Текст книги "Демон, ангел, Велиал или Будни обычной избранной (СИ)"

Автор книги: Йона Корппи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Йона Корппи
Демон, ангел, Велиал или Будни обычной избранной

Пролог

– Я так понимаю, случай особенно важный, раз Вы отправляете именно меня?

Вопрос, заданный в огромном пустом зале, отразился от белоснежных каменных стен, мраморных колонн и растворился где-то высоко под самым сводом. Вопрос риторический. Вопрошающий не ждал ответа. Он лишь инструмент в руках высших сил – не всё так просто понять в этих переплетениях событий, причин и предназначений. Он один из лучших, но не в том, о чем его сейчас просят… На удивление ему ответили.

– Да, она особенно важна. Как тебе известно, с другой стороны к ней уже приставлен наблюдатель. Но нам важно убедить его действовать на нашей стороне. Этого будет достаточно для сохранения общего равновесия.

– Но я не проповедник, чтобы заблудших направлять, – невольно зароптал еле слышно он, но все же был услышан.

– Уверены, с ним, – произнес голос с нажимом, – ты сможешь договориться. В будущем ей может понадобится помощь и поддержка воина, а не проповедника.

– Нет-нет-нет! Если вы о нём, то я рядом с ним не сдержусь! Он не выносим, я знал его бабушку, а она ужасная женщина! Страшно представить, какого внука она воспитала!

– Сожалеем, но такова воля. По всем расчетам, только ты можешь справиться с этим. Оракул не ошибается. Ты поймешь это лишь взглянув на подопечную. Ступай!

Могучий воин опустил плечи и смиренно покинул священный зал.

Глава 1
Один хорошо, а два лучше

Опять… Я закрыла дверь квартиры и облегченно прислонилась к ней. Мои руки оттягивали несколько пакетов и пугающих размеров букет. День собственного рождения – не самый приятный день в году для меня. Чей угодно, но только не мой. Сколько зарекалась не проводить этот день с Марьяттой, и все же каждый раз, неким непостижимым образом, из года в год я нарушаю торжественно данное себе обещание.

Марьятта, Ята – моя лучшая и единственная подруга. Уж не знаю, как мне так с ней повезло, но чуть больше пяти лет она остается мне добрым другом и советчиком. Признаю, я не самый приспособленный к этой вселенной человек. «Художника обидеть может каждый», – любит повторять Ята про меня. А вот она умеет управлять миром, подправлять всё и всех под себя, делать комфортными и послушными, словно бесформенный кусок глины в руках гениального скульптора. Удивительно, меня она никогда не пыталась изменить; давала множество советов, делилась своим мнением обо всем, да, но никогда не использовала свои «скульпторские» навыки. А я самым безалаберным способом не слушаю мудрую женщину.

Пару раз картинно вздохнув, жалуясь самой себе, я поплелась на кухню, одновременно служащую рабочим пространством и помещением для приема немногочисленных и редких гостей. Благо площадь комнаты позволяла разместить кухонный гарнитур с островом, диван, рабочий стол и шкаф со всеми творческими материалами. Решив, что горячий душ гораздо важнее разбора подарков от малознакомых людей, в компании которых по мнению подруги нужно было отмечать, я кинула все пакеты с букетом на диван и отправилась в ванную.

– Эх, зачем вы мне нужны? – обратилась я к вороху пакетов, – но ничего не поделаешь, придется разбирать. Итак, теперь мы имеем… – сделала я торжественную паузу раскрывая первый пакет, – совершенно необъяснимой формы кулон… да… мило, – задумалась я, – хм, значит, кулон на цепочке… На цепь меня хотят посадить! – расхохоталась я, – далее мы видим… мягкую игрушку? Предположим, что под этим подарком подразумевается, что я еще недостаточно взрослая…

Я отложила игрушку на другой конец дивана, надо будет отдать этого розового плюшевого мишку Марьятте, такие вещи нравятся ей, а не мне. В этом году достигла тридцати трех лет, а любовь ко всему плюшевому и мягкому не отпускает – страшная женщина!

