Текст книги "Дорогой сводный братец (СИ)"
Автор книги: your angel of the night
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– С тобой всё будет по-другому… я смогу дать тебе больше, понимаешь? Сделать всё лучше. Возможно, это будет лишь одна ночь, но я сделаю ее стоящей каждой секунды.
========== part Xl ==========
Это происходит на самом деле.
Внезапно меня пробила нервная дрожь, заметив это, Кирилл положил руки на мои плечи.
– Ты дрожишь. Может это плохая затея.
– Я не нарочно. Это просто волнение… в хорошем смысле.
Он посмотрел на меня, и в тот момент в его взгляде мелькнуло сомнение. Я наклонилась вперед и, сжав его лицо ладонями, поцеловала, искренне пытаясь доказать свою готовность ко всему. А затем, в последний раз заглянув ему в глаза, произнесла:
– Я хочу этого.
Несколько секунд Кирилл всматривался в моё лицо, затем поставил меня на ноги и встал сам. Он медленно провёл подушечками пальцев вдоль моей шеи и обхватил её рукой под подбородком, словно собирался задушить. Но все было иначе: он просто сжимал мою плоть, нежно поглаживая большим пальцем. Я почувствовала, что становлюсь влажной только от того, как он смотрит на меня. Так словно в мире нет ничего более желанного, чем я.
– Люблю твою шею. Это было первым, что мне захотелось поцеловать. Такая хрупкая и изящная.
Я закрыла глаза и отклонила голову назад. Но он не поцеловал, а просто легонько сжимал пальцами мою шею.
Наконец, его руки опустились ниже, и Незборецкий медленно стянул с меня майку. Его глаза блестели, когда парень рассматривал мою грудь.
В момент глупой неуверенности в себе, я ляпнула:
– Она слишком маленькая.
Горячими губами он провёл по моей щеке и сказал на ушко:
– Она прекрасна.
Сжав руками мою талию, Кирилл присел и стянул с меня шорты.
– Чёрт, – тихо выругался он, когда обнаружил, что на мне нет нижнего белья, и взглянул снизу вверх с озорной улыбкой на губах.
Отшвырнув шорты в сторону, я стояла перед ним, чувствуя уязвимость.
Какое-то время Кир смотрел на меня, и это в сочетании с его бездействием, сводило с ума. Его блуждающий по моему телу взгляд, в каком-то смысле, был подобен реальным, ощутимым прикосновениям. Он подошёл ко мне на шаг ближе и тихо спросил, почти касаясь губами мочки моего уха:
– Есть ли что-то конкретное, что ты хотела бы, чтобы я показал или сделал сначала?
По телу прошла дрожь предвкушения.
«Всё.»
– Какие у меня варианты?
– Цепи, верёвка, наручники… плётка, – сделав вид, что задумался, предложил он.
– Эм…
– Боже, ты такая милая, – Незборецкий заключил моё лицо в ладони и впился поцелуем в губы. – Маленькая часть тебя решила, что я говорю серьёзно. Но это просто шутка.
– Я поняла, просто не была уверена на сто процентов.
– Итак… ничего конкретного?
– Ну, для начала, ты мог бы снять с себя одежду и прикоснуться ко мне.
– Хочешь, чтобы я разделся?
– А разве не так это обычно происходит?
Он медленно покачал головой и щёлкнул меня по носу.
– Нет.
– Нет?
– Ты сама снимешь с меня одежду. Но сначала, мы немного поиграем.
– Поиграем?
– Ты не опытная. Я не могу просто раздеться и сразу приступить к делу. Чтобы принять меня, тебя нужно подготовить. Сначала всё равно будет больно, поэтому мы должны убедиться, что ты возбуждена по максимуму. В нашем случае лучшая тактика – тише едешь, дальше будешь. Потому что, чем дольше я буду сдерживаться, тем сильнее ты будешь этого хотеть, и тем более будешь готова.
Он подвёл меня к постели и лег, облокотившись на спинку кровати. А потом усадил меня верхом на свои бедра, так что я почувствовала, каким твёрдым подо мной был его член.
– Мне кажется, ты уже готов, – пошутила я.
