Текст книги "Death online (СИ)"

Автор книги: YokoNetsuke

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Там, где мы живём, всегда было сыро и туманно, даже до перестройки мира. Теперь туман гуще, тут намного страшнее. Хотя некоторым нравится. Я слышала от Андреа, что озеро недалеко от нас очень популярно. Сотканные из клочьев тумана, призрачные фигуры танцуют над темной водой по ночам, при свете луны. Может быть, и вправду красиво, но когда я попала в этот мир, то красоты не оценила. Очнулась одна среди тумана – ну очень похоже на лимб. Или куда там обычно попадают души? Признаться, я долго думала о том, рай это или ад. А потом мир превратился в игру, и всё стало ещё сложнее – появились правила, соперники, баллы и левелы. Попробуй, разберись со всем этим. Я умерла уже довольно давно, и время в голове немного перепуталось. Помню только, что попала в этот мир в шестьдесят седьмом году двадцатого века. Даже не знаю толком, какой сейчас год. Конечно, здесь достаточно тех, кто умер ещё раньше, но иногда мне кажется, что только я ощущаю себя старухой. Отчего-то большинство с радостью стали игроками. Прекрасное развлечение для подростков, да? Сказать по правде, я терпеть не могу игры.

Вирджиния попала сюда через пару лет после меня. Я увидела падающую звезду одним прекрасным утром, и отчего-то побежала туда, где, как мне показалось, она упала. Наградой за поиски была Джина. Маленькая девочка – совсем одна в тумане, растерянная и испуганная, как и я сама когда-то. Конечно же, я привела её в свой дом. Тогда я подумала только, что жизнь жестоко с ней обошлась, а со временем я укрепилась в этой мысли. Пока Джина живёт вместе со мной, я не слышала, чтобы она произнесла хоть слово. Совсем ни одного словечка – а ведь если бы она была глухонемой, то Тулвилагон вылечил бы её. Единственный плюс загробного мира – болезни остаются в прошлом. Но с Джиной произошло что-то другое, то, что её поломало. Будь я менее эгоистична, то возможно, привела бы её к врачам. Но отвращение к больницам вроде Паргаториума сложно преодолеть, даже когда ты уже мёртв.

В общем, Джина никогда не разговаривает, и даже способностей я у неё не замечала. Может быть, здесь бывают люди и без способностей, откуда мне знать. А может, это из-за той самой травмы. Но я просто не могла её оставить, такую беспомощную, с этими длиннющими жемчужно-белыми волосами и огромными янтарными глазами. Иногда мне даже кажется, что волосы Джины могут светиться в темноте. Такое вообще бывает на Земле? Представляю, какой красавицей она бы выросла. Если бы осталась жить, конечно. Языком жестов она, кстати, тоже не владеет. И хотя нельзя сказать, что Джина совсем уже маленький ребенок, по крайней мере, двенадцать ей точно есть, но написать она может лишь свое имя. Во всяком случае, я надеюсь, что своё. Большую часть времени Джина рисует, развешивает свои картинки по всей комнате, и по ним можно примерно представить, как текла её жизнь.

А иногда она ходит во сне. Мы довольно долго жили вдвоём в небольшом домике за чертой города. Ещё когда я была одна, я присмотрела тут самый уютный. Даже в городе туманов на улицах достаточно оживлённо, а я не слишком общительна, пустынная местность вокруг меня вполне устраивала. Днём мы гуляли по лесу, могли играть в прятки в тумане, пока мир не превратился в игру, я ещё работала. Старалась заботиться о Джине, как когда-то заботилась о своём братишке. По вечерам мы сидели у камина, и я читала ей сказки. Теперь стало даже немного легче – я могу совсем не выезжать в город, потому что туманных мобов хватает и тут. Когда у нас заканчивались средства, то я просто прогуливалась по лесу, поджигала пару мобов и возвращалась обратно. Жалкое зрелище, по правде говоря.

