Текст книги "Цивилизация номер восемьдесят пять с половиной"
Автор книги: Зачеренский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Потом все примолкли, замкнулись и повеселели, лишь услышав оживлённый шёпот наших голубков. Обоюдный флирт набирал обороты и, судя по всему, приближался к кульминации. Заметив внимание к себе, парочка заявила о желании "прогуляться". Никто не возражал (кроме меня, но я промолчал, понимая, что против инстинктов не попрёшь и остановить эту стихию разбушевавшихся гормонов невозможно).
Оставшись впятером, мы стали делиться мыслями и идеями: как жить дальше в новых для каждого обстоятельствах. Надежда выразила желание просто отдохнуть: ей очень нравилось место, в котором она оказалась – оно напоминает ей Краснодарский Край, где она провела детство, замыслила вскопать здесь огород, поставить небольшой уютный домик – минимум желаний: никаких дворцов, бассейнов и феррари – и наслаждаться природой и выращиванием сельхозпродуктов. У Марии были планы помасштабнее: каждую неделю получать и испытывать новый автомобиль, составить из них автопарк– коллекцию, отбирая, с её точки зрения, лучшие. Других желаний у неё не было. Изольда, обнаружив у себя абсолютно здоровую руку, мечтала научиться играть на скрипке, потом на чём-нибудь ещё, а дальше выучить всех нас играть на других музыкальных инструментах и создать ансамбль (где мы будем гастролировать?). Её очень обрадовало, что я играю на гитаре и сочиняю музыку, после того как она об этом узнала, она даже пересела ко мне поближе. Андрей вообще ничего не хотел, ну, может быть, объехать всю нашу Землю 2 на машине, посмотреть иные края. Мария стала настойчиво рекомендовать ему различный транспорт для такой поездки, Андрей слушал и соглашался без энтузиазма со всем, что она предлагала. Чем предполагали заняться Света с Сергеем в новой жизни, мы не узнали по причине их отсутствия.
Настала моя очередь. Все в ожидании смотрели на меня. Я молчал, не зная, с чего начать. У меня не было особенных желаний, даже если бы они и были, ещё одна реализация мечты одного из нас не гарантировала бы всё наше немногочисленное общество от бед и конфликтов, которые неизбежно последуют вскоре, странно, что никто из выступавших до меня об этом даже не заикнулся. Я понимал, что то, что собирался им сказать, вызовет неприятие и, возможно, гнев большинства. Но не сказать этого я не мог. Вздохнув поглубже, я начал.
Глава восемнадцатая
– Как вы думаете, почему нас семеро? Не шесть, не восемь, не двенадцать – нечётное количество? Чтобы мы не парились, в смысле, не разбивались по парам. Наш небольшой коллектив – это некая модель земного общества в микро размере; во всю историю человечества мужчин было всегда меньше, были периоды и страны с противоположной пропорцией, но это было не типично для всей Земли в целом. Нас поместили в гиперрайские условия – живи и радуйся, но не получится! Очень скоро настанет время для создания конфликтной ситуации в нашем маленьком мире. Собственно, оно уже пришло, а вы даже не заметили. Последствия такого конфликта легко представить, вспомните примеры из мировой истории и литературы. На наших глазах был взведён часовой механизм бомбы, которая бабахнет неизбежно, если мы, оставшись впятером, не придумаем сообща способ нейтрализации этого губительного для всех нас процесса.
–Ты имеешь ввиду отколовшихся от нас и уединившихся Светлану и Сергея? Ничего страшного в том, что они понравились друг другу, я не вижу, они взрослые люди и могут поступать, как хотят. Главное, что это добровольно с обеих сторон! – поддержал влюблённых Андрей.
– А я считаю это свинством – в первый вечер взять и уйти и всех бросить, нам же многое нужно обсудить! – горячится Надежда.
– Нагуляются и придут, проголодавшись. Я за ними смотрела – они ничего не ели, только болтали, – заметила наблюдательная Мария. Все посмотрели на их тарелки, те действительно были почти не тронуты.
Стало прохладнее и темнее.
– Прости, что мы тебя перебили, Фома, – за всех извиняется Андрей.
