Текст книги "Майкл знает (СИ)"
Автор книги: yourwriterellen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
От его прямого взгляда и слов его прямых мне становится не по себе. Я делаю шаг назад, упираясь спиной в закрытые двери чулана, и Майкл терпеливо ждёт, когда я приду в себя. Он мнит себя хищником, загнавшим добычу в тупик, но я резко выпрямляюсь и гордо вздергиваю подбородок.
– Какой же ты самоуверенный, Майкл Тёрнер.
– То есть, ты отрицаешь мои слова? – он поднимает брови.
Я уверенно киваю, но мгновенно попадаю в ловушку, когда он вдруг оказывается рядом, хватает меня за талию и впечатывает меня в стену напротив. Рост его внушающий, и он наклоняется над моим лицом, не медля ни секунды прежде, чем меня поцеловать.
Разумеется, с нападением на мои губы его губ все мои жизненные процессы вмиг замедляются. Я выдыхаю и приоткрываю рот, позволяя его языку ловко проскользнуть внутрь, переплетаясь с моим языком. Не знаю и не могу описать свои эмоции и чувства, лишь внутренняя дрожь и желание никогда не прерывать этот контакт овладевают мной. Касаюсь ладонями его шеи, пока он сжимает руками мою талию, перебирается на бёдра, а затем мы слышим звон колокольчика.
Я резко вздрагиваю, а он разрывает поцелуй. Наши лбы соприкасаются, наши взгляды приклеены друг к другу, наше тяжёлое дыхание разрывает зловещую тишину чулана. А затем он ухмыляется и говорит:
– До сих пор отрицаешь, О’Нил? Подумай, мы созданы друг для друга, ты… ты безумно сильно нравишься мне и я просто не могу позволить тебе быть с этим отшельником – Морингом.
Твою мать.
В удивлении приоткрываю рот, не зная, как реагировать на его слова. Всё внутри дрожит, губы горят, тело горит, и душа моя сгорает, прежняя душа, а на месте её рождается новая, что всеми силами тянется к Майклу Тёрнеру.
– Эй, ребята, похоже, вы там увлеклись! – голос одного из футболистов звучит совсем близко, и только сейчас я понимаю и принимаю наше с ним положение.
И ухмылка его дьявольская, словно он победил, раздражает меня и выводит из себя. Я качаю головой и резко отталкиваю от себя парня, выбегая из чулана под удивленными и усмехающимися взглядами его друзей.
Куда бежать – не знаю. Подальше от этого цирка, уж точно.
========== Урок 11. Никаких уроков. ==========
Если бы меня спросили – раздражал ли меня Майкл Тёрнер, я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Раздражал ли он меня?
Ну что вы. Я всего лишь хотела его убить.
Он растоптал моё доверие, выставил меня полной дурой и целых две недели держал меня за идиотку. Я ослепла, оглохла и лишилась прочих органов чувств рядом с ним. Я опиралась лишь на него, на его ощущения и на его мысли. Слепо верила ему и считала своим учителем. Я была влюблена в Люка Моринга, надеясь на помощь Майкла взамен на его условие. Теперь я поняла, каким было условие Майкла Тёрнера – стать его девушкой.
Что ж, я думала так целых две недели нашей игры по его правилам. Две недели я была уверена в своей правде, злилась, ругалась, раздражалась. Две недели мне понадобилось на то, чтобы довериться Майклу в отношениях с Люком и лишь одна бессонная ночь на то, чтобы довериться ему в отношении него самого.
Это была первая игра в сезоне. Я заняла одно из последних мест на трибуне, украдкой замечая Бобби, справа от которого сидела мама Майкла. Кэнди и Дерек сидели перед Бобби. Я же была одна. Игра ещё не началась: черлидерши разогревали толпу вместе со школьным талисманом, на трибунах был аншлаг.
И тогда он сам подошёл ко мне. Я нервно сглотнула, задирая голову и с замиранием сердца смотря на парня перед собой.
– Мы можем поговорить? – голос его неуверенный, он хмурится и смотрит словно сквозь меня.
Я выдыхаю прохладный осенний воздух и устремляю взгляд на футбольное поле.
– Извини, я занята.
– Я думал, мы можем поговорить о том, что произошло вчера.
– Прости, но нам слегка не о чем разговаривать.