А потом мы встретили Андреа, примерно полгода назад. Она показалась мне такой одинокой на первый взгляд. Сейчас я уже знаю, что в то время она только покинула место, где её пытались вылечить, и ещё не знала, что ей делать. И я предложила ей присоединиться к нам. Теперь хотя бы есть с кем поговорить. У Андреа хорошо получается находить со всеми общий язык. И готовит она хорошо, думаю, что это подкупило Джину в первую очередь. А потом ещё оказалось, что мексиканка любит рисовать, и девочка полюбила её окончательно и бесповоротно. Теперь они часто рисуют вместе – сначала Андреа всё пыталась разговорить Джину, но совершенно безуспешно. Зато девочка нарисовала серию картинок, по-видимому, изображающих её последний день на земле. По правде сказать, зрелище жутковатое. Там маленькую девочку, что празднует свой двенадцатый день рождения, утаскивает в лес плохой человек, а потом убивает. Мне неприятно на них смотреть, но выкинуть не поднимается рука, поэтому я убрала эти листки подальше. Если всё так и произошло с ней, то это действительно ужасная история. Тогда Андреа впервые рассказала мне о больнице и о том, с чем там помогают справиться. Но не стала настаивать на том, что Джину стоит туда отвести. Она рассказывала об этом месте немного, но у меня создалось впечатление, что оно её немного пугает. Я бы не хотела, чтобы Джину отправили в пугающее место.

В общем-то, это всё, что можно рассказать о нашей команде. Мы назвали себя Silentium, что переводится как «тишина». Ещё когда мы жили только вдвоем с Вирджинией, я нередко представляла наш дуэт именно так.

Ну вот, с историей наконец покончено и я пойду спать. Конечно же, пока я была на кухне, Джина успела занять почти всю кровать, и я осторожно передвигаю её к краю. Кажется, что заснуть будет невозможно, но я просто проваливаюсь в сон ещё до того, как голова касается подушки. Проваливаюсь в пустоту.

На следующий день просыпаюсь я самой последней – от топота маленьких босых ног перед дверью. Джина заглядывает в комнату, и я сонно улыбаюсь ей, получая сияющую улыбку в ответ. Девочка встряхивает длинными волосами и убегает, вероятно, чтобы дать знать мексиканке о том, что главная соня дома скоро вылезет из своей берлоги. Чёрт, ведь хотела подняться пораньше... Ладно, пока что на повестке дня – душ. После я сушу и заплетаю волосы и только после всех этих действий иду на кухню, где Андреа уже приготовила на всех завтрак. На самом деле, они с Джиной уже съели свои порции, мексиканка мыла тарелки, а девочка что-то сосредоточенно рисовала, разбросав карандаши почти по всему столу. Я виновато улыбаюсь:

–Прости, я что-то неприлично долго сплю сегодня.

–Ничего страшного, я сама решила тебя не будить, – замечает Андреа безмятежным голосом, а потом тихонько добавляет. – Сегодня ты опять кричала ночью из-за своих кошмаров.

Я стараюсь не смотреть ей в глаза. Так и знала, что она всё слышала. Интересно, это я разбудила её ночью? Наверняка и мексиканке снятся кошмары, может, её разбудили собственные. Если честно, я вовсе не хочу знать их содержание.

Джина, рисующая за столом, поднимает голову, наконец, замечая меня. И как всегда подбегает обняться. Ох, милая малышка Джина, иногда я чувствую себя её мамочкой. Немного кружу её по комнате, и девочка беззвучно смеется – всё как всегда, наше почти нормальное утро. Потом я, наконец, приступаю к завтраку, а то у меня уже начинает урчать в желудке. Возможно, покажется странным то, что в мире мёртвых у меня урчит от голода желудок, но меня это даже успокаивает. Словно я всё ещё живая. Андреа утверждает, что ничего подобного не слышит, и всё это просто моя выдумка.

Ух, надо бы поторопиться, если мы собираемся в город, я очень хочу вернуться домой до темноты.

Наш город называется Caligo. По крайней мере, так написано на указателе. Всё тонет в тумане, и если честно, я нахожу этот город отвратительным и пугающим. Тут всегда сыро, и если пройдешь сквозь туманного моба, то подхватишь простуду. Кроме того почти ничего не видно, хорошо что хоть дорожки подсвечивают. Андреа как-то сказала, что Caligo напоминает ей Сайлент Хилл. Сначала я притворилась, будто понимаю, о чём она, но на самом деле впервые услышала это название. Некоторое время я думала, что она там жила когда-то. А потом уже брюнетка рассказала мне, что это город из фильма, и даже заставила меня посмотреть фильм. Иногда я совершенно не успеваю за временем в реальном мире. И кстати действительно, некоторое сходство есть. И мобы тут в основном довольно монстрообразные, Caligo популярен у любителей ужастиков.