– Я был готов с тех пор, как переступил порог этого дома, взглянул на тебя и понял, что влип.
– Ты хотел меня всё это время?
Он кивнул.
– Мне неплохо удавалось скрывать это так долго, правда?
– Можно сказать и так.
Он сильнее прижал меня к своей эрекции, рвущейся наружу сквозь камуфляжные шорты:
– Зато сейчас это вполне очевидно. Что скажешь?
Я провела руками по чёрной футболке, которая плотно обтягивала его тело, и почувствовала, как под тканью бугрятся мышцы.
– Да.
И как в театре, перед началом представления, гаснет свет, выражение его глаз изменилось, потеряв всякую лёгкость и давая понять, что сейчас всё начнётся. Руки Незборецкого снова легли на мою шею, он переместил их к моей груди и медленно, но уверенно, сжал её в ладонями. Я прижималась к его члену, чтобы хоть как-то унят нарастающее с каждой его лаской возбуждение.
Одной ладонью всё ещё сжимая мою грудь, Кирилл поднёс вторую руку к моему лицу, и большим пальцем провел по губам, вынуждая раскрыть их взять в рот его пальцы.
Его кожа казалась солёной на вкус. Безумно возбудившись, просто глядя на его выражение лица, пока парень наблюдал за движением своих пальцев у меня во рту, я сжала мышцы между ног.
Я так сильно хотела поцеловать его, хотела, чтобы его губы касались моего тела так же, как касались руки. Но Кирилла только смотрел на меня, опуская руки на мой зад. Руками я ласкала его тело под футболкой и прижималась к члену, не переставая двигаться на нём.
– Можно я сниму её?
– Ладно… но только футболку.
Я стянула футболку, ещё сильнее растрепав его волосы. Любовалась контурами его красиво очерченной бледной груди. Я много раз видела его без футболки, но настолько близко – никогда. Я коснулась тату Кирилла, которое находилось на солнечном сплетении.
Пальцами пробежалась по линии волос, сбегающий вниз от пупка и исчезающей за поясом брюк. Мышцы его пресса напряглись, и я почувствовала, как член парня дёрнулся в ответ на мои прикосновения.
– Чувствительное место?
– Стало… когда ты прикоснулась.
Я наклонилась и мягко поцеловала его грудь. Должно быть, этот интимный жест подействовал на него. Потому что когда я отстранилась, Кирилл неожиданно притянул меня обратно и, не отпуская, прижал к груди, где, как сумасшедшее, билось его сердце.
– Почему твоё сердце так стучит?
– Ты не единственная, кто пробует что-то новое.
– О чём ты говоришь?
– Я ещё никогда ни у кого не был первым.
– Правда?
– Да… правда.
– Ты нервничаешь?
– Я просто не хочу сделать тебе больно.
Из-за того, как он посмотрел на меня, произнося эти слова, я поняла, что на самом деле Кирилл говорит не физической боли. Он не хотел, что бы я испытывала привязанность к нему. В груди что-то сжалось, и я была почти уверена, что вру, когда в ответила:
– Ты не сделаешь мне больно…
«Пиздёж. Ты сделаешь мне больно. Но я всё также хоче тебя…»
– Я так ужасно хочу взять тебя прямо сейчас. Но останавливаю себя, потому что опасаюсь, как это повлияет на тебя. Во всех отношениях.
– Кир, ты спросил меня, чего я хочу. Так вот. Я хочу, чтобы ты не сдерживался. У нас есть только эта ночь. Прошу тебя… не останавливай себя.
И впервые с того момента, как мы вошли в комнату, он поцеловал меня с тем же отчаянным желанием, которого я так жаждала. Атакуя своим языком, Незборецкий низко простонал напротив моих губ. Затем, перевернул меня на спину и сел сверху, заключая в кольце своих рук. Когда он посмотрел на меня, его красивые голубые глаза закрывала чёлка, а пальцы парня снова оказались у меня во рту. И тогда я поняла, чтобы ему было легче отпустить все свои сомнения, мне нужно взять инициативу на себя.
Внимательно наблюдая за моими движениями из-под полуопущенных век, он облизнул губы, а потом спустился ниже и широко развёл мои колени в стороны.