– Я же совсем забыл! Есть продолжение сюрприза! – Я вскочил и побежал к машине. Надежда тоже поднялась.
– Схожу за свитером, кому-нибудь что-нибудь принести тёплое? Благодаря Светику у нас огромный выбор одежды.
– Я с тобой, можно? – спросила Изольда.
– Пойдём, сама выберешь.
Подходя сзади машины к грузовому отсеку, я заглянул в салон – никого.
"Где же они укрылись, на природе уже холодно, роса выпала". Достав генератор, я покатил его к шатру. Быстро с помощью Андрея подсоединил провода. Завёл генератор, вспыхнула иллюминация, наш праздничный уголок преобразился! Все ахнули.
– Давайте так каждый день ужинать!– воскликнула, подходя, Изольда.
– Нельзя, – говорю я. – Праздники должны быть редки, дабы не сливаться с буднями, – и подумал: "Будут ли у нас общие праздники?"
– Вы там, в гардеробной, не встретили нашу парочку? – поинтересовался я.
– Нет, а у тебя в домике их нет? – спросила Надя. Я покачал головой.
– Так вот, – продолжил я лекцию. – Назовите причины возникновения конфликтов, переросших в войны!
Все стали вспоминать и перечислять: захват территорий с целью обогащения; ксенофобия как источник почти всех войн, национально-освободительные, социальные и религиозные войны. Никто не вспомнил Елену Прекрасную, а я именно её как одну из причин развязывания войны имел в виду, затевая этот диспут.
– Все войны возникали, – продолжил я, – когда кому-то одному или группе людей чего-то не хватало: еды, воды, жилья, денег, уважения, сексуальных удовольствий, свободы, справедливости, просто развлечений или кто-то посчитал себя оскорблённым в своих "чувствах". В нашей ситуации мы избавлены от появления этих мотивов. Или кто-либо из вас до сих пор верит в так называемого бога? После всего! – воскликнул я, поведя широко рукой.
– Я в церковь ходила, – тихо произнесла Маша. – А сейчас не знаю… .
– Ты что, рядом со своим гаражом храм божий построишь? И какому из богов? Сотворителю хомов?– съехидничал Андрей. Мария молчала, опустив голову.
– Начинается! – проговорил я. – Знакомый мотивчик. Типичный пример так называемого оскорбления так называемого чувства так называемого верующего. Почему я не оскорбляюсь, когда при мне упоминается хоть что-то, связанное с религией, – люди не стесняются толдычить галиматью из сказок, уверяя меня в некой истине! Да меня просто само наличие этих инфантильных дебилов в рясах оскорбляет, но я не бегу (не бежал ̶ поправился я) в суд на них жаловаться, пускай живут, как хотят, лишь бы не мешали другим. Но ужас в том, что они не просто мешают жить нормальным людям, а они убивают других, если ты не разделяешь их личный вариант версии о происхождении человека. То место, куда мы попали, наталкивает на мысль о наличие ещё одного такого варианта, не правда ли?
Глава девятнадцатая
– За две тысячи лет столько народу загублено! Ведь именно с появлением Христа началось тотальное истребление людей, иначе представлявших себе картину мира и его возникновение. Причём ни у кого из оппонентов не было и не могло быть доказательств. ВСЕ религиозные концепции построены на вымыслах и на предположениях, которые, в свою очередь, образовались у дремучих народов от страхов из-за непонимания явлений окружающей их природы в виде молний, звёзд, смены времён года и тому подобного. Кстати, о Христе: до него люди как-то очень потихоньку уничтожали себе подобных ради идеи в виде подношения богам, и я не могу вспомнить ни одной войны во имя Зевса или там Заратустры. Парадоксально, но сначала досталось самому Христу, потом его апологетам по полной программе, зато потом инквизиторы с бородатыми портретами на майках отыгрались сполна на своих подопечных овцах, придумав, даже термин, клеймом безапелляционно награждая любого из паствы, ̶ ересь. Это было гениальное изобретение наряду с индульгенцией. А сейчас на Земле, которую мы покинули, вознесясь в мир иной, начался новый виток религиозного безумия, боюсь, более страшный по последствиям, потому что никто не знает, как его остановить…"
Все смотрели на меня, кроме Марии.