В магазине Андреа выбирает свои ножи, наверное, целую тысячу лет. Какие-то лезвия кажутся ей слишком длинными, она подбрасывает их, продавец восхищенно ахает и она начинают болтать о преимуществах холодного оружия. Кстати, один из немногих магазинов, где продавец не андроид. Вообще-то мне нравятся андроиды, они говорят только когда ты их спрашиваешь, и беседу поддерживать с ними вовсе не обязательно. В их пустых глазах нет ни осуждения, ни жалости, ничего такого, что особенно раздражает меня. Я перебиваю дружелюбную беседу, дёргая мексиканку за рукав футболки.

–Мы с Джиной прогуляемся, ты не против? – она только пожимает плечами.

Ну, надо же, как увлекательны могут быть железяки! Тьфу!

Джина тащит меня на улицу к какой-то сверкающей в тумане витрине. Я улыбаюсь, глядя на её радостное оживление. Может, оно и неплохо, остаться ребёнком на целую вечность. А потом я смотрю на витрину и заворожено замираю. Это магазин музыкальных инструментов. Я даже не знала, что тут такой есть, ни разу не обращала внимания. Взгляд притягивает гитара за стеклом. Это не просто музыкальный инструмент, а настоящее произведение искусства. Да, если честно, ещё при жизни я училась играть на гитаре. Я мечтала заниматься музыкой. Ну, знаете, сколотить группу и распевать песни о любви и свободе. Достаточно одного взгляда, чтобы я вспомнила свои нелепые детские мечты.

Не знаю, сколько времени я стою, почти прижавшись носом к стеклу, но в чувство меня приводит голос Андреа:

–Купи. Мы же можем себе позволить. И я куплю. Мне вот тоже там кое-что понравилось, – она стоит, сложив руки на груди, и выглядит такой уверенной, что я даже завидую.

–Но, ты же хотела ножи, – начитаю мямлить, всё ещё то и дело возвращаясь взглядом к совершенству в витрине.

–Да там всё не то. К тому же, у меня всё-таки достаточно ножей, – она улыбается. – Давай лучше куплю себе бас-гитару, научусь играть, и мы сколотим девчачью группу. Я же вижу, что тебе хочется.

Я могу только кивнуть головой. Джина смотрит на нас и счастливо улыбается. И, да, конечно же, мы заходим в магазин. Скоро я сама не могу понять, чего я так боялась. Мы же мертвы, мы можем заниматься всем, чем захотим: играть в группах, да хоть устроиться в цирк. В конце концов, теперь-то у нас бесконечный запас времени. Нужно только вспомнить, как играть. Чуть позже мы решаем прогуляться по сумрачным улицам. Неожиданно для самой себя замечаю красоту города. Мерцающие огоньки в тумане – вообще-то это мобы, которые кружат вокруг, пока игрок совершенно не заблудится в тумане, но со стороны они похожи на фей. Здания с высокими шпилями, и башенками, часто можно увидеть витражи в окнах. Я по-настоящему удивляюсь, понимая, что Caligo красив.

Вирджиния вприпрыжку ныряет в какой-то переулок, жестами показывая, что мы должны идти за ней. Я, всё еще пребывая в радостной эйфории, охотно следую за ней, ожидая увидеть что-нибудь вроде волшебной лавки, но там вполне заурядный переулок. И даже грязноватый, видимо, для большей натуралистичности. Всё что тут есть, это лестница, прислонённая к чему-то, похожему одновременно на дверь и на окно. Малышка же уверенно начинает заползать наверх. Тут я начинаю волноваться, во-первых, никто не знает, кто там может поджидать гостей, да и к тому же вдруг её подол зацепится за перекладины, и девочка упадет. Мы с Андреа взволнованно переглядываемся:

–Похоже, придётся забраться туда, чтобы снять Джину, – вполголоса говорю я.

–Мне кажется, там кто-то живёт, – неуверенно замечает Андреа, а потом звонко кричит. – Джина, спускайся обратно! Не стоит беспокоить тех, кто здесь живет!