– Такая красивая, – прошептал он и скользнул в меня пальцем. – Боже, ты такая влажная. – Через мгновение он уже проник в меня двумя пальцами, медленно вводя их до самого основания. У меня перехватило дыхание.
– Так хорошо?
– Да.
Его пальцы стали двигаться во мне быстрее и жёстче. Я сама слышала, насколько была мокрой. Откинув голову назад, я выгнула спину, сжимая свои груди и толкаясь бёдрами навстречу его руке. Я начала терять над собой контроль. Он понял это и резко оборвал ласку.
– Я думаю, что ты готова.– прошептал он.
Кирилл потянулся к шортам, которые валялись на полу, и достал из кармана презерватив. Выражение его глаз наполнило меня предвкушением, когда парень разорвал зубами фольгу и раскатал презерватив по толстому древку, осторожно сжимая кончик.
Он лёг сверху и стал целовать меня, глубоко проникая языком в рот, двигаясь своим членом по моей промежности. Не выдержав, я обхватила его рукой и начала вводить его в себя.
– Полегче, – предупредил он. – Тебе будет больно.
– Мне все равно.
– Тише, – он развёл мои ноги шире, так чтобы я обхватила его. – Крепче обхвати меня ногами за талию. Малая, если тебе будет больно – бей, кусай, делай всё, что будет нужно… но только не кричи, прошу тебя. Они не должны узнать, что мы здесь.
Какой бы мокрой я не была, но когда он в первый раз попробовал войти в меня, я всё равно почувствовала болезненное жжение. Чтобы облегчить боль, я впилась ногтями в мышцы на его спине и прижалась губами к его плечу, пока Незборецкий растягивал меня. Наконец-то, боль стала терпимее.
Я никогда не забуду то ощущение, когда он первый раз полностью заполнил меня, или звуки, которые издавал. Он настолько контролировал себя, но в тот момент, закрыл глаза и выдохнул:
– Рита… это… ты… блять.
С каждым следующим проникновением, болезненные ощущения сменялись до боли восхитительными. Кирилл всё ещё двигался не спеша, но, если честно, судя по выражению его лица, я не могла сказать точно, сколько ещё он выдержит.
Подавшись назад, он медленно вышел, после чего ещё более медленно вошёл в меня снова.
– Мне трудно контролировать себя. Это сложнее, чем я думал. Ты такая тугая и это так приятно; не передать словами. Мне нужно кончить, но только вместе с тобой.
Как будто по команде, мои мышцы начали сокращаться.
– Кир,– протянула я.
– Тсс… блять. Рита… твою мать…
Я чувствовала, как его сердце бешено бьётся, рядом с моим собственным.
– Это было самое невероятное, что я когда-либо испытывала в своей жизни.
– Да.
Должно быть, секс окончательно вымотал меня, потому что я даже не помню, как провалилась в сон.
***
Когда прозвенел будильник, я подпрыгнула в кровати, осознавая, что она пуста. Сердце бешено забилось в груди.
«Он ушёл, не попрощавшись.»
Льющийся из окна солнечный свет лишь усугублял горькое разочарование, и, закрыв лицо руками, я расплакалась. Мои плечи вздрагивали, а слёзы ручьями текли сквозь пальцы. Только я во всем виновата. Ведь знала, что так будет, и позволила этому случиться. Болезненные ощущения между ног, казавшиеся столь незначительными в разгар моего сексуального помешательства прошлой ночью, внезапно дали о себе знать.
Почувствовав, как моей спины коснулась чья-то рука, я вздрогнула, и, обернувшись назад, встретилась с пустым потухшим взглядом Кирилла.
– Ты обещала, что справишься с этим, малая. Ты, мать твою, обещала, – чуть слышно произнес он.
Мои губы дрожали.
– Я думала, ты уехал, не попрощавшись.
– Я вернулся в свою комнату, чтобы Света и Игорь не застукали меня здесь, когда проснутся. Они уже уехали. Я только закончил паковать свои вещи.
– О… – откашлявшись, я встала с кровати.
– Я бы не поступил так с тобой: не уехал бы, не попрощавшись… Особенно после случившегося между нами.
– Какая разница? – я вытерла слёзы – В конечном счёте, это ничего не меняет.
