Текст книги "Слуга Советника Его Императорского Величества (СИ)"

Автор книги: zaka1111

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

-4-

Я наблюдал за проплывавшим внизу пейзажем из окна летучки и думал о том, что мое предложение Айю откладывается на месяц. Советник предпочитал вести летучку сам, он молча сидел, рулил и даже не заглядывал в карту, эта дорога была ему известна назубок. В дороге мы должны были провести десять дней, пять в один конец до поместья Советника, пять – обратно.

Если бы нам не пришлось огибать Варровы болота, то дорога бы заняла неполных четыре дня. Над этим гиблым местом летучки отказывались летать. Но все равно, каждый год находились какие-нибудь придурки, которые пытались проверить это утверждение, как будто там своей нежити не хватает.

На ночь мы останавливались в придорожных гостиницах, Советник оплачивал все мое содержание, я был этому рад. Хочется ему поиграть в щедрость, пусть себе.

Поместье Советника показалось на пятый день полета, я был счастлив, я отсидел себе весь зад в летучке и не знал, чем себя занять, даже книгу не взял и успел себя сто раз поругать за это.

Я размялся, подхватил багаж и направился к дому. Навстречу к нам выбежал подросток, очень похожий на Советника, такой же черноволосый и черноглазый, и кинулся к нему в объятья. «Наверное, у них в предках были демоны», – решил я, только они отличаются такими пронзительными черными глазами. Да и ум Советника…

– Ален, Ал! Ты приехал! Я тебя весь день ждал! – кричал мальчишка.

– Бон, прекрати. Ты меня задушишь! – смеялся Советник, сжимая его в объятьях.

Я же, как дурак, стоял и смотрел на искренне хохочущего Советника. Таким я его никогда не видел, у него даже его вредные складки у губ разгладились, глаза ярко сверкали, а на щеке появилась ямочка. Я подобрал челюсть и взял себя в руки, негоже слуге показывать такое неуважение к господину.

– А это кто? – повернул голову в мою сторону мальчишка. – Это твой избранник, да?

– Это мой личный слуга Никон Эмел.

Я поклонился.

– А-а-а-а, – разочарованно протянул мальчишка и потерял ко мне интерес. Потом он подхватил Советника под руку и потащил его в дом.

Потянулись однообразные дни в поместье. Я, если честно, не понял, зачем Советник взял меня с собой. Каждое утро он вставал, завтракал и отправлялся с мальчишкой гулять по окрестностям. Только прислуживать ему он требовал меня, хотя любой из слуг был рад ему услужить. Разумные, служащие в поместье, его любили, и никто его здесь не боялся. Я был удивлен.

Мальчишка был его братом, Боннард д*Рарром, родителей у них не было. Все дела поместья и его земель вел невысокий, толстенький и добродушный человек.

Я испросил позволения пользоваться библиотекой, получил благосклонный кивок, и все дни проводил в саду за чтением, либо тоже выбирался на прогулку, в общем, наслаждался бездельем.

***

Поездку в столицу я воспринял с радостью, деревенские пейзажи уже порядком надоели, моя деятельная натура требовала движения. По прилету Советник милостиво разрешил мне прийти на службу через два дня, я так обрадовался, что не стал задумываться об этом аттракционе невиданной щедрости и полетел домой.

Я быстро привел себя в порядок, переоделся, схватил браслет и понесся к Айю. На улице было уже темно, но я знал, что Ай поздно ложится спать, что подтвердил слабый свет в его окне. Быстро поднялся по лестнице, распахнул дверь и застыл…

Мой мальчик сладко стонал под каким-то мужиком, он лежал, раскинув ноги в стороны, а у мужика я видел только спину и голый зад, который ходил туда-сюда.

Мне понадобилась вся моя натренированная работой у Советника выдержка и спокойствие, чтобы держать себя в руках. Я громко постучал в открытую дверь и сказал:

– Запираться надо, чтобы избежать ненужных визитов.

Ай испуганно вскрикнул, а мужик повернул ко мне голову и подмигнул.