Джина не обращает на неё никакого внимания, словно и не слышит вовсе. Надо вернуть её, может, это опасно. Я первая хватаюсь за перекладины и неуклюже карабкаюсь наверх. За мною, чертыхаясь, поспевает мексиканка. Хотя я и тороплюсь, как могу, девочка ныряет в окно прежде, чем я успеваю её удержать. Блин! Я поспешно заглядываю внутрь вслед за ней, но вижу только темноту. Даже жемчужного сияния волос Джины не видать. Некоторое время я мешкаю, а потом Андреа ощутимо толкает меня сзади, и я, взвизгнув, проваливаюсь в темноту окна. Господи, я же и так мертва, чего я боюсь? Неуверенно встаю, опираясь на стену, и только-только глаза начинают привыкать к темноте, как мимо лица пролетает что-то острое.

–Андреа, осторожно! Тут кто-то есть!

Слышу её крик, и одновременно перекатываюсь, пытаясь увернутся от тучи мелких острых предметов, летящих в мою сторону. Нужно как-то нащупать в этой темноте Джину. Слышу чей-то визг, кажется, это была Андреа. В панике озираюсь вокруг, и замечаю, что в темноте загорается слабый огонёк. Нет, только не это, нет! Не хватало ещё спалить тут что-нибудь, наверняка же придётся возмещать ущерб. Потом я понимаю, что это только свеча. В её неровном свете я вижу мужскую фигуру. Поднимаю руки вверх, показывая, что сейчас без оружия.

–Эй, мы не сделаем ничего плохого, мы только...

Андреа тяжело дышит у двери-окна, вытаскивая из шеи что-то острое. Зло смотрит на парня со свечой и произносит:

–Ты на нас напал, даже без объявления дуэли и всякого такого!

О, так мы можем пожаловаться? Я поднимаюсь на ноги и складываю руки на груди, разглядывая незнакомца так, словно тоже разбираюсь в этих вещах.

–Я защищал территорию! – недовольно замечает он. – Вы ввалились без приглашения!

Его голос срывается, и тут я понимаю, что возможно, своим внезапным появлением мы тоже напугали его. Наконец вспоминаю, зачем мы вообще сюда забрались.

–Где девочка? Ты, что, убил её?

–Дура, мы уже мертвы! – мексиканка шипит, тыкая меня в бок своим острым локтем, и я сразу же краснею с головы до ног.

И вот тут... Тут происходит нечто незапланированное. Неожиданное. В неровном свете свечи появляется Вирджиния. Её платье запачкано в нескольких местах, но на лице сияет улыбка. Когда я смотрю на неё, то отчего-то думаю о том, что именно так могли бы выглядеть ангелы. Незнакомец тоже не может оторвать взгляда, и несколько секунд мы так и стоим, замерев в тишине, а потом Джина произносит:

–Вступай в нашу семью.

Ох, какой у неё прекрасный голос. Такому любой ангел позавидует... Стоп, о чём это я? Оглядываюсь на Андреа, у неё на лице выражение настолько жалкое и ошарашенное, что становится смешно. Интересно, я так же выгляжу? Или хуже?

Парень выглядит завороженным, но потом трясет головой и спрашивает:

–В вашу что?

–В нашу семью! – Джина посылает ему ещё одну сияющую улыбку. – Мамочка будет рада тебе!

Я чувствую, как заливаюсь краской. Мамочка? Вот так и знала. Пришедшая, по-видимому, в себя Андреа хихикает где-то позади, и мне хочется отвесить ей затрещину.

–Джина меня имеет в виду, – выступаю в пятно света.

–Тебя что, так и зовут? – недоверчиво хмурится он, а потом добавляет. – так это твоя идея вломиться без приглашения? Я потратил на вас кучу дротиков!

Я замечаю в его руках что-то, больше всего похожее на барабанную палочку или это такое приспособление для метания дротиков? Я даже не знаю, как такие штуки называются. Кажется, это и то и другое сразу... Один дротик падает к его ногам – это из шеи мексиканки. Эй, я вот тоже пострадала!

–А вот у меня из-за тебя ссадины на заднице, так что уж не тебе и жаловаться!

Неожиданно он смеётся, и в комнате сразу становится теплее на несколько градусов.

–Ладно, тогда мы квиты, – поднимает взгляд на меня, и я замечаю, какие синие у него глаза. – Я – Мэтт Браун, Австралия.

Протягивает руку. Ну, ладно. Пожимаю его ладонь, надеясь, что моя не слишком вспотела. О, мы же не потеем в мире мертвых, да? Ну, пожалуйста.

