Текст книги "Кровб Повелителей - 1 (СИ)"

Автор книги: Яш Лана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Есть такое. К сожалению, я немного переусердствовала, – вымучено улыбнулась я, приветствуя Вила, хитро сощурившегося у входа, – И чуток не рассчитала сил. Думаю, это из-за поднятия тяжести. Я оказалась не самой послушной пациенткой, не вняла твоим постоянным увещеваниям не перетруждаться. Вот теперь снова страдаю.

Сейчас разберёмся, – он подошёл непосредственно к нам и водрузил прямо на стол свой неизменный чемоданчик, внимательно рассматривая представшую его вниманию картину – я сижу, еле сдерживаясь, чтобы не застонать, так плохо мне было, наверняка бледная и покрывшаяся испариной, и Адгар с Дэль в обнимочку, довольные, сидят напротив, – Мне сегодня пришло очень интересное уведомление от одного из наших лекарей. Он сообщал, что обнаружил именно здесь, в этом городе, женщину с активной кровью Повелителей. Правда он утверждал, что она ещё вся в синяках и беременна.

Не зная, куда деваться от смущения, я растерянно глянула на своего постоянного врача, затем перевела взгляд на Адгара, как раз передающего растерявшуюся девочку Гриду, мгновенно сообразившему, что нужно сделать и подошедшему, чтобы вынести её из кухни и дать нам возможность более спокойно пообщаться с доктором, чей внимательный взгляд, прикованный вначале к моему лицу, а затем телу, словно выискивал ответ на не заданный вопрос, может ли всё упомянутое действительно быть правдой.

Ты же сам меня обследовал несколько раз, сканируя своим чудо-аппаратом с ног до головы на предмет обнаружения любых аномалий, – возразила я в наступившей тишине, когда на кухне остались лишь мы втроём, – Да и препарат, который ты вколол Адгару, не предполагает подобного развития событий, не так ли? Так что с беременностью, Ваш лекарь несколько поспешил. Это просто очередной виток моей болезненной адаптации.

Значит в остальном, всё правда? – его проницательный, слегка прищуренный, взгляд заставил меня напряженно замереть, боясь лишним словом или движением вызвать уже третью за сегодняшний день неадекватную реакцию на мои плохо заживающие синяки, – Что же касается тех обследований, о которых ты упомянула, то вынужден тебя огорчить, драгоценная наша леди, они были нацелены на обнаружение неестественных изменений или процессов в твоём организме. Беременность же не является таковой и, как следствие, под данный вид диагностики не подпадает. Обычно, женщины отслеживают это несколько иным способом. Удивлён, что ты не в курсе. Мне казалось это общим для всех планет и расовых принадлежностей.

Я растеряно смотрела на поразившего меня своими словами лекаря, в который раз за сегодня, удивляясь собственной невнимательности. Заметив паузу, которую он сделал, многозначительно на меня посмотрев, я уже напряженно на него уставилась, пытаясь проанализировать то, что он явно имел в виду. Только сейчас, спустя более, чем два месяца с момента моего здесь появления, я поняла, что ни разу не испытывала неудобств, связанных с обычными для любой женщины, днями. Относя вначале всё на стресс, затем на изменения моего организма, а после того, как Адгар использовал препарат и вовсе перестав об этом беспокоиться, я постепенно так себя настроила не заботиться об этом вопросе, что даже мысли не допускала о подобном варианте. Чувствуя, как вначале паника, а затем шок, подкрадываются к моему сознанию, я растерянно глянула на всё ещё внимательно следящего за изменениями в выражении моего лица мага-лекаря, затем на напряженно замершего Адгара, ни единым движением или взглядом не показавшего своего истинного впечатления от этих слов, и снова вернула внимание доктору. Понимая, что не могу сама его об этом спросить, я просто открыла, а затем снова закрыла рот, так и не проронив ни единого звука.

Это очень легко выяснить, – словно услышав мой немой вопрос, отреагировал Вил и тут же закопался в своём чемоданчике, извлекая из него точно такую же пластину, какую я уже видела сегодня чуть ранее днём, только в руках другого доктора, – Дай мне свою руку.