– Нет… не меняет. Я не знаю, что сказать, кроме того, что прошлая ночь… Что-то значила для меня. Хочу, чтобы ты знала об этом. Я никогда не забуду того, что ты мне дала. Буду помнить всегда. Но ты же знала, что все закончится.
– Я не знала, что буду чувствовать себя так!
Он опустил взгляд, держа руки в карманах, затем снова посмотрел на меня.
– Чёрт. Я тоже, – Незборецкий наклонился, чтобы обнять меня, но я отпрянула назад.
– Не надо… пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Так станет только хуже.
Душившие меня слёзы мешали говорить, и я покачала головой, не понимая, как могла настолько потерять самообладание.
– Во сколько ты уезжаешь? – прочистив горло, спросила я.
– Такси будет с минуты на минуту. Из-за пробок потребуется как минимум час на дорогу до аэропорта.
По моей щеке скатилась ещё одна слеза.
– Проклятье, – выругавшись, я смахнула её.
– Я сейчас вернусь.
Кирилл ушёл, спустить багаж на первый этаж. К тому времени, как он вернулся в комнату, я не сдвинулась с места.
На улице просигналило такси.
– Блять. Подожди, – бросил он, выбегая из комнаты.
Выглянув в окно, я увидела, как Незборецкий загружает чемоданы в машину. Когда он захлопнул багажник, я могла поклясться, этот звук отразился в моём сердце. Сказав что-то водителю, парень взбежал по лестнице наверх.
Не мигая, я все еще смотрела в окно, когда услышала за спиной его шаги.
– Я попросил его подождать и не уеду, пока ты не посмотришь на меня.
Должно быть, Кирилл увидел написанное на моем лице отчаяние, когда повернулась к нему. Потому что, пока он говорил, его глаза, казалось, были на мокром месте.
– Сука. Я не хочу оставлять тебя в таком состоянии.
– Всё в порядке, иди.
В ближайшие несколько минут легче не станет, а ты опоздаешь на свой рейс.
Проигнорировав недавнюю просьбу не прикасаться ко мне, он взял моё лицо в ладони и пристально посмотрел в глаза.
– Я знаю, что тебе сложно это понять. Я так и не рассказал тебе о своих отношениях с Игорем. Не зная всех подробностей и не понимая того, какой моя мама человек, в этом не будет никакого смысла. Просто знай, если бы я мог остаться с тобой, то остался бы, – он коснулся моих губ лёгким поцелуем и продолжил.– Знаю, что, несмотря на предупреждения, прошлой ночью ты всё равно отдала мне часть своего сердца, и как бы я не пытался предотвратить это, тоже отдал тебе частичку моего. Знаю, ты почувствовала это сегодня утром, и я хочу, чтобы она осталась у тебя. Когда, однажды, ты решишь отдать своё сердце другому, прошу тебя, убедись что это тот, кто действительно тебя достоин.
В неистовом поцелуе его губы в последний раз накрыли мои. Глаза обожгли слёзы. Когда Незборецкий отстранился, я схватилась за его куртку, испытывая искушение никогда не отпускать парня. Дождавшись, когда мои пальцы отпустят ткань куртки, он развернулся и вышел из комнаты.
Вот так он исчез из моей жизни просто, быстро, как и появился в ней.
Я осталась стоять у окна, хотя лучше бы не делала этого. Перед тем как сеть в такси, Кирилл в последний раз оглянулся, понимая, что увозит с собой часть моего сердца.
Ну а то, что осталось у меня груди, было разбито вдребезги.
========== part Xll ==========
***
Позже, этой же ночью, на моём телефоне раздался сигнал о сообщении. Оно было от Кирилла, внутри была ссылка.
«В самолёте, я понял, что, если поменять местами буквы в слове Рита, выйдет ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ. Ты – потрясающая, если честно. Никогда не забывай об этом. Эта песня всегда будет напоминать о тебе, малая»
Понадобилось несколько часов, прежде чем я набралась смелости и перешла по ссылке. Песня называлась «All I Wanted». В ней говорилось о человеке, с которым ты хочешь быть, но он может принадлежать тебе, и о желании заново пережить мгновения, проведённые вместе. Истязая себя, я проигрывала её снова и снова, вдыхая оставшийся на простынях запах Кирилла, и не снимая с себя его футболки.