– Я отвлёкся, извините, – хотел продолжить, но Мария меня перебила:
– А почему ты нам наврал, что ты рабочий ̶ пролетарий! Вы посмотрите на него! Из него рабочий, как из меня поэтесса! – воскликнула она.
– Милая Маша, запомните и расскажите это своим детям ̶ я никогда не лгу и тем более не вру. – Стараясь говорить спокойно, я попытался продолжить:
– А что, собственно, тебя так возмутило, что ты снизошла до оскорблений?
– Вот вы слышите? – она обратилась к остальным. – Нормальный мужик – работяга так не разговаривает, а этот прикидывается простачком: "Меня болга-аркой по шее полоснуло…". – Ты хоть держал в руках эту болгарку?
– Милейшая Маша, Вы даже не сумеете представить, чего я только ни держал в руках за свою не очень долгую жизнь. Я даже работал сушильщиком опилок, у меня самая толстая в Российской Федерации трудовая книжка, и там имеется перечень профессий, коими я обладаю, и не все они предполагают применение физического труда, хотя есть среди них и те, где необходим навык работы с электрорежущим инструментом.
Мария резко встала из-за стола.
– Маша, ты куда? – окликнула её Изольда.
– Поссать!
Нас осталось четверо.
– Чего это она так? – спросила Надежда у всех.
– Фома же растолковал: затронуты чувства, самые чувствительные чувства, трогать которые нельзя, потому что их природу объяснить невозможно, – пояснил Андрей.
– Знаете, у меня пропало желание дискутировать на теологические темы, да и на остальные тоже, схожу-ка я за "Наири" ̶ британские напитки меня не впечатлили, – немножко обидевшись, сказал я.
– Вообще-то это была не дискуссия, а страстный монолог. Видно, досталось тебе от служителей культа, но в целом я с тобой согласен, а вы, девушки? – спросил Андрей у оставшихся.
– Я – да, – ответила Изольда.
– А я ещё не знаю, я никогда раньше об этом не задумывалась. Привыкла, раз церковь есть, значит, она кому-то нужна, – сказала Надя.
Я встал и пошёл в свой домик на колёсах. Внутри всё было завалено рваной упаковкой от посуды, я открыл шкафчик, достал бутылку коньяка, в которой оставалось уже немного, и обратил внимание на отсутствие оружия в углу у стенки, где оно находилось всё это время. Встав на колени, я пошарил под диваном ̶ ничего, проверил в других возможных местах ̶ оба автомата пропали…
Глава двадцатая
Прибегаю к шатру, Мария уже вернулась.
– Ваши "калашниковы" пропали и, судя по всему, "сладкая парочка" тоже, вместе с ними, – выпаливаю я. Все вскочили со своих мест.
– Зачем им оружие? Сволочи недоёбаные! – Маша в своём репертуаре.
– Надо им позвонить! – предлагает Надежда и с браслета вызывает №7. Я – №2.
– Они же не могут не слышать, значит, специально не отвечают, – говорит Изи. Мы слышим зуммеры вызовов.
– Браслеты снять или сломать очень сложно, я пробовал, да и не станут они этого делать ̶ без них останешься без всего, – говорю я.
– Если браслеты на них, мы можем узнать, где они, – предлагает Андрей.
– Как это? – спрашивает Мария. Андрей рассказывает, как мы нашли её и Изольду.
– Как они быстро спелись и сговорились, давайте все постоянно будем им звонить! – предлагает Изольда.
– Зачем? – спрашиваю я. – Если они решили покинуть нас, значит, им не нравиться наше общество. Я себя навязывать никому не намерен. – На душе у меня было горько.
– Давайте ложиться спать, утро вечера мудренее. Надя, у тебя хватит места для девочек? Или вы предпочтёте у меня на трёхспальной кровати? – обращаюсь я к Изольде и Марии.
– Спасибо, мы как-нибудь в Надиной палатке разместимся, – спокойно, на моё удивление, отвечает Мария.
– Тогда всем спокойной ночи! Ты идёшь, Андрей? – спрашиваю я.