Практически не соображая, что происходит и до конца не веря, что со мной, я наблюдала вначале, как уже привычным мне движением, человеческий маг раскрыл упаковку, затем почувствовала, как моей кожи коснулся странный клейкий эластичный прямоугольник и спустя пару секунд ощутила знакомое покалывание забора жидкости из тканей моей кожи – чуть щекочущее, чуть дискомфортное. Буквально видя, как постепенно меняется цвет пластыря с белоснежного на слегка бежевый, а затем насыщенный телесный, в центре которого проступил чётко видный ярко-красный круг, я напряженно ждала, какой сейчас получу вердикт. Не дождавшись реакции со стороны мужчин, я подняла взгляд вверх и с полным ужасом наблюдала исполненный непередаваемого торжества и еле сдерживаемой радости вид мага, нисколько не охладившего своего ликования, несмотря на полное отсутствие какой-либо заметной реакции со стороны сидящего напротив Правителя.

Поздравляю, – не сдержавшись, наконец заговорил Вил, довольно потирая руки, словно моя невероятная беременность была его личным достижением, – Очень скоро вы станете родителями.

Но, – прошептала я, всеми силами сопротивляясь подобному развитию событий, – Ты же сам говорил, что в моём состоянии забеременеть практически невозможно. Да и боли у меня сейчас очень специфические, почти как были вначале, когда вы решили, что меня отравили. Мог ведь этот тест как-то неверно на всё это среагировать? Мне действительно очень плохо.

То, что ты испытываешь боли – это в самом деле не хорошо, поскольку организм у тебя слишком слабый, ещё совсем не успевший приблизиться к нормальному состоянию и приготовиться к материнству, – возвращаясь к значительно более серьёзному виду, обеспокоено заговорил врач, внимательно меня рассматривая и уже несколько раздраженно поглядывая в сторону никак не реагирующего на происходящие события, Адгара, – Я сейчас ещё раз хочу тебя просканировать, чтобы понять, какие процессы происходят у тебя внутри. Как только мы получим точные результаты, сможем уже более предметно что-то обсуждать.

Я с беспокойством взглянула в сторону совсем недавно оставленной комнаты, расстояние до которой сейчас казалось мне просто непреодолимым. Видя, что маг с пониманием и сочувствием проследил мой беспомощный взгляд, я собралась с силами и, опираясь на предложенную им руку, двинулась в нужном направлении, но спустя буквально шаг ощутила аккуратное, но решительное касание мужской ладони к своему плечу. Не успев даже обернуться или каким-то другим образом отреагировать на неожиданную помощь, я легко взлетела вверх, поднятая на руки сильным, но жутко сердитым мужчиной. Моя щека коснулась приятной нежной элькарры, плотно обтягивающей крепкую мужскую грудь, а глаза встретились с ужасно раздражённым взглядом малахитовых глаз. Стараясь не дышать, но против воли наслаждаясь близостью этого мужчины, его сводящим с ума запахом и сразу ощущая, как моё сердце пропускает удар, чтобы подстроиться под ритм таких близких ударов его сердца, я с ужасом поняла, что невольно прижалась, подсознательно сокращая то ничтожное расстояние, которое ещё между нами оставалось. Даже не заметив, как мы оказалась внутри, я неожиданно дёрнулась, атакованная неведомым нападающим существом. Резко взвизгнув от неожиданности и вжавшись в тело несущего меня мужчины, я с огромным удивлением обнаружила у себя на груди отчаянно машущую слабенькими крыльями Злату, неведомо как, поднявшую своё миниатюрное тельце, беспорядочно болтающееся на вису в разные стороны, на высоту роста крепкого здорового мужчины.

Златушка моя, – подхватывая её к себе на ладони, едва сообразив, кто нас атаковал, я с удивлением уставилась на впервые взлетевшую драконицу, заставившую даже непрошибаемого Адгара удивлённо замереть, – Ты же ещё слабенькая для таких сложных дел!