Он сжимает челюсти, засунув руки в карманы своей куртки. Объявляют игроков команды западной школы, и я неверно подскакиваю со своей трибуны, ожидая, когда объявят наших парней.
Люк остаётся настойчив в своих желаниях.
– Ты спрашивала у моей сестры про меня. Зачем?
В очередной раз поднимаю на Моринга взгляд. Вот он – предел мечтаний. Голубоглазый, высокий, статный, а у меня крышу срывает, когда я слышу название нашей команды и замечаю на поле одну хитрую рыжую задницу, добившуюся своего. Люк следит за моим взглядом, а затем хмыкает и поджимает губы.
– Ах да, Тёрнер.
– Мой парень, да, – прочищаю горло и улыбаюсь, не веря своим словам. – Там мой парень на поле, и если ты не против, я хотела бы за него поболеть.
– Тогда почему спрашивала обо мне у Адель?
– Я потеряла в библиотеке свой учебник, – нахожусь я, – думала, что ты мог его видеть. Ну, ты же был там тогда.
– Потеряла в библиотеке учебник, – разочарованно протягивает Люк, а затем неловко потирает шею и отступает. – Я понял, Сара. Всего хорошего.
И тогда он уходит. Провожаю его взглядом, полным сожаления и не могу поверить в произошедшее: ещё несколько дней назад я боялась посмотреть в его сторону, а теперь говорю подобным тоном. Там, в чулане, Майкл был прав. Я придумала себе идеального Люка Моринга, целый образ в своей голове, в который я благополучно влюбилась. Может быть, Люк полностью моим ожиданиям соответствовал, может быть, он был таким, каким я себе его вообразила. А может и нет. Это больше не имело значения.
Ведь если бы я действительно хотела заполучить Люка, я бы не проводила столько времени с Майклом. Я бы не позволяла ему себя целовать, я бы не думала о нём и не ждала бы его. Мы стали идеальными сообщниками, полностью влились друг в друга, и если поначалу я злилась, что он водил меня за нос, то теперь лишь восхищалась тем, какую схему он провернул, чтобы меня завоевать.
Конечно, он был обаятельным, привлекательным, и как там он сам себя ещё называл. Но самое главное – он был моим. А я была его. И это факт.
– Поздравляем с победой Старшую Школу Сентфора! Вперёд, парни!
Со словами комментатора взревевшая толпа болельщиков подрывается с трибун, выкрикивая поздравления, черлидерши выбегают на поле, парни обнимаются и обмениваются рукопожатиями. Наблюдавшая лишь за Майклом всю эту игру, я стараюсь оставаться незамеченной, когда тихонько увиливаю с трибун, спускаясь обратно в школу. Сердце моё стучит где-то в горле, образ Майкла – истинного капитана своей команды, всё ещё отчётливо стоит перед моими глазами, и я бесшумно захожу в коридор, ведущий к мужским раздевалкам и душевым.
Место, с которого все началось.
– Да ладно тебе, Тёрнер, что за сопли? Пошли с нами, отпразднуем победу! – голоса парней раздаются где-то неподалёку, и я прячусь в тени коридора, надеясь остаться незамеченной. – Позовём Адель! Она тебя утешит.
При одном упоминании этой бестии сердце болезненно сжимается в груди. Я стараюсь не выдать себя своим прерывистым от паники дыханием и прислушиваюсь к каждому звуку, надеясь услышать голос Майкла.
– Отвалите, парни, я пас.
Вместе с моим облегчённым вздохом хлопает дверь раздевалки. За всё время общения с ним я усвоила две вещи: Майкл любит себя и Майкл любит проводить время в душе. Он всегда выходил самым последним из раздевалки, а затем мы шли в обнимку в закусочную на углу Восточной улицы, заказывали бургеры, молочный коктейль и разрабатывали стратегию по завоеванию сердца Люка.
Решимости и самоуверенности моей нет конца, и она лишь усиливается, когда из мужской раздевалки выходит последний из парней. В этом я уверена точно: мысленный подсчёт и сорок минут, проведённые в этом чертовом углу коридора, меня не подводят. Осторожно ступая по вымытому полу, я подхожу к двери, и, стараясь сильно не скрипеть ею, захожу внутрь. Сердце бешено колотится в груди, я чувствую себя как тогда, в первый раз, в мой роковой день знакомства с Майклом Тёрнером, когда я стояла у этой самой двери, вслушиваясь в мужские голоса и надеясь, что этот парень мне поможет.