– Да, – отвечает он. – Сейчас торт доем и приду.
Глава двадцать первая
Мы с Андреем всё-таки не удержались и выяснили местонахождение беглецов – два силуэта двигались от #19 к #20. Скорее всего, они прихватили канистру бензина из ближайшего пункта и пешком отправились разыскивать Сергеев Виллис. Нашли его, заехали за новой коллекцией антиквариата к Сергею домой, и отправляются в свадебное путешествие на поиски нового места обитания ̶ для продолжения медового месяца. Нам стало даже весело, чёрт с ними! Но кошки всё равно скребли на наших душах. Потом мы обменялись впечатлениями обо всех девушках, пришли к общей мысли, что они все крайне не похожи одна на другую, каждая интересна по-своему, и завалились спать.
Утром все были не очень веселы, кроме Марии ̶ она была в каком-то радостном возбуждении, причину которого мы выяснили позже. Прикончив остатки вчерашней герцогской пирушки, мы все отправились получать новое приобретение Андрея, второе после его знаменитой лодки транспортное средство, заказанное им по совету Марии, ̶ Порше Кайен, заказ был сделан вчера утром. Она первая опробовала машину, сказала, что у той плохо настроена подвеска, и принялась мучить бортовой компьютер. Андрей сидел рядом и быстро вникал в тонкости регулировок. Я с Надей и Изольдой разбирали шатёр, перетаскивали уже ненужное нам столовое имущество на поляну для утилизации. Девушек особенно радовало, что не нужно мыть посуду и расставлять её потом по шкафам – ещё одно благо нашего положения в этом райском месте. Потом была пробная поездка всей компанией на новом автомобиле, за рулём уже был владелец этого роскошного, но удобного и проходимого по любому бездорожью авто. Всем понравилось, хотя Мария постоянно орала на бедного молчаливого Андрея, что тот неправильно держит руль, слишком вихляет, плохо видит дорогу и так далее. Вернувшись, мы расселись за столом Надежды, чтобы, наконец, отведать её борща, вчера было не до него.
Молодожёнов никто больше не хотел обсуждать и звонить им тоже. Все недоумевали, зачем они украли автоматы, не от нас же отстреливаться в случае погони? Андрей был в предвкушении поездки по заповедным местам нашей новой родины, но никому не предлагал к себе присоединиться, никто и не напрашивался. Изольда не сильно горела желанием отправиться вместе с Марией на поиски места для её гаража, но своих идей у неё не было. Сообщая об этом, она смотрела на меня, и, мне показалось, она ждала от меня какого-то предложения. Я сделал вид, что не понимаю её молчаливого намёка, и сказал, что у меня появилась одна идея – проехать по северной пустыне до объекта "0" и посмотреть, что это за дыра, которую мы обнаружили на карте хозяев. Мария была как на иголках и, наконец, призналась, что ждёт сегодняшней вечерней доставки, чего именно, не сообщила. Подозреваю, что это какой-то сумасшедший суперавтомобиль. У Надежды планы не изменились, мне показалось, что она с нетерпением ждёт, когда все разъедутся. Я пошёл готовиться к путешествию в пустыню и через час, укомплектовавшись всем необходимым, подошёл прощаться. Андрей тоже был уже готов ехать. Мы со всеми расцеловались, как вчера при встрече, даже я с Марией. Похоже, она больше на меня не сердилась, и мы поехали каждый в свою сторону: Андрей – на юг, я ̶ на север.