К кулону и мишке добавились пара книг, набор карандашей, несколько кистей и дюжина скетчбуков. В остальных пакетах были всевозможные сладости, потому что после такого стресса и в честь дня рождения я нуждаюсь в мармеладе, шоколаде, пироженках, пончиках и хорошем красном вине.

Наполняя бокал рубинового цвета жидкостью, я посмотрела на букет. Похоже, я очень сильно устала, раз не помню, когда успела поставить его в вазу. И ведь так постоянно происходит… Иногда не могу вспомнить, как и когда я успела навести порядок на столе с набросками, сложив в отдельную стопку именно те, которые буду использовать в работе, или же когда успеваю наточить все свои карандаши. На моем холодильнике висит блокнот для записей того, что нужно купить, но, когда я умудряюсь добавить пункты к списку, не помню. А, в особенно тяжелые морально вечера, или, когда болею, у меня получается заварить невероятно вкусный чай. Какие травы и в каком количестве я в нем завариваю, вспомнить не могу. Может, у меня есть заботливый домовой?

– Снова винища купила, нет чтобы вискарь взять хороший, – раздался за спиной тоскливый мужской голос.

От неожиданности я подпрыгнула на месте и чуть не выронила бокал. На моем диване расселся по-турецки какой-то странный тип в просторной иссиня-чёрной рубашке, узких рваных чёрных джинсах и высоких ботинках на шнуровке. Его волосы цвета воронова крыла представляли собой невообразимый шухер, сильно спутанные пряди были очень похожи на перья, хотя, возможно, это и были перья, потому что на его спине красовались огромные иссиня-черные крылья. Он тоскливо дергал несчастного плюшевого медведя за ухо и грыз один из моих пончиков.

– Что за хрень⁈ – медленно сказала я, проговаривая каждое слово все громче и поставила бутылку с вином на стол. С бокалом решила пока что не расставаться.

– Вот и я говорю, что вино – та еще хрень, – грустно кивнуло головой пернатое чудо, а потом посмотрело на меня, – Эм… – на мгновение он растерялся, пару раз моргнул, понимая, что я смотрю прямо на него, – Здарова! – ухмыльнулся и резко вскочил с дивана, – я совсем за временем не уследил, как говорится: время с розовым мишкой пролетает незаметно! – выразительно поиграл бровями незнакомец, – С днем рождения, Софи!

– Все, у меня раздвоение личности, – констатировала я. Внутри меня все похолодело, а руки охватила дрожь. Свободной рукой я схватилась за край моей старой любимой просторной футболки, лихорадочно пытаясь ее растянуть еще сильнее, чтобы скрыть от обзора мои коротющие шортики для сна.

– Тогда растроение, – усмехнулся пернатый, по его охрипшему голосу подумалось, что он курит как паровоз, – Белка, тащи сюда свои булки!

– Ликантроп, еще раз назовешь меня белкой – прибью! – послышалось из коридора.

– Тогда почему отзываешься? – заржал чёрный тип, но осекся, заметив мое предобморочное состояние, – спасай Софи, она сейчас, кажись, копыта отбросит!

В комнату со скоростью света, иначе и не сказать, ворвался еще один «окрыленный» субъект, который в отличие от первого, был явным любителем белого. Одним резким прыжком он преодолел расстояние от двери до меня и словно собрался обнять, но вовремя остановился, поняв, что я смотрю на него широко раскрытыми от удивления глазами.

– Определенно перья, – подтвердила я свое предположение, разглядев вблизи белоснежные, перышко к перышку, пряди столь активного глюка, в один глоток осушила бокал вина и грохнулась в обморок.

* * *

– Раньше я за ней такого не замечал, – услышала я, приходя в себя, – всегда же была такая стрессоустойчивая, все ни по чем, а тут тебя увидела и… БАХ! Не, ну я-то тоже чуть не сдох от ужаса, впервые увидев тебя, так что могу её понять.