Мне показалось, что я где-то видел этого разумного.

Я повернулся и вышел, на автомате медленно пошел домой, по дороге выкинул браслет и купил вина. А дома я в изнеможении опустился на кресло и долго сидел в темноте, разглядывая свои руки, которые сжимал и разжимал в кулаки. «Может, мне погром устроить. как Советник, глядишь, и легче станет», – отстраненно подумал я. На душе было гадко. Мой мальчик, мой Ай, в котором я был уверен, почти как в себе, мне же казалось, что ты что-то чувствуешь ко мне, разве нет?

Скрипнула дверь, в комнату ворвался Ай, он упал на колени возле моего кресла и быстро-быстро заговорил, он просил у меня прощение, говорил, что изменил мне в первый раз, говорил, что на него как помутнение какое-то нашло, говорил, говорил, говорил… А я молча сидел и разглядывал его симпатичную заплаканную мордашку. Потом я обхватил его лицо руками, он замолчал и смотрел на меня своими огромными глазищами, в которых плескалась надежда.

– Понимаешь, Ай, – медленно сказал я. – Может быть я и прощу тебя сейчас, но твоя измена будет стоять между нами всегда и я всегда буду помнить, что когда-то ты мне изменил. Мы не сможем быть счастливы при таком раскладе.

– Ты просто меня не любишь, – тихо сказал Ай.

Я поцеловал его в лоб, встал и отвернулся от него, проглотил ком в горле и сказал:

– Нет.

Лучше обрубить все сейчас, чем мучительно наблюдать за отношениями, которые будут долго биться в агонии и, наконец, умрут. Я не смогу простить измену, я себя знаю. У меня хороший пример постоянного прощения моего брата и его мужа. Не хочу такого для себя.

Ай тихонько поднялся и вышел. Я же открыл первую бутылку вина, ну что, зальем дыру в сердце?

-5-

Я с кряхтеньем поднялся и посмотрел на свинарник, который сам же и устроил. Голова нещадно трещала, тело плохо слушалось, и я отправился искать очищающий кристалл и переждал острую вспышку боли, поминая его создателей недобрым словом. Зато после этого почувствовал себя заново родившимся. Привел себя в порядок, убрал комнаты и отправился на службу. Поминки по своим отношениям я справил.

Советник встретил меня недовольным выражением на лице и сразу завалил работой, я был рад отвлечься. Потянулись однообразные дни, наполненные заботами, домой я уже спешил без воодушевления, вечера мои были одиноки.

Очередная неприятность меня поджидала с той стороны, с которой я совсем не ожидал. Пришла владелица дома, пожилая женщина, долго и виновато теребила свой платочек в руках и, наконец, выдала:

– Понимаете, Никон, сложилась такая ситуация, что я продала дом, новый владелец предложил хорошую цену, – оправдываясь, сказала она. – От такого предложения невозможно было отказаться. Поэтому ваш долг за комнаты перейдет к нему, а он ждать долго не намерен и требует выплатить его уже через полгода, – она виновато шмыгнула носом. – Я обхожу всех своих жильцов и уведомляю их об изменениях.

– Если расторгну договор с вами, какую сумму вы мне вернете назад? – поинтересовался я.

– Никакую, – она совсем опустила голову. – Я уже всю сумму вложила в дело, и у меня нет ни монеты наличности на руках. Я бы могла вернуть вам лишь десять процентов от задатка, но это будет только через три месяца.

Я в задумчивости побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Законом такой расклад предусмотрен, это я разрываю договор, и мне возвращается часть денег, равная не менее десяти процентам от вложенной суммы. Неприятно, но не смертельно, со своей службой у Советника я вполне способен за полгода выплатить оставшееся, придется только затянуть пояс потуже и родственникам объявить, чтобы помощи от меня в ближайшие полгода не ждали.

– Хорошо, я принимаю новые условия, так и передайте новым владельцам, – сказал я, а женщина облегченно вздохнула. – Когда они придут знакомиться с нами?