Глава двадцать вторая
Ну и пекло! От шоссе всего километр, а на градуснике +49, кондиционер уже не справляется, я его отключил – боюсь, не справится система охлаждения двигателя, а вставать посредине пустыни с загубленным мотором я не хочу. Медленно еду, обливаясь потом. Вокруг монотонный и монохромный пейзаж – пустыня, плоская и нудная с довольно плотным, как будто утрамбованным песком. Точное месторасположения «дыры» я не знаю, двигаюсь зигзагами – от шоссе до стенки. Наконец я её увидел – эту самую стенку – элемент конструкции нашей станции, рядом с ней нет никакого тумана, видимо, Они посчитали, что здесь он не нужен. Это нечто невообразимое! Я подошёл к ней вплотную и задрал голову, она сразу закружилась и мне стало по-животному страшно… Я скорее сел в машину, тем более что стоять на солнцепёке просто невозможно, а в машине хоть ветерок обдувает. Метров через сто чувствую, вернее, слышу: что-то изменилось! Гул покрышек стал немного другим. Еду ещё метров двадцать, звук стал прежним, разворачиваюсь, еду по своим следам, гул снова изменился. Выползаю из кабины, жара страшная, сажусь на корточки. Песок как песок, такой же плотный и горячий. Иду по следам протекторов и замечаю слабоуловимую границу: песок, на котором я стою, немного темнее, вернее, он как будто взрыхлён пузырьками воздуха, исходящими из-под земли. Иду по терминатору и прихожу к началу своего обследования. Оказалось, площадь с «другим» песком имеет форму круга, примерно пятнадцать метров. Вероятно, это и есть та самая "чёрная дыра. Ну, нашёл, ну посмотрел… Доволен? Ковыляю до машины, скорей отсюда из этой преисподни! Сейчас бы в речку! Выпиваю уже третью бутылку воды, слева вижу холмики с чахлой растительностью. Всё, пустыня кончилась. Я ехал очень узкой гребёнкой, кроме площадки с другим песком не заметить что-то на поверхности я не мог, следовательно, эта «дыра» – какой-то объект, спрятанный под поверхностью. Надо возвращаться не солоно хлебавши. Вот только куда? У меня нет никаких дальнейших планов. У каждого из моих новых друзей свои собственные, я в них не востребован. Кроме, пожалуй, Изольды. Девушка красивая, интересная, не дура, на флейте играет, со Спиваковым была знакома… Представил, мог бы я в неё влюбиться? Мог бы, но сейчас-то я не влюблён! А как же то, что я собирался им всем предложить как средство борьбы с той самой «бомбой», у которой уже запущен часовой механизм? А средство это – жить всем одной семьёй, сочетая полигамию с моногамией, матриархат с патриархатом и ещё что-нибудь, что мы бы сообща придумали. Наверное, хорошо, что я не успел эти идеи донести до девочек и мальчиков – затянула меня «божественая» тема, где я сорвался и оттянулся до того, что бедную Машу довёл почти до слёз. Хотя, плачущую, её трудно представить. Писающую ̶ да; я уже острю сам с собой ̶ плохой признак, надо что-то придумать!
Глава двадцать третья
Наконец я обрёл счастье, ̶ в климатическом смысле: +23. Как установили британские учёные, скрупулёзно изучив библию, именно такая температура должна быть в раю. Мне это подходит, ̶ всё нравятся: разнообразнейшая растительность и живописная, быстрая речка, узкая в этом месте. Тут должна быть рыба, её не может не быть. С детства не держал в руках спиннинг, и здесь захотелось поймать форель или лосося. Мой пункт #23. Я заехал по пути к #15, где жил Сергей, обнаружил там следы поспешных сборов и оставленную им какую-то крупномассивную штуковину непонятного назначения, видимо, не влезла в его Виллис. Всё там подчистил и поехал дальше на юг, где вскоре и открыл для себя это воистину райское место. Поживу здесь, в тишине и покое, предамся размышлениям, оттаю душой, поиграю на гитаре, придумаю новую песню, может, чего и надумаю.