Думаю, она слишком переволновалась за тебя, – Вил с академическим интересом наблюдал эту картину – я на руках Адгара, крепко удерживаемая в его объятиях, и моя питомица, с вытаращенными глазками цепляющаяся за мои пальцы, всё ещё усиленно машущая крошечными крылышками в явной попытке не свалиться, – Она, похоже, давно пыталась взлететь. Посмотри, что случилось с постелью.

Бедняжка, – я заметила беспорядок, царящий в комнате из-за скомканного покрывала и разбросанных свежевыстиранных вещей Дэль, до этого аккуратной стопочкой стоящих у стены, а ещё отметила для себя, что войдя сюда втроём, мы полностью заполнили это крошечное пространство.

Адгар, клади Ану на постель и забери у неё бедную хранительницу, – Вил, уже снова превратившийся в уверенного доктора, раздавал команды, орудуя в качестве указки шарообразным сканером, зажатым в руке, – Она будет нам мешать делать обследование.

К моему огромному удивлению, моя верная драконочка преспокойно отнеслась ко вмешательству мужчины и вполне мирно устроилась в его руках, пока моё неподвижное тело мягко перемещаясь по контуру, аккуратно считывал уже знакомый прибор. Лишенная сейчас возможности двигаться, вынужденная рассматривать ставший за последние несколько дней уже изученным, потолок, я оценивала новый выверт моей жизненной ситуации. Казалось, что может быть более неожиданным, чем попадание на далёкую магическую планету в качестве призванной по крови Повелительницы? Но нет. Сейчас, принимая факт собственной беременности, я понимала, что куда как более поражена. Ощущая, как внутри растёт осознание, что малюсенькая часть меня сейчас развивается во мне, создавая новую жизнь, всецело зависящую от меня на данном этапе, я с поразившей меня саму нежностью поняла, насколько это удивительно и поистине чудесно, испытав просто нереальное чувство восторга и страха, что что-то может пойти не так, из-за чего с беспокойством стала ожидать явно неприятного вердикта, когда в ответ на ознакомление с данными в информере, всего несколько минут назад такой безмерно счастливый Глава Совета магов Адивинеры, а заодно главный зачинщик моего сюда призыва, начал постепенно мрачнеть, пока не стал каким-то виновато – встревоженным. Волнуясь, я перевела растерянный взгляд на единственного мужчину, чьему мнению привыкла здесь доверять и на чью поддержку полагаться. Передо мной стоял предельно сдержанный и абсолютно себя контролирующий Правитель этой планеты. Не зная, что думать и как себя вести в сложившейся ситуации, я снова вернула своё внимание единственному не безразличному к тому, что со мной сейчас происходит, мужчине и аккуратно поинтересовалась:

Можешь мне сказать, что ты там увидел, Вил? – чувствуя, как от волнения начинает дрожать мой голос, я постаралась сосредоточиться, понимая, что излишнее беспокойство сейчас, наихудшее, что я могу допустить, ведь от моих эмоций напрямую зависит, насколько плохо я себя буду чувствовать.

Ну, – протянул нерешительно маг, растерянно глядя в сторону абсолютно безэмоционально наблюдающего за нами мужчины, – Факт беременности неоспорим. Вот только из-за того, что в твоём теле сейчас происходит вполне очевидное отторжение ребёнка. Не знаю, из-за чего – твоих нагрузок или вообще состояния здоровья, но ребёнок не может спокойно развиваться и сейчас твой организм его отталкивает. Слишком не подготовлено ещё твоё тело к подобному процессу.

Ты хочешь сказать, – не позволяя себе впасть в панику, уточнила я, чувствуя, как предательская дрожь заполняет мой голос, – Что я могу потерять своего малыша?

Если мы ничего не придумаем, – всё ещё растерянно поглядывая на хладнокровно слушающего и молча наблюдающего за нами Правителя, словно речь шла о чём-то, его нисколько не касающемся и не волнующем, подтвердил мои опасения доктор, – То это самый вероятный исход. Момент, когда мы уже ничего не сможем сделать, очень близок.