– Боюсь, что никогда. Они очень занятые разумные и уже наняли управляющего, он зайдет к вам через неделю.

Мы распрощались.

Следующая неприятность поджидала меня на службе.

Советник вызвал меня пред свои светлые очи в свой кабинет, он долго меня рассматривал, потом сказал:

– Знаешь, Никон, я в последнее время тобой очень недоволен. Ты стал достаточно много себе позволять.

Сказать, что я был удивлен, это значит, вообще ничего не сказать.

– И поэтому, – продолжил он, – пришло время нам с тобой расстаться.

Я кивнул, что тут возразишь. Хозяин – барин. Только все мои планы летят к чертям.

– Но у меня есть другое предложение к тебе, – я изобразил внимание, – я даже могу платить тебе намного больше, чем сейчас. Намного, Ник. Скажем… сто пятьдесят.

Я присвистнул про себя, кого-то надо убить, что ли? Теперь я изобразил неподдельный интерес.

– Твои обязанности останутся теми же самыми, но, – он сделал паузу, – ты будешь делить со мной постель.

Повисла тишина, я пытался осознать сказанное. Он хочет, чтобы я стал его личной шлюхой! Да гори оно все синим пламенем!

– Зачем, – спросил я хрипло самое меня волнующее, потом откашлялся и повторил. – Зачем это вам нужно?

– Я просто хочу, – сказал он с кривой ухмылкой, внимательно следя за каждым моим движением, за малейшими эмоциями на лице. – Можешь считать это моей прихотью.

Об меня только что вытерли ноги, поплевали и напоследок наложили огромную кучу дерьма.

– Я возьму расчет, – сказал я, разворачиваясь и уходя.

– Сто двадцать, – полетели мне слова в спину, – ты вернешься через две недели, и я предложу тебе сто двадцать. На тех же условиях. – И вкрадчиво. – Подумай, может, имеет смысл согласиться сейчас?

– Всего доброго, – ответил я и вышел.

А дома я со звериной яростью колотил подушку, воображая, что это Советник. Трансформировался, на что был способен, отрастил клыки и когти, и разорвал ее в клочья. Застыл, тяжело дыша, обвел комнату полубезумным взглядом – что бы еще разрушить, и вдруг отчетливо подумал, что сейчас я похож на него. Это меня успокоило лучше холодного душа.

А утром я принялся за поиски новой службы. Практически все двери были открыты передо мной, полгода службы у Советника служили хорошей рекламой, все знали про его дурной нрав и то, что я продержался у него так долго, было лучше самых лестных рекомендательных писем. Но никто не мог предложить мне такое довольствие, которое бы меня устроило в моих обстоятельствах. Я даже не смог бы едва сводить концы с концами, учитывая мой долг за комнаты.

Стук из дома настиг в разгар моих мучительных раздумий. Вечный вопрос «что делать?» занимал меня уже пять дней. Мой ма-отец попросил меня навестить их, и я с радостью принял приглашение, он мудрый, может быть подскажет, как выпутаться из всего этого.

Дома меня, как удар под дых, настигла еще одна НЕПРИЯТНОСТЬ.

Я прилетел в пригород к своей семье, вернее к семье брата, он жил с мужем и тремя детьми, с ними жил мой ма-отец. На крыльцо маленького домика высыпали дети и окружили меня, наперебой интересуясь, как у меня дела, лезли обниматься и целоваться, вся эта ватага была мне безумно рада. Брат смиренно ждал своей очереди, рядом, опираясь на палку и радостно улыбаясь, стоял наш ма-отец. Первая радость встречи улеглась, и мы принялись делиться новостями.

– А где твой муж? – спросил я, не заметив оного в комнате, называть эту шлюху по имени я категорически отказывался.

Таш, мой брат, помрачнел, кинул украдкой взгляд на детей, и одними губами прошептал: «Позже». Я понятливо кивнул.

Это «позже» наступило, когда мы уложили детей.

Выслушав брата, я понял, что означает выражение «полная жопа». Это даже будет звучать так: ПОЛНАЯ ЖОПА и ОГРОМНАЯ КУЧА ДЕРЬМА. Именно там и в этом я сейчас оказался.