Часть вторая
НЕ РАЙ
Глава 1
Целую неделю я блаженствую – в буквальном смысле – такого благостного состояния я не испытывал никогда. Наверное, так и надо жить: просто и незамысловато, сочинять стихи и песни, ловить рыбу, любоваться природой, слушать музыку, писать картины, смотреть хорошие фильмы и спектакли, питаться (хотел сказать «простой пищей», но это было бы неправдой – заказываю я, всё-таки, совсем не простую еду, а изысканную и разнообразную в двух и трёх-звёздных мишленовских ресторанах, хотя моя первая и последующие пойманные мной рыбины, были съедены с удовольствием). Да и со стихами всё непросто: начинаю писать о природе, о добре и зле, о любви – стандартные темы для лирики, но в процессе творчества неизбежно скатываюсь на какую-то ерунду, не имеющую ко мне уже никакого отношения. Только потом, перечитав накарябанное, соображаю, что это, мягко говоря, не актуально в моём теперешнем положении и что всякие путины с жириновскими и башат асадами, с коррупцией и беззаконием остались уже только в моём прошлом. С фильмами и спектаклями тоже непросто. Не все они воспринимаются так же, как на Земле. Даже, смотря свои любимые, ловлю себя на том, что мне это стало не очень интересно, многие тамошние проблемы и даже шутки перестали вызывать у меня соответствующие эмоции, мне бывает просто скучно. Остаётся лишь одна музыка! Милая Изольда была далеко не наивна, как мы все посчитали, когда она поделилась своим желанием сделать из нас музыкантов для ансамбля, музыка – самое абстрактное искусство, не привязанное ни к чему, она воспринимается одинаково, что на Земле, что на Земле 2. Поэтому я с настойчивостью и удовольствием осваиваю электрогитару – давнишнюю юношескую мечту, о которой я вспомнил только здесь. Попробовал заняться живописью – бросил на второй день: бессмысленно изображать местные закаты и облака, пусть и потрясающей красоты, понимая, что они тоже нарисованы, а других тем для изображения придумать не смог. Вчера напрягся и попытался вообразить, чего же я хочу. Летать? Можно вполне, простенький биплан – через три дня. Я даже уверен, что быстро разберусь в конструкции и управлении, тем более что можно заказать видеоуроки пилотирования, но без живого инструктора, понимаю, что в этом деле самообразования может не хватить для благополучной посадки и нашим невидимым друзьям снова придётся меня реанимировать, но нет гарантий многоразовости этой процедуры.
Периодически созваниваемся друг с другом, Андрей организовал даже видеоконференции, но общих тем для них становится всё меньше. Пытались связаться с беглецами, особенно на них обижена Надежда, считавшая Светлану подругой, но безуспешно: её имя пропало из списка абонентов, а Сергей не отвечает. Мы установили место их обитания – недалеко от моего первого – #39 за рекой у восточной стены, но ехать к ним в гости никто не собирается.
Сегодня у меня рыбный день, иду на рыбалку, а вечером продолжу сочинение новой композиции для флейты, электрогитары и двух голосов – хочу сделать сюрприз для Изольды. С нотной грамотой у меня не очень, поэтому пользуюсь специальной компьютерной программой – замечательная штука – сочиняешь мелодию, а компьютер делает всё остальное. Не очень честно, но для меня это выход, пока сам не научусь записывать ноты.
Выхожу из дома с удочками и слышу шум мотора ̶ звук мощного двигателя, машина явно едет в мою сторону ̶ дорога тут одна. Из-за поворота выскакивает красный Корвет. Такой мускулкар может быть только у Марии. Машина останавливается рядом со мной и из неё выходит… Изольда! Легка на помине.
– Привет, отшельник – Магомед, к тебе гора в гости пожаловала! – говорит Изи, выходя из машины. Выглядит она потрясающе – как из салона красоты.
– А как ты меня нашла? – я растерян, не ждал гостей.
– У нас не такая уж большая планета – до твоего двадцать третьего угодья всего одна дорога.
Она подходит ко мне, улыбка у неё немного смущённая, целует меня в щёчку. Я, как дурак, стою с удочками и сумкой-холодильником.
– На что ловишь? У тебя ещё один спиннинг найдётся? – продолжая улыбаться, спрашивает меня Изи.
– А! Так ты приехала рыбки половить? – говорю я, внутренне холодея, понимая, что не это цель её визита. Опустив глаза, Изольда молчит. Вскидывает ресницы и, перестав улыбаться, смотрит на меня.
– Нет… Тебя!