В течение следующих пяти лет, Кирилл связался со мной однажды.
Как-то вечером, спустя почти год после его отъезда из Москвы, я гуляла с Викой и как раз в тот момент, когда думала о нём, пришо сообщение. Оно потрясло меня до глубины души.
«Я всё также мечтаю о твоей шее и по-прежнему думаю о тебе каждый день. По какой-то причине, мне хотелось, чтобы сегодня вечером ты знала об этом. Пожалуйста, не отвечай мне».
И я не ответила.
Не ответила, несмотря на слёзы, которые градом катились по щекам. Он не писал мне так долго, и я подумала, возможно, Незборецкий просто был пьян.
А даже если и не был, это бы ничего не изменило. Теперь я понимала. К этому моменту я научилась мастерски подавлять все свои чувства к Кириллу, а расстояние между нами отлично помогало. Но несколько раз, я всё-таки уступала любопытству и пыталась найти его в интернете, хоть и безуспешно.
Так как Кирилл уже давно стал совершеннолетним, Игорь тоже перестал ездить в Черновцы.
Даже спустя несколько лет, стоило мне вспомнить нашу единственную ночь, проведённую вместе, я чувствовала, как сжимается сердце. И поэтому сделала всё возможное, лишь бы не возвращаться к этому. Как там говорят? С глаз долой – из сердца вон! Но этот девиз лишь временное решение – до тех пор, пока ты не вынужден столкнуться лицом к лицу с тем, от чего бежал.
Пока выстроенные стены, за которыми ты скрывался, не начинают рушиться от одного мощного удара.
***
– Игорь умер.
Сначала я подумала, это сон. За окном была глубокая ночь, к тому же после вчерашней вылазки с друзьями в ночной клуб, алкоголь ещё не вывелся из крови. Телефонный звонок в три часа ночи, сам по себе не предвещал ничего хорошего, и от страха сердце едва не выпрыгивало из груди, а услышав без предисловий эти слова, и вовсе чуть не остановилось.
– Мам?
У неё была истерика.
– Игорь умер, Рита. У него был сердечный приступ. Я в Склифе. Им не удалось спасти его.
– Мамочка, пожалуйста, успокойся. Дыши.
Она рыдала навзрыд, а я чувствовала себя беспомощной находясь в своей квартире в Санкт-Петербурге и ничем не в силах ей помочь.
Их брак с Игорем был довольно ровным и спокойным в течение многих лет. И хотя в последние месяцы их отношения переживали трудные времена, он никогда не проявлял к ней такого же пренебрежения, какое демонстрировал по отношению к Кириллу. Но, тем не менее, Игорь оставался человеком непредсказуемым. С ним было сложно ужиться из-за частых перепадов настроения.
Правда заключалась в том, что свою вторую половину мать потеряла много лет тому назад, когда умер папа. А брак с Игорем стал для неё залогом стабильности и удобства. Работая продавцом машин и имея умеренный доход, ему удавалось довольно таки неплохо обеспечивать нас. Мама никогда не работала и принадлежала к тому типу женщин, которым всегда был нужен кто-то рядом. Спустя годы после смерти отца, Игорь стал первым мужчиной, который вошел в ее жизнь. Мне всегда казалось, что он любил её намного больше, чем она его. Однако потерять Игоря значило перевернуть весь её устойчивый мир с ног на голову. После того как я уехала из дома, он стал для неё всем. Добавьте то, что она уже во второй раз пережевала преждевременную потерю мужа. И если честно, я не знала, как мама справится с этим.
– Господи, – меня начало трясти, я сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. – Мне так жаль, мамочка. Так безмерно жаль.
– Он умер ещё по дороге в больницу.
Я вскочила с кровати, и, не теряя ни секунды, достала со шкафа небольшой чемодан.
– Послушай, я узнаю, где сейчас можно взять машину напрокат и постараюсь к утру быть на месте. Оставайся на связи и сообщи мне, когда доберёшься до дома. С тобой кто-нибудь есть?