Его муж, эта шалава, эта бл*дь с большой буквы, завел себе очередного любовника, которому было мало попользоваться доступным телом, он еще умудрился обчистить всю нашу семью. Три дня назад ма-отец, вернувшийся с прогулки с детьми, обнаружил, что весь наш дом перевернут с ног на голову. В доме не оказалось не только всех сбережений, но и драгоценностей, которые Таш успел подарить своему мужу, и более-менее ценных вещей. Все подчистую. Моя семья оказалась на грани голодных дней. Положение усугубляло еще и то, что Таш сейчас был в поисках службы, бывшие его хозяева, торговцы пушниной, месяц назад разорились. Продажа маленького домика, доставшегося от па-отца, не спасет положение.

Вернувшегося домой мужа Таша с позором изгнали из семьи, не отдав ему, естественно, детей. Здесь я позлорадствовал, давно пора было.

Таш неловко попросил меня в очередной раз помочь им, я ответил: «Нет проблем» и выгреб оставшуюся наличность. Если мы: я, брат, наш ма-отец, были взрослыми разумными и могли затянуть пояса, то, как быть с нашими детьми?

Я судорожно искал выход из сложившейся ситуации и вспомнил слова Советника: «ты вернешься через две недели, и я предложу тебе сто двадцать». Это решало бы все мои проблемы. Сколько еще осталось дней? Я успеваю.

Я грустно усмехнулся. Ну что, муж Таша, принимай меня в свою гильдию, я тоже буду шлюхой. Только ты спишь со многими ради удовольствия, а я буду спать с одним, но за деньги.

-6-

Я стоял перед Советником, стиснув зубы и всем свои видом демонстрируя невозмутимость. Тот сидел, лениво развалившись в своем кресле, и даже не скрывал торжествующей ухмылки.

– Пришел все-таки?

– Да, господин Советник, – бесстрастно ответил я.

– Помнишь, о чем я тебе говорил перед уходом?

– Да, господин Советник.

– Сто двадцать.

– Да, господин Советник.

– Ночуешь во дворце.

Я вскинулся, на меня смотрели насмешливые черные глаза.

– Четыре свободных дня, – процедил я.

– Ты не в том положении, чтобы ставить условия, – от кривой улыбки Советника я внутренне передернулся. Подумав, он сказал, – два свободных дня.

Я кивнул, потому что не был уверен в цензурности своего ответа.

Советник лениво потянулся и поднялся с кресла.

– Я думаю, пора провести ревизию вверенного мне тела, – протянул он.

Я прикрыл глаза, чтобы Советник не заметил плескавшуюся в них ненависть. Он подошел ко мне и жестко подхватил пальцами мой подбородок, я почувствовал на своих губах его горячее дыхание, и вздрогнул, я никак не ожидал, что у него будут такие мягкие и теплые губы. Я думал, что его поцелуй будет холодный и жесткий, как его слова.

– Э, нет, – протянул он шепотом, задевая губами мое ухо, – бревно в постели меня не устроит. За те деньги, которые я тебе плачу, ты будешь отдаваться мне страстно. Очень страстно.

Я вздрогнул, а он снова начал целовать меня. Я отвечал.

– Я сегодня ужинаю с Императором, – шепот в ухо, – после ужина я жду тебя в спальне. До этого ты перевозишь свои вещи, у меня в шкафу есть место для тебя. А после, ты приготовишь ванну, сначала для себя, потом для меня и будешь меня ждать.

Я кивнул, голос мне отказывал. Он заранее приготовил мне место в своем шкафу, значит, был уверен, что я соглашусь. Какая-то мысль вилась на задворках сознания, но ее вспугнул голос Советника.

– Свободен.

Я развернулся и с неестественно прямой спиной вышел из его кабинета. Обессилено стек по стене на пол, возле закрытой двери и посмотрел на свои окровавленные руки. Внешняя невозмутимость мне далась дорого, я не смог сдержать трансформацию и когти вспороли ладони.