–Синтия Уокер, Венгрия.

Фамилия у меня не самая венгерская, это оттого что отец американец. Мэтт Браун ничего не говорит по этому поводу. Наверное, не слишком -то ему это интересно.

Джина бросается ко мне и обнимает меня за талию:

–Мамочка, давай возьмем его в семью! Ну, пожалуйста!

Я вопросительно смотрю на парня. Интересно, а сам-то он не против присоединится к команде? Не похоже, чтобы у него здесь были друзья. Хотя он очень красивый, даже в свете от свечи заметно. Особенно эти синие глаза. Чёрт, чёрт! Надо перестать так пялиться на него. Я перевожу взгляд ему за спину, и неожиданно замечаю барабаны.

Нужная мысль приходит в голову мгновенно:

–Присоединяйся к нам. В нашу группу. Барабанщиком, – почти шепотом я добавляю. – В нашу семью...

Он только кивает. Джина обнимает меня крепче, а Андреа за спиной издает что-то похожее на одобрительное хмыканье. Я облегченно вздыхаю. Хорошо, что мексиканка не против.

И сам Мэтт как будто выглядит радостным. Правда вот… Может быть, так кажется из-за света, но глаза его блестят довольно подозрительно.

Мне снова снятся кошмары. И опять я кричу. Закончится ли это когда-нибудь? Я просыпаюсь в своей холодной постели, покрытая липким потом. Несколько минут сосредоточенно смотрю в потолок, а потом сажусь, обнимая колени. Чувствую себя сломанной игрушкой, заброшенной и забытой на площадке для игр. Что мы все делаем в этом месте? Может быть мы это всего лишь отвергнутые богом дети. Разве может быть раем то место, в котором огонь преследует меня каждую ночь? Уныло плетусь на кухню, слушая напряжённую тишину дома. В дверях понимаю, что сейчас она не пуста. Мэтт стоит у окна, разглядывая занавес тумана. Украдкой я любуюсь им, пока он не видит. Сколько он уже с нами? Может быть пару месяцев, а может, уже пару лет? Не помню, время здесь так странно течёт. На самом деле я счастлива, что мы встретили его. Может, если бы не он, Джина так никогда и не заговорила бы. И внешне он просто совершенство. Я вздыхаю, разглядывая его широкие плечи. И тут-то он оборачивается. Что же попадается ему на глаза? Взлохмаченная девчонка с фиолетовыми волосами и вспотевшим лбом. Кажется, ещё и коленки трясутся.

Мэтт улыбается, словно рад меня видеть. Да уж, лучшая встреча ночью в темной кухне. А может, я просто смешно выгляжу.

–Не спится?

–Просто... Плохой сон, – я мотаю головой, отгоняя кошмары.

Теперь он смотрит на меня с беспокойством.

–Ты никогда не рассказываешь, что же тебе снится? – в его голосе что-то, что побуждает меня ответить.

–Огонь, – тихо, почти неслышно произношу я. – Снится, что всё кругом горит.

–А вот мне часто снится туман, – делится он в ответ. – Как в городе. Только хуже. Душит, и выбраться почти невозможно.

Я смотрю в его глаза. Как у моего братишки. Он так близко, что я чувствую его запах, он пахнет дождем. Свежестью. Неожиданно мне становится легче. Пламя в душе всё такое же, но оно не так сильно жжёт. Не грозится убить. Просто греет. Он наклоняется ко мне, и теперь его лицо так близко, что я не знаю куда смотреть.

–Синтия?

–Да? – совсем тихо произношу я.

–Не хочешь завтра сходить на свидание? Я слышал, что на озере призраков очень красиво, но сам я ни разу туда не ходил.

Это так неожиданно, что я вскидываю голову и замираю под его взглядом.

–Да, – шепотом говорю я. – Я хочу сходить.

Он ещё больше наклоняется ко мне, а в ответ я тянусь к нему. Чувствую вкус дождя в его поцелуе, и мысли совершенно путаются. Если на то пошло, то я с детства любила дождь...

Мы стоим на кухне, обнявшись, и я наконец-то чувствую покой. Может быть, огню внутри меня нужен был лишь его дождь. И теперь он больше не грозит спалить мою душу дотла. Теперь моё пламя греет – меня и Мэтта. Я думаю, что, наверное, никогда не отпущу его. Может быть, мы просидим так до самого утра, пока Андреа не спустится вниз, и не спросит, чего это мы тут делаем.