Меня начинает трясти мелкий озноб, я этого хотел и боялся! Изольда снова опускает ресницы, я наконец-то выпускаю из рук своё рыболовное имущество, кладу руки на её плечи, она вздрагивает, поднимает глаза, в них капельки слёз – огромные зелёные озёра, её губы дрожат. Чтобы остановить их вибрацию, я подношу к ним свои, её губы перестают дрожать, открываются, – и я лечу в пропасть и одновременно взмываю в небо! "Половил рыбки!" – проносится идиотская мысль в моей идиотской голове…
В моём домике диванчик рассчитан на одно спальное место, но мы умудрились использовать его площадь весьма эффективно. У меня давно не было женщины, поэтому скоротечный первый обмен ласками и узнавания друг друга пришлось повторить. Изольда оказалась страстной и восхитительно громкой, мы, наверное, распугали всю рыбу – теперь придётся перекраивать моё меню на ужин.
Обнажённая Изольда выходит из душа, подходит, наклоняется, целует меня. "Спасибо… Это было восхитительно". Я тоже её благодарю, отрываюсь от её губ и иду в душ.
Случилось неизбежное, это надо признать. Я мог опасаться этого, не потому что не хотел, а просто представлял, что за этим последует череда событий, ход которых мы не сможем контролировать, если пустим на самотёк исполнение наших желаний – инстинктов, но человеческая природа взяла своё. Удастся ли нам хоть как-то урегулировать наши отношения, ведь половая пропорция в нашем коллективе не предполагает равенства пар, конечно, было бы проще, если бы нас было поровну, но и это не было бы гарантией полного спокойствия и дальнейшей счастливой жизни. Соответствующих примеров из жизни, описанных мировой литературой, миллионы. Очень не хочется становиться ещё одним драматическим прецедентом, тем более что нас всего семеро, а сейчас и того меньше ̶ С+С можно не брать в расчёт.
– Пойдём погуляем по твоим угодьям, хотя бы покажешь, где твоя речка, – предлагает Изольда.
Идём молча, но каждый чувствует: поговорить надо.
– Как там Маша? – спрашиваю я. – Построила свой гараж?
– Она только вчера закончила проект, сейчас выставляет границы будущей стройки. Она там размахнулась нешуточно: кроме ангара для своих игрушек и боксов для ремонта, будет ещё два этажа, четыре жилых комнаты, две кухни, солярий, студия для репетиций и звукозаписи – это я её попросила; ателье с огромным окном для всяких художеств – это она сама решила, думаю, специально для тебя, ну и ещё несколько небольших помещений – на всякий случай. По дизайну – ничего особенного, но всё должно быть красиво и очень функционально.
– Я не ожидал, что ты захочешь себе такую машину, когда увидел, подумал, что Мария едет.
– А это её тачка, я попросила у неё… чтобы поехать к тебе…
– А она знает, что ты поехала ко мне?
Изольда останавливается, смотрит на меня и тихо говорит: – Это она сказала, чтобы я ехала к тебе, она же видела, что я … страдаю. "Езжай, – говорит, – и трахни его как следует ̶ чего ты мучаешься, нам теперь не до цветочков и ухаживаний со стороны этого якобы сильного пола! Нас больше, поэтому будем устанавливать матриархат."
– А как она это представляет? Я уже голову сломал ̶ ничего не могу придумать, чтобы всем было хорошо.
– А Маша тоже тебя любит, но понимает, что одна не имеет права тобой "завладеть". Она только кажется грубой и толстокожей, а на самом деле она всё понимает: что мы оказались в необычных обстоятельствах, что самое главное ̶ нам всем не перессориться и избежать "делёжки самцов". Так что придётся нам всем пересматривать свои "морально-нравственные принципы". Она и Андрея любит, по-моему, это естественно: мы все должны любить друг друга. Хотя сердцу не прикажешь ̶ я бы не смогла… с Сергеем.
"Если бы я был женщиной, я бы тоже не смог, – про себя подумал я. А на месте женщины с Андреем? А с Андреем и со мной? Славо богу, я никогда не буду женщиной, и мне не придётся решать таких задачек! Но как мужчине – придётся! Я не могу определиться в своих чувствах. То, что я сейчас испытываю к Изольде: нежность, благодарность, очевидную влюблённость появилось всего час назад! Ещё сегодня утром, вспоминая всех своих новых друзей, я никого из них не мог выделить: все они, кроме Сергея, были мне симпатичны, и эта симпатия в равной мере распространялась одинаково на всех. Я ещё подумал: "Хорошо, что мы все такие разные, видимо, наши "хозяева" подбирали группу испытуемых по принципу "несхожести" ̶ мы представляем "палитру" человеческих характеров.