Посетители, ожидающие приема у Советника, смотрели на меня с ужасом, несколько разумных вскочили и выбежали из приемной, остальные побледнели. Я блекло улыбнулся и отправился выполнять поручение. Представляю, какие слухи будут гулять по дворцу уже сегодня вечером.

***

За окном началось смеркаться, я подошел к окну и задернул шторы. Свое тело я уже продал, осталось вверить его на полгода Советнику. Я стиснул зубы, хотелось разгромить всю его спальню, но я стоял посередине комнаты и послушно ждал его.

Хлопнула дверь в покои, и послышались мягкие шаги Советника. Он тихо подошел ко мне со спины, обнял поперек груди и прижался щекой к моему уху. К чему эти нежности, господин Советник?

– Ванна готова, – мой холодный голос в тишине спальни прозвучал слишком громко.

Над ухом раздался легкий вздох, и Советник направился в ванну.

– Ты пойдешь со мной, будешь мыть мне волосы, – сказал он мне.

В ванной Советник, ничуть не стесняясь, скинул с себя одежду и со вздохом опустился в воду. Откинув голову, он посмотрел на меня, я начал мыть его волосы, осторожно массируя кожу головы. Советник в блаженстве закрыл глаза, а я смотрел на его беззащитную шею, и мне хотелось вцепиться в нее. Мой кровожадный взгляд с насмешкой перехватили, я опустил голову.

Обернув полотенце вокруг бедер, легким взмахом руки Советник высушил свои волосы и направился в спальню. Я шел за ним, как на казнь.

Тело у Советника очень красивое, тугие мышцы перекатывались при ходьбе, ни граммы лишнего жира, я завидовал. Он был привлекателен опасной красотой дикой кошки, и так же было непонятно, что у него на уме. Советник развернулся ко мне возле кровати, стянул шнурок с моих волос и одним движением растрепал их.

– Раздевайся, – приказал.

Я стянул с себя камзол и начал расстегивать рубашку. Советник нетерпеливо отвел мои руки и быстро избавил меня от этого предмета гардероба, потом медленно стал расстегивать брюки и положил ладонь на мой пах. Я не был возбужден, что его разозлило. Он бросил меня на кровать, а сам навис сверху. Его волосы закрыли от меня окружающий мир, было только его лицо, а бездонные глаза, казалось, затягивали меня. Я отвел взгляд.

Рука Советника переместилась на мою шею и нежно поглаживала ее.

– Смотри на меня, – очередной приказ. – Ну, же! – рука в нетерпении слегка сжала шею.

Я послушался, а он усмехнулся и начал целовать меня. Я помнил, что должен быть страстным. Советник ласкал меня очень умело, чувствовался опыт его постельных игрищ. Он исследовал мое тело, внимательно следя за реакцией, запоминал, когда я издаю судорожные вздохи и использовал это против меня. Я был возбужден, тело требовало разрядки, я уже в нетерпении подавался к нему бедрами, он довольно хмыкал и продолжал меня мучить.

– Как меня зовут? – спросил он.

– Господин Советник, – промычал я. Он отстранился от моего члена, я недовольно застонал.

– Скажи, как меня зовут? – он положил ладонь на мой пах и с силой провел.

– Сове-е-етник, – стонал я.

Он переместился и выдохнул мне в губы:

– Имя, назови имя.

– Ален, – шепнул я, а Советник впился мне в губы яростным поцелуем.

Его рука двинулась к моим ягодицам, пальцы с силой провели возле входа:

– Ты был снизу?

– Был, – ответил я, и хлесткая пощечина обожгла щеку, а я слизнул с края губы кровь и усмехнулся ему в лицо. Что, господин Советник, вы думали, что будете у меня первым? Обломитесь.

Мою ухмылку заметили, и вторая щека заалела от удара. Советник набросился на меня с рыком и, если раньше он был ласков, то сейчас он мне мстил за что-то. Мои ноги развели в стороны, провели по промежности пальцами, смазанными в ароматном масле, и начали входить в меня. Я непроизвольно сжался. Он остановился и начал целовать меня. Неужели нежность?