Думаю, теперь-то я точно знаю, что можно жизнь даже после смерти. Существует ли рай? Я точно знаю, что да. И за него стоит бороться. Особенно когда впереди – вечность.

Комментарий к файл № 21 Всепоглощающее пламя. Глава соавтора и беты – HopeWil, которой нет на фикбуке.

====== файл № 22 Калейдоскоп случайностей. ======

Глава соавтора и беты – HopeWil, которой нет на фикбуке.

Мне нравится смотреть на спящего Мэтта, когда я просыпаюсь. Волосы у него такие лёгкие, рассыпаются нимбом по подушке. Хочется погладить, но тогда он наверняка проснётся. Мне ещё немного неловко говорить о наших отношениях, но похоже, что я ужасно, немыслимо счастлива. Мэтт действительно очень мне нравится. Особенно то, что он оказался ещё большим соней, чем я.

Пока он ещё спит, я, все-таки не удержавшись, легко провожу пальцами по его волосам. Потом по его щеке. Во сне он слегка улыбается. О божечки, какой же он все-таки милый! Я резко сажусь в кровати, закрывая лицо руками. Вот уж не думала, что когда-нибудь встречу кого-то, кто вызовет у меня такие чувства. Стараясь не разбудить его, тихонько вылезаю из-под одеяла. Шлепаю босыми ногами, направляясь к душу. Обжигающе горячая вода смывает последние остатки сна. Возвращаюсь обратно, замотавшись большим махровым полотенцем. Сегодня я встала первая, прямо-таки героиня дня. Обычно в это время Джина уже бегает по дому, а сейчас, похоже, ещё дрыхнет в своей комнате. Я замечаю грязные мокрые следы около её двери, кажется, девочка снова ходила во сне. Может быть, есть какие-нибудь лекарства от этого?

Испуганно замираю, услышав странные всхлипывающие звуки. Словно кто-то тяжело, безутешно плачет. Это навевает смутные, неприятные воспоминания. Потом я соображаю, что доносятся они из комнаты Андреа, и осторожно направляюсь к ней. Я не должна заглядывать к ней. Не должна... И зачем я это себе говорю, когда уже толкаю дверь? Уже зайдя в комнату, вспоминаю, что из одежды на мне только полотенце, ну да ладно, вряд ли мексиканка придаст этому значение. Но когда я вижу Андреа, то сразу забываю, во что я там одета. Она сидит, забившись в угол, обхватив голову руками, и всхлипывает так, что разрывается сердце. От жалости у меня сердце замирает. Ещё не вполне осознавая, что делаю, я подхожу к брюнетке и приседаю на корточки рядом с ней. Сначала она не замечает этого. Она вообще ничего не замечает. Девушку бьёт крупная дрожь, она словно пытается вжаться в стену и защитится, заслониться от чего-то или кого-то. Я осторожно протянула руку и легко дотронулась до её плеча.

–Андреа?

Она вскрикнула и резко открыла глаза, уставившись в моё лицо невидящим взглядом:

–Пожалуйста! Папа, помоги мне! – от неожиданности и испуга я падаю назад и вскрикиваю.

Что это, в глазах Андреа? Безумие?

–Это я, Синтия! – верещу я, размахивая руками, пока в глазах мексиканки не появляется осознанное выражение.

Я перевожу дух, только осознав, как меня испугал этот приступ.

–Что ты тут делаешь? – тихо спрашивает Андреа. – Я громко кричала, да? Вы отправите меня назад? Туда? – в её глазах загнанное выражение.

Я вижу, что в них снова появляются слёзы. О чём это она вообще говорит? Неужели это… Стоп, неужели она могла подумать, что мы можем отправить её обратно в психушку?

–Андреа? – я поднимаюсь с пола и снова подхожу к ней. – Что тебе такое приснилось?

–Отец, – отвечает она, не поднимая на меня взгляда. – Я... Я умерла из-за его работы. Меня убили.

Ох, что же такое случилось с тобой, Андреа? Что так переломало тебя? Я обнимаю её ещё трясущиеся плечи.

–Мы никогда не отправили бы тебя обратно. Даже не говори так.