– Она перенапряглась, помнишь что-нибудь, что нам рассказывали тогда?

– Я еле свое предназначение вспомнил, а ты мне про такое… Думаю, что этот бабах можно назвать перезагрузкой после установки обновлений… Ее потоки силы изменили направление кардинально… Может теперь начнет бухать по-мужски? Мне без компании скучно.

– Не смей ее спаивать! Хм, да… это определенно изменение структуры. Я очень мало помню о ее силе, но этого точно не должно было случиться.

– Ты тоже не помнишь? Это хорошо, а то я уж было подумал, что сбывается бабушкино предсказание, и я пропил мозги…

Я приоткрыла глаза. Меня успели уложить на диван, пока была в «перезагрузке». Обладатель белоснежной шевелюры стоял передо мной на коленях и зачем-то еле ощутимо дергал за пальцы левой руки, лицо его выражало крайнюю степень сосредоточенности. Черный же субъект стоял в кухонной зоне и наполнял бокал остатками вина. Его лицо отображало крайнюю степень сосредоточенности, когда последние капли рубиновой жидкости перекочевали из бутылки в бокал. Он дунул в горлышко опустевшего сосуда, быстро закупорил его и поставил под стол.

– Я помню только то, кто мы для нее и что мы не должны были забыть то, что забыли… Но все равно надо же было как-то подготовить ее к нашему проявлению.

– Так чего же не подготовил? Белка, я тебе поражаюсь: столько мудрых мыслей появляется в твоей белобрысой башке, когда они уже не нужны. А я говорил, что без вискаря дело не пойдет…

– Парни, вы кто такие? – спросила я крайне спокойным голосом, и сама себе удивилась, – и что ты делаешь с моей рукой?

– Выравнивал потоки сознания, чтобы ты не перенервничала и не упала снова в обморок, – ответил белый, прекратив терзать мои пальцы, – мое имя Эмилиас или просто Эми, а его – Ликантроп.

– Зови меня Тори, – Ликантроп отсалютовал мне полным до краев бокалом, при этом не разлил ни капли жидкости, и махом осушил его.

– Ликантроп?… Эмилиас?… Вы что или кто такие?

– Кто, – улыбнулся Эми, – мы твои хранители.

– Что это значит?

– Я хранитель души, – пояснил Эмилиас, – сегодня двадцать пять лет как я охраняю и, при необходимости, лечу твою душу. А Ликантроп…

– Я охраняю и лечу твою тушу! – громко и весело завершил Тори, – я что-то вроде телохранителя, так же по совместительству воспитываю и лелею в тебе все темненькие проявления, но до сих пор не приучил к стоящим внимания напиткам, а жаль… У меня трубы горят, а у тебя опять ничего крепче забродившего компота нет.

– В шкафу стоит коньяк, – смогла я выдавить из себя.

– Уже нет, – расплылся Тори в самодовольной улыбке, – я в честь праздника его еще утром оприходовал!

– Ребят, – я приняла вертикальное положение и схватилась руками за закружившуюся голову, – я не помню, чтобы у меня были предпосылки развития помутнения рассудка… Как так вышло, что я сошла с ума?

– Ты не сошла с ума, – Эми мягко коснулся моего плеча, – тебе только что исполнилось двадцать пять. Ты ведь родилась именно в этот час. Так уж вышло, что тебе предназначено видеть своих хранителей…

– Софи, ты уникальный человек! – Тори от полноты чувств хлопнул ладонью по столешнице, – мало того, что у тебя есть мы, что уже редкость, так ты еще и видеть нас теперь можешь!

– И за что мне такая честь?

– За красивые глаза и неправильный прикус!

– Издеваешься, – уверенно сказала я, кивая в подтверждение своего вывода.

– Разве что совсем немного, – хмыкнул он, – но издеваюсь только я, Белка на это не способен: соображалки маловато! Дашь хорошего вискаря – перестану, но не обещаю, что надолго.