– Расслабься, пусти меня, – шепот в ухо.

Я постарался сделать это, но не мог. Тогда рука Советника переместилась вниз и сжала мой член, быстрые движения и я застонал от наслаждения, Советник был уже весь во мне. И начался танец.

Иногда он останавливался и спрашивал:

– Как меня зовут?

Я отвечал. Иногда он приказывал:

– Смотри на меня.

Я распахивал глаза.

***

Пытаясь восстановить дыхание, я лежал на кровати. Советник упал рядом и так же лежал на спине, тяжело дыша. Я завозился, он настороженно замер.

– Куда? – вопрос застал меня врасплох.

– Спать.

– Чем тебя эта кровать не устраивает?

Мне хотелось ответить: «Тем, что на ней вы», но я сдержался.

– Я тебе ясно дал понять, что ты живешь здесь, значит и спишь тоже здесь.

Боги, сколько недовольства в голосе!

– Я взял комнату в крыле для служащих дворца, и мне хотелось бы…

– Мне все равно, что тебе хотелось бы, – недовольный рык и моя шея в тисках. – Я сказал, что ты спишь здесь!

– Как пожелаете, господин Советник, – официально ответил я и закрыл глаза.

Уже засыпая, я почувствовал, как меня подгребают к себе и укрывают легким покрывалом.

А тихий шепот: «Теперь ты точно полностью зависишь от меня», я решил, что мне уже приснился.

-7-

Теперь моя служба протекала у Советника следующим образом: днем – в вертикальном положении, я выполнял свои ежедневные обязанности, а вечером – в горизонтальном, я выполнял все прихоти Советника, а он был неутомим, скажу я вам, иногда мне удавалось заснуть только под утро. Советник был как из железа, потому что в этих случаях он все равно вставал рано и шел на службу, меня он не будил, чем я нагло пользовался.

Я очень многое узнал о своем теле, я, оказывается, могу принимать много разных поз, у меня хорошая растяжка и эрогенные точки находятся в самых неожиданных местах. Советник легко мог меня воспламенить, и мне не приходилось играть страсть. Мне иногда казалось, что Советник подсадил меня секс, меня начинало ломать, когда он задерживался у Императора и я едва сдерживался, когда он приходил, чтобы самому первому на него не наброситься. Мне нравилось гладить его тело, мне нравилось, как он стонал от моих ласк, мне нравилось зарываться в его волосы руками, мне нравилось, что он занимается сексом с полной отдачей и мне нравилось, что он не забывает о моем удовольствии. И, что уж греха таить, мне льстило, что не последний человек в Империи плавился от наслаждения в моих руках.

Приступы ярости Советника так же стали проходить по-другому. Если он раньше вбегал и крушил все вокруг, то теперь он просто сдирал с меня одежду и трахал, а иногда и не снимал одежду, просто стягивал брюки и оттягивал за волосы голову. Это было наслаждение сквозь боль, его метки с моего тела не успевали сходить, хоть я их и тщательно мазал.

А самое странное, он как будто бы забыл о своих любовниках. Я думал, что скоро надоем ему и меня оставят в покое, но этого не происходило. Он хмуро встречал липнувших к нему разумных и только отмахивался. Двор гудел, пытаясь отгадать, кто украл сердце нашего Советника. Они не знали, что у него просто есть доступное рядом тело, в любое время, в любом месте, тело, которое не нужно долго уламывать, даже разговаривать с ним не нужно, он просто за это тело платит.

Его любовники не могли успокоиться, и как вы думаете, у кого они пытались прояснить ситуацию? Конечно, у меня! Я не смог сдержать истерического смеха, когда ко мне подошел Торин д* Орт и аккуратно начал выяснять, с кем проводит время Советник. Я ему пообещал, что обязательно спрошу у Советника, чем и с кем он занимается вечерами.

Мы разговаривали. Он рассказывал мне интересные вещи об Империи, в лицах расписывал дворцовые сплетни, его язвительность не знала границ, а замечания поражали своей точностью. Я долго не выдерживал и начинал хохотать.