Мириэль упоминал какую-то чудо таблетку для таких случаев, – лихорадочно соображая и пытаясь припомнить всё, что мне известно о беременности и её осложнениях, поделилась я, – Он даже обещал её заказать для меня на случай осложнений. Мы можем его позвать, если это поможет.

Тебе нельзя принимать никаких препаратов, – категорично заявил доктор, нервно похлопывая в раздумье ладонью по информеру, отложенному на постель рядом со мной, отчего тот совершенно неожиданно сложился, – Да и эффективности от неё для тебя не слишком много. Она вся завязана на магии и содержит лишь немного успокоительного и целый ряд гормонов. На Повелительниц магия никак не действует, а сами по себе таблетки – очень слабая поддержка. Гормоны, теоретически, могли бы помочь, но в твоём случае, они вообще скорее всего, сработают с обратным эффектом, поскольку твой организм сейчас всецело настроен на избавление от всего инородного. А это работает нам в минус.

Если они дают хоть какой-то шанс, – требовательно глянула я на доктора, вдруг подумав о том, что вообще единственная, кто может не просто позаботиться о малыше, развивающемся сейчас у меня внутри, а даже повлиять на возможность его существования, – Я готова рискнуть. Мне не важно, что будет потом, главное сейчас не дать ему погибнуть. Мы не можем ничего не сделать.

Я же говорю, что это не поможет! Будь ты кем угодно, эльфом, гномом, орком или даже, обычным человеком, я бы мог дать тебе волшебный препарат и это повысило бы твои шансы. Но не в случае с Повелительницей. Сейчас это почти наверняка его убьёт! Тем более, что есть чуть более надёжный вариант, – немного растерянно глянув опять в сторону продолжающего сохранять упорное молчание Повелителя, неуверенно проговорил маг, в очередной раз нервно дёрнув ладонью, отчего информер снова приобрёл рабочую форму, – Правда он напрямую зависит от вас двоих.

Что? Какой вариант? – нетерпеливо поторопила я, охлаждённая его бурной реакцией на мою готовность пожертвовать собственным здоровьем и уже чувствуя, как с каждой новой волной усиливающаяся, по всей видимости из-за абсолютной невозможности сдержать одолевающие меня эмоции, боль, угрожает моему малышу всё более возрастающей опасностью, от которой я никак не могу его оградить.

Снова неуверенно глянув в сторону явно понимающего о чём будет идти речь и нисколько не попытавшегося облегчить его задачу, Правителя Аливинеры, Вил немного замялся, но затем, увидев мою уже перерастающую в бешенство решительность и нетерпение найти любой возможный вариант, всё же стал, хоть и издали, объяснять упомянутое решение.

Когда Аниара впервые забеременела, она очень испугалась, что может потерять малыша, как это произошло с одной из её подруг, когда та поздно заметила, что беременна и вовремя не уехала от мужа, как это чаще всего делают местные женщины, чтобы не спровоцировать отторжение ребёнка. Для нас это действительно большая проблема – сохранить беременность. Маги всех народов бьются над средствами по удержанию ребёнка, особенно в первые месяцы, – он в очередной раз остановился, по всей видимости пытаясь понять, как Адгар реагирует на этот рассказ, или давая ему возможность, собственно, это сделать, – Но! Оказавшись вдали от Повелителя, она стала замечать вначале дискомфорт, а затем и появление некоторых болезненных симптомов и, естественно, забила тревогу. Тогда мы собрались все вместе и подключили всех доступных лекарей и исследователей из всех народов, чтобы выяснить, как сохранить жизнь её малыша в целости и сохранности. Именно Орилум тогда предположил, путём достаточно сложных изысканий выяснив, что тело обычной женщины и тело Повелительницы по-разному реагируют на физическую близость с мужчиной. Вернее, их энергетические потоки реагируют совершенно противоположным образом. Если в первом случае это вполне может спровоцировать слабость и отторжение ребёнка, то во втором – реакция прямо противоположная. Словно запуская какие-то внутренние резервы и напитываясь энергией своей пары, тело Повелительницы успокаивается и приходит в своё лучшее состояние. Пользуясь этим знанием, наша предыдущая леди вполне успешно выносила и родила обоих своих сыновей.