– Ликантроп, зачем ты балаган устроил из серьезного разговора и переводишь все к алкоголю? – устало сказал Эмилиас, – нам неизвестно, почему этот дар выпал именно тебе, такое становится ясным не раньше положенного. Наша работа сохранять тебя, за судьбой следят другие силы.

– Я не доверяю мнению других сил, поэтому припас свою собственную версию: у тебя Луна не в том доме и ретроградный Меркурий, – выдвинул версию Тори, – слушай, давай раздобудем еды? А то есть охота…

– Все мысли лишь о том, чтобы набить свое ненасытное брюхо, – закатил глаза Эми.

– Выпала бы тебе моя судьба, понял бы, – обижено ответил Ликантроп.

– Ты сам выбрал этот путь, вот и не жалуйся…

– А я и не жалуюсь, с чего ты решил, что я жалуюсь? Я вообще никогда не жалуюсь, и на жалость не давлю, в отличие от некоторых…

– Когда ты видел, чтоб я давил на жалость?

– Да ты все время ноешь, эмоциональная плакса! Лучше быть вечно голодным, чем нытиком как ты!

– Я не нытик! У меня обостренная реакция на колебания души! Это издержки моего предназначения!

– Эй, парни, хватит! – я решила вмешаться в их спор, хранители послушно замолчали, – не отвлекайтесь от главного! Давайте, раз уж Тори голоден, выпьем вместе чаю с пирожными…

Хранители перекинулись напоследок испепеляющими взглядами, но оба одобрили мое предложение. Эмилиас вызвался сделать чай. Он по-хозяйски, зная точно, что где лежит, поставил три кружки, три блюдца, достал мою чайную коллекцию из различных сортов чая, сушенных ягод и трав, смешал в заварочном стеклянном чайнике и залил почти доведенной до кипения водой. Комната мгновенно наполнилась запахами мяты, малины и корицы. Я села за стол, и Эмилиас поставил перед о мной кружку с ароматным напитком. К этому моменту Тори достал из пакетов все сладости, разложил их в середине стола и, никого не дожидаясь, умял почти половину, а ведь я собиралась растянуть это на неделю.

– Советую запастись провизией, – сказал Ликантроп, дожёвывая последний пончик, – теперь я без вреда для твоей психики и с пользой для твоей фигуры могу съедать все, что найду!

– Без вреда? – не поняла я.

– Ну да, – пожал плечами чёрный обжора, – раньше Эмилиас не позволял мне копаться в твоем холодильнике, чтобы ты не свихнулась, пытаясь понять, куда исчезает твоя еда, которой и без того скудное количество, но теперь-то для тебя это не будет тайной!

– Эм… И как же долго мне придется обеспечивать тебя провизией? – нервно хихикнула я. Кажется, апатичное состояние, в которое ввел меня Эмилиас, начало развеиваться, уступая место ступору и легкой истерике, – Мне хотелось бы знать, как долго я буду вас двоих лицезреть…

– Теперь ты будешь видеть нас до конца, открытый однажды взор уже не затуманить, – сообщил Эми.

– Чего? – не поняла я.

– Он хотел сказать, что теперь только смерть сможет разлучить нас, – зловеще заулыбался Тори, уминая единственное пирожное с заварным кремом.

– Так, кажется, подобные слова звучат в совершенно другой опере, – я поставила кружку с чаем, который собралась попробовать, – и что мне с вами делать?

– Жить как раньше.

– Легко сказать… Как вы вообще докажете, что вы те, за кого себя выдаете? Что-то я не могу до конца поверить в весь бред, который услышала… Может мне стоит сходить к врачу, он проведет анализы, подберет таблетки…

– Если ты надумаешь пойти к врачу, он не таблетки тебе пропишет, а затащит в дурку, – засмеялся Ликантроп, – но это тебе все равно не поможет избавиться от нас, но я буду опечален: нормального алкоголя там не достать.

– Как тебе доказать, что мы говорим правду? – поинтересовался Эмилиас.

– Не знаю… – я нахмурилась, пытаясь понять всю ситуацию, – и с другой стороны я почему-то вам верю… Хотя все это такой бред!