А еще иногда Советник разжигал настоящий огонь в камине садился в кресло, а меня сажал к себе на колени и молча смотрел на него. Я сначала сидел напряженно, не зная, чего ожидать, но потом расслаблялся, растекался по нему и тоже смотрел на огонь. Не знаю, о чем думал Советник, я же считал дни до моей свободы.

Когда у меня были свободные дни, я бездумно бродил по городу, я никогда столько не гулял, как в эти полгода. Но даже тогда меня не отпускало тревожное чувство, что за мной наблюдают.

Один раз я увидел на улице Айя, он неторопливо шел куда-то, я свернул и пошел за ним. И на меня напала такая тоска по прошедшим дням, когда мы с ним встречались, вместе проводили время, веселились, занимались любовью. Я тогда задался вопросом, правильно ли я сделал, что не простил его? Проводил я Айя практически до самого его дома, а там он кинулся в объятья к высокому полудракону. Я прислонился лбом к каменной стене и долго не мог успокоить бешеное сердцебиение. На следующий день Советник спросил меня, любил ли я когда-нибудь, я ответил: «нет».

Дома у меня потихоньку все наладилось. Таш нашел себе достойную службу, и с моей помощью они перестали испытывать нужду. Долг за комнаты постепенно уплачивался и я надеялся, что когда подойдет срок, я уйду и больше никогда в жизни не увижу Советника.

***

Я торопился в кабинет к советнику с бумагами и перед дверью в кабинет столкнулся с разумным, привычно пробормотав извинения друг другу, мы разошлись.Но я застыл и долго смотрел ему вслед, я вспомнил его, это он тогда был у Айя, это с ним Ай изменил мне. Я зашел в кабинет, Советник увлеченно копался в бумагах.

– Кто этот разумный, который только что вышел от вас, господин Советник? – рискнул спросить я.

– Это мой доверенный для особых поручений, – рассеяно ответил он, не отрываясь от записей. – А что?

– Нет, ничего. На редкость невежливый тип.

– Он тебя обидел?

– Не смертельно.

– Его необходимо наказать?

– Ничего страшного не произошло.

– Угу, – обозначил, что услышал меня.

Я передернул плечами. Мир тесен.

Насколько ТЕСЕН мир, я понял, когда искал в бумагах необходимые отчеты и мне попалась на глаза купчая на дом на имя Алена д*Рарра, в котором я выкупал комнаты. Я держал их в руках и тупо рассматривал, потом аккуратно взял их и положил себе в карман камзола.

Теперь я точно завишу от вас, да, господин Советник?

А вот подбираться ко мне через мою семью было подло. И хотя это и пошло им на пользу, муж Таша не объявлялся даже к детям, что показывало его гнилую натуру, и Таш нашел хорошо оплачиваемую службу, я этого вам не прощу.

Я взял нужные бумаги и отнес их Советнику, он коротко поцеловал меня и унесся на совет к Императору, там он сегодня пробудет до позднего вечера. Я еще постоял с минуту, собираясь с силами, а потом начал действовать. Быстро сгреб свои вещи из шкафа, переоделся, камзол слуги аккуратно повесил в шкаф на место своих вещей, забрал свои любимые мелочи, которые ранее привез из дома, а купчую оставил на прикроватном столике. Потом спустился в канцелярию и взял расчет, это устроиться во дворец сложно, поступить на службу у меня заняло три месяца, а уволиться легко и в любое время.

По дороге домой я постучался к Ташу по переговорнику и спросил, не могут ли они внести за комнаты оставшуюся небольшую часть, он уверил меня, что с радостью сделает это и поинтересовался, все ли у меня в порядке. Я ответил, что все хорошо, но некоторое время я буду недоступен, мы попрощались и я выкинул переговорник.

Потом сел в ближайшую летучку и скрылся из столицы, денег на первое время мне должно хватить. До окончательного, установленного мною, срока службы у Советника оставались три недели.