Но, – протянула я, заметив паузу в рассказе главного мага Адивинеры, и растерянно глядя в его яркие синие глаза, – Это ведь может и повредить? Я имею в виду, что это ведь не доказанный метод предотвращения отторжения плода?

Гарантии никто не даст, – недовольно сморщившись от моего определения ребёнку и, словно подводя итог всему сказанному, пожал плечами лекарь, о котором Адгар в своё время сказал, как о самом лучшем специалисте своей области, – Но, из всех имеющихся вариантов, я бы сказал, что он самый обнадёживающий.

Я растерянно глянула в сторону абсолютно спокойно слушающего наш диалог мужчины, чуть заметно поведшего бровью в явном ожидании моих дальнейших действий. В остальном же его лицо и тело не выдавали ни единого интереса к происходящим в его присутствии событиям. Покусывая губу в явном волнении, не зная, что думать или говорить, особенно в контексте моих последних слов, сказанных за несколько минут до появления доктора, я с мольбой уставилась на явно не понимающего, что между нами происходит, Владилена.

Я вас оставлю, – поднимаясь и лишь бегло взглянув на своего Правителя и главную заботу последней тысячи лет, совершенно не так, как я ожидала, отреагировал он, – Уверен, вы со всем здесь сами разберётесь. На этом этапе я со своей стороны сделал, что мог. Остальное за вами. От переходов телепортом я бы пока рекомендовал воздержаться и сохранять постельный режим, хотя и не думаю, что этот чулан Вам подходит, леди.

С удивлением наблюдая, как слегка улыбнувшись на прощание немного печальной улыбкой, наш маг и главный советник по вопросам здоровья развернулся, подхватил с покрывала передо мной свой информер, снова оказавшийся сложенным, закинул его в саквояж, и медленно вышел за дверь, оставив меня растерянно глядящей ему в след. Я снова перевела взгляд на стоящего напротив мужчину, с явным интересом и даже каким-то вызовом в зелёных глазах, ожидающего моих дальнейших действий, спокойно облокотившись о стену и нежно поглаживая одним длинным пальцем животик уже опять расслаблено задремавшей Златы. Ещё недавно демонстративно безучастный к тому, что здесь происходит, ни слова не сказавший за всё это время, он сейчас был полным воплощением внимания к моей растерянной персоне. Не зная, как и что сказать, я лишь несколько раз моргнула, пытаясь прогнать непонятно откуда набежавшие слёзы.

Это ведь и твой ребёнок, – тихо произнесла я, не понимая его странного поведения, – Мне казалось, ты его хотел.

А ты – нет, – жёстко проронил он и медленно склонился к переноске, заботливо укладывая драконочку внутрь.

Не говори так, – возразила я, не сдержавшись из-за его жестокости, – Я не планировала беременеть – это правда, но это не значит, что я могу желать смерти собственному ребёнку, когда он уже есть.

Продолжая вести себя как-то странно, Адгар лишь пожал плечами, словно пытаясь сказать, что ему всё равно, либо это не имеет никакого значения. Я вначале растерялась, а потом почувствовала, как злость и раздражение и обида из-за его безразличия, готовы меня подтолкнуть на весьма необдуманные действия. Заставив себя замереть, остановиться на пару секунд, расслабиться и подумать не о собственной гордости, а о том, что сейчас стоит на кону, я медленно сосчитала до трёх и подняла решительный взгляд на единственного, кто был способен мне сейчас помочь:

Что ты хочешь за то, чтобы наш малыш выжил?

Чёрная бровь над малахитовым взглядом дрогнула и в удивлении поползла вверх. Не имея ни малейшего желания упустить этот шанс, добившись хоть какой-то реакции, я продолжила настойчиво ждать его ответ, внутри себя настроившись согласиться на всё, что бы он сейчас ни запросил, понимая, что цена уязвлённого в своей гордости мужчины, будет не маленькой.