– Ты нам веришь, потому что воспринимаешь нас на уровне духовного пространства, – начал объяснять возвышенным тоном Эми, – мы физически не способны говорить тебе ложь, как и ты нам… попробуй чай.

Я сделала глоток и чуть не поперхнулась – тот самый невероятный чай, который я никогда не могла понять, когда успела заварить. Я снова обратила внимание на цветы, которые точно не я поставила в вазу. Все стало на свои места: нет, домовой у меня не живет, это Эмилиас все эти годы всячески облегчает быт для сохранения моего духовного равновесия.

– Такой сбор я всегда завариваю для тебя, когда твоя душа в смятении, – улыбнулся духовник, – думаю, ты примешь это как первое доказательство наших слов. Я всегда был подле тебя. Чем же еще подтвердить нас, – Эмилиас слегка нахмурился, явно подбирая правильные слова, – подобно тому, как ты видишь сны…

– Я сейчас сплю и вижу сон? – в надежде перебила я его.

– Нет, ты не спишь, и ты не под действием запрещенных веществ, – предугадал мой следующий вопрос Эми, – как я уже начал, подобно сновидениям, ты видишь нас, но, в отличие от них, мы все же материальны, мы часть реальности, которая недоступна всем, но частью которой являешься и ты. Ты одно из связующих звеньев разных реальностей. С точки зрения теории относительности….

– Яйца одинокого гиппопотама! – взвыл Ликантроп, – давай без лекций! Слушай, Софи, мы части тебя – как у некоторых людей бывает шестой палец левой руки, например! Это считается отклонением от нормы, но лишним пальцем люди же могут отличать горячее от холодного. Это самый простой способ объяснить тебе, почему ты нам веришь: ты же веришь своим пальцам, что кружка с чаем горячая?

– Д-да… – ничего себе метафора у него получилась.

– Вот и славно! – ухмыльнулся Тори.

– Но что мне с вами, лишние пальцы, делать?

– Как что, предлагаю нажраться и забыться! – радостно предложил Тори, – у тебя же теперь классическая пара – трое!

– Оригинальное предложение, – усмехнулась я, – но я не пью ничего крепче вина…

– Никогда не поздно перейти на более благородные жидкости!

– Ликантроп, не стоит так активно привязывать Софи к телу, – вмешался Эмилиас, – для души это не полезно…

– Я сейчас не с тобой разговариваю, – отмахнулся Тори.

– Может, давайте пойдем отдыхать? – предложила я, чувствуя, что меня снова тянет грохнуться в обморок, – а завтра станет более ясно, что делать дальше, если и вы не знаете, что делать?

– Отлично! – Тори приободрился, – куда идем?

– В смысле? – удивилась я.

– Ты же отдыхать собиралась…

– Я предлагала отправиться всем спать.

– Как так? А отдыхать? – Тори округлил глаза.

– Сон – это отличный отдых.

– Правильно, – подал голос Эми, – время уже позднее…

– Позднее? Сейчас всего час ночи, я еще не хочу спать! – запротестовал Тори.

– Тебя же никто не заставляет, – успокоила я его и направилась в комнату.

Пытаясь уснуть, я чуть не рассмеялась, приходя к выводу, что в этой ситуации есть неплохой плюс. В последнее время я всерьез задумалась о том, чтобы завести домашнее животное: попугая или кошку, чтобы не так тихо и пусто было дома, а теперь эта идея отпадает сама собой. И не придется, надеюсь, убирать за ними в лотке. Проворочавшись в кровати до рассвета, я все же провалилась в тяжелый сон.

Глава 2
Утро добрым не бывает

Выспаться мне не удалось. Я забыла задернуть шторы вечером, и теперь солнечный луч беспощадно светил мне в глаза. Раньше такого не бывало. Вдруг подумалось, что это Эмилиас всегда следит за тем, чтобы штора была задернута, ну а в этот раз он мог постесняться заходить в комнату… Какой все-таки странный сон про хранителей мне приснился. Я потянулась всем телом и отвернулась от окна. Не хочу вставать, сегодня можно чуть дольше вздремнуть… Однако, мои планы на продолжение сна были безжалостно провалены довольно внезапной руганью из-за двери.