Значит, Маша меня тоже любит… А я её? Определённо назвать я могу только одного человека, которого я не люблю и не испытываю никаких симпатий – это Сергей. Дался мне этот коллекционер, что-то часто я его поминаю, и что в нём нашла Света? Она, кстати, мне тоже очень симпатична ̶ проста и естественна, как природа; не вредная, не злобная, чуткая ̶ настоящая женщина! Красивая к тому же. Ну, обделил её боженька интеллектом, но если бы она не сбежала, а осталась бы с нами, я думаю, мы с Андреем сумели бы сделать из неё "человека", и девчонки бы помогли!
Маша… Она самая не стандартная из всех женщин, с которыми мне приходилась общаться ̶ самая загадочная. Я, конечно, ещё плохо её знаю, но в ней чувствуется какая-то глубина, а вот что в этом омуте..? Надеюсь, не черти. Как мне было стыдно потом, когда я пёр напролом в своём страстном монологе, обличая "всех святых"! Конечно, я эгоист: постоянно забываю, что другие люди могут относиться по-другому, в частности, ко всяким религиозным делам, и они не виноваты в том, что ещё не дошли до понимания "истины". А кто тебе сказал, что ты её постиг? А я даже не извинился перед ней… Сволочь я.
А Надя? Самый светлый человек из нас! Вот уж кто без "омутов" и двойных "днов"! У неё очень тяжёлая судьба, как проклятье. Но с ней очень легко ̶ она открытая душа…"
– У тебя кофе есть? – Спросила Изольда, я кивнул. – Я приготовлю, пойдём.
Она в моей ковбойской рубахе расставила чашки и была чертовски обворожительна. Свои роскошные огненные волосы она собрала и уложила в какой-то пучок на макушке. Я подошёл к ней сзади, обнял и поцеловал в шею и затылок.
– Садись, мне нужно сказать… – её голос слегка дрожит. – Можно я поживу в твоём домике денёк?
– Да живи хоть сто лет! Я сам хотел тебя попросить остаться. – Я ничего не подозревал.
– Нет, ты не понял. Я останусь, а ты… поедешь к Маше. Она приготовила ужин и тебя ждёт.
"Ну вот, проблема составления меню на ужин решена", – первое, что пришло мне в голову, и только через секунду до меня дошло, что́ предложила мне Изи. Я не знал, как реагировать ̶ ни одной эмоции, кроме очередной тупой остроты: "Голодным я сегодня не останусь".
– Ну… вы… даёте! – всё, что я смог изречь. Схватил чашку с кофе, выпил залпом, обжигаясь.
– Куда я задевал сигареты? – я встал и начал шарить по ящикам кухни, нашёл полупустую пачку и зажигалку.
– Пойду, покурю… – не глядя на Изольду, я вышел из домика.
Я стоял и смотрел на красивейшие облака, ими можно любоваться бесконечно. Ни одной мысли так и не появилось. Земля 2 посылает нам ещё одно испытание. Интересно, это тоже, по мысли экспериментаторов, входит в программу опытов над хомами? Плевать мне на них! Плюй не плюй, а решать что-то надо…
Я возвращаюсь в дом: Изи стоит спиной, смотрит в окно. Я подхожу, кладу руку ей на плечо, она не поворачивается, её взгляд направлен вдаль через стекло.
– Я приеду завтра… – говорю я, обещаю. Встану на зорьке, наловлю вам рыбки и приеду, а то неудобно являться к девушкам без гостинцев.
Изи поворачивается, обнимает меня и шепчет: – Всё равно я самая счастливая.
Глава 2
Конечно, зорьку я проспал и проснулся от далёкого хлопка на очень низкой частоте, даже заложило уши, как в самолёте. Вскочил, выбежал из домика, смотрю на небо ̶ с севера его голубой цвет быстро превращается в ядовито– жёлтый, и это расплывающееся грязное пятно двигается по небу в мою сторону, наползая на тусклое солнце и постепенно закрывая его. Стало заметно темнее, подул слабый, потом всё сильней и сильней ветер.