Речь не будет идти о шансе что-то там мне предоставить, – наконец холодно произнёс он и, дождавшись утвердительного кивка с моей стороны, продолжил, – Ты пообещаешь всегда быть со мной, сохранять мне верность и, самое главное, позволишь нам иметь детей, сколько будет возможно.

Я устало посмотрела на мужчину, сейчас вернувшего себе надо мной полную власть. Понимая, что у меня нет ни малейшего выбора, я была готова согласиться на что угодно: терпеть любовницу, или быть ею, знать о его чувствах к другой и молчать, страстно желать независимости и быть полностью подчинённой воли другого, любить свободу и отдать её в обмен на призрачный шанс сохранить жизнь своему ребёнку.

Хорошо, – приняла я его условия, несколько растерявшись, когда заметила отрицательное покачивание черноволосой головы в ответ на моё согласие, только потом сообразив, что ему этого не достаточно и он хочет, чтобы я проявила инициативу и действительно ему поклялась.

Поднявшись с лежанки и с трудом держась на ногах, я преодолела те несколько сантиметров, что нас разделяли и оказавшись прямо напротив него и глядя в его удивительно глубокие зелёные глаза, сейчас пристально за мной наблюдающие, проговорила, твёрдо чеканя каждое слово:

Я, Анабель, рождённая Викторией, обещаю тебе, Адгар, Правитель Адивинеры, всегда быть с тобой, сколько бы ты этого ни пожелал, хранить тебе верность, вне зависимости от того, как будут складываться наши жизненные обстоятельства, и родить тебе ребёнка, если это только будет зависеть от меня.

Детей, – исправил моё обещание, настойчиво всматривающийся в мои глаза мужчина.

Детей, – исправилась я, чувствуя, как мои пальцы, резко оказавшиеся в его ладонях, согретые его теплом, словно обдало жаром прежде, чем я почувствовала небольшое притяжение, подтолкнувшее меня в его объятия.

Губы, за секунду оказавшиеся прямо перед моим лицом, заставили меня напряженно замереть, почувствовав, что именно в это мгновение я теряю всё – свободу, самостоятельность, чувство собственного достоинства. Однако, не желая оставить себе шанс отступить, я сделала последнее движение, и преодолев то расстояние, которое оставалось между нами, впилась в его уста настойчивым поцелуем.

Глава 13. Всё не так.

Заключив в объятия, ещё минуту назад такого далёкого от меня, мужчину, я с новой волной паники и страха поняла, что одним простым прикосновением, самым малым касанием своих безумно дрожащих искусанных от переживаний и волнения губ, я в миг стёрла между нами любые недопонимания, обиды и претензии, заставив желать меня до безумия, до полного отсутствия осознания в глазах, до мелкой дрожи в крепких руках, и полного забвения, самого осмысленного мужчину обоих известных мне миров. Испытывая с дотошной точностью то же самое в ответ, я лишь осколком сознания могла отметить, как медленно ступив назад, словно поддавшись диктату невидимой силы, толкнувшей нас друг к другу, я оказалась вначале прижатой к мужской груди, а затем медленно уложенной на ещё недавно такой узкий и маленький топчан. Потерявшись в ощущениях, забыв обо всём мире вокруг и своих собственных намерениях, я с самым невероятным самозабвением, отдалась опытным и таким страстным рукам и устам.

