеспокоен моим состоянием…

Вот оно что!!! Да меня пристрелить надо за тупость! А, когда я оживу – пристрелить ещё раз! И так, пока совсем не умру! Он же просто беспокоится обо мне и переживает из-за моей нервной системы! И всю эту истерику «Себастьян, не уходи» он тоже принял за побочные эффекты от горения души!

Господи, если ты от меня ещё не отвернулся – то спасибо тебе огромное! Если бы Себастьян ушёл, я не знаю, что бы я делала… В общем, я высказалась, и это главное, а как к этому отнёсся мой демон – уже не важно.

Принимаю из его рук чашку с чаем. Мелисса, конечно, приятно пахнет, но этот чай меня уже задолбал. Я хочу кофе. КОФЕ! Или хотя бы какао! А ещё лучше – горячий шоколад! Что угодно, только не чай! У меня уже весь мозг пропитался этим чаем! Я не Сиэль, чтобы пить его постоянно!

Кстати! Насчёт Сиэля…

– Себастьян, где Сиэль?

Себастьян чуть не выронил из рук поднос.

– А почему Вы спрашиваете? – изумлённо спросил он.

– А почему ты так удивляешься? – вопросом на вопрос ответила я.

– Ну… Я меньше всего ожидал, что Вы первым делом спросите именно про него. Разве Вам не интересно узнать про Ваших… Кхем… «Подруг»?

Слово «подруг» Себастьян произнёс с непередаваемым сарказмом и отвращением.

– Допустим, – вяло отозвалась я, – ладно уж, поинтересуюсь ради приличия. Где Таня, Лиля, что с ними, как они…

– Я извиняюсь, – перебил меня Кайен, – но Ань, тут один вопрос требует твоего непосредственного участия.

– Кросс! – Себастьян предостерегающе цапнул ректора за локоть.

– Я всё понимаю, но это важно! Очень важно! – жалобно промямлил ректор, безуспешно пытаясь выбраться из железной хватки Себастьяна.

– Что там так важно? – спросила я.

– Нужно решить вопрос с Таней, – ответил ректор, – её будут судить по законам Гильдии, и для судебного процесса важен один факт – ты имеешь какие-либо к ней претензии?

– Имею, – я отхлебнула чуть остывший чай, – целую кучу.

– Серьёзных?

– Ректор Кросс, я же просил! – гневно-укоряюще сказал Себастьян и заткнул Кроссу рот неизвестно откуда взявшимся бутербродом.

Ректор попытался что-то ещё промямлить.

– В следующий раз заклею скотчем, – пригрозил Себастьян. Кросс отскочил за стол, выставил перед собой меч охотника, сожрал бутерброд (нахал!!!) и скороговоркой выпалил:

– Я всё понимаю, но от твоих показаний зависит, казнят её или нет!

– Вот так бы сразу! – оживилась я.

– Госпожа, Вы можете меня избить, но на суд Вы не пойдёте, – нахмурившись, перебил меня Себастьян.

Я удивлённо приподняла брови:

– Это ещё почему?

– Потому что я так сказал!

О_____________________________________________________О

…

Я никогда, НИКОГДА не слышала от Себастьяна подобной наглости!

– Себастьян, – угрожающе прошипела я, рефлекторно пронзив несчастную чашку полуметровыми когтями, – ты забываешься… Тебе напомнить, кто тут хозяин?

– Не беспокойтесь, госпожа, я помню, – поспешил оправдаться Себастьян, – но на суд Вы всё равно не пойдёте. Только не скальте клыки, я сейчас объясню, почему. Попадание в Ваше поле зрения вышеупомянутой девушки грозит очень неприятными для души последствиями. Вы ещё не на столько пришли в норму, чтобы её видеть, потому что именно она нанесла самый большой по силе удар.

– Ладно, – неожиданно легко согласилась я, – тогда на суд пойдёшь ты. И ты сделаешь всё, чтобы её казнили, причём самой медленной и мучительной смертью. Это приказ, Себастьян!

В глазу отдало холодом.

– Да, моя госпожа, – поклонился демон, – я всё сделаю. А сейчас Вам лучше поспать, причём не одну ночь, а ближайшую неделю как минимум.

– А что так много?

– Надо, госпожа, надо.

Себастьян подошёл и мягко сжал мои виски указательными пальцами. Я полетела в спасительный сон…

82

Всю неделю я пролежала на диванчике. Вроде спала, а вроде и нет… Вокруг кто-то ходил, кто-то что-то говорил, кто-то что-то делал, слышался даже визгливо-истеричный голос Греля и холодный, педантичный – женатого на своей работе Уильяма. Я же пребывала не совсем во сне, а как бы это сказать… В полудрёме? Пожалуй, так, в полудрёме. Я всё слышала, но мне было ТАК ЛЕНЬ встать и что-либо сделать…

А Себастьян всё это время был рядом. Настойчиво, временами пинками отгоняя (вместе с Кроссом, кстати) от меня кого-то из жнецов, которому, видимо, от меня что-то очень было нужно.