Андреа неуверенно обнимает меня в ответ и, кажется, слегка улыбается. Мы сидим так на полу некоторое время, и я даже тихонько глажу её по голове, пока она успокаивается. А потом моё полотенце, и так державшееся каким-то чудом, и вовсе начинает съезжать. Я смущенно бормочу:

–Ох, ну, я, пожалуй, пойду, оденусь.

Андреа, наконец, обращает внимание на мою одежду, вернее на то, что сегодняшним утром она на мне почти отсутствует. Она хохочет, и это очень близко к истерике, но всё же, я рада, думаю, смех всё-таки лучше, чем неконтролируемые рыдания.

–Синтия, чего это ты решала посетить меня в таком виде?

Раз она так весело смеётся, значит, жить будет. Начинаю хихикать вместе с ней.

–Прости, ты не в моем вкусе, – с притворным сожалением говорю я. – Давно хотела это сказать, но всё как-то ни к месту было, – поднимаюсь и, придерживая полотенце, иду к двери.

–Ты разбила мне сердце! – кричит мексиканка мне спину, пока я прикрываю за собой дверь.

Нужно убираться, а то она скажет что-нибудь ещё в этом духе. Самое дурацкое, что мне это нравится. Меня можно рассмешить, показав пальчик.

Мэтта уже нет в нашей комнате. Так странно, совсем недавно это была только моя комната, а теперь мы живём тут вдвоем. Напевая какую-то детскую песенку, я заплетаю волосы и одеваюсь. Совершенно неожиданно в комнату вбегает нечто, сверкающее жемчужно-пепельными волосами, и невероятно быстрое. Нечто прыгает на меня, и мы вместе, хохоча, падаем на пол.

–Доброе утро! Доброе утро! Доброе утро! – беспрерывно выкрикивает сумасшедшее создание.

Конечно, это Джина. Я пытаюсь спихнуть её с себя и, когда мои усилия увенчиваются успехом, сажусь на полу.

–Доброе утро, Джина. Ты сегодня как-то поздновато, тебе не кажется?

–Меня разбудил Мэтт, мамочка! – я улыбаюсь.

Мэтт, кстати, больше всех заботиться о Джине. Он рисует вместе с ней, заплетает её волосы, читает ей сказки на ночь, в общем-то, делает все то, что делала обычно я. Но мамочкой она всё равно зовет именно меня.

–Может быть, пойдем завтракать?

–Конечно! – она наконец-то даёт мне встать и тащит к двери.

Я слышу, что на кухне хозяйничает Мэтт. Какая радость, что мне не придётся ничего готовить! Если честно, то, несмотря на долгую жизнь в одиночестве, готовка остается моей слабой стороной. Боюсь, пища, приготовленная мной, может отравить всех даже в Тулвилагоне. Пока я веду радостную Джину на кухню, замечаю, что Андреа выходит из своей комнаты и направляется к нам. Выглядит бодро, так сразу и не скажешь, что совсем недавно у неё был этот странный приступ. Хорошо хоть вокруг не латали ножи и всё прочее металлическое. Однажды она расплавила ручку двери в своей комнате, и открыть дверь было почти невозможно. Ручка у неё, кстати, с тех пор деревянная.

И вот, когда всё счастливое семейство в полном сборе на кухне, прям после завтрака, когда мексиканка ещё домывает тарелки, а я допиваю остатки чая, Мэтт предлагает слетать в город. На мой вопрошающе-недовольный взгляд, он замечает, что нам надо, в конце концов, повышать левел и хоть что-то делать. Андреа кивает, соглашаясь. Мы с Джиной переглядываемся и пожимаем плечами. Мы вот, например, можем и дома посидеть. А вообще, мы бы лучше репетировали.

–И ты тоже, Синтия! – я обречённо вздыхаю.

Мэтт решил серьёзно взяться за меня. Он был очень удивлён тем, что я, так давно проживая в Тулвилагоне, почти не контролирую свой огонь. И что я так отвратительно играю с такой, казалось бы, мощной способностью. Как по мне, это все такие глупости, но раз уж это ему так важно, то чёрт с ним, я попробую.

–Без проблем, – натянуто улыбаюсь.

И вообще, мы же просто летим в город, верно? Мне вообще не обязательно участвовать в квесте или что он там придумал. «Пока они будут искать приключения на свои задницы, мы с Джиной присмотрим ей микрофон» – решаю я про себя.