– Со мной Миша и Карина, – всхлипнула она. Это меня немного успокоило. Миша был старым другом Игоря, они с женой переехали в пригород Москвы пару лет назад, когда его перевели на новое место работы.
Мне всё-таки удалось найти открытый салон, в котором можно было взять машину напрокат и, приблизительно в четыре утра я уже мчалась по шоссе. На протяжении многочасовой поездки до Москвы, мои мысли были заняты размышлениями о том, чем обернётся смерть Игоря для всех нас. Стоит ли на какое время взять отгул на работе? Должна ли я бросить её и переехать в Москву к маме? Ей впервые в жизни придётся устроиться на работу, чтобы содержать себя.
И тут меня осенило: «Незборецкий… Черт. Незборецкий!»
Знает ли он о том, что случилось с Игорем? Приедет ли он в Москву из-за этого?
Неужели я встречусь с ним?
Волнуясь и переживая, одной рукой я крепче сжала руль, а второй переключала радиостанции не в состоянии найти ничего, что могло бы заглушить весь этот шум в голове.
Спустя пять лет и неудавшуюся попытку выйти замуж, я никогда не испытывала такой боли, как в тот раз, когда мой сводный брат разбил мне сердце. И хотя сейчас причина была другой, мое сердце снова болело за него, так как не только моя мать потеряла близкого человека: Кирилл только что потерял отца. Игорь ушёл слишком рано и, принимая во внимание, насколько ужасными казались их отношения, мне было горько, ведь шанс на примирение теперь потерян навсегда. Всё что было связано с Кириллом, всегда вызывало во мне сильные эмоции, и это не изменилось даже после моего отъезда из дома.
Через два года, окончив колледж, я перевелась в университет, откуда выпустилась с дипломом о высшем образовании в области гуманитарных наук. После чего сразу же получила должность в административном аппарате города. Последние три года я жила в Санкт-Петербурге, и здесь же встретила Тимофея. Он занимался продажей программного обеспечения и много путешествовал. Наши отношения длились несколько лет, из которых год мы прожили вместе. Пока на работе ему не предложили должность в европейском филиале. Не посоветовавшись со мной, он принял предложение. Я отказалась переезжать вместе с ним, и в итоге мы расстались. Вся эта ситуация с переездом просто подтолкнула меня к принятию решения, которое, казалось, неизбежным. Тим был хорошим парнем, но столь желаемой мной страсти между нами уже не было. Даже в начале наших отношений, я не чувствовала того адреналина и «бабочек в животе», которые испытала за недолгое время с Незборецким. Когда приняла предложение Тима, выйти за него, то надеялась, что всё изменится и я смогу полюбить его так, как он того заслуживает. Этого так и не произошло.
До Тима я встречалась ещё с двумя парнями, но наступала на те же грабли, сравнивая свои чувства к ним с сумасшедшим влечением, которое испытывала к Кириллу. И хотя я понимала, что он никогда не вернётся в мою жизнь, всё равно не переставала невольно сравнивать каждого парня с ним, как в физическом, так и в интеллектуальном плане. Даже если на первый взгляд этого не скажешь, Кирилл был глубокой, многогранной личностью, и его сочинительство служило лучшим тому доказательством. В нём было столько неразгаданного: того, что навсегда останется для меня неизвестным. Но одно я знала точно: я хотела чтобы рядом был человек, обладающий такими же качествами. Вдобавок, время проведённое с Кириллом научило меня тому, что сексуальное желание и его воплощение важны так же, как и эмоциональная связь. Ребята, с которыми я встречалась, были милыми, но … обыкновенными, что довольно печально. Именно поэтому я решила, лучше быть одной, чем отдаться тому, с кем не было искры. Я надеялась, что когда-нибудь снова смогу ощутить настоящую химию.
Подъезжая к городу, я начала нервничать. Предстоящие дни таили в себе столько неизвестности. Необходимо будет помочь маме с организацией похорон, что наверняка воскресит в памяти то ужасное время, когда мы хоронили отца.
Заехав на подъездную дорожку, я вздрогнула, увидев припаркованный слева «Нисан» Игоря. Я вошла в дом, открыв дверь собственным ключом, и нашла маму на кухне. При выключенном свете она безучастно смотрела в чашку с чаем. Мама даже не заметила, как я вошла в комнату.