– … а я говорю, что уже пора вставать. А то что же это такое получается: я встал ни свет ни заря, а она еще спит!

– Ты только что проснулся…

– Вот и я о том же! Я уже проснулся… хотя нет, это же ты меня разбудил!

– Нечего так долго спать. Тем более, ты храпел. И у нас сегодня много дел.

– Храп – это моя гордость! Ты обязан его слушать! Это самая лучшая мантра для чистки чакр! Я проходил обучение у тибетских монахов, для тебя, неблагодарный, старался! У меня даже справка есть! Благодаря этому высокодуховному храпу я, в отличие от некоторых, не разговариваю во сне!

– Я во сне тоже не разговариваю…

– С чего это ты так уверен в этом? Между прочим, ты мало того, что все время во сне болтаешь, так еще и ходишь с вытянутыми вперед руками.

– Ты это на что намекаешь?

– На то, что ты лунатик! У меня где-то есть визитка монахов, сходи к ним, вдруг тебе еще можно помочь. Слушай, на твое настроение случайно никак не влияет положение Луны?

– Так, астролог, сейчас положение моего кулака может повлиять на состояние твоего лица…

– Ха, да ты… – приглушенный звук удара, что-то падает на пол, – Воу-воу! Полегче! Это не в твоей компетенции! Тебе по штату положено нюхать цветочки и смотреть сопливые фильмы о любви и грустном, а не изображать Рембо!

– Меньше обзывайся, это не полезно для твоего здоровья.

– С каких таких пор мое здоровье волнует тебя?

– Меня твое здоровье не волнует…

– Вот именно! Ты был бы рад потанцевать на моей могиле!

– У тебя нет могилы…

– Конечно, у меня нет могилы! С моим-то жалованием! Займи деньжат? Мне срочно нужно пожаловаться на тебя другу Джеку.

– Меньше трать деньги на выпивку, или покупай что-нибудь подешевле.

– Чтобы я отравился, нарвавшись на некачественный бальзам для души⁈ Ты – духовник, а так и не научился смыслить во врачевании души настоящего…

– ХВАТИТ!!! – я больше не могла слушать этот разговор.

Одним бешенным рывком я выскочила из постели, подбежала к двери и резко открыла ее. Эти балбесы затеяли утреннюю перепалку именно под дверью в спальню. Эмилиас держал в руках миску с тестом и воодушевленно взбивал содержимое венчиком, на всю квартиру разносился запах ванили. В этот момент он здорово походил на мамочку-домохозяйку, а Тори на папочку после великого бодуна, даже тон их разговора был аутентичным для данной миниатюры из жизни среднестатистической семьи. Так странно: если бы не кардинальное различие в цветах и поведении, Тори и Эми внешне были как братья-близнецы. Оба высоченные, без малого два метра, худощавые, но не тощие. Узкие джинсы Тори подчеркивали стройные, прямые, ноги, в полной мере их не оценить в мешковатых полуспортивных белых штанах Эмилиаса. Зато белоснежный свитер светлого более выгодно подчеркивал торс мужчины: вырез ворота настолько глубокий, что оголились широкие плечи и от пикантных мыслей спасала лишь майка, а через тонкую вязку можно было различить мускулы и сделать правильный вывод о том, что ребята не качки, но достаточно сильные и жилистые, поджарые, хоть бросай все и рисуй с них анатомические эскизы. Да, именно так я всегда представляла себе идеальное телосложение противоположного пола.

– Ой, Софи, доброе утро! – Эмилиас виновато улыбнулся мне, – прости, мы забыли, что ты теперь нас слышишь…

– Какое, нафиг, доброе после встречи с тобой? – Ликантроп потирал челюсть и держался за спину, видимо духовник мощно ему влепил, – ты-то, конечно, забыл, а вот я все помню! – и громко захохотал.