Внутри шумит вода. Я закрываю за собой дверь на ключ, который остался в замочной скважине, и тихо продвигаюсь дальше, осторожно проходя мимо шкафчиков и постоянно оглядываясь в надежде никого не встретить. Когда я подхожу к последнему из шкафчиков, шум воды усиливается, а значит душевые совсем рядом. Вся моя уверенность вмиг испаряется, щеки алеют, и я опираюсь о стену, когда вдруг слышу знакомый голос, тихо напевающий:
– Я был создан, чтобы любить тебя, детка, а ты была создана, чтобы любить меня.
Широкая улыбка касается моего лица. Это поёт Майкл. Закрываю глаза и продолжаю:
– Я не могу насытиться тобой, малыш, а ты насытился мной?
Шум воды вмиг прекращается. Я тихо усмехаюсь, абсолютно уверенная, что Майкл меня услышал, ведь пела я нарочно громко. Слышу хлюпанье мокрых ступней о кафель, а затем знакомая рыжая макушка показывается из лабиринтов душевой комнаты. Всё, что я могу сделать – приветливо помахать ему рукой и невинно улыбнуться.
– Сара, это ты?! – он кричит.
Терпеливо молчу и жду, когда он, наконец, распрощается со своей водой.
Майкл выходит ко мне спустя пару минут с обернутым вокруг бедер полотенцем. Стараюсь дышать ровно и не смотреть на его пресс, по которому капли воды стекают прямо в V-образную линию, а затем закусываю губу, сама с собой не справляясь. Он хмурый, смотрит на меня своими зелёными глазами, проникая в самую мою душу, в новую душу, которая, вообще-то, принадлежит ему.
– Ты пробралась в мужскую раздевалку? Зачем? Люка здесь нет.
– Заткнись, – резко говорю я и подхожу к парню.
Мне совсем не хочется объясняться, оправдываться и говорить, что его чувства ко мне оказались взаимны. Вместо этого я подхожу к оторопевшему парню вплотную, обвиваю его мокрую шею руками и поднимаюсь на носочки, касаясь своими губами его. Я трепетно целую его, прижимаясь к нему всем телом, и чувствую себя гораздо увереннее, когда его руки ложатся на мою талию и прижимают меня к себе. Полностью отдаюсь этим ощущениям, в голове гуляет ветер, но даже среди этой пустыни вдруг мелькает одна мысль: как я могла не опираться на свои ощущения, когда он целовал меня раньше? Как я могла, чувствуя всё те же бабочки, мурашки и щекотку в животе не думать, как сильно он нравится мне? Глупая, глупая Сара.
– Сара, – шепчет он, отрываясь от моих губ. – Я знал, что ты не устоишь передо мной. Но чтобы так…
– Вы отлично играли, поздравляю с победой, – отвечаю ему с улыбкой, проводя по мокрым волосам парня.
– Прекрасный способ меня поздравить. Значит, мы помирились?
– А сам как думаешь? – закусываю губу, опуская взгляд на его пресс.
Тёрнер широко улыбается и кивает, прижимая меня к себе. Он снова наклоняется к моему лицу, оставляя быстрые поцелуи на моем лбу, на носу, на щеках, и когда останавливается на губах, то едва слышно шепчет:
– Не играй со мной, О’Нил, мы в опасной обстановке.
Поднимаю на него невинный взгляд, пожимая плечами. В зелёных глазах уже пожар, он тяжело дышит, а крышу ему срывает одно лёгкое движение моего пальчика, сорвавшего с него полотенце. Я мгновенно оказываюсь прижата к металлическому шкафчику кого-то из игроков.
Он набрасывается на мою шею с голодными поцелуями, попутно расстегивая пуговицы на моем кардигане и перебираясь с поцелуями на открывшуюся ему грудь. Откидываю голову от удовольствия, а он резко подхватывает меня, заставляя обвить ногами его талию. Спина прижата к поверхности шкафчика, его прикосновения повсюду – и никакого страха, никаких сомнений.
– Не буду спрашивать, уверена ты или нет, – прерывисто шепчет Тёрнер, оставляя меня без бюстгальтера и самодовольно заглядывая в мои глаза с поистине волчьей ухмылкой. – Знаю, что уверена.
Я ухмыляюсь, впиваясь ноготками в его широкие плечи.