– Мам?
Она подняла на меня красные и опухшие от слёз глаза. Бросившись к ней, я крепко-крепко обняла её.
В раковине до сих пор лежала грязная посуда, оставшаяся после вчерашнего ужина. Несложно было понять, насколько внезапным и неожиданным ударом стало всё случившиеся. Невероятно, как в одно мгновенье может измениться жизнь.
– Мамочка, я здесь, я рядом, только скажи, что нужно сделать. Мы вместе пройдём через это, всё будет хорошо. Я знаю, ты справишься.
– Он просто проснулся посреди ночи, жалуясь на боли и умер ещё до приезда скорой, – глядя в чашку с чаем, произнесла она.
Я погладила я по спине, утешая:
– Мне очень жаль.
– Слава Богу, ты здесь.
– Где его… Ты знаешь, где он сейчас?
– Его отвезли в похоронное бюро. Все организационные вопросы Карина взяла на себя. Они с Мишей были так удивительно добры ко мне. Я бы не смогла справиться с этим… только не снова.
– Я знаю, – шепнула я, обняв её ещё крепче.
В ту ночь, я спала рядом с мамой, чтобы она не чувствовала себя одиноко. Это было так странно, ведь ещё вчера на этом месте спал Игорь, а сейчас, его больше нет.
***
Следующий день, прошёл как в тумане: люди приносили цветы и выражали соболезнования, мама плохо держалась и время от времени удалялась в свою комнату. Чтобы выразить свои соболезнования заглянула и Вика. С тех пор как я переехала, мы сильно отдалились друг от друга. Но когда приезжала домой, мы всегда старались увидеться, хотя бы просто за чашкой кофе.
Поэтому, когда после обеда мама пошла прилечь, мы с Викой решили пройтись в кафе на углу. Как в старые добрые времена, в противовес всему, что происходило сейчас.
– Надолго ты отпросилась с работы?
– Я позвонила в офис только сегодня утром. В связи с потерей близкого человека мне дали один день, оставшуюся часть недели я взяла за свой счёт. Возможно, заберу маму с собой в город, пока она не придёт в себя и не решит как быть дальше.
– Кто-нибудь связывался с Кириллом?
Даже простого упоминания его имени, хватило, чтобы я почувствовала, как мои внутренности скручиваются в узел.
– Этим занимаются Миша и Карина. Уверена, они позвонили ему. Из маминых слов я поняла, он с Игорем не общался, поэтому не уверена, что приедет ли на похороны.
– И что ты будешь делать, если он всё-таки приедет?
– А что я могу сделать? – ответила я и нервно откусила пончик с ванильным кремом.
Подруга знала о той ночи с Незборецким. Я подкидывала ей кусочки мозаики, но большинство деталей оставила при себе. Некоторые были слишком интимными, чтобы ими делиться, а мне не хотелось обесценивать значимость данного опыта. Несмотря на то, что это была всего лишь одна ночь, она дала мне представление о многом, установив планку на будущее.
– Ну, что ж… Поживём, увидим, – сказала Вика, сделав глоток кофе-гляссе.
– Самое главное для меня сейчас – это мама. Я не собираюсь лишаться сна из-за размышлений: приедет Незборецкий или нет?
«Хотя только об этом и думаю.»
Тем же вечером Карина и её муж пригласили нас с мамой на ужин. После того, как рассказала им, что большую часть времени она проводит плача у себя в комнате, тогда как посторонние люди забрасывают наш дом цветами, друзья Игоря настояли, чтобы я вытащила её оттуда.
За ужином мама вела себя тихо и едва ли притронулась к курице с клёцками, вместо этого изрядно приложившись к бутылке вина «Зинфандель».
Похороны были запланированы на послезавтра. А ощущение сосущей пустоты у меня в душе усиливалось с каждой секундой.
Мне просто нужно знать.
– Вы связывались с Кириллом? – наконец спросила я. В предвкушении ответа, проглотив комок в горле.
– Да, я сегодня разговаривала с ним. Он был так подавлен, услышав о случившемся, что толком ничего и не сказал о своём приезде.