– Тогда зачем так громко говорил? – опешил Эми.

– Потому что пора вставать! Мне скучно, пусть Софи меня порадует своим опухшим после сна лицом!

– Эми, можешь его еще разок стукнуть? Пожалуйста, – жалобно обратилась я к духовнику.

– Прости, не могу, – вздохнул он, – Ликантроп прав: насилие не в моей компетенции, за агрессию отвечает он.

– Эх, – вздохнула я, – тогда скажи, хотя бы, сколько сейчас времени?

– Начало седьмого…

– За что вы мне достались⁈ – я чуть не расплакалась от досады, – кто в такую рань встает?

– Очень многие, – потупился Эми, – и все твои соседи всегда встают в это время…

– Я-то здесь при чем? Меня-то зачем будить? – всплеснула я руками.

– Я тебя не собирался будить, завтрак будет готов только через полчаса… все претензии к нему, – Эми указал на Тори, – это он орал на всю квартиру.

– Да ты еще и шестерка! – возмутился Тори, – сначала разбудил меня в самую срань, а теперь еще…

– Опять! – я схватилась за голову и поплелась умываться.

Если так будет каждое утро, то смертушка моя придёт уже в скором времени. Никогда не слышала и не читала историй, чтобы хранители, какие бы они ни были, доводили своего подопечного до ранней встречи с костлявой, но у моих двоих есть все шансы. От чего они меня охраняют или же для чего хранят? Интересно, в чем кардинальная разница между людьми с хранителями и без? Ведь, как я поняла, иметь хранителя не настолько редкость, видеть и слышать их – вот главное отличие от всех. Еще немного поразмыслив над своим уникальным «даром», я решила принять холодный душ, чтобы немного успокоить нервы, но, выйдя из ванной, вновь оказалась в стрессовой ситуации.

– Как ты смеешь говорить об этом такие вещи! – о чем именно и что нельзя было говорить, я не слышала, но, судя по тому, как белый выглядел, Тори явно превзошел себя.

Оскорбленный духовник был, мягко говоря, в ярости. Некогда белоснежные крылья стали темно-серыми, лицо Эмилиас исказилось в гневе, стало бледным, холодным, напоминающим звериное, в руках он держал меч колоссальных размеров, окутанный серым пламенем. Тори явно не ожидал такого результата и обалдел, лицезрея Эмилиаса в боевой готовности. Увидев меня, «чудо» поспешило спрятаться за моей спиной с криками «убивают!». Эми же наоборот опомнился: его крыльям вернулся белоснежный цвет, черты лица разгладились, а меч растворился в воздухе, как будто его и не было.

– Что это было? – еле произнесла я, приходя в себя после увиденного.

– Ну, просто Ликантроп вывел меня из равновесия, – безмятежно ответил белый.

– Понятно… – я мысленно сделала себе заметку на будущее, не выводить из себя светлого, уж больно страшен он в гневе, – как вы за столько лет не убили друг друга?

– Этого раньше не происходило, все началось вчера, с того момента, когда в тебе проснулась сила, – вздохнул Эми, – у нас не сохранилось характера, когда мы были приставлены к тебе, только обязанности перед подопечным. Думаю, твоя сила пробудила давно утраченные нами чувства и мысли.

– И воспоминания, – еле слышно дополнил Тори.

– Будешь завтракать? – спросил Эмилиас, резко меняя тему.

– Эм… не откажусь.

– Хорошо, что ты теперь знаешь о нашем присутствии – улыбнулся Эми, – я давно хотел приготовить для тебя блинчики, но их невозможно сделать, чтобы не вызвать подозрения.

– Как же тошнотворно тебя наблюдать, – закатил глаза Ликантроп, – все эти сюсюканья, и возня, аки с малым ребенком… ты точная копия моей бабуленьки… Но предметом ее безграничного обожания был я, что можно понять, я же редкостный красавчик.