Мы были готовы к приключениям уже через час. Пока я хмуро разглядывала клубящийся вокруг дома туман, Андреа радостно кружилась вокруг меня на своих крылатых кедах. Ну, прямо дочь Гермеса какая-то. Я запрыгиваю на свой диск и вставляю наушники в уши. Всё, теперь весь мир заполняет музыка. Вообще-то мне нравится летать. Если бы можно было повышать левел, просто летая под музыку, то всё было бы отлично, вот серьёзно. Пока Мэтт заводит свой летающий мотоцикл, который он приобрёл, начитавшись Гарри Поттера, мы с мексиканкой носимся наперегонки вокруг. Джина только подпрыгивает на земле, наблюдая за нами, она полетит вместе с Мэттом.

Когда они, наконец, взлетают, мы устремляемся к городу. Я вырываюсь вперёд и просто наслаждаюсь полётом. Ветер подхватывает подол юбки, развевает волосы за спиной. Мой диск такой быстрый! Когда Мэтт и Джина обгоняют меня, я вижу, что он улыбается. Андреа кувыркается в воздухе, словно наткнувшись на невидимое препятствие...

Мы начинаем снижаться, приближаясь к городу. Ну, здравствуй, туман. Промозглый воздух города как будто депрессию навевал. Мэтт же, в отличие от меня, был бодр и весел. Я немного завидую ему и Андреа, было бы гораздо легче, если бы для меня повышение левела тоже являлось основной важностью. Он увлеченно объяснял, в чем суть задания на сегодня, и, кажется, в результате мы должны были найти какой-то там волшебный свиток в городе, но я его перебила.

–Мэтт, мы с Джиной сначала посмотрим микрофон для неё, – я постаралась изобразить свою самую лучезарную улыбку, но взгляд его был мрачён.

Мэтт покачал головой:

–Как хочешь, конечно. Жаль, что ты совсем не стараешься...

–Что? Быть лучшим игроком? Ты мне жизни не даёшь, – я возмущенно топаю ногой.

Джина смотрела то на меня, то на него, сморщилась, готовая заплакать. Боже, и чего это она такая плакса! Андреа, ненавидящая ссоры и разборки, тихонько сматывается под шумок, стараясь не привлекать внимания. Напоследок я одаряю Мэтта взглядом разъяренной фурии и , схватив за руку Джину, тащу её по улице.

–Удачи на квесте! Мы будем тут, неподалеку.

Я слышу, как он фыркает мне в спину, прежде чем улететь. Еще несколько метров я шагаю с гордо поднятой головой, пока не заворачиваю за угол. Мэтт, судя по всему, уходит в противоположную сторону. Я прислоняюсь к холодной каменной стене и закрываю лицо руками. И почему так всегда со мной? Наверное, скоро от меня все сбегут, и Андреа, и Мэтт, и.. Я всхлипываю, и Джина тихонько обнимает меня. Это даже смешно, совсем недавно я утешала так же мексиканку, а теперь вот сама нуждаюсь в утешении. Я обнимаю девочку в ответ и зарываюсь носом в её пепельные волосы. И чего это я так вспылила? В конце концов, это всего лишь какой-то дурацкий квест. Мне не хотелось этим заниматься, но это не так уж и сложно, да? Даже такая как я может справиться.

В такт моим мыслям Джина спрашивает:

–Мамочка?

–Да?

–Давай поищем Мэтта. Мне кажется, ему одиноко.

Ох, милая, милая Джина. Конечно же, мы поищем его. Вот только... Куда он пошёл? Не зная дороги, мы шатались за блуждающими огоньками целую вечность. Иногда встречали других игроков, но тут, в туманном городе, люди обычно не слишком общительны. Пару раз я спрашивала, не видели ли они недовольного светловолосого молодого человека, и некоторые из них даже как будто что-то припоминали, но точно ничего сказать не могли. Одна девушка сказала, что видела блондина, который что-то бубнил о квесте и свитке в южной части города. После этого, мы стали двигаться к югу, где вскоре встретили мексиканку. К этому времени Джина так устала, что еле держалась на ногах. Подумав немного, мы решили, что Андреа с девочкой посетят какое-нибудь кафе, пока я продолжу свои поиски. Девочка кстати, согласилась с радостью – мало кто может выдержать блуждание с унылой депрессивной Синтией. Если уж на то пошло, то и мне самой как-то уже голодно стало... Где же Мэтт?