Ну что ж! Хватит спать, пора вставать!

– Себастьян… – позвала я лениво, потянувшись гибким кошачьим движением и зевнув так, что челюсть хрустнула.

– Госпожа, Вы очнулись? – мгновенно подскочил ко мне Себастьян, – Как Вы себя чувствуете?

– Превосходно, – я подавила очередной зевок, – только жрать очень хочется. Сваргань мне чего-нибудь. И не забудь про кофе. КОФЕ, а не чай.

Коротко поклонившись, Себастьян умчался на ректорскую кухню, временно оставив меня на попечение её владельца.

– Аня-чан, как ты? – участливо спросил Кайен Кросс.

– Замечательно, говорю же, – ответила я, садясь на диване, – ну-с, ректор, не просветите меня?

– Насчёт чего? – удивился он.

– Насчёт последних событий, – ответила я, пытаясь причесаться, – я же в коме неделю провалялась. Что и как было, расскажите!

Не успел ректор открыть рот, как в дверь постучали.

– Войдите.

Дверь приоткрылась.

– Демона здесь нет? – спросили из-за двери.

– Нет, – недоумённо ответила я, – он на кухне. Да заходите, не стойте на пороге.

В комнату зашёл… Уильям.

О_О

– Прошу прощения за беспокойство, – отчеканил он, поправив своим секатором очки, – моё имя Уильям Ти Спирс. Я ненадолго, у меня всего один вопрос. Что Вы можете рассказать о поведении Ковалёвой Лилии неделю назад?

О, я много чего могу рассказать!

– А что? – ответила я вопросом на вопрос.

– Вы – единственный свидетель того периода, когда стажёр находилась здесь. Я, как глава лондонского диспетчерского центра, должен знать, не занималась ли она чем-нибудь противозаконным.

– Как – единственный? А демоны? – офигела я.

– Уничтожены, разумеется. Так Вы видели что-либо?

Видела, видела…

– Могу я сперва с ней поговорить? – вежливо попросила я Спирса.

Жнец чуть помялся:

– Вообще-то не положено… Но в данных обстоятельствах я могу сделать исключение…

Уильям вышел и через полминуты вернулся с Лилей.

Которая была в кандалах.

Великий Боже, как же она жалко выглядит…

– Оставьте нас, пожалуйста, – обратилась я к окружающим.

Кросс молча вышел, а вот Уильям заупрямился:

– Вы уверены?

– Уверена, – чуть рыкнула я и с нажимом повторила, – оставьте нас.

Посверлив Лилю взглядом, жнец тоже вышел за дверь.

– Ну? – спросила я после минутного молчания, – Тебе есть что сказать, Лиля?

– Только одно, – жалобно выдавила она, подняв глаз, – прости!

Я от изумления выронила расчёску.

– Аня, пожалуйста, прости… Ханна меня загипнотизировала и заставила заключить контракт с Клодом! То, что я тебе наговорила недавно – я так не считаю! Это всё гипноз! Но я так рада, что стала жнецом… Меня за контракт и за столь тесное взаимодействие с демонами развоплотят! Меня просто не станет… А я хочу быть с Грелем!

Меня переполнило дикое отвращение.

– Анют, мы с тобой в школе никогда особо не ладили, да и после не очень контактировали, но… Ты не подумай, я не оправдываюсь, я признаю свою вину, и прошу у тебя прощения!

– Как же ты отвратительна… – брезгливо процедила я сквозь зубы.

Лиля заплакала и упала на колени.

– Пожалуйста, не говори ничего Уильяму… Иначе меня разлучат с Грелем…

У меня возникла куча вопросов. Во первых – как, ну вот КАК можно до такой степени любить этого красноволосого трансвестита, чтобы надеяться вымолить у меня, у неко, прощение? Мы, конечно, милосердны, но мы мстительны. Очень мстительны.

Во-вторых… Хотя тут, скорее, не вопрос, а просто мысль. Вот сейчас Лиля рыдает, стоя передо мной на коленях. Она настолько слаба характером, что вновь откликнулась на призыв Ханны и пошла сюда, в Академию. Она настолько жалкая, что у меня просто нет слов. Грель не будет такую любить. А будет ли он вообще любить девушку – это уже отдельная тема.

Хотя кое в чём я виновата сама. Школьных друзей следует отпускать с окончанием школы. А я продолжала за них цепляться. Но лучше поздно, чем никогда.

– Встань и вытри слёзы, – сказала я.

Лиля повиновалась.

– Я тебе вот что скажу. Мне очень хочется позвать сейчас Уильяма и рассказать ему обо всём, что было. Это будет достойной местью за твой поступок.