Завтракали молча. Внутри меня все сильнее возилось недовольство от того, что Эмилиас не захотел развивать тему их особенностей. При этом нельзя сказать, что он и Ликантроп ничего не рассказали. Оказалось, что они меня знают с момента рождения. Тори не поленился описать какая я была жуткая в младенчестве, самое страшное по его рассказу было то, что никакого времени на побухать не было во время возни с младенцем. Про себя они не смогли ничего рассказать, что-то в силу забвения, а то, что помнили, было рассказывать рано. От таких заявлений стало жутко обидно. Ведь это нечестно! Это несправедливо! Это… Это просто потрясающий вкус нежных пышных идеально круглых пышных золотистых блинчиков! Светлый – находчивый негодяй, знает, чем меня отвлечь от негативных мыслей. Вкусный и, что для меня не менее важно, эстетически красивый завтрак.

– Где ты раздобыл все необходимое для готовки? – сытая и довольная я откинулась на спинку стула, – не помню, чтобы у меня была даже мука. Или ты обладаешь некой уникальной магией, создающей продукты?

– Я просто сходил в магазин и купил недостающее.

– Где ты взял деньги?

– Сейчас такое время, что даже у таких, как мы, есть деньги.

– Постой, – ко мне пришло осознание сказанного, – значит, вас не только я могу видеть?

– При желании, и я и Ликантроп можем ненадолго стать частично видимыми для других людей, но на очень короткое время и нечасто.

– Эм… частично, это как? – уточнила я.

– Истинный облик видишь только ты, – Эми слегка взмахнул крыльями, давая понять, что он имеет ввиду под истинным обликом.

Я понимающе кивнула головой. Неполезно для человеческой психики видеть их полностью, уж я-то на себе ощутила.

– Белка, конечно, красавчик, что купил продукты на завтрак, – прервал мои мысли Тори, – но в твоем холодильнике как висела повесившаяся мышь, так и висит. За твое духовное спокойствие я не несу ответственности, но все равно считаю своим долгом сообщить: голодный телесник – злой телесник, а злой телесник вреден для души. Я не угрожаю, просто предупреждаю. Если что, не говори, что не предупредил!

– Я согласен с Ликантропом, – тут же засуетился Эми, – я подготовил полный список того, что нужно купить, – передо мной был положен лист бумаги со списком, количеством пунктов внушающий ужас, – я составил его в последовательности от самого необходимого до желательного.

Я достала телефон, открыла на нем приложение своего любимого магазина и протянула светлому.

– Умеешь пользоваться? – Эми коротко кивнул, забирая из моих рук телефон, – отлично, как закончишь добавлять в корзину, дай мне – оформлю доставку.

– Э! Так не честно! – возмутился Тори, пока Эми с невероятным воодушевлением добавлял товары в корзину приложения, – А как же эликсиры для расширения сознания⁈

– Какие эликсиры? – хмыкнула я.

– Не притворяйся – ты поняла какие! – всплеснул руками темный, – бухло! Бухлишко! Бухлюсенько! Мне без алкоголя никак нельзя, когда я рядом с белкой!

– Тебе надо – ты и иди за ним. А я с сегодняшнего дня все…

– Ага, знаю я твое все, – фыркнул Тори, – послезавтра похолодает и ты как миленькая за своим виноградным скисшим побежишь, чтобы глинтвейны варить… и вообще! Ты белку любишь больше меня-я-я! – вдруг заплакал Ликантроп.

Такого я от него не ожидала. Даже Эми прервался от наполнения виртуальной корзины. Он растерянно хлопал своими белоснежными ресницами переводя взгляд с меня на Тори и обратно. Тяжело вздохнув, я погладила чёрного по плечу, отметив, что он очень и очень горячий, словно радиатор отопления в сезон.

– Давай через пару часиков сходим за крепкими напитками для тебя? – примирительно предложила я в итоге.

– Софи, я люблю тебя! – воскликнул он, бросаясь мне на шею, нагло втирая сопли о мое плечо.