Мир миллиметр за миллиметром вторгался в моё сознание, стоило мне резко откинуть голову и сделать медленный глубокий вдох. Адгар, всё ещё теряясь на просторах страсти, сжимал меня в объятиях, жадно наслаждаясь оставшимися мгновениями прежде, чем тоже постепенно прийти в себя. Чётко ощущая все изменения, испытываемые удерживающим меня в кольце своих крепких рук, мужчины, я с ужасом и полной не готовностью к своему новому положению, ждала его реакции и обращённых ко мне холодных или равнодушных слов, а ещё больше, опасаясь высокомерного победного взгляда. Секунда сменялась следующей, не позволяя мне расслабиться в замершем ожидании прежде, чем я поняла одну простую вещь. Меня, кроме этой тревоги, совершенно ничто не беспокоило – ни резкая боль, ни, даже, просто тянущее ноющее ощущение внизу живота, которое не утихало последние несколько часов, начавшись с самого моего возвращения и вплоть до последнего времени. Боясь ещё надеяться на положительный результат, не позволяя себе расслабиться и радоваться, рассчитывая на лучшее, я аккуратно перевела дыхание, внимательно прислушиваясь к собственному, абсолютно успокоившемуся телу, испытывающему сейчас совершенно очевидную и абсолютно понятную негу, никак не связанную с моим предыдущим состоянием. Поражённая, я медленно шевельнулась, ожидая возврата болезненных ощущений, но нет. Меня ждало нечто совершенно другое, полностью неожиданное, а потому невероятно удивившее. Адгар, словно в ответ на мою активность, неожиданно плотно обхватил меня своими невероятно крепкими, но одновременно и аккуратными нежными руками, обвив их вокруг моей талии и прижав к себе, словно боясь потерять и, спрятав голову на моей груди, будто опасаясь встретиться со мной взглядом, неожиданно глухо прошептал:

Почему? – его голос, показавшийся мне на удивление утомлённым и каким-то расстроенным, заставил напряженно замереть, – Почему ты отказалась от меня? Вышвырнула, да ещё и в такой момент?

Я удивлённо моргнула, пытаясь сообразить, о каком моменте он сейчас говорит и почему так странно реагирует. Знать о том, что мне известна его страстная и длительная любовь к сестре Гридара, он не мог. Откуда? Да и знай он об этом в действительности, вопрос сам по себе бы отпал, поскольку с мотивами моих поступков всё было бы и так предельно очевидно. Пытаясь же сопоставить все известные мне данные и события недельной давности, когда всё это происходило, я просто терялась в догадках, пытаясь сообразить, что он мог иметь в виду и чего я не понимаю. По всей видимости, так и не дождавшись от меня никакой реакции, Адгар повернул голову, оказавшись прямо напротив моих недоумённых глаз. То ли заметив растерянность на моём лице, то ли прочтя другие, не менее красноречивые эмоции, он приподнял голову, немного меняя позу, но продолжая внимательно и напряженно в меня всматриваться.

Тем вечером ты сказала, что слышала мой разговор с Бель, – почти требовательно заговорил он, явно ожидая ответа и всё ещё крепко сжимая меня одной рукой, с другой стороны опираясь на постель и не предоставляя никакой возможности избежать его внимания, – Что ты имела в виду?

Что застала вас на скамейке в саду, – прошептала я, лишенная выбора, да и не имеющая уже ни малейшего желания что-то скрывать или каким-либо другим образом беспокоиться о его чувствах, – Когда пошла прогуляться перед сном.

Что конкретно ты слышала? – его голос, напряженно отражаясь в моей собственной груди, так плотно мы друг к другу были прижаты, заставил меня говорить.

Что ты готов идти на любые жертвы, чтобы быть со мной, – слегка приподняв бровь и с горькой улыбкой, которую совсем не смогла сдержать, прошептала я, – Например, отказаться от собственных чувств и эмоций. Снова забыв, или не пожелав, не знаю точно, обсудить это со мной предварительно.

И поэтому ты решила подвергнуть меня такому жестокому наказанию? – снова поразив меня промелькнувшей злостью в голосе и едва заметным разочарованием во взгляде уставших, хотя и предельно серьёзных, требующих немедленного ответа, глаз, уточнил он.

Ты о чём сейчас? – растерянно прошептала я, явно видя какую-то странность в его реакции, но нисколько её не понимая, отметив для себя, что и в ту ночь он сорвался именно на этом моменте, – Единственное, что я сделала – это ушла, избавив тебя от необходимости чем-либо жертвовать ради наших якобы "отношений".