Узнав, что Карина разговаривала с ним, моё сердце забилось чаще.
– Где он сейчас?
– Он по-прежнему живёт в Черновцах, недалеко от Елены.
– У вас был его номер телефона?
Взглянув на мужа, она нерешительно ответила:
– Эм… Мы знаем, насколько ужасными были его отношения с Игорем. Несколько лет назад Миша пытался вмешаться, в процессе чего они с Кириллом сблизились, и он поддерживал с ним связь. Хотя Игорь и не знал об этом.
Я взглянула на Мишу так, словно у него были ответы на все столь важдные для меня вопросы в мире.
– Чем он занимается? – мой голос дрожал.
– Закончил колледж, получил лицензию на работу в социальной сфере. Он работает с неблагополучными подростками. По-моему, в последний раз мы разговаривали с ним около полугода назад.
– Вот как…
Ну нихуя себе.
Этой информации было больше, чем я получила за прошедшие годы. Мне было одновременно и радостно, и грустно. Радостно знать, что у него всё хорошо, а грустно – лишь от того, что теперь он был для меня незнакомцем. Я не знала того мужчину, которым он стал.
Прочистив горло, я поинтересовалась:
– Так, вы не знаете, приедет ли он?
– Нет, он так ничего и не сказал, – ответила Карина, – Думаю, он был слишком шокирован новостью. Но на всякий случай, я рассказала ему о том, как будут происходить похороны, так что он осведомлён.
Сердце в груди, сжалось от боли, когда представила, о чём может думать Кирилл в этот самый момент, где бы он не находился.
***
От запаха лилий меня тошнило. Казалось, будто все сговорились и присылали только тигровые, а от них было больше всего вони. Поэтому я предложила часть цветов отвезти в торжественный зал.
Служба должна была начаться в четыре, но перед этим мы с мамой собирались заехать к Карине и Мише на поминальный обед.
Мама помогла мне расставить цветы по углам комнаты и вокруг отведенного для гроба места. Тут же мы разместили накопившиеся за прошедшие годы семейные фотографии с Игорем. И мне стало грустно и обидно, когда не увидела ни одной совместной фотографии Игоря и Кирилла. В зале стоял запах затхлого дерева и освежителя воздуха. Желания возвращаться сюда позже, чтобы увидеть тело Игоря и последующую реакцию матери, у меня не было.
На обратном пути, по дороге к Мише и Карине, я взяла маму за руку. Ее состояние было лучше, чем ожидалось, хоть уверена, мама уже приняла несколько таблеток успокоительных чтобы снять напряжение.
Когда мы подъехали к дому, я испытала облегчение, не увидев на подъездной дорожке незнакомых машин. Это означало, что на обеде будем только мы вчетвером. Но моё спокойствие почти тут же сменилось паникой, когда войдя в дом, я наткнулась на чёрный чемодан у шкафа в прихожей.
Карина подошла и обняла мою маму, пока я затравлено оглядывалась по сторонам. Слишком нервничая, чтобы задать интересующий меня вопрос, я стояла и молчала, пока сердце предательски сжималось в груди. Наконец, сделав глубокий вдох, я всё же спросила:
– Чей это чемодан?
– Рита, Кирилл приехал. Он наверху.
Моё сердце забилось как птица в клетке, а из лёгких будто выкачали весь воздух. Мне срочно нужно было выйти на улицу. Извинившись, я направилась к двери, ведущей на задний двор.
Я смотрела на красные тюльпаны в саду и понимала, что не готова встретиться с ним. Часть меня действительно считала, что он не объявится, учитывая характер их с Игорем отношений. Тогда как вторая половина, преследуемая страхом последних дней, готовилась к этому.
Я не знала, что сказать Незборецкому.
С волосами играл прохладный весенний ветерок, и я подняла глаза к небу, остерегаясь, что вселенная собирается сбросить мне на голову бомбу. Вдалеке послышался раскат грома… Что ж, возможно это и есть ответ на мой вопрос.
Называйте интуицией, инстинктом, как угодно, но что-то заставило меня обернуться и посмотреть на французский балкон на втором этаже. Его окна выходили на сад.
В окне я увидела его.
Кирилла Незборецкого.