Жница побледнела.

– Но ты оказалась настолько слабохарактерной… Такое можно было ожидать от Тани, но никак не от тебя. С таким отсутствием мозгов ты долго не протянешь, но это уже не моя забота. Ты слишком жалкая, чтобы тебе мстить. Разбирайся с последствиями сама. Уильям!

– Да? – в комнату снова заглянул Уилл.

– Я не имею к этой никаких претензий. Покиньте меня, пожалуйста, вместе с ней.

Спирс цапнул Лилю за локоть, и они вдвоём испарились.

Как же непонятно устроен мир. Почему те, чьей дружбой ты дорожил больше всего на свете, оказываются предателями, а те, кто в детстве был врагом, на деле оказываются столь бесхребетными существами?

– Госпожа, – заглянул Себастьян, – все собрались к праздничному ужину. Вы пойдёте?

К праздничному?

Ах да…

Где-то вдалеке пробили куранты.

С Новым Годом меня, блядь.

Отступление 2

Вся эта заварушка глазами Сиэля Фантомхайва.

Контракт с Себастьяном Михаэлисом…

Сколько воспоминаний!

Мама… Папа…

Когда я вызывал его, я принёс жертву, потому что без неё вызов невозможен. Теперь я об этом жалею.

А потом началось… Демон-дворецкий, сама оригинальность, различные задания от королевы, чтоб она в гробу перевернулась, периодические напоминания Себастьяна о том, что «я и демон, и дворецкий». Задолбал он этим, но сказать было нельзя – ведь нужно держать марку. Особенно перед демоном. Однако один раз я чуть было не прокололся, когда попросил Себастьяна остаться, пока я не усну. Интересно, понял ли он тогда что-нибудь? А, впрочем, неважно.

А это задание с Джеком Потрошителем! Мадам Ред, как Вы могли! Тётя Ангелина…

И понеслось – всякая потусторонняя хрень, жнецы, ангелы, лже-священники (своего ручного демона я уже не считал)… Что там дальше? Временная амнезия, Клод, Алоис, тройняшки эти, Ханна Анафелоуз… Кстати, насчёт тройняшек я не уверен до сих пор – их действительно было трое или это у меня в глазах троилось?

А потом я стал демоном.

Господи, за что… За что мне эти муки… Я-то, когда отдавал приказ Себастьяну служить мне, пока не поглотит душу, думал, что сейчас он быстренько, ну как обычно, отшвырнёт все преграды на своём пути, прибежит и сожрёт свой деликатес. Ан нет! Эта белобрысая, пардон, полуседая скотина, сделала меня демоном. Я НЕ ПРОСИЛ ОБ ЭТОМ!

И опять приказы, опять подчинения, опять Себастьян… ОПЯТЬ НАДО БЫЛО ДЕРЖАТЬ МАРКУ ПЕРЕД ДЕМОНОМ! Может, это глупо, но всё, что у меня осталось тогда от человека – это гордость. Ну ладно, гордыня. Ну и что, что это – один из семи смертных грехов, мне было уже всё равно.

Как же я был рад, когда Себастьян меня убил… КАК ЖЕ Я БЫЛ РАД! В девятом-то кругу ни перед кем не приходилось притворяться! Там каждый сам за себя, каждый сам по себе. Свобода, конечно, весьма своеобразна была, но всё-таки хоть какая-то свобода.

Эх… А потом меня вызвала Таня.

Я не имел права, я физически не мог отказаться от контракта! Меня бы там сожрали в два счёта! Поэтому я заключил контракт. И мне предстояло снова встретиться с Себастьяном.

СНОВА!!! СНОВА!!! БОЖЕ, УБЕЙ МЕНЯ!!!

Мои молитвы, видимо, были услышаны.

Ибо секунду назад мне в грудь вонзилась катана.

Больно…

Почему…?

Ах, это же оружие охотников на вампиров… Я хоть и отношусь теперь к высшим демонам, но я весьма слаб… Я успел осознать только сам факт атаки. Даже если бы сзади были обычные люди, я бы всё равно не уклонился.

Надоело жить.

Что это…? Мои руки начинают рассыпаться прахом… И ноги тоже! Почему я умираю по частям?

– Сиэль?

Всё так же смотрю на катану, но её уже не вижу. Вместо неё – какой-то женский силуэт.

– Сиэль!

Появляется другой силуэт, мужской.

– Мы ждали тебя, Сиэль!

Голоса знакомые! Очень знакомые!

– Сиэль, мальчик мой, иди к нам!

Трясущимися и уже не существующими ногами делаю шаг. Ещё. И ещё. И ещё.

– Сиэль…

Знакомые руки обнимают. Ласково, нежно… Осыпаюсь прахом до конца.

Я уже не принадлежу этому миру. Я с вами.

Мама… Папа…