Сопоставляя обе реакции, тогда и сейчас, и всё ещё не понимая причин такого странного восприятия моих действий, я растерянно перевела недоумённый взгляд и тут же заметила мелькнувшее недоверие в пристально изучающих каждое движение моей мимики малахитовых глазах. Сомнение, явно читаемое на внимательном лице, заставило ещё более напряженно соображать, что я могла упустить, но так и не приходя ни к каким более или менее ясным выводам, я с удивлением наблюдала уже известное мне нервное движение руки у его лица и полное задумчивости потирание краешка собственной брови пальцем упёртой в подбородок руки.

Что тебе известно о действии гормонального противозачаточного? – наконец-то прекратив ждать от меня только ему одному известной реакции, задал совершенно неожиданный вопрос Адгар, чем вызвал моё очередное неподдельное удивление.

Противозачаточного? – не сдержав не понимания в собственном голосе, к чему здесь это, поразилась я такой резкой смене темы, – Ну-у, помимо очевидного, оно влияет на гормональный фон, что, собственно, тоже ясно из названия. Поэтому, из-за него можно сильно поправиться, ещё из-за его приёма могут начаться всякие нарушения в работе организма. В общем, малоприятная вещь. А что? При чём здесь это вообще?

На меня уставились поражённые глаза, замершего надо мной мужчины. Словно не доверяя услышанному, он снова пристально на меня посмотрел, заставив ещё больше напрячься. Явно ожидая какого-то совершенно нереального сообщения, я напряженно замерла, опасаясь пошевелиться, чтобы не сорвать наметившееся откровение, всё снова и снова ругая себя за то, что оцениваю здешние вещи и понятия земными мерками и явно невпопад.

О чём ты подумала, я говорил тогда? – спросил, наконец, он, заставив меня оперативно соображать, о чём в этот раз он меня спрашивает, явно сам понимая что-то своё.

О своих чувствах к Бэлиане, – наконец догадавшись, что он снова вернул разговор к предыдущему вопросу и не видя смысла более утаивать известный мне факт, призналась я, заметив ещё более недоуменное моргание, а затем медленное опускание черноволосой головы обратно мне на грудь и тяжёлый протяжный стон осознавшего что-то мужчины.

Не зная, что происходит и, как следствие, не понимая, как на это реагировать, я просто растерянно затаилась, предоставив лежащему на моей груди мужчине возможность осознать то, что он понял и решиться что-то пояснить уже мне. Единственное, что я чётко сейчас видела – между нами возникло какое-то ужасное недопонимание, вызвавшее с его стороны это странное пренебрежение мной, а с моей – полную растерянность, если говорить откровенно. Чувствуя движение обнимающей мою талию руки, словно ласкающей мой, ещё совершенно плоский живот, я с опасением и некоторой настороженностью ждала его дальнейших действий. Нежно погладившая моё тело рука, аккуратно скользнула в сторону, снова фиксируя меня в своих объятиях, но уже вместо удерживания, это, скорее, была ласка. Адгар уже слегка расслабившись, аккуратно улёгся на бок, насколько позволяло скромное расстояние имеющегося ложа и одним мягким, но крепким захватом, переместил меня к себе на грудь, полностью сменив позицию. Теперь вместо удерживания, это была самая обычная, расслабленная поза любовников.

Это было моей ошибкой, – удерживая мою голову у себя под подбородком и одной ладонью мягко поглаживая мой затылок, как это делал, когда я болела и словно не желая встретиться со мной взглядом, наконец заговорил он, – Услышав от тебя комментарии об этом препарате тогда, ещё в алидере, когда я сообщил тебе, что сделал себе инъекцию, я решил, что ты осведомлена об особенностях его действия, так удивилась ты тогда моему поступку. Тем более, что ты без единого комментария согласилась быть со мной прямо там, в тот же миг, полностью отказавшись от любых своих совестливых и нравственных мучений. Но тогда, насколько я понимаю, ты беспокоилась только о физических побочных эффектах?