– Вашей самоуверенности, учитель Тёрнер, можно позавидовать.
– Зови меня просто – лучший парень на свете.
Я улыбаюсь, соглашаясь, но сомнение в его взгляде заставляет меня напрячься. Тёрнер чуть отстраняется, поглаживая меня по волосам.
– Ты точно не злишься на меня? – тихо спрашивает он.
– За то, что влюбил меня в себя? – я усмехаюсь и качаю головой. – Злюсь. Ведь теперь мне придётся каждый день соперничать в любви к тебе с тобой самим.
Мой смешок прерывается его жадными губами, набросившимися на мои в голодном поцелуе. Он ловок и уверен в себе, и я даже не замечаю, как остаюсь без своих джинсов, как вдруг полностью обнажённая оказываюсь на нем, все ещё прижатая к шкафчику. Мои ноги обвиты вокруг его талии, его возбужденный член упирается в моё бедро. Сердце моё замирает и я не могу поверить, что ещё вчера хотела расцарапать его лицо. Всё снова спонтанно, снова резкие повороты в этих безумных отношениях с ним. Но разве с Тёрнером может быть иначе? Эта неподдельная страсть, внезапность, постоянное чувство того, что ты не касаешься земли, а паришь в воздухе, и даже крылья у тебя есть.
– Все хорошо? – он касается моей щеки, проводит большим пальцем по приоткрытым губам, а затем улыбается, когда я уверенно киваю. – Моя девочка.
Он медленно входит в меня, и я мгновенно чувствую резкую боль, пронзившую моё тело. Майкл останавливается, касается губами моих губ, придерживая меня за ягодицы, а затем шепчет:
– Всё хорошо. Всё будет хорошо. Я рядом, и я не причиню тебе боли.
К новым ощущениям, острым, пронзающим, я привыкаю не сразу, но слова Майкла придают мне уверенности, вселяют в меня надежду и заставляют полностью довериться его и своему телу. Он касается меня руками, он осторожно двигается во мне, он целует меня и говорит мне те вещи, от которых щеки мои, с которых он губами собирает слезы, вспыхивают пунцовым румянцем. Конечно, боль не уходит, но я больше, чем уверена, что у нас будет ещё время, чтобы привыкнуть друг к другу, чтобы отогнать эти новые ощущения, слиться друг с другом и влиться друг в друга. Я знаю это, потому что я доверяю Майклу Тёрнеру больше, чем доверяю себе.
Потому что человек, который повернул всю эту аферу лишь для того, чтобы я стала его, определённо, заслуживает свой трофей.
– Ты принадлежишь мне, Сара О’Нил, – между толчками говорит он, тяжело дыша и впиваясь губами в мою шею.
Я откидываю голову, улыбаюсь, сжимаю руками его плечи и его шею, находясь на грани жизни и смерти в самом что ни на есть прекрасном смысле. Боль смешивается с удовольствием от одной мысли, что мы с ним вместе. Прерывистые толчки, глубокие движения вкупе с горящими взглядами, прикосновения, поцелуи, безоговорочная страсть у шкафчика мужской раздевалки в школе после игры – всё это Майкл Тёрнер, всё это мы с ним.
Он старается отогнать мою боль, старается полностью сосредоточиться на том, чтобы доставить удовольствие мне, доводя меня до пика своими пальцами и кончая сам. Страстный поцелуй и затуманенные взгляды, дрожь в ногах и руках, приятная истома и усталость, – Майкл утыкается носом в мою шею, стараясь отдышаться, а я улыбаюсь, как умалишенная, совершенно не веря в произошедшее. Мой первый раз в мужской раздевалке с парнем, которого я хотела прикончить. Жалею ли я?
Ответ очевиден.
– Точно всё в порядке? – спрашивает он, поглаживая меня по волосам и улыбаясь.
Я целую его в грудь, поднимая взгляд на Майкла и кивая. Мы лежим на полу, на разбросанных полотенцах и вещах Майкла, обнажённые, прижимающиеся друг к другу, влюбленные и новые, совершенно не такие, какими были вчера. Мы целуемся, разговариваем, шутим, подкалываем друг друга. Всё между нами теперь иначе. И только одно остаётся неизменным: мы по-прежнему двое сообщников, на одной стороне против всех, друг за друга и друг с другом. Мы заодно.
